В одном из штурмов Кунгура в конце января 1774 г. Салават Юлаев был ранен и вернулся домой. Через полтора месяца он снова активно принимает участие в восстании. С небольшим отрядом Салават освобождает Красноуфимск, который в январе, после его ранения, был взят правительственными войсками. Он возобновляет военные действия в центре Башкирии. Правительственные войска преследуют его отряд, и в середине марта Салават Юлаев терпит поражение близ деревни Богульши, однако не теряет присутствия духа и продолжает пополнять свое войско. Его представители, разосланные во все концы Башкирии, собирают воинов. В небольшой срок они пополнили поредевшие войска Салавата.
В апреле отряд Салавата Юлаева, насчитывающий свыше тысячи человек, приходит в Зауралье. Здесь башкирские войска занимают Катав-Ивановский и Симский заводы. В войска Салавата влились работные люди и мастеровые. Его отряд теперь насчитывал около 3 тысяч человек. Но войско было плохо вооружено, не было достаточно дисциплинировано и обучено. Все это не могло не сказаться на общей боеспособности отряда. Уже в начале мая при столкновении с правительственными войсками под командованием полковника Михельсона восставшие потерпели поражение. После ожесточенного боя, длившегося несколько часов, Салават был вынужден отступить. Храбрость и героизм восставших отметил сам полковник Михельсон, который в своем донесении писал: "Мы нашли такое сопротивление, какого не ожидали: злодеи, не уважая нашу атаку, прямо шли нам навстречу…" Царские войска преследовали отряд Салавата. Повстанцы отступали, сжигая заводы, которые могли служить опорными пунктами для карателей. Пытаясь сохранить отряд, Салават Юлаев пошел на соединение с главными силами восставших, и в начале июня 1774 г., в районе деревни Верхние Киги, он присоединился к войскам Пугачева. Вот как рассказывал об этой встрече с Салаватом Юлаевым сам Пугачев на следствии: "Пришел он в башкирские селения, где нашел стоящих на конях башкирцев до трех тысяч человек. И из оных, увидя идущую его толпу, старшина Салават, подъехав к нему, Емельке, сказал: "Это стоит наше башкирское войско, и мы дожидаемся, ваше величество, а нас де старшин здесь трое". - "Благодарствую, послужите мне"", - ответил "Петр III". За мужество и за заслуги в пополнении и формировании повстанческих войск Пугачев "пожаловал" Салавата Юлаева чином бригадира, а его отца Юлая Азналина, "по просьбе народной", "над всеми в нашей стороне (то есть на территории Сибирской дороги - Ю. Л.) обитающими главным атаманом".
Объединенные повстанческие войска двинулись на запад через Урал. Салават Юлаев следовал в передовых частях пугачевской армии. Именно он захватил город Бирск, под которым вначале восставшие потерпели поражение. Отличился бригадир Пугачева и при штурме города Оса. Здесь он проявил личное мужество и храбрость. В бою под Осой Салават Юлаев был ранен в ногу и отпущен на лечение домой.
Наступил новый период деятельности Салавата Юлаева. Оторванный от основных сил повстанцев, от их Военной коллегии, от самого Пугачева, он продолжал оказывать сопротивление царской администрации и правительственным войскам. Салават активно способствовал продолжению Крестьянской войны 1773–1775 гг. в районе Урала и Зауралья, сковывая крупные воинские подразделения правительственных войск, "возмущая" все новые и новые районы, устанавливая органы власти восставших, набирая повстанцев в свои отряды. Это превосходно понимали представители царской администрации. Характерно, что значение участия Салавата в восстании очень четко сформулировано в одном из важнейших правительственных документов. В приговоре Оренбургского генерал-губернатора по делу башкирских старшин читаем: "Они (Салават Юлаев и Юлай Азналин - Ю. Л.) не только во время бывшего народного мятежа, но и по отлучении из пределов Оренбургской губернии государственного злодея Пугачева, имея послушных себе башкирцев большую толпу, злость свою с неудержимым злодейским стремлением продолжали".
Летом и осенью 1774 г. отряды Салавата Юлаева продолжали борьбу в центральной и восточной частях Башкирии. Войска повстанцев сражались с карателями в районе Уфы, на реке Ай, на территории Сибирской дороги. Салават нанес удары по Симскому и Катав-Ивановскому заводам. Действиям пугачевского бригадира способствовала его политика в отношении национальностей, населяющих этот район. Салават Юлаев неоднократно подчеркивал в обращениях к русским работным людям и крестьянам общность интересов народных масс всех национальностей в борьбе против эксплуатации заводовладельцев и царской администрации.
Активность отрядов Салавата Юлаева заставила царское правительство бросить крупные воинские соединения против восставших. Осенью 1774 г. повстанцы расширяют район своих действий. Салават наступает на запад, захватывает Ельдяцкую крепость и ряд населенных пунктов по Осинской дороге. Везде его отряд пополняется новыми воинами. В то же время Салават сурово расправляется с изменниками. Так было, например, в районе Ельдяцкой крепости с башкирами, которые перешли на сторону правительственных войск и помогали карателям На пуганные зажиточные башкирские старшины просили у царской администрации защиты от Салавата Юлаева, который, как они писали в своем обстоятельном доносе, будет "до самой… погибели находиться в беспокойстве и не покоряться". На подавление восстания в Башкирию было двинуто соединение полковника И. К. Рылеева, который нанес отряду Салавата ряд поражений. Потеряв значительную часть своего отряда, пугачевский бригадир с горсткой своих товарищей укрылся в лесу, где вскоре был окружен и захвачен в плен.
Зимой 1774–1775 гг. Салават Юлаев и его отец Юлай Азналин неоднократно подвергались допросам и пыткам. Во время следствия пугачевский бригадир держался мужественно и твердо. Только в июле 1775 г. был вынесен приговор в отношении "мятежных" башкирских старшин. Салават получил 175 ударов кнутом, а также был подвергнут клеймению. Ему вырвали ноздри, а на лбу и щеках раскаленным железом выжгли литеры "В" и "У" ("вор и убийца"). Был клеймен и Юлай Азналин. Оба были приговорены к каторжным работам навечно. В ноябре 1775 г. они были привезены в Эстляндию в порт Рогервик на побережье Финского залива. О дальнейшей судьбе Салавата известно немного. В мае 1797 г. он был еще жив и работал, как узнаем из "Статейного списка" каторжников. Почти четверть века прожил Салават Юлаев в Рогервике на каторге. Только совсем недавно был обнаружен документ с последним известием о нем. В Государственном историческом архиве Эстонской ССР был найден рапорт командира инвалидной команды в Балтийском порту майора Дитмара от 28 сентября 1800 г., который уведомлял Эстляндское губернское правление, что "сего месяца 26-го числа помре каторжный невольник Салават Юлаев". Так закончил свою жизнь один из преданных восстанию руководителей Крестьянской войны - 1773–1775 гг. Салават Юлаев, герой башкирского народа.
"Славный разбойник" - Афанасий Хлопуша
Одним из наиболее романтических героев Крестьянской войны 1773–1775 гг. был Афанасий Тимофеевич Соколов-Хлопуша, "славный разбойник", как назвал его А. С. Пушкин. Этот крепостной крестьянин тверского архиепископа Митрофана, а затем надворного советника Тимашева, работный человек на уральском заводе графа Шувалова, приговоренный еще задолго до восстания к вечной каторге, клеймению и вырыванию ноздрей, стал одним из активных предводителей восстания, полковником пугачевского войска, героем боев под Оренбургом. Пять месяцев жизни на воле, прошедших с момента освобождения Хлопуши из оренбургской тюрьмы до дня гибели, сформировали из "вечного каторжника" талантливого и авторитетного вожака народных масс.
Как Хлопуша появился в стане Пугачева? Каким образом он стал предводителем восставших? На эти вопросы нельзя ответить без объяснения той политической обстановки, которая возникла на юго-востоке России осенью 1773 г. Местные власти Оренбурга, губернского города, крупнейшего административного и торгового центра, узнали о восстании Емельяна Пугачева в сентябре того же года. Вскоре в городе стали распространяться слухи об активизации "злодейских шаек". Говорили о захвате Пугачевым Яицкого городка, ряда населенных пунктов Оренбургской линии. Вечером 22 сентября слухи превратились уже в достоверные сведения о "всеобщем возмущении". В этот день к "вечному каторжнику" и клейменому "душегубцу" обратился генерал-поручик и кавалер, оренбургский губернатор И. А. Рейнсдорп. Именно Хлопуше предстояло стать орудием правительственной пропаганды в лагере "мятежников" и донести до них "объявление", направленное против Пугачева. Кем же был этот человек, которому доверили столь "высокую миссию"?
Афанасий Тимофеевич Соколов, по прозвищу Хлопуша, родился в сельце Машкович в вотчине тверского архиепископа Митрофана. До пятнадцати лет он "жил в доме своем безотлучно" и помогал родителям "по крестьянскому делу". Затем Афанасий Соколов попадает в Москву, где занимается извозом, выплачивая оброк владыке Митрофану. Вскоре простой деревенский парень оказался замешанным в деле об ограблении: преступники (сержант и капрал Коломенского полка) наняли его дрожки, когда пытались скрыться от полиции. "По научению" своих "товарищей" в полицейском участке Соколов "показался в допросе беглым Черниговского полку солдатом". За мнимое дезертирство и за участие в уголовном преступлении он был наказан шпицрутенами и помещен в команду новобранцев, готовящихся к рассылке по своим полкам.
Но он не стал солдатом. Афанасий Соколов совершил побег и вернулся к себе на родину. Три года он прожил дома, в сельце Машкович. Пахал, сеял, исполнял всякую крестьянскую работу. Работал усердно, но нужды не избежал; по определению местных властей был "Хлопуша человек худого состояния". Но, видимо, обладал Афанасий Соколов строптивым характером; с опасением поглядывали на него управители архиерейской вотчины. Придравшись к тому, что Хлопуша выменял краденую лошадь, местная администрация постановила выслать его в Оренбург "на жительство". Доставленный по этапу, Хлопуша был определен в Бердскую слободу, расположенную в семи верстах от губернского города. Здесь он прожил около 15 лет, обзавелся семьей. Ссыльные поселенцы, такие, как Хлопуша, нанимались на близлежащие заводы и рудники. Работал Хлопуша по вольному найму на Покровском руднике медного завода графа А. И. Шувалова. Работа была исключительно тяжелая, расценки низкие. Каторжные условия труда усугублялись полным бесправием работных людей, в том числе и вольнонаемных. Их штрафовали за малейшие проступки, нещадно избивали палками и плетьми. Приказчики засекали работных людей насмерть. Челобитные, которые подавали рабочие администрации, не помогали. На заводах рос стихийный протест, участились случаи убийства заводских приказчиков. Побеги с заводов становились массовыми. Иногда беглые объединялись в целые ватаги, которые грабили богатеев, расправлялись с заводской администрацией и даже убивали хозяев. Так, в 1771 г. отряд беглых во главе с Андреем Плотниковым-Рыжанкой учинил расправу над заводовладельцем Ефимом Ширяевым. Народ надолго запомнил имя Плотникова, о нем слагали песни и сказы. Рыжанка был "добрым разбойником", уральским Робином Гудом. Некоторые сведения дают основание предположить, что подобным "разбойником" стал и Хлопуша.
В конце 60-х годов Хлопуша вместе с двумя своими товарищами напал на богатого татарского купца и угнал его лошадей. Но вскоре они были задержаны и преданы суду. За грабеж, разбой и побег Хлопуша и его товарищи были приговорены к смертной казни, которая была заменена наказанием кнутом, клеймением и ссылкой навечно в Нерчинские рудники. По дороге на каторгу Хлопуша бежал. Вскоре его поймали, вновь наказали кнутом и вновь клеймили. Но Хлопуша совершил новый побег, и снова был схвачен. Он был привезен в Оренбург, где его "в четвертый раз били кнутом и оставили уже здесь в городской работе вечно".
Именно к этому "вечному каторжнику" обратился губернатор Рейнсдорп. Поздно вечером Рейнсдорп получил эстафету о падении Илецкого городка и "преклонении" к Пугачеву "тамошних казаков". К началу октября Оренбург оказался в осаде. Центр громадной провинции был почти полностью блокирован. Член Петербургской Академии наук академик Рычков, очевидец и участник блокады, писал: "Злодей, окружа Оренбург, почти отовсюду пресек коммуникации, кроме одной Киргиз-Кайсацкой степи, чрез которую и курьеров посылать было принуждено, да и то с великой опасностию". Стремление "Емельки" захватить город посредством осады стало ясно правительственной администрации. "Главное намерение злодея при сем с прямой дороги отступления, как видно было то, чтоб, окруживши Оренбург, таким образом не пропускать ему в город никакой ожидаемой туда помощи, а потом пресечь и привоз хлебный и харчевой". Город стал срочно укрепляться: насыпались валы, чистились рвы, ставились артиллерийские батареи. Администрация стала деятельно готовиться к отражению штурма. Для распространения среди восставших была составлена специальная "публикация". Но кто бы мог передать подобный документ "вору Пугачеву" и его "мятежникам"? Кто годился для столь смертельно опасной роли посредника между правительственным лагерем и "Петром III"? Местные "политики" решили, что таким посланцем может быть человек, который с риском для жизни должен "заслужить свои вины", и что наиболее пригодным для этой роли является Соколов-Хлопуша, "душегубец", содержащийся в оренбургском остроге. 30 сентября 1773 г. к нему обратились с предложением доставить прокламацию о "ложности Самозванца" казакам, а если удастся, "свесть Пугачева в город Оренбург". Видимо, губернатор оценил в достаточной степени смелость и решительность Хлопуши, так долго и упорно сопротивлявшегося власти царской администрации. За выполнение поручения "вечному каторжнику" была обещана свобода и денежное вознаграждение.
В начале октября Хлопуша появился в ставке Пугачева под Оренбургом. "Посол" генерала Рейнсдорпа сразу же отправился к "Петру III". В ставке Пугачева находился старый знакомый Хлопуши, казак Максим Шигаев, который рассказал о нем Пугачеву. Хлопуша объяснил, с каким заданием он послан из Оренбурга, и отдал "прокламации" Рейнсдорпа "Петру III". Его долго допрашивали, справедливо сомневаясь в истинных намерениях посланца оренбургской администрации. Но Хлопуша неоднократно заявлял, что хочет послужить "Петру III", ибо, как он показал на следствии, слышал "от всех, здесь (в Берде - Ю. Л.) пребывающих, что Пугачев - подлинно государь", а посему "почел его за государя и рассудил служить ему верно".
Пугачев оценил стремление Хлопуши, и поручил ему первое задание. Он получил приказ ехать на Авзяно-Петровские заводы и наладить там производство пушек, в которых остро нуждалось войско "Петра III". Одновременно был составлен указ Пугачева к работным людям на заводах. В документе говорилось: "Исправьте вы мне, великому государю, два мортила (мортиры) и з бомбами, и в скором поспешением ко мне представте". Путь Хлопуши проходил через заводы Южного Урала, где работные люди с большим энтузиазмом встречали посланца Пугачева. Так, на Преображенском заводе отряд мастеровых присоединился к Хлопуше, захватив с собой 5 пушек. В конце октября Хлопуша вступил на Авзяно-Петровские заводы. Работные люди перешли на сторону Пугачева, захватили и посадили под стражу приказчиков и местных богатеев. Работным людям был прочитан манифест Пугачева. Хлопуша организовал агитацию среди населения завода, казаков, солдат гарнизона и приписных крестьян. Многие из них вступили в его отряд, который насчитывал к тому времени около 500 человек. Переходу на сторону восставших способствовала деятельность Хлопуши при распределении захваченных у заводской администрации трофеев и денежной казны. Из числа последней он своей властью приказал выплатить работным людям жалованье, вернул крестьянам собранную администрацией подушную подать, уничтожил долговые расписки и крепостные купчие. Хлопуша реквизировал имущество землевладельцев. Направляясь обратно в Берду, он взял целый табун лошадей, стада скота и другое ценное имущество, принадлежащее хозяевам заводов.
Выполнил Хлопуша и основное поручение Пугачева. Хотя из-за недостатка мастеров ему не удалось наладить производство пушечных стволов, он забрал все пушки, которые нашел на заводах, и тем самым пополнил артиллерийский парк восставших. Хлопуша организовал также литье ядер и бомб на Авзяно-Петровском заводе.
Пробыв на заводе несколько дней, Хлопуша направился вместе с отрядом и артиллерией в Берду. По дороге он встретился с отрядом Зарубина-Чики, который был отправлен для борьбы с карателями. Хлопуша передал часть отряда Зарубину, который разгромил правительственные войска под командованием генерала Кара.
Пугачев с большим почетом встретил Хлопушу. За его действия на заводах "государь" наградил "беглого каторжника": Хлопуша был произведен в полковники и назначен командиром отряда "заводских мужиков".
Вскоре Хлопуша получил новое задание. Пугачев поручил ему захватить Ильинскую и Верхне-Озерную крепости - важные тактические центры сопротивления Оренбургской линии. 18 ноября 1773 г. Хлопуша во главе своего полка, насчитывающего около 400 работных людей, выступил в поход. Восставшие овладели крепостью Желтый редут и осадили Ильинскую, которая после штурма оказалась под властью "Петра III". Пополнив свое вооружение трофейными боеприпасами (пушки, порох) и продовольствием, отряд Хлопуши выступил к Верхне-Озерной. Но овладеть крепостью с марша не удалось. Хорошо укрепленная, обороняемая большим отрядом регулярных войск, Верхне-Озерная ожесточенно отражала натиск восставших. Не помогло и прибытие самого Пугачева с вооруженным отрядом. Крепость оставалась в руках правительственных войск.
В декабре 1773 и в январе 1774 г. Хлопуша участвует в осаде Оренбурга. Находясь в первых рядах штурмующих, он проявляет мужество и героизм. В начале февраля Хлопуша вместе со своим полком был направлен Пугачевым на овладение крепостью Илецкая защита. Задание состояло в захвате хлебных запасов и фуража, находившихся в магазинах (складах) крепости. Полк Хлопуши без труда овладел Илецкой защитой, помогли местные казаки, которые перешли на сторону восставших. Осаждающим достались богатые трофеи. Хлопуша захватил 5 пушек, 20 пудов пороха, продовольствие. Бывший каторжник и "душегуб" проявил заботу о жителях крепости, выделив им часть хлеба из правительственных запасов. Здесь, в Илецкой защите Хлопуша освободил несколько десятков колодников. Они отбывали каторгу в соляных копях. В каком состоянии они содержались на подземных работах, можно судить хотя бы по тому, что многие не имели даже рубашки. Полковник Хлопуша выдал им одежду и "разные амуничные вещи", тем самым спасая полураздетых людей в самый разгар оренбургской степной зимы.
В Илецкой защите Хлопуша встретился со своей семьей. Во время отбывания им каторги его жена вторично была выдана замуж. По возвращении из Илецкой защиты Хлопуша взял жену и сына с собой.