– О, конечно, проходите. – Миссис Льюис, а это, несомненно, была именно она, открыла калитку и пригласила гостью в дом. – Хотите чаю?
– Нет-нет, я хочу увидеть свою дочь, – без излишних сантиментов сказала Камилла.
– Вашу дочь? – Миссис Льюис недоверчиво уставилась на Камиллу.
– Да. Грейс Бойл. Она оставила мне ваш адрес. Я только что прилетела в Лондон и хочу с ней повидаться. – Камилла чуть повысила голос.
Необходимость оправдываться и объясняться перед какой-то содержательницей мини-гостиницы, в то время как ее дочь, возможно, совершает самую большую ошибку в жизни, приводила Камиллу в бешенство.
– А где ваши вещи?
– Я... я оставила их в камере хранения.
Камилла солгала, решив, что тем самым избавит себя от лишних объяснений. В конце концов, ее непредвиденный вояж и впрямь выглядел странно и нелепо. Срываться с места и очертя голову нестись в чужую страну... Так опрометчиво поступают лишь молодые, не обремененные семейными заботами люди. Зрелые, состоявшиеся во всех отношениях женщины так не поступают, рассудила Камилла, прежде чем солгать снова:
– Мы с Грейс договорились встретиться в Лондоне, так как мне нужно было закончить кое-какие дела в Нью-Йорке.
Похоже, объяснение Камиллы устроило недоверчивую хозяйку.
– Знаете, Грейс и ее подруга – очень милые девочки. Я даже хотела познакомить их с двумя молодыми людьми из соседней комнаты. Ганс и Фриц тоже студенты, решившие провести рождественские каникулы в Лондоне.
Старая сводня! – едва не воскликнула возмущенная Камилла, но вовремя прикусила язык.
– Но они все время тратят на экскурсии, – с печальным вздохом закончила миссис Льюис. – Даже на завтрак не приходили.
– Они сейчас у себя?
Миссис Льюис улыбнулась с таким видом, словно Камилла сморозила несуразную глупость.
– Что вы, миссис Бойл?! Нэнси убежала куда-то несколько часов назад...
– А Грейс? – Камилла затаила дыхание.
– Ваша дочь с другом – ах, какой милый и воспитанный юноша! – ушли вчера днем.
– Вчера днем?! – взревела Камилла. – Как вы могли их отпустить?! Где же они сейчас? Грейс не ночевала в пансионе?
Миссис Льюис в недоумении уставилась на Камиллу. Затем с пресловутой английской холодностью процедила:
– Я вовсе не обязана следить за чужими детьми. Вашей дочери не пять лет. К тому же она сказала, что Александр – ее жених. У меня не было оснований сомневаться в словах Грейс. Если же вы не доверяете собственной дочери... – Миссис Льюис оставила фразу неоконченной и недовольно фыркнула. – К тому же Грейс с трудом ходила. Без Александра она в прямом смысле слова и шага ступить не могла. При этом девочке хотелось столько всего увидеть! Гайд-Парк, Виндзорский замок, музей Шерлока Холмса на Бейкер-стрит, Трафальгарскую площадь со статуей Нельсона, резиденцию королевы, галерею Тейт и Британский музей...
– У вас есть телефонный справочник? – перебила ее Камилла.
До чего же лондонцы хвастливы! Все – от таксиста до хозяйки пансиона – так и норовят продемонстрировать свои знания по краеведению.
– Разумеется, – не скрывая обиды, ответила миссис Льюис. – Одну минуту.
Не успела миссис Льюис скрыться за низкой деревянной дверкой, которую Камилла сначала приняла за вход в чулан, как в комнату вошла – а точнее влетела, едва не сбив Камиллу с ног, – молодая девушка.
Камилла открыла было рот, чтобы отчитать задевшую ее локтем девицу, как узнала в ней подругу дочери.
– Нэнси! Как я рада!
Нэнси изумленно подняла брови. Уж не сошла ли она с ума? Мать Грейс, которая по всем требованиям здравого смысла должна в данный момент находиться в своем рабочем кабинете на семьдесят пятом этаже нью-йоркского небоскреба, как ни в чем не бывало стояла перед ней и... – это уж совсем немыслимо! – улыбалась. Черт возьми, похоже, она и впрямь рада ее видеть!
– Миссис Бойл, что вы здесь делаете?
– Где моя дочь?
– Грейс... она...
– Не пытайся обмануть меня, – строго предупредила Камилла. – Грейс сегодня позвонила мне и заявила, что... – Камилла набрала полные легкие воздуху и на выдохе произнесла: – Что выходит замуж за некоего Александра Стоуна. Так вот я хочу знать, что все это значит.
– Я и сама плохо понимаю.
Появилась миссис Льюис с толстым справочником в руках. Заметив, что гостья беседует с Нэнси, да еще и на повышенных тонах, она сочла за лучшее незаметно улизнуть из комнаты. С нее достаточно этих американских туристок! Они понятия не имеют о том, что такое хорошие манеры!
– Я так и знала, что ее нельзя отпускать с тобой.
– Что?! – возмутилась Нэнси. – Думаете, я в чем-то виновата? Я беспокоюсь за Грейс не меньше вашего.
– Да? Тогда ответь на милость: где она сейчас?
– В доме Александра, в Кенсингтоне.
От Нэнси не укрылось, что известие о том, что избранник Грейс живет в фешенебельном и аристократическом районе Лондона, произвело на Камиллу благоприятное впечатление.
– Поехали.
– Куда? – слабо воспротивилась Нэнси, но Камилла уже волокла девушку к выходу.
6
Дом Стоунов поразил Камиллу праздничным убранством. Помимо традиционного венка из остролиста с надписью "Счастливого Рождества!" на крыльце дома красовалась большая плетеная корзина с золотыми яблоками, орехами, мишурой, шишками и темно-зелеными хвойными ветками, перевязанными ярко-красной тесьмой.
Когда Камилла позвонила в дверь, Нэнси чуть отступила назад, словно опасаясь стать случайной жертвой столкновения двух представительниц семейства Бойл. Какой бы милой и очаровательной ни казалась на первой взгляд Грейс, Нэнси знала: подруга обладает не меньшим упорством и целеустремленностью, чем ее мать.
– Здравствуйте, чем могу вам... – открывшая дверь женщина не успела закончить – Камилла бесцеремонно оттолкнула ее и прошла в дом.
– Грейс! – громко позвала она дочь. – Грейс, ты здесь?!
– Что вам надо? Кто вы такая? – спрашивала семенившая за Камиллой Кларисса.
Неожиданно гостья обернулась.
– Где вы прячете мою дочь?
– Вашу дочь?
– Да. – Глаза Камиллы сверкнули. – Где Грейс?
Служанка пожала плечами.
– Не знаю. Наверное, они с Александром пошли гулять... Разве охота молодым сидеть дома?
– Я подожду их. – Не дожидаясь приглашения, Камилла бухнулась в ближайшее кресло.
– Вам... вам что-нибудь принести выпить? – спросила Кларисса.
– Воды, если можно. С утра во рту маковой росинки не было.
– Нэнси? – Кларисса только сейчас заметила в дверях девушку. – Почему вы топчетесь на пороге? Проходите. Чувствуйте себя как дома.
– Нет, спасибо. Я... я только показала миссис Бойл, где живет жених Грейс. А теперь мне пора... у меня встреча.
– Боишься отстать от Грейс?! – усмехнулась Камилла.
– У меня встреча с моим куратором из Лондонского университета. Он обещал рассказать немного о том, как будет построен мой учебный курс в следующем году, – холодно, с чувством превосходства ответила Нэнси.
– Удачи, – бросила без всяких эмоций Камилла.
– И вам всего наилучшего. Надеюсь, никто не пострадает.
Дерзкая девчонка! Камилла сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Однако дыхательная гимнастика вряд ли поможет справиться с мигренью. Казалось, что голова сейчас лопнет от стучавших по вискам на разные лады молоточков.
Тем временем Кларисса молча поставила на столик возле гостьи стакан с водой.
– Благодарю. Вы очень любезны, – выдавила Камилла.
Служанка неслышно удалилась, оставив гостью в одиночестве. Что ж, по крайней мере смогу немного освоиться в тылу врага, невесело подумала Камилла.
Никакого излишества, показной роскоши. В гостиной стояла довольно простая мебель в традиционном английском стиле. В углу сияла огнями большая елка. Вместо игрушек на ней висели серебристые бантики и апельсины. Как это похоже на Грейс, вздохнула Камилла, угадав руку дочери в рождественском декоре комнаты. Самые простые украшения: золоченые пучки травы, вязанка чуть припорошенного искусственным снегом хвороста, серебряные звездочки... Если вдуматься, как много в этом подлинной красоты и вкуса!
На овальной массивной дубовой раме зеркала красовалась гирлянда. Отраженный блеск огней придавал комнате праздничного шарма и таинственности, под покровом которой обычно происходят чудеса. В старинном – или кажущемся таковым – камине мерцал огонь и тихо потрескивали дрова. Рядом – сундук, застланный полосатым матрасом, на который так и тянуло забраться вместе с ногами, как в детстве. Повсюду были развешаны нарядные венки, клетчатые чулочки для подарков. Почти такие же, какие в старину вешали дети на свои кроватки перед сном. Интересно, что за подарки в них появятся после сочельника?
По всему дому горели праздничные свечи, наполнявшие дом ароматами мандаринов, корицы и других восточных пряностей.
– Мама! О чем ты замечталась? – Грейс бросилась на шею Камилле, которая и впрямь слишком глубоко погрузилась в свои мысли и воспоминания о далеких днях, когда приближение Рождества наполняло ее сердце радостным волнением и ожиданием чуда. Ведь не всегда же она плакала и грустила!
– Грейс, милая. – Камилла прижала дочь к груди.
– Как ты здесь оказалась?
Камилла гладила Грейс по волосам и с тревогой всматривалась в ее лицо, будто пыталась обнаружить в чертах дочери какие-то изменения. Однако перед ней была все та же Грейс, милая, добрая девочка, на которую даже злиться и обижаться не получалось.
– Как ты меня нашла? О, мама, только не вздумай плакать, – предупредила Грейс, заметив знакомое покраснение верхних век. – Все хорошо. Честное слово. Я счастлива!
– Я требую объяснений... – вовсе не требовательным голосом произнесла Камилла. Слезы уже нависли на ее ресницах, и лишь присутствие двух мужчин, стоявших за спиной Грейс, удерживало ее от постыдных рыданий.
– Мамочка, я тебе все-все расскажу. Только сначала успокойся и... – Грейс обернулась и поманила к себе обоих мужчин. – Познакомься. Это Александр.
Молодые люди обменялись улыбками и влюбленными взглядами.
– А это его отец Ричард Стоун.
– Не буду говорить, что рада этому знакомству.
– Мама, – укоризненно шепнула Грейс.
– Я говорю то, что думаю. Не знаю, что тут у вас произошло за несколько последних дней, но ни о каком замужестве и речи быть не может!
– Мама, ты ведь совсем не знаешь Александра!
– А ты? Ты его хорошо успела узнать? Интересно насколько?
– Думаю, нам всем стоит немного... мм... успокоиться, – дипломатично предложил Ричард. – Вы наверняка очень устали с дороги. Вам следует отдохнуть. Где ваши вещи?
– Мои вещи в моем доме, – отчеканила Камилла, стараясь не встречаться с Ричардом взглядами.
– Не хотите ли вы сказать, что не погостите у нас несколько дней? – растерянно спросил Александр.
– Именно это я и хочу сказать. Я и моя дочь сегодня же возвращаемся в Нью-Йорк, – с командирскими интонациями ответила Камилла.
– Я никуда не поеду.
– Мы поговорим об этом дома, милая. Не стоит перед чужими людьми...
– Александр и Ричард – мне вовсе не чужие. Я полюбила их буквально с первого взгляда! – запальчиво воскликнула Грейс.
– Неужели? Звучит довольно двусмысленно, милая. Не будь я твоей матерью...
– Ричард был очень добр ко мне. Предложил остаться в своем доме на ночь...
– Ну-ну.
– Мама, я не хотела тебя беспокоить, поэтому и не рассказала о том, что чуть не попала под автомобиль мистера Стоуна. – В доказательство своих слов Грейс указала на правую ногу. – Опухоль спала, но синяки все равно остались. Наступать немного больно.
– Что? Этот человек едва не задавил тебя, а ты еще и отправилась в его дом? Грейс, я поражаюсь твоей наивности и неосмотрительности! А вдруг бы он оказался серийным убийцей!
– Я вас попрошу, мадам, – вступился за отца Александр. – Вы не имеете права оскорблять нас.
– Нет, это я вас попрошу помолчать, молодой человек. Я вас вижу в первый и, надеюсь, в последний раз!
– Мама, мы с Александром любим друг друга.
– Чушь!
– Почему ты даже не допускаешь такой возможности?
– Потому что ты совсем его не знаешь... ты вообще плохо знаешь мужчин. Представления не имеешь, сколько в них подлости, лицемерия и...
– Ну уж позвольте, Камилла, – не сдержался Ричард.
– Мистер Стоун, я с вами пока не разговариваю. Позвольте мне прочистить мозги своей дочери. Которые, кстати сказать, вы ей запудрили всякими россказнями. Знаю я ваши мужские штучки! – Камилла презрительно фыркнула.
– Штучки, как вы выразились, обычно пускают в ход как раз женщины.
– Да, кстати, для вас, мистер Стоун, – Камилла сделала каменное выражение лица, – я – миссис Бойл. Проявите хоть каплю уважения. Понимаю, для вас это непосильная задача...
Грейс ошарашенно уставилась на мать. Впервые в жизни она видела свою мать такой. Неужели известие о свадьбе дочери настолько потрясло ее? Неужели элегантная, блистательная Камилла Бойл напрочь забыла все правила хорошего тона? Обычно Камилле удавалось покорить нового знакомого в первые минуты разговора обходительностью, чувством юмора, эрудицией... но уж никак не хамством и грубостью.
– Мама, я тебя не узнаю.
– Я тебя тоже не узнаю, Грейс. Мне всегда казалось, что у меня умная, рассудительная и серьезная дочь... Неужели я ошибалась все эти двадцать лет? – Камилла скрестила на груди руки. – Впрочем, твое поведение можно оправдать юностью и отсутствием жизненного опыта. Я, как могла, старалась оградить тебя от грязи и человеческой низости. Виновата ли ты, что оказалась беззащитной перед ложью? – Камилла пожала плечами и, высокомерно осмотрев Ричарда с ног до головы, безапелляционно закончила свою тираду: – Виновата я.
– Ты?
Грейс была поражена. Неужели непогрешимая Камилла Бойл признала свое несовершенство и допущенные ошибки? Или это всего лишь хитрый маневр, чтобы обмануть противника? Дать ему почувствовать свое превосходство? А затем, когда он и впрямь поверит в свою победу, нанести сокрушительный удар, разящий в самое сердце!
– Да, я. – Камилла опустила голову и в течение нескольких минут не произнесла ни слова.
Ни Ричард, ни Александр не рискнули нарушить молчание. Грейс старалась дышать как можно тише.
– Я так и чувствовала, что тебе еще рано путешествовать одной.
– Мама, мне уже двадцать лет! – воскликнула Грейс.
– Не кричи. Хотя бы в знак уважения. Мне в два раза больше.
– Я, я, я! – не сдержался Ричард. – У меня такое чувство, миссис Бойл, что вы возомнили себя пупом земли. Почему бы не предположить, что Грейс и Александр и в самом деле полюбили друг друга?
– Так, значит, вы их покрывали?
– Я никого не покрывал. Они не преступники. Бог мой, Камилла, времена Ромео и Джульетты давным-давно миновали. Не станем же мы устраивать кровавую вендетту, в самом деле?
– Почему бы и нет?
– Ну это уже смешно! – Ричард оскалился в искусственной улыбке.
– Я рада, что подняла вам настроение, мистер Стоун, – съязвила в ответ Камилла. – Жаль, что у меня оно ухудшилось. Пошли, Грейс. Нам больше нечего делать в этом доме. Скажи своему разлюбезному Александру "прощай" и...
Камилла развернулась к двери и даже успела сделать несколько шагов, как за ее спиной раздался звенящий от слез и обиды голос Грейс:
– Я останусь здесь.
– Я пока еще твоя мать, – напомнила Камилла. – Не забывай, что ты живешь на мои деньги, в моем доме и...
– Если вы ставите вопрос таким образом, – вмешался Ричард, – то я готов принять Грейс у себя.
– Ах ты мерзавец! – Камилла бросилась на него с кулаками, мигом забыв об имидже светской дамы. – Оставь мою дочь в покое! Неужели тебе мало того, что ты уже натворил?..
– Извините, миссис Бойл... о чем вы говорите?
Ричард устремил свои карие глаза на бушевавшую Камиллу. В его взгляде мелькнуло узнавание, однако оно тут же сменилось гневом, так как Камилла схватила стоявшую поблизости от нее старинную вазу из китайского фарфора и швырнула об стену.
– Вот тебе, получай, похититель чужих детей!
– Мама, успокойся, ради всего святого! – взмолилась Грейс, схватив ее за руки.
Камилла попыталась вырваться, но после нескольких неудачных попыток обмякла в крепких объятиях дочери.
– Милая, я прошу тебя: одумайся. Ты ведь практически не знаешь этого молодого человека, – умоляющим тоном зашептала Камилла. – Вы оба еще очень молоды. Я допускаю, что ты можешь испытывать к Александру некие... гм, чувства, которые принимаешь за любовь, но...
– Миссис Бойл, уверяю вас: я люблю Грейс больше всего на свете... – Александр осекся, потому что Камилла метнула в его сторону испепеляющий взгляд.
– Давай сделаем так. Проверим, сильны ли ваши чувства с Александром.
– Что ты имеешь в виду?
– Пройдут ли они проверку временем и расстоянием?
– Но я хочу остаться в Лондоне, – заупрямилась Грейс.
– И бросить учебу? – Камилла ласково улыбнулась и погладила дочь по голове. – Ты ведь столько сил потратила на университет. А как же твоя мечта стать выдающимся юристом? Неужели ты так легко откажешься от своих планов, надежд, замыслов? Не пожалеешь ли ты об этом через пару лет, когда страсть и пылкость первых мгновений остынет? Не обвинишь ли ты своего Александра – которого, как уверяешь, любишь больше всего на свете – в крушении своего будущего?
Грейс задумчиво покачала головой. В словах матери было рациональное зерно, но... Десятки и сотни "но" мешали ей согласиться и вернуться домой.
Посеяв в душе дочери сомнения, Камилла продолжила удобрять почву:
– Мы вернемся в Нью-Йорк. Я не стану возражать против твоих звонков и писем Александру. Вы получше узнаете друг друга. Он может даже приехать к нам в гости. Мы с тетей Джозефиной будем рады принять в нашем доме твоего друга. Ты окончишь университет. А потом, если по-прежнему будешь уверена в своих чувствах...
– Ты ведь в них не веришь, правда? – с вызовом спросила Грейс.
Камилла не подалась на провокацию. С ласковой улыбкой заботливой матери она ответила:
– Время покажет. По-моему, отличный способ убедить меня – это пройти проверку временем.
– Нет. Я не могу так долго ждать! – воскликнул Александр. – Грейс, неужели ты согласишься? А как же наша любовь?
– Молодой человек, если вы и в самом деле любите мою дочь и собираетесь провести с ней всю оставшуюся жизнь... – Камилла усмехнулась, – то что для вас значит какая-то пара лет? К тому же при современных средствах связи и транспорта вы вообще не заметите, как пролетит время.
– Вы издеваетесь?
– Это уже слишком, – поддержал сына Ричард. – Вы ведь не настолько наивны, миссис Бойл, чтобы не знать о таких вещах, как физическая любовь. Наши дети выросли и...
– Мистер Стоун, не стоит лишний раз демонстрировать мне аморальность ваших взглядов, – холодно отрезала Камилла. – Вы вправе позволять своему сыну распутство. Однако и я как мать вправе не позволять подобной вольности своей единственной дочери.
– Вы в каком веке живете? Или у вас так давно не было мужчин, что вы забыли, в чем отличие между мужчиной и женщиной?