- Я перепробовал всё. Любую существующую терапию. Годами я изучал суть своей проблемы и как мне с этим жить, но диссоциации продолжались. Каждый день я чувствовал себя обворованным; каждый день я вспоминал, что ущербен. С прошлым я бы мог разобраться, но настоящее всякий раз добавляло свежую боль.
Я даже представить не могла, что это значит - десятилетиями жить с открытой раной.
- Рассуждая логически, я пришёл к выводу, что однажды я уже не вернусь. Мне было двадцать пять, когда я решил, что не смогу быть ни с кем в отношениях. А значит, Орлов на мне оставил свой знак, именно он смеялся последним. Это меня просто взбесило. Много лет я не чувствовал ничего, кроме гнева. В каком-то роде я был невольно ему верен, и придумал, как сбросить проклятие этого монстра навсегда, - он потёр шрам.
Самоубийство. Кульминация ужаса, жестокости и боли.
- После того, как Максим вмешался, он заставил меня лечь в клинику. Врач предложил таблетки, которые помогали бы мне оставаться в реальности, однако у них был один побочный эффект. Они убивали либидо. У меня был выбор. Вменяемость и воздержание или безумие и секс. Таблетки и отсутствие секса позволили мне сконцентрироваться на работе. Таким образом я прожил несколько лет.
- Когда последний раз ты был с кем-то до меня?
- Довольно давно.
Я видела, как он не хотел распространяться на эту тему.
- Насколько давно?
- Прошло несколько лет.
- Сколько именно?
Он расправил плечи.
- Я полностью воздерживался восемь лет.
Я ничем не выдала изумления. Это многое объясняло в его поведении, начиная от нашего первого вечера… удивление на его лице, когда он изучал моё тело в туалете пентхауса.
Не говоря уж о том, с каким странным энтузиазмом его родные восприняли его интерес ко мне.
- Большую часть времени я работал, - сказал он, как бы оправдываясь. - И я страдал не в одиночку; Максим воевал с собственными призраками. Его спина была покрыта шрамами, и после того, что он вытерпел в том подвале, он не выносил чужих прикосновений.
Неудивительно, что самые длительные отношения у Максима длились всего час.
- Брат был покрыт шрамами снаружи так же, как я - изнутри. Я решил, что мы оба останемся такими навсегда, не желая иметь ничего общего с Алексом, вдвоём несущие эту ношу.
- А потом он встретил Люсию, - пробормотала я. Дмитрий говорил, что ему была ненавистна сама мысль о ней. - И ты вновь почувствовал себя преданным.
Он со свистом втянул воздух.
- Да.
Я накрыла его руку своей.
- Это нормально. Я чувствовала бы то же самое. И любой на твоём месте.
- Я был так в нём разочарован. - Под моей ладонью рука Дмитрия сжалась в кулак. - Мы с ним ставили разум и логику превыше всего, но он поклялся, что чувствует с ней связь, которую невозможно было объяснить ничем рациональным. Мой безжалостный циничный брат начал нести какую-то чушь о грёбанных родственных душах.
Всё как рассказывали Натали, Люсия и Джесс.
- Я смеялся над Максимом, решив, что он стал таким же безумным, как я. Но когда он ради Люсии рискнул своей жизнью, я понял, что он и правда в это верил. А я - по-прежнему нет.
Чёрствая часть меня тоже относилась к этому скептически, но пример моих родителей…
- Максим мог почему-то выносить только её прикосновения. Он мог проспать всю ночь напролёт, обнимая эту девушку. Он смеялся. Даже помирился с Алексом. - Голос Дмитрия погрубел. - С момента его свадьбы я ещё никогда не чувствовал себя так одиноко.
Я вспомнила, как Дмитрий стоял в одиночестве на террасе, устремив взгляд на луну. Люсия сказала, что он по натуре волк-одиночка. И как это бывает с чудищами в сказках, Дмитрий вовсе не хотел таким быть.
Обхватив его кулак обеими руками, я запечатлела на нём поцелуй.
- Больше нет.
Его брови сошлись на переносице.
- Больше нет.
- Продолжай, пожалуйста. Я хочу узнать тебя лучше.
Приняв решение поделиться прошлым, Дмитрий продолжил:
- Мне не было ещё и тридцати, когда я заработал огромное состояние, которое не приносило удовлетворения. Деньги были подобны какому-то гротескному существу, увеличиваясь гораздо быстрее, чем я успевал их тратить. Богатство словно издевалось надо мной, потому что чем богаче я становился, тем сильнее тосковал о том, чего нельзя было купить за деньги: ясный рассудок, дружеское общение, собственная семья.
Это объясняло его стойкое желание тратить деньги.
- В конце концов, я понял, что являюсь единственным препятствием на пути Максима к счастливой жизни, его крестом. Год назад я оформил документы на постоянное проживание в Калифорнии, но по дороге сюда решил, что пора с этим завязывать. Бессмысленно проживать жизнь без удовольствия. Этим я был сыт по горло.
Год назад он снова планировал покончить с собой?
- И что случилось?
- По погодным условиям самолёт вынужденно сел в Лос-Анджелесе. Пришлось задержаться до следующего утра. Я подумал, почему бы не провести здесь выходные, напоследок упившись до беспамятства?
- Ты снова пытался себя убить?
Он покачал головой.
- Той ночью у меня случилось прозрение, будто луч света озарил все самые тёмные закоулки моей души. Я не мог перестать думать: а что, если я тоже смогу получить всё то, что есть у Максима? Наверное, прозвучит странно, но мне тоже хотелось, чтобы было ради кого пойти под пули.
Сумасшедший прекрасный мужчина.
- Максим полностью изменил свою жизнь, получив стимул: Люсию. Точно так же на Алекса повлияла Натали. Что если моя женщина существует и, ну, только и ждёт, чтобы я её нашёл. Я пообещал себе, что исправлю свою жизнь и стану достойным мужчиной для такой, как ты.
О, Дмитрий.
- Я перестал принимать лекарства. Они были небезопасны и запрещены в большинстве стран. Одно лишь это значительно улучшило моё состояние. Начал заниматься спортом и лучше питаться. Изучать секс, чтобы компенсировать мой ограниченный опыт.
А пирсинг сделал его "другим" - в отличие от того мальчика, которого растлевал Орлов.
- Ты удалил шрам.
Он кивнул.
- Не хотел, чтобы моя женщина стыдилась меня на публике. Я привёл бизнес в порядок, эффективнее выстроив процессы, чтобы освободить больше времени для удовольствия, которое, как я надеялся, ожидает меня впереди. Купил этот дом, приготовив всё для жены и жизни, которой пока не имел.
Он приготовил себя для меня. Ну, не персонально для меня, а для будущей жены.
- И послал Алексу оливковую ветвь.
- Da. Я начал понимать важность семьи. Выступать единым фронтом - очень мощная штука, не так ли? Потом, несколько месяцев назад, я проглотил гордость и попросил его помощи в чрезвычайно важном для меня вопросе, связанном с бизнесом. Он с радостью использовал своё влияние и связи, чтобы мне помочь. В процессе совместной работы я узнал подробности о его жизни на улице перед тем, как его нашёл Ковалёв. У Алекса были свои сложности. Мы пришли к пониманию, и с тех пор он мне помогает.
- Чтобы найти меня, понадобился год?
- Мы с тобой познакомились год спустя. Всё, о чём рассказывал Максим - и что я считал идиотской чушью - оказалось правдой. Однажды я спросил его, как мне узнать свою женщину. В теории. Он ответил: "ты почувствуешь, что тебя будто молния ударила". Это было ещё мягко сказано. Как только я увидел тебя - я понял всё.
Первое, что сказал мне Дмитрий: "Ты…" Этот мужчина действительно верил, что я предназначена ему судьбой.
- Вика, раньше я тебе не подходил. Ты бы едва меня узнала. - Он полностью развернулся ко мне. Мне показалось, что сейчас он и физически и эмоционально готов открыть свои секреты. - Даже после всех перемен мне бы хотелось больше времени на подготовку к встрече с тобой; я по-прежнему боюсь уплыть. Я ни разу не получал сексуального удовлетворения с кем-либо без диссоциации. Чем сильнее удовольствие, тем глубже отстраненность. Но вот появилась ты.
- Когда мы были в ванной…
- Мне хотелось верить, что на тебя я буду реагировать по-другому, но всё же я решил не искушать судьбу и не кончать. Но ты меня слишком возбуждала. Мне нужна была разрядка. Я обезумел, но совершенно по-другому… - он смотрел мне в глаза, - …и помню каждую секунду, проведённую с тобой.
Я резко втянула воздух.
- Неужели раньше у тебя такого не было?
Он покачал головой.
- То же самое случилось, когда я кончил в твоей квартире: чистое наслаждение. Но в нашу брачную ночь, когда ты опустилась на колени и принялась ласкать меня языком, я понял, что существуют новые высоты.
- Поэтому ты остановился.
- Да. Я пожаловался Максиму, потому что он обещал, что когда я встречу свою женщину, всё пойдёт по-другому. Я сказал, что не могу пойти на такой риск: диссоциировать навсегда и больше никогда тебя не знать. - Дмитрий не смотрел на меня, - мне просто нравится… быть с тобой.
Мне тоже нравится быть с тобой.
Он вновь перевёл на меня взгляд.
- Но Максим сказал: "Твоя жена заслуживает полноценную жизнь со всем, что к ней прилагается". И я решил, что у тебя будет настоящая брачная ночь, даже если это меня убьёт. Впервые удовольствие другого человека было более важным, чем моё собственное. Ничто не могло мне помешать обладать тобой. Так что после стольких лет сопротивления диссоциации, я остановился.
- Ты решился на это ради меня, рискуя навсегда себя потерять? - Решился ради женщины, которую к тому моменту знал лишь несколько дней? - Либо он был самым сумасшедшим мужчиной на свете, либо самым отважным.
Короткий кивок.
- И когда я вот так распахнул свой разум, приготовившись пропасть навсегда, ты проникла в каждую клеточку моего тела. Захватила мысли. Ничто не могло выдернуть меня из реальности, потому что я занимался любовью с моей женой. Каждый твой вскрик, запах волос или невообразимая мягкость кожи - всё это приковало меня к тебе.
- Ты говоришь так, словно я стала ключом к твоему выздоровлению, - обеспокоенно произнесла я.
- Я много трудился. Научился справляться. Но у меня просто не было стимула, чтобы принять по-настоящему пугающее решение.
Там, у обрыва, он сказал "пусть кровоточит".
Я вновь посмотрела на его руку.
Дмитрий был мрачен.
- Ты веришь, что я стал теперь совсем другим?
- Никогда больше так не делай, Дмитрий. Никогда-никогда. Пообещай мне.
- Очень хорошо, я могу это пообещать, - согласился он, добавив, - пока ты жива.
- Дмитрий! - я отпустила его руку и сжала свои виски.
- Это я тоже не должен был говорить вслух?
Что же я буду делать, если он узнает, сколько лжи я ему наговорила? Разве я не поступила как Орлов, хитростью сблизившись с Дмитрием, обманывая его, используя и предавая? Внутреннее чутьё требовало как-то выпутаться из этой ситуации. Но капкан уже захлопывался.
Дмитрий сказал, что успел познать столько сомнений и неуверенности, что этого хватило бы на целую жизнь. И хотя мне меньше всего хотелось бы добавлять ему новых, это казалось неизбежным. Что бы я не предприняла, это так или иначе причинит ему вред.
Он вновь прочистил горло.
- Теперь, зная мои секреты, ты будешь по-другому ко мне относиться? - Мой муж затаил дыхание.
Он только что весь передо мной открылся. Несмотря на такое травмирующее начало (отцовская злоба, убийство любимой мамы, страдания братьев, ужасающее поведение опекуна) Дмитрий Севастьянов умудрился вырасти благородным, сильным, мужественным и замечательным.
- Зная о твоём прошлом, я ещё больше хочу заботиться о тебе, Дмитрий. - Он усмехнулся. - Зная, на какой ты пошёл риск с момента нашего знакомства, я понимаю, какой ты смелый.
Он усадил меня к себе на колени - так, будто пообещал себе, что сделает это, когда выполнит свою задачу.
- И какой ненормальный?
Разве? Ну, иногда. И я не собиралась подслащивать пилюлю.
- Ну, немного ненормальный, здоровяк. - Своей ладонью я накрыла его сердце. - Но я по-прежнему предпочту честного безумца разумному лжецу.
Он обвил меня своими сильными руками.
- Я рад, что ты не стесняешься называть меня ненормальным. В отличие от всех остальных. - Он прижал подбородок к моей макушке, обхватив меня крепче. - Только знай, что на этот риск я пошёл не потому, что безумен, а потому, что кроме тебя всё остальное неважно. Я одержим тобой. И то, что я чувствую, никогда не пройдёт.
У меня сердце перевернулось в груди, но моя тёмная сторона заставила произнести:
- Откуда ты знаешь, если никогда не чувствовал этого раньше?
Поцеловав меня в макушку, он вдохнул запах моих волос.
- Я уверен, что когда мужчина встречает предназначенную ему женщину, её запах для него ассоциируется со счастьем. В самых дальних уголках его разума появляется мысль: "Эта женщина олицетворяет счастье. Она - мой дом". И всякий раз, когда он чувствует её запах, эта связь лишь усиливается. - Новый поцелуй. - Мой счастье - это ты, Виктория. Ты мой дом. Именно потому, что я никогда раньше ничего подобного не испытывал, сейчас я это понимаю.
Глаза защипало от слёз, и я порадовалась, что он не видит моё лицо.
"Пробыв столько времени во тьме, ни с чем не спутаешь свет", сказал он.
Может, он и правда отыскал родственную душу. Иногда происходят странные вещи, правда? Но это меня не успокоило. После всего того, что он вытерпел, моё предательство его просто уничтожит…
Глава 33
- Теперь вот сюда, - у меня были завязаны глаза, и Дмитрий вёл меня по дому к очередному сюрпризу.
Сквозь шарф на глазах я ничего не видела, но чувствовала, что мы находимся где-то в районе кабинета.
Сегодня исполнился месяц со дня нашей свадьбы. Иногда мне казалась, что мы были вместе всегда.
Иногда - что всего один день.
Утром мы отправились на его открытой Феррари вверх по Хайвей-1. Яркое солнце, пустая дорога и сексуальные улыбки Дмитрия. Мы делали покупки в прелестном маленьком прибрежном городке, где он пытался купить мне всё. Несмотря на неловкость, которую он ощущал, находясь в толпе, он попытался продлить нашу прогулку ради моего удовольствия. Или же специально тянул время, чтобы таинственный сюрприз доставили в срок.
Он прошептал мне на ухо:
- Почти пришли.
В качестве подарка для него я заказала билеты на кинофестиваль в Лос-Анджелесе и запонки с тигриным глазом, на удачу.
И мне казалось, что мой подарок будет сильно превзойдён.
Я раздумывала, не подарить ли ему, наконец, кольцо. Весь день он с гордостью представлял меня всем в качестве своей жены. После этого к его пустому пальцу обратилось уже немало взглядов. И он это заметил.
Когда он рассказал мне о своём прошлом, я заказала ему великолепное золотое кольцо с доставкой на дом. Среди всех пребывающих свёртков эту посылку Дмитрий не заметил. Теперь кольцо хранилось вместе с моими драгоценностями.
Я влюблялась в Дмитрия, но беспокойство удерживало меня от того, чтобы подарить ему кольцо, привязав навсегда.
Помимо всего прочего, мы с мужем по-прежнему находились в патовой ситуации относительно моей семьи - равно как и его собственной.
- Готова? - спросил он.
Я слышала, что он улыбался.
- Да! Хотя необязательно всё время мне что-то дарить.
- Я же сказал, что подарю тебе весь мир. - И что освободит меня.
За этот месяц Дмитрий сексуально меня освободил. Ему требовался контроль, а я поняла, что освобождаюсь, подчиняясь…
- И кому-то же надо тратить наши деньги, раз ты это делать отказываешься, - со вздохом добавил он.
Я споткнулась, но он меня подхватил.
- Неужели ты правда это сказал? - Во время диванного шопинга я, наконец, расслабилась, погрузилась в мечты и ощутила всю мощь богатства.
Я перевела огромный денежный взнос от имени бабушки в общество ветеранов. Мой дедушка - любовь всей её жизни, был пилотом, чей самолёт разбился, когда бабушка была беременна мамой.
Я установила стипендии для молодых дизайнеров, потому что всегда хотела чего-то подобного для себя.
Я сделала щедрые переводы детским приютам, помня о Бенжи (и Дмитрии)…
- Пришли, - он начал развязывать шарф. - Но сначала я скажу то, что никогда не думал произнести: "Поздравляю с месяцем со дня свадьбы, dorogaya zhena", - он снял повязку.
Я недоверчиво моргала.
Передо мной была огромная дизайн-студия одежды с манекенами, стойками и тремя новыми швейными машинками. Одну стену занимали стеллажи для катушек, портновских метров и ножниц. Вдоль другой располагались рулоны дорогой ткани. Четвёртая стена была пустой. Там я смогу развесить эскизы!
- До этого момента… я не думала, что понимаю смысл слова "восторг", - пробормотала я. Подошла к раскройному столу, проведя пальцами по столешнице. Потом зависла у самой современной швейной машинки из виденных мною. Изучила ассортимент тканей, радугу оттенков и рисунков.
Мне хотелось исследовать абсолютно всё, но, как обычно, мой взгляд возвращался к Дмитрию. Я подбежала к нему.
- Ты самый лучший муж на свете! - о, я видела, что ему было приятно. - Никто никогда не дарил мне ничего более замечательного. - Я поднялась на цыпочки, чтобы его поцеловать. - Откуда ты знал, что купить?
- Я посоветовался с главным дизайнером в Шанель.
Я хихикнула, а потом поняла, что он серьёзен.
- Это не шутка?
- Нет, любимая. Не шутка.
- Как ты организовал всё так быстро?
- Курьерская экспресс-доставка. - Его стандартный ответ. - Покажу тебе своё любимое место здесь, - сказал он. - Тач-скрин. - Пустая стена вдруг засветилась, превратившись в десятиметровый компьютерный экран с иконками различных программ для дизайна!
По резкому взмаху его руки изображение сменилось, уступив место огромной канве.
- Вот, - он достал из кармана и вручил мне стилус. - Можешь зарисовывать и сохранять свои идеи. Отображаемая линия может быть разного размера и толщины. Здесь также можно установить тень.
Я нерешительно изобразила пару линий, а затем, осмелев, добавила базовую основу платья.
- А, чтоб меня. "Теперь мы готовим на газовой плите".
- Я… правда?
- Это образное выражение, - рассеянно ответила я, добавляя рисунку контрастности. Быстро разобравшись, как менять цвета, я принялась зарисовывать засевшую в голове идею.
Закончив основной набросок, я отступила назад, чтобы критически осмотреть эскиз, и лишь потом с беспокойством заметила, какая установилась в комнате тишина. Я повернулась к Дмитрию.
Он сидел, уперев локти в колени, жадно за мной наблюдая. И у него был стояк. Мой муж очаровательно пожал плечами, как бы говоря "ничего не могу с собой поделать".
- Ты совершенно неотразима, когда творишь.
Отложив стилус, я продефилировала к нему.
- Хочу наблюдать за тобой всякий раз, когда ты будешь работать в студии, - хрипло произнёс он. - Так что беру свои слова назад. Мое самое любимое место - этот диван.
Мой взгляд прикипел к его гордому лицу. За этот месяц он каким-то образом стал ещё красивее. Глаза блестели удовлетворением, тело готовилось меня ублажать.