– Угу. Ты же слышишь, как они орут, – хмыкнул парень, – Эту бурю лучше пережить. И потом, я жажду услышать подробности.
6
В машине Лену окончательно развезло. Лизе и Паше стоило немалых трудов дотащить её до квартиры и уложить в кровать. Девушка даже умудрилась стащить с Лены джинсы и укрыть её одеялом. Паша в это время сварил крепкий кофе и устроился на табуретке с большой чашкой в руках. Лиза переоделась в домашнюю одежду, умыла лицо, с отвращением посмотрела на себя в зеркало и зашла в кухню. Села на табуретку, оперлась подбородком о сжатые ладони и тихонько заплакала. Силы, которые она старательно поддерживала в себе целый вечер, кончились.
Девушка оплакивала свою жизнь, своих родных, свою совершенно безбашенную, но такую любимую подругу. Лиза не жалела. Жалеть было не о чем, но она вполне представляла себе все последствия, которые начнутся уже завтра.
Паша спокойно смотрел на плачущую девушку, не делая попыток её успокоить. Когда плач затих, он поставил перед Лизой стаканчик с растворенной в воде валерьянкой и заставил выпить до дна.
– Успокоилась? – спросил он минут пять спустя.
– Конечно. Извини, Паш.
– А ты правда лесбиянка? – любопытство так и блестело в глазах парня.
– Правда, – вздохнула Лиза, – А ты не догадывался?
– Ну про Ленку сразу всё понятно стало, но я не думал, что ты с ней спишь.
– А чего ты так спокойно говоришь об этом?
– Лизок, я же москвич теперь. Всякого насмотрелся. Поверь мне, там такие вещи в порядке вещей. Слушай, еще не поздно позвонить маме и сказать, что ты всё это со зла сказала. И всё будет как раньше.
– Мне надоело прятаться и врать, – всхлипнула Лиза, – Паш, почему я не имею права на то, чтобы быть просто счастливой? Какое им дело? Я же счастлива!
– Неужели?
– Что? – Лиза запнулась. – Да, конечно, я счастлива. Конечно, не всё так гладко, как хотелось бы, но что ж поделаешь.
– Лизок, а ведь она же тебя не любит, – протянул Паша задумчиво.
– Любит. Не так, как хотелось бы, но любит.
– А как хотелось бы?
– А хотелось бы чтобы любила так, как она любить не умеет…
– Интересное кино. Слушай, Лизок, можно я покурю?
– Можно. И мне сигаретку дай.
– Ты же не куришь! – удивленно посмотрел на девушку Паша.
– Покуриваю. Очень редко, но бывает. Достань блюдце из шкафа, пепельницы нет у нас, я Ленку гоняю за курение.
Паша потыкался в навесные шкафчики, нашел блюдце и вынул из кармана пачку "Парламента". Лиза открыла форточку. Они закурили и помолчали немного, смущенно глядя друг на друга.
– Павлик, они же мне теперь не дадут вообще жизни, – прошептала Лиза.
– Угу… Заживо съедят.
– Но я не могу совсем отказаться от своих родных. Я люблю маму и папу. Но и Ленку люблю тоже.
– Лизок, тебе не надо ни от кого отказываться.
– А что мне делать?
– Хватай Ленку в охапку и поехали в Москву.
– Ты что? С ума сошел? – удивилась Лиза. – Я не хочу в Москву.
– Тогда готовься к паломничеству. К вам сюда такая толпа начнет ходить. Тетя Тома будет реветь, дядя Петя орать. Потом мой папа подключится, а он может Лене и по голове захреначить.
– Не выражайся, пожалуйста.
– Ой, брось, – Павел закурил еще одну сигарету, – Ты прекрасно знаешь, что тебя теперь ждет. Не забывай, что тут еще Сергуня замешан. Тебя теперь за него будут активно сватать.
– Пашка… Как ты прав… Начнут… Они будут сватать, Лёка будет беситься… Прощай, спокойная жизнь! Паш, доставай из холодильника коньяк. Я собираюсь как следует напиться.
– Лизок, не надо. Иди лучше под бок к своей алкашке, выспись, а завтра вместе решите, что дальше делать.
– Ты думаешь? – засомневалась Лиза.
– Уверен. Давай. Я тебе позвоню завтра.
7
Утро было тяжелым. Лёка первая пошевелилась под тяжелым одеялом и застонала. Язык, казалось, заполнил собой весь рот и безумно хотелось пить. Воды из холодильника. Ледяной. Или из-под крана. Теплой. Любой воды. Главное чтобы много.
Лена осторожно передвинулась к краю кровати и медленно села.
– Главное не делать резких движений, – пробормотала она и встала, придерживая голову руками.
Путь девушки лежал на кухню, туда, где в холодильнике обязательно должно было найтись что-то жидкое. Держась за стенки и стеная, Лёка наконец добралась до раковины.
– К черту холодильник, – прошептала она и напилась холодной воды прямо из-под крана. Стало легче. Но голова закружилась еще сильнее и девушка присела прямо на пол.
Именно в таком состоянии её и нашла Лиза. Охнула, помогла Лене добраться до табуретки и кинулась в шкаф за аптечкой.
– Детка… Я сейчас умру. Сделай что-нибудь.
– Ленка-Ленка. Если бы я знала, чем это кончится – то оставила бы тебя дома вчера. Держи аспирин. И сок. Пей.
– Оо…
Лена с трудом проглотила две таблетки, запила и упала головой на стол. Ей было очень плохо.
– Не падай. В холодный душ быстро, – велела Лиза и помогла девушке добраться до ванной. Как только дверь захлопнулась, Лиза услышала громкий грохот и кинулась назад. Естественно, Лёка свалилась прямо на пол и постанывала, приложив голову к холодной ванной.
– Горе ты моё… Вставай!
С большим трудом Лиза подняла Лёку на ноги, раздела и засунула в ванную. Поразмыслив, включила ледяную воду и начала из душа поливать дрожащую от холода девушку. Через пару минут этой несложной процедуры Лена начала фыркать, еще через две – попыталась отобрать у Лизы душ.
– Ты что делаешь, детка? Холодно!
– Очнулась? – улыбнулась девушка и добавила горячей воды в напор. – Давай мойся, горе моё.
– Дай я сама.
– Ну уж нет. Один раз ты уже упала, второго нам не надо.
Лёка сидела на дне ванной, голая, похожая на мокрого воробья со своими всклокоченными волосами. Лиза вставила душ в держатель, намылила девушке голову и начала как ребенка отмывать её. В первую очередь от запаха вчерашнего алкоголя.
Когда Лёкина кожа начала скрипеть под пальцами, а глаза приобрели привычный синий цвет, Лиза помогла ей встать, обтерла полотенцем и одела в халат.
Через пять минут обе они уже сидели на кухне и пили обжигающий черный кофе.
– Детка, а в честь чего я вчера напилась?
– Понятия не имею… Ты сидела с Пашкой в кустах, пила коньяк и почему-то напилась.
– А потом что было?
– Потом ты дала по физиономии моему бывшему однокласснику и другу детства и мне пришлось сказать всем родственникам, что я лесбиянка и что я люблю тебя.
Лена застыла, не успев поднести чашку к губам. Поморгала удивленно и перевела взгляд на свои ладони. Следов от ударов не было.
– Ты шутишь? – с надеждой спросила.
– К сожалению, нет.
Лёка в несколько глотков допила кофе и глубоко задумалась. В её похмельных мозгах потихоньку забрезжило понимание.
– Я Сергуне по морде дала? – спросила она с ужасом.
– Точно, – кивнула Лиза.
– А потом дядя Петя и вся орава зашли и ты им сказала что ты моя девушка?
– Именно так.
– А потом… А потом, Лиз?
– А потом мы с Пашкой отвезли тебя домой и уложили спать.
– Черт возьми, – пробормотала Лена, – Детка, прости… Мне так стыдно. Я действительно была очень пьяная. Я же знаю, что вы с Сергуней просто друзья…
– Были друзьями, – жестко ответила Лиза, – Теперь уже врядли когда-нибудь будем. Ты как себя чувствуешь? Отошла?
– Да вроде…
– Тогда иди в кровать, отдыхай. А я к маме поеду.
– Вместе поедем, – резко вскочила Лена и тут же упала назад на табуретку от резкой боли в голове.
– Нет, Лена. Я одна поеду. В конце концов, это моя мама.
8
Лёка окончательно пришла в себя только к вечеру. Еще утром позвонила на работу и сказала Денису, что не придет. Парень поворчал немного, но обещал прикрыть её перед начальством.
Лиза до сих пор не вернулась, а её мобильный на все звонки отвечал: "Абонент временно недоступен". Это пугало. Казалось, что в данный момент Лиза помирилась с мамой, решила расстаться с Леной и осталась ночевать дома. Девушка места себе не находила.
Да, Лизу она не любила. Но были другие, очень много других эмоций, которые она испытывала к ней.
– Зачем я это сделала? – сотый раз спросила себя Лёка. – Нафиг было трахать Свету? Зачем было бить рожу этому бедному мальчику? Ну почему я такая дура?
Лена не была уверена, что если мать предложит Лизе выбрать, то та выберет любовь, а не семью и родных. Она уже почти ни в чём не была уверена.
Зазвонил телефон. Девушка кинулась к нему как к спасательному кругу. Но это была не Лиза.
– Твою мать, ты что натворила, идиотка? – закричала трубка Кристинкиным голосом и Лёка поморщилась от вернувшейся головной боли. – У тебя мозги есть вообще?
– Привет, Кристь. Не ори. Что случилось?
– Лиза дома? – Кристина совершенно не собиралась снижать тон.
– Нет… Она у мамы.
– Я сейчас приеду.
– Подожди, – попыталась возразить Лена, но трубка ответила возмущенно-короткими гудками.
Кристина приехала быстро. Ворвалась в квартиру, быстро скидывая сапоги и с ходу ударила Лёку по лицу.
– Ты с ума сошла? – возмутилась девушка, хватаясь за щеку.
– Это ты с ума сошла! А ну пошли на кухню!
Это было похоже на ураган. Кристина пинками затолкала Лену в кухню, достала из холодильника пакет сока и быстро напилась длинными глотками. Выдохнула, обернулась и достала сигареты.
– Зачем ты со Светкой спала? – спросила она, закурив и немного успокоившись.
– С чего ты… – начала Лёка, но Кристина её перебила.
– Я тебе сейчас еще раз по морде дам! Зачем ты с ней спала?
– Не знаю, – опустила глаза, – Просто переспала и всё. А ты откуда это знаешь?
– Оттуда же, откуда знают все наши с ней общие знакомые. Ты дура, да? Ты вообще ничего не соображаешь? Сколько времени пройдет прежде чем об этом узнает Лиза, как ты считаешь?
– Она ей не поверит, – отмахнулась Лена.
– Да что ты говоришь?
Лёка вздрогнула от ехидства, прозвучавшего в этих словах и вдруг абсолютно четко поняла: поверит. Лиза поверит. Почувствует. Догадается. И это будет означать конец.
– Зачем она всем разболтала? – мрачно спросила.
– Ты всё-таки дура. Она на тебя глаз положила еще у меня в гостях. И решила, что если сыграть на "слабо", то ты обязательно поведешься. И ты повелась.
– Она не могла так сделать! – вскинулась Лёка. – Это я её соблазнила!
– Да что ты? А она тебя к этому подвела. Что ты творишь, Лена? Тебе так мало лет, а ты так много уже людей потеряла. А сейчас и Лизу теряешь. Она не Женя. Она не простит.
– Ну и пускай, – холодно ответила, успела взять себя в руки, – К черту. Я сделала то, что хотела. Остальное меня не касается.
– Одна же останешься, Лен.
– Пусть.
Лёка замолчала, прикуривая очередную сигарету. Она напряженно размышляла о том, как утаить от Лизы то, что случилось. Как скрыть.
– Короче, так. Что бы она ни говорила – не сознавайся, – резюмировала Кристина.
– Не поняла.
– Я говорю – что бы кто ни говорил, ни за что не сознавайся. Возмущайся, кричи, что ничего не было, ругайся – только не признавайся. Поняла?
– Думаешь, это поможет? – с надеждой спросила Лёка.
– Поможет, если будешь твердо держаться. Пусть тебе хоть пленки с видеозаписью показывают, не сознавайся и всё тут.
– Она что, снимала?!! – у Лены даже ладони похолодели.
– Нет, конечно, – отмахнулась Кристина, – Я образно. Скажи мне, Лен, ты вообще кого-нибудь в этой жизни любила?
– Любила. Я всех своих женщин любила.
– Да? Ты действительно думаешь, что это была любовь?
– Конечно.
– В таком случае мне тебя просто жаль. Где Лиза?
– У родителей. Я вчера тут начудить успела.
– То есть? – Кристина вытащила из холодильника еще сока, но на этот раз наполнила им стакан.
– Мы были на даче у Лизкиных родственников, я напилась, набила морду её старому другу и она призналась своим, что она лесбиянка.
Кристина замерла, пораженная. Она знала, насколько консервативная семья у Лизы и насколько девушка любит всех своих родственников. Её нежелание "выйти из подполья" было предметом частых ссор у них с Лёкой. И вот теперь – такое.
– Бедная девочка, – подумала Кристина, – Она так сильно её любит, что даже не представляет себе, что её ждет.
– Короче, с утра я проснулась в состоянии нестояния, Лизка меня привела в чувство и уехала, – закончила Лёка, – В принципе, ты вполне можешь обозвать меня дурой еще раз. Даже не обижусь.
– Конечно, не обидишься. На правду не обижаются. Лёк, ты сама понимаешь, что натворила?
– Понимаю. А толку?
– Просто больше никогда не надо так делать.
– Я не могу этого обещать. Ты прекрасно понимаешь. Кристь… От Женьки вести есть?
– Нет, – вздохнула, – После того, последнего звонка, вестей нет. Я беспокоюсь уже просто ужасно.
– Как ты думаешь, она когда-нибудь вернется в Таганрог?
– А тебе бы этого хотелось?
Лёка задумалась. Хотелось бы ей? Да, наверное, хотелось бы – ведь всегда интересно лицом к лицу столкнуться со своим прошлым. А с другой стороны терпеть укоризненные взгляды Лена бы не стала.
– Не знаю. Наверное, нет.
Лиза вернулась домой поздно. Лёка и Кристина успели всё обсудить, вспомнить старые добрые времена, поужинать, посмотреть телевизор – и лишь после этого в дверях наконец-то заворочался ключ.
Лена кинулась в прихожую. Охнула, посмотрев на Лизу и обняла её крепко-крепко.
– Плохо всё? – выдохнула в ухо.
– Плохо… – прошептала девушка и вжалась в Лёкины объятия. – Очень плохо.
Кристина сразу засобиралась домой, но Лиза её не отпустила. Сказала – нужен совет. Хотя советовать в этой ситуации было нечего.
Родители поставили дочь перед выбором. Семья или любовь. Долг или счастье. Они не понимали, как может одна девушка любить другую. Тем более, такую как Лёка. Уговаривали одуматься. Увещевали тем, что такие отношения – большой грех. Тамара Федоровна за один вечер вспомнила всех Лизиных старых ухажеров, доказывая, что её дочь не лесбиянка – ведь встречалась же она с мальчиками.
– Папа сказал, что больше не хочет меня видеть, – закончила Лиза со слезами на глазах, – Он считает, что я опозорилась сама и опозорила всю семью. А мама… Она сказала, что примет меня только со штампом в паспорте.
– Как это? – удивилась Лёка.
– Так. Если я выйду замуж – могу вернуться. Если нет – значит, у них больше не будет дочери.
– Боже, как это несправедливо, – прошептала пораженно Кристина, – Они совсем не стали тебя слушать?
– Нет. Они люди старой закалки и однополых отношений не принимают, не понимают и понимать не хотят. Кристь… Что делать? Как быть?
– А тебе не кажется, что этот вопрос надо обсудить в первую очередь со мной? – мрачно спросила Лёка.
– Нет, Леночка. Мы с тобой уже достаточно обсудили и сделали. Теперь мне нужно как-то разрешить ситуацию. И ты, к сожалению, здесь мне не помощник.
Это было больно. И обидно. Как оплеуха. Лёкины глаза вспыхнули и загорелись. Но она смолчала. Где-то внутри сработал предохранитель: "Остановись". И она остановилась. Молча слушала разговор Кристины и Лизы, молча курила.
Они проговорили полночи. Но ничего не решили. Кристина лишь посоветовала дать родителям время. Время подумать, всё тщательно взвесить и – возможно – изменить своё решение.
А на следующее утро начался кошмар.
Лёка проснулась от настойчивого звонка в дверь. Зевая, выползла из постели, натянула штаны и отправилась открывать. На пороге стояла Тамара Федоровна.
– Здравствуйте, – пробормотала девушка, не зная что еще сказать.
– Мне с тобой поговорить надо, – женщина протиснулась мимо Лёки в квартиру и не разуваясь пошла на кухню. Лене ничего не оставалось кроме как последовать за ней.
– Будете чай? Кофе? Лиза спит еще.
– Я не чай сюда пить пришла. Скажи, зачем тебе моя дочь? За что ты это с ней делаешь?
– Что я делаю? – синие глаза сузились предупреждающе.
– Она была нормальная пока не встретила тебя. А теперь? Это позор! Это стыд!
– Постойте…
– Молчи! Дай мне сказать! Она вбила себе в голову что любит тебя. Это чушь. Девушка не может любить другую девушку. Женщина создана чтобы любить мужчину. Я прошу тебя – оставь девочку в покое. Дай ей возможность вернуться к нормальной жизни.
– Я её ни к чему не принуждаю, – процедила Лёка сквозь зубы, – Она взрослый человек и сама вправе решать, как ей жить.
– Она ребенок! Наивный ребенок, которому ты просто запудрила мозги. Я прошу тебя – отпусти её. Не уродуй жизнь моей дочери.
– Вы хотите чтобы она жила с нелюбимым человеком?
– Я хочу чтобы моя дочь была счастлива! – Тамара Федоровна заплакала, быстро вытирая слёзы вытащенным из сумки платком. – Как ты не понимаешь? Даже если сейчас она думает, что любит тебя – это всё равно пройдет! А кому она нужна потом будет с такой репутацией?
– Вы что-то перепутали, – тихо ответила Лена, смущенная слезами женщины, – На дворе двадцать первый век. Какая репутация?
– У тебя есть мать? Есть отец? Как они позволили это? Как?
– Мои родители любят меня такой какая я есть.
– Но это не дает тебе право совращать невинных девочек и превращать их жизнь в ад! Как тебе удалось это? Ты околдовала её? Приворожила, да? Ведьма!
– Мама, хватит! – Лиза молнией влетела на кухню и схватила за руку побелевшую от злости Лёку. – Я тебе сказала вчера: я люблю её! Никто меня не привораживал. Я не была в этой жизни счастлива ни с одним мужчиной, а с Леной я счастлива.
– Моя дочь – извращенка, – прошептала Тамара Федоровна и разрыдалась.
– Мама! – Лиза кинулась к матери, упала рядом с ней на коленки и обняла, отводя в сторону отпихивающие её руки. – Мама, я люблю тебя, но прошу – не пытайся изменить то, что невозможно изменить! Мамочка, мне хорошо с ней, я с ней счастлива, разве ты не хочешь мне счастья?
– Лизонька, давай обратимся к врачу, – всхлипывала женщина, – Это наверняка лечится! И ты вернешься к нормальной жизни, и всё будет хорошо. Ты родишь ребеночка…
– Мама, я сейчас живу нормальной жизнью, – из Лизиных глаз тоже полились слёзы, – И я обязательно рожу ребенка, но…
– Как ты его родишь? – закричала Тамара Федоровна. – От неё? Это невозможно! Подожди… Ты спишь с ней?… Боже, ты с ней спишь… Как? Ты её лижешь?
– Хватит! – Лёка подхватила Лизу подмышки и обняла крепко. – Не теряйте достоинства пожалуйста.
– Что ты знаешь о достоинстве? Лесбиянка! Ты сделала из моей дочери чудовище!
– Мама… – Лиза снова захлебнулась в рыданиях, и Лёка насильно увела её из кухни. Уложила на диван и рванула назад.