Они немного выпили, поели, еще немного выпили, и Бранд, в конце концов, откинулся назад.
- Почему ты приехал?
- Ты знаешь, что я служил нормандским королям?
Бранд кивнул.
- Нынешний не очень любим теми немногими, с которыми я разговариваю. Особенно монахами.
- Его никто не любит, но он хорошо платит.
- Мужчина может простить многое за достаточное количество золота.
Иво сделал глоток вина из меха и передал его Бранду.
- В этот раз он не давал мне золота. Он дал мне землю. Поместье на севере, Олнвик.
Глаза Бранда расширились от удивления:
- И ты принял его?
- Хуже. Я попросил его. Потом я узнал, что он хочет, чтобы я построил ему замок. - Он слышал, как через листья удирают мыши, пока Бранд молчал. - Я знаю. Это безумие.
- Нет. Но это глупо. Ты знаешь, что это плохо кончится.
- Всегда кончается плохо, неважно, что мы делаем или как стараемся спрятаться. Сколько раз тебя гнали из леса? Я хочу пожить в своем собственном замке еще раз, даже если и недолго.
- Тогда ты так и должен сделать, - сказал Бранд. - Ты даже можешь продлить это немного. Ты передвигаешься среди них легче, чем остальные из нас.
- Не достаточно хорошо, чтобы делать это в одиночку. Поедем со мной, - ответил Ивар. - Твой французский теперь, несомненно, достаточно хорош. Ты брал уроки у того отшельника.
- Сносный, но я не могу поехать. Я еще не нашел ее.
Ивар тряхнул головой.
- Пришло время остановить охоту, мой друг. Квен давно мертва.
- Нет. Она заколдовала себя, когда закончила с нами. Ари видел это. Она жива.
- Ари ошибся. Она мертва, - тверже сказал Ивар. - Я нуждаюсь в вас обоих, чтобы помочь мне удержать Олнвик. Прежний лорд противостоял Вильгельму. Я не могу войти в замок один. И я нуждаюсь в Ари, который будет моим голосом в течение дня.
Снова тишина. Лицо Бранда стало напряженным в свете костра, и Ивар знал, что его друг также тосковал по старым временам и шумным залам Вэсса.
- Поедем со мной, - снова убеждал Ивар. - Сражайся со мной, если понадобится. А когда все станет плохо, как и должно быть, и нам снова придется исчезнуть в лесах, я приду охотиться на Квен с тобой. Тем временем будут теплые костры, хорошая еда и компания людей.
Ворон тихо ухнул, когда Бранд тяжело вздохнул.
- Как это было давно. Ты соблазняешь меня.
- Если ты не задержишься, тогда, по крайней мере, приезжай поддержать меня на моей свадьбе, - сказал Ивар. - Вильгельм также дал мне жену.
- Дал? - У Бранда взлетели брови. - Она тир?
- Нет, никаких крепостных. Она благородного происхождения.
- Однако же король отдал ее, словно, она движимое имущество?
- По нормандским законам так и есть. Вильгельм конфисковал земли ее деда, и теперь он отдает мне девицу, чтобы закрепить на них право.
- Что если она не захочет выйти за тебя?
- У нее нет выбора. У меня тоже. Приказ короля.
Бранд пробормотал что - то мрачное и неприятное о происхождении мужчин, которые будут обращаться так со своими женщинами. Рабы и пленники это одно, но свободные женщины - совсем другое. Согласно закону и обычаю, норвежских женщин не заставляли выходить замуж против их воли.
- Не удивительно, что ты хочешь видеть нас там, - сказал Бранд. - Если люди старого лорда не вонзят нож тебе в спину, это, безусловно, сделает твоя жена. Как зовут девицу?
- Алейда.
В первый раз Ивар произнес ее имя вслух, и как только он сделал это, его тело напряглось от желания. Его собственная женщина, больше, чем для быстрого перепиха.
- Она хорошенькая? - спросил Бранд.
- Я не знаю. - Это не имело значения. Она была его. Он мог провести долгие зимние ночи, узнавая ее аромат и смех, и впитывая ее крики удовольствия. - Любая женщина достаточно хорошенькая, когда она под тобой.
- Так ты поедешь со мной? - спросил он еще раз Бранда, неожиданно сильно желая добраться до Олнвика.
- Да. Мы поедем. Но у тебя должен быть хороший эль, и много.
- Это я тебе обещаю. Кстати, норманны знают меня как Иво де Вэсси. Вам двоим придется звать меня так, пока мы там.
- Иво де Вэсси, - произнес Бранд, проверяя на звук. - Я полагаю, нам так же придется время от времени звать тебя "милорд".
- Ты мой предводитель и капитан. Я бы не просил тебя об этом.
- Я давно освободил тебя от тех клятв. Кроме того, в этом ты - командир. Мы сделаем, что должны, чтобы помочь тебе. - Бранд поднял глаза на участок неба над ними, определяя время по звездам. - Осталось недолго до рассвета, лорд Иво де Вэсси.
- Тогда мы начнем завтра, как только снова станем людьми.
О, Один. Замок, жена и добрые друзья, думал Ивар, отрывая кусок хлеба.
Сейчас он просто думал об этом, а не о том, что случится, когда Алейда из Олнвика обнаружит, что вышла замуж за мужчину, который становится орлом с каждым рассветом.
Глава 2
Январь 1096 года
Свечи в соларе мерцали на сильном сквозняке, который прорывался в комнату сквозь ставни и занавеси. Алейда дрожала от холода и пыталась сконцентрироваться на вышивке, лежащей у нее на коленях. Она вышивала ткань для покрытия алтаря в часовне, но изображения паломников смотрелись слишком яркими на простой ткани.
- Может быть, шеврон из синей шерсти, - подумала она вслух.
- Это было бы идеально, миледи, - отозвалась старая нянька Алейды, Беата поднимая крышку ближайшего сундука. - Да и зеленый тоже неплох.
Алейда изучила моток каждого цвета, но так и не смогла выбрать. Нужно будет снова на них посмотреть при утреннем свете.
Было уже поздно, и ее дамы начинали готовить свои спальные места. Они все спали рядом с ней, на соломенных тюфяках, лежащих вокруг огромной кровати, которую занимали Алейда и ее нянька. Их присутствие в ее спальне было надежной защитой от посягательств холостяков, спавших внизу.
Едва новость о том, что ее дед был схвачен, распространилась по Нортумберленду, множество безземельных рыцарей и мелких лордов со всей Англии отправились к ее владениям в надежде заполучить ее руку и земли, которыми она владела, будучи его наследницей. И даже новость о том, что Вильгельм конфисковал Олнвик в пользу короны, не прогнала всех, некоторые воины остались, надеясь, что король подарит земли тому, кто заполучит внучку Гилберта Тайсона, хотя Алейда и не понимала, почему они на это надеялись, если она и раньше всех их отвергала. Большинство рыцарей уже уехали, но трое самых упорных все еще были внизу, поглощая вино.
Она презирала этих людей. Стервятники, вот кем они были, стервятники, накинувшиеся на имущество деда, хотя он и был еще жив. Со дня на день, Вильгельм был готов простить ее деда, также как и де Моубрея с его сподвижниками, так же как восемь лет назад он простил Нортумберленда, когда тот восстал, поддерживая Роберта Куртгеза. Тогда Grand - père вернется, займет подобающее место и выкинет этих галдящих дуралеев за уши.
Приготовления ко сну были почти завершены, когда раздался тихий стук в дверь. Беата приоткрыла дверь и о чем - то стала перешептываться с охранником, стоящим на лестнице, затем приоткрыла дверь шире, чтобы позволить одному из помощников конюха войти.
- Что случилось, Том?
- Освальд послал меня сообщить вам, что там двое мужчин в воротах спрашивают вас, м’леди. Он приказал мне тихонечко прийти, чтобы не поднимать волнения в зале.
- Что за мужчины?
- Я думаю это рыцари, м’леди, - сказал Том. - Один из них верхом на очень красивой лошади.
- Опять они, миледи! - воскликнула одна из служанок. - Заставьте их померзнуть. Мы можем разместить их вместе с остальными и спасти какого - нибудь кабанчика от убоя.
- Хадвиза! - Алейда была вынуждена прикусить губу, чтобы не рассмеяться вместе с остальными. - Том, скажи Освальду, что я сейчас выйду. Я желаю поговорить с этими мужчинами прежде, чем мы впустим их.
- Миледи, вам не следует этого делать, - сказала Беата. Но Алейда проигнорировала ее.
- Иди, Том. Но не особо торопись.
- Да, м’леди. - Он открыл двери и исчез так же тихо, как и появился.
Алейда взяла платье, которое только что отложила в сторону.
- Помогите мне. Поторопитесь.
Беата повиновалась, продолжая тихо бормотать:
- Любой, кто приехал столь поздно явно несет с собой плохие вести. Позвольте им остановиться в деревне. Вы же простудитесь, обязательно простудитесь.
- Пока моего деда нет, я - хозяйка Олнвика. Это моя обязанность приветствовать путешественников… или отказать им в приюте, - сказала Алейда, одевая обувь. Она завернулась в плащ, и Беата сделала то же самое.
- Остальные дамы останутся тут и запрут за нами двери на засов.
Вино сделало свою работу, и мужчины растянулись по всему залу, некоторые на скамьях, некоторые на тюфяках, обернувшись пледами или мехами, некоторые же просто свернулись на полу, закутавшись в плащи. Она прошла мимо них, по дороге прикоснувшись к плечам полудюжины мужчин Олнвика. Они просыпались, но молчали, видя ее палец, предупреждающе прижатый к губам, и быстро вскакивали на ноги.
Снаружи Освальд, стареющий конюший ее деда, уже собрал нескольких мужчин из стражи и с конюшен. С теми, кого привела она, и с солдатами, уже стоящими на страже, у них было достаточно людей, чтобы дать отпор. Несколько слуг захватили факелы, помогая остальным, которые вооружались. Те, у кого не было мечей и копий, брали в руки все, что лежало рядом: дубинки или вилы, топоры или косы, пока Алейда смотрела наружу через трещины в дереве.
Их посетители и вправду были рыцарями, и одна из лошадей была на самом деле красива, с необыкновенной белой гривой и темной шкурой, гармонировавшими с всадником со светлыми волосами и в темной одежде. Она слабо могла рассмотреть в лунном свете второго мужчину, за исключением разве что его огромных размеров и большой птицы, сидящей у него на плече.
- Кто они? - спросила она Освальда, стараясь говорить тихо.
- Они лишь сказали, что прибыли от короля и будут говорить только с вами. Произношение у них как у настоящих дворян.
- Есть хоть какой - то намек на то, что они обманывают?
- Нет, миледи. Там Эдрик смотрит за границей, а он ничего не видел.
Если Эдрик ничего не заметил, а глаза у него были зорче чем у сокола, то значит, там и вправду ничего нет.
- Тогда впустите их, - распорядилась Алейда. - Но на наших условиях. Открывайте боковую калитку.
Мужчины встали с двух сторон от ворот, положив руки на свое оружие. Алейда тоже потянулась к своему клинку, висевшему в ножнах на талии, и схватилась за его рукоять, скрывая это под полами плаща. Освальд кивнул, и мужчины на воротах вытянули засов и начали открывать створки. Боковая калитка была сделана так, чтобы туда могла войти лишь лошадь, что заставило наездников спешиться и вести животных за повод. В свет факела ступил человек со светлыми волосами, явно выше по званию, остановился, оглядывая мечи, направленные на него, пока его взор не остановился на Алейде.
- Ваша предосторожность - это мудрый поступок, леди Алейда.
- Кто вы? - потребовала она ответа. - И какое право имеете требовать встречи со мной в столь поздний час?
- Меня зовут Иво де Вэсси, и такое право мне дал король, сделав новым бароном Олнвика. - Он мельком глянул на кинжал, зажатый в ее руке, затем поднял глаза и встретился с ней взглядом. Одна его бровь поднялась, и, к ее расстройству, мужчина принял такой вид, будто с трудом сдерживал смех.
Второй же мужчина даже не потрудился сдержаться и расхохотался в голос, когда увидел ее клинок.
- Говорил же я тебе, - сказал он, обращаясь первому, после чего обернулся к людям Алейды. - Почему все еще стоите? На колени перед своим новым лордом.
Все мужчины быстро опустились на колено, кроме Беаты, которая все еще стояла позади своей хозяйки. Освальд тоже не шелохнулся, его короткий меч был крепко зажат в руке.
- Я сказал на колени, - прорычал второй рыцарь, хватаясь рукой за рукоять меча. И огромный ворон, сидящий на его плече, отлетел в сторону, опустившись на стену, будто почувствовав напряженный момент.
- Человек может утверждать что угодно, - сказал Освальд со спокойствием, которого отнюдь не испытывал. - Я не видел королевского указа, и пока я его не видел, сэр Гилберт Тайсон - лорд Олнвика, и я служу ему и леди Алейде.
- Достаточно представлений, - светловолосый рыцарь потянулся к небольшому мешочку, притороченному к седлу, и достал оттуда свернутый пергамент. - Вы читаете на латыни, миледи?
- Достаточно хорошо, чтобы прочесть это. - Она вновь вернула свой клинок в ножны и взяла документ, подойдя с ним поближе к факелу. Рука, написавшая указ, была тверда, и легко было прочитать текст даже в мерцающем свете факела. Она смогла прочитать важные для нее слова: Ivo de Vesci. Barea. Dominus. Alnwick. И ниже была печать короля, отпечатанная в воске, она помнила этот оттиск по письмам деда. Весь страх, что она подавляла последние месяцы, медленно стал захватывать ее целиком. Ее голос был едва ли громче шепота, когда она спросила:
- Мой дедушка мертв, монсеньор?
- Нет, он заключен в тюрьму в Виндзоре вместе с Моубреем, но по последним данным он жив и здравствует.
- Спасибо, милорд. - Она взяла себя в руки, вся будто подобралась и подняла подбородок, чтобы громко объявить остальным.
- Они от короля. Поприветствуйте своего нового лорда.
- Святые да сохранят вас, - Беата перекрестилась и сделала быстрый книксен. Освальд вложил меч в ножны и, послав извиняющийся взгляд Алейде, опустился на колено перед новым хозяином.
- Прошу меня простить милорд, я лишь старался защитить мою леди.
Лорд Иво отмахнулся от его извинений, вскинув вверх руку в перчатке.
- Я ожидаю от тебя подобного усердия и в будущем. Как тебя зовут?
- Освальд, милорд. Я служу главным конюшим в Олнвике.
- Тогда встань на ноги, Освальд Конюший, и все остальные тоже поднимайтесь. Кто - нибудь займитесь нашими лошадьми.
Юный Том кинулся вперед, чтобы схватить под уздцы красавца - коня, в то время как другой конюх взял второе животное, и вдвоем они увели их. Лорд Иво дошел до центра двора, затем медленно обернулся, и внимательно огляделся, замечая каждый камушек и щепку. Наконец, его взор остановился на Алейде, являясь таким же оценивающим взглядом, каким он смотрел на стены.
Проклятый Вильгельм. Он отдал ее этому захватчику, и это она осознавала также четко, как знала свое имя. Хорошо бы этот новоявленный лорд не счел ее подходящей невестой, или вообще бы не обратил на нее внимания. У нее было достаточно серебра, чтобы заплатить за убежище в каком - нибудь монастыре, и уже оттуда подавать прошения об освобождении деда. Она уехала бы уже на рассвете.
Но глаза Иво зорко следили за ней, и, казалось, он мог прочесть все ее мысли. Он снял перчатку и протянул ей руку.
- Ну, миледи, покажите мне мой новый зал.
Показать ему его зал? Будто это так просто, когда ей казалось, что сама земля трясется под ее ногами. Поглядите - ка, как стоит, протянув к ней руку и ожидая, когда она подойдет. Она сжала руки в кулаки и прижала к себе, в ее глазах ярко горел вызов. Позволить ему приказывать ей. Она - не собака.
Его глаза сузились. В три широких шага он подошел к ней настолько близко, что она могла чувствовать его дыхание на своей щеке. Но вместо того чтобы ударить, он наклонился еще ближе и, почти прижавшись к ее уху, прошептал:
- Не позволяйте всему между нами начинаться именно так, миледи. - Его голос был тихим и полным предупреждения, но кроме предостережения в тоне проскальзывали еще какие - то нотки… Доброта? Надежда? Это настолько обезоружило ее, что когда он отодвинулся, ее рука чудесным образом оказалась в его ладони. Его пальцы сжали ее кисть, требуя подчинения. Внезапно ей стало очень трудно дышать, и она поклялась себе, что эта капитуляция была временной, лишь способом притупить его бдительность, чтобы она легче могла сбежать уже утром.
- Кто - либо внутри будет оказывать сопротивление? - спросил он, пока вел ее дверям. Его спутник, Освальд и остальные люди Олнвика следовали за ними. Она проигнорировала двусмысленность его вопроса.
- Только не мои людей, я имела в виду теперь уже ваши, как только они увидят, что Освальд на вашей стороне. Но там есть несколько рыцарей - бакалавров, которые слоняются без дела, надеясь, что Олнвик перепадет им.
- Лишь Олнвик?
- Нет. - Ее щеки запылали, когда она услышала:
- Ну что ж, их ждет двойное разочарование.
- Бранд. Ты понял? - Тот подошел и занял свое место справа от Иво.
- Да. Мне просто выпотрошить их, или ты предпочитаешь более цивилизованный способ?
- Я был бы рад помочь вам выпустить им кишки, милорд, - предложил свои услуги Освальд. Позади него еще несколько мужчин пробормотали о своем согласии.
Похоже, что так и было, подумал Иво. Он понял это в ту секунду, как уловил в голосе Алейды отвращение, когда она произнесла рыцари - бакалавры.
- Сколько их там?
- Трое, - сказал Освальд. - И восемь мужчин вместе с ними.
- Их отцы и деды будут горевать по ним?
- Нет, м’лорд.
- Тогда давайте избавимся от них, - сказал Иво. - Но оставьте их потроха в покое, если, конечно, они не окажутся слишком глупыми, чтобы потерять их. Нам ни к чему лишние войны.
Они подошли к двери, и Иво распахнул ее пинком так, что она с грохотом отлетела. Собаки залаяли, и Освальд свистнул, чтобы успокоить их. Некоторые мужчины заворочались и потянули на себя одеяла, чтобы прикрыться от ветра, влетевшего в двери. Один из них пьяно поднял голову.