Он удерживал её там далеко за полночь, принимая приветствия от остальных домашних, и поскольку она сидела справа от него, каждый знал - она признала его положение в доме. Затем, когда женщины направились обратно в солар, а мужчины начали доставать свои постели и готовиться ко сну, ему принесли учётные книги, и он вместе с Брандом детально изучал их, задавая бесчисленные вопросы и ей, и Освальду, и Джеффри. К тому времени, как он отпустил их спать, она была настолько измотана, что провалилась в сон, едва её голова коснулась подушки.
И даже тогда он продолжал терзать её, наполняя её сны поцелуями и ночные кошмары видениями горящих аббатств и разорённых деревень. К тому времени, как она проснулась хорошо за полдень, она знала, что не сможет убежать, даже если бы каким - то образом ей удалось придумать место, помимо монастыря, где можно скрыться.
Так что, она вызвала Беату и Джеффри и велела им готовиться к свадьбе.
- Мы уже готовимся, миледи, - сияя, ответила Беата.
Джеффри подтвердил:
- Лорд Иво сказал, что мы должны быть готовы к свадебному празднику, когда он вернется.
- Вернётся? Откуда?
- Он ускакал на рассвете, миледи, вместе с сэром Брандом. Сказал, что вернётся поздно, скорее всего после захода солнца.
- И тогда вы поженитесь, - добавила Беата. - Хотя я никогда не слышала, чтобы свадьбу справляли ночью. Утром то должно происходить, с тем, чтобы празднование началось в надлежащее время. Странно всё это.
Более чем странно, но ничто в этой ситуации не было обычным.
- Он уехал? На весь день?
- Да, миледи.
- Всю ночь не сомкнул глаз и теперь ездит весь день, чтобы осмотреть свои земли, - сказала Беата. - Говорю вам, из него выйдет хороший господин, раз уж у нас должен быть новый, да и муж тоже хороший.
На один короткий миг Алейда подумала, что пока его нет, у неё есть возможность успеть укрыться в Эленстоу, но потом отбросила эту мысль. Она не оставит Олнвик и его обитателей на милость этого нового лорда, но так же она не станет сидеть здесь и слушать пустую болтовню Беаты о его достоинствах.
- Делайте то, что должны. Я отправляюсь на прогулку.
Она достала свой кошелёк и сдёрнула с вбитого в стену деревянного колышка свой плащ.
- Там грязно, миледи, и холод собачий, - сказала Беата. - Вы простудитесь.
- Тогда я буду чихать слова брачного обета.
- Но вы должны подготовиться, миледи, - вставила Хадвиза. - Какой гаун вы наденете?
- Воистину, мне всё равно, - ответила Алейда и выбежала вон.
Бывали времена, думал Ари, когда он сожалел, что не мог быть вороном и днём. Как сейчас. Было бы очень удобно иметь возможность подлететь к окну леди и посмотреть, какие козни она замышляет. Конечно, в качестве ворона он был бы не в состоянии помешать ей их замышлять, но, по крайней мере, он бы знал.
Ему было трудно поверить, что она так легко покорилась воле Ивара, но суматоха в доме, вызванная приготовлением к свадьбе, говорила об обратном. Женщины вымели с пола грязный тростник и заменили его новым, смешанным, для приятного запаха, с розмарином. В Лесбери за священником был отправлен гонец, а мальчишки притащили ветви и вьющиеся стебли для украшения зала. В держатели вставлены новые факелы и свечи - оставалось только зажечь их, и столы уже установлены на козлы и покрыты таким количеством новых белых скатертей, что их хватило бы на паруса для корабля - дракона.
И всё это происходило с момента прибытия Ари, когда ранним утром он, для отвода глаз, прискакал со стороны Морпета. Почти все ещё храпели, когда он вошёл в зал, а многие даже сейчас ещё зевали. И неудивительно, ведь Иво и Бранд заставили их бодрствовать всю ночь напролёт. Имея так мало времени, для жизни в облике человека, они все научились обходиться коротким сном, а зачастую и вовсе без сна, за исключением того сна, что удавалось урвать в облике зверя. Ари полагал, что обитатели Олнвика быстро приспособятся к распорядку их нового лорда - бодрствуя далеко за полночь и, соответственно, поздно просыпаясь, что отлично устроило бы Иво. Чем меньше народу будет видеть, как он с Брандом уезжает по утрам, а Ари возвращается, тем лучше.
Но сегодня жители замка были вынуждены подниматься в срочном порядке, чтобы наверстать потерянное время. Ари, со своей стороны, не мешал им, расположившись в зале и ожидая появления леди Иво. Он ждал довольно долго, успел даже придумать большую часть свадебного стихотворения.
Он как раз обдумывал заключительную строфу, когда хлопнула дверь. Ари взглянул наверх. Увидев Алейду в тот же самый момент, что и она увидела его, он поднялся на ноги. Она остановилась. Глаза с подозрением прищурились.
- Леди Алейда, я полагаю. - Ари выступил вперёд и преклонил колени. - Доброе утро. Я…
- Если вы очередной рыцарь, прибывший попытать счастья выиграть меня, то вы опоздали, - перебила она, и голос её был кислый, как айва. - Я выхожу замуж через несколько часов.
- Ах, я бы попытал счастья, прекрасная леди, но за подобную попытку Иво лишил бы меня моего мужского достоинства, а я очень трепетно к нему отношусь.
- Значит, вы один из его людей? Вы чересчур самоуверенны.
- Да, я таков. И я Ари, - сказал он, поднимаясь с колена. - Управляющий замка милорда.
- Хорошо. Тогда управляйтесь.
Она понеслась вниз по лестнице, выбежала за дверь и направилась через двор к воротам.
Ари, смеясь, поспешил за ней. Он подал знак одному из стражей на воротах, которые отступили, дав им пройти.
- Куда мы направляемся, миледи?
- Вы управляющий или тюремщик? - требовательно спросила она.
- Тюремщик - грубое слово. Давайте скажем… сопровождающий.
Мокрый колючий снег ударил ему в лицо, и он подумал о медведе и орле, мёрзнущих в лесу.
- Я не нуждаюсь ни в каком сопровождении. Я не собираюсь сбежать.
- Хорошо. Тогда мы сможем насладиться совместной приятной прогулкой, если хоть какая - то приятность может быть в такую погоду. Так куда, вы сказали, мы направляемся?
- Я не сказала, но если вам необходимо знать, я направляюсь в деревню - напомнить самой себе почему я не собираюсь сбежать.
Жители Олнвика любили свою леди, как обнаружил Ари, когда следовал за ней по деревне. Замёрзшие лица озарялись улыбками, когда она проходила мимо; поздравления и добрые пожелания летели ей вослед. Она привела Ари на край поселения, к самой бедной из его разбросанных хижин. Там она пробыла достаточно долго, разведя огонь и накормив похлёбкой больную жену крестьянина - арендатора. Оставив на столе семь серебряных денье, Алейда перешла в соседнюю крошечную хижину, лишь на курицу богаче предыдущей, где выказала ту же заботу и милосердие.
Когда они покинули третью хижину, Ари дал волю своему любопытству:
- Миледи, почему вы даёте милостыню сейчас, а не после свадьбы?
- Потому, что могу.
- Простите, миледи, я не понимаю.
- Это мои деньги, - сказала она. - После свадьбы они станут его деньгами. Сегодня вечером я много чем поступлюсь, но это, по крайней мере, я делаю из собственных средств.
- Вы плохо представляете себе человека, за которого выходите замуж, если думаете, что он возьмёт ваш кошелёк.
- Он сам предупредил меня, что он за человек, - жёстко ответила она. - Он похвалялся, что однажды разнёс в пух и прах аббатство.
Более двухсот лет назад, подумал Ари, но едва ли он мог сказать ей это.
- Это было во время войны, и монахи были хорошо вооружены. Они снесли немало голов, насколько я припоминаю.
- Монахи? Не монахини? - Она казалась удивлённой, но быстро справилась с этим. - Не важно. Он сказал, что сделает это снова, если я присоединюсь к святым сёстрам.
Ари тихо выругался на тупоумие Ивара. Угрозы - не помощник в ухаживаниях за девицей; но с другой стороны, судя по тому, что он видел прошлой ночью, эта девица была не из числа самых нежных цветков Англии.
- Тогда, вероятно, сделает, если хочет вас достаточно сильно, - согласился он. - Он может быть жёстким человеком.
- Без сомнения. Он ведь, как - никак, человек Вильгельма.
- Вильгельм - король. Все рыцари и дворяне - его люди, а если нет, они очень быстро прекращают быть рыцарями и дворянами.
- Как мой дед.
- Мне жаль, миледи, - сказал он, увидев её лицо, исказившееся от боли. - Но да, как ваш дед. Однако Ивар не такой как король. Он не бывает жесток ради забавы.
- Ивар?
- Что?
- Вы назвали его Ивар.
Олух. Ари мысленно пнул себя. На протяжении всего утра он был в состоянии придерживаться нового имени, а сейчас, при ней, оговорился…
Он начал быстро соображать.
- Когда я был маленький у нас в деревне жил один старик, которого звали Ивар. Иногда я оговариваюсь. - И для пущей убедительности добавил: - Я ведь не урождённый норманн.
- Ах, это всё объясняет. У вас незнакомый мне акцент. Даже когда вы говорите с крестьянами на саксонском, это звучит странно. Как и сэр Бранд.
- Мы с Брандом родом из одной и той же местности.
Она казалась удовлетворённой и, благодарение богам, не спросила ни откуда они, ни об Иваре - Иво. Очевидно, его владение нормандским французским было более совершенным, или просто он говорил не столь много, чтобы её ухо уловило какую - нибудь странность.
Снова будучи начеку, он следовал за нею, пока она заканчивала раздачу подаяний, по большей части держа рот на замке и повторяя про себя Иво, Иво, Иво.
К тому времени, как они закончили, ветер стих, но облака поднялись достаточно высоко, а солнце уже опустилось низко, из - за чего воздух становился всё холоднее. Ари с лёгкостью, отточенной столетиями необходимости, прикинул, сколько осталось до сумерек. Скоро ему надо будет улизнуть, но сначала он хотел кое - то выяснить.
- Теперь, миледи, не скажете ли вы мне, каким образом всё эта работа напомнила вам, почему вы не сбежите?
Она остановилась и посмотрела на него, словно оценивая, достоин ли он. Должно быть, она нашла его удовлетворительным, потому что сказала:
- Прошлой ночью мне приснился сон. Я сбежала, и ваш лорд, в наказание за мой побег, сжёг деревню дотла. Я хочу, чтобы лица моих людей стояли у меня перед глазами, поддерживая меня, когда в церкви я буду произносить свои клятвы.
- Ах, леди. - Ари покачал головой, ну, надо же какого страху его друг нагнал на бедную девочку. - Это был ложный сон. Я годами сражался с Иво бок о бок, видел его на войне, а потому знаю. Он бы никогда не заставил деревню расплачиваться за ваши поступки. Пусть не страх ведёт вас сегодня в часовню, а желание получить хорошего мужа и прекрасного лорда для Олнвика.
Она поднесла замёрзшие пальцы ко рту и попыталась слегка согреть их горячим дыханием перед тем, как посмотреть на него серьёзными карими глазами.
- А он будет таким?
- Будет, миледи, клянусь! А если нет, я лично помогу вам сбежать. - Он скорчил лицо словно от сильной боли. - Чтобы удрать от него, нам придётся бежать в Византию, а, может, даже в Рим, но я помогу вам.
Это преувеличение заставило её улыбнуться.
- Так - то лучше. Теперь, пойдёмте, миледи, - сказал он. - А вот и ворота замка, и у вас осталось совсем немного времени подготовиться ко встрече с женихом.
Она двинулась вперёд, затем остановилась и обернулась:
- Благодарю вас, сэр Управляющий. Вы были самым замечательным сопровождающим.
Ари стоял у ворот до тех пор, пока она не скрылась в зале, затем обратился к одному из мужчин, слоняющихся поблизости, и послал привести свою лошадь. В ожидании он добрёл до колодца и зачерпнул ведро воды. Он бы предпочёл выпить что - то тёплое, плюс хорошо бы иметь время, чтобы записать придуманное им ранее стихотворение, но солнце уже камнем катилось за горизонт, и ему пора было убираться.
Что ж, похоже его стихотворение останется неуслышанным, но, по крайней мере, ворон увидит эту свадьбу, которой он только что поспособствовал. Он уставился в ведро, думая о странности дня, когда вода внезапно потемнела и закружилась в водовороте. Его сердце бешено застучало.
Видение. Они были обычны для него в юности - факт, доставлявший ему много горя, поскольку волшебство было прерогативой женщин и совсем не подобало для воина, но после Одинсбригга они стали редко посещать его. Не было ни одного в течение многих лет.
Он сопротивлялся мгновение, не желая соскальзывать в ту преисподнюю, где обитали видения, но туман уже обволакивал его.
Покоряясь неизбежному, он успокоил своё сердце и позволил себе "вплыть" в манящий его полусон. Образы медленно формировались на зеркальной глади воды. Он хватался за них, но они ускользали, скоротечные, слишком расплывчатые, чтобы различить. Птица. Был это он или Ивар? Орёл. А затем женщина, медленно вплывающая в картину. Наверное, Алейда. Или нет. Это был младенец? Снова орёл. Образы не стояли на месте. Они кружились в водовороте, переходя из одного в другой, не давая ему шанса понять их значение. Он снова напряг свой разум, пытаясь ухватить образ. Хоть один.
- Милорд? Вам плохо?
- Что? - Видение пошатнулось и пропало. - Нет. Нет. Всё хорошо.
- Вы так долго пристально смотрели на воду, я подумал, что у вас был припадок.
- Говорю вам, всё хорошо.
Медленно приходя в себя, Ари взглянул вверх. Солнце уже почти зашло, лишь тонкая полоска света в палец толщиной виднелась над горизонтом. Он потерял время и ничего при этом не получил. В расстройстве он выплеснул воду из ведра на землю, выхватил из рук мужчины поводья и вскочил в седло. Он рванулся к воротам, мыслью обгоняя своего коня. За оставшиеся до наступления темноты мгновения нужно было успеть сделать так много. Он должен найти Бранда и Ивара. Он должен передать им послание до того, как проклятье превратит его в ворона на всю ночь.
А самое главное, он должен был понять, что боги пытались ему сказать этим чёртовым видением.
Глава 4
Последние лучи заходящего солнца еще ласкали горизонт, когда Иво и Бранд выехали из леса на земли поместья. Иво, вернув себе человеческий облик и одевшись, понесся вперед к Олнвику, пришпоривая Хримфэкси с такой скоростью, что Бранд с трудом за ним поспевал. Но на краю сада, где покрытые инеем голые деревья стояли подобно безмолвным скелетам на фоне вечернего неба, он остановил лошадь, потянув за узду. Бранд подъехал к нему, положив руку на рукоять меча.
- Что - то случилось?
- Да нет, ничего. Просто думаю, не придется ли мне отправляться за ней в погоню.
- Она будет в замке. Ари не позволил бы ей так легко сбежать.
- Он должен был уехать задолго до заката, - сказал Иво, бросая взгляд на птицу, сидящую на плече Бранда. - У нее было достаточно времени, чтобы ускользнуть.
- Тогда мы найдем ее и вернем.
- Я не хочу заполучить себе женщину, которую я будто заключенного должен держать взаперти, я хочу получить жену, с которой я мог бы жить в мире и согласии. - Иво покачал головой, испытывая отвращение к сложившейся ситуации, в которую его впутал Вильгельм, после этого он прикоснулся к обрывку коры, завязанном в рукаве одеяния. - Ладно, поехали, найдем светлое место и посмотрим, что Ари хотел нам сказать.
На сей раз, когда они подъехали к воротам, створки были широко распахнуты, и полдюжины мужчин вышли, чтобы поприветствовать их. Еще около сорока человек собралось вокруг костра, ярко пламенеющего во дворе. Иво потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что они - вольные люди из деревни, прибывшие не только на свадебный пир, но и желающие посмотреть, что за мужчину король назначил на место Гилберта Тайсона. Он поприветствовал их, выделив из толпы судью, Уота, бывшего в зале предыдущим вечером, после чего повернулся к эконому.
- Какие новости, Джеффри?
- Зал и угощения готовы. Как вы видите, прибыли деревенские жители. И отец Теобальд ждет в часовне.
- А леди Алейда? - Иво старался, чтобы его голос звучал спокойно, на Бранда он не смотрел.
- Она в своих покоях, вместе с женщинами, готовится к церемонии.
Узел внутри Иво стал слабеть.
- Хорошо. Я скоро за ней пошлю. Скажи Освальду, чтобы он поставил мужчин на стены.
- Да, милорд. - Джеффри откланялся и стремительно пошел в сторону кухни.
Иво и Бранд пошли внутрь, минуя столы и снующих вокруг слуг, направляясь к очагу, чтобы согреться. Сообщение от Ари было коротким и трудным для воспроизведения, поскольку было нацарапано ножом на куске коры.
"Отдала все свои деньги беднякам. Боится, что отберешь. Около десять шиллингов. Перестань пугать".
Иво дважды перечитал руны, и так и эдак трактуя их, пытаясь понять смысл написанного. Он отдал записку Бранду и хмуро посмотрел на птицу на его плече.
- Разве ты не считаешь, что скальд мог бы и лучше обращаться со словами?
- Скорее всего, он пытался написать быстрее, пока еще было светло, - отозвался Бранд. - "Боится, что отберешь"? И что ты сделал с девчонкой?
- Я не знаю. Ничего. Предупредил ее, чтобы не пыталась сбежать в монастырь. Мы перебросились всего - то дюжиной слов. Идиот Фреев! - Иво раскрошил кору, сжав ее в кулаке, и кинул труху в огонь. - Я пробыл в лесу слишком долго. Раньше я знал, как обращаться с женщиной.
- Да, ты умел, - согласился Бранд. Он втянул воздух сквозь зубы, погрузившись в размышления. - Помнишь дочь корабела в Каупанге?
На лице Иво расцвела улыбка, когда он вспомнил налитые прелести девчонки, чей образ жил на задворках его памяти.
- Ингигерд.
- Ваши отношения начинались без большой любви с ее стороны, как и у Алейды. И все же, как я припомню, это стоило тебе бочки соленой рыбы и фунт серебра, когда ее отец поймал вас, когда она скакала на тебе в плазе.
- Она стоила каждой монеты и каждой трески, - сказал Иво нежно. Но когда он вспоминал восторженную скачку Ингигерд, его воображение молниеносно перенеслось на Алейду, на то, как она бы могла оседлать его на огромной кровати в соларе. Он переступил с ноги на ногу, чтобы ослабить внезапную тяжесть в паху. - Это было так давно, очень давно, и к тому же у меня было время, чтобы поухаживать за Ингигерд.
- Так поухаживай за Алейдой.
Ему тогда потребовалась больше чем половина лета, чтобы заполучить Ингигерд, подумал Иво. Ему бы очень повезло, если бы с Алейдой у него был хотя бы месяц, но он жаждал видеть ее каждую ночь в своей постели. Кроме того, был еще и король, которого тоже нельзя было просто так выкинуть из головы.