– Это все вино, – заметил менторским тоном Габриель.
– Ты такой красивый. Я скучала по тебе. – Она словно не слышала его, продолжая смотреть влюбленным взглядом.
– Это опять вино. – Мужчина не сдавался.
– Обними меня.
– И это снова вино.
– Я люблю тебя, Габриель! – Он уже открыл рот, собираясь в очередной раз съязвить, но она, сверкнув глазами, накрыла его ладонью. – И если ты скажешь еще слово о вине, то мне придется поколотить тебя.
– Больше не буду, – пообещал Габриель и добавил: – Я сожалею лишь об одном.
– О чем же? – Фрея не могла скрыть любопытства.
– О том, что ты так редко напиваешься, – промолвил он с необычайной теплотой. Затем склонился к ее уху и шепнул: – Я буду ждать тебя на улице. Постарайся выскользнуть незаметно.
Фрея молча кивнула и поискала глазами Майкла. Следует поручить его заботам Жервезы, поскольку сама она уже ни за что не отвечает.
Морозный воздух приятно обжигал разгоряченную кожу. Фрея поправила шерстяную шаль и осмотрелась. Габриеля нигде не было видно.
– Обманул, – сокрушенно пробормотала молодая женщина и медленно пошла к конюшне.
Возвращаться в амбар не хотелось. Обида тисками сдавила горло. Припав к лошадиному стойлу, она готовилась уже зарыдать в голос, как вдруг ощутила себя в крепких объятиях.
– Габриель! – радостно воскликнула Фрея и обернулась.
– А ты искала кого-то другого? – поинтересовался он. – Я же сказал ожидать меня на улице.
– Я ждала, но тебя не было, и мне подумалось…
– Что я тебя обманул? – закончил за нее Габриель. – Глупышка, я просто искал подходящее место.
– Подходящее для чего? – спросила Фрея.
– Для того чтобы заняться с тобой любовью, милая, – нежным голосом пояснил он.
– И как? Нашел?
– Пойдем покажу. – Габриель обнял ее за талию и провел мимо стойл в глубь конюшни, туда, где шаткая лестница вела на сеновал.
Поддерживаемая уверенной рукой возлюбленного, Фрея вскарабкалась наверх и восхищенно хлопнула в ладоши.
– Как здесь замечательно!
– Я знал, что тебе понравится, – произнес поднявшийся следом Габриель. Он стянул через голову свитер и, отбросив в сторону, взялся за ремень джинсов. Затем перевел взгляд на Фрею. – Не хочешь мне помочь?
Она с легким смехом подошла к нему и протянула руки к молнии.
– Ты так торопишься на свободу?
Почувствовав прикосновение ее пальцев, Габриель шумно выдохнул. Ему снизу откликнулся вороной жеребец. Мужчина еле сдержал улыбку.
– Что, брат, завидуешь?
– Все мужчины одинаковы. – Фрея избавила его от джинсов и теперь принялась за белье. – Стоит где-нибудь взметнуться какой-нибудь юбке, и вы тут как тут.
Оставшись нагим, Габриель отступил в сторону и посмотрел на нее свысока.
– Во-первых, не "какой-нибудь", а твоей, цветастой. Во-вторых, уверен, ты гораздо лучше смотришься без нее. В чем мне не терпится убедиться.
– Боюсь, без одежды мне будет холодно, – кокетливо промолвила Фрея и призывно взглянула на Габриеля.
Он шагнул к ней, уже не сдерживая рвущейся наружу страсти, и обнял.
– Обещаю, тебе станет так жарко, что ты забудешь о зимней стуже.
Теплая шаль полетела на пол, к ней присоединилась и остальная одежда Фреи. Сильные руки подхватили ее и уложили на душистое сено.
– Теперь ты будешь меня целовать? – спросила она, обнимая Габриеля за шею и притягивая к себе.
– Сколько угодно, любимая, – ответил он, склоняясь над розовыми, словно бутоны, сосками ее груди.
Фрея всхлипнула от счастья и устремилась навстречу его губам, жадно ловя каждое прикосновение. Щелкнула, расстегнувшись, заколка, и ее волосы светлым облаком окутали плечи. Как зачарованный Габриель принялся перебирать пряди пальцами, находя их удивительно шелковистыми. Его горячее дыхание приятно обожгло шею Фреи, коснулось губ, сорвалось вниз.
Тотчас Фрея отозвалась сладостным стоном. Нежные ладони легли на его плечи, помогая почувствовать ритм, которому она подчинялась. Быстрее, быстрей… Длительная дрожь сотрясла ее тело, словно сквозь него промчались сотни комет, но Габриель не останавливался. Он снова и снова заставлял Фрею подниматься в "небеса" и испытывать радость близости.
Громкое фырканье и перестук копыт заставили Фрею открыть глаза. Откуда в ее спальне могла взяться лошадь? Она недоуменно осмотрелась, и постепенно обрывки прошедшей ночи стали складываться в ее голове в целостную картину.
Так, ясно. Это конюшня. Именно сюда вчера вечером ее заманил Габриель. Гм… хотя слово "заманил" не совсем верно отражает смысл того, что происходило накануне. Правильнее будет сказать, что это она беззастенчиво навязалась Габриелю. Кстати, а где же он сам?
Фрея взбила лежащую по соседству охапку сена в надежде обнаружить под ней спящего любовника, но его и след простыл. И на что она только надеялась? Что он будет дожидаться ее пробуждения? А дальше-то что? Ей пришлось бы испытать немалую неловкость, одеваясь под пристальным взглядом его карих глаз. Поэтому Габриель, как всегда, выбрал самое верное решение.
Фрея зевнула, отыскала одежду и наспех привела себя в порядок. Судя по пробивающимся сквозь дощатые стены солнечным лучам, уже давно рассвело. Скоро сюда придут работники, чтобы заменить в стойлах соломенную подстилку и дать лошадям корм. Если она не успеет убраться до их появления, то могут возникнуть проблемы.
Она не представляла, как сможет объяснить старому Жерому свое присутствие на конюшне в столь ранний час. И намного хуже будет, если на нее наткнется Гийом. Парень, естественно, поделится своими соображениями с Аннетт, а уж та постарается оповестить всех в округе о том, что хозяйка не ночевала в доме.
Вытряхнув из волос соломинки, Фрея стала осторожно спускаться по лестнице. Похоже, на этот раз везение было на ее стороне. Осталось лишь незамеченной пробраться в дом. Спрыгнув на пол с последней ступеньки, она нос к носу столкнулась… с Гийомом.
Парень от неожиданности уронил ведра, которые держал в руках. Выплеснувшаяся вода тут же образовала огромную лужу вокруг ног Фреи.
– Мадам? – пробормотал он, не сводя с нее удивленного взгляда.
– Я искала мою… мою заколку! – выпалила она первое, что пришло на ум.
– Здесь? – Гийом все еще не мог прийти в себя.
– Конечно, я их постоянно теряю, где ни попадя.
Решив, что с нее хватит, Фрея выскочила за дверь и, уже не таясь, прошествовала к дому.
– Лучше бы Габриель разбудил меня, – бормотала она, поднимаясь мимо ошеломленной Жервезы в свою комнату.
Сидя в горячей ванне, Фрея понемногу восстанавливала душевное равновесие, нарушенное утренним пробуждением. Соль с ароматом лаванды выполняла свое предназначение медленно, но верно. Постепенно раздражение отступило, оставляя место лишь приятным воспоминаниям.
Закрыв глаза, Фрея вновь ощутила прикосновения Габриеля к своему телу, нежные и в то же время требовательные. Да, как бы ей ни хотелось, а следовало признать, что она теряет голову от одного лишь его взгляда. Этот мужчина имеет над ней безграничную власть.
– Мы так и будем прятаться от всех? Тебе не кажется странным подобное поведение, учитывая, что о нас все известно даже последнему мальчишке в округе? – поинтересовался Габриель, когда утомленные любовными играми они лежали на кровати в спальне Фреи.
Каждую ночь, рискуя упасть и свернуть себе шею, он пробирался сюда через окно, чтобы с первыми лучами солнца удалиться прочь. Такое условие поставила Фрея.
– Пока никто ничего не видел лично, все разговоры о нас не что иное, как нелепые домыслы. Пусть болтают, коли хотят. Однако я не желаю лишний раз давать пищу для пересудов, – ответила молодая женщина и многозначительно потерлась ногой о бедро возлюбленного.
Габриель шумно вздохнул, но не двинулся с места.
– Ты считаешь, что Аннетт, убирая твою постель по утрам, до сих пор ничего не поняла? – Он скептически приподнял бровь.
– Если она что-то и заподозрила, то пока молчит, и я за это ей очень благодарна. Хотя на нее это совсем не похоже: держать язык за зубами.
– Может, будет намного проще, если мы все-таки оформим наши отношения?
– Ох, Габриель! Кажется, мы уже не раз говорили на эту тему! Я тебя очень люблю, но мне…
– Совершенно не хочется выходить замуж. Я свободная женщина и все такое прочее, – окончил за нее Габриель. – Как ты не понимаешь? Для меня важен сам факт нашего союза, когда ты перед всеми признаешь меня своим защитником и любимым.
– Это ты не понимаешь! Я не могу!
– Но почему?
Фрея мысленно чертыхнулась. Мужчины такие глупые! Неужели Габриель предпочел бы знать, что она до сих пор еще замужем? Что другой мужчина имеет на нее все права? Нет уж, пусть лучше злиться.
– Ты обиделась? – Габриель осторожно коснулся ладонью ее щеки и, склонившись, поцеловал.
Фрея ответила на его ласку и прошептала:
– Я просто думаю: почему мы все время ссоримся? Даже тогда, когда совсем этого не желаем. Может, оттого, что у нас разные взгляды на жизнь и никто не желает идти на уступки? Как все запутанно и сложно!
– В такие мгновения лучше перестать следовать разуму, а прислушаться к сердцу. Если в моем сердце – любовь, в твоем – тоже, тогда между нами исчезают все различия. Мы просто двое влюбленных среди множества себе подобных.
– Ты рассуждаешь как мужчина. – Фрея возмущенно сверкнула глазами.
В полумраке спальне ей было видно, как затряслись плечи Габриеля. Он беззвучно смеялся.
– Осмелюсь напомнить: я и есть мужчина.
– Это одно из твоих главных достоинств. – В голосе Фреи прозвучала обреченность, словно она смирилась с тем, что судьба ниспослала ей столь великолепный образчик мужественности, забыв приложить инструкцию к пользованию. – Именно за это я тебя и люблю.
– Тогда докажи!
Габриель властным жестом притянул ее к себе, и она радостно затрепетала, почувствовав, как напряглась его плоть.
– Никто ни о чем не желает рассказывать. Такое впечатление, будто весь "Дюфер" перешел на осадное положение. – Жильбер Бодю сокрушенно покачал головой. – Одно могу утверждать наверняка: там действительно что-то затевается. Сам факт приобретения бочек из тронсэнского дуба говорит о многом. Для вина используют тару попроще.
– Это мне и так известно. – Габриель взглянул на своего управляющего и усмехнулся. – Странное дело, даже Жервеза словно набирает воды в рот, стоит мне поинтересоваться делами "Дюфера". В любом случае до истечения срока пари осталось чуть больше месяца. Не думаю, что мадам Дюфер успеет что-либо предпринять. Наша победа – это дело времени. Если она желает немного развлечься, не будем ей мешать.
Отпустив управляющего, Габриель поднялся к отцу. В последнее время Гастон Алье сильно сдал. Возраст постоянно напоминал о себе многочисленными болезнями. Передав все дела сыну, он почти не покидал своей комнаты, предпочитая проводить время в обществе книг. Вот и сейчас одна из них находилась в его руках.
Улыбнувшись вошедшему сыну, Гастон отложил ее в сторону, предварительно оставив между страниц закладку. Габриель взглянул на корешок и прочел название – "Земля". Золя всегда был любимым отцовским писателем.
– Ты опять не ночевал дома, – с мягкой укоризной произнес Гастон.
Сколько Габриель помнил, отец никогда ни на кого не повышал голоса и одновременно умудрялся вести семейное дело твердой рукой.
Сын искренне восхищался этими его качествами и во всем стремился подражать. Но это ему не всегда удавалось.
– Ты просто констатируешь факт или тебя интересует, где я был? – Габриель уселся напротив отца в большое кресло.
– Не думай, что, если я давно не выхожу из дома, то мне ничего не известно об очаровательной мадам Дюфер, поселившейся по соседству. Что может быть привлекательнее одинокой и требующей мужской заботы женщины? – В глазах Гастона вспыхнули озорные искорки. – Она действительно так хороша, как о ней толкуют? Ее мать в свое время считалась первой красавицей Бордери.
– От тебя ничего невозможно скрыть. – Габриель с любовью взглянул на отца.
Ему не хотелось думать о том времени, когда его не будет рядом. Гастон для него являлся всем: заботливым родителем, старшим товарищем и верным наперсником. Выкинув из головы печальные мысли, молодой человек продолжил разговор. Ему не терпелось узнать, правду ли рассказала Фрея, уютно устроившись в его объятиях в одну из ночей. По ее словам, много лет назад Гастон Алье чуть было не стал мужем Мадлен Дюфер.
Он спросил об этом отца. И тот выдержал довольно долгую паузу, прежде чем ответить.
– Я думал, что об этой истории никто уже никогда не вспомнит. Большинство тех, кто был в курсе всего произошедшего тогда, давно в мире ином. Действительно, некогда я и Мадлен должны были сочетаться браком. Это не являлось следствием взаимной любви – так решили наши отцы. Они мечтали соединить две старейшие семьи, но вышло иначе… – Гастон остановился, чтобы перевести дыхание.
Воспользовавшись паузой, Габриель встал, чтобы поправить подушки за его спиной. Старик благодарно улыбнулся.
– Спасибо, мой мальчик.
– Что же случилось?
– Все очень просто. Мадлен сбежала из дома накануне венчания. Наши отцы сбились с ног, пытаясь обнаружить следы беглянки, но тщетно. Поговаривали, что незадолго до своего исчезновения Мадлен видели у реки в компании английских студентов. Думаю, она стала женой одного из них.
– Ты переживал?
Габриель чуть подался вперед, ловя каждое слово отца. Кажется, он начинал понимать, от кого Фрея унаследовала свою неугомонную натуру.
– Скорее чувствовал себя уязвленным. – На губах Гастона мелькнула усмешка. – Потом я встретил твою мать, женился, и эта история мало-помалу стерлась из моей памяти. Сейчас, по прошествии многих лет, я даже испытываю благодарность к Мадлен за то, что она совершила столь отчаянный поступок. Если бы наш брак состоялся, он вряд ли сделал бы нас счастливыми. Женщины рода Дюфер всегда отличались чрезмерным свободолюбием, и мне было бы трудно смириться с тем, что моя жена не желает быть тенью своего мужа.
Окончив повествование, Гастон замолчал. Габриель также не спешил нарушить тишину.
Каждый из них думал о своем. Старый Алье погрузился в воспоминания о тех временах, когда был молод. А его сын размышлял о странной насмешке судьбы, посеявшей зерно страсти между детьми тех, кто некогда избежали брака.
Глава 7
После того как провела все утро с Люсьеном, который раскрывал перед ней все нюансы предстоящего процесса дистилляции, Фрея решила дать себе передышку. Однако стоило ей показаться на пороге дома, как навстречу выбежала Аннетт.
– Мадам, полчаса назад приехал один месье. Судя по всему, англичанин. Я так толком и не поняла, чего он хочет, но на всякий случай предложила ему подождать в гостиной вашего возвращения.
– Ты все сделала правильно, – промолвила Фрея, неожиданно ощутив странное беспокойство. – Он представился?
– Я же говорю, что не смогла понять его. Он так же силен во французском, как я в английском. – И уже более доверительно добавила: – На мой взгляд, он весьма привлекательный мужчина, а судя по манерам – из хорошей семьи.
– Ох, Аннетт! – смеясь, воскликнула Фрея. – Стоит мужчине подарить тебе улыбку, и твое сердце уже тянется к нему. Ты не боишься, что однажды Гийом может приревновать тебя?
– Ревность в любви все равно что приправа в мясе. Чем ее больше, тем вкусней, – игриво заметила служанка.
– Самая лучшая приправа может испортить любое блюдо, если ее положить сверх меры, – возразила Фрея и направилась в гостиную, гадая, что за гость посетил ее.
Войдя в комнату, она сразу же увидела его. Он стоял к ней спиной и рассматривал коллекцию фарфоровых фигурок на каминной полке. Желая дать ему знать о своем присутствии, Фрея негромко кашлянула и спросила по-английски:
– Чем могу помочь? Я хозяйка этого…
Мужчина обернулся, и окончание фразы застряло у нее в горле.
– У тебя такое лицо, словно ты увидела привидение. Я ожидал совсем другого приема, милая женушка.
Перед ней стоял Джоэл!
– Как… как ты меня нашел?
Фрея, внезапно обессилев, опустилась в ближайшее кресло. Она еще толком не успела осознать происшедшее, но предательская дрожь уже бежала по телу. Джоэл улыбнулся, но в его улыбке не было и намека на доброжелательность. Она напоминала безжалостный оскал хищника, готовящегося напасть на свою жертву. Он медленно прошел по комнате и устроился на диване слева от Фреи.
Забросив ногу на ногу, Джоэл произнес:
– О! Мне пришлось изрядно попотеть, прежде чем я обнаружил твои следы. Тебя опознал стюард с парома, на котором ты прибыла во Францию. – Он самодовольно ухмыльнулся. – Я не случайно женился на тебе в свое время. Ты слишком красивая женщина, Фрея. Тот, кто хоть раз увидел тебя, уже никогда не сможет забыть.
– Чего тебе нужно, денег? Назови любую сумму, я заплачу. – Фрея судорожно сглотнула. Взгляд Джоэла действовал на нее угнетающе.
– Ты такая богатая? Ах да, наследство от доброго дядюшки! – Он понимающе кивнул. – Как видишь, мне многое о тебе известно. А вот ты, кажется, забыла: я не нуждаюсь в деньгах.
– Тогда я не понимаю, что привело тебя сюда. – Фрея нервно передернула плечами.
– Не понимаешь? – Джоэл вновь одарил ее хищной улыбкой. – Ты, дорогая. Ну и конечно же наш сын. Как поживает Майкл, Фрея? Надеюсь, с ним все хорошо?
– Негодяй, какое тебе до него дело? Неужели тебе мало тех страданий, что ты нам причинил? – возмущенно воскликнула Фрея.
Если бы она не так хорошо знала Джоэла, то действительно подумала бы, что он печется о Майкле. Но ей слишком хорошо было известно, что скрывается за словами мужа.
– Мало. Мне нравится наблюдать, как человеческие лица искажаются от боли, слышать мольбы о снисхождении. Они приносят истинное удовольствие, которое не сравнится ни с чем, даже с сексом. – Взгляд Джоэла приобрел опасный блеск. – А ты, с тех пор как мы расстались, занималась сексом? Считается, что французы в этом деле большие мастера. Или это все пустые разговоры?
– Зря стараешься. Меня больше не задевают твои слова. Я поумнела.
Фрея не желала проявлять слабость в присутствии мужа. Она знала, как только Джоэл почувствует это, ей уже ни за что не спастись.
– Да-а… – протянул он, окидывая ее взглядом сверху донизу, словно только что увидел. – Ты действительно изменилась. Стала более уверенной, независимой. Что ж, тем приятнее мне будет сломать тебя.
– У тебя ничего не выйдет, Джоэл. На этот раз преимущество не на твоей стороне. Мы не в Англии. Здесь моя земля, мои люди. И если ты был внимателен, то заметил среди них много мужчин. Поверь, это настоящие мужчины. Не чета тебе. Ни один из них не посмеет поднять руку на женщину, не говоря уже о матери своего ребенка. – В ее голосе звучало откровенное презрение.