– Она возвращалась из деревни и упала. К счастью, Люсьен проходил мимо, – пояснил Матье, прежде чем сама пострадавшая успела открыла рот.
– И зачем тебя только понесло в деревню? – не унималась домоправительница, промывая рану на ноге Фреи.
– Я искала брата Матье, – ответила молодая женщина.
– Но ведь Люсьена там не было. – Жервеза недоуменно уставилась на присутствующих в спальне мужчин. – Ничего не понимаю!
– Так вы и есть тот самый Люсьен! – воскликнула Фрея то ли от внезапной догадки, то ли оттого, что Жервеза в этот момент принялась дезинфицировать рану.
– Он самый. – Кивнув в сторону светловолосого мужчины, Матье добавил: – Знал бы, что Люсьен решит навестить меня, не отправил бы вас в деревню. А теперь вон как все вышло.
– Ладно, что случилось, то случилось, – прервала его Жервеза. – Надо послать кого-нибудь за врачом. Хотя кость не задета. Должно быть, просто сильный ушиб и глубокая ссадина. – Она повернулась к Фрее. – Ничего, деточка, недельку полежишь, отдохнешь и все будет в полном порядке.
– Ну, мы пойдем тогда? – спросил Матье.
– Ступайте, – разрешила пожилая женщина.
– Нет, Люсьен, не уходите. Мне необходимо поговорить с вами. – Фрея приподнялась на кровати. – Ведь именно вас я искала в деревне. Оставь нас, Жервеза, и попроси Аннетт принести чаю.
Домоправительница сокрушенно покачала головой, но отправилась выполнять просьбу хозяйки. Вслед за ней вышел и Матье.
Тогда Фрея указала молодому мужчине на стоящее рядом с кроватью кресло.
– Присаживайтесь, Люсьен. Это ничего, что я обращаюсь к вам по имени? Вы также можете называть меня просто Фрея.
– Идет! – Люсьен улыбнулся. – Откровенно говоря, вы заинтриговали меня. Зачем я вам понадобился?
– Мне очень нужен совет специалиста, а Матье уверяет, что вы прекрасно разбираетесь в процессе производства коньяка. Однако это довольно долгий разговор. Надеюсь, вы никуда не спешите?
– Что вы, в моем распоряжении масса времени. Я весь внимание.
Фрея взяла с прикроватного столика тетрадку с формулами и передала собеседнику.
– Вот эти записи, можно сказать, мне достались по наследству. Сама я ничего в них не поняла. Посмотрите, может, вам удастся разобраться в них.
Люсьен открыл первую страницу и погрузился в чтение. Фрея молча наблюдала за ним. Мужчина хмурился, словно обдумывая что-то, усмехался, как будто обнаружил нечто забавное. Казалось, он напрочь забыл о ее существовании. Фрея собралась уже напомнить о себе, как вдруг Люсьен отложил тетрадь в сторону и спросил:
– Откуда у вас эти записи?
– Я же сказала, что получила их в наследство! – нетерпеливо повторила женщина.
– То есть, кроме вас, никто больше не может претендовать на них? – решил уточнить Люсьен.
Фрея задумчиво произнесла:
– Насколько я знаю, единственным, кто имел на эту тетрадь все права, был мой дядя. Хотя он и не подозревал о ее существовании. После смерти Жана-Анри, согласно его воле, все движимое и недвижимое имущество, принадлежащее ему, перешло ко мне.
– Тогда примите мои поздравления, Фрея. Вам воистину досталось сокровище.
– Может, перестанете говорить загадками и объясните, в чем дело?
– В этой тетради наиподробнейше описан процесс приготовления совершенно неизвестного ранее сорта коньяка. Впрочем, тот, кто составлял эти формулы, исходил из чисто теоретических соображений. Однако даже с первого взгляда ясно, что ошибки маловероятны. Предлагаемый процесс первичной и вторичной дистилляции несколько отличается от широко распространенного. Он настолько прост, что становится странно, как никто раньше не додумался до подобного.
– Если я правильно вас поняла, то, руководствуясь этими записями, можно организовать производство качественного коньяка, даже несмотря на отсутствие опыта в этой области? – Воодушевившись, Фрея даже забыла о терзающей ее ногу боли.
– Совершенно верно! – воскликнул Люсьен. Он вскочил с кресла и принялся мерить комнату шагами. – Вам понадобится толковый консультант и кое-что еще к уже имеющемуся оборудованию.
Фрея задумалась. Если рискнуть и последовать совету Люсьена, то есть шанс выиграть злополучное пари. Тогда Габриель поймет, что ошибался, считая ее неспособной вести дела. Наладить производство своего коньяка! Что может быть соблазнительнее для женщины, ступившей на мужскую территорию? Решено! Необходимое оборудование можно купить, а вот где найти этого самого консультанта? А что, если…
Она бросила внимательный взгляд на расхаживающего перед ней мужчину и решительно произнесла:
– Скажите, Люсьен, что бы вы ответили, если бы я предложила вам должность консультанта?
– Ох, Фрея, я боялся, что вы никогда этого не скажете. Конечно, я согласен!
И они оба рассмеялись.
Ночью разразилась гроза. Она пришла с востока и тяжелыми свинцовыми тучами нависла над Бордери, вселяя в виноградарей панический ужас. Фрея не могла уснуть так же, как и множество ее людей. Всю ночь в окнах "Дюфера" горел свет. Всех волновало одно: не выпадет ли град? Это могло стать настоящим бедствием. Старожилы вспоминали, как в один год за несколько часов был уничтожен обильный урожай, совсем такой, как нынешний, и молились, чтобы напасть прошла мимо.
В огромной гостиной дома собрались большинство работников усадьбы. Они были готовы спасать плоды своих трудов, если возникнет необходимость.
Фрея с помощью Аннетт спустилась к ним. Вместе было не так страшно. Жервеза устроила ее в одном из кресел и вручила бокал подогретого с пряностями вина. Появление хозяйки было встречено одобрительными возгласами. Очевидно, виноградари так же, как и она, считали, что в тяжелую минуту все должны быть заодно.
Когда Жервеза отошла в кухню, чтобы распорядиться насчет колбасы и сыра для работников, ее место подле Фреи занял Матье. Он принялся развлекать молодую женщину всевозможными местными легендами. Постепенно вокруг них сгрудились и остальные. Изредка кто-нибудь из присутствующих мужчин выходил на улицу, и тогда оставшиеся молча ждали его возвращения. Каждый раз, когда "разведчик" возвращался с улыбкой, в гостиной раздавался всеобщий вздох облегчения.
Чтобы развеять несколько гнетущую обстановку, Фрея поделилась с работниками своими планами насчет производства коньяка. Идея была встречена гулким одобрением. Еще бы! Если на бутылочных этикетках появится надпись "Дюфер", то он станет известен всему миру.
Присутствующие принялись обсуждать новость, однако не забывая о той причине, по которой собрались здесь.
В половине пятого очередной вернувшийся "разведчик" сообщил, что тучи ушли в сторону Сен-Жюньена. Опасность миновала! Тем не менее никто не спешил уходить. Затея Фреи увлекла работников настолько, что они убедили Люсьена приступить к немедленному разъяснению.
Что было дальше, Фрея не знала: крепкий сон смежил ее веки.
Глава 6
Милый дневник! Сегодня я попрощаюсь с "Дюфером" навсегда. В моем сердце нет грусти, наоборот, мне радостно оттого, что вскоре я буду вместе с любимым Шарлем на пути в Англию. Надеюсь, она сможет стать для меня настоящим домом.
Отец ни о чем не подозревает и вместе с Жаном-Анри вовсю готовится к моей свадьбе. Бедняга Гастон! Мне искренне жаль его. Завтра утром он будет напрасно ждать меня у алтаря. Видит Бог, моей вины здесь нет.
Похоже, во всем доме одна лишь Жервеза понимает мое нежелание идти замуж за молодого Алье. Хотя он, несомненно, вызывает у нее симпатию, она против насилия, которое пытается совершить надо мной отец. После смерти мамы только Жервеза осталась мне по-настоящему близка. Иногда я думаю рассказать ей о Шарле, но, по-моему, она и так что-то подозревает. Милая Жервеза, мне будет ее очень не хватать.
Скоро часы пробьют полночь – это станет для меня сигналом. Я осторожно спущусь из окна по веревке, чтобы встретиться с Шарлем на нашем месте у Шаранты. Почему-то всегда, когда ждешь, время тянется гораздо медленнее, чем обычно.
Передо мной на кресле разложено белое свадебное платье. Увы, ему никогда не суждено украсить невесту. Оно не будет шуршать пышным кринолином по проходу в церкви и взмывать тонким кружевом в свадебном танце. Завтра на рассвете в небольшой деревушке священник свяжет меня узами брака с Шарлем и я продолжу наше путешествие уже под другой фамилией. Даже при всем желании отец не сможет отыскать моихследов.
Не знаю, вернусь ли я когда-нибудь сюда, чтобы помолиться на могиле матери. Верю в то, что в любом случае со мной будет ее святое благословение.
Фрея перевернула последний лист дневника и смахнула набежавшие на глаза слезы. Дальнейшее, было известно ей лучше, чем кому-либо. Мадлен Дюфер стала женой Чарлза Грина и благополучно достигла берегов туманного Альбиона. Спустя два года она родила дочь и ее супруг, к тому времени получивший степень доктора истории, дал малышке удивительно красивое имя. Он назвал ее в честь богини любви, частой гостьи скандинавских легенд.
Фрея подумала о том, что жизнь родителей была похожа на легенду, прекрасную и печальную. Потому что, как и в большинстве сказочных историй, ее герои "жили и умерли в один день". Мадлен так и не вернулась на могилу матери, зато это сделала ее дочь.
Прошел уже год с того момента, как Фрея ступила на французский берег. Она часто вспоминала, как переживала во время первого сбора урожая, считая, что хуже быть не может. Оказалось, может. В этом году град не прошел мимо, но все же большую часть винограда удалось спасти. Теперь ей часто доставляло радость слушать, как играет в дубовых бочках молодое вино.
Дела в "Дюфере" шли великолепно, чего нельзя было сказать о сердце Фреи. Уже долгое время каждую ночь ей снился Габриель.
Габриель. Она редко видела его. После той ужасной ссоры он больше не стремился завоевать ее. Жервеза по-прежнему называла Габриеля своим любимчиком, и он изредка навещал старушку. Фрею при этом старательно не замечал.
Тихий стук в дверь заставил ее распрощаться с воспоминаниями. В приоткрытую дверь просунулась голова Аннетт.
– Матье вернулся.
Фрея тут же вскочила с кровати и привела одежду в порядок. Они с Люсьеном давно и с нетерпением ожидали возвращения Бриссака. Пару недель назад ему пришлось отправиться в Тронсэ, чтобы привезти дубовые бочки, в которых будущий коньяк станут выдерживать в течение нескольких лет. Фрею волновало, удалось ли ему выполнить возложенную на него миссию или нет. В противном случае придется попытать счастья в Лимузене.
Сбежав по ступенькам, она налетела на раскрывшего ей объятия Матье. За прошедший год он, Фрея и Люсьен настолько сроднились, коротая бессонные ночи в давильне, на виноградниках и в погребах, что все работники "Дюфера" в шутку называли их "наш триумвират". Они давно уже отбросили всякую официальность и обращались друг к другу запросто, на "ты". Вот и сейчас Фрея спросила:
– Привез?
– Доставил в лучшем виде. Люсьен уже следит за разгрузкой. – Матье устало улыбнулся. – А как дела у вас? Оборудование установили? – Он имел в виду новый шарантский куб, который начали монтировать непосредственно перед его отъездом.
– Да, все уже готово к первой дистилляции. Люсьен наметил провести ее после Жирного вторника, – ответила Фрея и добавила: – Основная работа проделана, теперь можно на время расслабиться. Надеюсь, ты не забыл о моей просьбе?
– Как можно? Выполнил в лучшем виде, – снова улыбнулся Матье.
Речь шла о большом рождественском празднике, который Фрея, на правах хозяйки усадьбы, собиралась устроить для всех обитателей "Дюфера". Это было ее второе Рождество во Франции, и она хотела преподнести каждому небольшой сувенир. Перед поездкой молодая женщина в общих чертах обрисовала Матье, что именно желает подарить своим работникам, и он обещал помочь.
– Ну, теперь дело за малым – за Божьей помощью. Все, что зависело от нас, мы сделали, – произнес Люсьен, стремительно входя в дом и потирая руки.
– Тогда я предлагаю начать подготовку к празднику, – весело подвела итог Фрея.
Майкл осторожно отворил дверь в амбар и зачарованно остановился. Дух Рождества, казалось, витал в самом воздухе, наполненном ароматом еловых веток, пышными связками развешанных по стенам. В центре высилась красавица елка, заботливо украшенная разноцветными гирляндами еще накануне.
Сейчас здесь царили холод и полумрак, но уже к вечеру в сооруженных по углам очагах весело запляшет огонь, на решетках будут жариться каштаны, а длинный стол у правой стены заставят тарелками с праздничными лакомствами. Матье уверял, что придут и музыканты. Значит, будут танцы.
Майклу нравилось смотреть, как танцует мама. Он уже видел однажды, как она весело кружилась с Люсьеном на празднике урожая. Габриель тоже хорошо танцует. Странно, что они с мамой не делают этого вместе. Похоже, ей Габриель нравился не так сильно, как ему. Мальчуган вздохнул, а затем торопливо прошел по скрипучему полу в самый дальний угол. Пока никого нет, он должен сделать то, ради чего пришел.
В полумраке Майкл с трудом различал раскрашенные глиняные фигурки людей, но не особенно переживал по этому поводу. Ведь это они с Матье соорудили здесь ясли. При желании мальчик мог с точностью сказать, кто где расположился. Вон тот старик с пастушьим посохом – Иосиф, улыбающаяся женщина – Мария, трое бородатых мужчин – волхвы. А маленький карапуз в люльке – сам Христос.
Немного подумав, Майкл направился именно к нему, справедливо решив, что, если Рождество – это его праздник, значит, он тут самый главный.
Опустившись на колени на соломенную подстилку, малыш сложил ладони, как для молитвы, и тихо зашептал:
– Господи, сделай так, чтобы моя мамочка всегда была, счастлива, чтобы у Жервезы не болели ноги, а Аннетт вышла замуж за Гийома. Пусть Матье получит от тебя в подарок новую трубку, а Люсьен – очки, взамен тех, которые потерял на прошлой неделе. И еще, Боженька, пошли мне папу, потому что у меня его нет. – Майкл снова вздохнул и поднялся с колен, затем, на всякий случай, добавил: – Лучше если он будет похож на Габриеля…
Сидя рядом с такими же, как и она, почтенными матронами, Жервеза наблюдала за молодежью, проносящейся мимо в вихре фарандолы. Вот, кажется, мелькнула цветастая юбка Фреи. А кто это рядом с ней? Матье или Люсьен? Похоже, что оба. Пусть девочка развлекается, у нее был год не из легких. Другая бы давно сломалась, а эта знай себе посмеивается. Ну и характер, прямо как у бабки Соланж. Та тоже с виду была хрупкая, а внутри – кремень. Только не принесло это ей счастья. Фрея вот тоже смеется, хохочет, а на душе у нее ведь муторно. Старуху не проведешь, она все видит. И то, какие полные ожидания взгляды Фрея исподволь бросает на дверь. И то, как сторонится других парней, словно щитом заслоняясь приятелями Матье и Люсьеном. Кого же ты, девонька, высматриваешь?
Фрея поймала на себе взгляд Жервезы и помахала ей рукой. Этого вполне хватило, чтобы новый гость, вошедший в дверь, ускользнул от ее внимания. Матье подхватил хозяйку под руку, и она была вынуждена сделать еще круг.
Радостные лица стремительно появлялись и исчезали на ее пути, сменяясь новыми. Фрея в ответ улыбалась, кивала и выкрикивала приветствия. Сколько народу собралось сегодня в старом амбаре! И все веселятся, шутят, танцуют. Кое-кто даже успевает целоваться. Фрея пронеслась мимо Аннетт и Гийома, но они, целиком поглощенные друг другом, кажется, ее вовсе не заметили.
Майкл, которого по случаю праздника не отправили спать, а разрешили остаться с взрослыми, в компании таких же, как и он, счастливчиков, бегал между танцующими. Фрея подозревала, что, несмотря на ее запрет, Жервеза все же дала ему попробовать вина последнего урожая. Уроженка Бордери, она считала, что молодое вино сродни материнскому молоку – придает сил и здоровья. И ее невозможно было переубедить.
Подумав о Жервезе, Фрея вновь бросила взгляд в ту сторону, где восседала ее домоправительница. И в тот же миг сердце у нее в груди взволнованно дрогнуло. Потому что рядом с креслом Жервезы стоял тот, чьего прихода она так боялась и так нетерпеливо ожидала. Габриель…
Он с улыбкой о чем-то переговаривался с пожилой женщиной, периодически скользя небрежным взглядом по танцующим парам. Интересно, что привело его на праздник?
Укрывшись за плечом Матье, Фрея рассматривала Габриеля. За то время, что они не виделись, он нисколько не изменился. Все такой же уверенный в себе и неотразимый. Ей пришлось признать, что, как бы она к нему ни относилась, Габриель остается мужчиной, притягивающим к себе внимание. Свидетельством тому стало скопление гостей в той стороне, где он находился, причем преимущественно женского пола.
Фрея и сама признавала, что от Габриеля исходит магнетизм, воздействующий даже на нее. Еще взгляд – и она пропала!
Ах, почему ей никогда не удается остановиться вовремя! Фрея от отчаяния стиснула зубы, но воображение уже рисовало мускулистое тело, нескрываемое джинсами и свитером домашней вязки. Господи! Неужели нельзя было создать кого-нибудь менее совершенного?
Танец окончился. Люсьен сменил Матье. Один из музыкантов объявил игру. Тотчас в центр стали выходить новые пары. Краем глаза Фрея заметила, что невысокая темноволосая девушка, дочь конюха Жерома, пригласила Габриеля и он согласился.
Игра была проста. Мужчины и женщины двигались по кругу в противоположные стороны, пока звучала музыка. Лишь только она прерывалась, остановившиеся друг против друга целовались, а затем продолжали танцевать. Больше всего подобное развлечение нравилось молодежи. Еще бы! Сорвать поцелуй с губ любимого или любимой на глазах родителей, тетушек и прочей родни, и при этом не получить взбучки! Ничего не поделаешь, традиция.
Скрипачи ударили смычками по струнам, озорная мелодия подхватила Фрею вместе со всеми и понесла по кругу. Пауза! Люсьен сокрушенно вздохнул, он немного проскочил, и Фрея уже целовалась с каким-то высоким парнем. Снова музыка! И опять пауза.
Фрея остановилась и подняла глаза. Перед ней стоял Габриель. На его лице отразилось смятение, впрочем быстро сменившееся самоуверенной улыбкой. Каков нахал! Фрее захотелось немедленно повернуться и убежать прочь, но мужчина уже склонялся к ее губам.
Вкус меда! У губ Габриеля оказался вкус меда, душистого и дурманящего. Она приникла к ним и пила, пила их аромат. Неожиданно все кончилось и до ее слуха донесся его приглушенный голос:
– Что ты делаешь?
– Целую тебя.
Она открыла глаза и увидела, что они – единственные, кто остался на месте, остальные продолжали игру. Но ей было безразлично: ее пара нашлась. Фрея вновь потянулась к губам Габриеля.
Он с тихим смешком отпрянул от нее.
– Ты сумасшедшая, здесь же кругом люди.
– Ну и пусть! Если боишься за свою честь, уведи меня туда, где никого нет.
– Дурочка, я беспокоюсь за твою репутацию. Не спеши делать глупости, о которых потом будешь жалеть.
Но Фрея не желала слышать никаких отговорок.
– Поцелуй меня еще раз, Габриель. – В голосе молодой женщины появились просительные нотки.
Габриель подозрительно покосился на нее, а затем усмехнулся внезапной догадке.
– А-а! Кажется, я понимаю, в чем причина твоего игривого настроения. Ответь, сколько бокалов молодого вина ты уже выпила?
– Не знаю, здесь так жарко. – Фрея нахмурилась. – У меня кружится голова.