Лука не хотел нарушать его спокойствие, но должен был закончить свои дела здесь, чтобы отправиться к Чарли, поэтому он зашел в просторное помещение:
- Ты все еще куришь эти раковые палочки?
Дед поднял глаза, и на его лице появилась широкая улыбка, такая же приветливая, как и при их первом знакомстве.
- Если они не убьют меня, то это сделает оно. - Он поднял бокал в молчаливом тосте. - Но я уйду счастливым.
Лука отталкивал этого человека всю жизнь и не имел права сейчас читать лекции, поэтому молча сел напротив.
- Я рад, что ты наконец воспользовался ключом.
Он ждал слов "давно пора", но дед только затянулся сигарой.
- Что-нибудь произошло, пока меня не было?
- Помимо того что я приглядывал за Чарли?
Луке потребовалась вся сила воли, чтобы не вскочить со стула при упоминании ее имени.
- Как она?
- Нормально. Для женщины, которая настолько сильно тебя любит, что не может сосредоточиться на работе. Она ходит по офису как привидение. Неудивительно.
- Возможно, она хочет лично придушить меня.
Скептицизм во взгляде деда исчез, сменившись искренней нежностью, которой Луке всегда так недоставало в детстве.
- Она любит тебя, сынок. Не испорть все на этот раз.
Сынок… Одно это слово заставило Луку снова почувствовать себя десятилетним мальчиком, нуждающимся в одобрении и любви.
Но сейчас он мог сосредоточиться только на словах деда о том, что Чарли любит его. Он думал, что она его любит, хотя они никогда не говорили об этом, а после того, как он сбежал…
- Я иду к ней, как только мы закончим.
Дед выпил половину бокала и со вздохом поставил его на столик:
- Почему тебе было так важно сначала навестить меня?
- Мне нужно поговорить о Рэде. - Лука старался не смотреть за правое плечо деда, на большое пианино, заставленное семейными фотографиями. Он не переносил самодовольного лица своего отца, той надменности, которую он носил, как дизайнерский костюм.
- Твой отец хотел сократить пропасть между вами, просто он не знал как.
Лука с трудом сдержал насмешливую улыбку.
- Когда это было? После того как он игнорировал меня первые пять лет? Или следующие десять? - Он вскочил со стула и начал расхаживать по комнате. - Он никогда не признавал меня своим сыном. Мама пыталась, ты пытался. Ты не сможешь сказать ничего, что бы изменило мое мнение о нем как о безжалостном ублюдке.
Дед затушил сигару и тоже встал:
- Тогда почему ты здесь?
- Потому что я хочу знать, почему, черт побери! Я надеялся, ты сможешь дать мне ответы, чтобы я…
- Продолжай, сынок.
Лука замер и схватился за ближайший стул:
- Чтобы я не кончил, как он, эмоциональным калекой.
- Ты уже любишь Чарли, значит, ты способен чувствовать больше, чем Рэд, - устало проговорил Гектор.
Лука сел и положил голову на руки:
- Я не понимаю.
Гектор тяжело вздохнул и подвинул к нему свой стул:
- Часть этой вины лежит на мне.
Лука поднял голову:
- Как ты можешь быть в этом виноват?
Дед побледнел, и Лука вздрогнул от страха.
- Рэд не мог быть тебе хорошим отцом, потому что не знал как. У него никогда не было хорошего примера.
Лука непонимающе помотал головой:
- Но ты всегда был рядом…
- С тобой.
Рука деда тряслась, когда он потер ей глаза.
- Чтобы хоть как-то оправдать то, каким отвратительным отцом я был для Рэда. - Казалось, он постарел на десять лет. - Меня никогда не было рядом. Бизнес поглотил меня. Когда я был не в офисе, я общался с рок-звездами, пытаясь заполучить громкие имена в "Ландри рекордс". Я бросался на каждый вызов, и для меня не было слишком больших или слишком маленьких звезд. - Он пожал плечами. - Рэд никогда меня не знал.
Лука молча смотрел на единственного человека, которому он когда-либо доверял и которого совсем не знал.
- Значит, твое желание познакомиться со мной…
- Частично от этого.
Дед сжал руки, чтобы унять дрожь. Голова Луки кружилась от новых подробностей, он видел блеск слез в глазах деда и сглотнул комок, неожиданно вставший в горле.
- Я принимал тебя, любил не из-за чувства вины. Я был очарован маленьким мальчиком, который так много давал, ничего не прося взамен. Потом ты вырос и не захотел больше иметь со мной ничего общего, как и твой отец, поэтому мне не удалось сократить пропасть, я хотел, но понятия не имел, как…
Комок в горле рос, и грудь разрывалась от усилий не заплакать.
Лука не знал, сколько они просидели так, но в конце концов, убедившись в том, что его голос не будет дрожать, он спросил:
- Значит, Рэд никогда не знал, как быть отцом? - Он презирал себя за необходимость задать этот вопрос, но откровения деда дали ему шанс простить отца.
Дед кивнул:
- Это правда, сынок. Я всегда знал, когда твоя мать пыталась устроить новую встречу, потому что несколько дней после нее Рэд ходил задумчивый и смущенный. Как будто он хотел протянуть руку, но не знал как.
- Но он не признал меня.
- Он просто не знал как.
Лука с трудом расслышал, как дед добавил:
- Уж мне ли не знать.
- О, дедушка… - Лука встал и наклонился, чтобы обнять Гектора. Он впервые в жизни обнимал своего деда. - Нам обоим надо многому научиться, но я хочу попытаться, если ты согласен.
- Разумеется.
- Спасибо, что сказал мне правду.
- Надо было давно это сделать, - ответил дед, пряча за грубоватостью сожаление. - А теперь иди, пока я не начал снова нести старческую чепуху, у тебя есть другие дела.
Лука протянул ему руку, чувствуя себя как никогда легко:
- Пожелай мне удачи.
Дед пожал его руку:
- Тебе не нужна удача, сынок. Чарли так же влюблена, как и я был много лет назад.
Желая закончить разговор на веселой ноте, Лука подмигнул Гектору:
- Должно быть, дело в легендарном шарме Ландри, который я унаследовал.
- Должно быть.
Улыбка деда согрела его сердце.
- Иди же к ней.
Глава 14
Чарли только вышла из душа, когда услышала звук, словно стадо танцующих слонов ломится в дверь. Слоны никак не хотели угомониться, поэтому она завернулась в полотенце и поспешно прошла в прихожую.
Если это очередной поздний визит от секретаря "Ландри рекордс", она закричит. Дела могли подождать до утра, особенно учитывая то, что последние несколько дней она начинала работать с рассветом.
- Если это не может подождать до утра, лучше вам прийти с хорошими новостями…
Слова замерли на ее губах, когда она открыла дверь и увидела мужчину, которого меньше всего ждала.
Лука ничего не говорил. Ему и не нужно было, его улыбка все сказала за него, когда он посмотрел на ее ноги и стал медленно поднимать взгляд, задержавшись на полотенце.
Она вспыхнула.
- Я один вижу иронию этой ситуации?
Когда Чарли представляла себе разговор с Лукой, она думала, это будет мирная беседа по телефону. Она никак не была готова к чему-то подобному.
- Я думала, ты собирался позвонить.
- Я звонил, но ты не отвечала, поэтому я приехал. - Он прошел в квартиру и добавил: - За тобой.
Она закрыла за ним дверь, прижимая к себе полотенце.
- Ты позволила мне войти, так что это уже начало.
- Лука, я…
- Прости, что я повел себя как трус в прошлый раз. - Он провел рукой по волосам. - Я должен был нормально попрощаться.
Чарли со вздохом отошла от двери.
- Нечего было говорить.
- Очень многое.
Он колебался, она никогда не видела его таким неуверенным.
- Я выбрал самое легкое решение, хотя должен быть посмотреть правде в глаза.
Чарли озадаченно молчала сбитая с толку его внезапным появлением у себя на пороге. Она не понимала, что происходит.
- А правда в том…
- Нам действительно нужно это обсуждать?
Тупая боль, которую она смогла приглушить за эту неделю, снова разгоралась внутри, такая же разрушительная, как в день его отъезда, и Чарли сжала руки, чтобы не заплакать.
Она тяжело дышала, пытаясь подобрать слова, чтобы заставить его уйти, пока она не сказала правду: как сильно она хочет, чтобы он остался.
- Чарли, правда в том…
- Правда в том, что я люблю тебя! Я знаю это. Ты знаешь это. Зачем все усложнять? - Признание вырвалось из нее. Она хотела замолчать, но вместо этого продолжила: - Но не переживай, я все понимаю. Ты здесь, чтобы извиниться за свой поспешный отъезд. Извинения приняты, ты можешь забыть, что я тебе сказала, и уйти. Из этого и не могло ничего получиться. Мы живем разными жизнями на разных континентах…
Прежде чем она смогла закончить, Лука обнял ее и сжал так сильно, что она не могла дышать. Когда она наконец втянула воздух, то почувствовала запах лайма.
Чарли могла простоять так всю ночь, но в чем смысл? Между ними все кончилось, и если Лука считает, что может поступать так каждый раз, приезжая в Мельбурн, то ему следует пересмотреть свое мнение.
Чарли смирилась, что время от времени будет встречать его в компании Гектора, где она смогла бы вежливо с ним здороваться. Но позволить ему каждый раз оказываться в своей квартире, обнимать ее и вскрывать старые раны? Ни за что.
Она положила ладони на грудь Луки и мягко оттолкнула его, освобождаясь.
- Скажи еще раз.
Его глаза блестели чувствами, от которых у нее перехватывало дыхание.
- Что сказать?
- Что ты любишь меня.
Она покачала головой, решив, что ослышалась. Почему он хотел, чтобы она повторила эти слова?
- Послушай, Лука, я не знаю, почему ты здесь, но тебе не нужно ничего говорить. Мы прекрасно провели время, пока оно у нас было, и давай оставим все так, как есть.
- Давай не будем.
Она вздрогнула, когда он отвернулся и потер напряженные мышцы на шее.
- Черт, я снова все порчу. - Он повернулся к ней. - Когда я сбежал, не попрощавшись, я заставил себя поверить, что сделал это, потому что у меня были дела в другом месте. Но это было ложью. Я не знаю, как обращаться с чувствами. Я этому не научился.
- Из-за Рэда?
- Да.
Его плечи поникли, и, хотя она испытывала к нему жалость, она не могла поверить в его оправдания. Она слышала искренность в его голосе, видела неподдельный страх на его лице. Она понимала - у них нет будущего, и сейчас, когда он приоткрыл дверь в свои тайны, она собиралась все сказать ему, чтобы не жалеть потом о том, что смолчала.
- Как бы Рэд ни был ужасен в качестве отца, мне кажется, ты используешь его как отговорку.
Лука вздрогнул.
- Я знаю, каково это - не иметь перед глазами достойного примера. У меня никогда по-настоящему не было матери. Она просто терпела меня, пока мне не исполнилось шестнадцать, и тогда она выставила меня на улицу.
Лука побледнел.
- Боже мой…
- Я справилась с этим и стала жить дальше.
- Шестнадцать? Это десять лет назад, сразу после похорон Рэда, когда я уехал из Мельбурна…
- Да, Гектор оплакивал потерю Рэда и тебя. Я пряталась в его сарае, он нашел меня, взял меня в свой дом и дал мне все.
Его глаза потемнели от гордости.
- Дед замечательный.
- Да. Так что ты говорил об отсутствии примера? Я в той же лодке, что и ты, но я не прячусь в углу. - Чарли принялась ходить по комнате, сомневаясь в правильности своего решения рассказать ему правду, но почему-то чувствуя себя удивительно хорошо. - Я была как ты. Ходила на свидания, время от времени встречалась с людьми, зная, что это никуда не приведет. Мама сделала мне очень больно, и я выстроила стену, которую никто не мог пробить. Но Гектор показал, что это нормально - доверять людям, а потом появился ты, и я пошла на самый большой риск в своей жизни.
И проиграла. Хотя смысл заключался не в этом. Она рискнула, влюбившись в него, и, хотя ей было невероятно больно терять его, теперь она знала, что способна на такие чувства.
- Что ты хочешь сказать?
- Что, пустив тебя в свою жизнь, я влюбилась в первый раз, зная, что ты никогда не будешь испытывать ко мне тех же чувств.
Если бы воздух между ними не мерцал от искр все того же напряжения, она бы рассмеялась над его изумленным лицом.
- Я - твоя первая любовь?
- Да. Теперь ты это знаешь. - Она отвернулась, чтобы он не видел слез в ее глазах, ожидая услышать хлопок двери, боясь, что он убежит еще быстрее, чем в первый раз.
Когда Лука схватил ее за плечи и развернул к себе, она больше удивилась его выражению лица, чем тому, что он остался.
- Я единственный мужчина, которого ты когда-либо любила?
- Хочешь медаль?
Изумленное выражение его лица сменилось мужской гордостью, когда он приподнял ее голову за подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза.
- Ты во многом права, но не во всем. Неправа в том, что я не разделяю твоих чувств.
Ее сердце замерло, кровь отхлынула от лица.
- Это не так. Я люблю тебя.
Она моргнула, уверенная, что неправильно расслышала.
- Я люблю тебя, Чарли. Вот почему я вернулся. Вот почему я хочу остаться, если ты примешь меня. Мы можем встречаться, ходить куда-нибудь, развлекаться, что угодно, если ты захочешь дать шанс замкнутому в себе парню, который отчаянно хочет все исправить.
Ее сердце подпрыгнуло, но реальность вернула его на место.
Лука не связывает себя никакими обязательствами. Вот почему он вкладывал столько денег в благотворительность, но никогда не проводил время с детьми, которым помогал. Несмотря на его утверждения, что он хочет дать шанс их отношениям, они не продлятся долго. Он хочет сделать что-то правильное, стать противоположностью своего отца, чтобы доказать, что может поступать иначе.
Как быстро он устанет от регулярных ночей с ней и грязных тарелок в раковине, от партнера, который после тяжелого рабочего дня просто захочет сидеть перед телевизором с шоколадным мороженым и переключать каналы?
Лука из тех мужчин, которые не могут заводить долгие отношения, и она ни за что не пустит его в свою жизнь, чтобы он ушел, когда ему станет тяжело.
Чарли не могла заставить себя пройти через это. Ей трудно было отпустить его сейчас, зная, что он любит ее, но потом станет еще труднее.
Она отошла от него.
- Чарли? Скажи что-нибудь.
Что она могла сказать, не ставя на кон их сердца?
Он сжал губы:
- Хотя, может, твое молчание все уже сказало. - Он направился к ней, и Чарли стала отступать, пока не уперлась в стену; боль в его глазах разрывала ей сердце.
- Ты думаешь, что после нашего детства любить кого-то - это огромный риск. Но вот мы оба здесь, сходим с ума друг по другу, и только от нас зависит, что будет дальше. Я хочу попытаться. А ты?
Она больше не могла сдерживать слезы, и они потекли по ее щекам.
Лука кинулся к ней, чтобы утешить ее, но она подняла руки, останавливая его.
Она отчаянно хотела поверить ему, хотела впустить его в свое сердце и в свою жизнь. Да, он поступил как трус, сбежав в прошлый раз, но она тоже струсила.
За последние дни она заставила себя смириться с тем, что он никогда не станет частью ее жизни, научилась не начинать плакать всякий раз при воспоминании о его поцелуях и ласках. И она справлялась, пока он не появился здесь, огорошив ее своим признанием.
Чарли боялась дать ему второй шанс.
Не время принимать поспешные решения. Она должна была подумать, что было очень сложно, учитывая, что последние несколько дней она спала по два часа.
Ее сердце болело от попыток разобраться в своих чувствах, его честности и возможности будущего, о котором она никогда не смела мечтать. Сейчас Чарли нуждалась во времени и хорошем отдыхе, чтобы очистить затуманенную голову.
Она смахнула слезы и постаралась унять дрожь в голосе.
- Позволь мне подумать об этом. Я очень устала, и мне действительно нужно поспать.
- Это все?
Она потрясла головой, опасаясь, что может упасть в обморок.
- Что ты имеешь в виду?
- Разве тот факт, что я люблю тебя, ничего не значит? То, что я хочу дать нам шанс?
Она помахала рукой, словно прогоняя его.
- То, что ты меня любишь, - это очень неожиданно, безумно, и это лучшее, что я когда-либо слышала. Но все сложно. Ты человек, которому нужна свобода. Тебе станет скучно. Ты занят, играя в Робин Гуда, и я люблю свою работу, и Гектор тоже имеет к этому отношение, и я должна подумать…
Но Лука не дал ей времени на это. Он обнял ее, желая никогда не отпускать.
- Я не могу потерять тебя, Чарли. Опять. - Он уткнулся носом в ее шею, вдыхая сладкий цветочный аромат, мечтая остаться с ней навсегда.
Навсегда - это очень долго… Невероятно, что он подумал об этом сейчас, обнимая Чарли, но он неожиданно понял, что владело его матерью все эти годы, почему она довольствовалась крохами времени Рэда, почему смирилась со своей ролью в его жизни и брала то, что могла получить.
Если она любила Рэда так же, как он любит Чарли, он ее понимал. Он бы сделал все, чтобы быть с Чарли, но сейчас он должен убедить ее в искренности своих чувств.
Лука взял ее лицо в ладони.
- Мне никогда не станет скучно с тобой. Свою идею про Робин Гуда тебе придется мне объяснить. Послушай… - Ему нужно было, чтобы она поняла его и никогда больше в нем не сомневалась. - Любовь к тебе - это не временное явление, от которого я могу устать. Дело в твоем бесподобном чувстве юмора, твоем помешательстве на драконах и твоей любви к анисовым леденцам. - Он поцеловал ее в щеку. - В твоей способности открывать во мне лучшие качества, твоей любви к деду, твоему постоянному стремлению к лучшему… - на этот раз поцелуй длился дольше. - В том, что ты прекрасна снаружи и внутри, и я люблю тебя только потому, что ты - это ты. - Он поцеловал ее в губы, и она вздохнула. - В том, что ты заставляешь меня верить в вечную любовь.
Он не оставил ей времени на сомнения. Он стал целовать ее, пока они оба не задохнулись.
Глаза Чарли светились любовью, когда она погладила его по щеке.
- Подобная речь может заставить девушку потерять голову и пуститься во все тяжкие.
Лука улыбнулся и прижался к ее руке:
- Например?
- Например, сказать, что она любит тебя, безумно, страстно, глубоко. Сказать, что она тоже хочет провести с тобой всю свою жизнь.
Комок в горле, с которым он справился во время разговора с Гектором, снова появился. Но чего он мог бояться, когда Чарли прижималась к нему, признаваясь в любви?
- Робин Гуд? Ты общаешься с богатыми, собираешь деньги и отдаешь их бедным.
Его глаза потемнели, и он почувствовал приступ страха.
- А что не так?
- Ты многое даешь неимущим, особенно детям, да?
- Да.
- Раз ты так предан мне теперь, то почему бы нам не испытать твои новые эмоциональные способности?
- Что?
Она улыбнулась, и сердце под ее рукой сжалось от такой любви, которую он даже не представлял.
- Помнишь тех бедных детей, которым мы раздавали бесплатные билеты на концерт?
- Да.
Он не понимал, к чему она ведет, но, пока она была в его объятиях, она могла говорить, что угодно.