- Да, это я, маленький грязный секрет Ландри. - Несмотря на все, что он сделал за последние годы и как далеко убежал от прошлого, правда по-прежнему больно ранила. - Теперь, когда я достаточно утомил тебя своими рассказами о счастливых семьях в стиле Ландри, почему бы тебе не остановиться и не вернуться к делам?
Чарли колебалась, не зная, продолжить ли свои расспросы или утешить его. К его огромному облегчению, она вытащила лопату из песка и протянула ему:
- Вот, мистер Крутой финансист, приложите свои усилия. Начинайте копать. - И она понимающе подмигнула ему.
Большинство его знакомых женщин не оставили бы такую интересную тему. Они бы расспрашивали и выпытывали, желая получить новую сплетню, копаясь в грязи и пытаясь угадать, как пробиться через его безразличие.
Чарли ничего этого не сделала. Она закрыла тему, уважая его право хранить тайны, и он восхищался ею за это.
Пообещав Тайгеру, что они найдут золото до окончания их золотоискательного тура, он схватил лопату и провел следующие пятнадцать минут, пытаясь сосредоточенно класть мокрую грязь в ее сито. Чарли стряхивала верхний слой, наливала еще воды и снова трясла, и не обращала никакого внимания на то, как она оттопыривает при этом попу или как покачивается обтянутая розовой футболкой грудь.
Лука, правда, очень старался, но каждый раз, когда она наклонялась, ему хотелось перекинуть ее через плечо, утащить в отель и весь день доставлять ей удовольствие.
- Смотрите, я нашла золото! - Она подпрыгивала, как ребенок, впервые увидевший Санта-Клауса, и размахивала своим ситом.
- Покажи.
- Вот!
Он посмотрел в ее сито и хмыкнул, заметив маленький кусочек золота размером с муравья. Подняв глаза, Лука увидел ее победоносную улыбку и возбужденный блеск в глазах и прикусил язык, чтобы не ляпнуть первое, что пришло в голову, например: "Не бросай свою основную работу".
- Повезло, - проговорил он, втыкая лопату в песок и отряхивая грязь с колен. - Тайгер будет в восторге. Что дальше?
- Шторм с Тайгером хотели прокатиться в вагончике и посетить выставку, поэтому сначала мы сходим туда, а самую важную часть оставим на конец.
Он удивленно приподнял бровь.
- Магазин леденцов, - ответила она, потирая живот, и его либидо мгновенно отреагировало.
Их взгляды встретились, и притяжение, возникшее с их первого знакомства, снова стало оживать, заставляя их наклоняться ближе друг к другу, неосознанно, против своей воли. Лука ждал, что Чарли первая опустит глаза, пробормочет какое-нибудь оправдание, но она продолжала смотреть на него. Ее глаза сверкали озорными огнями, а щеки стали алыми.
- Знаешь, что я думаю?
Она облизнула нижнюю губу:
- Что?
- Что нам надо пропустить всю ерунду и перейти сразу к приятному.
Он говорил не о конфетах, и она это знала - ее голодный взгляд опустился на его губы, наполняя его достаточной храбростью, чтобы обнять ее за талию и прижать к себе. Она не отстранилась. Ее тяжелый вдох отозвался в самом неожиданном месте: его сердце.
Черт, нет.
Как правило, его сердце никак не реагировало, когда он держал в объятиях красивую женщину. И ему это нравилось. Но что-то в Чарли заставляло его хотеть обнимать ее и защищать, и этого желания стало достаточно, чтобы он оставил быстрый поцелуй на ее губах и отпустил ее.
- Шторм и Тайгер могут вернуться в любую секунду, а я отвлекаю тебя от работы.
В зеленых глазах сверкнула злость, прежде чем она моргнула, уничтожая все проявления эмоций, но ее разочарование все еще было ощутимо, когда она достала блокнот из заднего кармана и сделала вид, что что-то внимательно изучает.
Луке нужно было поддерживать свою репутацию плейбоя, которую он сам создал и за которую отчаянно держался, чтобы жить без эмоций и привязанностей.
И он сделает все возможное, чтобы все оставалось на своих местах.
Глава 5
Чарли зашла в магазин леденцов, не заботясь о том, следует ли Лука за ней.
Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не убить его. Она была образцом профессионализма, изображая интерес к Шторму и Тайгеру, которые присоединились к ним во время катания в вагончиках, но внутри вся кипела.
Но она не знала, на кого на самом деле злится - на себя или на него. Она была так близка к тому, чтобы снова позволить ему поцеловать ее, она почти просила об этом, позволив ему очаровать ее, обнять за талию, прижать к своему телу… Никто не был так близок. Никогда. Но когда Лука посмотрел ей в глаза, ей показалось, что он заглянул в душу. В тот момент по спине пробежал холодок - Чарли испугалась, что этот человек уничтожит весь мир, который она создала.
- Позволь, я угадаю - ты любишь мятные конфеты.
- Нет, я люблю анисовые леденцы.
Она полезла в сумочку, он остановил ее руку.
- Я заплачу - в знак благодарности за то, что ты позволила мне поехать с вами и отвечала на мои глупые вопросы.
В этом заключалась еще одна проблема: он задавал проницательные, умные вопросы о ее работе и о том, что входило в планирование тура для рок-звезды. Его интеллект делал его еще привлекательнее.
Чарли пробормотала "спасибо" и продолжила изучать большой выбор леденцов, краем глаза наблюдая за тем, как он очаровывает продавщицу за кассой.
Расплатившись, Лука отдал ей большой пакет анисовых леденцов и положил маленький пакетик в задний карман.
- Спасибо. А ты что купил?
Он подмигнул ей и сморщил нос:
- Секретный запас на тот случай, если у тебя все закончится, а ты разозлишься на меня, и мне придется чем-то тебя задабривать.
Она хмыкнула:
- Хороший план. Ты постоянно меня раздражаешь, поэтому мне кажется, нам он понадобится.
- Я не нарочно. Наверное, ты просто не привыкла к таким людям.
- Да, что-то в этом роде.
Ей бы очень хотелось, чтобы существовала вакцина против высоких загорелых плейбоев с русыми кудряшками и голубыми глазами. Она бы первая заняла очередь на прививку.
Чарли открыла пакет с леденцами, и в нос ей ударил сильный запах лакрицы, возвращая ей счастливейшие детские воспоминания. Очень редко, когда ее маму настигало особое настроение, воскресным утром она вела дочь на рынок в Сент-Килде, держа за руку и останавливаясь перед каждым прилавком, восхищаясь картинами и фресками, и сделанными вручную украшениями.
Маленький пакетик анисовых леденцов был редким гостинцем от мамы, которая была так поглощена собой, что большую часть времени даже не вспоминала о существовании дочери. И, несмотря на то что эти особенные воскресенья случались очень редко, Чарли часто вспоминала их, надеясь снова увидеть маму, которую она так сильно любила, но которая редко отвечала ей тем же. Когда Эйб, последний из длинного списка маминых ничтожных любовников, переехал к ним, она не ждала, что статус-кво изменится: мама будет поглощена своим приятелем и не станет обращать на нее никакого внимания. Но тем летом, когда ей исполнилось шестнадцать, все изменилось.
Она так и не смогла понять, что вызвало ее подозрения. Эйб постоянно флиртовал, он заговаривал с каждой юбкой, включая ее. И хотя она сама считала его омерзительным и старалась избегать, она заметила, как мама стала на нее смотреть. Ее мать ревновала, ревновала к собственной дочери, и через две недели она выставила ее за дверь.
"Убирайся и никогда не возвращайся!"
Даже сейчас, спустя десять лет, Чарли не могла забыть холодную решительность в голосе единственного человека в мире, которому она доверяла.
Она провела две недели на улице, пила дешевый кофе, ела сэндвичи и спала в сарае - в сарае Гектора, как потом оказалось, и, если бы он не оказался великодушным человеком, оплакивающим в то время гибель единственного сына, кто знает, как обернулась бы ее жизнь.
- Ты в порядке?
Она кивнула:
- Да, я просто проголодалась. - Она предложила ему пакетик с анисовыми леденцами, прежде чем положить один себе в рот. - Давай возвращаться, мне надо проверить приготовления к концерту.
Он не стал больше ничего говорить, но она замечала, как он время от времени бросал на нее взгляды, когда они шли к стоянке. Сев за руль, она повернулась к нему:
- Прекрати так на меня смотреть.
- Как - так?
- Как будто тебе есть дело.
Улыбка исчезла с его лица.
- А кто сказал тебе, что это не так?
Она не могла контролировать свою злость - на мать, на свои воспоминания, на то, что позволила себе волноваться о том, что думает Лука, и ударила ладонями по рулю.
- Прекрати. Парни вроде тебя не имеют никаких эмоций.
На мгновение ей показалось, что в его глазах мелькнула обида.
- Это жестоко.
- Разве? - Она устала ото всех этих разговоров, от их заигрываний друг с другом. Они застряли вместе на две недели, и будь она проклята, если позволит ему пробраться в ее сердце. - Поправь, если я не права, но разве у нас не было маленького интимного момента. И что ты сделал? Ты убежал так быстро, что у меня до сих пор болит шея. И это значит, что у тебя есть эмоции? Справедливо.
Его челюсти сжались, прежде чем он заставил себя расслабиться и откинуться на сиденье.
- Не важно, справедливо это или нет, но почему эмоции должны все усложнять?
- Усложнять что?
Он покачал головой, и карамельные кудряшки погладили его шею.
- Теперь ты ведешь себя нечестно.
Он протянул руку и, поймав прядь ее волос, накрутил ее на палец.
- Не делай вид, что ничего не происходит.
Ее сердце сжалось от его напряженного взгляда, огонь желания сделал его глаза темно-синими.
- Мы двое свободных взрослых людей, которые вынуждены быть рядом. Добавь сюда еще и искру влечения.
Чарли вздохнула, когда Лука отпустил ее волосы, и тут он положил руку на ее щеку и стал большим пальцем гладить нежную кожу на ее подбородке.
- Хотя… не искру. С того места, где я сижу, это больше похоже на неконтролируемый лесной пожар.
- В таком случае мне повезло, что я сижу не на твоем месте.
Он погладил себя по колену и подмигнул ей:
- Тогда иди сюда. На моем месте очень удобно.
Она улыбнулась, радуясь, что напряжение между ними спало.
- Ты не производишь эмоции. Ты производишь искры. Я поняла. - И она не позволит себе спутать одно с другим.
Раньше Лука не понимал выражения "из кожи вон лезть".
Он наблюдал за тем, как Чарли приказывает ленивому техническому персоналу поторопиться, успокаивает раздраженных звукооператоров, недовольных акустикой в зале, проверяет, чтобы костюмы Шторма висели в нужном порядке.
Он вынужден был признать, что не понимал, как много труда она вкладывает в работу, а она только пыталась подготовить выход Шторма на сцену.
Он не понимал, как она сохраняла спокойствие при постоянных недовольных требованиях Шторма. Ему хотелось задушить рок-звезду и увезти Чарли от этого всего, но однажды он уже совершил ошибку, пытаясь облегчить ее ношу, и не собирался ее повторять.
Он предложил вразумить Шторма, но она вежливо отказалась, велев ему заниматься тем, в чем он хорошо разбирается, - цифрами и предоставить ей все остальное.
Пока Лука играл по ее правилам, но он каждый раз заводился, когда Шторм требовал принести газированную воду вместо негазированной, горький шоколад вместо молочного или захотел огромный гамбургер прямо перед выходом на сцену.
К его изумлению, Чарли реагировала совершенно спокойно, выполняя разумные просьбы и не обращая внимания на капризы. Она была настоящей динамо-машиной, и он не мог не восхищаться ею. Кроме того, она придумала какую-то систему раздачи бесплатных билетов детям-инвалидам и позволила местным молодым музыкантам пройти за кулисы, чтобы познакомиться с группой, и Лука стал первым членом ее фан-клуба.
- Мой папа потрясающий.
Лука посмотрел на Тайгера. Мальчик с гордостью наблюдал за тем, как Шторм ходит по сцене, машет руками и издает странные звуки. Он был похож на игрушечного солдатика; образ только усиливался матросскими кожаными штанами и красным вельветовым пиджаком с эполетами.
Не дождавшись ответа, Тайгер сощурился и посмотрел на Луку.
- Да, он очень впечатляет.
Удовлетворенный таким ответом, Тайгер указал на Чарли:
- Она ваша девушка?
Лука сдержал улыбку.
- Нет.
- Просто она очень нравится папе, понимаете. Я вижу.
Не обращая внимания на вспышку ревности, Лука скрестил руки и наклонился к собеседнику:
- Откуда ты знаешь?
- Потому что ему нравилась моя няня, но, когда Чарли начала командовать им, он сразу забыл про Элке.
- Ты всегда такой наблюдательный, малыш?
Тайгер пожал плечами:
- Я знаю папу. Большую часть времени он очень классный.
Лучше не спрашивать, что было в остальное время. Из того, что он видел, только с Тайгером Шторм был нормальным. Когда они были вместе, Шторм вел себя почти по-человечески. Была ли это игра для его фанатов? Плохой парень пытается искупить прошлые грехи, изображая преданного отца. Его не касалось то, что Тайгер идеализировал своего отца, но он не хотел, чтобы ребенка предали.
Как его.
Он отлично помнил, как встретил своего отца в первый раз: ему было пять и мама повела его в кино на Чапел-стрит. Он был очень возбужден в предвкушении попкорна, газированной воды, эскимо и целого дня наедине с мамой, когда они столкнулись с Рэдом, выходящим из дорогого бутика. Его мама засияла, сильнее сжала его руку и почти побежала через дорогу, чтобы встретиться с ним. Мужчина устало посмотрел на него, словно он собирался украсть его бумажник, но Лука вспомнил о хороших манерах и протянул руку, когда мама представила его.
Рэд посмотрел на протянутую руку и ушел не оборачиваясь.
Мама делала вид, что ничего не случилось, но он заметил слезы в ее глазах, и их поход в кино был испорчен. С тех пор он не мог есть попкорн. Это был первый, но не последний раз, когда Рэд отверг его. К счастью, с возрастом Лука обзавелся толстой кожей. Но, глядя на Тайгера, который обожал своего чудного отца, он снова все вспомнил: свои ожидания, надежды, наивность…
Тайгер ткнул его локтем:
- Смотрите.
Шторм остановился возле занавеса, повернулся к сыну, поприветствовал его и поднял указательный палец. Тайгер ответил жестом одобрения, и только тогда Шторм позволил Чарли в последний раз проверить свой костюм и беспроводной микрофон, прежде чем выйти на сцену.
Когда Шторм прошел по сцене к электрогитаре, и толпа зашумела, Лука посмотрел на Тайгера:
- Что означают эти сигналы?
Тайгер широко улыбнулся и выпятил грудь:
- Папа всегда говорит, что я для него - мужчина номер один, поэтому он поднимает палец, прежде чем выйти на сцену. Не важно, стою я за сценой или лежу дома, он всегда так делает, чтобы я знал - он думает обо мне. Круто, правда?
- Да, круто, - ответил Лука, вздыхая с облегчением.
Несмотря на отвратительное поведение Шторма на работе, он любил сына, и Лука не мог не восхищаться им за это.
- Что вы говорили до этого?
Лука с непониманием посмотрел на Тайгера:
- О чем?
- О том, что Чарли не ваша девушка. Я вам не верю… Вот и она идет. - Тайгер махнул рукой и исчез, оставляя его наедине с сияющей Чарли.
- Разве это не здорово? - она закружилась, хлопая в ладоши, как счастливый ребенок, и Лука засмеялся.
- Тебе правда нравится все это?
- Ага.
Ей не нужны были золотистые тени, которые подчеркивали глаза. Они и так светились и сияли в знак того, как закулисная суета заводит ее.
- Ты не устаешь от них? - он указал рукой на людей. - Техперсонал, группа, поклонники. Они все преклоняются перед Штормом, хотя он настоящая заноза в заднице.
Ее улыбка исчезла, и он возненавидел себя за это, но Лука не мог справиться с собой - ему не нравилась эта картина. Он наблюдал ее почти каждый день: фальшивые разговоры, сплетни, рукопожатия, воздушные поцелуи… Он в какой-то степени разочаровался, увидев, что Чарли свободно чувствует себя в такой обстановке. Лука хотел, чтобы она оказалась выше всего этого, чтобы она волновалась о большем, чем газированная вода для чертового Шторма Ворса.
- Группа и техперсонал слушают Шторма, потому что у них не будет другой такой возможности… - Ее глаза, которые всего секунды назад блестели от восторга, теперь грозили испепелить его на месте. - Считаешь, унижаюсь перед Штормом тоже? Это часть моей работы, и ты не имеешь права…
- Прости, мне нужно еще просмотреть некоторые данные по финансам, так что встретимся в отеле. - Лука сжал ее плечо в знак извинения. Он вел себя глупо. Он хотел эту женщину, как не хотел никого другого уже давно, и критиковать ее работу было не лучшим решением.
- Да, конечно, - сказала Чарли, и тут ее внимание привлек подросток, пытавшийся прорваться на сцену.
Увидев, как она одарила настойчивого парня очаровательной улыбкой, Лука вздохнул и направился в офис.
Наблюдая за тем, как Шторм очаровывает всех в маленьком баре, который она выбрала для вечеринки после концерта, Чарли не могла избавиться от чувства, что "Ландри рекордс" находится на пороге чего-то большого, поддерживая его возвращение.
Она вспомнила осуждение Луки. Он очень удивил ее за сценой. Ей казалось, он начинает проникаться общим настроем, а в следующее мгновение он практически обвинил ее в том, что она пресмыкается перед Штормом, который в данный момент всасывал текилу носом.
Чарли любила эту работу, любила ее непредсказуемость, вызовы, моменты, когда все складывалось, и шоу проходило без сучка и задоринки. Как ранее, когда Шторм вышел на сцену, исполняя старые хиты и балуя зрителей новыми песнями. Он довел их до безумия, сорвав крики восхищения и аплодисменты. Когда он шел со сцены и пот струился по его кожаным штанам, она почти простила его за то, что он был такой занозой в заднице.
Если он продолжит покорять толпу во время тура, то на запланированном в Мельбурне концерте будет настоящий аншлаг. И тогда он сможет записать новый диск, чего Гектор и пытался от него добиться, и "Ландри рекордс" сорвет огромный куш, вернув легендарного Шторма Ворса на сцену, в студию и на вершину хит-парадов.
Полная оптимизма, Чарли сделала глоток своего любимого коктейля и чуть не поперхнулась, услышав гневные выкрики оттуда, где находился ее подопечный. Ее сердце замерло, когда она увидела, как Шторм оставляет автограф прямо на обнаженной груди какой-то красотки, в то время как стоящий рядом байкер, по всей вероятности ее приятель, сжимает руки в кулаки. Она со вздохом поставила свой стакан и присоединилась к компании.
Легким движением, которому мог бы позавидовать любой фокусник, она достала большую фотографию Шторма из своего портфеля, убрала руку рокера с груди девушки и положила ее на фотографию, не переставая при этом улыбаться.
- Простите, мисс, Шторм больше не оставляет личные автографы, но я уверена, что вы хотели бы получить подписанную фотографию.
Девушка выпрямилась и натянула кофточку на обнаженную грудь.
- Конечно, это будет классно. Спасибо, Шторми.
Когда девушка наклонилась, чтобы поцеловать рок-звезду, Чарли встала между ними, бросив на Шторма предостерегающий взгляд, взяла из его руки только что подписанную фотографию и отдала ее девушке: