- Послушай, Ллойд, - горячо заговорила она, - прошу тебя, уезжай. Пожалуйста, не тревожься за меня. - Она смерила Алекса холодным взглядом. - Хотя он тут и играет мускулами, мы с ним, самое большее, обменяемся оскорблениями. Поскольку на его мнение мне глубоко плевать, то в худшем случае у меня разболятся уши от его крика.
- Ты уверена? - с сомнением протянул Ллойд.
- По-твоему, я подниму руку на женщину?
Пожалуй, в другой ситуации Хоуп позабавило бы такое заявление, но сейчас ей было не до смеха.
- Он меня и пальцем не тронет, - заверила она Ллойда, - а вот тебе разбитый нос совсем ни к чему. Я вовсе не хочу тебя пугать, но будь благоразумен: неужели синяк под глазом покажется тебе приятным разнообразием в твоем имидже? Кажется, в эту пятницу ты должен вести теледебаты, которые будут транслироваться на оба побережья?
Это напоминание мигом отрезвило Ллойда - он заколебался. Алекс глядел на него с презрительной усмешкой.
- Ну, если ты так хочешь…
- С каких это пор я не могу сама за себя постоять? - Хоуп почти нежно поцеловала его в губы и подтолкнула к двери. Алекс не пошевелился, чтобы пропустить их. - Посторонись, будь любезен, - высокомерно обратилась она к нему.
Он щелкнул каблуками и склонил голову в насмешливом поклоне.
- А меня ты не собираешься попросить удалиться?
Чтобы он отказался? Нет уж, такого удовольствия она ему не доставит!
- Сначала я скажу тебе все, что о тебе думаю, а уж просить тебя о чем бы то ни было тем более не стану!
У него в глазах мелькнуло недоумение. Вот так! Пусть знает! И если он ждет, что она будет стоять и покаянно выслушивать его оскорбления, так не дождется.
- Я заинтригован.
- Не заводи меня! - прошипела она и, растянув губы в улыбке, повернулась, чтобы попрощаться с Ллойдом.
А тот весьма встревоженно прислушивался к ее перепалке с этим разъяренным вепрем, смутно догадываясь, что злоупотребил оказанным гостеприимством.
- Счастливого пути, и непременно поцелуй от меня Ширли.
- Знаешь, мне неловко вот, так уезжать…
- Говорю тебе, я уже взрослая. Ллойд вышел во двор.
- Не знаю, с чего ты взбеленился, - прокричал он, обращаясь к Алексу, - но эта девушка - чистое золото, и ты просто слепец, если не заметил этого.
Хоуп помахала ему и притворила дверь. Судя по выражению лица Алекса, его изумила горячность Ллойда.
- Кто такая Ширли?
Вопрос прозвучал не с той стороны, откуда Хоуп ожидала, и она замешкалась. Ллойд решился обнародовать правду, и она уже подумывала, когда и как открыть Алексу великую тайну. Конечно, неплохо было бы, если бы ему вообще не понадобились никакие объяснения, однако практичная натура Хоуп с трудом допускала такую возможность.
- Мать Ллойда, - гладко солгала она. Было больно думать, что еще недавно она собиралась поведать ему обо всем в постели, рассказать, какая Ширли умница и в какой щекотливой ситуации оказался ее сын, занявшийся политикой, - развод матери с перетряхиванием грязного белья на публике означал бы конец его карьеры. Увы, надежды растаяли. Алекс не верил ей, и она почувствовала себя преданной.
- Только не говори, что он уже успел познакомить тебя со своей родней.
Презрение в его голосе только усилило горькое отчаяние Хоуп: пожалуй, что бы она теперь ни сказала и ни сделала, он все повернет против нее. Элементарное чувство справедливости нашептывало Хоуп, как сладка будет месть. Ей хотелось, чтобы Алекс унижался и извинялся перед ней, когда узнает правду, что в любом случае неизбежно. Вот что: если он приползет к ней на коленях, умоляя о прощении, она с удовольствием рассмеется ему в лицо, решила Хоуп.
- Я знакома с ними, - честно ответила она. Ллойд как-то раз пригласил ее на какое-то семейное сборище, где по его просьбе Хоуп удалось убедить его племянницу сначала окончить школу, а уж потом бросаться очертя голову в модельный бизнес. С тех пор вся его семья преисполнилась почтения к воспитательным методам Хоуп.
- А ты не забыла сказать ему, что твоя постель еще не остыла после того, как мы провели там ночь, или ему все равно? - Перед глазами Алекса стояли смятые простыни. - Что вас связывает? - брезгливо поинтересовался он. - Должно быть этот тип помахал перед твоим носом морковкой действительно впечатляющих размеров, если ты так быстро захотела…
- Захотела чего? - холодно перебила она, мастерски скрыв гнев и возмущение. Эта поза непогрешимого праведника начинала действовать ей на нервы. - Захотела лечь в постель с ним, а не с тобой? А ты не слишком увлекся, делая такие выводы?
Алекс вдруг представил себе, как ее полные губы шепчут имя другого мужчины, пока тело вздрагивает в конвульсиях страсти, и красный туман застлал ему глаза. Ему пришлось несколько раз сжать и разжать кулаки, чтобы овладеть собой.
- Если ты хочешь сказать, что я уступаю этому ничтожеству, - он сплюнул, - так не трать зря время!
- Ах, Алекс, - она проговорила это почти нежно, - не принимай все так близко к сердцу! Ты, пожалуй, даже помог мне. - Глаза у Хоуп затуманились. - Кажется, я чуть было не отказалась от настоящего подарка судьбы. Понимаешь, культурные, образованные, словом, утонченные мужчины чуть было не наскучили мне! Но теперь я поняла, где моя настоящая дорога.
- Рад, что хоть так тебе пригодился. Пожалуй, она пересолила - взгляд Алекса не предвещал ничего хорошего. Она будто выдернула чеку, и теперь неизвестно, куда девать гранату.
- Ты не виновата, Хоуп, - заговорил Алекс обманчиво спокойным тоном. - Тебе просто нравится постель, вот и весь секрет. Я совершенно не правильно принимал все исключительно на свой счет. Просто тебе мало одного мужчины, и все! Что ж, бывает!.. А я ведь уже собрался тебе поверить. - На мгновение лицо его исказила гримаса. - Даже речь с извинениями отрепетировал, идиот! - В уголке рта у него бешено пульсировала тонкая жилка.
- Да как ты смеешь, святоша? - воскликнула Хоуп, чувствуя, что еще немного - и ее вывернет. Он предал ее, он, а не наоборот! Его недоверие встало между ними! - Значит, секс - это хорошо, если заниматься им исключительно с тобой; если с другим - то это уже разврат. А не много ли ты на себя берешь, а, Алекс? Давай начистоту: разве не моя скандальная репутация стала для тебя приманкой, хотя бы наполовину? Знаешь, что мне кажется? - выпалила она наконец. - Мне кажется, ты ревнуешь, вот и все!
Он шагнул к ней, а ей было некуда бежать. - Да, ангелочек, ты права. - Он усмехнулся одними губами. - Я ревную. Но не переживай: теперь я к тебе и на пушечный выстрел не подойду. Мне только жаль, что идеалом в нашем обществе стали женщины с моралью мартовской кошки!
Хоуп поморщилась, когда он захлопнул за собой дверь. У нее не осталось сил, даже чтобы расплакаться. В душе была странная пустота. Забавно, а она-то всегда считала, что любовь - это радость. Как бы не так! "Да будь она проклята, эта любовь!" - яростно подумала она вытирая одну-единственную слезинку рукавом свитера.
Глава 6
Хоуп выключила будильник и зажгла ночник. Половина четвертого. Прохладный ночной воздух быстро проникал под тонкую бумажную сорочку, и она поежилась. Спустив ноги, Хоуп нашарила здоровой ногой тапочку и потянулась за костылями, стоявшими у изголовья.
Пора кормить новорожденного ягненка, которого Фред Уилсон упросил приютить. Хоуп не возражала - выкармливание молодняка всегда было ее любимой работой на ферме.
Ее нога окунулась в холодную воду, и Хоуп взвизгнула от неожиданности. Поджав ноги, она свесила голову вниз - на полу было несколько дюймов ледяной воды и вокруг ножек кровати завивались мрачные водовороты. О Господи! Этого только не хватало!
Стиснув зубы, Хоуп проскакала на другой конец комнаты, вытянув перед собой больную ногу. Там она присела на краешек отцовского письменного стола и взяла в руки телефон. Хоть и противно чувствовать себя беспомощнее младенца, было ясно, что в одиночку ей не справиться. Гордость уступила перед здравым смыслом.
- Анна, слава Богу, ты проснулась! - Нельзя сказать, что у сестрицы чуткий сон. - Ах, ты кормила малышей… Ну, ясное дело, случилось - я бы не позвонила в три часа ночи пожелать тебе сладких снов! Прости, я просто немного взвинченна, - извинилась она. - Понимаешь, где-то течет вода. Нет, я понятия не имею, где именно. Я едва набралась смелости выбраться из постели. Разумеется, я одна! - возмутилась она на осторожный вопрос сестры. Итак, Адам все-таки проболтался. Краска залила ей лицо. - Можно я переночую у вас? Если бы Адам приехал за мной, я была бы очень благодарна.
Она молча выслушала, что Адама вызвали в госпиталь, где ему предстоит сотворить чудо и спасти ногу безрассудного байкера.
- Я пришлю его, как только он вернется, - пообещала Анна. - Только ничего не делай сама! - предупредила она напоследок.
"Можно подумать, я забыла, что теперь ни на что не гожусь!" - сказала себе Хоуп, вешая трубку. Тем не менее времени она не теряла и, когда в коридоре послышались шаги, уже успела запихнуть загипсованную ногу в большой пластиковый мешок и даже раскопала в старом сундуке у стены чудовищных размеров резиновый сапог. Кроме того, она натянула поверх ночной сорочки стеганую куртку и затолкала кое-что из одежды в большую сумку. Из курса физики Хоуп смутно помнила, что вода не очень ладит с электричеством, а потому пользовалась фонариком.
- Адам, прости, пожалуйста, что я не даю тебе спать. - Она направила желтый луч света на дверной проем. Ужас быстро сменился яростью, как только она узнала силуэт. - Убирайся к черту!
- Всему свое время, - холодно отозвался Алекс. - Твоя сестра позвонила и попросила меня поспешить на помощь. Кажется, она выразилась именно так. - Он поставил на бюро большой переносной фонарь. Лицо Алекса было в тени, и Хоуп не могла разобрать его выражения.
- Да я лучше утону! - Это было вполне возможно: вода неуклонно прибывала.
- Смотри, как бы я не решил, что ты и правда этого хочешь, - предостерег он. - Тебе не пришло в голову отключить воду?
- По-твоему, я совсем дура? Вентиль в погребе, и туда надо спускаться по приставной лестнице. Спасибо, в самоубийцы я пока не собираюсь.
- Зато предпочитаешь утонуть, лишь бы не находиться в моем обществе.
Оставшись одна, Хоуп изо всей силы стукнула кулаком по столбику кровати. Ну куда это годится?! Анна наверняка вообразила, что делает доброе дело! Нет, так больше нельзя!
- Много комнат залило? - Спокойствие, Хоуп, спокойствие, подбодрила она себя.
- Кошмар, - коротко ответил Алекс. - На чердаке лопнула цистерна с водой. По лестнице течет настоящая река, и штукатурка кое-где уже отвалилась. - Он вошел в комнату. - Я на всякий случай перекрыл воду, и электричество тоже, но больше ночью ничего не сделаешь.
- Все равно мои родители будут по гроб жизни благодарны тебе. - Хоуп с ужасом подумала, какая огромная работа предстоит родителям по возвращении из отпуска. - Бедные они, бедные, - пожаловалась она вслух. - Стоило им оставить ферму на меня - и случился потоп.
- Нет смысла себя винить. Хоуп вскинула голову, гневно глядя на него блестящими от подступивших слез глазами.
- Я и не виню! - Надо думать, у него дома водопровод никогда не посмеет лопнуть!
- Вот и хорошо. Как, по-твоему, будет проще всего?
- Что именно? - воинственно поинтересовалась она.
- Как мне тебя вынести? Достойно, без сопротивления, или как мешок картошки, который к тому же брыкается и вопит?
- Картошка не вопит и не брыкается, но я сделаю и то и другое, если ты меня хоть пальцем тронешь! Мне не нужны благородные рыцари в сияющих доспехах!
Ее угрозы нисколько его не задели, и Хоуп почувствовала себя до глубины души оскорбленной.
- Ты позвала Адама, а я, можно сказать, его заместитель…
- Знай Анна, какой ты святоша, она бы не обратилась к тебе.
- Увы, - сухо ответил он, - в своем невежестве она не ведала, что творит, и я вытащу тебя отсюда, хочешь ты этого или нет. Может быть, я и не похож на рыцаря Ланселота…
- Совсем не похож - он был куда моложе, - сладко пропела Хоуп.
- ..но одну я тебя тут не оставлю. Она поджала губы.
- Клянусь, меня никогда не интересовал принц на белом коне.
- Мой "лендровер" зеленого цвета, и характер у него куда покладистее. Перестань упрямиться, Хоуп, и забудь о гордости. Тебе нужна помощь, и я тут, чтобы тебе помочь.
Нет, какова наглость!
И она забыла о гордости, чувствуя себя навеки униженной, - он был прав. Взяв сумку, Хоуп с видом жертвы прижала ее к груди.
- Валяй.
- Лучше поздно, чем никогда, - пробормотал он, подхватывая ее на руки.
Странно, однако его прикосновение отнюдь не вызывало в ней дрожь отвращения. Ей припомнилось, как эти же самые руки в экстазе кружили ее по комнате. "Не смей думать об этом, идиотка!" - выбранила она себя.
Впрочем, при виде затопленной прихожей все сердечные переживания мигом вылетели у нее из головы.
- Какой ужас!
- Нет ничего непоправимого, - заверил ее Алекс, носком сапога отталкивая с дороги плавающий посреди дверного проема зонтик.
- Тебе легко говорить… Стой! - неожиданно воскликнула она.
- Что теперь? - Похоже, терпение у него было на пределе. - Только говори быстрее - не такая уж ты легкая.
Хоуп задохнулась от негодования.
- Скорее в кухню - там Дафна.
- Дафна? Это еще кто такая? - ошарашенно переспросил Алекс.
- Не задавай глупых вопросов - скорее! В кухне Алекс усадил Хоуп на стол - единственное сухое место.
- Открой духовку, только осторожно. Алекс покачал головой.
- Нашла время беспокоиться о выпечке. - Он отворил приоткрытую дверцу. - Оно живое…
- Надеюсь, что живое, - сухо отозвалась Хоуп. Она не смогла сдержать улыбки, когда Алекс повернулся к ней с белым блеющим комочком на руках. - Сухое молоко в холодильнике - достань, пожалуйста.
Алекс молча передал ей овечку. Хоуп расстегнула молнию на сумке и выкопала в дорогом белье уютное гнездышко. Что-то заставило ее поднять голову - Алекс не отрываясь недоверчиво смотрел на нее.
- Тебе не жаль, что она может перепачкать вещи? - спросил он, дотронувшись до невесомого шелкового пеньюара, край которого свесился наружу.
- Не говори глупостей, - презрительно отозвалась Хоуп. Неужели он не понимает, что новорожденный ягненок для нее важнее любых тряпок?
Хоуп затолкала в карманы куртки пакеты молока.
- Готово.
- Ее величество позволит прикоснуться к ее августейшей особе? - насмешливо спросил Алекс. Хоуп тут же ощетинилась.
- Только не очень-то воображай, - огрызнулась она.
- Мы едем не туда, - запротестовала она, когда они проехали развилку с поворотом к дому Анны.
Взгляд Алекса не отрывался от дороги.
- Не туда.
- Что ты сказал?
- Ты плохо слышишь?
Хоуп зажмурилась, когда "лендровер" заскользил по мокрому льду.
- Изволь объясниться, - потребовала она, когда машина снова выбралась на грунтовую дорогу.
- Только не думай, что я пытаюсь тебя похитить!
Наглец! На щеках у Хоуп выступили красные пятна. Склонив голову, она прижалась лицом к теплой шерстке ягненка. Глупо, но от слов Алекса ее пронзила дрожь. Не позавидуешь тому, кто окажется во власти этого человека.
- Я могу узнать, куда ты меня везешь? - хрипло спросила она. Незачем открывать все карты - он не должен догадаться, как она струсила.
- Поскольку эта дорога ведет только к моему дому, я думал, ты сама все поняла. На шоссе сейчас слишком опасно, а мне, ей-Богу, хочется спать. Кроме того, сейчас не время вваливаться в дом, где спят два младенца. Говоря со мной, Анна сильно нервничала.
- Тогда почему ты просто не назовешь меня эгоистичной нахалкой? Так будет и проще, и короче.
Машина миновала открытые ворота.
- Слушай, неужели ты всегда принимаешь все так близко к сердцу? - раздраженно поинтересовался он.
"Да, особенно в тех случаях, когда речь идет о тебе", - подумала Хоуп. Бывшая мельница была каменным трехэтажным строением. Свет из незашторенных окон позволял увидеть сад, спускавшийся к самой реке. Алекс открыл дверцу автомобиля, и Хоуп услышала журчание воды.
- Держись крепче, - приказал он. Подхватив на руки, он прижал ее к себе, и Хоуп вдруг заметила, как напряжены у него мускулы. Не может быть! В темноте она попыталась всмотреться ему в лицо. На мгновение он сбросил маску притворного гнева, и сердце Хоуп бешено забилось от внезапной догадки. Глаза у него блестели, а взгляд стал особенно неподвижным. Хоуп ощутила, как силы оставляют ее.
- Не надо, - тихо попросила она.
- О чем ты?
- Ты сам знаешь о ч-чем! - Она резко вскрикнула и чудом удержала готовую выскользнуть из рук сумку. - О Господи, какой ужас - я едва не уронила Дафну! Ты хорошо себя чувствуешь, мое сокровище? - заворковала она, заглядывая в сумку. Все к лучшему - по крайней мере ей удалось рассеять чары вожделения.
- Да нет, в последнее время у меня частенько побаливает спина.
- Я не с тобой разговариваю!
- А я-то, дурак, решил, что ты беспокоишься, не вредно ли мне таскать тяжести!
- Надо полагать, ты считаешь меня неблагодарной стервой! - Хоуп не могла понять, почему ей так досадно оттого, что ее спасителем оказался именно Алекс. - Я уверена, ты никогда не простишь мне, что тебя вытащили из теплой постельки!
Алекс поднялся на крыльцо, и дверь вдруг распахнулась.
- Слава Богу, а я уже начала волноваться! - Дверь выходила прямо в просторную гостиную, но Хоуп не заметила обстановки.
Ночная сорочка, видневшаяся из-под мужского махрового халата, была почти прозрачной, а при взгляде на кружево, украшавшее воротник, Хоуп почувствовала себя одетой в обноски. Просторный халат не скрывал полной груди безупречной формы. Женщина была высокой, но не слишком. Ей можно было дать лет тридцать - тридцать пять, а резкие черты и крупный, улыбчивый рот помогут ей даже в старости оставаться привлекательной. Глаза были темными, как и коротко подстриженные волосы, и все в ней говорило об элегантности, уме и внутренней силе.
Хоуп понадобилось не больше секунды, чтобы это понять.
Алекс шагнул в дом.
- Хорошенькие дела, - чуть слышно пробормотала Хоуп.
Он быстро взглянул на нее - не взгляд, а сплошное предостережение.
Дурнота понемногу отступила. Ей нет дела, даже если Алекс заведет себе сотню подружек! И все же она чувствовала себя обманутой, преданной и никак не могла избавиться от этого чувства. От его лицемерия голова шла кругом - подумать только, и он еще имел наглость критиковать ее отношения с Ллойдом, а сам!..
- Зря ты встала, Ребекка.
Воображение тут же подсказало Хоуп, как Алекс скользнет под одеяло и прижмется иззябшим телом к другому - теплому, податливому, женственному.
- Глупости, Алекс. Я уже приготовила постель для… Хоуп, верно? - Ребекка улыбнулась с обезоруживающей теплотой.