Паша потер лоб. Надин говорила главному консультанту по кастингу, этому молодому человеку с кудрявыми волосами и платочком-змеей на шее, о трех кандидатках. Их имена Паша, естественно, не запомнил. Но пробовался ли кто-то из этих трех на роль раньше? Год назад? Или это новоиспеченные кандидатуры? Стало быть, нужно узнать все о кастинге, который шел с самого начала зарождения проекта. Там и надо искать женщину, причастную к исчезновению Ларисы. Ну хорошо, разговаривал сам с собой Паша, но как Лариса потом оказалась в Стамбуле? Вывод номер два: эта актриса, решившая убрать Ларису с горизонта, связана с мафиозно-криминальными кругами. И в этом нет ничего особенного. Около топ-моделей, актрис, звезд эстрады крутится немало сомнительных личностей. Нашей знаменитой "мисс Вселенной" Оксане Федоровой тоже приписывали контакт с неким питерским авторитетом. Так что это вполне логично. Актриса для устранения своей соперницы обращается за помощью к уголовным элементам, и те организуют похищение Марголиной. А потом - ее отправку в Стамбул. Но зачем? Здесь Паша одернул сам себя. Расследование надо вести постепенно, а он хочет разом ответить на все вопросы. Так не бывает. Первым делом надо поднять архивные материалы годичной давности. И тут ему должна помочь Надин! Но захочет ли она этого? Разговоры о Марголиной стали ее уже порядком раздражать. Значит… Паше в голову пришла одна блестящая мысль, и он, не удержавшись, присвистнул. И, довольный собой, лег спать, предварительно заведя будильник на семь утра.
Было жарко. Лето не собиралось уступать дорогу осени, а наоборот - сыпало теплыми деньками с расточительной щедростью, как человек, который знает, что завтра умрет, и поэтому прожигает жизнь сегодня. На полную катушку. Губарев подумал, что конец лета и начало осени у него сливаются в одну сплошную полосу без опознавательных знаков. Раньше сентябрь был Дашкин месяц. Она шла в школу, и все было подчинено этому важному событию. В конце августа закупались тетради, ручки-карандаши-ластики и прочие учебные мелочи: красивые, яркие. "Сейчас одно удовольствие учиться, - часто говорил майор дочери. - Какие у вас красивые книги, дневники. А раньше…" - "Что раньше", - интересовалась дочь. "Тетради были одного-единственного цвета - зеленые. Книги - не такие яркие". - "Ну вот и пошел бы учиться вместо меня". - "С огромным удовольствием. Но - увы". - "Ты, папа, не притворяйся. Это ты меня такими разговорами на хорошую учебу настраиваешь. А я сразу предупреждаю, что отличницы из меня не получится". - "Я не говорю об этом, хотя бы троек с двойками не нахватай". - "Как получится", - уклончиво отвечала дочь.
Вспомнив эти разговоры, которые с незначительными изменениями происходили регулярно накануне первого сентября, майор с грустью улыбнулся. В семье он не жил, Дашка выросла… И первое сентября перестало быть для него неким волнительным днем, когда они вместе с женой провожали дочь в школу и невольно улыбались, глядя на нее: непривычно серьезную, сосредоточенную.
- Товарищ майор! - окликнул его напарник Витька, входя в кабинет. - Товарищ майор! - заорал он уже в самое ухо Губареву.
- А? Что?
- Вид у вас сейчас был, как у блаженного. Сидели, подперев щеку рукой, и улыбались. Видели бы себя со стороны!
- Кое-что вспомнил, - сказал Губарев.
- Приятное?
- В общем, да. Приятное с оттенком грусти. Как я Дашку в школу провожал, когда она была маленькой.
- А сейчас?
- Что - сейчас?
- Не провожаете? - спросил Витька.
- Какое там! Она у нас девица самостоятельная. Говорит, что мы ее позорим, как маленькую. И запрещает нам приходить на праздничную линейку. С ней теперь не очень-то поспоришь. Мы с Наташкой воюем в четыре руки и в два горла. Но пока безуспешно.
- Сейчас я вам несколько подпорчу картину идиллических воспоминаний.
- Да? - Губарев поднял на Витьку глаза. - Я так уже и понял. Убийство?
- Так точно.
- Умеешь ты, Вить, настроение портить. В самый неподходящий момент!
- Виноват-с.
- Ладно, рассказывай.
- В лесу по Горьковской дороге обнаружен труп девушки. Недалеко от поселка Купавна.
- Выезжаем, - скомандовал Губарев.
Губарев смутно вспомнил, что в районе Купавны они когда-то ходили семьей по ягоды. Но это было давно. Лет десять тому назад. Дашка тогда была совсем маленькой. Даже еще в школу не ходила. Эти места издавна считались ягодными. И в начале лета сюда устремлялись горожане с бидонами и корзинками в надежде собрать богатый улов. Тогда Купавна состояла из деревянных одноэтажных домов. Сейчас - все изменилось самым кардинальным образом. Как и во всем ближнем Подмосковье, землю купили новые русские. И построили дома по своему усмотрению. Особенно Губарева поразил один особняк, напоминающий средневековый замок. Серые башенки, глухие стены. Узкие длинные окна-бойницы.
- Как в Средние века попали, - кивнул на особняк Губарев, когда они с Витей проезжали мимо на машине. - Изощряются товарищи буржуи как могут. Не знают, что еще придумать.
- Точно, - вертел головой в разные стороны Витька.
Вскоре они подъехали к месту, где обнаружили труп. Там уже находилась бригада местной милиции. Губарев с Витей поставили машину у дороги и, переговариваясь по рации, свернули в лес. Этот край леса был довольно густым. Здесь росли старые ели, и приходилось часто нагибаться, чтобы не уколоться о колючие ветки. Лиственные деревья были желто-зелеными, но желтизна уже преобладала. Осень… Наконец лес немного поредел, и они увидели группу людей: и милиционеров, и в штатском, обступивших поваленное дерево. Губарев с Витькой подошли поближе.
- Старший лейтенант Мукасев Сергей Иванович - представился Губареву местный участковый. Круглый бодрячок, он не мог скрыть своей бьющей через край энергии и жизнерадостности.
- Следователь. Майор Губарев Владимир Анатольевич.
- Старший лейтенант Павлов Виктор Николаевич.
- Где труп?
- Вот, - подвел их Мукасев к поваленному дереву. Около него лежала молодая девушка лет двадцати - двадцати двух. Светлые волосы. Труп уже начал разлагаться. Одна половина лица представляла собой сплошное месиво. Другая - была в мелких порезах. Длинная синяя в белый горошек юбка до колен и желтая блузка. Свой первоначальный цвет одежда уже потеряла. Местами она была заляпана грязью, местами - свисала лохмотьями. Ступни ног девушки были раздроблены. Как будто по ним били молотом или другим тяжелым орудием.
Судмедэксперт Зворыкин стоял чуть поодаль. Губарев кивнул ему в знак приветствия и подошел ближе.
- Время и причины смерти установлены?
- Убита примерно неделю назад. Причины смерти, скорее всего, пытки. Но более точно скажу после вскрытия.
- Где нашли труп? Здесь? - обратился Губарев к Мукасеву.
- Нет. Метрах в пяти от этого места. Идите сюда. Покажу.
Они пересекли поляну и подошли к небольшому ельнику, росшему сплошной стеной. Пробраться туда практически было невозможно. Если только встать на четвереньки и проползти вперед.
- Под этими елями ее и нашли.
- Кто?
- Михаил Федорович Коклюшкин. Он здесь. Сознательный человек. Фронтовик. Остался, не пошел домой. Говорит, пока я тут нужен, никуда не уйду.
- Давайте я с ним и побеседую.
- Пожалуйста.
Только теперь Губарев обратил внимание на худого высохшего старичка, сидевшего на трухлявом пне. Они подошли к нему, и Мукасев громко сказал:
- Михаил Федорович! Тут с вами товарищ майор Владимир Анатольевич хочет побеседовать.
Старичок вскочил с пня.
- Да. Спрашивайте. - Он заметно волновался.
- Говорите громче, - сказал местный участковый Губареву. - Он плохо слышит.
- Понятно. Расскажите по порядку, как вы обнаружили труп.
- Значит, дело было так. Пошел я с утра по грибы. Сентябрь - месяц обычно урожайный. Да и лес у нас хороший. Ягодный, грибной.
- Это точно, - вставил Мукасев. - Какие у нас места! Залюбуешься. Озеро на той стороне железнодорожного полотна. Бывало, сидишь с удочкой на бережку… Извините, отвлекся…
- Так вота. Пошел я спозаранку, - продолжал Михаил Федорович.
- Это во сколько? Старик пошамкал губами.
- В шесть. Иду и, как назло, грибов почти нет. Даже стыдно возвращаться к своей старухе. Что она скажет? Лес-то нас кормит! Пенсия маленькая.
- Старожилы они, - пояснил Мукасев. - Всю жизнь здесь живут.
- Иду. Так, мелочь одна попадается. Свинушки. Сыроежки. И тут смотрю - чей-то под елками блеснуло. Дай, думаю, подойду поближе. Подошел. Нагнулся. Отвел ветки палкой. И… - Старичок перекрестился. - Лежит там, голубушка! Мертвая. Истый душегуб! Нехристь! Зачем такую девку молодую убил? Ей бы еще жить да жить…
- Она из местных? - обратился Губарев к Мукасеву.
- Пока этого не обнаружили. Скорее всего, нет.
Губарев посмотрел на Витьку.
- Тогда получается, что она - приезжая. Приехала сюда собирать грибы или ягоды.
- Вид у нее не очень "грибной", - вставил Витька. - Одежда модная. В лес так не ходят.
- Согласен. Но, может быть, она приехала просто прогуляться в лесу со своим кавалером? Поэтому и оделась по-городскому.
- Это больше похоже на правду.
- Слово за слово. Разгорелась ссора. Молодой человек в порыве аффекта ее и убил. Бывает ведь такое? - обратился майор к Мукасеву.
- А что? Конечно, бывает. У нас тут недавно бытовая ссора была. Муж с женой подрались. Чуть друг друга не убили. Он ее - молотком по голове, она - чугунным котелком. Хорошо, что оба сильно пьяными были. Удары слабые. Руки не держали. А если бы били изо всей силы, на трезвую голову, было бы у нас два трупа.
Местные нравы Губарева волновали мало.
- Кстати, а чем она была убита?
- Орудие убийства не нашли.
- Спасибо, Михаил Федорович, за информацию. Вы нам очень помогли.
- Да я всегда… Девку жалко! У меня внучка одних с ней лет, - и старик сокрушенно покачал головой.
Губарев снова подошел к Зворыкину.
- Валентин Иванович, если девушка умерла от пыток… - Губарев пытался сформулировать вопрос. - Короче, эти пытки проводились здесь, в лесу? Или она была убита в другом месте, а тело ее перенесли сюда уже после смерти?
Я склоняюсь больше ко второму варианту. Но надо дождаться результатов экспертизы. Тогда можно будет сказать точно. Пытать в лесу… - Зворыкин покачал головой. - Здесь все-таки дачное место. Риск слишком велик. Могли увидеть.
- Но не все же убийцы действуют хладнокровно и расчетливо. Кровь ударила в голову - и все.
- Это так, - согласился медэксперт. - Но этот убийца, судя по всему, был как раз расчетливым и хладнокровным. Он очень тщательно, я бы сказал, методично раздробил ей пальцы ног. Да и порезы на лице нанесены аккуратно.
- Маньяк?
- Вполне возможно.
- Маньяк? - Лицо Мукусева вытянулось. - Вы думаете, в наших краях объявился маньяк?!
- Пока трудно утверждать что-то определенное, - вздохнул Губарев. - Валентин Иванович выдвигает такую версию. Но это в качестве пробного шара.
- Не дай бог! - покачал головой Мукусев. - Я теперь свою дочь с подружками ни за что в наш лес не отпущу. Места у нас всегда были тихими. И на тебе…
- Если девушка была убита в другом месте, - подал голос Витька, - то, может быть, там… - он кивнул головой, указывая назад. - В одном из этих шикарных особняков?
Губарев пожал плечами и философски изрек:
- Может быть. Вы знакомы с обитателями купавнинских хором? - Вопрос был адресован Мукусеву.
На его круглом лице промелькнула ироническая усмешка.
- Как же! С ними познакомишься! Они на пушечный выстрел к себе никого не подпускают. Отгородились высокими заборами. У некоторых и охрана есть. Недавно мне надо было по делу в один дом зайти. Так на меня охранник собаку спустил! Я побежал, упал, брюки по шву треснули. Я хотел Даже в суд подавать. Начальник отговорил. С ними связываться - себе дороже, сказал он мне. Выписал небольшую премию в качестве компенсации за моральный и материальный ущерб. И все. Разве это что-то компенсирует? Сколько я натерпелся, когда за мной эта собака Баскервилей гналась!
- О времена, о нравы! - с усмешкой изрек Зворыкин.
- Орудие убийства не нашли? - спросил Губарев.
- Нет, - ответил Мукусев.
Вскоре Губарев с Витей вышли из леса и направились к оставленной машине. Сев в нее, Губарев дернул рычаг. Автомобиль плавно тронулся с места.
- Висяк, - уверенно сказал Губарев. - Такие дела обычно кладутся на полку. Трудности с опознанием трупа. Часто они так и остаются безымянными. Трудности с поимкой маньяка. Если это маньяк… Одно из двух: либо это единичное убийство, либо следует ждать новых трупов. Тогда уже можно будет говорить о серийном убийце.
- А вдруг это не первая его жертва? Просто мы о других трупах ничего не знаем.
- И такой вариант возможен. Надо будет разослать запрос по милицейским участкам. Не было ли у них похожего убийства.
- А если есть?
Губарев посмотрел на Витьку и сказал:
- Поживем - увидим.
ГЛАВА 5
Через неделю неожиданно стало ясно, чей труп нашли в лесу недалеко от Купавны. Пришел ответ на запрос из районного отделения милиции "Таганское", что четыре месяца назад пропала Сугробова Светлана Вячеславовна, двадцать один год. Студентка ГИТИСа.
- А ларчик просто открывался, - просопел Губарев Витьке, когда тот зашел к нему в кабинет. - Наша купавнинская жертва - некая Светлана Сугробова.
- Кто такая?
- Студентка ГИТИСа.
- Родственники есть?
- Заявление подавала мать. Надо к ней по ехать и побеседовать.
- Четыре месяца прошло… А экспертиза показала, что умерла она примерно две недели назад. Где же она была это время?
- Нам и предстоит это выяснить! Сугробова жила с матерью недалеко от метро "Таганская". Дверь открыла заплаканная женщина в темно-синей юбке и черной блузке с глухим воротом.
- Я из следственного отдела, - сказал Губарев. - Майор Губарев Владимир Анатольевич. Старший лейтенант Павлов Виктор Николаевич. Мы расследуем убийство вашей дочери.
- Проходите. В большой комнате в глаза Губареву бросилось красивое дорогое пианино. "Стейнвейн". Крышка была откинута, и на подставке лежали ноты.
Они сели за стол. Женщина примостилась на краешке стула на другом конце стола.
- Сугробова Маргарита Васильевна?
- Да. Худенькая темноволосая женщина крепилась изо всех сил. Но ее губы все время предательски Дрожали.
- Вы были на опознании?
- Да.
- Ваша дочь? Кивок головой. Из глаз потекли слезы.
Извините, - прошептала она. И поднесла белый комочек платка к глазам. - Извините. Все это так… ужасно! И неожиданно.
- Ваша дочь была студенткой ГИТИСа?
Она снова качнула головой. Ее душили рыдания.
Губарев переглянулся с Витькой. Разговор предстоял тяжелый. Слишком свежа была боль утраты. Мать еще не привыкла к мысли, что дочери уже нет. И никогда не будет. В первое время в это действительно очень трудно поверить. Практически невозможно. Губарев обратил внимание, что вначале мозг человека отказывается верить очевидному. Он словно ставит защитный барьер и не пропускает негативную информацию в сознание. Он просто блокирует ее. И только спустя некоторое время человек начинает верить тому, что произошло. Он постепенно смиряется с этим. И учится жить заново…
Губарев не знал, с какого конца подступиться.
- Это Светино пианино? - взмахнул он рукой в сторону "Стейнвейна".
- Светино, - эхом откликнулась женщина. - Мы его подарили Свете на день рождения. Я и сестра. Два года копили. Света любила музыку. Ходила на концерты в консерваторию… - Маргарита Васильевна замолчала.
- Она закончила музыкальную школу?
- Да.
- А почему она не пошла по музыкальной части?
- Света очень увлекалась театром. У нее подружка поступала в ГИТИС. И Свету сманила туда.
- А как зовут эту подругу?
- Алла Каменева. Правда, потом она бросила учебу, занялась бизнесом. Но между собой девочки тесно общались. Дружили по-прежнему.
- Не дадите ее телефон?
- Сейчас.
Маргарита Васильевна встала и вышла из комнаты. Через минуту вернулась с записной книжкой в руках.
- Записывайте. - И продиктовала номер. Губарев записал.
- Это телефонная книжка вашей дочери?
- Нет. Моя. Своя была у нее. В сумочке. Всегда при ней. - И она закусила губу.
- Расскажите, пожалуйста, когда вы видели дочь в последний раз. Как она ушла из дома? С кем?
- Не знаю. Ничего не знаю. - И Маргарита Васильевна снова расплакалась. Потом высморкалась. И, не поднимая глаз, сказала: - Света была уже взрослым человеком. Я не спрашивала ее, куда она ходит и с кем. Все, что она считала нужным, она мне говорила. Но в душу я к ней не лезла.
- У вас с дочерью были доверительные отношения?
- В целом да.
- У вашей дочери было много знакомых, подруг?
- Нет. Света была целеустремленной девушкой, хотела сделать карьеру. И она не разменивалась по пустякам. Я к этому приучила ее с детства. Если у тебя есть цель, иди к ней. Не отвлекайся на посторонние вещи.
- А вы кто по профессии?
- Учительница русского языка и литературы в старших классах.
- Понятно. Простите, а близкий друг у вашей дочери был?
- Нет. Были поклонники. Но ничего серьезного. Света не хотела легких отношений. Она хотела сначала состояться как актриса. А потом уже заводить семью, детей…
Губарев задумался. Получалось, что Светлана Сугробова была твердым и целеустремленным человеком. Что в наши дни встретишь не часто. До встречи с ее матерью Губарев думал, что это легкомысленная девушка, напропалую крутившая амуры и поэтому вляпавшаяся в сомнительную ситуацию. Но все оказалось не так. И это было очень странно.
- И что произошло в тот день, когда она пропала? - нарушил затянувшееся молчание Витя.
- Она ушла вечером.
- Какого это было числа? - спросил Губарев, доставая записную книжку.
- Двадцатого мая.
- Во сколько? Мать задумалась.
- Наверное, часов в шесть, семь. Может, немного позже. Меня не было дома. Я пришла в девять. А Светы уже не было.
- Она не оставляла вам никакой записки?
- Нет. В этом не было необходимости. Зачем? Если она задерживалась, то звонила мне.
- И что было дальше?
- Дальше… Она не пришла домой и не позвонила. Ближе к двенадцати ночи я стала беспокоиться. Позвонила Алле. Но та сказала, что не знает, где Света. Я подумала, что Света кого-то встретила. Осталась ночевать. Дело молодое… Но наутро она не пришла. И здесь я уже запаниковала по-настоящему. Стала звонить в милицию, знакомым… И с тех пор я ее не видела. - Мать опустила глаза. - Только когда я ее… когда мне ее показали… я поняла, что она никогда не вернется.
- Значит, вы не знаете, с кем она ушла в тот день?
- Понятия не имею. Даже не знаю, что и подумать.
- Вы в курсе, что ее тело нашли в купавнинском лесу?
- Да. Но как она туда попала? Да еще вечером?
- Может быть, она поехала к кому-нибудь на дачу?
- Света предупредила бы меня. Если она собиралась ехать с ночевкой, то сказала бы об этом. Она не могла так поступить со мной.
Множество неизвестных величин удваивались и утраивались на глазах. Куда ушла вечером Светлана Сугробова? Зачем? К кому? Или с кем?