– Вы самая красивая женщина на свете, Дженна. Брент больше не мог выносить этой сладкой муки, мечтая сорвать с нее одежду и провести в постели с ней всю ночь. И потому не стал останавливать ее, когда она расстегнула пуговицу у него на джинсах, не запротестовал, когда она их полностью стянула. Она нежно ласкала его бедра и другие сокровенные части тела. Он погрузился в сладкую негу. Отшвырнул джинсы в глубь комнаты, достал презерватив. Сбросив рубашку, опрокинул Дженну на кровать, лег рядом и порывисто обнял. Ему хотелось полностью слиться с ней, стать единым целым. Он лег на нее. Их тела раскалились. Казалось, каждая клеточка источала невероятное вожделение. Непередаваемое ощущение. Ему очень нравились ее пышные формы. Как хорошо, что она поправилась. Если бы осталась худой, как во время своей модельной карьеры, он каждую минуту боялся бы переломить ее, как тростинку. Брент поцеловал Дженну в шею, в подбородок. Она сладострастно застонала, он улыбнулся.
Брент часто представлял, как занимается любовью с Дженной. И вот наконец это случилось. Самые смелые фантазии становились реальностью. Он на всю жизнь запомнит каждый изгиб ее сексуального тела. Она опять сладострастно застонала. "Дженна моя!" Сердце забилось от радости.
– Мне нравится, как ты реагируешь на ласки. Ты всегда так стонешь, когда тебе хорошо?
Вместо ответа, Дженна нежно провела по его спине кончиками пальцев. А потом неожиданно шлепнула по заду.
– О, Брент! Мне еще никогда не было так хорошо, как сейчас.
Он слегка прикусил ей мочку уха и поцеловал в подбородок, с нетерпением ожидая минуты, когда сможет войти в нее. Наслаждался каждым мгновением этого удивительного неповторимого вечера, когда все мечты стали явью. Свершилось чудо!
Дженна прогнулась под ним, без слов призывая не останавливаться, двигаться дальше.
– Ты слишком нетерпелива.
– А ты слишком медлителен. Неужели нравится меня дразнить? – капризно протянула Дженна.
– Мне нравится ласкать тебя, а не дразнить. Я хочу продлить эти мгновения.
Еще никогда он не испытывал ничего подобного от обычной прелюдии к сексу. Что же будет, когда они, наконец, займутся любовью?
Брент снова поцеловал Дженну, долго и страстно. Она обхватила его бедра ногами, он вошел в нее. Эти первые секунды близости стали самыми волнующими и неповторимыми. От удивительного ощущения у него перехватило дыхание. Брент тряхнул головой и почувствовал, как Дженна снова прогнулась под ним, опять без слов убеждая ни в коем случае не останавливаться. Она еще крепче обхватила его ногами. Брент перевел дух и начал двигаться еще быстрее. Вскоре они двигались в унисон.
Дженна сладострастно застонала. Брент ускорился, чтобы слышать ее стоны снова и снова, чувствуя, что вот-вот испытает оргазм. Ему хотелось по возможности оттянуть этот момент. Ах, если бы близость могла длиться вечно!
По телу Дженны прошла сильная дрожь. Она прогнулась, и мозг Брента, казалось, взорвался. Он с трудом переводил дыхание, глядя на нее. Глаза ее были закрыты, длинные волосы разметались по подушке, губы искривились. Удивительно красивая. Бренту показалось, что время остановилось.
Он задыхался, лоб покрылся испариной. Он ощутил приближение оргазма. Нужно держать себя в руках, успеть воплотить все свои фантазии, продлить чудесные мгновения. Торопиться ни в коем случае не стоит.
– Никогда не испытывал ничего подобного.
– Я рада, что тебе хорошо со мной.
– Да, мне хорошо с тобой, потому что я… я люблю тебя, – признался Брент.
Глава 10
Брент признался ей в любви? Некоторое время Дженна не верила своим ушам. Нет, она не ослышалась. Он сказал, что любит ее. Лучше бы он этого не говорил. Все было так замечательно в этот вечер, на удивление легко друг с другом. А теперь она в очередной раз убедилась в том, что он глубоко несчастный, психически неуравновешенный человек. Временами он не способен отвечать за свои слова и поступки.
Она рассчитывала на то, что, если они переспят, все станет намного проще. Сексуальный голод будет удовлетворен, постоянное взаимное влечение не будет мешать деловым отношениям. Но все оказалось не так. Отношения стали еще более сложными и запутанными.
Но может быть, она слишком драматизирует ситуацию, чересчур много думает и придает всему, что связано с ним, неоправданно большое значение. С тех пор как стала помогать ему, она постоянно думала о его родных, о Шерил Томпсон и конечно же о нем самом.
Возможно, стоит посмотреть на это с другой стороны? Более оптимистично? Брент признался в любви, это просто замечательно. Ведь и она его любит. Во всяком случае, хотелось верить, что его признание не пустые слова. А если его любовь угаснет в один прекрасный день, не успев разгореться? Она останется одна, с разбитым сердцем и выжженной душой? Тревожные мысли закружились в голове, ужасно взволновали и расстроили Дженну.
Брент лежал на спине рядом с ней. Его большое тело не умещалось на кровати и частично свешивалось. "Нужно купить новую кровать, двуспальную". Дженна тут же обругала себя. Вот дура! Они провели всего одну ночь, а она уже начинает планировать дальнейшую жизнь. Да они ни за что на свете не уживутся вместе, это же ясно!
Дженна понимала, что надо как-то ответить на признание Брента. Но не знала, что сказать. Что обычно говорят девушки, когда мужчины признаются им в любви? Благодарят? Или делают вид, что ничего не произошло? Нет, не годится.
Он повернулся к ней и поцеловал в обнаженное плечо.
– Я хочу есть, – нарушил тишину Брент. – По-моему, пора заказать пиццу.
Заказать пиццу? Дженна тряхнула головой, прогоняя тревожные мысли относительно развития отношений. Потерла пальцами виски, и туман в голове рассеялся.
– Прости, я немного задумалась. Что ты сказал?
– Я сказал, что проголодался.
– Нет, я имею в виду другое. Что ты сказал до этого?
Брент прикрыл один глаз и о чем-то задумался. Неужели не может вспомнить? Или пошутил?
– Кажется, ты признался мне в любви, – неуверенно подсказала она. – Или я неправильно поняла?
Брент засмеялся, вскочил с постели и принялся собирать одежду. Дженна залюбовалась им и опять почувствовала непреодолимое вожделение.
– Ты все правильно расслышала. Но сейчас мне бы не хотелось это обсуждать.
Теперь Дженна все поняла. Его слова ничего не значат, он сказал их в минуту наивысшего наслаждения. По опыту она знала, что люди часто говорят в такие минуты пустые слова. Вот и он забыл их буквально через пару минут.
Теперь, должно быть, жалеет, боится, что она воспримет всерьез или, чего доброго, тоже признается в любви. При мысли об этом Дженна, как ни странно, не почувствовала ни горечи, ни разочарования. Напротив, стало легче. Нервное напряжение сразу исчезло.
– Я все поняла. Не беспокойся. Просто не знала, как вести себя с тобой дальше.
Брент надел джинсы и футболку, пригладил волосы перед зеркалом.
– Я не совсем понял, что ты имеешь в виду. Ты не знала, что ответить на мое признание? Или не могла понять, как реагировать на мою любовь?
– Э-э… И то и другое.
– Какая ты смешная! Тебе ничего не нужно делать. Ведь это я признался, и от меня зависит, как будут развиваться отношения.
– Ты можешь взять свои слова обратно. И я никогда не напомню тебе об этом.
– С какой это стати?
Дженна смущенно кашлянула и ненадолго задумалась, протянула руку к крючку, на котором висел халат, чтобы выиграть время.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Сегодняшний секс всего лишь разрядка, снятие напряжения. Поэтому признание в любви не следует принимать всерьез. Ты не любишь меня. Хотя сейчас, возможно, думаешь иначе.
Некоторое время Брент стоял, скрестив руки на груди, и задумчиво смотрел вдаль. Наконец недовольно повернулся к ней.
Он злился на Дженну за ее настойчивость. Ей нужен определенный ответ, и прямо сейчас. Что ж, женщины не любят недомолвок. Придется с этим смириться.
– Опять пускаешь в ход свои психологические приемы. А я очень просил тебя этого не делать. Почему ты решила, что можешь знать лучше меня, что именно я чувствую? Я мог бы рассказать тебе о своих чувствах, но терпеть не могу подобных вещей. И тебе не нужно строить относительно меня никаких догадок. Ты слишком беспокоишься за меня. Спасибо за заботу, но мне нужно немного побыть одному. Посижу в гостиной, если не возражаешь.
"Черт возьми!" – выругалась про себя Дженна. Запахнув халат, она поспешила за Брентом. Все стало еще сложнее. Если раньше он намеренно провоцировал ее на ссору, то теперь просто решил сбежать. И как ей быть? Разговора сейчас явно не получится. А Бренту так нужно выговориться, рассказать о своих переживаниях. Да и признание в любви зависло в воздухе. Он не дал удовлетворительного ответа. Как ей себя вести?
– Я не собиралась применять к тебе психологические приемы, просто сказала, что ты не несешь ответственности за фразу, которая вырвалась помимо воли.
– Интересно, почему ты решила, что я не могу тебя полюбить? Неужели я произвожу впечатление человека, который привык бросать слова на ветер? Я всегда говорил тебе то, что на самом деле думаю, никогда не обманывал. Да я еще ни с кем не был настолько откровенен, как с тобой.
Дженна не знала, что ответить. У нее не было никаких доводов, опровергающих то, что он сказал.
– Прости, но я… Честно говоря, меня очень удивило твое признание. Я смутилась и наговорила кучу всякой ерунды.
Брент закрыл лицо руками.
– Я не умею говорить о своих чувствах, но попытаюсь все тебе объяснить. Уже несколько месяцев я постоянно думаю о тебе. Еще ни к одной женщине я не испытывал такого сильного влечения. Быть может, спустя какое-то время я к тебе охладею. Но сейчас по-настоящему люблю.
Дженна задумалась, руки задрожали от волнения, щеки раскраснелись. Чувства, которые она испытывала к Бренту, очень похожи на его чувства к ней. Еще в тот день, когда она впервые встретила его в офисе у Пенни, она ощутила, что ее неудержимо тянет к нему.
А что, если Брент ее судьба? Ведь не просто же так их влечет друг к другу. Дженне вдруг представилось, как они живут в одной квартире, каждый вечер ужинают вместе, ходят по магазинам, валяются в постели до полудня по воскресеньям, делятся радостями и печалями. Они могли бы быть счастливы вместе. Стоп! Нельзя об этом думать. Стоит ли верить, чтобы пережить горечь утраты и разочарование.
– Похоже, мы испытываем одинаковые чувства, хотя не до конца понимаем, что это такое. Но это слишком важно для нас обоих. И потому я не хочу сейчас об этом говорить.
– Прекрасное решение.
– Я понимаю, с моей стороны это полнейшее безумие. Но еще никогда в жизни не испытывала по отношению к мужчине ничего подобного.
– Для меня это тоже неизведанная территория, нужно к этому привыкнуть. Возможно, я и способен на нормальные отношения с женщиной. Почему бы нам не попробовать?
– Давай попробуем. Будем плыть по течению и не думать о будущем. А сейчас я хотела бы поужинать. Ужасно проголодалась, – смущенно призналась Дженна.
С этими словами она направилась к телефону и попросила привезти самую большую пиццу, какая только найдется в доставке. Потом подошла к окну и бросила задумчивый взгляд на улицу. Интересно, что подумают соседи, увидев ее у окна в одном халатике, с растрепанными волосами и помятым лицом? Наверняка сразу поймут, что она занималась любовью.
Она вдруг почувствовала себя неуютно, протянула руку задернуть шторы, и тут раздался оглушительный звон стекла. Непроизвольно она подалась вперед и сразу осознала свою ошибку. На нее обрушились осколки. Дженна закрыла глаза рукой и наклонила голову, чтобы уберечь лицо. И в ту же секунду почувствовала сильный удар, плечо и подбородок обожгло болью. Спустя мгновение она услышала, как что-то тяжелое упало на пол. "О господи! Только бы не лицо!"
Некоторое время Дженна стояла не шевелясь. В ступоре. Она ощутила, как по щеке стекает кровь. Брент тряс ее за плечо. И тут ее охватило настоящее отчаяние. Внешность для нее все. Она привыкла ловить на себе восхищенные взгляды и слышать комплименты. Красивое личико помогало располагать к себе людей, допрашивать свидетелей и подозреваемых. Благодаря красоте люди легко шли с ней на контакт. А теперь ничего этого не будет. Ее лицо обезображено. На нем навсегда останется страшный шрам. С огромным трудом она сдерживала слезы.
– Дженна! – позвал Брент.
Он стоял у окна с пистолетом и готов был выстрелить при любом подозрительном шорохе или движении. Она машинально протянула к нему руку.
– Не прикасайся к лицу! Кажется, ты серьезно ранена.
Господи! Значит, самые страшные предположения подтвердились. "Только не это, только не это, только не это", – чуть не плача, мысленно повторяла Дженна. Теперь для нее все кончено. Жизнь рухнула. Раньше перед ней были открыты все двери. Она могла разговорить любого с помощью женского обаяния. А теперь на всю жизнь останется шрам во все лицо, все будут смотреть на нее со страхом, отвращением или сочувствием.
– Ну, как ты? – с беспокойством глядя на нее, спросил Брент.
Она была в ужасном состоянии, но ей не хотелось еще больше расстраивать Брента.
– Нормально. – Она проглотила комок в горле. – Не беспокойся за меня. Иди.
– Закрой за мной и позвони в 911.
– Будь осторожен. – Ее голос предательски дрогнул.
Как только он ушел, ей стало хуже. Она переживала из-за лица и ужасно беспокоилась за Брента. Чтобы чем-то себя занять, решила найти предмет, которым разбили стекло. Подошла к окну и сразу же нашла источник своего несчастья. Увесистый кирпич.
Значит, Брент прав. Кто-то не хочет, чтобы она проводила расследование. То, что произошло, конечно же связано с убийством Шерил Томпсон. Именно кирпич, а не что-то другое кинули в окно. Получается, утечка газа в доме Томпсонов не была случайной.
Проверив территорию возле дома, Брент вернулся. Ему не хотелось оставлять Дженну одну надолго. Проходя через узкий коридор, ведущий к ее квартире, он внимательно все осмотрел, но, к счастью, не увидел ничего подозрительного.
– Открой. Это я, Брент.
Дверь тотчас же распахнулась. Дженна прижимала к щеке носовой платок.
– Я позвонила в 911. Полиция уже едет. А как у тебя дела? Удалось кого-нибудь обнаружить?
– Нет. Наверное, преступники, кем бы они ни были, сразу сбежали.
– А знаешь, чем разбили окно? Кирпичом. Представляешь?
– Я знаю, заметил его, как только вошел в гостиную.
И вдруг до него дошло: неизвестные хотели убить Дженну, а не просто напугать. Он представил, как она стоит у окна и на нее летят острые как бритва осколки стекла. Должно быть, она ужасно испугалась. Если бы кирпич пролетел на несколько дюймов правее, попал бы ей в висок, и тогда… Он обнаружил бы ее лежащей на полу без сознания. И спасти ее уже никто не смог. Брент сжал зубы, чтобы не застонать.
– Брент, не ходи туда. Там осколки.
Он поднял на нее глаза. Взгляды их встретились.
– Теперь ты понимаешь, что кто-то хочет тебя убить? Преступник не просто разбил стекло, он метил тебе в голову. Благодари Бога, что осталась жива.
Перед его глазами опять пронеслась страшная картина. При мысли об этом он весь похолодел.
– К счастью, все обошлось, – заметив его состояние, успокоила Дженна.
С улицы послышался вой полицейских сирен. Некоторое время Брент задумчиво смотрел на Дженну. Подумать только! Эта прекрасная женщина чуть не погибла.
– Тебе лучше переодеться.
– Да, ты прав, сейчас накину что-нибудь сверху.
– А еще я бы хотел взглянуть на твой порез. Возможно, придется наложить пару швов.
Он боялся, что этим дело не ограничится и преступник снова попытается напасть, но ему не хотелось раньше времени пугать Дженну. В том, что подонок не успокоится, Брент нисколько не сомневался. Дженна только начала расследование и не успела толком ничего узнать. Но тот уже дважды попытался совершить покушение. Что будет, когда ей удастся добраться до чего-то конкретного? Стоп! Теперь он и близко ее не подпустит к этому делу. Конечно, уговорить ее будет сложно. Брент прекрасно понимал, какой прессинг придется выдержать. Но никакие доводы его не сдвинут с этого решения. Ей нельзя больше туда соваться. Слишком опасно.
Спустя два часа Дженна сидела на больничной каталке и ждала, когда освободится врач, чтобы наложить ей на лицо швы. Брент стоял рядом, привалившись к стене. Ему с огромным трудом удавалось сдерживать гнев. Специфический запах больницы – крови, лекарств, антисептика – сводил с ума. Гнетущая обстановка. Настроение становилось все хуже и хуже.
– Успокойся, ты ужасно раздражен.
– А что мне, веселиться? Не вижу причин. Какая-то мразь чуть тебя не убила. Или ты продолжаешь считать, что это случайность? Как в случае с утечкой газа?
– О господи, Брент! Не нагнетай обстановку. Какой смысл сейчас затевать спор? Все и так плохо. Кто-то чуть не разнес мне весь дом.
– А я предупреждал. Если бы ты вела себя благоразумно и оставила расследование, ничего бы не случилось.
– Ты сам прекрасно понимаешь, я не могла. По самым разным причинам. Кто бы мог подумать, что преступник решится швырнуть кирпич мне в окно. Кстати, в этом происшествии есть и свои плюсы. Он явно начал нервничать, значит, мы близки к разгадке. Ты и сам это поймешь, когда успокоишься и начнешь нормально соображать.
– Как я могу успокоиться?! Ты серьезно ранена. И это еще не самое страшное, что могло с тобой произойти.
– Не беспокойся. Я не стану больше заниматься расследованием. И дело не только в том, что это опасно. Я не смогу разговаривать с людьми с таким лицом. Шрам напугает кого угодно.
– Прекрасно, я отвезу тебя к себе. Или, если не хочешь ко мне, к твоим родственникам. Надеюсь, ты понимаешь, что оставаться в квартире нельзя? Кстати, твоя квартирная хозяйка согласилась вставить стекло.
– Но когда ты успел с ней переговорить?
– Соседка услышала шум и зашла узнать, в чем дело. Ты этого не видела, потому что как раз в этот момент разговаривала с полицейскими. Я дал ей номер моего мобильного. Через несколько минут она прислала сообщение о том, что рассказала все квартирной хозяйке. Завтра сможешь вернуться домой. Но сегодня об этом не может быть и речи.
– Так, значит, все улажено? – обрадовалась Дженна.
– Да, можешь ни о чем не беспокоиться.
– И что, теперь будешь следить за каждым моим шагом? Надеюсь, не собираешься менять мне подгузники?
Если бы он не был так подавлен, расхохотался бы. Но сейчас он не в состоянии оценить шутку. Ситуация слишком сложная.
– Можешь быть уверена, я сделаю все, чтобы обеспечить твою безопасность. И больше не подпущу тебя к этому чертову расследованию.
– Да как ты смеешь? Ты не можешь так со мной поступить, – возмутилась она, забыв, что пару минут назад сама не считала возможным продолжать. Прижимая платок к ране, она спрыгнула с каталки и приняла воинственную позу. Однако одумалась, вспомнив о том, как сейчас выглядит. – Ладно, согласна на небольшой перерыв. Но потом обязательно вернусь к расследованию.