Алена опешила. Хорошо, что машина стояла у обочины, потому что у нее не было сил держать руль.
- Собирать деньги? Вы не будете меня спасать?
Семен усмехнулся в кулак, увидев ужас в ее широко раскрытых глазах. Она не собиралась скрывать, что боится. Очень!
- Во-первых, спасать вас буду не я. Я ловлю убийц, а они - другая песня.
Он позвонил по телефону в отдел по борьбе с организованной преступностью. Алена, замерев, вслушивалась в разговор.
- Пахомов, я тебе мою соседку подкину. Зачем? Выслушай и узнаешь. Не забудь объяснить, что ей делать. Да… Волкова Алена…
- Владимировна, - подсказала она.
- Слышал? Вот и лады. Жди, - он дал отбой, повернулся к ней. - Их придется брать с деньгами, иначе доказательств не найдешь. Поедете в управление, найдете капитана Пахомова. Он возьмет показания и все объяснит.
Алена с трудом скрыла, что разочарована поворотом событий.
- А вы? - спросила она. - Не будете ловить бандитов?
- Мне и своих хватает.
- На самом деле?
Они смотрели друг на друга. Алена вдруг подумала, что рядом с этим человеком ей становится спокойнее. Если бы не его мерзкий характер, она взглянула бы на него иначе. Пожалуй.
- Ладно, мне пора.
Он первый прервал игру в гляделки и полез из машины. У нее не было повода держать его, но и отпускать просто так не хотелось.
- Может быть, мне подождать вас?
Семен остановился, посмотрел на нее с прищуром и покачал головой.
- Я не знаю, когда освобожусь. Свидетеля надо опросить.
- Понимаю.
Алена медлила.
- Мне очень понравилась ваша мама.
Семен улыбнулся.
- Моя мама не может не нравиться, особенно если в каждой женщине видит потенциальную невесту!
- Слава богу, ко мне это не относится! - немедленно обиделась она. - Мне хватило бывшего. До сих пор отвязаться не могу. Всего хорошего!
Алена резко развернула машину и увидела в зеркале заднего вида, как Семен хмыкает вслед. Пусть не опасается, она не претендует на его свободу!
* * *
Сразу подняться к свидетельнице Семен не смог - приходил в себя на скамейке возле подъезда. Алена распалила в его душе подвядающее желание прекрасного. Иногда, увязнув в работе с головой, он забывал о женщинах. Но потом эта забывчивость возвращалась ему сторицей, как сейчас. Хотя уж на такую бабенку он не должен был реагировать! Его всегда влекло к женщинам мягким, ласковым, а эта - ты ей слово, она тебе двадцать. Ты ей снова - она драться… Но если на мгновение забыть о несносном характере, то как женщина она очень и очень симпатичная: большие зеленые глаза, аккуратный носик, ямочки на щеках и губы… Пожалуй, он попробовал бы их на вкус.
Мимо Семена прошла бабка с сумкой на колесиках, покосилась на него зло и выдавила:
- Ходят тут всякие! Чего расселся? Шел бы жрать водку к своему дому!
Семен возмутился:
- Гражданочка, вы видите у меня в руках выпивку?
- Так уже выпил, небось, да выкинул! - не сдавалась бабка. - Пошел отсюда, а то милицию звать буду.
- Во-первых, бабушка, не милицию, а полицию, - поправил Семен.
- Учить меня еще будешь! - вспыхнула та, едва не отдавив ему ноги колесами сумки.
- …а во-вторых, я и есть полиция, - Семен сунул удостоверение, и бабка тут же смягчилась:
- Ты уж извини меня, сынок. Мало ли ходят тут… А по телевизору такие страсти говорят, что спать можно только после валокордина. Недавно слух прошел, что в Москве маньяк объявился. Женщин вроде убивает. Правда?
- А вы, бабушка, не гуляйте по ночам, и все будет в порядке.
Семен помог старухе вкатить сумку в подъезд. Дальше они разошлись: Семен поехал на последний этаж, а бабуля вышла на втором.
Наиля Шебаркулова - полная моложавая женщина лет сорока - сорока пяти долго разглядывала его удостоверение, но не потому что сомневалась в нем - не знала, что говорить.
- Скажите, а это на самом деле Вероника?
- Ее опознала сестра.
Шебаркулова кивнула, пригласила Семена в комнату.
- Проходите, садитесь на диван. Хотите чаю?
- Не откажусь.
Она щелкнула кнопкой электрического чайника, нарезала лимон, подала Семену сахар и ароматный мед.
- Это мед с собственной пасеки, - сказала она. - Я живу в Москве несколько лет, а семья осталась в деревне.
Семен разглядывал обстановку: скромная мебель, старый сервант у стены, в нем фотографии юноши и девушки.
- Ваши дети?
Наиля кивнула головой.
- Как вы познакомились с Сосниной?
- Мы вместе работали. Кассирами в супермаркете. Вроде бы работа несложная, но муторная. Столько покупателей через себя за день пропустишь, гору товара проведешь, да еще будь с каждым вежливой, терпеливой. К вечеру свет в глазах меркнет. А уж если недостача… Или служба безопасности тебе провоз сделает.
- И такое бывает? - удивился Семен.
- Часто. В последний раз такой провоз сделали Нике…
Семен слушал ее негромкий голос, пил чай и облизывал ложку с медом.
- И чем это закончилось?
- Заставили уволиться. Ника была в ужасном состоянии, плакала, пила успокоительное.
- Но можно было, наверное, обратиться в дирекцию?
- Кто будет отстаивать права обычной кассирши? - с горькой усмешкой возразила собеседница. - Ей было плохо, а тут еще разлад с мужем…
- Расскажите об этом подробнее, - попросил Семен.
- Не знаю, должна ли я. Но если нужно… Короче, Вероника очень любила мужа, а Роман… Он пользовался этим. Понимаете?
- Нет, - признался Семен.
Наиля рассказала ему все так, как однажды услышала от самой Вероники. И про командировки с гулянками, и про любовниц Романа. И про их ссоры.
- А потом он просто сказал, что уходит. Вероника не находила себе места. Она мне часто звонила, жаловалась… Это если тебе двадцать, можно начать жить заново. А в нашем возрасте разрывы просто не даются.
Говорить Наиле было тяжело, она то и дело сглатывала слезы. Потом они рассматривали альбом с фотографиями. Семен иногда задавал вопросы, но так, чтобы не сбивать свидетельницу с мысли.
- Вы очень близко общались. А секреты она вам доверяла?
- Да… Да, пожалуй, - кивнула Наиля.
- Тогда вы знаете, был ли у нее кто-нибудь после ухода мужа.
Наиля замешкалась. Но было видно, что она кое-что знает.
- А это будет удобно?
- Будет удобно все, что поможет поймать того, кто убил вашу подругу! - жестко ответил Семен.
- Кажется, у Вероники на самом деле кто-то появился. Она точно не говорила, - поспешила предупредить Наиля. - А я не выпытывала.
А жаль. Как бы сейчас помогло обычное женское любопытство!
- Она не называла его имени?
- Нет. Я просто догадалась, что кто-то есть. Ника стала задумчивой, но иногда на нее находило, и она начинала улыбаться. Ну словно не в себе, понимаете? И в глазах появилось что-то такое…
- Какой он, ее друг?
Она покачала головой.
- Не знаю. Правда, однажды я слышала, как она говорила с ним по телефону. Ника меня не видела, я стояла за углом - коробки складывала. Так вот, она называла его то ли "мой мальчик", то ли "мой малыш". И я почему-то решила, что он моложе ее.
- Угу, - Семен слышал об этом не в первый раз. - Ее муж мог знать об этом?
- Роман? Вы хотите спросить, не мог ли ее убить он? Роман бабник, подхалим, но не убийца!
- Понятно. А с кем еще она могла говорить на интимные темы? Были у Сосниной еще подруги, знакомые?
- Возможно, но я о них не знаю.
Семен поблагодарил Шебаркулову, хотя полезных сведений она почти не дала.
Выйдя на улицу, Семен перечитал записи. Снова возникает какой-то парень. Но кто он и что - по-прежнему тайна за семью печатями. Он может оказаться обычным любовником. А может и нет.
Размышляя, Семен вертел в руках сотовый. Залез в записную книжку и наткнулся на телефон Гали. А почему бы и нет?
- Привет, это я.
Семен иногда звонил Галине. В конце концов они долго жили вместе и расстались не так уж плохо.
- Чего звоню? Соскучился! - усмехнулся он. - Могу же я соскучиться по бывшей жене. Ну пусть не жене, а подруге. Может, встретимся? - Семен направился к остановке автобуса. - Тебе не хочется увидеть меня сегодня? Пропустим бокальчик коньяку, проведем приятно время… Или ты сегодня занята? Чем-чем занята? Пилингом? Я грешным делом подумал, что мужчиной! - веселился Семен. - Согласна? Тогда у меня. В девять. Жду.
Так иногда бывает: вроде разбежались, но для приятного времяпровождения это не помеха. Наоборот, ждешь встречи, готовишься, а потом разбежались и ни у кого нет претензий друг к другу. Всем приятно и хорошо.
Семен поспешил в управление, чтобы поскорее разобраться с делами и приготовиться к приезду Галины.
* * *
Теперь даже дома Алена не чувствовала себя защищенной. Может, она напрасно написала заявление и рассказала про наезд? Ну поймают этих молодцов, так найдутся другие, чтобы отомстить за товарищей, и тогда ей точно несдобровать. Разве что на защиту соседа положиться?
Не выдержав, она позвонила Мимочке.
- Ты обещала заехать, а сама так и не объявилась!
- Да как-то закрутилась, времени не было. Как твое заявление, приняли?
- Приняли, - угрюмо выдохнула Алена.
- А сосед? Ты его видела? - заволновалась Мимочка. - Что он посоветовал?
- Он меня направил к капитану Пахомову - сказал, что такими делами занимается другое управление. Так ты приедешь или нет? Мне одной страшно.
Мимочка обещала прибыть через полтора-два часа. Это целая вечность!
Алена задвинула шторы, и комнаты погрузились в вечерний сумрак. Свет зажигать не стала, решив соблюдать светомаскировку. Вместо ужина съела салат из фруктов и запила обезжиренным йогуртом. Только еда на пользу не пошла: от страха заболел живот и подташнивало.
- Успокоиться, мне нужно успокоиться… - бормотала она под нос.
Отыскав аптечку, Алена выпила успокоительное. В полиции сказали, чтобы она полностью положилась на них. И это после всего, что о полиции говорят по радио и телевидению! Разумеется, она возразила, потребовала охрану. Капитан Пахомов едва скрыл усмешку - за истеричку принял. Но ведь на нее не каждый день наезжают уроды в кожаных куртках!
Алена сдавленно ойкнула на звонок сотового. Брала трубку дрожащими руками и облегченно выдохнула, услышав голос Бориса.
- Привет, сестренка! - завопил он.
- Потише кричи! - шикнула Алена, прижимая телефон плотнее к уху.
- Ты что, не рада звонку брата?
- Рада, еще как рада. Только мне сейчас не до криков.
- Почему? - Борис перешел на деловой тон. - Что случилось? Я могу помочь?
- Пожалуй… Мне нужны деньги.
Борис кхекнул: она никогда не просила денег.
- Погорела на бизнесе, что ли? Это ты-то, с твоей хваткой? Сестренка, ты меня удивляешь!
- Как раз мой бизнес кому-то и не дает покоя. Ко мне приходили люди и требовали денег за спокойную жизнь.
- Отдала?
- Я в полицию заявила…
Борис закрывал трубку ладонью, но было слышно, как он матерится.
- Алена, твою душу мать-размать!.. Лучше бы отдала. Теперь и денег не будет, и тебе придется уезжать. С криминалом, детка, шутки плохи. Я знаю - ученый уже! Иногда лучше отдать последний грош, чем жизнь.
Алена слушала брата и чувствовала, как холодеют руки и ноги. Если бы не успокоительное, она бы уже не стенку лезла.
- Что ты меня пугаешь, Боря, я знаю и без тебя, что шутить опасно. Но если я заплачу, кто даст гарантию, что они не припрутся второй, третий, четвертый раз?
- Да никто тебе такую гарантию не даст! Только, думаешь, посмертное звание героини тебе пойдет больше?
- Почему посмертное? - Алена совсем пала духом. - Я умирать пока не собираюсь. Если хочешь знать… Меня будут охранять двадцать четыре часа в сутки!
- Да ну? Раз так… Надежный человек?
- Опер из убойного!
Алена врала напропалую: все равно Борис не видит скрещенных пальцев за спиной.
- Ты ему доверяешь?
- На все сто! Он сильный, мужественный и… у него есть пистолет.
Борис хмыкнул, что-то пробурчал в трубку и едко поинтересовался:
- Сестричка, а он это… не того?
- Чего - того?
- Не клеится к тебе? Ты у нас женщина свободная, обеспеченная, красивая…
- Сама разберусь! - рявкнула Алена, краснея до корней волос. - Спасибо за звонок, братик. Жди вестей, привет жене.
Она отключила сотовый, села на диван и запыхтела. Какого черта ее потянуло соврать? И ведь как все гладко получилось: сосед на самом деле мог бы ее защитить - она не стала бы возражать.
Алена достала косметичку, поставила перед собой зеркало и обновила макияж. Не то чтобы она хотела произвести на Семена впечатление, но не идти же лахудрой!
Перед квартирой Семена она потопталась, потом все же нажала кнопку звонка.
Она слышала и раздающуюся в квартире трель, и громкий стук своего сердца. Вот только ей никто не открыл. Стало быть, сосед еще на работе. Может быть, это знак судьбы, чтобы она не вмешивала в дело чужого человека?
Алена нехотя возвращалась к себе. На полпути ее остановил звук подъехавшего лифта. Может быть, Семен…
Она встрепенулась, расстегнула верхнюю пуговицу кофточки, открыла рот… И так и замерла. Он вывалился из лифта, расстегивая на ходу рубашку. А на его шее повисла какая-то шалава, толстая, очкастая, с "мокрой" укладкой.
Продолжая целоваться, они врезались в Алену и только тогда оторвались друг от друга.
- Хм… Извините, - улыбнулся Семен без всякого смущения. - А мы вот тут…
Висящая на его шее баба отшатнулась, поправила очки на носу и опустила задравшийся подол платья.
- Вижу, - насупилась Алена.
- Что? - переспросил Семен.
- Ничего! - отрезала она. - Идите себе дальше. Или вы собираетесь прямо тут?.. Не буду мешать.
Алена вернулась к себе и хлопнула дверью. Потом пнула ее для убедительности.
- Дура! - стукнула она себе по лбу ладонью. - Куда… куда ты пошла? К кому?! Он же… мент, мусор, легавый! Ему до твоих бед, впрочем, как и до бед остальных, как до луны.
Когда приехала Мимочка, Алена продолжала шипеть и плеваться на Семена.
- Боже, на тебе лица нет! - испугалась Мимочка. - Они тебя нашли?
- Кто?
- Рэкетиры! - Мимочка прижала сумочку к груди.
Алена отмахнулась.
- Нет. Проходи. Кофе будешь?
Кофе Мимочка хотела. Еще больше ей не терпелось выяснить, что происходит с Аленой. Они перебрались на кухню. Ели шоколадные конфеты, пили ароматный кофе из крохотных чашечек, которые Борис привез для Алены из Англии, и молчали.
- Ну? - не выдержала Мимочка. - Тебе плохо?
- Мне хорошо! - покачала головой Алена. - Просто я оказалась дурой! Уже в который раз. Представляешь?
- Что-то пока не очень… Это ты про бандитов или…
- Не хочу сейчас говорить о плохом! Ты, кстати, обещала помочь с вещами. Я никак не разберусь - срочно нужна помощь. Пошли, покажу тебе квартиру…
Следующие несколько часов они расставляли мебель, развешивали в шкафах вещи, ставили книги на полки, звенели посудой, что-то роняли, ломали, чем-то гремели.
- Черт! - выругалась Алена, уронив фужер на тонкой ножке. - Где я теперь такой найду? Один грохнул Куроедов, второй - его мамочка. И я туда же… Это были мои любимые фужеры!
Она собрала крупные осколки, приложила друг к другу. Жаль, что разбитого не склеишь! Остатки фужера полетели в мусор.
Алена устало опустилась на краешек стула. Кружилась голова и двоилось в глазах - видимо, наконец-то подействовало успокоительное. Поздно, теперь успокаиваться не хотелось.
Мимочка присела напротив:
- Алена, что с тобой происходит? Ты сама на себя не похожа. Что сказали в полиции?
- Чтобы я не волновалась.
И Алена передала разговор с капитаном Пахомовым.
- Ну вот, все будет в порядке, - успокоила Мимочка. - Чего ты нервничаешь?
- Я абсолютно спокойна. - Алена ударила лыжной палкой по стене, за которой находилась квартира Семена. - Слушай, может, караоке включим? Что-то петь потянуло…
- Сейчас? - изумилась Мимочка и затрясла кудрявой головой. - Алена, может тебе куда-нибудь уехать? Я же вижу, дело плохо. Ты никогда так странно себя не вела. Я бы тоже от страха на стенку лезла. Слушай, мы так расшумелись. Соседи жаловаться не придут?
Алена дернулась, словно на нее плеснули кипятком.
- Соседям сейчас не до нас! Заняты они…
Она представила, чем именно занимается Семен с очкастой лахудрой, и поклялась вслух:
- Чтобы я с ним когда заговорила… Предлагаю напиться до чертиков!
- Если тебе так будет легче, - пожала плечами Мимочка и послушно поплелась следом к бару.
Они открыли дорогое французское вино, нарезали сыр, закусывали спелыми виноградинами, которые сами просились в рот, много болтали и смеялись. К концу вечера о Семене Алена не вспоминала. Почти.
Глава 9. От ревности до любви
Семен потянулся на постели, замычал и громко гикнул. Он отлежал руку, но просыпаться было сладко. Давно у него не было такой замечательной ночи!
- Эх! - крякнул он.
- Это вместо доброго утра?
Из кухни, неся поднос с яичницей и дымящимся кофе, показалась Галина. Б его рубашке, накинутой на голое тело. В последнем сомневаться не приходилось: Семен сладострастно разглядывал нагие бедра.
- Ты держишь форму, - похвалил он. - По-прежнему пропадаешь в тренажерном зале?
- Конечно. А ты все так же бегаешь за преступниками?
- Нужно же кому-нибудь защищать хорошенькие попки…
Он хлопнул ладонью по ее упругому заду.
- Краснов, ты неисправим. И все такой же кобель…
- Женщины не возражают! - рассмеялся он.
- Они начинают понимать что ты за человек уже потом, когда влюбились в тебя без памяти, - со вздохом произнесла Галина.
Она легла на живот рядом, положила щеку на его грудь. Семен гладил ее короткие волосы.
- Зачем ты обрезала локоны? Они мне нравились больше.
- Зато так я выгляжу уверенней. Клиентам нравится.
- Как поживают твои торты и пирожные?
- Живут… А как живешь без меня ты?
Он пожал плечами. Да она и сама видит, что мог бы жить лучше.
- К тебе мать приходила? Обычно холодильник пустой, а тут - продуктами забит.
- Приходила. Все обрабатывает меня насчет женитьбы…