* * *
– Кашеварова, что ты как вареная креветка, честное слово! Можешь шевелиться побыстрее? – тормошила меня Лерка. – Все уже забрали багаж, одна ты без чемодана.
– Ага, я сейчас, – я попробовала улыбнуться.
– Что-то ты бледная. С тобой все в порядке?
– Да-да, – поспешно заверила я ее, – просто голова разболелась.
– У меня есть аспирин, – Лера порылась в сумочке.
– Да нет, не стоит. Лучше я куплю водки со льдом.
Она посмотрела на меня, как на ненормальную.
– Водки со льдом? А ты уверена? На улице тридцать пять градусов!
– Не волнуйся, я всегда так делаю, – бодро сказала я. Если честно, мне хотелось поделиться с Леркой, не терпелось рассказать ей, что произошло. Мне срочно нужен был совет. Но могла ли я отвлекать ту, глаза которой горят мстительным огнем? Все мысли которой устремлены к вероломному предателю, который через несколько часов будет жестоко ею наказан?! Нет, я не имею права портить ей маленькие каникулы. Потом расскажу. Все равно сейчас она помочь мне не в состоянии.
Никто, никто не в состоянии мне помочь.
Я поплелась к движущейся ленте, на которой, точно на медленной детской карусели, крутились разномастные чемоданы. Я знала, что еду только на три дня, и тем не менее взяла с собой довольно увесистую сумку – три вечерних платья, целый пакет с кружевным нижним бельем, две нарядные ночные рубашки, сексапильные шортики, несколько сарафанов. Я собиралась на Кипр с энтузиазмом влюбленной женщины. Ведь влюбленные женщины всегда берут с собой чуть больше вещей, чем им следовало бы взять.
А теперь… Теперь получается, что все эти любовно подобранные вещи мне вовсе не нужны. Потому что соблазнять мне больше некого. И я вполне могу проходить все три дня в одной и той же мятой футболке. Эх, жалко, я оставила дома свою майку с Фредди Крюгером. Сейчас бы она была как нельзя кстати.
– Кашеварова! Ау! – Лерка поводила ладонью перед моим лицом. – Ты в трансе?
– Нет.
– Тогда поехали. Потом выпьешь свою водку. Автобус ждет!
Гид, который ждал нас у автобуса, не смог скрыть удивления при нашем торжественном появлении.
– А у вас что, какая-то группа? – спросил он.
– Да!.. – с добродушной улыбкой ответила Лола.
– Вы приехали на конференцию? – продолжал проявлять любопытство гид. – У нас здесь часто проходят международные конференции.
– Можно сказать и так, – печально усмехнулась Диночка.
* * *
Добравшись до номера, я сразу же набрала номер московской квартиры своих родителей. Это очень неприятно, но должна же я им когда-нибудь сказать. Мама, наверное, продолжает спешно готовиться к свадьбе. Носится по магазинам и скупает самые безвкусные на свете вещицы, которые сама она характеризует словом "милые", – кружевные салфеточки, псевдофарфоровые китайские тарелки, мельхиоровые ведерки для шампанского. А отец, наверное, уже отнес в химчистку свой любимый костюм. Костюму этому уже сто лет в обед, но я никак не могу убедить папу в том, что вещь эта вышла из моды еще задолго до моего рождения. Ладно уж, у каждого человека должен быть маленький пунктик. Свой личный таракан в голове. Правда, вот в моей голове столько тараканов, что я могу вполне устроить там тотализатор и проводить еженедельные тараканьи бега…
– Сашенька! Я так и знала, что это ты! – воскликнула мама, едва я успела поздороваться. – Нам надо столько всего обсудить.
– Это точно, – вполголоса сказала я.
– Во-первых, не против ли ты, если я сама испеку свадебный торт? Во-вторых, может быть, пришить на фату такие смешные фиолетовые розочки? Будет очень мило! – затараторила она. – В-третьих, я пригласила восемь своих подруг. Они помнят тебя маленькой и так хотели прийти! Я просто не могла им отказать. Так что нам надо подумать о дополнительных стульях. В-четвертых, когда же наконец ты представишь нам жениха? Или оставь хотя бы его фотографию. Мне не терпится похвастаться соседям. Вернее, я уже похвасталась, но они почему-то не верят. Желательно, чтобы на фотографии вы были вместе и чтобы он смотрел на тебя влюбленными глазами.
Ох, когда же она наконец сделает паузу, чтобы я могла быстренько вставить роковое: "Кстати, а свадьбы не будет!"
– Уверена, такая фотография у тебя есть, а если нет, то ты ведь можешь сделать ее специально для меня. В-пятых, я перешила шляпку с ромашками! Помнишь мою шляпку? Ту, которую я специально купила для твоей свадьбы? Так вот, теперь на ней будет еще и груша.
– Какая еще груша? – удивилась я.
– Обычная пластмассовая груша, – довольно рассмеялась мама, – я же преподаю рукоделие, и мой девиз – проявляйте инициативу. Вот я и подумала, почему бы мне самой ее не проявить. Я ведь способна мыслить творчески. А груша замечательно смотрится вместе с ромашками, правда, она все время отваливалась, но я кое-где ее подклеила скотчем. Получилось совсем незаметно.
"Дурдом", – подумала я. Если бы я не была знакома со своей мамой, то, наверное, решила бы, что она случайно глотнула веселящего газа. Теперь понятно, в кого я такая… хм, нестабильная. Если бы все было так, как хочет моя мама, то изумленные гости были бы вынуждены наблюдать невесту в самодельной пышной фате, похожей, скорее, на восточную чадру, и ее веселую, говорливую мать с вазой на голове.
– В-шестых, я присмотрела тебе туфельки. Замечательные лодочки на маленьком каблучке, как раз для тебя, ты же высокая. Кстати, а твой новый жених выше? Ты же вообще ничего не хочешь нам о нем рассказывать. В-седьмых… – она помолчала, – господи, а что у нас в-седьмых… Нет, было же в-седьмых, я это точно помню… Надо было записать.
– В-седьмых, свадьба отменяется! – в отчаянии воскликнула я.
– Что? Плохо слышно. Помехи на линии.
– Свадьба отменяется, – повторила я еще громче.
Это было так жестоко, но что я могла поделать? Еще более жестоко держать ее в неведении и позволить ей скупать свадебные причиндалы и пришивать на злополучную шляпу пластмассовые фрукты.
– Сашенька… Это шутка?
– Нет… Мама, тут такое дело… Я не хотела тебе говорить раньше времени…
– Что-то серьезное? – заволновалась она.
– Да нет, ничего серьезного, – поспешила я ее успокоить. – Мам, ты меня уж прости… Давай потом поговорим, ладно?
– Но Саша…
– Мам, потом, все потом!
Ужасно, ужасно, но я бросила трубку. Я просто не знала, не знала, что еще сказать маме. Маме, которая так мечтала в один прекрасный день прийти в загс в своей дурацкой панаме с ромашками и грушами, для которой слова "свадьба" и "счастье" давно стали синонимами.
* * *
Еще один вопрос не давал мне покоя.
Я понимала, что это нелепо, но все же мне просто необходимо было лично убедиться. И я отправилась в ближайший ювелирный магазин.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – При виде меня скучающая продавщица засияла, как начищенная песком кастрюля.
– Да, – я выложила на прилавок подаренное Майклом Рикманом кольцо, – не могли бы вы оценить эту вещь?
Она не смогла скрыть разочарования. И попыталась выпроводить невыгодную клиентку.
– Вообще-то мы этим не занимаемся. У нас магазин.
Но я не собиралась сдаваться.
– Понимаете, это кольцо подарил мне жених. Но у меня есть подозрение, что оно фальшивое. А сам жених – брачный аферист. Мне надо про-верить.
– Да что вы говорите? – оживилась продавщица, подвигая к себе кольцо. – Все они такие! Мой муж оставил меня с тремя детьми. Я больше не собираюсь иметь дело с мужчинами.
Она извлекла из-под прилавка миниатюрную лупу и покрутила в пальцах кольцо. С замиранием сердца я следила за ее движениями. Это было так глупо, но я надеялась на чудо.
Но чудес, как известно, не бывает.
– Боюсь, мне нечем вас обрадовать, – со вздохом продавщица вернула мне кольцо, – это не золото. И бриллиант не настоящий. Хотя подделка не самая дешевая, если это вас утешит…
– А вас бы утешило на моем месте? – грустно усмехнулась я.
– Сожалею… На вашем месте я бы выбросила кольцо в море.
– Боюсь, это слишком романтичный поступок для такой, как я!
ГЛАВА 11
И вот настал великий день – день мести.
И пусть никто из брошенных невест не знал наверняка, как именно они собираются мстить подлецу Паникосу, но тем не менее все они пребывали в приподнятом расположении духа. Лично у меня на душе кошки скребли, но такого зрелища я пропустить просто не имела права.
Готовиться начали уже после обеда. Правда, основная подготовка почему-то заключалась в приведении себя в порядок – выборе наряда, укладывании волос в сложную вечернюю прическу и облагораживании собственной физиономии с помощью декоративной косметики.
Менеджер нашего отеля едва не вывалился за стойку ресепшн, когда эта живописная группа вырулила из лифта. Первой шла Лола. Несмотря на высокий рост и довольно плотное телосложение, она не стеснялась носить километровые каблуки. Ее черные волосы блестели от лака, сбоку, у челки, была приколота белая орхидея.
Давно я не видела столько красивых женщин, собравшихся вместе. Это было даже более впечатляющее зрелище, чем конкурс красоты. Потоку что на подобных конкурсах красота стандартна и причесана одним гребешком не самого высшего качества. А каждая из мстительниц была великолепна в своей собственной, оригинальной красоте.
Моя Лерка предпочла воздушное платье в стиле ардеко, ее светлые волосы спускались на плечи скромными волнами. Шепелявая Женя где-то достала фальшивый конский хвост из натуральный волос, в сочетании с кожаными мини-шортами роскошная, пусть и чужая, шевелюра производила убийственное впечатление. Юлечка выступала в образе женщины-змеи – переливающееся тысячей серебряных чешуек платье плотно обтягивало ее не слишком хорошо развитое тело. Диночка же вообще была Маргаритой на этом балу. Кажется, я уже упоминала, что эта нагловатая юная особа никогда не отличалась скромностью. Вот и на этот раз предложение одеться сексапильно она восприняла слишком буквально. Ее платье было похоже на торопливо сплетенную паутину. Крупная сеть из черных нитей не скрывала ровным счетом ничего – хорошо, что у нее хватило ума надеть нижнее белье (правда, я не уверена, что два лоскутика золотой ткани действительно можно считать бельем). Замыкала процессию Диарея, на которой был расшитый шелком бархатный сюртук. На другой женщине такая вычурная вещь выглядела бы вульгарной, но костлявая Диарея с бритым черепом смотрелась в нем очень даже пикантно.
Короче, это были настоящие красавицы.
И Злость (с большой буквы "З") делала их еще прекраснее.
Где искать Паникоса?
Самый простой вариант – можно ему просто позвонить. Но тогда будет смазан эффект неожиданности. И потом – мы же легких путей не ищем.
Мы решили отправиться в ресторан "Октопус" – тот самый, в котором состоялось первое свидание Паникоса и Лерки (а также Паникоса и Диночки, Паникоса и Юлечки, Паникоса и Диареи и так далее; что ж поделаешь, если малый был таким неизобретательным и годами жил по одному и тому же давно утвержденному сценарию). В том самом ресторанчике я впервые увидела Майкла Рикмана. Сейчас мне кажется, что это было сто лет назад. А на самом деле всего месяц прошел.
По дороге в ресторан я думала, чем же он умудрился меня так купить? Чем этот чертов Майкл Рикман лучше остальных одиннадцати мужчин, с которыми довелось мне иметь отношения до него? В частности, лучше Эдика, знакомого насквозь Эдика, с которым я искренне собиралась обменяться кольцами на ковровой дорожке районного загса?! Неужели я, точно пятнадцатилетняя девчонка, попалась на опасный крючок романтики? Вспоминаю наше первое свидание. Запах моря, сено, горный ресторан, и такие близкие звезды пляшут в глазах. Вспоминаю и улыбаюсь. Конечно, такую кинематографично красивую атмосферу не сравнишь с продавленным диваном в московской квартире Эдуарда. Интересно, а если поменять местами действующих лиц? Что, если Майкл Рикман жил бы в уставленной тренажерами окраинной "однушке", а Эдика я встретила бы в рыбном ресторанчике у самого берега моря?!
– Кто пойдет первым? – Зычный голос Лолы вывел меня из ступора.
– Только не я, – тоненько пропищала Юлечка.
– Может быть, все вместе? – предложила Наташа.
– Так мы можем его спугнуть, – возразила Диночка, – и он слиняет через задний ход. Нет, должен пойти кто-то один. И выманить его сюда, на пляж. А здесь уж встретим его мы.
– Тогда пойду я, – кашлянула Лерка, – если никто не против.
По насупившимся физиономиям дам я поняла, что против решительно все. Но никто не посмел возразить. Все-таки это была Леркина идея – создать сайт, собраться всем вместе и отомстить многоженцу.
– Решено, – довольно улыбнулась она, – а вы можете обойти ресторан с другой стороны и подглядывать в окно. Скоро я его к вам приведу.
Нам повезло. Герой-любовник был на месте, причем в полном одиночестве, что также облегчало задачу. Он задумчиво сидел за столиком у окна и пил вино из высокого стеклянного бокала. На нем были белые льняные брюки и просторная белая рубаха. Волосы, как обычно, зализаны назад, как у гомосексуалиста из голливудской комедии. Если честно, выглядел он не так уж и плохо.
Мы притаились за окном. По единогласному горькому вздоху, вырвавшемуся из груди одиннадцати обманутых женщин, я поняла, что агрессивная южная красота Паникоса все еще производит на них должное впечатление. Я обернулась и настороженно на них посмотрела. Только бы никто из несостоявшихся невест не дал слабину. А то очень глупо получится.
– Девчонки, даже не думайте об этом, – прошептала я, – думайте только о том, что перед вами мерзавец, который заставил вас плакать.
– Страдание – и есть настоящий катарсис, – изрекла Диарея.
– А Паникос – и есть настоящий ублюдок, – в тон ей добавила я, чтобы хоть как-то разрядить наэлектризованную атмосферу.
Через окно нам было видно, как в ресторан вошла Лерка. По ее напряженному лицу я поняла, что она тоже волнуется. Просто храбриться, когда ты находишься в компании разозленных теток. И совсем непросто сохранить достоинство и действовать по плану, когда прямо перед тобой – тот, кто созданными для романтических приключений ночами заставлял тебя выть от тоски на полную луну.
Я поймала себя на мысли, что восхищаюсь Леркиной смелостью. Наверное, у меня самой никогда бы так не получилось. Во всяком случае, у меня и мысли не возникло, что я тоже могу отомстить Майклу Рикману. Да и вряд ли это возможно, ведь у меня нет одиннадцати заинтересованных соратниц.
Она остановилась на пороге.
– Что же она тормозит? – нетерпеливо воскликнула Диночка. – Надо было мне пойти. Уж я бы ему показала!
И в этот момент Паникос заметил Лерку. Сначала в его глазах мелькнул испуг, потом удивление.
И только потом он заставил себя улыбнуться во весь свой белозубый рот.
И Лерка беззаботно улыбнулась ему в ответ. Он жестом пригласил ее присоединиться к его ужину, он скомандовал официанту принести еще один бокал и налил ей вина. Они о чем-то оживленно говорили.
– Надеюсь, она не собирается поужинать? – возмутилась Диночка. – Значит, мы должны здесь прятаться, а эта стерва будет пить с ним вино?! Я, между прочим, тоже есть хочу.
– Спокойно, без паники, – успокоила я ее, – не может же она сразу предложить ему выйти. Это покажется ему странным.
Не успела я это сказать, как они поднялись из-за стола. Паникос взял Лерку за руку.
– Внимание. Идут, – вполголоса прошептала Оля.
– Сволочь… – выдала Лола.
– Шшшмммррр, – разволновалась Женя.
Вскоре мы услышали их голоса. Лерка вела Паникоса на пляж, как и обещала.
– Я так твоя рад, мой любимый Лера, – говорил Паникос, – я удивиться и радоваться. Я тебя хотеть.
– Я тоже тебя хотеть, – мурлыкала в ответ Лерка, – ты даже не представляешь, как хотеть.
– Моя сладкий! – Он запустил руку в вырез ее платья.
Я услышала возмущенный Диночкин вздох.
– Секс на пляже, какой превосходный идея. – Паникос снял рубашку и расстелил ее на песке. – Иди ко мне. Какой красивый платье. Но без платья ты, Лера, еще более красивый. Можно, я его снять?
– Можно, – Лерка слегка отстранилась, – но сначала ты.
– Ты хочешь моя раздеться? – осклабился он, с готовностью расстегивая брюки.
– Все снимай, все, – жарко шептала Лера, – и ботинки. Да-да, и носки.
– Песок холодный, – пожаловался Паникос, – предлагаю твоя и моя идти ко мне. У моя камин.
– Нет уж, останемся здесь, на пляже. – Лерка удовлетворенно наблюдала за тем, как совершенно голый Паникос возится со шнурками. Зрелище, доложу вам, не для слабонервных. Почему-то обнаженный мужчина в ботинках и носках вовсе не навевает мне сладких эротических мечтаний.
– Жжжппппрррр, – просвистела Женя.
– Она говорит, кажется, нам пора, – услужливо перевела Диарея.
– За мной, – скомандовала Диночка, поправляя челку.
Я предпочла остаться в тени. А все остальные тихо вышли на освещенный полной луной пляж.
Увлеченный процессом раздевания, Паникос не заметил, что у его торопливого стриптиза появилось еще одиннадцать заинтересованных зрительниц.
– Что же твоя не идти к моя? – обратился он к Лерке.
– А что ты скажешь насчет моя, придурок? – не выдержала Лола.
Герой-любовник испуганно обернулся и попытался прикрыть ладонями то, что в его представлении являлось мужским достоинством. Когда он понял, кто стоит перед ним, лицо его исказилось от ужаса.
– Что вы здесь делать? – только и смог выдавить он. – Лера, что происходить?
Но Лерка была слишком занята, чтобы ответить. Она деловито собирала расбросанную по пляжу одежду Паникоса.
– Что делать, что делать, – весело ответила Кира, – тебя ждать. Ну, как дела?
– Кира… Лола… Наташа… И Наташа… Дина… – Даже в скудном лунном свете было заметно, что краски схлынули с его вытянувшегося лица. В тот момент он напоминал персонаж фильма ужасов, лицом к лицу встретившегося с перепачканным кровью вурдалаком.
– Надо же, ты всех нас помнишь по именам, – хихикнула осмелевшая Юлечка, – я бы не запомнила.
Паникос отступил на шаг назад.
– Где моя одежда?… Лера!
– Зачем тебе одежда, сладкий? – добродушно поинтересовалась Лола. – Ты же… собирался развлечься. Вот и давай развлечемся.
– Мы все по тебе соскучились, – добавила Диночка.
– Но откуда… Как вы знать? – Его голос сорвался.
– Все тайное когда-нибудь становится явным, – философски вздохнула Диарея.
Лерка тем временем достала из кармана спичечный коробок. Паникос в ужасе смотрел на нее.
– Что ты делать? Что ты делать?! Стоп!!
– А что, разведем костер, шашлычок пожарим, – невинно улыбнулась Лерка, – знаешь, как романтично.
Первая горящая спичка полетела в скомканную кучу тряпья – одежду Паникоса. За ней последовала вторая. Моя Лерка всегда питала слабость к красивым жестам. Так красиво это у нее получалось – как у какой-нибудь цирковой пожирательницы огня.
– Мои брюки! – взвыл Паникос. – Это "Версаче"!