– Инспектор Келли, не думала, что мы с вами так скоро снова увидимся! – поприветствовала его Эллисон.
Он пожал ей руку и не отпускал дольше обычного. Но долг заставил его через пару мгновений со вздохом вынуть из кармана каменного жука. В полицейской лаборатории его тщательно исследовали, но не нашли никаких отпечатков. Вообще никаких следов, кроме отпечатков пальцев жертвы:
– Доктор Клинтон, у меня есть для вас одна загадка.
– Скарабей?
Затем она внимательно его осмотрела:
– Очень красивая вещица, суда по всему, подлинная и древняя. Откуда она у вас?
– Нашли в руках одного мертвеца.
– Он умер из-за скарабея?
Келли пожал плечами:
– Если бы я знал. Мы до сих пор даже не можем установить причину смерти. Я надеялся, вы сможете нам помочь.
– Если вы думаете, что я скажу, что эта вещица проклята и убивает своих владельцев, то вынуждена вас разочаровать – скарабей является, скорее, талисманом счастья. Это изделие великолепно, но никакой особенной информации у меня нет.
– Жаль, мне это не особо помогло, – погрустнел Келли. – Но, может быть, вы знаете, откуда этот жук? Кому раньше принадлежал? Находился ли он в частной коллекции или в музее?
Эллисон помедлила и задумчиво повертела в руках фигурку скарабея.
– Нет, я не владею такой информацией. Но мы можем еще кое-кого спросить, – предложила она.
– Кого?
– Вы разве не знаете, что сейчас в Лондоне проводится чудесная египетская выставка? – с удивлением спросила она.
Инспектор не знал.
– Ну, тогда пойдемте со мной, инспектор. Возможно, мой коллега из Каира сможет вам рассказать больше.
Эллисон решительно схватила свою куртку, не оставляя инспектору другого выбора.
* * *
Когда Келли увидел египтянина, то сразу же испытал укол ревности. Взгляд, которым бен Салах поприветствовал Эллисон, создавал ощущение, что между ними уже существуют доверительные отношения. Она показала ему скарабея, и Келли, внимательно следивший за мужчиной, заметил на его лице смесь испуга, недоверия и несомненной ярости. Но египтянин сразу же мастерски овладел собой.
– Фарух бен Салах, инспектор Келли, – представила мужчин Эллисон. – Фарух, что вы можете сказать об этом скарабее?
– Очень красивый экспонат, – ответил он уклончиво и еще раз внимательно осмотрел жука. – Откуда он у вас?
– От одного мертвеца, – быстро ответила Эллисон, до того как Келли успел что-то сказать. Бен Салах нахмурился.
– Этот скарабей очень старый, инспектор, и он вполне мог бы быть частью этой выставки.
Подобная мысль уже приходила Келли в голову.
– Человек умер при невыясненных обстоятельствах, – уточнила Эллисон.
– Ага, и теперь вы предполагаете, что эта скульптура может быть с этим связана?
– Это предположение напрашивается само собой, потому что убитый держал этого жука в руке. Вам, случайно, не известен какой-нибудь древнеегипетский яд, который убивает, не оставляя следов?
Бен Салах наморщил лоб:
– Насколько мне известно, у моих предков имелся целый арсенал ядов природного происхождения, но знания о них уже давно считаются утерянными.
– Ну, тогда нам это тоже не поможет, – сказал инспектор. – Простите за беспокойство, и спасибо.
Было очевидно, что египтянин не особо понравился полицейскому, и Эллисон выглядела расстроенной. Она насторожилась, когда неожиданно снова появился Харви Флетчер. Он также был лично знаком с инспектором и приветствовал его широкой улыбкой:
– Что привело вас сюда, мистер Келли? Не думаю, что вы вдруг захотели посетить нашу выставку.
– У него есть вопрос по поводу вот этого жука скарабея, – быстро проговорил Фарух и протянул ему статуэтку.
Неужели Келли показалось, что Флетчер побледнел и забеспокоился? Нет, явно показалось. С чего бы?
– Очень ценная вещица.
– Это я уже знаю, – заметил Келли с раздражением. – Не могли бы вы мне рассказать что-то, чего я не знаю?
– Ведь у вас на выставке есть подобный скарабей, не так ли? – вмешалась Эллисон.
– Нет, кажется, нет, – этот ответ Флетчера всем показался слишком поспешным.
– Вы разве не знаете свою собственную выставку, Харви? – насмешливо спросила она. – Со мной бы такого не случилось.
– Не вы здесь несете за все ответственность. И не вам меня учить работать, Эллисон. У вас был шанс, и вы его не использовали. Так что избавьте меня от вашей зависти.
Фарух бен Салах молча слушал разговор, хотя ему наверняка было что сказать. Вместо этого он взял девушку за руку и мягко спросил:
– Как насчет нашей договоренности?
Келли снова почувствовал укол ревности. Эллисон улыбнулась Фаруху:
– Завтра вечером?
– С удовольствием. Я заеду за вами.
Келли убрал фигурку скарабея в карман и сухо со всеми попрощался.
* * *
В этот вечер Фарух привел Эллисон в необычный ресторан. Он случайно наткнулся на него пару недель назад и был рад возможности предложить девушке что-то неординарное. Вместо привычных столов, которые можно найти в каждом ресторане, владелец установил в просторном зале палатки, напоминающие укрытия арабских кочевников. Гости сидели на полу на мягких подушках. Еда подавалась в пиалах на подносе, который ставился для подогрева на открытый огонь посреди палатки.
Эллисон была в восторге. Еда оказалась превосходной, и молодых людей изрядно повеселила возможность поесть руками. После ужина они немного прогулялись и в итоге снова оказались у музея. У Фаруха был ключ, и он быстро выключил сигнализацию.
– Что мы здесь делаем? – полюбопытствовала Эллисон.
– Заходите в мой мир. Только мы вдвоем, посреди ночи – вам разве не кажется это маленьким приключением?
Сейчас в полутьме белоснежные зубы Фаруха сияли, когда он улыбался.
– Да, почему бы нет, – согласилась она. – Давайте отправимся в гробницу фараона и заново ее откроем.
– А вы знаете, что мы воссоздали часть древних ловушек? Во время экскурсий мы приводим их в действие, и они всегда застают людей врасплох.
– Ну, тогда вы застанете врасплох и меня, – рассмеялась Эллисон и сделала несколько быстрых шагов вперед, почувствовав, что Фарух намеревается обнять ее. Она не знала, стоит ли доводить ситуацию до объятий и поцелуев. Конечно, Фарух привлекательный и симпатичный, он ей очень нравится. Но у подобных отношений не было никакого будущего. Вскоре он поедет со своей выставкой дальше по миру и когда-нибудь снова вернется домой, в Каир. А она? Нет, она никогда не поедет за ним в Египет, по крайней мере, она так думала.
В большом вестибюле музея стоял скелет мамонта, а вокруг него была воссоздана сцена охоты, жутковато смотревшаяся в скудном ночном освещении. Фарух и Эллисон прошли через вестибюль, пересекли два зала и, наконец, оказались у входа в лабиринт, который вел к гробнице фараона. Здесь также царил полумрак, и Фарух нащупал хорошо спрятанную кнопку. Одна из стен вдруг отъехала в сторону, освобождая проход в темную нишу. Эллисон с любопытством заглянула внутрь. В тот же миг откуда-то сверху раздался свист, и в полуметре над головой девушки задрожал клинок. Она испуганно отпрыгнула назад.
– В реальности расхититель гробниц был бы уже мертв, – ухмыльнулся Фарух. – И это лишь простенькая инсталляция. Чаще всего ловушки приводились в движение, когда кто-то наступал на определенный камень. Если ты не знал пути, то рано или поздно все равно бы наступил на этот камень. А люди, которые возводили эти лабиринты…
– … обычно умирали вместе с фараоном, – закончила Эллисон.
– Кому я это рассказываю! Вы знаете историю не хуже меня.
Имелись и другие ловушки, которые, разумеется, сейчас были безопасны и лишь демонстрировали то, насколько ловкими и искусными были архитекторы того времени. Эллисон радовалась, когда обнаруживала тот или иной скрытый механизм. Она и Фарух беззаботно смеялись, их тела то и дело приближались, возбуждение нарастало, глаза начинали блестеть, а губы – дрожать. Потом они отдалялись друг от друга, и контакт терялся.
Наконец, Фарух схватил ее за руку.
– Пойдемте! – произнес он с загадочной торжественностью. Эллисон не впервые видела саркофаг, но всякий раз ее охватывало странное волнение. Это же чувство возникло и здесь, хотя она знала, что речь идет лишь об искусной копии. Посмертная маска фараона в полутьме сияла загадочным светом. Предметы, опускаемые в могилу с покойником, – настоящие скульптуры – отбрасывали причудливые тени и, казалось, жили своей жизнью.
– Как чудесно, – прошептала Эллисон. – Это нечто особенное! Спасибо вам, Фарух!
Тот снова нажал на потайную кнопку, и крышка саркофага вместе с маской бесшумно открылась. Под крышкой обнаружилась мумия, которой, разумеется, было гораздо меньше, чем несколько тысяч лет. Людям с бурной фантазией это показалось бы жутковатым, но Эллисон и Фарух считали эту обстановку вполне романтической.
По стенам располагались электрические лампы, сделанные в виде факелов. Две из них горели, распространяя вокруг тусклый свет. Фарух привлек Эллисон к себе; молодая женщина уже не сопротивлялась, когда он нежно поднял пальцами ее подбородок вверх и медленно дотронулся своими губами до ее губ. Эллисон ответила на поцелуй, и через секунду молодые люди стояли в полутьме, тесно обнявшись, позабыв обо всем на свете.
* * *
Весь следующий день дождь лил как из ведра. Но, несмотря на непогоду, на выставку снова пришло множество людей. Когда последние посетители покинули музейные залы, Фарух бен Салах и Харви Флетчер, как и положено, начали ежевечерний обход.
– Харви, а почему вы отрицали, что скарабей, которого принес инспектор Келли, является частью этой выставки?
Оторопевший Флетчер остановился и с ненавистью уставился на коллегу.
– О чем это вы говорите? – резко спросил он.
– Не держите меня за дурака. Я отбирал для этой выставки все экспонаты и поэтому знаю каждый предмет, – не меняя интонации, произнес египтянин. – Я намеренно не сказал ничего инспектору, потому что хотел сначала поговорить с вами.
– Вы, должно быть, ошибаетесь, Фарух. Возможно, в коллекции есть другой скарабей.
– Я не ошибаюсь, Харви. Вещица ручной работы. Другой такой во всем мире нет. И я очень хотел бы знать, какое вы имеете к этому отношение и как фигурка скарабея оказалась в руках мертвого политика, который ни разу в жизни не посещал эту выставку?
– Это длинная история, – ответил Флетчер и ухмыльнулся. Он даже не пытался лгать, поняв, что египтянин его подозревает и так просто не отступит.
– У нас полно времени, – ответил бен Салах.
Флетчер выпустил сквозь зубы воздух и продолжил, громко и злобно рассмеявшись:
– Фарух, поверьте, я не собираюсь выпустить из своих рук даже крохотную часть этих фантастических предметов. Наоборот, я позабочусь о том, чтобы все они находились под защитой бога.
Бен Салах покачал головой:
– Боюсь, я вас не понимаю.
– Нет? А ведь это так просто! Я имею в виду бога Сета, под защитой которого находятся все эти экспонаты и я. Однако, чтобы надлежащим образом отблагодарить бога, мне нужны деньги. Много денег. И я их добываю очень ловким способом у доверчивых невежд.
– Так это вы убили тех четверых, о которых говорил инспектор? – Фарух почувствовал легкий приступ панического страха. Флетчер спятил? Или он на самом деле хладнокровный убийца?
– Я еще никого не убил! – возмущенно ответил Харви, уверенный в своей невиновности. – Во всяком случае, собственными руками. Убивает бог, который считает это правильным. Он ведь знает, кто именно сомневается в его могуществе и кто собирается использовать хотя бы часть древних сокровищ для своих личных целей.
Теперь Фарух был уверен в своей догадке:
– Вы сошли с ума, Харви. Но об этом не мне судить. Расскажите, как вы все это устраиваете? Как вы получаете деньги, о которых говорите? И как именно убивает бог?
– Это не ваше дело, – отрезал Флетчер. – Вы отрицаете могущество бога! Вы неверный, Фарух бен Салах!
Последние слова он прокричал громко. У египтянина в этот момент возникла одна единственная мысль – бежать! Он развернулся и рванулся в сторону.
Но Флетчер это предвидел. Словно хищник, он прыгнул на мужчину сзади, повалил его на пол и безо всяких эмоций стал колотить кулаками по голове. У растерявшегося Фаруха не было никаких шансов, и после нескольких сильных ударов он потерял сознание.
Харви Флетчер перевел дыхание, замер и прислушался к голосу, который отдавал ему приказы. Сразу после этого он утащил тело с прохода.
* * *
Джон Келли в недоумении стоял перед трупом Фаруха бен Салаха. Его тело застряло в одной из воссозданных ловушек, которые должны были быть абсолютно безопасными. Это оказалась как раз та потайная ниша, которую Фарух показывал Эллисон накануне. Инспектор об этом знать не мог, разумеется. Однако клинок, который выскакивал из потолка и останавливался в полуметре от головы любопытного посетителя, на этот раз вылетел оттуда на всю длину. Поскольку его лезвие было не таким острым, как у оригиналов древних египтян, то тупое острие изрядно раздробило череп мужчины, пройдя насквозь.
Был и другой вариант: кто-то это сделал намеренно. В любом случае, зрелище было не для слабонервных. И хотя инспектор не испытывал особой симпатии к погибшему, такой смерти он не пожелал бы никому.
Что-то подсказывало Келли, что этот труп имеет прямое отношение к предыдущим четырем, хотя, на первый взгляд, никакой очевидной связи между ними не было. Инспектор уступил место преступления своим коллегам для фиксации следов, а сам разыскал Харви Флетчера. Тот сидел в своем кабинете и казался растерянным и убитым горем.
Лицо мужчины было бледным, как бумага. Рядом с чашкой на столе стояла початая бутылка коньяка. Это Джон мог понять. Однако сейчас Флетчер должен был прийти в себя, чтобы ответить на вопросы инспектора. Затем Джону предстояло еще одно неприятное дело – рассказать об убийстве также и Эллисон. Инспектор надеялся, что она стойко воспримет эту новость.
Келли толкнул дверь кабинета, вошел и сел напротив Харви. Тот выглядел спокойным, даже привычная надменность вернулась к нему, по крайней мере, взгляд, которым он изучал инспектора, был каким угодно, но только не потрясенным.
– Я должен задать вам несколько вопросов, – осторожно начал инспектор, однако Флетчер нетерпеливо кивнул.
– Я мало что могу по этому поводу сказать. Когда я сегодня рано утром пришел в музей, то удивился, что Фаруха не было на месте. Обычно он приходит раньше меня. Я подумал, что он проспал, и поэтому отправился на обход один. Так я его и нашел. Собственно, это все.
– Кто-нибудь в это время еще находился в музее? – продолжил расспрашивать Джон, которому не понравилось явное намерение Харви побыстрее от него отделаться.
– Я никого не видел.
– Когда вы вчера ушли из музея?
– Около восьми вечера. Фарух и я сделали контрольный обход и затем разошлись.
– Вы вместе вышли из здания?
Флетчер на мгновение замешкался, но потом покачал головой:
– Нет, не вместе. Мне… мне нужно было спешить, и я поручил ему все закрыть. Вы полагаете, что после моего ухода кто-то мог проникнуть в музей? Если бы я только…
– Я не знаю, к чему бы это привело, – перебил ученого инспектор. – Но время смерти известно доподлинно – как раз вчерашний вечер. Подумайте хорошо, доктор Флетчер, может, вы кого-нибудь видели у здания?
– Нет, я же говорю, никого не видел.
– У доктора бен Салаха были враги?
Флетчер удивленно посмотрел на инспектора:
– На этот счет у меня нет информации. У нас с ним были исключительно профессиональные отношения, и за эти рамки они никогда не выходили.
– Охотно верю, – пробормотал полицейский так тихо, что его собеседник не смог его услышать. – Ну, хорошо, пока спасибо. Если у меня еще возникнут вопросы, я к вам обращусь, если вы не против.
– В любое время к вашим услугам, инспектор, – ответил Флетчер. – Бедный, бедный Фарух.
Инспектор чувствовал, что словам доктора верить не стоит, но никаких доказательств у него пока не было.
* * *
Радостная улыбка моментально слетела с лица Эллисон, когда Джон максимально тактично сообщил ей о смерти Фаруха.
– Боже мой, какой ужас! – воскликнула потрясенная девушка.
– Это – простите, что я вынужден уточнить, – однозначно было убийство. Мне очень жаль, Эллисон, ведь вы были хорошими друзьями?
К удивлению и радости инспектора Келли девушка покачала головой:
– Мне он нравился, и мы всего один раз встречались. Это был действительно чудесный вечер, но не более того.
– У него были враги?
Она задумчиво посмотрела на Джона:
– Нет, насколько мне известно. Но настолько хорошо я его не знала. Что теперь будет? Его тело отправят в Египет или похоронят здесь? Боже, я до сих пор не могу в это поверить! Такой милый, дружелюбный парень… Как это вообще произошло? Вы сказали, что его убили? На него кто-то напал на улице?
– Нет, это произошло в музее. Он попал в одну из искусственных ловушек, видимо, кто-то это подстроил.
Эллисон ахнула и зажала рот рукой:
– Вы хотите сказать… кто-то намеренно…
– Именно так, – кивнул инспектор.
Эллисон стала нервно перебирать бумаги на своем письменном столе, совершенно не понимая, что делает. Джон подошел ближе и решительно положил свою ладонь на ее руку:
– Мне, правда, очень жаль. Для вас, наверное, это большой шок. Если я могу вам чем-то помочь…
Она посмотрела на него глазами, в которых отчаянно боролись гнев и бессилие:
– Да, на самом деле вы можете мне помочь, Джон. Вы окажете мне большую услугу, если сегодня вечером куда-нибудь сходите со мной. Я… я бы не хотела сидеть одна дома и думать о том, что…
Такое предложение инспектор не мог себе представить даже в самых смелых мечтах. Даже если нынешний повод никак нельзя назвать радостным, с его стороны было бы глупо отказываться.
– Все, что пожелаете, – пообещал он. Но боль и страх, которые не могли скрыть глаза девушки, огорчили его.
* * *
Келли проводил Эллисон до дома. Весь вечер она старалась выглядеть как обычно, но получалось плохо. Она все время перескакивала в разговоре с темы на тему. Джон первое время пытался следить за ходом ее мыслей, но затем перестал. В итоге вечер прошел совсем не так, как себе представлял инспектор.
У дверей дома Эллисон попрощалась с Джоном.
– Я очень благодарна вам за то, что вы уделили мне свое драгоценное время, – тихо сказала она. – Боюсь, я сегодня была не самой подходящей компанией, простите меня.
– Вам не за что просить прощения, – он взял девушку за руку и поцеловал ее. – Спокойной ночи, Эллисон. Я уверен, к нашей следующей встрече вам уже будет гораздо лучше.
Келли поехал домой. Но если бы он знал, что Эллисон вскоре вышла из дома и решила провести собственное расследование, то вряд ли бы спокойно отправился спать.
* * *