Два часа ночи - не лучшее время, чтобы отправляться в путь. Ему хотелось только спать, спать до тех пор, пока изнуренные долгой дорогой мышцы не отдохнут настолько, чтобы можно было идти дальше. Хотя зачем все это ему нужно?
Он закрыл глаза и поджал ноги. Так немного теплее. Ни о чем не думать, ни о чем не размышлять. Не вспоминать о праздниках, о запахе леса в доме, об аппетитно пахнущей еде, о радостном настроении. Не вспоминать о прошлом, потому что его уже нет.
Но прежде чем он заснул недолгим, прерываемым дрожью сном, перед ним снова появился образ женщины, которую он любил и по которой тосковал. Он знал, что больше никогда ее не увидит, и покорно поддался мечте, благодаря которой оставался в живых.
Утро было снежным, с неба продолжал сыпаться белый пух. Она взглянула на градусник. Минус двенадцать. Оделась потеплее, натянула шерстяные полосатые носки и набросила на плечи пушистую шаль. Теперь она была похожа не на директора, а скорее на деревенскую женщину.
Тост с треском выскочил на кухонный стол. Ну и пусть - какое значение имеет еда? Она положила на хлеб сыр с тмином и включила отопление. С тарелкой и чашкой горячего чая прошла в комнату, где после смерти матери стоял компьютер.
Тихо шумел дисковод. "Word 2000" был не особенно хорош, зависал уже столько раз, что это начинало ее раздражать. В сочельник не работают. Как встретишь сочельник, так и весь год проведешь.
Первый сочельник без матери. Без ее безучастного, почти неощутимого присутствия, без слез и бессвязных воспоминаний - разве можно так сильно зависеть от прошлого! Мать в последние годы вызывала у нее только жалость. Чем сильнее было это чувство, тем с большей добротой старалась она относиться к матери. Жалость ставила под сомнение ее представления о себе как о хорошем человеке. Жалость - это превосходство, физический недостаток, неспособность сочувствовать и сопереживать, но, к сожалению, именно жалость переполняла все ее существо, когда мать дрожащей рукой подавала облатку, а ее глаза становились красными, опухшими от невыплаканных слез.
- Никому не позволяй поступить с тобой так, как поступил со мной твой отец, никогда, - просила она, - обещай мне.
Обещание ничего не стоило и, что самое важное, ни к чему ее не обязывало. Она была уверена, что не смогла бы так, как мать, заклиниться на одном человеке. Зациклиться на нем вместо того, чтобы жить.
- Уничтожь, обязательно уничтожь все бумаги, пусть ничего не останется, - встревоженно просила мать, когда она сидела у ее кровати в больнице. - Обещай мне это. Прости меня, я думала, так будет лучше для тебя…
О каких бумагах шла речь, она не успела спросить. Мать умерла на следующий день, прямо перед ее приходом. Воспаление легких оказалось смертельным для истощенного организма.
Она просмотрела все бумаги в столе, принадлежавшем когда-то отцу. Документы, подтверждающие право собственности на дом, ее документы, начиная от начальной школы и заканчивая аттестатом, свидетельство о браке родителей - никому не нужное доказательство законности ее появления на свет, медицинское свидетельство о состоянии здоровья матери после перенесенного в молодости туберкулеза, в общем, ничего, что нужно было бы уничтожить.
Просмотром бумаг она и ограничилась, больше ничего сделать не успела. Вещи матери продолжали висеть в шкафу, ожидая, что их приведут в порядок.
НОВЫЙ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ПРОДУКТ!
Новый - избитое слово. Сейчас едва ли не все - новость. А может, вернуться к традициям? Не к новому, а, наоборот, к старому, надежному, испытанному?
Попробовать? Нет, люди больше не хотят пробовать, проверять, они устали от бесконечного потока новых вещей - еще более совершенных, еще более необходимых, по еще более доступным ценам.
Пустой экран компьютера, на котором виднелись только панели инструментов, уже не вызывал желания работать. Может, стоит потратить эти три свободных дня, чтобы привести все в порядок?
ПРИВЕДИ В ПОРЯДОК ТО, ЧТО ТЕБЯ ОКРУЖАЕТ. ПОЙМИ, ЧТО ДЛЯ ТЕБЯ ВАЖНО, ЭТО ТВОЙ ВЫБОР!
НАЙДИ ВЕРНОЕ РЕШЕНИЕ!
Нет. Это ужасно.
Нужно обратиться к тому, что людям ближе всего. Но откуда ей знать, что им ближе всего? А что важно для нее самой?
Она встала и подошла к окну. Все вокруг стало белым и казалось нереальным. Долгожданный праздник для счастливых детей. Для детей, которые ждут подарков и проверяют, стоят ли в прихожей мокрые ботинки отца. Для тех, кто ждет.
Когда во двор вышел Лукаш, сын соседей, она отошла от окна. Он вернулся из Франции один, а мать говорила ей, что он там женился.
Ну что ж, мужчины всегда уходят. Она не хотела, чтобы он ее заметил. Не хотела общаться с такими людьми. Они оба были одиноки, это верно, но она всегда была честной. Никому не причинила боли, не оставила супруга с ребенком, как наверняка сделал Лукаш. Она помнила его еще мальчиком - он не хотел с ней играть. Она была младше, а когда тебе одиннадцать лет, вряд ли будешь искать общества пятилетней девочки; она это прекрасно понимает - теперь. А тогда была разочарована и обижена: пока она, сидя на корточках под елкой, пыталась очистить от скорлупы орехи, завернутые в золотую фольгу, он равнодушно сидел за столом с родителями.
В голове промелькнуло, что она вовсе не обязана сидеть тут в сочельник одна, это было бы даже очень естественно, если бы она просто помахала ему рукой. Ты один? Может, зайдешь? Но она тут же прогнала эту мысль.
Лукаш был одинок потому, что сам так захотел, а она не особенно стремилась заботиться о других и не нуждалась в чьем-либо обществе. Впрочем, почему она вообще об этом думает?
Он зашел к ней вскоре после смерти матери.
- Если я могу тебе чем-нибудь помочь…
- Спасибо, мне ничего не нужно, - сухо ответила она.
Чем мог ей помочь этот чужой мужчина? Ну и что из того, что они были знакомы? Она сдержала слово, данное матери. Долгие годы она наблюдала за ее печальным существованием, и душа переполнялась гневом, обидой на всех мужчин. Она сама никогда бы не позволила так себя унизить. Никогда.
Чего она хочет? Предположим, ей нужно уговорить себя приобрести этот Чудесный Продукт? О чем должно говориться в его рекламном ролике?
О том, что все в жизни временно, о том, что люди тоскуют по нежности, по тому, что было и уже не вернется. Тоскуют по надежде, что оно вернется. Что будет так, как когда-то - когда это "когда-то" было мягким, теплым, добрым и надежным.
Мягкость, теплота. Уверенность.
Нет, уверенность не подходит. Если бы она могла дать людям уверенность… стала бы своим собственным начальником. Нет, кем-то еще выше…
Безопасность. Открытие.
ОТКРОЙ САМОГО СЕБЯ!
Иными словами, свои страсти, то ужасное, что у тебя в душе. Свою злость и свои обиды. Но это глупо. Каждый подозревает, что в нем сидит дикий зверь, который, однажды оказавшись на свободе, подчинит себе не только мир, но и хозяина.
ОТКРОЙ СВОЕГО ЗВЕРЯ!
ПРИРУЧИ СВОЕГО ЗВЕРЯ!
ПРИРУЧИ СВОЕ БУДУЩЕЕ!
Ищи.
А может, надо не рекламировать продукт, а лишь заинтересовать тем, что это такое? Что мне это даст? Что будет, если узнаю?
КТО ТАКОЙ ЮЗЕФ К.?
Было.
А снег все идет и идет. За эти три дня она сойдет с ума.
НЕ БУДЬ ИДИОТОМ!
Слоган, начинающийся с "не", работать не будет. Подсознание не знает частицы "не". Отвергает ее, как непослушный ребенок. Не понимает значения этого "не". А текст обязательно должен быть оранжевым. Оранжевый цвет пробуждает аппетит. Мы еще не понимаем, почему и зачем, но уже хотим попробовать. Детям, которые плохо едят, нужно давать еду на оранжевой тарелке. Короткий оранжевый слоган.
ВСПОМНИ!
Приказа быть не должно. Человек не любит, когда ему приказывают.
Когда она была ребенком… Но она уже не ребенок.
Я ВСПОМИНАЮ…
Хорошо. Что я вспоминаю? Помню… пусть будет так… это зависит от меня. Человек сам кузнец своего счастья - только по-другому. Быстро придумай, с чем ассоциируется кузнец, первое, что приходит в голову, - подкова. Хорошо. Подкова - счастье, счастье, тепло, дом, любовь.
НЕ БОЙСЯ!
Без "не". Тогда вот так:
РИСКНИ. ТЫ ХОЧЕШЬ. ПОЙМИ, ЧЕГО ТЫ НА САМОМ ДЕЛЕ ХОЧЕШЬ. СДЕЛАЙ ЧТО-ТО ДЛЯ СЕБЯ!
Не-е-ет. Никуда не годится!
Она встала из-за компьютера, зажгла свет. Снег теперь валил так сильно, что в комнате стало темно, несмотря на ранний час. Открыла шкаф матери и вытащила все вещи вместе с вешалками.
Освободи свой разум от всего ненужного. Пойми, что на самом деле важно.
Если сейчас начать наводить порядок…
ЧУДЕСА ПРОИСХОДЯТ!
А ТЫ НАДЕЕШЬСЯ НА ЧУДО?
Да, это неплохой ход. У каждого человека есть свое чудо, и он надеется, что оно произойдет. И никакой фотографии, никаких ассоциаций, только сбоку, маленькими буквами, название продукта.
Оранжевое.
А если короче?
ТЫ НАДЕЕШЬСЯ НА ЧУДО? ДАЙ СЕБЕ ШАНС!
Штамп.
ВЫБЕРИ, ПОПРОБУЙ, РИСКНИ!
НАДЕЕШЬСЯ НА ЧУДО? РИСКНИ!
Она достала из кухонного шкафа черные стодвадцатилитровые мешки для мусора. Все, что осталось от матери, ее одежду, почти не ношенную, все сложить, отвезти в костел, там принимают такие вещи, туда приходят бедные.
Нужно было идти дальше, несмотря на жгучую боль в левой ноге. Опять открылась старая рана, и было очень-очень больно. Но ведь он сильный и совсем не старый. Он справится. Он не находит себе места в мире сильных, энергичных и предприимчивых людей. Спешащих людей. Такие поставят сегодня вечером на белую скатерть на одну тарелку больше. И каждый будет надеяться, что никто не придет, что никто не сошлется на старинный рождественский обычай, не постучит в дверь и не напомнит библейских слов - голодного накормить - вот он я.
Потому что он наверняка этого не сделает. Снег все шел и шел, впереди его ждал город. А вдруг, там произойдет чудо? Все-таки праздник.
Она сидела на полу и смотрела на пожелтевшие письма.
Моя дорогая девочка!
Я знаю, тебе трудно меня простить, но я люблю тебя и очень скучаю. Пожалуйста, напиши хотя бы несколько слов.
Моя любимая Наталька!
Мама пишет, что ты обижена, я знаю, что ты чувствуешь, но я люблю тебя и всегда буду любить.
Моя любимая дочурка!
Я думал, мы сможем увидеться, но поскольку ты уехала с тетей Ясминой… передай ей от меня привет.
Дорогая Наталька!
Мне очень жаль, что даже после стольких лет ты не можешь меня простить.
Наталия, поздравляю тебя с твоим восемнадцатилетием, желаю тебе, чтобы ты всегда выбирала с умом…
ВЫБЕРИ С УМОМ!
Этакий призыв к глупцам. На этот раз выбери с умом, если до сих пор твой слабый разум не смог принять правильного решения.
Это письма ей. Любимая дочурка… Мое золотко, Наталька. Сколько лет они здесь лежат?
Ей стало нехорошо. Она вскочила и побежала в ванную комнату. Торопливо умылась. Потом ощутила такую сильную ненависть, что пришлось изо всех сил ухватиться за крючок для халата, чтобы не упасть. Сжавшись в комок, она уселась прямо на пол, около унитаза, и заплакала. Слезы лились с самого дна ее бедной мужественной, независимой, поруганной души. Обида на мать вытекала вместе со слезами, как прокисшая вода из-под огурцов, которую она сцеживала в конце августа.
Тошнота вернулась неприятной волной. Она склонилась над унитазом, ее вырвало. Ей полегчало, но вернулись слезы, чистые слезы, печальные и безутешные. Она плакала, пока не иссякли силы.
Умылась и как сквозь туман услышала: "Прости, я думала, что так будет лучше". Бедная, бедная мама. Мама сделала это из любви к ней. Чтобы она не страдала. Не помнила, не позволила причинить себе боль. Вслед за обидой накатили воспоминания. Вот Кшиштоф, его тело, его руки, его живот. Его улыбка, его губы. Нежнейшее прикосновение руки к внутренней стороне бедра. От одного воспоминания ее тело покрывалось мурашками. Ведь это было приятно, это не было плохо.
Ты не умеешь любить.
Она не хочет провести сочельник в доме, в котором не будет Рождества. Не хочет, она только делает вид, что хочет. Нужно сложить и отвезти вещи. Вымыть пол в комнате и принести со двора дрова. Разжечь огонь в камине. Вести себя так, как будто это и есть то самое чудо. Как если бы она была ребенком. И елка, большая, а подставка наверняка в сарае, никому не нужная уже много лет. Последнее время у них была искусственная елка, красивая, для которой она даже купила хвойный аромат. Но теперь ей уже не нужно делать вид. Теперь можно быть собой. Она больше не должна изображать радость для матери. У нее будет Рождество, и ей будет, как тогда, пять лет. И конфеты, длинные, и ароматный пирог. Никто ее за этим не поймает и не побранит. Она устроит себе праздник.
УСТРОЙ СЕБЕ ПРАЗДНИК!
Она нервно засмеялась и зажгла свет во всем доме. Еще только половина десятого. А потом, после уборки, она поедет в город и купит огромную елку, и подарок себе купит, и положит под эту елку, а потом оставит следы на полу, чистом, натертом до блеска, мокрые следы, и приоткроет дверь на улицу, в знак того, что святой Миколай уже пришел.
И поедет за покупками - купит творожный пирог и яйца или испечет, сама испечет, и будет есть и есть, и ответит на письма отцу, и устроит себе праздник.
Сквозь слезы и смех драила комнату с камином. Выбрала из очага гвозди - в прошлом году она сожгла в камине пару досок, в них наверняка были гвозди. Подвинула кресло к камину. Она не помнила, чтобы его когда-либо использовали, но, несмотря на это, зеленая обивка была весьма потертой. Она набросит на него лоскутное покрывало из своей спальни. Это будет новая комната, ее комната, ее маленькое чудо.
Заблестели оконные стекла. Она вымыла их Лучшей Жидкостью Для Мытья Стекол. Сняла занавески и бросила в ванну. Замочила в порошке. Вода стала серой. Она долго полоскала их, а потом повесила и разложила на полу под ними старые полотенца.
Накинула куртку и вышла во двор. Ей пришлось расчищать снег, чтобы добраться до сарая, но она не ошиблась: подставка с металлическими лапами льва ждала ее там, с правой стороны.
Почувствовала, что горят щеки.
Хлопнула дверью сарая, положила подставку в прихожей, обулась, закрыла за собой дверь и очистила от снега машину. К счастью, мотор завелся с первого раза. Медленно двинулась в сторону города.
Все же ему это не по силам. Он не учел, что в такой сильный мороз идти гораздо труднее. Нога болела все сильнее, а в ушах шумело: "Проваливай отсюда!"
Он знал, что выглядит сейчас не лучшим образом, но какое значение имеет внешность? Женщина, которую он любил, не была красивой. Но он помнит ее запах, он мог бы часами грезить о запахе ее губ, ладоней и волос, вспоминать ее утренний и вечерний запахи, запах после близости, и тогда, когда она ждала любви. Он мог бы часами описывать ее прикосновение, легкое и дружеское, любопытное, небрежное и нежное. Прикосновение, которого он ждал всегда, изменяющее для него и время, и пространство. А вкус? Он мог бы разложить этот вкус на тысячи составных частей, и каждая из них могла бы заполнить все его существо. А ее руки? Ладони с длинными пальцами. Руки усталые, руки любящие, руки, которые давали ему есть, руки кормилицы, руки неутоленной нежности, руки мягкие и деликатные, как внутренняя сторона уха, руки внимательные, руки прижимающие, обнимающие, руки, поднимающие его голову. А глаза! Какие у нее были глаза! Как часто она улыбалась ему - особенно тогда, когда он не мог насытиться ее близостью. Она радовалась его любви, а он языком нежно касался ее лица, пока она спала. Ощущал малейшее движение воздуха. Вдох-выдох, вдох-выдох… Стоило ей шевельнуться - и он делал вид, что спит, но однажды она поймала его за этим занятием, но совсем не рассердилась, наоборот, крепко его обняла и прижала к себе. А потом она долго плакала, а он не знал почему, но принимал и ее слезы, и ее радость. Главное, чтобы она чувствовала себя с ним в безопасности, спокойно, он знал, что это - самое важное.
Он уже не найдет ее.
Она уехала внезапно, никого не предупредив. И для него это тоже было неожиданностью, хотя он и предчувствовал любые перемены. Уехала внезапно и бросила его, как никому не нужную игрушку. Он не знал, что женщины на такое способны. Они ведь такие хрупкие, такие нежные. А женщина, которую он любил, определенно нуждалась в его заботе.
Наверное, потому он и отправился в путь. Но он не рассчитал: чтобы выжить, нужно хоть чем-нибудь питаться. Он просчитался. У него не было ничего, кроме него самого.
И никого, кто бы его обнял и сказал: "Не переживай, ты справишься, я с тобой". Потому что он был один. Люди не любят одиночек. Они больше всего боятся того, что мучает их самих. Он не будет просить и вымаливать. Он только пройдет через этот враждебный город и присядет где-нибудь, где можно будет отдохнуть. Снег только с виду такой холодный. Спят же некоторые звери под снегом, например, медведи. Снег на самом деле теплый и нежный - если посмотреть, как подобает.
Она торопливо складывала покупки в корзинку. Яйца, масло, творог, рыба. Ну и пусть слишком большая! Она заморозит лишнее. Это же Рождество. Свечи.
ТОЛЬКО НАШИ СВЕЧИ ГОРЯТ ЦЕЛЫХ ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ЧАСА!
Хорошее вино к рыбе, "Шабли", не то дешевое, а вот это - самое дорогое. Она сможет представить себе, что с ней Кшиштоф, которому она скажет: "Не бойся".
Или мама.
Не бойся, мама.
И елка будет высокая, до потолка. Закрепленная на крыше машины, со связанными лапами, елка ждала ее на стоянке. До первой звезды еще есть время, она успеет.
И эта машина тоже не остановилась. А ведь водитель видел, в каком состоянии путник. Сил уже нет. Осталось лишь несколько домов, и он наконец выйдет из этого города, где никто никого не ждет, и окажется там, где никого нет, только тишина. Тишина и покой, там, где он сможет отдохнуть. Вспомнить лучшие минуты прошлого. Ласку и нежность, доброту и любовь. Ведь сегодня день примирения. Примирения со своим разочарованием. Страшно только сначала, когда холод проникает в каждую клеточку тела. А потом становится тепло. Тепло и хорошо. Хорошо и безразлично. А это как раз то, что нужно: чтобы в конце концов стало безразлично. Чтобы желудок не вспоминал ни о сытости, ни о голоде, а тело - о прикосновениях. Нужно, чтобы все растворилось и исчезло, без мучения, без надежды на то, что кто-то появится. Осталось всего несколько сот метров. Смеркается. Теперь уже никто и никогда его не найдет, и он сам перестанет искать.
Успеть до первой звезды!