Инопланетянин озадачен моим отказом от пищи. Он снова осматривает мой рот и пытается прикоснуться к моему языку. Я отталкиваю в сторону его исследующую руку.
- Проблема же не с моим ртом, а в твоей еде.
Он говорит что-то на своем невнятном языке и жестом указывает на мои синяки. О! Так он считает, что я не могу есть, потому что мне больно. Я мотаю головой.
- Я в полном порядке. Серьезно.
Инопланетянин - Вэктал - с любопытством смотрит на меня.
- Даже не надеюсь, что здесь неподалеку есть славный город, полный приветливых инопланетян, да? - интересуюсь я. В маленькой пещере становилось все холоднее, при этом насвистывает легкий ветер, поэтому я натягиваю свою куртку еще теснее вокруг себя.
Вэктал поднимает свою меховую накидку и накидывает ее мне на плечи, разговаривая со мной на том странном грохочуще-певучем языке.
- Спасибо, - говорю я и укутываюсь в нее более тесно. Инопланетянин не одевается, значит холод, должно быть, не беспокоит его так же, как меня. Я не спускаю с него глаз, когда он нагибается и подкидывает еще одно полено в огонь.
Да у него хвост! Ну и ладно. У множества существ есть хвосты. Это не настолько странно. Я пытаюсь не развеселиться из-за этого инопланетянина, но он слишком… отличается. Ну, для начала, его рога. Рука, которая подкидывает очередную деревяшку в огонь, имеет только четыре пальца. Надетые на него сапоги выглядят, будто из легкой кожи, но на пальцах ног сформированы весьма широко, поэтому я могу только догадываться, что там внутри.
Ох, к тому же он - дымчато-серовато-синий. Нельзя забывать про эту деталь. И он мурлычет. Так что, да, кажется, он в итоге не очень-то похож на меня, за исключением того, что ведет он себя как двуногий.
- Шжжеорши, - говорит он, коверкая мое имя. Он повторяет его несколько раз, затем хмуриться, встряхивая своими заплетенными в косы темными волосами. - Шжжеорши Вэктал, - повторяет он, потом указывает на свой глаз, а затем опять трясет головой.
- Я не понимаю, что ты пытаешься мне сказать, - говорю я ему. - То, что я не похожа на тебя? Я знаю это, - я указываю на его еду. - Бог свидетель, я хотела бы это съесть, но не могу, - мои глаза наполняются слезами. Все чувства словно обрушиваются на меня. - Ты даже понятия не имеешь, насколько дерьмово изменилась моя жизнь за последние две недели.
Он что-то говорит более мягким голосом и вытирает слезу, которая стекает вниз по моей щеке. Я замечаю, что его кожа ощущается, будто мягкая замша или бархат. Она… замечательная. Его утешающие прикосновения кажутся такими нужными сейчас, даже если все остальное, что есть на свете, в полном дерьме.
Вэктал натягивает накидку на меня еще сильнее, встряхивает шкуры у костра и говорит что-то еще. Мне кажется, что это было что-то вроде "ложись сюда", потому что он даже погладил шкуры и чего-то ждал. Я ложусь. В шкурах мне тепло и уютно, впервые за долгое время я не чувствую, что нахожусь в неизбежной опасности. Все, что хочет этот инопланетянин, - оральный секс.
Мысль об этом заставляет меня внутренне хихикнуть, и я улыбаюсь, когда засыпаю.
* * *
Впоследствии, когда я просыпаюсь, то чувствую себя лучше, чем за долгое, долгое время. Я в тепле и под толстым одеялом, к тому же прижата к большой, твердой фигуре, которая оказалось теплее, чем любая электрогрелка. Мои пальцы двинулись по поверхности, нежно касаясь бархатистой кожи, как вдруг раздается нежное мурлыканье, и я осознаю, что меня прижали к груди Вэктала.
Это… не самое страшное во вселенной место, где я могу находиться. Я имею в виду, что, если б у меня был выбор между тем, чтобы оказаться в одиночку в снегу или быть прижатой рядышком к любящему киску инопланетянину, думаю, что выбрала бы вариант номер два.
Я решаю, стоит ли притворяться, что продолжаю спать, но что-то большое и твердое утыкается мне в живот, и это подсказывает мне, что Вэктал в сознании и остро осознает мое присутствие… и гораздо более щедро оснащен, чем любой парень, которого я когда-либо встречала.
Я сажусь, подтягивая меховые шкуры вокруг себя. Мое дыхание в воздухе превращается в пар, пока я охватываю взглядом пещеру. Слабый солнечный свет льется через откидную дверную створку, а костер погас. Пронизывающе холодно, если только меня не прижимает к себе Вэктал. Желание забраться обратно к нему и прижаться, чтобы согреться, становиться подавляющим.
Но он садится и начинает приводить в порядок свою одежду.
- Вы дрошх, - говорит он мне. Я не уверена, это "доброе утро" или "чертовски холодно", а может что-то еще. Как только он встает, мой живот снова урчит.
Вэктал щурится на меня.
- Я знаю, - говорю я. - Поверь мне, я знаю.
Слишком уж мне неловко.
Он начинает разворачивать вчерашнюю еду, но я, скорчив лицо, мотаю головой. Я как могу изображаю, что его пища жжет мне язык. Он радостно смеется, а затем делает жест, который похож на укачивание малыша, и это сбивает меня с толку. Я совершенно не улавливаю смысл этого "разговора".
- Я голодная, - говорю я и потираю себе живот, имитируя, что ем что-то. - Еда? - каждая частичка меня чувствует себя халявщицей в поисках парня, а затем требующей накормить меня, но знак "еда" легче имитировать, чем, "если ты дашь мне хорошее оружие, я поймаю себе завтрак". А поэтому нам следует двигаться маленькими шажками.
Вэктал кивает и начинает надевать снаряжение, которое он сбросил на ночь. Этим утром он голый по пояс, и его грудные мышцы настолько зловеще притягательны, как я и подозревала. На его дымчато-синей груди они кажутся пластинами из холодного железа. Я помню, какая теплая у него кожа, и на ощупь она приятная. Определенно, об него было бы приятно тереться. Я наблюдаю, как он одевается, заинтригованная различиями наших тел. В разных местах на теле у него бугристые выпуклости. Они тянутся вдоль задней стороны каждой руки до локтя. Бугристые выпуклости спускаются вниз к центру его груди и разглаживаются где-то между грудными мышцами и его пупком. И его бедра также имеют неровные небольшие выпуклости. Интересно, зачем они? Они также украшают его лоб и тянутся вниз до самого носа.
Этим утром мужчина еще и в болтливом настроении. Он ведет со мной односторонний разговор, в то время как накидывает свой жилет обратно на грудь и начинает прикреплять свои ножи и лезвия. Я хочу попросить один, но я не знаю его культуры. Возможно, для него под запретом отдать мне один из них, и своей просьбой я бы оскорбила его. В этот момент я опасаюсь разозлить его, потому что он - единственная спасительная соломинка для выживания, которая у меня есть. Я снова смотрю на пар моего дыхания в воздухе, в то время как Вэктал продолжает говорить, а я думаю о девочках на корабле, прижимающихся друг к другу.
Я надеюсь, что с ними все хорошо. Боже, я надеюсь, что с ними все действительно хорошо. Сегодня мне нужно к ним вернуться, чтобы они не волновались. Мне нужно им рассказать, что я нашла…
На самом-то деле, я не очень-то много и нашла. Я обнаружила рыб-людоедов, которые имеют стебли, похожие на бамбук. Я обнаружила водоем с теплой водой (полный вышеупомянутых рыб-людоедов), и нашла инопланетянина, который любит лизать киску в качестве приветствия.
Все эти три находки ничем не помогут нам вернуться домой. Я еще не нашла город. Не нашла другой корабль. И уверена, что не нашла никого, кто говорит по-английски. И, что еще хуже, я потеряла наше единственное оружие. У меня не очень-то круто получается это "спасти всех" задание.
Вэктал заканчивает завязывать свои сумки и чехлы, а затем надевает сапоги. Я лишь украдкой быстро смотрю на его пальцы ног, чтобы удовлетворить свое любопытство. Три больших растопыренных пальца и костлявая пятка, которая, вероятно, в какой-то момент эволюции была четвертым пальцем ноги. Его обувь я тоже, скорее всего, не могла бы носить, и эта мысль нагоняет на меня тоску, так как я запихиваю свои ноги обратно в неудобную украденную обувь.
Я встаю, и у меня все плывет перед глазами. Я покачиваюсь, однако меня притягивают к твердой груди. Мужчина бормочет что-то мне в ухо и снова предлагает еду, но я отталкиваю ее. Я не считаю себя привередливой. Я физически не могу съесть эту хрень, но я принимаю воду, которую он толкает мне в руку, и я жадно пью ее, хотя понимаю, что долго так не продержусь. Может, у меня получится убедить Вэктала вернуться туда, где он схватил меня, чтобы я могла разыскать свою морскую водоросль? Сейчас я настолько голодна, что съем их, даже если они за ночь превратились в кусок льда.
Вэктал выводит меня из пещеры, присматривая за мной, тогда как я следую за ним. За ночь навалило много нового снега, и я с отчаянием смотрю на более глубокие сугробы. Слишком много осадков, чтобы найти свои старые запасы.
Вэктал жестом показывает на свои голые плечи, так как его накидку надела я. Он становится на колени и указывает, что мне надо забраться на его спину и обнять его за шею, чтобы передвигаться на его спине. Ну, это унизительно. Но я чувствую себя очень усталой и ослабевшей, что не возражаю. Я обнимаю его и взбираюсь на плечи, обернув ноги вокруг его талии. Он похлопывает одну мою руку, обернутую вокруг его шеи, и говорит что-то успокаивающее, а затем быстро мчится вниз по склону горы.
На мгновение я потрясена, насколько быстро он двигается. Ему совсем не мешает снег, его ноги в сапогах мчатся через сугробы, словно это такой пустяк. Вэктал излучает внутреннее сильное тепло, как из печки, настолько его кожа теплая на ощупь, в тех местах, где я соприкасаюсь с ним, мне очень тепло, а в тех частях тела, которые подвергаются воздействию ветра, - ощущения, словно их пихнули в ведро со льдом. Это заставляет меня еще теснее прильнуть к телу инопланетянина, осознав, что в накидке он вообще не нуждается. Он без нее отлично справляется в этих ледяных погодных условиях. Поэтому я подталкиваю голову к его шее и прижимаюсь холодным лицом к его теплым волосам. И от него вкусно пахнет.
Вот здорово, теперь у меня стокгольмский синдром!
Вэктал спускается вниз по горному склону, двигаясь по крутым откосам, как ни в чем не бывало. Мы проходим через еще одну рощу деревьев, и впервые я осознаю, что мы направляемся в неправильную сторону от места катастрофы. Я мало на это обращала внимание, так как была не в себе от голода и холода. Но сейчас я понимаю - это неправильное направление! Меня все там ждут, дрожащие и голодные. Я не могу бросить их!
- Стой, - говорю я, хлопая его по плечу. - Вэктал, стой!
Когда он останавливается, я соскальзываю с его спины. От жуткого холода я сразу же начинаю дрожать, но все-таки вынуждаю мужчину обернуться, чтобы указать на гору в обратном направлении - туда, откуда я пришла.
- Нам нужно идти этой дорогой и спасти остальных.
Он мотает головой и указывает вниз по склону. В направлении, куда он указывает, я вижу густые деревья и много растительности. Он хочет спуститься с горы.
Но я не могу бросить всех. Я настойчиво указываю возвращаться.
- Пожалуйста. Мне обязательно нужно вернуться туда. Там еще люди. Больше женщин. Они голодные и замерзают, у них ничего нет.
Вэктал качает своей лохматой головой, имитируя поедание пищи, и указывает на лес, расположенный под нами, внизу у заснеженных склонов.
Я застываю в нерешительности. Должна ли я дать ему забрать меня еще дальше, чтобы поесть? Или нам нужно немедленно отправляться к остальным и по-прежнему голодать? Я запуталась. Девчонки, вероятнее всего, уже думают, что со мной что-то случилось.
Мой живот снова урчит. Вэктал окидывает меня раздраженным взглядом. Он повторяет слово, обозначающее еду.
- Кууус.
Я в раздумьях покусываю губу и оглядываюсь на гору. Все во мне говорит, что мне нужно настаивать на спасении остальных девушек. Но я чувствую себя настолько бессильной и изголодавшейся. Я ведь могу убедить его вернуться позже, не так ли? После того, как получу что-нибудь съестное?
К тому же, не будет ли лучше появиться не с пустыми руками?
Тяжело вздохнув, я оглядываюсь на него. Кажется, будто его пылающие синие глаза прожигают во мне дыры.
- Кууск, а потом поднимаемся на гору, хорошо? Давай достанем достаточно кууск для всех.
А вдруг, набивая полный живот, поглотится и мое чувство вины?
ВЭКТАЛ
Когда моя пара снова поднимается мне на спину и оборачивает свои маленькие, мягкие конечности вокруг меня, мне приходится побороть свое желание. Она замерзла и проголодалась, и из-за чего-то расстроена. Непреодолимое желание радовать ее съедает меня изнутри. Я забью дичь, чтобы покормить ее, чтобы она могла наесться и восстановить свои силы. Именно сейчас ее бледная кожа еще бледнее, и я волнуюсь, что она заболеет и будет слишком слаба, чтобы принять кхай.
У меня планы относительно моей сладкой пары. Хочет она того или нет, она примет кхай. Теперь, когда я ее нашел, я не намерен ее потерять!
Долина изобилует дикой флорой и фауной. По легкой хватке моей пары на моей шее, сразу видно, что она не видит вдалеке прячущихся снежных кошек или серпоклюва, скрывающегося позади ближайшего дерева. Мой взгляд охотника выискивает их, и я ищу безопасное место, в котором ненадолго смогу оставить свою пару, не волнуясь за нее. Она слишком слаба, чтобы самой охотиться за своей пищей или защитить себя, если ее атакуют.
Я вижу огромный валун, который могу использовать, чтобы внимательно следить с противоположной стороны узкой долины, и я направляюсь туда, продвигаясь через сугробы снега. Хотя погода не беспокоит меня, но чем дольше мы снаружи, тем сильнее усиливается дрожание моей пары. Она будет не в состоянии преодолевать значительные расстояния, если я не заполучу для нее что-нибудь более теплое из одежды. Итак, сначала еда, потом шкуры, чтобы мягкая, хрупкая Шжжеорши не мерзла.
Я буду защищать ее ценой своей жизни, если придется.
Нужда заявить права на нее вибрирует в моей груди, мой кхай напоминает мне, что я нашел свою пару и еще не утвердил ее. Я похлопываю свою грудь, будто говорю ему, что знаю. Я знаю, что она моя. Общаться с ней очень трудно, и она напугана и слаба. Как только она окрепнет, и мы сможем обмениваться большим количеством слов, она поймет, что я пытался ей сказать. И тогда она снова раскроет для меня эти мягкие, розовые бедра, и я буду лизать ее своим языком. Я погружу свой член внутрь нее и буду испытывать удовольствие того, как резонанс эхом отражается между нами двумя.
От этих размышлений мой член встает, и я усилием воли заставляю себя думать о другом.
Как только я добираюсь до валуна, я осторожно опускаю Шжжеорши. Она взбирается на камень, когда я жестами указываю ей сделать это.
- Оставайся здесь, - говорю я ей.
Конечно, она пытается следовать за мной.
Я снова жестикулирую, что она должна остаться, а она смотрит на меня с паникой в глазах.
- Шжжеорши Вэктал? - слышу я испуганный дрожащий голос.
- Я не бросаю тебя, сладкий резонанс, - говорю я ей, водя пальцем по ее бледной щеке. - Это опасно.
Я указываю на скрывающихся существ, которые даже сейчас наблюдают за нами. Затем я указываю на серпоклюва, а потом на снежных кошек. Я даже указываю на таящегося пернатого грызуна, который станет ее обедом. Шжжеорши потребовалось несколько минут, чтобы разглядеть существ, скрывающихся недалеко от нас и не выделяющихся на снегу. Однако, увидев их, ее глаза расширяются, и она еще раз смотрит на меня, во взгляде снова мелькает испуг.
- Ты останешься здесь, - говорю я ей. - Я отловлю какого-нибудь зверя, чтобы ты поела.
Она лепечет что-то на своем странном языке.
- Хлы шхт тхес тхнгс р хугеднт леев йа!
- Все будет в порядке, - успокаиваю я и оборачиваю накидку более плотно вокруг ее маленьких плеч. В ответ она тянется за одним из моих ножей, а во взгляде стоит вопрос. Я киваю головой и вручаю ей один, с рукояткой из кости, который я сам сделал. Теперь у нее есть средство защиты.
Очевидно, что с ним в руке она чувствует себя спокойнее. Сжимая нож, она приседает на камне и кивает мне. Я снова провожу пальцами по ее холодной, безволосой коже, а затем вынимаю пращу из своего мешка. Я держу под рукой несколько гладких камней, засовываю один в сумку, затем, прицеливаясь, кружу петлю по воздуху. Я сгибаю руки, отпуская камень в полет, и радуюсь, видя, как грызун, шатаясь, падает на землю.
Я приближаюсь к нему, пока он не пришел в себя, и перерезаю ему горло резким движением ножа. Затем я делаю разрез в шее, чтобы слить кровь, и еще один в животе, чтобы выпотрошить. Я оставляю сердце и другие вкусные части для моей пары и возвращаюсь со всем этим к ней. Знаю, что оставляю след для снежных кошек, по которому можно выследить нас, но они не нападут, пока будут чувствовать мой запах. У них долгая память, и им не нравится вкус плоти ша-кхай. Мы - горькая еда.
Я возвращаюсь со своим трофеем и показываю его своей озябшей паре.
Она морщит нос и в замешательстве смотрит на меня.
- Тебе не знакомы покрытые перьями звери, не так ли? - говорю я, усмехаясь. Я кладу добычу на холодный камень, на котором сидит Шжжеорши, и замечаю, что она отодвигается назад. - Он мертв, сладкий резонанс. Видишь, я оставил тебе лучшие кусочки, - я раскрываю разрез на животе животного и демонстрирую сердце и печень. Они все еще теплые, хотя в такую погоду быстро охлаждаются и не будут уже такими вкусными. - Только избегай перьев в шкуре. Скоро мы найдем тебе что-то более теплое, во что облачиться. В этом районе живут пушистые звери, из которых также можно приготовить вкусную еду.
Шжжеорши удивленно смотрит на добычу, а потом, указывая на нее, говорит:
- Ыевспецтмитевеет тхет?
Разве эта не обычная для нее еда? Она ведь ела заготовленную закуску. Я вытаскиваю сердце и подношу к ее губам.
- Вот. Попробуй.
От той поспешности, с которой она отодвинулась назад, Шжжеорши чуть не сваливается с валуна.
- Охмигодфкно! - говорит она.
Мгновение спустя она указывает на капающее лакомство, которое я держу между своих пальцев.
- Фцкинкууктхтсхит!
Я наклоняю голову к ней.
- В чем дело? О чем ты говоришь?
Она протягивает руки, как делала это у костра, а потом снова указывает на еду.
- Фииир, - она говорит мне. - Куукхит.
На этот раз я кривлю губы.
- Ты что, хочешь сжечь еду? Ты не понимаешь, что это такое? - я закидываю сердце в свой рот и жую, чтобы продемонстрировать ей. Приятная на вкус кровь расплывается на моем языке, теплая и сладкая.
Ее лицо сморщивается, и Шжжеорши давиться. Она поднимает руку и жестикулирует мне, чтобы я его убрал.
- Хмигод. Грсс.