Вот бывает такое… Что-то важное крутится над головой. А вовнутрь залететь… Да что там делать - извилин то почти не осталось? И все эти странности. Нервозность моего любимого и друзей, суета, взгляды в сторону. А "радужный компромат" и "ликер"… Просто стечение не связанных друг с другом событий. Фатум. Всё - в кучу на мой воспаленный наукой мозг. И собственный день рождения. Да он у меня за последние пять или шесть лет никогда "нормальным" и не был. Все из-за этих экзаменов. Правда, переходных. А в нынешний год и подавно. Так где уж мне о нем вспомнить?.. О-хо-хо… И женская логика с ее абсолютами. А вот и у меня такой есть! Единственный! "Близким следует доверять!!!". И какое же это… счастье…
- Ты меня извини. Я тебя, кажется, нервничать заставил.
- Ага… Ник, а где это мы?
- Агата, это же сквер у нашего корпуса. Мы его на вечер арендовали. А ну, приглядись хорошо.
- Я только на тебя буду смотреть.
- Агата? Зря мы что ли всё это развешивали?
Фонарики на деревьях. И ленты по фонтанному бортику. Фантомы "любимой нечисти" бултыхаются по углам накрытого в центре стола. По-моему, со Склочных болот прототипы. Тонкий кадетский юмор. Точно. Вон тот с бантиком на рогах… И музыка. Откуда?.. А, какая мне разница? У меня ведь сегодня - день рожденья. И вся жизнь впереди. С ним…
- Я люблю тебя. Я так тебя люблю, что сердце ноет. И ноги подкашиваются.
- Это - побочный эффект от защиты, - засмеялся Ник. - Замуж за меня пойдешь?
- Пойду. Конечно, пойду. И…
- Что, "и"?
- Давай их всех бросим? Не сейчас? Чуть позже? Я хочу сегодняшнюю ночь… только с тобой.
- Агата…
- Ага…
Этот наш поцелуй на поспешные прежние был совсем не похож… Совсем-совсем…
- … И обязательно еще соберемся.
- Ну да, вытянешь тебя из твоего "божественно ветреного" Тайриля.
- Да, ради всех вас! - Ло, сверкнув глазами, взмахнул наотмашь рукой. - Э-эх! А ведь здорово мы все эти годы прожили!
- А то. Есть что вспомнить, - в этот раз согласился с ним Года. И перехватил притихшую на его коленях Софико. - Ты там не спишь у меня?
- Нет, дорогой… Агата?
- А-а? - оторвалась я в темноте от губ Ника.
- Ты про примерку бального платья опять не забудь. Три дня ведь осталось.
- Софико, не будь занудой. Завтра же. С утра. Нет, к обеду… К обеду точно, - и снова развернулась обратно к нему. - Погоди…
- Зачем? - поддел Ник своим носом мой.
- Погоди, а Ксю у нас где?
- Тут была, - заозирался с фонтанного бортика Ло.
- Надо глянуть. Я сейчас, - и нехотя вылезла из теплых объятий… - Ксюша!
- Агата!
- Ник, я сейчас… Ксю, ты где?! Мы с тобой еще торт не ели!.. Ксю!… Ксю… ты чего?
Девушка тихо сидела с другой стороны фонтана. Как-то странно сидела… И я, поведя плечами, направилась прямо к ней. Она, суетливо поддернув расстегнутое на груди платье, выпрямилась, в момент став похожей на одну из статуй, расставленных на здешних темных аллеях.
- Агата? - и шмыгнула носом.
- Ты чего? Ты… плачешь? - нависла я над приятельницей. - А что с платьем? Почему оно мокрое?
- Платье? - эхом повторила Ксюша. - А, нечаянно вином облилась и застирывала.
- Так ты же у нас - специалист по заклятиям чистоты? Или, давай я?
- Не надо. Так… высохнет.
- Ксю, что случилось?
- Агата, с чего ты взяла?
- Без причин в день рожденья приятельницы в одиночку не плачут.
- Ты мне не приятельница. Ты мне - подруга. Лучшая, - оторвала она ладонь и принялась тереть ею нос. Отяжелевшая ткань медленно съехала вниз, обнажив в темноте белоснежное девическое декольте. Я, мазнув по нему взглядом… вновь развернулась… и пригляделась…
- Это… что?
Девушка охнула и, подскочив с бортика, взметнула к левой груди руку:
- Агата!..
- Ксения, это что? - и мир для меня… обвалился…
Черный камень агат в надежном гнезде перстня был похож на подобравшего ножки паука. Мастер вздохнул и, отведя от моего носа маленькую, обтянутую серым бархатом коробку, вновь повторил. Будто для самого себя. Не для меня, переступающей в нетерпении с другой стороны прилавка:
- Этот перстень - очень серьезный подарок. Очень… Вы понимаете, госпожа Вешковская?
- Ага, - потерла я нос.
Конечно, я понимаю. Да и мы с Ником тоже - натуры чрезвычайно "серьезные".
- Это - на всю вашу жизнь. А у магов она - о-очень длинная.
- И что, никаким заклятием уже не убрать?
- Никаким. На то она и "амор экситиум". "Фатальная любовь".
- А-а… Фатум… То, что надо. И активизируется…
- Сразу после "пика" вашего мужчины. Он - лишь проводник. Клеймо будет на вас. Поэтому данная магия ему незаметна.
- Ну и ладно. Вот ваши деньги. И… спасибо, мастер Мюссо.
- А можно вопрос? - да что же еще-то?!
- Агата, почему Прокурат? Ведь не женское это дело. Для меня подобный шаг - полнейшая тайна. Вы знаете, если б моя дочь…
- Я поняла, - и он туда же… - Не знаю. Точнее, раньше не знала. А сейчас… В мире много страшного и непонятного. Хотелось бы, чтоб было меньше. Я постараюсь. А еще, главное знать, что есть и другое. Куда всегда можно вернуться и отогреться, что ли… Есть родители, друзья и… Он есть. Он - это всё, - а потом смущенно засмеялась. - Амор экситиум. До свидания, мастер! - и на улицу, под дружную мартовскую капель… К Нему…
- Агата… Агата, ты не молчи.
- Покажи.
- Что? - "лучшая подруга" ошарашенно выкатила глаза. - Что ты хочешь?
- Покажи мне его. Клеймо.
- А-а… - и плетью бросила руку.
"Навеки твоя". Крупные буквы красивым старинным шрифтом вырисовывались прямо напротив сердца. Сердца моей "лучшей подруги".
- Смывать бесполезно. Это теперь - на всю твою жизнь. Хотя, попробуй. Попробуйте…
- Агата, ты куда?! Агата! Это все несерьезно! Он к тебе тогда приходил и был очень пьян. Он даже не понял сначала… Агата!..…………….
- Добрый вечер, господин некромант. Извините, что я так поздно.
- Кадет Вешковская? - Глеб Анчаров, качнувшись в прямоугольнике дверного проема, сделал приглашающий жест. - Вы извините, у меня тут… только что дом этот купил и два дня, как перебрался, так что… А вы все же надумали?
- Ага. Когда отбываем на место службы?
- В Бередню? - прищурил он на меня свои фиалковые глаза. - Я - завтра. Вы, видимо, сразу, как только…
- А можно и мне вместе с вами?
- Почему? - некроманта вообще сложно удивить, но у меня получилось. - Почему?
- Так надо. А диплом потом. Или…
- Ну, раз надо… Я через вашего канцлера оформлю. И по дипломатической почте.
- И у меня еще будет к вам просьба: я хочу, чтоб никто из моих… близких об этом не знал.
- Почему?
- Потому что у меня их больше нет. Всех, кроме родителей…
- До-говорились… Агата…
Глава 1
Август пришел в Куполград тихо. Без привычных в это время небесных грозовых перехлестов и затяжных дождей. Просто спустился в уличную листву паутинками, да так в ней и уснул, лишь шурша по ночам прохладным северно-западным ветром. А днем в столицу вновь возвращалось полноценное лето. С беззаботным чириканьем воробьев и радугами в фонтанах от яркого теплого солнца. А еще густым ароматом шафранов. Пожалуй, лишь они одни сейчас восседающим на бессчетных скамейках горожанам о грядущей осени и напоминали, качая с клумб своими желтыми бархатными головками: "Сидите, сидите. Пока еще… сидите". И почему их в Ладмении так повсеместно любят? От больших городов до самых худых деревень? Вот в Бередне… Бередне… Там повсюду цветы лесные, луговые, горные. Овражные и кладбищенские… Хм-м. Да…
- И чему ухмыляетесь, Агата?
- Что вы сказали? - оторвалась я от широкого в белоснежной раме окна.
Строгий пожилой лекарь, окончив, наконец, мой осмотр, направился прямиком в угол. К точно такому же "девственно снежному" письменному столу. - Можете одеваться, - и уже оттуда заметил. - Рыцарь Вешковская, я бы на вашем месте к собственной судьбе отнесся гораздо серьезней. А у вас, у молодых, одна лишь бравада с ухмылками в фаворе.
- Господин Дучи, да я совсем не о том, - шаря глазами по верхнему краю разделяющей комнату ширмы, уточнила я… Да где же?.. И хмыкнула уже в полный голос. - Представляете, штаны свои с рубашкой по привычке ищу, - и сдернула вниз набивное шелковое платье.
- Да и я вам то же самое внушаю. Вы ведь, женщина, Агата. Красивая двадцатишестилетняя женщина. Для мага подобного потенциала - почти юный возраст. И сейчас самое время задуматься о…
- Своей профвыбраковке?
- О-о, - скуксился мой оппонент. - Это - неизлечимо. И тоже профболезнь. Две трети ваших коллег, рыцарей Прокурата, ею страдают. А называется: "смещенье реальности в сторону службы".
- Да вы, господин Дучи, еще и душевный лекарь? - покончила я с пуговицами и принялась за широкий поясной бант. Выходило коряво. К тому ж разговор наш меня, мягко говоря, угнетал. Однако, повидавший множество "профпатологий" специалист, наоборот, распалился:
- Агата, о чем вы мне говорите? У вас - все симптомы данной заразы и на лице и в свечении! Подумаешь, продырявили четвертый преобразователь!
Вот, ничего себе!
- Да как же…
- Так он у вас восстановится. Если вы, конечно, продвинете лечебный процесс. И свои рекомендации я уже дал.
- А-а…
- Остальное - тоже за вами… Да, именно центральная, сердечная чакра - ваша профдоминанта. Но и без вечного шипения нечисти в голове маги живут. И без левитации тоже… люди, - хоть выкатыванием глаз, но, парировала я. - Тем более, на время опоздавшего на семь лет отпуска, ни то ни другое вам явно не пригодится. Ведь интуиция природная при вас до сих пор?
- Это - из другой моей… "чакры". И вы, господин лекарь, еще про прокладывание подвалов забыли. Для меня теперь и оно недоступно.
- Да подумаешь!
- Ну, знаете ли!
- Агата, я многое знаю, - доверительно понизил голос мужчина. - А еще уверен, ссылаясь на собственное же знание, что вам о-очень крупно тогда повезло, в бывшей своей гремучей Бередне. Или я не прав? С какого уровня был тот демон? - и пронзительным взором- в упор.
Пришлось и мне выдуть пар:
- С пятого… скорее всего.
- О-о, то-то же! Так что, в полноценный, без ненужных мыслей в голове отпуск, рыцарь Вешковская! Выход - через дверь, по лестнице и направо! В отпуск! Восстанавливать свою профдоминанту!
И я, как запущенная арбалетная стрела, выскочила из кабинета вон.
Мраморно-серый прокуратский коридор пролетела, даже не глядя по сторонам. Да и на кого мне здесь пялиться и с кем точить лясы, если за минувшие в "длительной командировке" семь лет, была в главном дворце справедливости всего-то два раза? А потом застучала каблуками по лестнице вниз… И странное это ощущение. Куда привычней вовсе не слышать собственных осторожных шагов? И неделями не лицезреть отражения в зеркале. Да и шрамы мои, пусть мелкие, но, все ж, куда гармоничней "вписаны" в совершенно иную среду. Там, где день отмеряется: от задиристых петушиных перекличек на заре до вечернего хора лягушек в камышовнике (хотя мой, обычно, начинался вторым). А многокарманные штаны с рубашкой на удобной шнуровке? Это вам не чтоб тебя "демони супрезел аних" из пафосного столичного магазина. Но, дело даже не в этом (хотя и ощущала я себя всю неделю в "цивилизации", как коза в кринолине), а…
- Агата!.. Агата, минутку, пожалуйста, погоди, я сейчас! - уф-ф… Вот, собственно, в этом все и дело - в моем нежелании возвращаться в саднящее до сих пор прошлое… Мужчина из центра просторного холла внизу, вновь вернул к своему царственному собеседнику сощуренные глаза. - Мы с вами уже закончили. Я так понимаю? И вот что: на той неделе у меня будет свободное время, займемся вашим вопросом. Всего доброго, господин главный судья!
Тысь мОя майка, вот это… уровень. Хотя, для данного места… Да и для мужчины этого…
- Здравствуй, Глеб! Ты два года, как смотался назад к кранам с горячей водой и парфюму из "Эльфийского сада", а у меня на тебя до сих пор "служебная стойка".
Мой бывший начальник, а сейчас - весьма авторитетный среди главных судей Ладмении некромант, Глеб Анчаров, от избытка воспитания скромно оскалился:
- Выработанный рефлекс, Агата! Так и я - не против. Отчеты все накатала?
- Ага.
- А лекаря прокуратского вниманьем почтила?
- Два раза.
- А…
- А тебе то какое в том дело?
- Переживаю за бывшую подчиненную. Я ведь действительно, тебя бросил, получается. Да еще взвалил на тонкие женские плечи всю свою смердячую некромантскую практику.
- Ах, вот вы как, господин, забабледили? А мне втирали про "высокую межгосударственную миссию", "помощь дружественному по Бетану соседу" и прочую…
- Правду жизни на уровне госинтересов, - закончил Глеб, а потом, вдруг, отработанно быстро огляделся. - Агата, надо поговорить.
Я в ответ так же отработанно "сделала стойку":
- Про что именно?
- Про твоего последнего береднянского… "клиента".
- А-а… Так я в отчете уже…
- Ну, а мне повторишь. По старой то дружбе? - и, спешно добавил. - Хотя, согласен - мотивация неудачная.
- Так точно. Друзья - удовольствие слишком дорогое. А по старой службе… - глянула я сквозь дверное стекло на оживленную столичную улицу. - Давай, приглашай меня в тихую, с нормальной едой, таверну. Только, не здесь.
- Ладно, - вмиг прищурил свои фиолетовые глаза Глеб. - Либряна госпожу мага устроит?
- Вполне. И… после вас.
- Знаю, наслышан. Ты теперь у нас - безподвальная.
- Ой, только не разрыдайся от возвышенного некромантского горя! Кое-что, все ж, сохранилось! - смеясь, выскочила я в распахнутую мужчиной высокую черную дверь…
Либряна - почтительно старый, но вечно гудящий всеми допустимыми расами, ремесленный центр, был выбран Глебом Анчаровым стратегически верно. Для "тайных" речей. Это я оценила. И не потому что в толпе тебя легче всего игнорировать, а просто, слушать нас здесь удовольствия мало. Даже из любопытства. Ведь вряд ли мы примемся рассуждать о "товарообороте горшков" или "прогнозах на тинаррскую брюкву". По крайней мере, последнего моего "береднянского клиента" волновало совершенно другое.
- Устраивает?
- Ага… Таверна "Черепок". Гончарная слобода?
- Совершенно верно. Заходим?
И мы окунулись в ремесленный мир… Ремесленный пир. Толи праздник удачной сделки, толи похороны конкурента. Но, гуляли с большим воодушевлением:
- А чтоб земля ему… красной да нежирной!
- Аминь!
- Спасибо, спасибо! - длинной разлапистой бородой в каждую сторону набитого румяными гостями стола. Значит, точно - не похороны. Раз виновник сам на тост отвечает. И при этом - не наш с Глебом "клиент".
- Агата, давай наверх. На втором этаже столы тоже есть. И без нездорового оживления, - это такой тонкий юмор от некроманта.
- Давай. Кстати, по этой весне я в Лешьей проплешине как раз с их бывшим коллегой меж дубов нарезала. Прыткий оказался, хоть и "в возрасте" - месяца два уж округу бодрил.
- Да? - на ходу развернулся ко мне некромант. - И кто? Драугр?
- Ага. Он самый - упырище.
- Это точно, - хмыкнул, качнув своими черными кудрями мой бывший начальник. Тема для него, как говорит господин Дучи, "профболезненная". Потому что Глеб Анчаров - профессионал до кончиков своих, этих самых, кудрей. - И чем ты его?
- Сначала шаром, потом знаком креста, что ты мне показал. Кстати, откуда он? Я уже здесь в учебниках своих старых посмотрела и…
- Не нашла. Это - мой личный. И действует только там, в Бередне. Там - земля намолена. Поэтому - на контрастах. Открытая земля… Вот здесь, в сторонке и сядем…
- Ага.
И мы сели. С одной стороны, вдоль стены - ивовый "плетень" с расписными горшками вверх дном. С другой - широкая, обтертая в видных местах колонна. Тоже расписанная по стилю: птички, бабочки на цветочках и эльф с косыми глазами в этой деревенской идиллии. Если б не он - чисто Бередня. А так - вполне в духе моей исторической родины. И наверняка, с другой стороны гном где-то в траве затесался. Хотя, те и вломить могут, если пропорции (рост) живописец неправильно воссоздал. А уж как у нас дриад малюют. Не женщины - лютни с глазами. Правда, некоторые те "лютни" умудряются такими "наростами" сверху дополнить, что центр тяжести явно смещается в сторону…
- Агата, что заказывать будешь?
- Заказывать?.. А бурек у вас есть?
Дева с глазами не хуже дриадских, закатила их к потолку:
- Есть.
Я, на всякий случай, уточнила:
- Это такой пирог из слоеного теста с рубленым мясом и…
- У нас, госпожа - приличное заведение.
- Ага… Тогда несите. Глеб?
- И мне. И… остальное, тоже приличное, - уж он-то "свой" запах точно учует. Хотя и я кое на что гожусь:
- Только без салата с грибами…пятнюшками.
- У нас и грибов-то таких… - на этот раз скосилась дева в меню и… захлопнула ротик. - Угу…
- Развлеклась?.. Ну, а пока нам эту гадость из запеканки выковыривают, давай, рассказывай. Про своего последнего "клиента" из нашей с тобой бывшей Бередни.
- Глеб, а что именно тебя в нем интересует?
- Меня интересует… всё.
- Ага… Всё, - откинулась я на спинку стула, устраиваясь удобнее…