- Но из этой неожиданной маскарадной интрижки получилось нечто гораздо более важное. Я восхищался тобой, впервые встретив женщину столь смелую в поступках, такую умную и независимую. Ты переносила стойко все, что я обрушил на тебя, без обычных слез и истерик. Ты была так трогательна в своей неподдельной радости, действительно чувствовала себя прекрасно на борту "Морского волка" и так бережно и с симпатией отнеслась к месье и мадемуазель Рено. Я постепенно стал уважать твой характер, мне нравились твои суждения, твой проницательный ум, твой юмор, и твое общество стало приносить мне удовольствие. Можно даже сказать - я наслаждался им. Так, как никогда не наслаждался обществом ни одной женщины раньше.
Сердце ее учащенно билось, она не могла поверить, что слышит эти слова из его уст. Она не осмеливалась даже надеяться, просто ждала продолжения.
- И развязка наших отношений произошла, и та ночь стала незабываемой. Я не стану больше об этом говорить, вижу, ты покраснела, но позволь сказать только одно - это было сверх моих ожиданий и превосходило все, что я испытывал раньше. Я теперь не могу ни о чем больше думать, мне нужна ты. Я предлагаю нам быть вместе. Так как, Кларисса?
Она была поражена. Он предлагает ей… И ни слова о том, что он ее любит, хотя это подразумевалось.
- Ты уверен, что хочешь этого, Кит?
- Я никогда ничего не предлагаю, если не уверен.
- О, Кит.
Она бросилась ему на шею, опрокинула навзничь и сама припала к его губам, и этот поцелуй, медленный, разжигающий кровь, заставил его забыть обо всем. Она стала покрывать горячими поцелуями его щеки, глаза, уши, запустила пальцы в волосы, перебирая их нежно, чувствуя их шелковистость, они вдруг пробудили воспоминания о жесткой поросли на его груди.
Не давая подняться, она легла сверху и снова превратилась в дикую необузданную Клариссу, забыв обо всем на свете, кроме овладевшего ею желания дать наслаждение и получить то же самое взамен, это желание искало выхода, пробуждая чувственную фантазию. Удерживая его, сама, неопытными неловкими пальцами нащупала застежку на его бриджах и, не отводя глаз от лица Кита, его полузакрытых глаз, стала ласкать его так, будто делала это много раз, ей нравилось ощущение власти над ним. Сорвав фишю с груди и развязав завязки на нижней сорочке, он помог ей, высвободил и начал целовать ее грудь, она застонала от нетерпения и, отводя его руки, сама помогла тому, чтобы их тела, наконец, слились. Медленно опускаясь и поднимаясь над ним, сдерживая себя, не ускоряя темпа, чтобы продлить наслаждение, слыша его стоны и свое тяжелое дыхание, и, почувствовав, что приближается к пику наслаждения, уже не сдерживаясь, она ускорила ритм, и они вместе достигли блаженства, которое, казалось, длилось и длилось без конца.
Потом, в наступившей тишине, они лежали среди ее смятой и скомканной одежды, юбки опутали горячих, получивших, наконец, долгожданное удовлетворение любовников. Наконец, она подняла голову от его груди и заглянула в глаза, все еще полуприкрытые веками. Он взглянул на нее и с улыбкой намотал на палец локон каштановых волос, потом поцеловал ее легким благодарным поцелуем. Тела их разъединились, они поднялись и стали приводить в порядок одежду.
Она отошла за ширму у камина, чувствуя, как горят щеки. Что на нее нашло? Она не могла его винить на этот раз, потому что скорее сама овладела им, она доминировала и управляла в страстном порыве. Что, если бы вошел кто-то из слуг? Вероятно, она не заметила бы, в такие моменты она была далека от реальности.
- Нам лучше перенести нашу активность в спальню, после того как мы поженимся, Кит. - С этими словами она вышла из-за ширмы, прилаживая на место фишю, и увидела, как улыбка застыла на его губах.
- Поженимся? Откуда такая идея?
- Но ты же сам предложил. И я сказала - да. - Она вдруг остановилась, вся уверенность слетела, и только сейчас поняла, что под предложением могло быть совсем другое, совсем не брак.
- Но ты неправильно поняла, Кларисса. Я имел в виду то предложение, что изложил в письме.
- Но я думала, что ты изменил свое решение. Ты сказал, что не можешь без меня жить. Что скучал без меня и тосковал. Что ты желаешь меня больше всего на свете.
- Все это правда - по крайней мере, в настоящее время. Но мои слова не подразумевали вступление в брак, дорогая. Ты так легко меня не подцепишь.
У нее подкосились ноги, и она без сил опустилась в кресло. Он прав. Она сошла с ума, одно его присутствие рядом, нежные слова заставили ее вспыхнуть страстью. Она слушала его слова, чувствовала, как сильно их желание обладать друг другом, и приняла его предложение так, как ей хотелось. Она тоненьким голосом переспросила, как обиженный ребенок:
- Значит, ты не предлагал мне брак?
Он только приподнял бровь, ответ был ясен.
- Но я поняла именно так, когда ты сказал о предложении. И после всех твоих слов о том, как ты не можешь жить без меня…
- Я предлагаю тебе временную связь, но на исключительных условиях.
- И эти условия - я буду твоей и только твоей?
Неужели он не понимает, что и так уже получил ее и не на время, а навсегда. Она не станет больше ничьей, никогда.
- Но и я буду только твоим на тот период времени. Я еще никогда не делал такого предложения ни одной женщине, Клэрри, ты должна гордиться.
- Вот как? О, тогда примите мою благодарность, милорд, какая честь для меня!
Она смотрела на него взглядом полным разочарования. И снова слабый голос совести оцарапал ему сердце. Он хотел удержать ее рядом с собой, но не мог жениться. Впрочем, если его первоначальные подозрения верны, он может привыкнуть к ней настолько, что ловушка захлопнется, потому что со временем будет слишком зависеть от нее.
Станет жертвой. Нет, постепенно страсть утихнет, со временем наваждение пройдет, и наступит момент, когда он вновь станет свободен.
- Ну же, Клэрри, только не надо плакать. Мы что-нибудь вместе придумаем исключительное, пока будем вместе, но поскольку ничто не длится вечно, придет конец и нашим отношениям. Мы сейчас обговорим с тобой все условия, чтобы потом расставание прошло безболезненно. А после получим необыкновенную радость от общения, и я гарантирую тебе полное покровительство. У тебя не останется неисполненных желаний, я это обещаю. И когда расстанемся, у тебя будет все, что ты пожелаешь.
Она продолжала смотреть на него, и такая боль была в ее взгляде, в изумрудно-зеленых глазах, хотя из них не выкатилось ни слезинки. Ему пришлось напомнить себе, что она превосходная актриса. Он склонился над ней и легонько поцеловал в губы.
- Я уже говорил, чтобы ты сначала обдумала мое предложение, не говори только сразу "нет", Клэрри. Отправляйся домой и подумай. Если ты согласишься, ты мне окажешь честь. Мы встретимся завтра, я даю тебе время на раздумье. Но хочу, чтобы ты знала - я еще ни разу и никому не предлагал подобного, и еще - я никогда не предлагаю дважды и не предлагаю больше, чем обещал. Если ты откажешься, это конец, и мы больше не увидимся. Впрочем, надеюсь, что этого не случится, как и последующего шантажа. Это мое последнее и окончательное предложение. Я сказал все, обдумай хорошенько сегодня, завтра дашь ответ.
Она сидела в отчаянии, не находя слов, сердце больно сжалось. Нет, нельзя показывать ему своего страдания. Поднялась, послушно стояла, пока он завязывал ленты шляпки, надел на нее накидку. Также безвольно позволила поцеловать себя в щеку, вышла, не оборачиваясь, и дверь дома на Гросвенор-сквер закрылась за ней навсегда.
Мальчик в зеленой ливрее, увидев ее, спрятался за угол и подождал, а когда она села в карету, вскочил на запятки и доехал до ее дома. Она вышла и отпустила карету. А мальчик записал адрес дома, куда скрылась леди. Присвистнул довольно и побежал доложить своему хозяину.
Роберт, маркиз Ольчестер, сидел за поздним завтраком в залитом солнцем салоне, когда вернулся его слуга. Отложив "Морнинг пост", он выслушал внимательно и улыбнулся с удовлетворением. Маркиз щедрее, чем обычно, наградил мальчика, и тот, низко поклонившись, уверил, что всегда к его услугам. Отпустив его величественным жестом, Ольчестер задумался.
Адрес, полученный от мальчишки, был тот же самый, который ему дал адвокат. Карточный долг леди Марии был куплен случайно от такого же неудачника, бывшего, как и она, очередной жертвой миссис Баррингтон. Когда тот проигрался, денег у него не оказалось, и он заплатил маркизу долгом леди Марии. Но до сих пор он не связывал это событие с Китом Рейзенби, пока имя Клариссы не слетело с губ лорда, который вчера за картами выпил слишком много бренди.
Роберт Ольчестер долгие годы ждал своего реванша. Он наблюдал ревниво за успехами Кита в свете, известного своими скандальными похождениями. Но, несмотря на траты лорда на женщин, в карты он выигрывал, его имения процветали, состояние росло. Кроме того, маркиза терзало сознание того, что женщины Кита его обожали, несмотря на его пренебрежительное к ним отношение, он с ними щедро расплачивался при расставании. "Морской волк" стал той брешью в броне Кита, которая могла серьезно ему повредить. Но и тут проклятому Рейзенби повезло - он все-таки сумел ускользнуть от таможенников. А сам Роберт успехом в свете не пользовался, в карты ему не везло, проигрывая и проматывая состояние, он вынужден был скупать чужие долги. В том числе леди Марии, и только благодаря этому оставался на плаву. И вот сегодня, наконец, удача повернулась к нему. Эта сама невинность и недотрога, Кларисса Уорингтон стала ахиллесовой пятой лорда Рейзенби и спасением самого Роберта Ольчестера. Он уничтожит Рейзенби раз и навсегда. Маркиз отрезал себе еще кусок сочившегося кровью ростбифа. Внезапно он ощутил зверский аппетит.
Глава 12
Кларисса вернулась домой, раздавленная и опустошенная, как и накануне, после утомительного путешествия в дилижансе. Ей хотелось остаться одной, спрятаться, укрыться в своей спальне от всего света. Открывая дверь, она подумала, что все худшее и самое страшное, что могло случиться в ее жизни, уже произошло. Не снимая шляпку, она направилась к себе, но голос, остановивший ее на этот раз, принадлежал не леди Марии, а тете Констанции. Сердце у нее упало. Этой встречи она боялась и хотела бы избежать как можно дольше.
- Дитя, где ты была все это время?
Леди Констанция, одетая, как всегда, очень просто, но элегантно, в коричневое шелковое платье, с такими же лентами на своем чепце, встала, когда Кларисса вошла в гостиную. Тетя явно была встревожена.
- Дай мне взглянуть на тебя! Я попросила твою маму дать нам возможность поговорить наедине. Она уже пыталась ввести меня в курс дела, рассказав какую-то запутанную и непонятную историю. Но я предпочитаю услышать все от тебя лично. Так присядь же и расскажи мне все с самого начала.
Мягкий голос и искреннее участие на лице тетки переполнило чашу терпения Клариссы. Она бросилась в ее объятия и разразилась рыданиями.
Леди Констанция обнимала ее, успокаивала, нежно гладила по спине и терпеливо ждала, давая ей выплакаться. Наконец всхлипывания Клариссы утихли, и леди Констанция протянула ей свой платок. В ней проснулось любопытство, смешанное с тревогой, вызванной таким необычным поведением сдержанной и серьезной племянницы.
Кларисса села на софу и, вздохнув, решилась на признание:
Не знаю, что мама вам рассказала, потому что я доверилась Амалии, а она нарушила тайну. Маме я ничего не рассказывала. Тетя, я вас подвела, заставив невольно лгать маме и беспокоиться обо мне. Поверьте, я так сожалею обо всем, что случилось, но могу заверить, что поступила так из самых лучших побуждений.
- Глупое дитя, я только сожалею, что ты не посоветовалась со мной прежде. Я считала, что ты доверяешь мне и всегда придешь за советом, если тебе понадобится помощь.
- Но, моя дорогая, любимая тетя, я всегда так и делала, но в этот раз, зная ваше мнение об Амалии, я не была уверена, что вы захотите помочь. И я сделала страшную глупость, а теперь мы все пожинаем плоды - я, мама и Амалия. Тетя, если эта история станет известна, то и ваше имя будет запятнано - из-за позора, который ляжет на меня, а вы этого не заслужили.
- Кларисса, милая, я никогда не поверю, что ты могла совершить нечто такое, что могло покрыть позором твое имя или что могло бы вдруг меня удивить. Не беспокойся об этом. Расскажи, что случилось, и я уверена, что мы вместе хорошенько подумаем и найдем выход. Но вначале ты должна рассказать мне все откровенно и подробно, потому что от твоей матери толком ничего не добиться, а Амалия сказала, чтобы я поговорила с тобой и еще что ты разрушила ее жизнь.
- Что ж, и это правда, тетя. Не только ее жизнь, но и свою тоже, и в этом исключительно моя вина.
- Разрушила? Не говори только, что твоя мать сказала правду! Я не могу в это поверить. Она сказала, что тебя соблазнили, но этого не могло быть!
- Нет, меня никто не соблазнял.
Леди Констанция радостно захлопала в ладоши:
- Я знала это! Это твоя легкомысленная мать, как всегда, что-то напутала и преувеличила.
- Нет, вы не так поняли. Меня не соблазняли, но я потеряла невинность. Меня никто не похищал, никто не принуждал, я сама пошла на это. И это не вина Кита, что бы там мама ни говорила вам, и еще, тетя, самое ужасное, что я об этом не жалею.
Леди Констанция пыталась осмыслить только что услышанное, она была потрясена:
- Моя дорогая, ты не хочешь ли сказать, что влюбилась в этого человека?
- О да. Я влюблена, и ничего с этим нельзя поделать. Я люблю его так сильно, что никогда не пожалею об этом. И хотя вы меня теперь возненавидите, я не стану вам лгать. Я люблю его.
Леди Констанция, медленно выпытывая правду, постепенно узнавала все, что произошло, и мрачнела. Хотя Кларисса упустила ту часть истории, которая касалась вымогательства леди Марии и Амалии и их непрошеного вмешательства, но тетка сама догадалась, и ей сразу многое стало понятно. Она нисколько не удивилась, зная глупость невестки, а также жадность и эгоизм Амалии.
Она прижала к себе Клариссу и стала утешать. Успокаивала, говорила, что она всегда ее поддержит и никогда не станет ее порицать. Но внутри бушевало холодное негодование, она была вне себя от гнева и уже строила планы, как наказать надменного и бессовестного Кита Рейзенби, этого самовлюбленного волокиту. Она давно должна отдать ответный визит его сестре, леди Мальборо. Начнет с нее. Если даже из этого ничего не выйдет, постарается надолго испортить ему настроение и отбить всякую охоту совращать порядочных девушек.
Не намекнув ни словом племяннице о своих планах, она вернулась к практическим вопросам. Письмо от "Фортескью и Браун" о долгах леди Марии было изучено. Оно вызвало недовольную складку на лбу леди Констанции, и на допрос была призвана Амалия.
- Я знаю, что ты открыла письмо сестры, которое та написала Эдварду Бромптону. Ты, конечно, понимаешь, что не должна была так поступать. Совать нос в чужие письма - простительно разве что слугам.
Амалия всегда пасовала перед теткой и сейчас молчала, повесив голову.
- Ну, тебе нечего нам сказать?
- Простите, тетя Констанция. Я только хотела помочь Клариссе.
- И каким же образом ты хотела это сделать?
- Я думала, прочитав, что она написала Эдварду, смогу дать ей совет.
- Это самая глупая ложь, на какую ты только способна. Думаю, что Эдвард был так же шокирован, получив вскрытое письмо.
Амалия покраснела, вспомнив реакцию Эдварда. Он конечно же снова отругал ее и испортил им вечер.
- Ну, по твоему лицу я вижу, что Эдвард, по крайней мере, человек чести. Он уже ответил Клариссе?
- Нет пока, тетя. Он сказал, что должен сначала разобраться и, если это будет возможно сделать, не нарушая служебной этики, он передаст ей нужную информацию.
- Хмм… Кажется, он более разумный молодой человек, чем я думала. Я знаю, что вы влюблены и хотели бы пожениться, но препятствием является его бедность. Скажи, чтобы зашел ко мне завтра в одиннадцать, и если он мне понравится, посмотрим, что можно тут сделать. Несмотря ни на что, Амалия, хотя ты так не думаешь, я хочу, чтобы ты была счастлива, хотя, по правде говоря, ты этого не заслуживаешь. Я, может быть, смогу помочь его продвижению по службе, если ты дашь мне слово больше никогда не влезать и вмешиваться в дела своей сестры.
- Но, тетя, что…
Но леди Констанция, не слушая, продолжала:
- Больше никаких возражений, Амалия. Ты оставишь в покое Клариссу и забудешь все, что узнала, и никогда не станешь обсуждать события, имевшие место три дня назад. И если я узнаю, что ты пыталась вступить в переговоры с любым джентльменом, кроме Эдварда Бромптона, я тебя отлучу от себя, ты поняла?
- Да, тетя.
- А теперь оставь нас. - Она величественным взмахом руки отпустила ее, и Амалия с облегчением ушла, бросив перед уходом сочувственный взгляд на сестру, сидевшую с расстроенным, заплаканным видом. - Теперь мне надо идти, Кларисса, - сегодня у меня много дел, и мне надо хорошенько все обдумать. А ты пока постарайся забыть обо всех неприятностях и поспи. Будем ждать, посмотрим, не выплывет ли что-то, не пойдут ли слухи, и молись, чтобы их не было. Разумеется, ты пока не станешь с ним встречаться - это непременное условие. Что касается долгов твоей матери, я попытаюсь расследовать это дело. Поговорю с Эдвардом и узнаю, нет ли возможности уменьшить сумму долга, если права на него были переданы другому лицу, а также имя нового кредитора твоей матери.
- Тетя, прости, что тебя вовлекли в это. Я наделала столько глупостей, но считала, что справлюсь сама, не думала, что ты узнаешь.
- Кларисса, запомни, в этой истории я жалею лишь о том, что ты не обратилась ко мне раньше, дитя. И можно было избежать всех неприятностей, если бы ты это сделала. - Увидев, как дрожат губы Клариссы, леди Констанция поспешила ее обнять. - Ты хорошая девочка и заслужила лучшего. А теперь выбрось на время все из головы и постарайся отдохнуть. Все, что случилось, нанесло тебе большую душевную рану, чем ты думаешь. Но время - хороший лекарь, поверь мне. Прежде чем мы расстанемся, ты должна меня заверить, что рассказала все, ничего не утаив. Лучше знать правду.
Кларисса промолчала о предложении Кита сегодня утром и своем визите к нему. Она не нашла в себе храбрости, только покачала головой и обняла тетку на прощание. Теперь она была в таком изнеможении, что хотелось одного - поскорее добраться до постели и ни о чем больше не думать.
А леди Констанция направилась нанести запланированный визит, чувствуя некоторое удовлетворение от того, что нужна Клариссе и может быть полезной. Может быть, она встретит там лорда Рейзенби, и тогда он скоро поймет, что с ней шутки плохи.
Надо действовать немедленно, пока еще не остыл ее гнев. И она велела кучеру везти ее к леди Летиции Мальборо. Ей повезло - она застала сестру Кита дома. Одну. Их разговор принес ей удовлетворение и надежду. Отбывая, она оставила свою давнюю подругу в состоянии потрясения. Ясно, что все будет немедленно выложено Киту Рейзенби.
День заканчивался, и она была довольна результатом. Единственно, о чем она жалела, что не станет свидетелем сцены между Летицией и Китом Рейзенби.