- Я тоже так считаю. А еще у нее в роду есть шаманы и воины-волшебники. Они носят специальную обувь из страусиных перьев и невидимы для врагов. Это очень могущественные люди. Прямо как Джеймс Бонд - с лицензией на убийство.
- Боже правый! - изобразила огромное удивление Оливия.
- Да, они могут убивать песнопениями, - продолжила Джорджи, вдохновленная реакцией благодарной слушательницы. - А еще - в виде духа парить везде с ветрами. И они умеют колдовать. Бесси, кстати, тоже, - просто не говорит об этом.
- Да, с Бесси лучше дружить, - откликнулась Оливия, и девочка звонко рассмеялась. - Ну, как я выгляжу?
Веселость девочки как рукой сняло.
- Мама будет ревновать к тебе папу. Вы с ним встречаетесь?
"Ах, если бы!" - подумала Оливия, а вслух воскликнула:
- Боже правый, нет, конечно. Как папа и сказал, я здесь по делам. Изучаю, как организована работа в вашей корпорации.
- Но ты ведь, похоже, богатая. Зачем тебе это?
- Это мой отец богатый, Джорджи. А я еще ни разу по-настоящему не работала. Слушай, ты умеешь хранить секреты?
- Секреты? - Глаза девочки стали огромными, как блюдца.
- Я тебе доверяю, Джорджи. - Опыт Оливии подсказывал, что доверие, высказанное кем-то, делает людей сильнее.
Лицо девочки осветилось.
- Ты собираешься стать папиной девушкой? - Судя по голосу, она бы не возражала.
- Нет, я вовсе не об этом. Я совершила один поступок, который очень расстроил моего отца. Так что здесь я вроде как в ссылке. Отец хотел, чтобы я на время уехала из страны. Скажем так, залегла на дно.
- Не представляю, что ты могла такое сделать. По виду ты всегда поступаешь правильно!
- Это только по виду. И я не так уж уверена в себе, как может показаться со стороны. Во мне будто два разных человека.
- Да-да, я знаю! - Девочка стала раскачиваться вперед-назад. - Во мне тоже: какая я на самом деле и какой меня хотят видеть.
- Именно. Я знала, ты меня поймешь. Это и есть мой секрет: я здесь, чтобы поработать над собой, как велел отец.
- Похоже, не очень-то он приятный человек, твой отец.
- Он занимает высокое положение в обществе, управляет целой бизнес-империей. Для этого требуются жесткость и чувство собственного достоинства. К нему предъявляются повышенные требования, а он в свою очередь много спрашивает с нас, особенно с меня, потому что я старшая.
- Так что ты натворила? Напилась в стельку и подралась в ночном клубе? - предположила Джорджи.
- Не до такой же степени! У меня есть сестра-близнец Белла. Мы друг дружку очень любим и никогда не ссоримся. И тут поругались прямо на одном очень важном светском рауте. Так получилось.
И нас подслушал журналист. Все стало достоянием общественности. А отец не любит, когда его публично унижают.
- Не понимаю. Что значит - поругались? Вы что, рвали друг на друге волосы и матерились?
- Боже, нет, конечно. Но мы поссорились по поводу одной семейной тайны, которую нельзя было выносить на публику.
- Как развод моих родителей. О нем столько писали. Ужас! И все в школе узнали. Мама тогда заявила журналистам, что вытрясет с папы все, что только можно. И еще она врала про него всякие гадости. Это было так противно. Я папу люблю больше всех на свете. А маме я не нужна. И ее злит, что мне двенадцать, ну, почти уже тринадцать, а ей целых тридцать восемь. Она бесится, что стареет. Наверное, когда видит меня, вспоминает, какая сама была в молодости. И еще она говорит, что, если бы вместо меня родила сына, они бы с папой не разошлись.
Оливия не могла поверить своим ушам: высказать такое ребенку!
- И ты этому веришь, Джорджи? - Какое счастье, что отец никогда при них не сокрушался по поводу отсутствия сына.
Девочка грустно взглянула на собеседницу:
- Ведь не стала бы она говорить просто так!
Оливия была другого мнения, но лишь спросила:
- А с отцом ты об этом разговаривала?
- Да папа всегда твердит одно и то же, что обожает меня и не променял бы ни на что на свете.
- Вот его и слушай!
- Но я все равно знаю, что отчасти проблема во мне, - горестно продолжила Джорджи. - Сколько себя помню, я всегда просто обожала папу. А маме на все плевать. Но ей выгодно делать вид, будто она меня не бросает, хотя на самом деле так оно и есть. Она знает, что папа всегда будет любить меня и все для меня сделает. Это развязывает ей руки. Но он деловой человек, у него совсем мало свободного времени…
"Однако все же он находит время на собственную дочь! Это делает ему честь!" - подумала Оливия.
Она натолкнулась на Мак-Элпайна, когда шла по длинному коридору, увешанному пейзажами с изображением красных пустынь Австралии. - Вот это да! - Клинт так и замер на месте, пораженный отчетливой мыслью: он безумно хочет эту женщину. Но приходится продолжать вести прежнюю игру. - Да позволено мне будет сказать, мисс Бэлфор, вы ошеломительно прекрасны!
По блеску удовольствия в его глазах Оливия поняла, что тот не лукавит, и это придало ей сил.
- А волосы… просто божественно! - продолжал хвалебную песнь Клинт. - Только, помнится, смертные, влюблявшиеся в богинь, плохо кончали.
- Все шутить изволите, мистер Мак-Элпайн. - Оливия оценивающе оглядела хозяина поместья. Тот уже был одет по-вечернему и выглядел сногсшибательно в черных брюках, черной рубашке без ворота и темно-синем пиджаке, сшитом явно на заказ. Совсем другой вид, чем в деловом костюме.
- Какие могут быть шутки, вы себе цены не знаете. У вас действительно шикарные волосы. А что это за подвеска? Наверное, Бесси подарила?
- Да, она. Какое облегчение, что вы спросили. А то я уж подумала, вы мою грудь разглядываете.
- И ее тоже, - признался мужчина, прищурившись.
Оливия вспыхнула, жар залил все тело.
- Кстати, и наряд на сегодняшний вечер она помогала подбирать. А подвеска - это талисман, как сказала Бесси.
- Защитный амулет. Это большая честь, что Бесси, или Иирина, наша принцесса, так вас выделяет.
Внезапно Оливия искренне улыбнулась, чем повергла собеседника в состояние крайнего удивления. Глаза ее горели голубыми огнями. Похоже было, что барьеры, которые она годами возводила вокруг себя, наконец-то рухнули окончательно и бесповоротно. Мужчина почувствовал сухость во рту. В ее присутствии все переворачивалось с ног на голову. Он мог получить любую женщину мира, но безумно желал именно эту. Хотелось схватить ее в объятия и забыть про все и вся. Однако Клинт осторожно произнес:
- Думаю, нам лучше поторопиться. Наши гости ждут.
- Ваши гости, - поправила Оливия.
- Вы хозяйка сегодняшнего вечера, - напомнил мужчина.
- Надеюсь, вы об этом не пожалеете, - хрипло пробормотала Оливия, осознав, что этот человек так же сильно желает ее, как она сама желает его.
Глава 7
Перед обедом полагался аперитив. Оливия вся внутренне подобралась, но призвала себя сохранять спокойствие, когда Мэригол отделилась от группы гостей и направилась в ее сторону. Как оказалось, именно бывшая миссис Мак-Элпайн надела сегодня маленькое черное платье практически нулевого размера. Короткая юбка обнажала худые ноги, а глубокий вырез - тонкую шею. Огромные жемчужины красовались в ушах. В целом выглядела она впечатляюще.
К всеобщему удивлению, Мэригол дружески приветствовала Оливию и даже высказала комплимент ее наряду и волосам.
- Вы не представляете, сколько слез я пролила, оплакивая свои, - призналась она и подождала вопросов со стороны публики. Вопросов не последовало, и женщина пояснила сама: - После родов у меня волосы просто перестали расти.
- Эта стрижка очень вам к лицу, - искренне заметила Оливия.
- Да, и стоит маленькое состояние. - Мэригол издала натянутый смешок и продолжила выступление: - Но вот это украшение, дорогая, слишком уж простовато. Просто, я бы сказала, вульгарно. Вы что же, свои драгоценности с собой не захватили?
- Было бы странно, если бы захватила. - Хорошо, что Оливия была готова к возможным нападкам. - Ведь я здесь по работе и ненадолго. Однако позволю себе с вами не согласиться по поводу подвески, мне она очень нравится.
Мэригол будто бы в ужасе поднесла руку ко рту и сказала, прикрывая губы ладонью, словно не хотела, чтобы их подслушали:
- Дорогая моя, это же просто ширпотреб с уличных развалов!
При этом она улыбнулась, но даже сквозь улыбку чувствовалась скрытая угроза, и Оливия непроизвольно поднесла руку к камню, как учила Бесси, и потерла его.
Потом она никак не могла объяснить, что же произошло. Возможно, все это была лишь игра света в кристалле или плод воображения. Оливия почувствовала, словно теплая волна прошла вдоль позвоночника. Внезапно в глазах Мэригол отразились две яркие голубые вспышки.
- Черт возьми, что ты делаешь! - неожиданно закричала она.
- Я? - Оливия не могла понять, о чем речь, и как завороженная смотрела на гостью.
Та вдруг принялась размахивать руками, словно отгоняя назойливое насекомое. Тут к ним поспешил Мак-Элпайн, знавший, на что способна его бывшая жена. Мэригол, продолжая отмахиваться непонятно от чего, толкнула его под руку, и бокал с шампанским, который он держал, грохнулся на пол, обильно оросив своим содержимым ковер и раскричавшуюся гостью.
- Хорошо, что я нес всего лишь бокал. А не целую бутылку. - Клинт попытался обратить все в шутку, но Мэригол не удалось сбить с воинственного настроя.
- Она чем-то меня ослепила! - завопила она.
- И ты хочешь, чтобы я в это поверил? - Мак-Элпайн взглянул на Оливию, словно извиняясь за свою бывшую жену. - Не устраивай сцен, Мэригол.
Оливия, не сделавшая ничего плохого, тем не менее чувствовала себя немного виноватой.
- Вот, возьмите салфетку. Я думаю, что следов на вашем прекрасном платье не останется.
- Откуда ты знаешь? - Миниатюрная фигура Мэригол содрогалась от ярости. - Да ты хоть знаешь, сколько оно стоит! Ты чем-то сверкнула мне в глаза, я на мгновение ослепла!
- Чем, например? Уж не лазерным ли прицелом? Ну-ка, Оливия, признавайтесь, где у вас винтовка? Наверняка где-то в этом шикарном банте! - язвил Мак-Элпайн, протягивая бывшей жене белоснежный платок.
Оливия вздохнула и попыталась объясниться:
- Мэригол, я ничего такого не делала. Но видела, как вы взмахнули руками. Будто вас оса ужалила…
- Да? Ну и где же тогда след от укуса? - не унималась женщина, демонстративно показывая всем обе руки. - Господи, что это? - изумилась она, рассматривая запястье.
- Чем тебе не след от укуса? - мрачно поинтересовался Мак-Элпайн. И действительно, на правой руке четко обозначилось красное пятно размером с пятицентовую монету. - Надо обработать, - добавил он, удивляясь про себя, кто бы мог оставить такую отметину и откуда он здесь взялся.
- Сейчас принесу. - Оливия поспешила прочь.
Она никак не могла понять, что произошло. Судя по всему, имела место просто игра света. Но откуда тогда след от укуса. И ведь он появился именно в тот момент, когда Мэригол о нем заговорила: Оливия могла поклясться в этом, она ни на минуту не выпускала женщину из поля зрения. Неужели камень и впрямь волшебный?
К тому моменту, как подали десерт, Мэригол немного успокоилась. К огромному удивлению Оливии, след от укуса полностью исчез. Неужели местное средство на основе змеиного яда столь эффективно? Надо бы приобрести пару флаконов в таком случае.
Мак-Элпайн поймал ее взгляд и отсалютовал бокалом с вином. К его огромному удовольствию, лицо Оливии раскраснелось. Сегодня она была прекрасна, как богиня. Да, кому-то очень повезет с женой. Клинт искренне жалел, что не встретил кого-то подобного в свое время. Правда, "в его время" Оливия была еще юной студенткой, полностью и беззаветно подчинявшейся воле отца. Конечно, Оскар очень ценил старшую дочь и по-настоящему гордился ею. Однако под его влиянием ей пришлось вести совсем не ту жизнь, к какой была склонна ее натура. В то же время миллиардер не обманывал себя: его образ жизни - в глуши австралийских пустынь - тоже вряд ли подошел бы такой женщине, как Оливия Бэлфор. Конечно, по вопросам бизнеса Мак-Элпайну приходилось ездить по всему земному шару. И как хорошо, если бы рядом был кто-то, похожий на старшую Бэлфор. Клинта давно не интересовали пустые интрижки. Он отчетливо понял: ему нужна Оливия. Мужчина яростно хотел завладеть ее сердцем, разумом и телом. Но тут желания с возможностями расходились.
Хозяин дома заметил, что все блюда шли на ура. Оливия могла быть собой довольна. Одна только Мэригол почти ничего не ела, гоняя кусочки еды туда-сюда по тарелке. Зато в питье она себе не отказывала. Ее интерес к спиртному явно выходил за границы рекомендованного врачами ежедневного бокала вина для здоровья. Клинт не желал ей зла, но искренне хотел, чтобы она исчезла из его жизни. Эта женщина и так уже достаточно бед натворила. Теперь его волновала только судьба Джорджины.
За столом шел оживленный разговор, перетекавший с одной темы на другую - от политики до выездки лошадей. Особенно блистали Мак-Элпайн и его лучший друг Брендан. Они перекидывались шутками, остротами и давали порой очень дельные и меткие замечания по обсуждавшимся вопросам. Потом мужчины поведали всем о некоторых приключениях, которые им довелось вместе пережить. Например, как однажды они с борта яхты наблюдали извержение вулкана на Галапагосских островах. В продолжение темы островов Брендан посетовал, что уникальные галапагосские черепахи почти вымерли, так как активно истребляются браконьерами.
Тут Мэригол, весь вечер напряженно наблюдавшая, как блистает эта выскочка Бэлфор и, хуже того, как часто обращается к ней сияющий взор Мак-Элпайна, нетерпеливо воскликнула:
- Ой, ради бога, давайте только про черепах не будем. Спасем китов, спасем леса, спасем черепашек! Скука смертная. Оливия, а ведь вы не всю правду нам сказали. Вы же здесь вовсе не по делам бизнеса, не правда ли?
Лукас, сидевший до сих пор, расслабленно наслаждаясь вечером, весь напрягся, шея его, повязанная дорогим шелковым платком, покраснела. Очевидно, он всерьез обеспокоился тем, что собирается сказать его спутница.
Мак-Элпайн предпринял попытку укротить бывшую жену:
- Ты, Мэригол, конечно, известная сплетница. Только нас не интересуют пустые слухи.
- Дорогой мой друг… - начал было Лукас, обращаясь к Клинту, словно пытаясь откреститься от участия в том, что затеяла его подруга.
- Я слышала, вас отправили сюда за дурное поведение! - Слова озлобленной женщины были как выстрелы.
- Если это правда, Оливия, мы с вами, - зевая, вступил Брендан, изображая, что его вовсе не интересует весь этот разговор.
- Разве жизнь здесь - наказание, Мэригол? Мой отец просто хотел, чтобы его дочери на время ушли в тень, и в этом нет ничего удивительного. А вы что же, справки наводили? Интересно, что вас к этому подтолкнуло?
Но бывшую миссис Мак-Элпайн не так-то легко было сбить с намеченного пути.
- Голубая кровь подпорчена! Так, кажется, писали в газетах. Как же, могущественные Бэлфоры, и вдруг такой скандал - незаконнорожденная дочь! Ну и семейка. Не думаю, что моей девочке место рядом с вами.
Тут не выдержал Брендан:
- Мэригол, ну что ты за сволочь! - Лицо его скривила брезгливая гримаса.
- Брендан, не будем шуметь. - Мак-Элпайн поднял руку, призывая друга остановиться.
- А ты что, Клинт, возомнил о себе! - Щеки Мэригол пылали. - Зачем она здесь? Ты что, спишь с ней?
Юная Хлоя, красоты в которой было больше, чем интеллекта, негромко, но крепко выругалась от неожиданности.
Мак-Элпайн с грохотом опустил ладонь на стол:
- Все, довольно! Оливия - гостья в этом доме.
- И спится мне здесь очень хорошо и в одиночку, миссис Мак-Элпайн, - заверила виновница разгоревшихся страстей. - Только, по-моему, это не ваше дело.
- Вот именно! - поддержал ее Брендан.
Но Мэригол ни на кого не обращала внимания, вперившись горящим взглядом в англичанку:
- Не шути со мной, дорогуша!
- И в мыслях не было.
Тут Лукас с видом опечаленного бассета обратился к Оливии:
- Оливия, мне очень жаль…
- Лукас, будьте любезны, проводите Мэригол в ее комнату. Детское время кончилось, - с холодной учтивостью произнес Мак-Элпайн.
- Ну и дрянь же ты, Клинт! Я что, девочка, чтобы меня отсылать от стола! - возмутилась его бывшая жена.
- Вон! - Миллиардер махнул рукой. - Увидимся за завтраком. Может быть.
После того как Лукас увел скандалистку, вечер потек своим чередом. Никто больше не заговаривал об инциденте, словно все о нем тут же забыли. Довольные друг другом, разошлись за полночь, договорившись встретиться за завтраком полдевятого утра.
Вскоре Оливия вспомнила, что оставила на столе свою подвеску. Она сняла ее по просьбе Барбары, которая хотела посмотреть украшение поближе. Конечно, ничего бы с камнем до утра не случилось, но ею завладело настойчивое желание пойти забрать его. Кристалл обнаружился там, где и ожидала найти его владелица. Сжимая амулет в руке, Оливия двинулась обратно. И когда она проходила мимо кабинета, внезапно медная ручка двери повернулась, и на пороге возник Мак-Элпайн. Он снял пиджак, расстегнул пару верхних пуговиц рубашки и выглядел до невозможности сексуально.
- Неужели чудеса случаются и вы шли ко мне?
Сердце Оливии словно замерло на мгновение и забилось с новой силой.
- Я ходила за своей подвеской. Оставила ее в гостиной. Все-таки это теперь мой амулет, не хотела оставлять его там на ночь.
- Амулет, это точно. Так что, сегодняшним происшествием мы именно ему обязаны?
- Почему это? Разве это был не просто укус?
- Укус, да только кто мог ее укусить? Покажите-ка камень. Видите? Он стал более тусклым. И словно поблек и потемнел.
- То есть он потерял часть своей силы? - Оливия растерянно посмотрела на мужчину.
- Ага, значит, вы тоже признаете, что он обладает особой силой? - улыбнулся тот.
- Боюсь это отрицать в его присутствии. А то еще, чего доброго, завтра наутро обнаружат мой хладный труп.
- Я, пожалуй, тоже поберегусь. Знаете, мне довелось повстречать много удивительного. Думаю, камень заряжается при движении и от тепла сердца. Так что наденьте его на некоторое время.
- Вы серьезно?
- А почему вы шепчете? - нежно улыбнулся Мак-Элпайн. - Давайте я.
От его прикосновений по телу Оливии побежала дрожь.
- Знаете, вы тоже обладаете волшебной силой надо мной, - признался вдруг Клинт, не снимая рук с ее плеч.
- О чем вы? - тихо спросила девушка.
- Я не в силах вам противиться. - Лицо его было совершенно серьезно.
- Мне… мне пора идти. - Оливия повернулась было, но Мак-Элпайн схватил ее за руку:
- Нет, не надо. - С этими словами он поднес к губам ее руку и мягко поцеловал. Затем перешел к запястью и нежно потрогал теплым языком узор вен под тонкой кожей. - Еще немного, и я не смогу остановиться. Я хочу вас, вы знаете это? - Австралиец поднял голову и пристально посмотрел на девушку.
Оливии казалось, будто она шагает в бушующую стихию. От былой невозмутимости не осталось и следа.
- Знаете, меня страшит то, что я чувствую. Я привыкла жить тихо и спокойно, Клинт. Не избалована мужским вниманием. Так что не дразните меня, пожалуйста. Не хочу снова становиться жертвой.