Избалованный трутень! - в сердцах обозвал будущую родственницу Юра. - На первый взгляд - зефир в шоколаде, но попробуй укусить - внутри камень. Голосок писклявенький, но чуть не по ее, включает ультразвуковой визг. Чтобы у меня на ночь остаться, Вера каждый раз у сестры отпрашивается! А та еще кочевряжится, - Юра стал передразнивать Алису: - Не знаю, если ты утром не задержишься, ведь надо Вадика в сад отвести. Представляете? Ни свет, ни заря Вера выскакивает из моей хаты и мчится к племяннику. Начинаю говорить, что, мол, у ребенка родная мать есть. Вера тут же замыкается, в скорлупку прячется, не достучишься. Для нее Алиса - священная корова. Скотина! Задушил бы ее!
- Нашими руками? - уточнил Сергей.
- В самом деле, братик, - вступила я, - в чем наша помощь должна заключаться?
- Во-первых, вам пора знакомиться с Верой. Во-вторых, у меня есть отличный план. В-третьих, вы посмотрите на ситуацию объективно. Может, я действительно на бедную девочку Алису напраслину возвожу? Или, как Вера говорит, слишком строг к малютке?
- Уф! - Сергей театрально смахнул пот со лба и повернулся к мне. - Пронесло! Думал, он заставит мать-одиночку отстреливать.
- Это я тебя отстрелю! - стукнула кулаком мужа по коленке. - Все хиханьки да хаханьки! Серьезное дело, у моего брата судьба решается, а ты юродствуешь!
- Я не виноват, что у тебя брат умственно отсталый, - скривился как бы от боли Сергей, поглаживая коленку. - Потому что только дебил может делать врагов из родственников будущей жены.
- Объясни нам, душевно скорбным, - попросил Юра.
- С кем ты сражаешься? - усмехнулся Сергей. - С кем войну затеял? Родственники жены, правильно, - священные коровы. У меня их, например, целое стадо. Сколько лет терплю, что ты, когда у нас ночуешь, утром моим бритвенным станком пользуешься. Хоть бы раз потом помыл!
- Не отвлекайся на мелочи! - потребовала я.
- Для кого мелочи, - ответил Сергей, - а для кого плевок в душу, то есть в лицо посредством грязных безопасных лезвий.
- Ты прав по сути, - задумчиво сказал Юра. - Лезвий, так и быть, подарю на пятилетку вперед, одноразовых. Верина сестра присосалась к ней, как пиявка, кровь и соки тянет.
- Тебе что ли мало остается? - хмыкнула я. - Вера не жалуется? Значит, положение дел ее устраивает.
- Начнешь резать пуповину между ними, - поддержал меня Сергей, - много крови прольется. И неизвестно, кто выживет. Вдруг не ты?
- Ребята! - покачал головой Юра. - Вы говорите, как теоретики, приличные люди в окружении себе подобных. Вы последнюю рубашку для другого снимете, но в то же время знаете, что и для вас донорская почка всегда найдется. Там ситуация иная. Ладно! - махнул он рукой. - Разберемся и прорвемся! Кстати, в этом доме ужином кормят? Я на свидание с любимой девушкой опаздываю. И не мешало бы мне, - Юра провел по щеке, - побриться. Сереженька, ты как считаешь?
Хотя мы были настроены на мирное сосуществование, познакомившись с Верой и Алисой полностью стали на сторону Юры.
Вера нам очень понравилась. Добрая, тихая, уютная она напоминала ласковую кошку. Бывает так: придешь в гости, возьмешь хозяйскую кошку на руки, кошка испуганно замрет, но не царапается, не вырывается, терпит и молчаливо просит, чтобы ее отпустили. Потом в середине вечера прыгнет тебе эта кошка на колени, свернется клубочком, и уходя из гостей, очень хочется забрать теплую кошку с собой. Так и Вера. Вначале она держалась скованно, робела. Но потом освоилась, ловко и незлобиво шутила, а чувство юмора в нашей семье всегда было камертоном душевного здоровья.
Алиса - совершенно иная статья, как от других родителей. Сигарету изо рта не вынимает. Нам, некурящим, находиться в табачном дыму, мягко говоря, неприятно. Это ладно. Вера тоже не курит, а привыкла вдыхать то, что выдыхает ее сестричка. Но перенести отношение Алисы к себе как к пупу земли мог не всякий.
Она смотрела на окружающих будто на челядь - слуг, которые обязаны ее обслуживать и прихоти удовлетворять. "Сергей, у вас машина? Отвезете меня в субботу к приятелю на дачу! Тамара, кажется, вы - портниха? Я вам принесу юбку, ее нужно подшить".
Выходной день насмарку - на дачу Алису отвезли, с дачи забрали вечером, сильно нетрезвую. С моим мужем она обращалась точно миллионерша с личным водителем. Я - не портниха, а заведующая ателье. Ладно! Юбку Алисе подшили, джинсы укоротили - все бесплатно. Ну, скажи ты людям элементарное "Спасибо!" Поблагодари хоть взглядом! Нет! Как должное!
И уж совсем я возмутилась, когда однажды услышала разговор двух сестер. Специально не подслушивала, но у нашего телефона такая громкость, что можно к уху не подносить. Вера сестре звонила, отпрашивалась у Юры заночевать.
- Что ты в нем нашла? - презрительно удивлялась Алиса. - Серый, скучный тип. Да и все их семейство! Пошлые обыватели. Дальше Некрасова они в своем развитии не продвинулись.
И Некрасов ей не угодил! Прекрасный поэт, между прочим. А то, что продвинутая Алиса вымучивает, на больной бред похоже, не даром ее творения ни один журнал не берет.
- Что я говорил? - спросил Юра, когда через некоторое время пришел к нам обсуждать свой план. - Как вам сиамские сестрички? Можно ли пуповину резать?
- Оно - не пуповина, - признал Сергей, - оно - раковая опухоль. Удалять решительно!
- Мне иногда кажется, - заметила я, - что Алиса - какой-то уникум, инопланетянка. Никогда не встречала подобного оголтелого эгоизма. Бывает, человек на словах всех любит, а на деле - никого. Но Алиска даже на слова или улыбку не расщедрится! Откровенно никого не любит: ни сына, ни сестру, ни собачку, ни цветочек. Только себя! Безудержно!
- Зато взаимно, - хмыкнул Сергей.
- Это нельзя воспитать, - продолжила я мысль. - Нельзя, немыслимо так разбаловать человека! Вера не виновата, Алиса от природы сдвинутая.
- И вряд ли мы задвинем ее обратно! - кивнул Сергей.
- Пиявка сорок шестого размера, рост метр семьдесят! Вурдалачка! Присосалась к Вере, - кипятилась я. - Вампирша!
Наболело, честное слово! Вообще я к людям отношусь очень терпимо. Считаю, у всех есть недостатки, что принципиально, - неисправимые недостатки. Надо с ними смириться и жить, опираясь на достоинства человека. Но у Алиски недостатки (при абсолютном, на мой взгляд, отсутствии достоинств) были гигантских размеров, мало кто выдержит. Вот только Вера и выдерживала.
- Сестричка! Ты уже готова Веру по всем пунктам защищать! - рассмеялся Юра.
А что ты против Веры имеешь? Она чудная! Подарок Божий! Хотя если по справедливости доброту и самоотверженность распределять, от старшей сестры надо отнять, а младшей прибавить. Боженька просчитался.
- Ничего подобного! - возразил брат. - Все - мое, и в хозяйстве пригодится.
- У кого-то был план, - напомнила я.
- У меня! - Юра, как на уроке, поднял согнутую в локте руку. - План прост и гениален. Первое. Используя тайное оружие и некоторые домашние заготовки, я подбиваю Веру подать заявление в ЗАГС и отправиться в отпуск на две недели. На теплоходе от Москвы по Волге, путевки уже куплены, билеты до Москвы - тоже.
- Волга протекает через Москву? - спросил Сергей.
- Не перебивай! - оборвала я очередную попытку пикировки. - У разных людей Волга по-разному протекает.
- Далее, - продолжил Юра, - пока мы плывем по Москва-реке, - кивок в сторону Сергея, - каналам и притокам, вы заявляетесь к Алисе и объявляете ей, что сестричка вышла замуж. И более проживать по старому адресу не будет, так как переезжает к мужу в его отдельную квартиру. В ходе отпуска я применяю секретное оружие… Ребята, последнее секретное! И сойдя по трапу с теплохода, в смысле в родном городе из вагона поезда, мы прямиком движемся в ЗАГС, где вы нас ждете с цветами и поцелуями. Столик в ресторане не забудьте заказать!
- Почему нельзя сначала расписаться, - пожал плечами Сергей, - а потом уплывать?
- Нет! - поддержала я брата. - Алиса не даст просто так Вере выйти замуж. Я достаточно общалась с этой прима-балериной, чтобы понять: за здорово живешь младшенькая Веру не отпустит. Кто будет за Алиской пепельницы выносить и кофе ей в постель подавать?
Юра, пародируя Алису, надсадным голосом запищал:
- Верочка! Твое счастье мне дороже собственного! Этот человек недостоин тебя! - и продолжил нормальным голосом: - Если ты выйдешь замуж за Юрия, я заберу сына, мы уедем. Пусть мы погибнем, только бы не видеть твоих страданий. Что-нибудь в подобном стиле.
- Бред! - развел руками Сергей. - И все-таки… Знаем мы ваше секретное оружие, сами секретники… Сначала женись, потом отдыхай, а не наоборот.
- Тоже правильно! - согласилась я.
- Сестричка! - воскликнул Юра. - Не пойму! Вернее, я тебе поражаюсь все годы твоего кошмарного замужества. Как ты умудряешься, ни с кем не соглашаясь, всех поддерживать? В данном конкретном случае: ты за кого?
- За Веру! - быстро ответила я. - Все очень просто, мальчики! Ты, Юрчик, молодец, что женишься. Ты, Сереженька, прав, что надо расписаться до, а не после. Заведующая ЗАГСом в нашем ателье подгоняет костюмы. У нее фигура! Как если самосвал на попа поставить.
- На кого? - переспросил Юра. - На священнослужителя?
- Очень смешно! Так можно всю жизнь про-хихикать! Слушай внимательно. С "самосвалом" я договорюсь, она вас без очереди распишет. И мне страшно интересно: о каком тайном оружии вы толковали?
Сергей и Юра изобразили на лицах многозначительную загадочность.
- Колитесь! - пригрозила я. - Иначе не пойду к Алисе очки втирать!
- Дорогая сестра Тамара! - Юра был сама серьезность. - Я всегда был против инцеста. Но если твоему мужу требуются курсы повышения квалификации…
И в тот же момент получил от Сережи не больно, но ощутимо в ухо. С удовольствием ответил прямым в челюсть. Они сцепились и упали на пол. Боролись и валтузили друг друга, как…
- Мальчишки! - сказала я. - По вам средняя школа плачет!
И пошла готовить ужин.
С заведующей ЗАГСом я легко договорилась, предложив сшить в короткие сроки платье, аналогичное тому, в котором последний раз появлялась на людях Людмила Зыкина.
И к Алисе пришла не с пустыми руками:
- Вот твоя блузка. Можешь найти дырочку от сигареты? Нет! У нас девочка художественной штопальщицей работает - высший класс! Блузка словно новенькая.
- Отлично! - сказала Алиса, похвалив, естественно, блузку, а не штопальщицу.
Посчитав разминку законченной, я перешла к делу:
- Брат купил путевки на теплоход для себя и Веры. Оказывается, твоя сестра ни разу не была в отпуске?
- Почему не была? - возразила Алиса. - Верочка каждый год с Вадиком в деревне отдыхает.
- Это - не отдых. А чтобы одной на курорте или с любимым человеком? Да и любимого человека у нее не было.
- Вы так говорите! - укоризненно сморщилась Алиса. - Будто я своей сестре добра не желаю!
- Значит, договорились! - я поднялась, будто разговор согласием окончился.
- Погодите! - Алиса тоже вскочила. - А как же Вадик?
- Ты что же? За своим сыном две недели не присмотришь?
- Да! Но! Но у меня сейчас ответственный период, готовлю сборник стихов.
"Не протухнут твои стихи, - подумала я, - потому что и свежими никогда не были!" А вслух пообещала:
- Я тебе помогу.
Веру уговорили на тайный брак, в три глотки беззастенчиво обманывая, что с разными фамилиями, не мужа и жену, их поселят в разных каютах.
- Повод для замужества очень весомый! - отшучивалась Вера.
На самом деле все понимали, что она боится совершить поступок, который ранит сестру, хотя темы Алисы не касались. Если бы мне кто-нибудь сказал, что в служение сестре можно уйти как в монастырский постриг, я бы никогда не поверила. Но наша Вера! Таких поискать!
- Верочка? - тоном доброго доктора спросил Сергей. - А Юрка перед тобой на коленях стоял? Нет? Роковая ошибка! Он неопытный, первый раз женится. Да и проблемами памяти страдает, особенно когда бреется. Сердце тебе, наверное, предложил, а руку забыл. На колени! - гаркнул Сергей и ткнул пальцем в Юру.
Юра бухнулся на колени перед Верой:
- Предлагаю свою мужественную руку и трепетное сердце. От тебя прошу… Чего, собственно, просят? Серега, а? Тамара?
- Согласия, - подсказала я.
- Согласия обменяться частями тела, - хмыкнул Сергей.
- Юра, перестань! - смутилась Вера. - Встань сейчас же!
- Ты моих родственников, - тихо спросил ее Юра, - хорошо изучила? Сейчас они тоже станут перед тобой на колени!
Он выразительно посмотрел на нас, и мы с готовностью кивнули. Отчасти это была игра, представление. У нас первое апреля двадцать раз в году.
Но Вере было не до шуток, она испугалась и дала согласие. Потом испугалась еще больше и взяла слово с Юры, что в их жизни ничего не изменится. Юра на чистом глазу соврал: все будет по-старому.
Но не такой он дурак, чтобы брать в жены чью-то поденщицу!
- Алисоньке не стоит говорить о свадьбе, - предложила я, - пусть будет для нее сюрпризом!
Муж хмыкнул, сдерживая смех. Его развеселили мое притворство, хлопанье глазами и умилительное "Алисонька". Они с Юрой, конечно, - артисты! Народные! А я - драмкружок!
Процедура бракосочетания не была праздничной или торжественной. Сергей поглядывал на часы: скоро поезд, надо успеть хотя бы в вокзальном буфете шампанского выпить. Пока молодые расписывались, заведующая ЗАГСом жаловалась мне, что зеленое платье жмет подмышками.
- Укоротим! - пообещал ей Сергей, забирая свидетельство о браке.
Юра крякнул и с обворожительной улыбкой отпустил комплимент заведующей:
- В зеленом с ног до головы вы будете неописуемы!
Я решила не откладывать дело в долгий ящик. Проводили молодоженов, заехали домой за чемоданом и отправились к Алисе.
- В квартиру подниматься не буду! - решительно отказался Сергей. - Здесь, во дворе на лавочке подожду. Ты там концерт устроишь.
Два скандальных сопрано мой изнеженный слух не выдержит.
Когда Алиса открыла дверь, я без вступлений и разминок сообщила:
- Пришла за Вериным приданым. Она к мужу переселяется.
- К какому еще мужу? Что за глупости! - передернулась Алиса.
- К законному! Они с моим братом сегодня оформили отношения. В данный момент отбыли в свадебное путешествие. Пьют шампанское в поезде. Специально им бутылку дала и два фужера.
Алиса нервно погасила окурок в пепельнице и тут же прикурила новую сигарету, заявила, что не верит, будто сестра могла с ней так поступить.
- Как "так"? - переспросила я. - "Так", будто у нее есть собственная жизнь и судьба? "Так", как живут все нормальные женщины? Поэтессы не в счет, конечно. Дымишь, точно паровоз, - брезгливо разогнала дым перед собой. - Не квартира, а тамбур электрички. А здесь ребенок!
- Не трогайте моего сына! Кто вам дал право распоряжаться? Как смеете вмешиваться в нашу жизнь!
И так далее - ария разъяренной собственницы. Сергей был прав про концерт! И голос у Алиски визгливый, как у кошки, дверью прищемленной. Почему-то мне обе сестры кошек напоминали, только кошек очень разных. Старшая - ласковую, теплую. Младшая - драную, истеричную.
Алиса затихла на минуту, и тут я выступила со своей арией. Все ей выложила, что накипело! И про эгоистку, и про вампиршу, и про захребетницу и рабовладелицу. Сиротка! А Вера не сиротка? Крепостная крестьянка? Приятно на ее горбу по жизни кататься? И про стишки тоже упомянула. Сказала, что Алисе до Некрасова, как до Луны.
Перетрудив голосовые связки, мы обе охрипли.
- Что вам от меня нужно? - просипела Алиса.
- Верины вещи, - прокашлявшись, ответила я.
Алиса подлетела к шкафам, стала белье оттуда вытаскивать и бросать:
- Берите, все забирайте!
- Приданое не богатое, - констатировала я, складывая вещи в чемодан. - Пятнадцать лет Вера на производстве, и на порядочный костюм не заработала. Бельишко убогое, застиранное. Ничего, ей муж новое купит. Обстановку, утварь, хрусталь и посуду тебе оставляем. Пользуйся и помни нашу доброту.
- Вы… вы! - задохнулась от возмущения Алиса. - Мародерка!
- От каракатицы слышу!
Я закрыла чемодан, другой так и остался пустым.
- Первое отделение концерта по заявкам окончено. Второе отделение, главное. Вадика забираю?
Алисино лицо задергалось от противоречивых чувств. Она очень хотела отдать ребенка! Даже человеку, с которым минуту назад ссорилась в пух и прах! И мне стало страшно: до какой низости может дойти человек!
- Вот что тебе скажу, - быстро заговорила я. - Мальчик твой не в обузу, с моими детьми Вадик хорошо ладит. Только негоже матери швырять ребенка по чужим людям. Он ведь не собачка! Не котенок, хоть и от драной кошки. Он все видит, понимает. Что тетя Вера его больше, чем мама, любит, что мама тяготится им и хочет сплавить.
- Я безумно люблю своего сына! - патетически, обращаясь к люстре, изрекла Алиса. - Вам не понять, низкие существа! И причем здесь кошки? Абсурд!
Пусть мы - самодеятельный театр, но дурачимся от души и не скрываем, что дурачимся. Алиска же - дурной, насквозь фальшивый театр. Лицедейка!
- Забираю Вадика? - повторила я вопрос, вдруг почувствовав навалившуюся усталость.
Тяжело и утомительно, оказывается, тратить душевную энергию на черствых эгоистов.
- Вон! Прочь из моего дома! - Алиса картинно показала на дверь.
- Первый достойный поступок в твоей жизни, - сказала я и вышла из квартиры.
Вернувшись из свадебного путешествия, Вера оказалась меж двух огней. Какие ей сестричка истерики закатывала, можно было только догадываться. Но и Юра был не промах. С помощью секретного оружия или здравой логики - вышла замуж, так живи с мужем, свивай гнездо - он Веру привязал. Племянника они к себе забрали. Вера часто к Алисе наведывалась - убрать в доме, еды приготовить. Сама беременная, зеленая, а на другой конец города тащится Алисе белье стирать. У нас просто руки опускались от такой идиотской самоотверженности. И ругать Веру было нельзя. Вы ругали когда-нибудь добрую нежную кошку? Бесполезно, и стыдно за себя становится.
Мы с мамой сдались. Наступили себе на горло. Ездили к Алиске порядок наводить, стирать, гладить - обслуживать драную поэтессу. Только бы Вере передышку дать. Будущее представлялось нам кошмарным. До старости за Алисой грязь подтирать?
Провидение над нами смилостивилось. Алиса квартиру продала, подалась в столицу и сгинула. За три года - ни письма, ни звонка, ни подарка ребенку. И славно! Так бы и дальше не слышать о булыжнике, покрытом шоколадом.
Вера девочку родила, племянника воспитывает. Славный мальчик, не в мать пошел, в тетю.