На следующий день посыльный принес ей домой гардению с кремовыми бутонами. К подарку прилагалась записка, где Кейт сообщал, что цветок требует трепетного ухода. Моя и протирая его блестящие листья, Найна поймала себя на том, что относится к нему так же любовно, как к человеку. Даже ее скудного сексуального опыта хватило, чтобы понять – с Кейтом все было совсем по-другому. Ночь, проведенная с ним, открыла Найне, что в объятиях опытного и ласкового любовника можно получать от секса особое наслаждение. Найна благодарила случай, который свел их. Удивительно, что все началось с поломавшейся фарфоровой лампы!
И потянулись прекрасные, полные любви летние дни и недели. Они посещали художественные галереи и концерты, тайские или русские рестораны, ирландские пабы.
Соседка Найны по площадке, заметив как-то, что Кейт ушел в десять вечера, съязвила:
– Что-то твой дружок не очень долго задерживается у тебя.
– Нам хватает времени. Он живет с матерью рядом, на Пятой авеню.
– А может, вовсе и не с матерью?
– Не говори глупости. Она сейчас больна, и Кейт на время переехал к ней. Он необычайно заботливый сын.
– И весьма богат, насколько я понимаю.
Соседка была слишком любопытной, но доброжелательной, поэтому Найну только позабавил этот вопрос.
– С чего ты взяла?
– Ну как же, все-таки Пятая авеню.
– Возможно, он и богат.
– А у вас все серьезно?
– Надеюсь.
– Неплохой вариант, совсем неплохой. Хорошо жить на Пятой авеню.
– Меня это не волнует, – отрезала Найна.
И это было правдой. Найну выводил из себя любой намек на то, что ее чувства к Кейту зависят от денег. В финансовом плане она была совершенно независима и гордилась этим. Все, чем Найна владела, она заработала своим трудом.
Через месяц после знакомства с Кейтом Найна переехала из студии в квартиру, где и жила сейчас.
– Хорошая квартира, – похвалил Кейт, – но, на мой взгляд, ты заслуживаешь лучшего. Я предпочел бы, чтобы ты жила в доме с лифтом и швейцаром.
– Я не могу себе этого позволить.
– Я помогу тебе, – предложил Кейт.
– Нет. Спасибо, но нет.
– А может, снимем хорошую квартиру в складчину?
– Исключено.
Кейт поинтересовался, почему Найна не хочет этого. Она прекрасно знала почему. Нельзя смешивать любовь и деньги. Найна не сомневалась, что то же самое ей сказали бы Маргарет и Адам. Однако, не желая распространяться на эту тему, она ответила:
– Я независимый человек. Похоже, ты этого еще не понял.
– Как же, не понял. Ты даже не позволила мне купить тебе маленький серебряный браслет, выставленный в витрине магазина.
– Но цветы и конфеты я принимаю от тебя с удовольствием, – рассмеялась Найна.
– Звучит как фраза из старинной книги по этикету.
– Между прочим, так оно и есть. Я частенько брала у бабушки книгу "Этикет" Эмили Пост и читала ее.
– Да, эта леди – непререкаемый авторитет. Правда, на секс у вас с ней разные взгляды. – Кейт лукаво подмигнул.
– Это совсем другой вопрос.
– Скажи, а леди считает приличным принимать в подарок книги?
– Конечно, про книги я совсем забыла.
После этого разговора книжные полки в квартире у Найны стали быстро заполняться. До этого она читала много специальной литературы, чего требовала учеба, а теперь заинтересовалась романами и стихами. Вот и теперь, когда Найна нетерпеливо ожидала прихода Кейта, на столике перед ней лежал томик Бальзака.
От телефонного звонка Найна вздрогнула и взмолилась: только бы не Кейт с извинениями, что не сможет прийти. Но звонила Маргарет.
– Я так и думала, что застану тебя дома. Наверное, лежишь, задрав ноги вверх, и отдыхаешь после долгого и трудного дня, – заметила Маргарет.
– Да, день был долгим, но не трудным, потому что я люблю то, чем занимаюсь. И ноги у меня не задраны вверх, на них новые туфли, поскольку я ожидаю на ужин Кейта.
– Тогда не буду тебя отвлекать. Особых новостей у меня нет, просто позвонила поболтать. Что ты приготовила на ужин? Стейк с картофелем, или он тоже, как и все, избегает жиров и холестерина?
– Что я приготовила на ужин? Да уже никто не готовит дома, здесь, во всяком случае. В окрестностях полно прекрасных мест, где можно поесть. Но я купила копченую рыбу, сделала салат из овощей и постелила на стол потрясающе красивую кружевную скатерть. Ты должна увидеть мою новую квартиру. Две больших комнаты и кухня, очень хорошая квартира. Может, приедете как-нибудь на выходные?
– Ты же знаешь, я легка на подъем. Да и Адам тоже, особенно если есть шанс попасть в оперу. Но, наверное, в ближайшее время ничего не получится. – В голосе Маргарет прозвучали тревожные нотки. – Адам говорит, что дела на работе идут не так хорошо, как хотелось бы. Все обеспокоены тем, что произойдет в ближайшем будущем. Но работают не жалея сил. Иногда Адам возвращается не раньше половины двенадцатого, а иногда и того позже. А встает в половине шестого и спешит на работу. Прямо каторга какая-то. Мы теперь очень редко ужинаем вместе, от чего особенно страдает Дэнни.
Хотя Найна уже давно жила далеко от дома, у нее защемило сердце. Заранее предвидя ответ, она все же спросила, не может ли чем-то помочь.
– Что ты, дорогая, твоя помощь не нужна. Уверена, скоро все уладится. Нам ведь уже приходилось переживать подобные ситуации. Помнишь азиатский кризис? Тогда было еще хуже.
– У Дэнни скоро день рождения. Что ему подарить?
– Выясню и сообщу тебе. Только не трать много денег.
– Ровно столько, сколько смогу себе позволить.
– Иногда ты проявляешь излишнюю щедрость, Найна. Я хочу, чтобы у тебя были сбережения.
– Маргарет, дорогая, не волнуйся за меня. Ох, звонок в дверь! Это Кейт! Поговорим завтра или в субботу. Пока.
– С кем ты говорила по телефону? – поинтересовался Кейт. – Мне показалось, будто я слышал слово "дорогой". Уж не появился ли у меня соперник?
– Глупышка, ты слышал слово "дорогая", я разговаривала с Маргарет.
Кейт поцеловал Найну, и она почувствовала, что у него холодные губы и щеки.
– Господи, да ты продрог!
– На улице жутко холодно, даже снег идет.
– Ничего, я тебя согрею. Как прошел день?
– Неплохо, вот только я ужасно проголодался. Что у нас на ужин? Мы могли бы пойти в ресторан, но ты отказалась. Тебе помочь?
– Нет, уже все готово. Открой вино. Оно хорошее? Я только начинаю разбираться в винах, хотя могла бы знать об этом и побольше. Маргарет и Адам любят изысканные вина.
– А что это у нас? "Сен-Кер"? Вполне приличное вино.
В квартире было очень уютно: небольшой столик, под окном дремала кошка, старинные часы тихо пробили семь раз. Мужчина и женщина ужинали после рабочего дня. "Как муж и жена, – подумала Найна, но тут же одернула себя: – Надо быть поскромнее, подожди, пока тебе сделают предложение".
– Поедешь на Рождество в Элмсфорд? – спросил Кейт.
Не зная, какие планы на Рождество у Кейта, Найна замялась.
– Я полечу во Флориду, – сообщил Кейт. – У моего брата там дом, и он живет в нем круглый год.
– Тогда и я съезжу на несколько дней в Элмсфорд. Я так скучаю по ним, особенно по детям.
– Ты всегда говоришь о своих родных как о каких-то особенных людях.
– А они и есть для меня особенные. И отношения у нас необычные. Маргарет старше меня на пятнадцать лет, нечто среднее между матерью и старшей сестрой. Но скорее она для меня все же мать. – Найна задумалась. – Маргарет жертвует всем ради других. Отказалась от медицинского факультета ради любви. Заботилась о матери и свекрови, преподает в школе, воспитала троих отличных детей, де еще меня. Храни ее Господь.
– Звучит почти неправдоподобно.
– Однако это правда. Но Маргарет отнюдь не мученица, поверь мне. Все дело в том, что она обожает Адама. Ради него Маргарет готова на все.
– А он ее тоже обожает?
– Конечно. Поэтому у них такой удивительный дом – родной приют для нас всех. Все считают, что Крейны – идеальная пара.
Кейт наклонился через стол и взял Найну за руку.
– Ты замечательная девушка.
– Согласна, но тебе, наверное, следовало бы сказать "женщина".
– Господи, да какая разница! Иногда мне кажется, что ты еще ребенок – наивный и доверчивый. А иногда я вижу, что ты амбициозная, умная и сексуальная молодая особа. Раздвоение какое-то.
– Эх, видел бы ты меня сегодня! Извини, что хвастаюсь, но мне необходимо рассказать кому-нибудь… то есть именно тебе… сегодня утром я подписала контракт стоимостью почти сто тысяч долларов на обновление обстановки пентхауса. Я подумала, что Эрни и Уилли с ума сойдут от радости, они-то решили, что пришла обычная дамочка, слоняющаяся по магазинам, а я подбила ее на такой контракт.
– Если дело и дальше так пойдет, скоро ты станешь их партнером.
Найна вздохнула.
– Надеюсь, так оно и будет. Им нравится работать со мной, а мне – с ними. Когда я заболела – это было еще до нашего знакомства, – они каждый вечер присылали мне еду. Тебе надо бы посмотреть, где они живут. Им принадлежит целый дом. Над магазином двухэтажная квартира, а между этажами лестница из белого мрамора. В квартире настоящий музей: французский антиквариат, картины, современные скульптуры, цветочные композиции. Они устраивают грандиозные вечеринки. Возможно, когда меня пригласят в следующий раз, я и тебя возьму с собой. Если, конечно, захочешь пойти, – торопливо добавила Найна.
– В данный момент я хочу пойти с тобой вон туда. – Кейт кивнул в сторону спальни.
Вскоре они уже мирно лежали на постели, утомленные любовью.
– Ох, пора вставать, – промолвил Кейт. – Я так не люблю уходить от тебя. Как бы хотелось остаться на всю ночь!
– А ты не можешь?
– Увы! Сейчас уже половина десятого, и мое отсутствие может обернуться настоящим скандалом.
– Хорошо, что тебе идти всего пару кварталов.
– Да, минут десять. Послушай, Найна, я вот о чем думаю… Ты сможешь взять после Рождества несколько выходных?
– Я совсем недавно была в отпуске… А что?
– У меня дела в Праге, вот я и подумал, не поедешь ли ты со мной?
Найна села на постели.
– О, как я хочу в Европу!
– Тогда спроси своих хозяев. Надеюсь, Эрни и Уилли отпустят тебя.
Найна просияла:
– Мне тоже кажется, что они согласятся. В конце концов я их уговорю.
– О, милая моя Найна!
Полет проходил на высоте тридцать семь тысяч футов; земля осталась далеко внизу.
– Я сегодня утром читала прогноз погоды, – промолвила Найна. – Оказывается, в Праге еще холоднее, чем у нас.
– Не волнуйся. По-моему, ты хорошо подготовилась к холодам, впору хоть на полюс отправляться.
– Эрни посоветовал мне купить дубленку. Я и сама всегда хотела иметь дубленку, да все не могла собраться.
– Не представляю, зачем люди летят в Европу зимой. Разве что кататься на лыжах, – сказал Эрни, когда Найна сообщила ему о поездке. – Так что купи дубленку. Пожалуй, тебе пойдет черная, да и шапку к ней не забудь.
И вот теперь дубленка и меховая шапка висели в гардеробе самолета, а новая кожаная дорожная сумка стояла под сиденьем. Стюардесса разносила коктейли, пилоты передавали информацию о полете, и все это давало ощущение полной безопасности.
– Даже не верится, – пробормотала Найна.
– Во что, дорогая?
– В то, что мы летим в Европу. Пилот говорил, что скорость семьсот миль в час, да? А мы летим уже полчаса, значит, пролетели триста пятьдесят миль над океаном.
Кейт улыбнулся:
– Мне нравится наблюдать за твоей реакцией. У тебя такое серьезное выражение лица, глаза круглые от изумления. Так ведет себя ребенок, попадая в огромный магазин игрушек.
"Нет, дело не в изумлении, – подумала Найна. – А в чем, я тебе не скажу".
Истина заключалась в том, что, летя в роскошном салоне первого класса и чувствуя прикосновение плеча Кейта, Найна ощущала себя замужней женщиной. Наверное, то же испытывала Маргарет, когда по вечерам смотрела на Адама, который, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, слушал музыку.
– Я очень счастлива, – прошептала Найна.
– И я, малышка. Я тоже очень счастлив.
Приземлившись в Праге, они увидели глубокий белый снег. Кейт взял напрокат машину. Двигаясь медленно из-за гололеда, он рассказывал Найне о достопримечательностях города:
– Вон там, на холме, Градчаны, так сказать, город в городе, с дворцами, кафедральным собором, ратушей, музеем, монастырем… да ты сама все увидишь. Мы проведем там почти целый день. А вон река Влтава. Господи, до чего же здесь холодно! Только посмотри на эти ледяные торосы. А летом на Карловом мосту толпы людей: художники, рисующие портреты туристов, музыканты, веселящиеся и танцующие дети – потрясающее зрелище. Тебе, несомненно, захочется вернуться сюда. Я здесь уже третий раз.
Ничто не ускользало от внимания Кейта. Найну поражали его память и обширные знания.
– А ведь мы не спали со вчерашнего утра, – заметил Кейт. – Давай сразу поднимемся наверх и хорошенько выспимся.
Но наверх подниматься не пришлось. В их номере, состоявшем из двух комнат, была огромная кровать, массивные кресла и диван – все уютное, но очень старомодное.
– Типичная среднеевропейская обстановка, – усмехнулся Кейт. – Непривычная для представителя фирмы "Кроузьер и Декстер", да?
Найна тоже рассмеялась, представив, как поразила бы подобная обстановка Эрни и Уилли. Однако пуховая перина после тридцати часов бодрствования казалась прекрасной. Это была первая ночь, которую они провели вместе.
И тоже впервые они занимались любовью перед завтраком.
– А утром все по-другому, – призналась Найна.
– Какая разница? – удивился Кейт.
– Не знаю… не могу объяснить.
На самом деле Найна прекрасно знала: разница заключалась в ощущении надежности того, что они принадлежат друг другу и могут делать все, что захотят и когда захотят.
– Сегодняшний день посвящаем Градчанам. Весь день, – решил Кейт. – Можем поехать на автобусе или отправиться пешком. Только предупреждаю: подъем на холм очень крутой.
– Заберемся, – заверила его Найна, возбужденная и радостная. – Я хочу увидеть все. – Она раскинула руки. – Весь мир.
С вершины холма открывался потрясающий вид. Кафедральный собор казался окутанным каменным кружевом. Сады вокруг летнего королевского дворца тоже были великолепны, несмотря на покрывавший их снег. В музее Кейт подвел Найну к портрету дамы с длинными, блестящими волосами.
– Это Тициан, – пояснил он. – А дама, изображенная на портрете, жила несколько веков назад, но ты похожа на нее.
– Не вижу никакого сходства.
– Посмотри внимательнее. У вас даже одинаковый изгиб бровей. – Кейт с удовольствием перевел взгляд с портрета на живую женщину.
Вернувшись вечером в номер отеля, они увидели на столе цветы.
– Цветы должны были стоять здесь к нашему приезду, – нахмурился Кейт. – Кто-то забыл об этом, но это непростительно.
Очень аккуратный, Кейт никогда не опаздывал, никогда не забывал даже о пустяковом обещании. Найна уже поняла, что он нетерпим к людям другого склада.
Вот так и закончился их первый день.
А затем пролетело еще несколько дней. Они побывали в ратуше Старого города, посетили концерт, отведали в маленьком ресторанчике гуляш и штрудель. В художественной галерее Кейт купил акварель с видом на Влтаву: ему хотелось, чтобы Найна привезла ее домой.
– Эту картину писал настоящий художник, а не любитель. Вставишь в хорошую рамку, будешь любоваться ею и вспоминать наши дни в Праге.
– Неужели ты думаешь, что я забуду их?
– Милая Найна! Чудесная Найна! Я хотел бы объехать с тобой весь мир.
– Я жду приглашения!
– Тогда, может быть, начнем с Монголии?
Найна сделала вид, что обдумывает это предложение.
– Я предпочла бы начать с Парижа.
– Отлично. Это довольно просто.
Невероятная мысль пришла в голову Найне и не покидала ее вплоть до ужина в отеле. Наконец, решившись, она спросила:
– А мы посмотрели здесь уже все?
– Все? Конечно же, нет. Только самую малость.
– А не уехать ли нам отсюда на день раньше, чтобы провести этот день в Париже? Это было бы так замечательно!
Кейт вытащил из бумажника кредитную карточку, чтобы расплатиться за ужин, затем убрал ее в бумажник и достал дорожный чек. Но затем снова вытащил кредитную карточку. Предложение Найны осталось без ответа. Кейт помрачнел, словно оно смутило его и поставило в тупик.
– Не стоит говорить здесь об этом, – вымолвил он наконец. – Давай поднимемся в номер. Все равно мне надо кое-что сказать тебе.
В номере Кейт опустился в массивное кресло, Найна села напротив него. Помолчав, Кейт встал, подошел к окну и уставился в темноту. Найне казалось, что прошла целая вечность.
Наконец Кейт обернулся. Вид у него был необычайно удрученный.
– Париж придется отложить на следующий раз. В этом городе мы не можем появиться вместе.
– Не понимаю, почему мы не можем показаться вместе?..
– Выслушай меня. – Кейт прошел в другой конец комнаты, повернулся и начал: – Приходилось ли тебе совершать нечто глупое и непростительное? И, сознавая это, оттягивать признание из-за стыда и страха?
– Нет, – ответила Найна, и сердце ее учащенно забилось.
Кейт пристально посмотрел на нее.
– Я женат, Найна.
Она оцепенела. Женат. Если бы он сказал: "я ограбил банк" или "я застрелил человека", это не так ошеломило бы ее.
– Мне следовало сказать тебе об этом в тот вечер, когда ты принесла лампу. Но я хотел снова увидеть тебя и опасался услышать отказ. Многие женщины не придали бы значения тому, что я женат, но я почувствовал: ты не из их числа. Я боялся потерять тебя, И сейчас боюсь.
Да как он посмел! Как Кейт мог так поступить!
– Я подал на развод, поэтому мой обман не так уж отвратителен. Но вся беда в том, что это чертовски длинная процедура. Если бы только ты помогла мне пережить все это…
Найна бросила взгляд на Кейта и подумала: "Оказывается, я совсем не знаю тебя".
– Вот поэтому мы и не можем вместе показаться в Париже, – продолжил Кейт. – Там почти всегда встречаешь знакомых. А здесь риска гораздо меньше, особенно зимой. Когда-нибудь я повезу тебя в Париж, но…
– Меньше риска? – возмутилась Найна. – Но о каком риске речь, если ты разводишься?
– Не все так просто. Об этом еще никто не знает. Все по-прежнему считают, что у нас прочная семья.
– Прочная семья! Негодяй! Ты солгал мне, прячешь меня как какую-то шлюху, с которой тебе стыдно показаться на людях!
Слезы брызнули из глаз Найны, и она закрыла лицо ладонями. Господи, какая боль! Как будто ее пронзили кинжалом, и теперь она истекает кровью.
Опустившись рядом с Найной на колени, Кейт попытался отвести ладони от ее лица и вытереть слезы.
– Найна, дорогая, умоляю тебя, не плачь. Будь снисходительна ко мне. Я понимаю, что заслужил эти гневные слова. Но ты ведь тоже любишь меня, я знаю. Подумай об этом, и ты простишь меня.