- Кейт, я работаю на правительство под… прикрытием и участвую в секретных операциях, - осторожно начал Роэн. Это было довольно близко к истине, и большего он не имел права сказать. - Именно поэтому здесь много солдат, и именно поэтому я могу обещать вам правосудие. Но мне нужно было удостовериться, что вы честны со мной, прежде чем… сообщить самые важные сведения, полученные из разговора с Питером Дойлом.
- И что же? - выпалила она.
- Вернитесь и сядьте, пожалуйста.
- Нет. Я останусь там, где стою. - Она сжала кулаки, даже не пытаясь подойти ближе. - И расскажите мне, что вы знаете! Если я прошла ваше дурацкое испытание, значит, заслуживаю того, чтобы услышать правду!
- Так и быть. О’Бэньон заявляет, что ваш отец жив.
Кейт уже было не по себе, но эта новость потрясла ее до глубины души. Пошатываясь, она шагнула к нему.
- Папа… жив?!
- Кое-кто считает, что так и есть, - кивнул Роэн. - Кто-то достаточно богатый и влиятельный вызволил О’Бэньона из Ньюгейта и послал за вами. Хотя похитили вас, думаю, их настоящей мишенью был ваш отец. Возможно, вас взяли в заложницы, чтобы заманить капитана в ловушку.
- Но как это может быть? - прошептала она, возвращаясь к столу словно сомнамбула. - Вы, должно быть, ошибаетесь. Я знаю, что папа мертв.
- Почему?
- Потому что, будь он жив, это означало бы… что он просто бросил меня… но это невозможно! Он никогда бы так не поступил! Не покинул бы меня! Как… притвориться мертвым? Обмануть меня? Вы не знаете, о чем говорите! Отец меня любил!
И верно, в детстве она была очень близка с отцом. Вся команда знала, что когда их суровый капитан был в дурном настроении, единственной, кто мог растопить его сердце, была его малышка.
- Кейт… - пробормотал Роэн, глядя на нее.
Она так кипела гневом, что отказывалась на него взглянуть. Какое же он бессердечное животное!
В этот момент она презирала его за то, что посмел предположить, будто человек, любивший ее больше всего на свете, мог хладнокровно ее бросить.
Кейт ошеломленно покачала головой. Он заставил ее почувствовать себя ничтожеством.
- Вопреки вашим предположениям, ваша светлость, отец никогда бы не покинул меня. И никогда бы не ушел, даже не оглянувшись.
- Возможно, у него на это были веские причины.
- Какие же именно? - Она метнула в него разъяренный взгляд.
- Чтобы увести врагов подальше от вас.
- К-каких врагов? - пролепетала она, чувствуя, как кровь отливает от лица. О Боже, такого просто не может быть! - Почему его могут преследовать?
- Пока что трудно сказать, - осторожно ответил он. - Но думаю, единственный способ получить ответы - доиграть партию до конца.
- Каким образом?
- Подождем письма О’Бэньона и последуем его инструкциям. Письмо позволит нам сделать следующий шаг: узнать, где назначено рандеву.
- То есть ехать к нему? Добровольно пойти в ловушку?
- С открытыми глазами, конечно.
Кейт досадливо вздохнула и молча отвернулась. Господи, если есть какой-то шанс снова увидеть любимого отца, она ни за что не покинет замок Килберн.
Кейт снова опустила голову, размышляя, что бы это значило, но неожиданно вскинулась:
- Не может это иметь какого-то отношения к сокровищам, за которыми гонялись мои родители? Но они ничего не нашли!
- Это вам так кажется. Все возможно, - пробормотал он. - Вряд ли сейчас следует делать поспешные выводы. Мы ничего не можем предпринять, пока не получим письмо. Только тогда станет ясно, что делать дальше. Наберитесь терпения.
Кейт поняла, что хочет она того или нет, но он прав.
У нее закружилась голова. Черт побери! Несколько часов покоя, и ее мир снова погрузился в хаос.
Роэн, сочувственно хмурясь, приблизился к ней, присел на корточки перед стулом и положил руку на ее ладонь.
- Как вы себя чувствуете?
- Превосходно, если не считать, что, как оказалось, я даже не знаю своего имени.
- Кейт, вы ведь понимаете: я не допущу, чтобы с вами что-то случилось.
Пристыженная его терпеливым тоном, она встретилась со взглядом серо-голубых глаз и немедленно пожалела о своем сарказме. Нерешительно кивнув, посмотрела на их соединенные руки. Его ладонь была куда шире и жестче, чем ее собственная.
В молчании она вспоминала те кошмарные мгновения, когда эта правая рука не дала ей упасть в бушующее море.
- Простите, - выдавила Кейт. - Я… я просто немного ошеломлена всем этим.
- Знаю. Но все будет хорошо. Пойдемте, я покажу вам замок, если уж вы стали моей гостьей. Кстати, научитесь сами находить дорогу в здешних лабиринтах.
Кейт ответила благодарным взглядом. Роэн поднял со стола канделябр и кивком велел ей следовать за ним.
Кейт посмотрела ему вслед. Он добрее, чем она ожидала. Подумать только: пугает ее до полусмерти, а через секунду ведет себя как идеальный хозяин. Но нужно признать, что он искренне озабочен ее благополучием.
Она устало поднялась и последовала за ним.
Горящие свечи бросали отблески на грубо отесанные каменные арки темного коридора, ведущего из столовой. Роэн показал ей несколько комнат: две гостиные, музыкальный салон, будуар, бильярдные и, наконец, великолепную парадную гостиную.
Когда они добрались до последних двойных дверей в конце коридора, он с улыбкой объявил:
- Думаю, эта комната вам понравится больше всего.
Открыв двери, он поднял свечу повыше.
Кейт даже рот разинула при виде открывшейся ее взору великолепной библиотеки.
- О Боже…
Из мебели здесь были большой письменный и библиотечный столы, рядом с которыми стоял огромный глобус, а в самом конце комнаты устроена прекрасная ниша для чтения, втиснутая между окон с мелкими переплетами. Большие напольные часы громко тикали у стены. Кейт показалось, что она умерла и попала в рай.
- О Господи…
Она едва верила своим глазам, оглядывая высокие темные стеллажи в готическом стиле, набитые книгами, собранными за несколько веков.
- Это поможет вам скоротать время, пока вы здесь, не находите? - протянул он.
Кейт с восторженной улыбкой повернулась к стоявшему в дверях Роэну, который весело за ней наблюдал.
- О… вы не возражаете, если я… - Она показала на канделябр: - Э… можно?
- Ради Бога!
Он гостеприимно кивнул и отдал ей канделябр. Она подняла его повыше и в состоянии полной эйфории стала осматривать шкафы. Никогда еще она не видела столько книг в одном месте. Вся ее коллекция могла легко уместиться на четырех бесконечных полках.
Поразительно!
- Не позволите мне взять книгу и немного почитать перед сном? - с надеждой спросила она.
- Сколько хотите, - насмешливо улыбнулся он. - Их никто, кроме вас, не прочтет.
- О, спасибо! - воскликнула она, с мечтательным вздохом повернувшись к полкам.
- Можно подумать, я одалживаю вам бриллианты.
- Кому нужны бриллианты? Предпочитаю книги. А вы не любите книги, ваша светлость?
- Предпочитаю жизнь.
Кейт безразлично пожала плечами.
- Вы мужчина. Это ваша прерогатива.
- Предлоги, - бросил он.
- Простите? - негодующе спросила она, обернувшись.
- Если страх мешает вам жить, следует его атаковать. Не изобретать предлоги, почему нельзя пытаться делать все, что вам хочется. Думать, что вы не способны достичь чего-то, потому что вы женщина. Не забывайте, родители дали вам мужское образование.
- Спасибо за такое мнение, ваша светлость, - чинно ответила она. Удивительно, что он запомнил ее признание в своей боязни покидать безопасный коттедж после смерти Чарли.
Все верно, она хотела приключений, но, оставшись одна, поняла, что у нее хватает смелости лишь на те, которые описываются в книгах.
Не слишком приятно сознавать, что он пользуется полученными от нее сведениями.
- По крайней мере я не боюсь призраков, - фыркнула она.
Его белые зубы блеснули в улыбке.
- Еще будете бояться. После того как проведете несколько ночей в этой чертовой груде камней.
Она ответила скептическим взглядом, но он снова улыбнулся. Очевидно, не хотел ее обидеть. Просто слишком уверен в том, какой совет желает ей дать.
Она покачала головой, поднялась на крепкую стремянку и стала изучать содержимое следующей полки.
- Герон Александрийский! Я никогда не читала его трактат по пневматике и гидравлике! - взволнованно воскликнула она.
- Какая удача!
Она почти не слышала язвительного замечания, поскольку тихо ахнула, обнаружив редчайший фолиант.
- У вас есть труд Аль-Джазари "Книга познания хитроумных механических устройств"?!
- Разве?
- Глазам не верю! Это латинский перевод пятнадцатого века с арабского?
- Не могу сказать.
Она благоговейно взяла в руки старинный манускрипт.
- Хотите сказать, что не читали его?
- Увы.
- О, Роэн! Сэр Исаак Ньютон не смог бы вывести законы движения, если бы не ученые вроде него.
Но тут ее внимание привлек еще один том.
- О, эта книга выглядит интригующе! Халло, "Средневековые математики". И вот эта.
- Позвольте мне помочь! - воскликнул Роэн, направляясь к ней.
К тому времени как они покинули библиотеку, Роэн нес канделябр и несколько книг. Кейт тащила остальные.
- Никаких признаков Серой Дамы? - спросила она, когда они поднимались по лестнице.
- Пока никаких, - ответил он, смущенно улыбнувшись.
Она осторожно улыбнулась в ответ, хотя полагала, что он посчитал ее книжным червем и синим чулком. Что поделать, она никогда не станет стыдиться своего ума и образованности.
Он внес книги в спальню, положил на квадратный сундук и поставил канделябр на маленький столик.
- Ну вот…
Кейт шла сзади, и когда он обернулся, мощное воздействие его близости застало ее врасплох. Мужская аура силы окутала ее. Она вдруг слишком хорошо осознала, что стоит возле кровати. Воздух между ними неожиданно казался заряженным ошеломительным напряжением.
Сердце, казалось, готово вырваться из груди. Он молча смотрел ей в глаза. Несмотря на все его заверения, его желание было почти ощутимым, смущая ее. Она слегка отстранилась, снова усомнившись в его намерениях.
Роэн немедленно опустил глаза и ретировался в коридор.
- Доброй ночи.
- Доброй ночи, ваша светлость, - кивнула она и, поколебавшись, добавила: - Спасибо… за сегодняшний вечер.
- Не за что. И… я… простите, что испугал вас. Но мне нужно было точно знать, что вы говорите правду. Я не хотел портить вам вечер.
- Вы и не портили. Я все понимаю, - вздохнула она. - И хочу, чтобы вы знали: я ценю все, что вы сделали для меня.
- О, это пустяки, - отмахнулся он, снова глядя ей в глаза.
Она оцепенела, изнемогая от странного жара, в полной уверенности, что Роэн сейчас наклонится и поцелует ее. Но он, вот уже второй раз за ночь, сумел взять себя в руки.
Ее сердце все еще колотилось, когда он повторил:
- Спокойной ночи.
- О, погодите, я отдам вам канделябр…
- Оставьте себе. Вам так много нужно прочитать.
- Увидимся завтра? - окликнула она.
Он лениво отсалютовал ей на ходу. Все еще красная как рак, Кейт закрыла дверь спальни.
Странно. Почему он ее не поцеловал?
Она прикусила губу, довольная сдержанностью Зверя, но чуть позже, начиная раздеваться, не смогла стереть с губ глупую улыбку.
Глава 10
Через две недели прибывшие агенты береговой охраны забрали контрабандистов и увезли в тюрьму. Остался только Питер Дойл. Роэн добился освобождения племянника Калеба в обмен на добровольную помощь Питера в предстоящей поимке О’Бэньона.
А пока что Роэн был окончательно сбит с толку своими противоречивыми реакциями на Кейт.
Как ни противно было признавать, но ее воздействие на него было… скажем, не совсем обычным.
Возможно, потому, что Роэн не привык к постоянному соседству молодой дамы, тем более что настрого запрещал себе дотрагиваться до нее. Его возрастающее желание не давало покоя, и все же он скоро привык к тому, что она постоянно рядом. Просыпаясь по утрам, он думал о том, что скоро увидит ее улыбающееся личико. Интересно, какую причудливую тему для разговора выберет она сегодня? Девчонка искренне его забавляла. Да и ее влияние в доме было заметным. Она привнесла в унылое существование радость и оживление, обезоруживающее тепло, которое постепенно превращало холодную мрачную твердыню замка Килберн в нечто куда более приветливое и уютное.
И все же Роэн находил свое влечение к ней немного тревожащим. Он бы не волновался так, будь оно чисто физическим. Если бы он относился к Кейт как к остальным женщинам, считая их немногим более чем прелестным сочетанием заманчивых изгибов, которое так приятно исследовать на ощупь…
Но с Кейт этот подход невозможен. Слишком часто он восхищался качествами ее характера: смелостью, умом, независимостью. Он сыт по горло похотливыми, готовыми на все дамами, ожидавшими его в Лондоне. Особенно ему нравилась ее уверенность в себе. Дочь Джералда Фокса была проницательной и в то же время абсолютно земной.
Она не утомляла его бессмысленной болтовней. Не жеманилась, не пресмыкалась, не старалась выведать его тайны. И никогда не кокетничала. Такая тактика хоть и нравилась ему, все же не вызывала доверия к женщинам. Вместо этого она всегда высказывала собственное мнение прямо, как любой мужчина, так что их беседы всегда были интересны. Кейт пересыпала свои реплики остроумными наблюдениями, обычно на его счет. Он находил ее дерзость странно занятной и обычно имел наготове достойный ответ. Как прекрасно было шутить и задевать друг друга, с взаимной непочтительностью, как в ту ночь за ужином: единственное, что было у них общего, - готовность к шутливым перепалкам и самоирония.
Кейт издевалась над собой, называя себя синим чулком. А он прекрасно знал, что всю жизнь был суеверным глупцом.
Но даже это не объясняло ее воздействия на него.
Выросшая на болотах, изолированная от мира, она казалась редкостным нетронутым цветком, и каждый раз при виде ее у него необъяснимо болело сердце.
Его постоянно к ней тянуло. И от этого было не по себе. Но в ту ночь за ужином, когда она рассказывала о своей уединенной жизни, он понял, что она в отличие от многих в полной мере познала одиночество, так хорошо знакомое и ему самому.
В глубине души он знал, что его сердце никогда еще не было так сильно затронуто, и, учитывая их происхождение, дело было совсем худо. Интуиция подсказывала, что ее появление здесь - это судьба. Однако осталось понять, кто она: его погибель или спасение от родового проклятия.
Учитывая его репутацию самого жестокого убийцы среди других воинов ордена, можно было представить их изумление, узнай они, как он относится к Кейт.
Он также был совершенно уверен, что они пришли бы в ужас, пронюхав, что "маленький подарок", так очаровавший его, происходит от прометеанцев. Но разумеется, орден понятия не имел о Кейт - факт, из-за которого его постоянно терзали угрызения совести.
Он отчетливо понимал, что должен написать о ней своему лондонскому начальству. И уже составил письмо Вирджилу и даже успел зашифровать определенные его части. Но, не успев запечатать письмо, смял его и бросил в огонь. Не хотел давать Вирджилу возможность приказать ему привезти Кейт для допроса.
Он обещал защитить ее.
Допрос его коллегами вряд ли может быть приятным. И, видит Бог, Кейт и без того уже много натерпелась. Если он отдаст ее им, ее хрупкая вера в него будет подорвана. Она нуждалась в нем. Сейчас Роэн - все, что есть у нее. Если он не поможет ей, не поможет никто, и, возможно… в какой-то степени он тоже в ней нуждается.
Он неукротимо стремился защитить ее, и она это ценила и доверяла ему свою безопасность, что еще более укрепляло его решимость. Она полностью полагалась на него, и от этого жизнь Роэна обретала новое значение.
Впервые в жизни он стремился сохранить жизнь. Не отнять. Неудивительно, что он стремился выполнить свою миссию, словно вся его жизнь от этого зависела.
Орден может подождать, пока Роэн не узнает точнее, кто преследует Кейт и каковы их планы. Вирджил, конечно, придет в бешенство: неслыханное дело, чтобы верные долгу Уоррингтоны игнорировали протокол.
Но как ее защитник, он считал, что Кейт еще не оправилась после похищения, чтобы выдержать допрос коллег. Именно по этой причине он дал себе слово не касаться ее.
Этого требовала честь, хотя он сгорал от желания. Но Роэн дал слово, что ей не придется платить за безопасность своим телом. Поэтому он решительно душил свои постельные фантазии с ее участием.
Возможно, какой-то частью души он хотел, чтобы она видела в нем не только Зверя.
Все же ее искусительная близость была изощренной пыткой, особенно при воспоминании о первой ночи, когда он так и не успел насладиться ей до конца.
Он не знал, понимает ли Кейт, как пристально за ней наблюдают. Оставалось надеяться, что нет. Да, она чувствовала его неутолимое желание, но старательно сохраняла дружеское расстояние и занимала все свое время чтением книг.
В свою очередь, Роэн искал причины не доверять ей, любые предлоги держаться подальше от нее, но пока явно проигрывал битву.
Как-то он решил привести ее в средневековую фамильную часовню.
Он хотел видеть, действительно ли очаровательный потомок Валериана узнает множество древних символов ордена. Они были на самом виду, если знать, где искать, от белого мальтийского креста над алтарем до величественной мраморной статуи архангела Михаила, в честь которого был назван орден. Возможно, он снова хотел подвергнуть ее испытанию, все еще надеясь обличить как подосланную шпионку.
Или ее невинность была слишком большой угрозой?
Взяв Кейт за руку, Роэн повел ее в часовню, где венчались большинство герцогов Уоррингтон, и пристально смотрел, как она оглядывает огромную статую архангела.
Архангел-воин Михаил был изображен в римском панцире, с острым мечом в руке. Под обутой в сандалию ногой извивался Люцифер. Хотя Кейт восхищенно смотрела на статую, все же, казалось, не понимала ее истинного значения.
Застенчиво улыбнувшись, она кивнула в сторону статуи:
- Он напоминает мне вас.
Он молча смотрел на нее.
Она двинулась вдоль стены, впитывая безмятежную красоту часовни. Долго смотрела на старые могилы и изысканную резьбу в дереве и камне, после чего встала на колени, чтобы помолиться. Роэн, остро ощущая ее присутствие, искоса наблюдал за ней.
Чем больше он ощущал силу ее невинности, тем больше понимал, как много ждет от нее, ожидая, что она просто будет доверять едва знакомому человеку, которому была вручена в качестве дара. Человеку, заслужившему прозвище Зверь.
Несколько ночей спустя они были в библиотеке, ее любимой комнате, и пили шоколад у камина. За окнами медленно падали снежинки.
Роэн положил ноги на низкий столик напротив кожаного дивана и читал результаты последнего чемпионата по борьбе на спортивной странице "Таймс".
Кейт тем временем по неизвестным ему причинам терзала себя самой сложной книгой во всей коллекции: латинским томом почтенных временем логических головоломок древнего ученого Алькуина.