Дорогая моя… Так он называл ее очень давно, еще когда они любили друг друга. Ей тогда только-только исполнилось семнадцать. А он перещел на последний курс университета, находившегося за сотни миль от их города. Был конец августа, они лежали на траве, глядя в безоблачное небо и слушая крики чаек и звуки прибоя. Брайс прижимался к ней и шептал на ухо: "Когда мы расстаемся, я не нахожу себе места от тоски. Я буду любить тебя всегда".
Но все обернулось не так, как им хотелось. Через год она на два с половиной месяца уехала в Италию изучать историю искусств. По возвращении узнала от Джейн, что он все это время с кем-то встречался…
Кэтлин была потрясена и разбита, хотя в глубине души понимала, что убиваться не следует. Еще тогда, когда ее учеба в Италии подходила к концу, следовало понять, что назревает что-то неприятное. Звонки от Брайса становились все более редкими, и из-за бесконечных пауз во время разговора складывалось впечатление, что ему просто нечего ей сказать.
Когда она вернулась, он ее не встретил, хотя и обещал. Каково было пережить это юной женщине, которая знала, что ждет ребенка от своего любимого… Он также не пришел на День благодарения… А на Рождество демонстративно привел на вечеринку свою новую подружку, после чего все стало ясно.
– Вот видишь, какой подлец этот Брайс Джордан! – шептала ей тогда Джейн. – Ты вроде не дура, но как же в таком случае позволила себе влюбиться в него? Забудь о нем и поскорей! Здесь плавает рыба покрупнее!
Но ей не хотелось его ни на кого менять. Забыть! Легче сказать, чем осуществить такое…
Сложив наконец в сумку учебники и журнал, Кэтлин поднялась и поставила ее на стол.
– В субботу мы уже говорили об этом. Я рассказала тебе все, что знаю.
– Хорошо, – Брайс пожал плечами, – тогда не стану тебя ни о чем спрашивать.
Кэтлин почувствовала облегчение.
– Я рада, что ты наконец начал верить мне.
– Естественно, – ответил он. – Ты ведь не из тех, кто стал бы утаивать от меня что-то важное, не так ли?
Облегчение мгновенно перешло в настороженность.
– Тогда с какой целью ты пришел сюда?
– Главным образом затем, чтобы попросить прощения за то, что произошло в субботу на поминках. Если бы я только знал, что Лесли так набросится на тебя, то…
– Ты не мог предугадать ее реакции, – перебила его Кэтлин. – Так что можешь считать, что прощен.
– Не всякая женщина отнеслась бы к этому с таким пониманием, – с чувством произнес Брайс. – Но ведь ты не всякая… Ты особенная!
Ей вначале захотелось рассмеяться, но что-то внутри заставило Кэтлин насторожиться. За его внешне бесхитростным поведением крылось нечто большее.
– Особенная?- спросила она. – И что же?
Брайс попытался изобразить на лице смущение. Будь его воля, даже покраснел бы, если бы только смог.
– Знаешь, ничего не могу поделать со своей ностальгией по прошлому. Как только узнал, что ты здесь работаешь, решил заехать и посмотреть. – Присев на край стола, он слабо улыбнулся, и эта улыбка пронзила ее до глубины души. – Ведь здесь мы с тобой когда-то встретились, вспомни! И полюбили друг друга. Я в первый раз поцеловал тебя совсем недалеко от этой аудитории, рядом с раздевалкой. На кончике носа у тебя тогда был след от шариковой ручки.
– Ты это помнишь… – сказала Кэтлин, почувствовав, что на душе потеплело. – Надо же!
– Из того времени я помню все. Ничто не может сравниться с романтикой юности.
Кэтлин начинала ощущать доверие к этому человеку.
– И все же не стоит возвращаться к этому.
– Но почему? Разве я не вправе поделиться с тобой тем, что на душе?
Он выглядит вполне искренним, подумалось ей. Так ли это? Или Брайс все-таки снова затеял одну из своих игр и пытается сбить ее с толку? А может быть, она видит ловушку там, где ее нет и в помине?
Решив, что лучше оставаться настороже и вообще закончить разговор, Кэтлин кивнула на свою сумку и сказала:
– Мне пора идти. Вечером у меня полно дел.
– И мне пора. Надо разобраться с вещами Джейн. Их так много, что просто ума не приложу, что с ними делать, И еще дом… Столько места мне одному не нужно.
Простившись, он направился к выходу. И Кэтлин вдруг ощутила необъяснимое разочарование от того, что Брайс принял ее предложение и распрощался с видимой легкостью. Хотя стоит ли драматизировать? – подумала она. Пусть даже ее сердце и подпрыгивало в груди от его улыбки, но ведь оба они уже не те, что прежде. Первая любовь не выдержала испытаний, и лучи весеннего солнца не смогут оживить ее…
И все же неожиданный визит Брайса выбил Кэтлин из колеи привычной жизни куда сильнее, чем даже их встреча на похоронах. В ней вдруг всколыхнулись чувства, до сих пор дремавшие где-то на дне сердца и лишь изредка намекавшие на свое существование. А сейчас его голос, изгиб губ, проницательный взгляд голубых глаз заставили Кэтлин подспудно желать того, что до сих пор казалось невозможным и нелепым.
Кэтлин дождалась, пока шаги Брайса стихнут в коридоре, после чего отправилась в раздевалку для преподавателей, чтобы забрать свое пальто. Надев его и застегнув пуговицы, она вышла из школы.
Все небо плотно покрывали тучи, накрапывал холодный дождь. Наклонный спуск от школьной двери до тротуара был покрыт тонкой коркой льда. Дважды Кэтлин едва не упала, в последнюю секунду успевая ухватиться за металлические перила, идущие параллельно спуску. Но неприятности начались, когда она ступила на скользкий тротуар, на котором держаться уже было не за что.
Сапоги разъезжались в стороны, и повернуться ни налево, ни направо было невозможно. Она сделала несколько неуклюжих шагов вперед, чувствуя, что сумка предательски бьется о бок, мешая держать равновесие. Готовая разрыдаться, Кэтлин с трудом добралась до кучи снега рядом с бордюрным камнем. День и без того начался из рук вон плохо, а теперь из-за гололеда она попадет домой в лучшем случае к полуночи. Отчаявшись, Кэтлин начала громко проклинать всех и вся, изливая свой гнев на пустынную улицу.
Но тут черный "торнадо", стоявший поодаль, у тротуара, вдруг неслышно тронулся с места и, поравнявшись с ней, так же тихо остановился. Стекло опустилось, и из машины раздался бодрый голос Брайса Джордана:
– Когда я был еще учеником, преподаватели таких слов не произносили! Они, может, их даже не знали… Садись, Кэтлин, мне хочется у тебя поучиться!
– Ты что, следишь за мной? – фыркнула она, с ужасом осознав, какое нелепое зрелище сейчас являет собой, стоя по щиколотку в снегу и ругаясь.
– Вовсе нет, – ответил Брайс. – Я остановился, чтобы подвезти тебя домой.
– Спасибо за заботу. Но я предпочитаю идти…
– Надо же, какие мы гордые?! – удивился Брайс. – Ты хочешь сказать, что таким способом доковыляешь до дома?
– Я временно потеряла равновесие.
– Временно? – Из машины послышался сдавленный смех. – Дорогая мисс Хейнз, если вы по-прежнему будете упорствовать, то ваше падение неизбежно. Не упрямься, Кэтлин, садись…
Он вышел, прихрамывая, обошел машину спереди и открыл перед Кэтлин дверцу.
– Не строй из себя джентльмена, – пробормотала она, оказавшись наконец рядом с ним на сиденье.
– Ну вот, – удовлетворенно проговорил Брайс, мягко трогая "торнадо" с места. – Куда едем, мисс?
– Я живу в коттедже для гостей рядом с родительским домом. Надо повернуть налево…
– Кэтлин, я прекрасно знаю дорогу, – сказал он. – Ведь в прошлом, если помнишь, я частенько подвозил тебя. Кстати, о наболевшей теме. Здесь говорят, что, вернувшись, ты привезла с собой целый мешок неприятностей, не так ли?
– Представляю, чего ты обо мне наслушался…
– А где тебя, собственно, носило все эти годы?
– Сначала училась в университете на Западном побережье, потом уехала в Панаму.
– И что ты там делала? – В голосе его слышалось любопытство.
– Во всяком случае, не плела пляжные шляпки и не пела в баре, если ты об этом! Учила детей, заниматься с которыми, кстати, доставляло мне истинное удовольствие.
– Что ж, рад за тебя, – заметил Брайс. – Сколько же времени ты там провела?
– Два года в самой Панаме, а потом еще почти столько же на островах Койба и Себако у Юго-Западного побережья страны.
– Почему ты выбрала именно эту крохотную часть света? Разве ты никогда не мечтала обосноваться в здешних живописных местах? Пойти по стопам сестры и выйти замуж за состоятельного красавчика из добропорядочной семьи? Мне как-то трудно в это поверить!
Когда-то я стремилась к этому, дорогой, подумалось ей, но ты успел опередить меня, надев обручальное кольцо на палец Джейн!
– Знаешь, не все женщины видят свое счастье только в замужестве, – с достоинством произнесла Кэтлин. – Некоторые предпочитают карьеру.
– Мне кажется, отдаленный тропический остров – не лучшее место для тех, кто предпочитает успешное продвижение по служебной лестнице, – скептически заметил Брайс.
– Хорошо, допустим, я не люблю зиму. Мне хотелось быть там, где круглый год тепло. Такой ответ тебя устраивает?
– Вполне. Но позволь спросить, почему ты вернулась?
– Странный вопрос, – произнесла Кэтлин. – Это ведь мой родной город, и я была счастлива возвратиться сюда. Жаль только, что все сразу пошло наперекосяк. – Она поежилась и, взглянув через лобовое стекло, увидела, что дождь перещел в снег, поваливший крупными хлопьями. И успела также заметить, что они вот-вот выедут за пределы города. – Ты совсем не туда едешь, Брайс! Ну-ка разворачивай машину и возвращайся назад! – потребовала Кэтлин. – И не гони так. Я ненавижу быструю езду!
– Не истязай себя, – попытался успокоить ее Брайс. – Поскольку я и так пропустил необходимый поворот, мы можем немного прокатиться за город. Ничего страшного.
– Не нужно никаких прогулок, – категорически отказалась Кэтлин. – Я хочу домой.
– Не волнуйся, я отвезу тебя туда, моя дорогая. Всему свое время.
– Послушай, – она потянулась к ручке дверцы, – немедленно останови машину, Брайс Джордан! И перестань меня так называть.
Не удосужившись ответить ей, он сосредоточенно глядел на дорогу. Тишину нарушало лишь урчание мотора и монотонное гудение обогревателя, гнавшего в салон теплый воздух. – Ты вздумал похитить меня? – уставилась на него Кэтлин.
– Не смеши…
– Тогда что ты задумал, отвечай сейчас же!
– Просто ищу местечко, где мы могли бы хорошенько согреться и выпить. Надеюсь, ты простишь мне эту вольность?
Сами по себе эти слова звучали невинно, но в них не было и намека на приветливость или любезность. Бесконечно близкий когда-то человек, который полчаса назад вводил ее в заблуждение своей улыбкой и воспоминаниями о прошлом и который предложил подвезти ее домой, чтобы сэкономить ей время на долгий и нелегкий путь по обледенелым тротуарам, превратился вдруг в холодного и расчетливого незнакомца.
– Признайся, ты задумал это в ту самую минуту, когда увидел меня в школе?
– Верно, – согласился Брайс.
– Что ж, не стоило доводить дело до крайности, – процедила сквозь зубы Кэтлин. – Я бы вполне согласилась выпить кофе где-нибудь в городе.
– Но, согласись, это все-таки рискованно, – заметил он. – Не исключено, что о нас поползли бы слухи…
К этому времени снег уже плотным слоем покрыл стекла машины, так что единственной связью с окружающим миром были два прозрачных широких полумесяца на лобовом стекле, оставляемые щетками очистителей. Но даже настойчиво вглядываясь вперед, Кэтлин не могла понять, куда они направляются. И беспокойство в ее душе нарастало.
Через некоторое время вдали показались какие-то тусклые огни. По мере приближения к ним она различила красную неоновую вывеску: "Пиво. Закуски. Бильярд".
Ее беспокойство стало постепенно перерастать в смятение. Она ведь уже видела эту вывеску раньше. И Брайс, кажется, хорошо знал об этом!
Он свернул с дороги на почти пустую стоянку, припарковался поближе к входу в загородный ресторанчик. Когда мотор смолк, до них донеслись приглушенные звуки музыки в стиле кантри. Им вторили гулкие удары сердца Кэтлин.
Брайс вышел из машины и, обойдя ее спереди, открыл дверцу со стороны Кэтлин. А когда она не сделала ни единого движения, чтобы выйти, он нагнулся к ней и отстегнул ремень безопасности…
– Послушай, мы приехали, – тихо сказал он. – Пожалуйста, выходи. Побыстрее, а то замерзнешь…
– Пожалуй, не выйду.
– Нет уж, выходи. Иначе я не повезу тебя в город.
Даже странно, как быстро его любезный и обходительный тон сменился на угрожающий, подумала Кэтлин. В словах Брайса, которые тот произнес внешне спокойно, ничуть не повысив голоса, угадывалась едва сдерживаемая ярость.
Словно лунатик Кэтлин вылезла из машины и встала на снег, еще не чувствуя холода. Едва ощущая подошвы занемевших в дороге ног, она пошла вслед за Брайсом мимо грузовиков и пикапов к входу в эту придорожную забегаловку.
– Только после тебя, – сказал Брайс, открывая перед ней деревянную дверь заведения и приглашая ее войти в прокуренный зал.
Ей в ноздри ударил смешанный запах табачного дыма, пива и всего остального, что обычно отличает атмосферу придорожного ресторанчика. Кэтлин сразу почувствовала себя неуютно.
– Пожалуйста, Брайс, не заставляй меня! – взмолилась она.
– Но почему нет? – спросил он, бросив на нее холодный взгляд. – Разве это местечко не по твоему вкусу?
– Нет, – проговорила она. – И меня даже оскорбляет сам твой вопрос.
– Однако в ту ночь, когда ты заехала сюда с Джейн, оно вполне подходило тебе, не так ли? – едко спросил он. – Так почему же теперь со мной тебе здесь неуютно?
Глава 3
Она не ответила, но Брайс Джордан и не ждал ответа. Он искусно перехитрил ее. Кэтлин бессильно оперлась спиной на дверь, не зная, что делать – бежать или уступить? Словно чувствуя, что при своей больной ноге он никак не сможет угнаться за ней, Брайс исключил возможность побега, подтолкнув Кэтлин к пустому столику рядом с танцевальной площадкой.
– Уютное местечко, не правда ли? – спросил он, усаживаясь рядом на изношенное, обитое серой материей сиденье.
Кэтлин оказалась между ним и стеной.
– Что желаете? – спросил подошедший к их столику здоровяк-официант с мускулистыми руками, покрытыми татуировкой, и головой, гладкой, как яйцо. И небрежно смахнул тряпкой крошки со стола.
– Пива, пожалуйста, – сказал Брайс.
– Я не хочу пива, – скривилась Кэтлин, как только верзила ушел выполнять заказ.
– Разве? – переспросил он, порывшись у себя в кармане в поисках бумажника. – А что ты заказывала себе в последний раз, когда заезжала сюда? Не шампанское же с устрицами?!
– А с чего ты взял, что я была здесь?
– Я просто ознакомился с полицейским протоколом!
Кэтлин бессильно опустила голову.
– Зачем ты все это делаешь, Брайс? – почти выкрикнула она. – Чего этим добиваешься?
– Хочу понять, с чего вдруг моя жена взяла себе в привычку бывать в подобных заведениях во время моего отсутствия. И если ты сама не расскажешь, то я отыщу того, кто сможет рассказать.
– Напрасно теряешь время, – устало проговорила Кэтлин. – Мы с Джейн были здесь всего один раз, и как только я поняла, что это за заведение, то сразу же настояла на том, чтобы мы уехали.
Брайс осмотрелся. По другую сторону танцевальной площадки одна из изрядно набравшихся женщин вскарабкалась на столик и похотливо крутилась на нем под улюлюканье подружек. Переведя взгляд на Кэтлин, Брайс спросил:
– Это ты первая предложила заехать сюда?
– Да нет же! – отмахнулась она. Затем, осознав, как много она могла обнаружить своим негодованием, добавила: – Той ночью мы решили просто выехать за город, чтобы поужинать. Все время шел снег, и на дорогах было еще хуже, чем сегодня. Поэтому нам необходимо было где-нибудь переждать непогоду. Разве в это трудно поверить?
– Не в этом дело, Кэтлин. Но что заставило тебя передумать и отправиться обратно, не дождавшись, пока непогода стихнет? Стоило посмотреть в окно, чтобы понять, насколько рискованным был обратный путь.
– Я уже говорила тебе. Нам здесь не понравилось. Сам, что ли, не видишь?
В этот момент к их столику вернулся татуированный верзила-официант.
– А где твоя подружка? – прохрипел он, ставя перед Кэтлин высокий бокал с пивом. – Наши завсегдатаи скучают по ней. Девчонка умела повеселиться.
– Слышишь, что здесь уже говорят? – рассердился Брайс, сверля взглядом Кэтлин.
Официант усмехнулся. На шее у него красовался широкий шрам, видимо, от ножевой раны.
– Ладно, пижон! Старик Хастингс не станет вмешиваться в ваши делишки. Только знай, что кругом полно отчаянных ребят, которым не терпится позабавиться и с твоей милашкой.
– О Боже! – пробормотала Кэтлин ослабевшим голосом, когда верзила тяжелой походкой направился к стойке бара. – Мне сейчас станет плохо.
Брайс сделал несколько глотков из бокала.
– Такое случается, когда человек пытается скрыть правду, а она бьет ему прямо в лицо, – сказал он.
Кэтлин побагровела.
– Просто ума не приложу, что стало с человеком, которого я когда-то знала! Во что он превратился! Одно только ясно – таким ты мне абсолютно не нравишься!
– Должен признаться, что тоже не особенно очарован тобой, Кэтлин, – съязвил он. – Я надеялся, что ты вышла из того возраста, когда ищут в жизни одни лишь легкие пути.
Она подняла бокал, и Брайс вдруг подумал, что сейчас он с размаху полетит в него. Но, сделав глоток, Кэтлин снова поставила его на стол.
– Меня оскорбляет подобное отношение и с твоей стороны, и со стороны всех окружающих. Не хочу опускаться до уровня общества, в которое попала. Вспомни, в прошлом я тебе никогда ни в чем не лгала.
– Никогда, Кэтлин? Даже для того, чтобы сберечь мои чувства?
Кэтлин открыла было рот, чтобы ответить, но в последнюю секунду передумала. Ее глаза наполнились слезами. И ему вдруг захотелось вытереть их, обнять ее и извиниться. А потом сказать, что прощает ей все. Но он остановил себя. Тело его покойной жены только-только опустилось в могилу, а его почему-то уже тянет на то, что наверняка осудят и родственники, и знакомые. Обыкновенное приличие требовало соблюдения траура по Джейн.
Брайс молча допил пиво.
– Не могу взять в толк, кого ты пытаешься защитить, Кэтлин? – с явным раздражением произнес он. – Но чтобы доказать тебе, что я не бессердечное существо, предлагаю заключить между нами сделку. Вместо того чтобы выклянчивать у тебя те секреты, которые ты не хочешь раскрывать, я попытаюсь изложить то, что, как мне кажется, произошло той ночью, когда погибла Джейн. Все, о чем я прошу тебя, – это лишь честно признаться мне, на правильном я пути или нет. Соглашайся на эти условия, и я никогда больше не буду заговаривать с тобой об этом.
– Но…
Кэтлин кончиком языка облизала пересохшие губы и упрямо уставилась на свои руки. Брайс мог без труда различить, как вздрагивают ее плечи.
– Я дам тебе время обдумать мое предложение, – сказал он, поднявшись. – Но не затягивай. Через четверть часа я вернусь.