* * *
Они пообедали, а после этого до поздней ночи занимались любовью.
Позже, когда Тина все еще не могла уснуть, она выскользнула из постели, чтобы постоять немного в большой гостиной и полюбоваться сквозь четырехстворчатые окна Гранд-каналом и отражением света на воде.
Наблюдая за непрерывной жизнью водного общества, она размышляла обо всем, что с ней случилось. Что же с ней происходит? Три года назад она провела одну ночь с Лукой и с тех пор его не видела. После того, что произошло, она не хотела видеть его снова. Но секс с Лукой был как наркотик, от которого невозможно отказаться, прием которого превратился в зависимость. И, может быть, если бы Тина была честна сама с собой, она не смогла бы прожить без него эти три года.
Может быть, она существовала только в тени одной прекрасной ночи…
На следующий день Тина собиралась помогать маме разбирать вещи. Судя по всему, Лили была искренне рада ее помощи. Им наконец удалось выстроить хоть какие-то отношения, пусть пока еще очень хрупкие. Впрочем, Тина до сих пор не смогла простить свою мать до конца - ведь именно Лили вновь свела ее с Лукой…
Когда Тина снова появилась в доме ее матери, она услышала голос Лили. Поток гневной французской речи шел откуда-то сверху, и Тине захотелось развернуться и убежать, пока она не поняла по нескольким страстным фразам, которые сумела разобрать, что ее мать таким образом выражала не ярость, а восторг.
- Что происходит? - спросила Тина Кармелу, пока снимала куртку.
Экономка повесила куртку в шкаф:
- Она разговаривает с владельцем галереи, тем, который согласился взять ее стекло на продажу. Должно быть, хорошие новости.
Через минуту Лили спустилась вниз, ее глаза горели, и она была больше похожа на школьницу, чем на пятидесятилетнюю женщину. Тина заметила - Лили изменила прическу. Теперь волосы обрамляли ее лицо мягкими прядями, омолаживая на несколько лет.
- Что случилось? - спросила Тина.
- Ты никогда не догадаешься! Антонио подписал контракт в Лондоне. Там устраивают выставку венецианского стекла. И они хотят забрать все, что я им предложу. Антонио думает, это будет стоить целое состояние!
- Антонио?..
Ее мать скромно потупила глаза:
- Синьор Брунелли, конечно! Владелец галереи, устраивающий распродажу.
Тина быстро взглянула на экономку. Та кивнула и вышла. Явные изменения в настроении ее матери за последние несколько дней стали приобретать какой-то смысл. Лили нашла себе нового партнера?
Тина не могла не улыбнуться, увидев ее такой счастливой:
- Это здорово, Лили.
- Это еще не все, - продолжала ее мать. - Он хочет, чтобы я полетела в Лондон с ним. Он говорит, что будет мостом между венецианцами и англичанами, собирающими коллекции и находящими в этом смысл. Антонио пригласил меня на ужин сегодня вечером, чтобы поговорить о деталях. Он думает, мы должны задержаться в Лондоне по меньшей мере на месяц.
Тина глубоко вздохнула, оглядываясь вокруг, как будто пытаясь понять, что здесь происходило до того, как стали известны радостные новости.
- Ну а теперь мы должны приступить к работе. Такое облегчение, когда все это будет закончено!
Облегчение? Настроение матери изменилось на сто восемьдесят градусов с того момента, как Тина несколько дней назад увидела ее здесь, в Венеции. Стоит ли этому радоваться?
- Ты больше не возражаешь против переезда? Когда я приехала сюда, ты была так зла на Луку, на меня, на всю ситуацию в целом, на все вокруг! Как ты можешь быть так счастлива теперь?
- Разве ты не хочешь, чтобы я была счастлива? - В голосе Лили слышалось возмущение по поводу такого рода вопросов.
- Конечно хочу, Лили. Просто… - Тина всплеснула руками в отчаянии. - Просто я теперь привязана к Луке, в то время как ты, кажется, идешь дальше по жизни, словно это всего лишь мелкие неприятности.
- О, Валентина… - Ее мать кивнула со вздохом. - Пожалуйста, не сердись на меня. Присядь на секундочку. - Она пригласила ее к себе на диван. - Я должна тебе кое-что сказать. Кармела сделает мне выговор, если я этого не скажу тебе.
Тина нахмурилась:
- Что же ты должна мне сказать?
Лили покачала головой и взяла дочь за руку:
- Я знаю, мы никогда не были с тобой близки, и я знаю, что поступила с тобой ужасно, заставив приехать. Но я была так напугана! - Она давила на жалость. - Ты понимаешь? Мне не к кому было обратиться за помощью, а Лука угрожал выбросить меня на улицу, и я ему поверила. Я понятия не имела, что он предоставит мне квартиру, он никогда даже не намекал на это. Я полагала, он сделает что-то ужасное.
- Я знаю, - кивнула Тина. Действительно, следует вспомнить, как они обе были напуганы, как Лука безжалостно манипулировал ими, чтобы получить то, чего хотел. Это было совсем недавно и в то же время давно. - Все в порядке.
- Нет, - покачала головой мать. - Ничего не говори. Это трудно для меня, но ты должна выслушать. Прости, я была далеко не лучшей матерью для тебя. Прости, что втянула в мои проблемы. Но, пожалуйста, позволь мне этот кусочек счастья! Я так давно не чувствовала что-то подобное к мужчине.
- Я рада за тебя, Лили, по-настоящему. Но, пожалуйста, будь осторожна. Ты только что встретила этого мужчину…
Ее мать улыбнулась и пожала плечами, глядя вдаль, как будто она видела то, что Тине было недоступно.
- Иногда это все, что нужно. Немного ускоренное сердцебиение, и ты понимаешь, что это он…
- Ты чувствуешь к нему то же, что и к папе, и к Эдуардо, и к Гансу, и к Анри-Клоду?
Лили опустила голову и вздохнула:
- Нет, мне стыдно, но это так. Я не горжусь своим послужным списком, но на этот раз все по-настоящему, Валентина. Я это знаю. И я хочу, чтобы ты тоже узнала это счастье. Неужели нет шансов, что ты и Лука…
- Нет, вообще нет шансов!
- Ты уверена? Он ничего не говорил о том, чтобы ты осталась?
- Нет, не говорил. Потому что он не хочет этого. Лука не тот человек, который легко меняет свое мнение. Да и я не хочу. На самом деле я не могу дождаться, пока закончится месяц. Не могу дождаться, когда вернусь домой к папе.
- Понимаю. Обидно… Особенно после того, через что вы прошли, потеряв своего ребенка. Конечно, Лука понимает, чем рискует, заставляя тебя снова пройти через все это.
- Он ничего не знает! - сказала дочь, мечтая вернуть время назад и ничего не рассказывать своей матери о ее ребенке. И не узнает. Это в прошлом.
- Но ведь это и его прошлое!
- Уже слишком поздно, - сказала Тина, собирая руками волосы и туго затягивая их в высокий хвост. Она изобразила милую улыбку: - С чего мы начнем сегодня?
- Тебе не обязательно было шантажировать меня, чтобы выгнать мою мать из палаццо.
Лука и Тина занимались любовью всю ночь, и теперь они лежали вместе в обнимку, их тела еще не остыли от страсти.
Он притянул ее к себе и поцеловал в плечо:
- Что ты имеешь в виду?
- Нужно было лишь помахать владельцем галереи, Антонио Брунелли, перед ее носом, и она сделала бы все, что ты хочешь, в одно мгновение.
Лука улегся поудобнее:
- Лили и Антонио Брунелли? Неужели?..
- Она поверила, будто любит его. Ты мог бы обойтись без всех этих неприятностей, если бы сначала познакомил Лили с Антонио.
- Может быть, я бы так и сделал. - Он вздохнул.
Тина была опустошена. Но она не должна чувствовать себя так. Она ведь не хотела здесь находиться, в конце концов!
- Возможно, тебе стоило так сделать…
- Послушай, - сказал он мягко, нежно лаская ее грудь своей теплой рукой, - но тогда у меня не было бы тебя.
Тина закрыла глаза, пытаясь разобраться в спутанных мыслях: "Он имел в виду, что у него не будет сексуальной игрушки, он имел в виду именно это. Ничего больше". Было бы нелепо думать, будто Лука имел в виду что-то большее, чем секс, ведь его намерения всегда так очевидны.
Тина пожалела, что не оттолкнула его. Она мечтала уйти от Луки, бросив ему при прощании, чтобы он ее больше не беспокоил. А теперь ей приходится лишь фантазировать о том, чтобы все изменить.
И она спрашивала у всех богов: "Почему все происходит именно так?"
Глава 12
Тина посмотрела на часы и положила свой новый ноутбук на колени.
Сейчас ее отец уже заканчивает работу и скоро сядет у телефона ждать ее звонка. Интересно узнать, как там дела на ферме?
Разговор с отцом поднял Тине настроение и в который раз дал понять, насколько нереальна и сказочна ее жизнь в Венеции.
Они поговорили о том, как прошла стрижка овец, и Тина уже вычисляла, сколько килограммов получилось, но внезапно услышала на заднем плане женский голос.
- Папа, кто это там с тобой? Я не знала, что у тебя гости, я бы тогда не позвонила.
- О, дорогая, это не гости, а просто Дейдра. Кстати, когда ты вернешься домой?
- Дейдра? Дейдра Тернер? Ты ее имеешь в виду? Но ведь стрижка овец уже закончена, рабочие уехали. Почему она все еще у тебя?
- Она… э-э-э… она помогает мне со стряпней - временно, пока ты в отъезде. Так когда же ты вернешься домой?
- О, папа, - сказала Тина, отвлекаясь на мысли о Дейдре Тернер и на то, что на самом деле, вероятно, происходит дома в ее отсутствие.
Дейдра была вдовой, Тина это знала. Ее муж, в которого Дейдра была влюблена с детства, двадцать лет назад погиб в аварии. С тех пор Дейдра так и жила одна, никогда даже не смотрела на других мужчин. Или Тина так думала… Возможно, сейчас Дейдра уже смотрит…
Тина улыбнулась и задала следующий вопрос:
- Ты действительно хочешь, чтобы я вернулась домой? - И она добавила, прежде чем отец успел ответить: - Не волнуйся, пап. Ты так долго живешь один… Я сообщу, когда забронирую билет.
- Тина, скоро пойдет четвертая неделя, как ты в отъезде. Если ты не купишь билет на самолет в ближайшее время, то их не останется.
Эта фраза шокировала Тину. Четвертая неделя? Не может быть! Разве не чуть больше двух недель? Тина посмотрела на календарь. Отец прав. У нее осталось восемь дней до отъезда. Восемь ночей… И тогда она будет вправе уйти, потому что сделку можно считать завершенной.
- Тина? Ты в порядке?
Она заморгала и сказала в трубку:
- Извини, пап. Ты прав. Я забронирую билет и сообщу тебе дату вылета.
Тина закончила разговор, ошеломленная и сбитая с толку.
Как она могла потерять счет времени? Поначалу, прилетев в Венецию, Тина не могла дождаться, когда вернется домой. Но теперь, когда она могла сосчитать оставшиеся дни и ночи на пальцах, мысль об отъезде угнетала ее, опустошала, заставляла чувствовать себя ненужной. Да, они с Лукой договорились на один месяц, и теперь, когда месяц почти закончился, она уже мечтала увидеть отца снова. Но мысль об отъезде из Венеции… О расставании с Лукой…
"О боже, нет, - подумала Тина, - даже не думай об этом!"
Это она придумала условия их договора, и Лука согласился. А теперь он ждет, когда она уедет. Очевидно, Тина просто привыкла наряжаться в красивую одежду и к чувству, словно она должна жить здесь. Но ей здесь не место! Она ничем не связана с Лукой!
Надо забронировать билет домой. Ей станет легче, как только она забронирует билет. Тина была уверена - все станет проще.
- Сегодня я забронировала билет на рейс до Сиднея.
Лука, который наливал им обоим в бокалы дорогое вино, замер. Он не так планировал сегодняшний вечер. Украшение в кармане внезапно стало таким же тяжелым, как шар в животе.
- И когда же ты уезжаешь?
- Через восемь дней. Мне повезло. В это время года с билетами трудно. Почти все места на ближайшие рейсы уже забронированы.
"Повезло" - эти слова застряли у Луки в горле. Почему она собирается так спешно его покинуть? Он думал, Тина наслаждается временем, что они проводят вместе. Во всяком случае, она дала ему в постели надежду на это. И хотя Лука сам планировал бросить ее, идея, что она может остаться у него немного дольше, означала бы только откладывание неизбежного на некоторое время. Но теперь, когда Тина заполучила билет, ему нужно поторопиться со своими планами.
Ее позор…
Он налил вино и обернулся, подавая ей бокал.
- Тебе действительно повезло, - сказал Лука, поднимая бокал. - В этом случае я предлагаю тост. За время, которое у нас осталось. Мы должны использовать его с умом.
Тина кивнула и сделала глоток вина. Ее янтарные глаза были странно пустыми, с меньшим блеском, чем вино в ее бокале, и Лука удивился этому. Интересно, она надеялась, что он передумает и попросит остаться?
Конечно, он мог бы… Но не сейчас, когда Тина взяла на себя инициативу.
- И мы можем начать сегодня вечером, - сказал он, ставя свой бокал, чтобы достать что-то из кармана. - У меня для тебя сюрприз. Билеты в оперу на сегодняшний вечер. И я хочу, чтобы ты надела это. - Он извлек из черной бархатной коробочки нитку янтарных бус с большим кулоном из янтаря посередине, которые блестели, как золото, и положил украшение ей на ладонь.
- Очень красиво, - восхитилась Тина.
- Цвет соответствует твоим глазам. - Лука мягко застегнул ожерелье на ее шее и развернул назад. - Прекрасно. Как только я увидел этот янтарь, понял, что он будет идеально на тебе смотреться. Здесь есть еще серьги.
Она взяла их в руки:
- Я буду очень осторожна с ними.
Он пожал плечами и потянулся за вином, желая заполнить эту пустоту у себя внутри.
- Это подарок тебе. А теперь у нас осталось всего полчаса. Уже время собираться.
Неожиданный подарок Луки вывел Тину из равновесия. Большие и тяжелые украшения из янтаря возвращали ее в ложную реальность.
"Ничто в Венеции не было реальным" - так она решила, когда увидела свое отражение в зеркале с позолоченной рамой.
Все только кажется. По крайней мере, ей.
В изумрудного цвета платье, с янтарным ожерельем, теплым и золотым на шее, Тина выглядела как сказочная принцесса. Что касается Луки, то при одном взгляде на него, одетого в темный итальянский костюм, сильного и мужественного, ожидавшего, чтобы подать ей руку, ее сердце начинало биться сильнее.
Все это закончится через неделю. Она вернется на ферму - к пыльным овцам и коричневой земле. Назад в прошлое. Но почему теперь эта мысль так неприятна? От нее сжималось сердце и появлялось противное чувство в животе…
Что с ней происходит?
- Готова? - спросил Лука, явно обеспокоенный, и она ласково ему улыбнулась.
- Я никогда не была раньше в опере, - объяснила Тина. - Никогда не видела настоящее выступление в театре.
- Получается, ты не видела… "Травиату"?
Тина смущенно покачала головой. Никогда еще она не чувствовала такую огромную разницу между ними:
- Я даже не слышала об этом.
- И ты не видела фильм "Мулен Руж"?
- Видела.
- Тогда ты знаешь эту историю. Она и была положена в основу либретто оперы.
- О-о-о, - протянула она, вспоминая. - Тогда это печальная история. Это так несправедливо - героине нужно найти любовь, когда уже слишком поздно, когда ее время уже прошло…
Лука пожал плечами, как будто это не имело никакого значения:
- Жизнь не всегда имеет счастливый конец. Ну, - сказал он, обнимая Тину за плечи, - пойдем.
Вход в оперный театр был с небольшой площади, казавшейся этой ночью меньше из-за массы блистательных зрителей, которые стояли с бокалами, потягивая дорогое шампанское на свежем ночном воздухе.
Головы сразу повернулись в сторону Тины и Луки, машинально кивая им, как бы говоря: "Да, он пока еще с ней".
Тина улыбалась, а Лука пробирался сквозь толпу, останавливаясь то здесь, то там для короткого разговора, всегда сопровождавшегося быстрым поцелуем очередной женской руки. Но Тину это больше не беспокоило. Она привыкла к постоянной оценке, вспышкам фотокамер вокруг них. Привыкла видеть в желтой прессе их совместные фотографии в ресторанах.
Что они скажут, когда Тина уедет, не имеет значения. Но при мысли об отъезде у нее внутри все сжималось. Ей будет не хватать этого сказочного образа жизни, нарядов, дорогих интерьеров, ужинов в ресторанах, да просто этого одного из самых невероятных городов в мире. Но не только… Ей будет не хватать Луки.
Странно вспоминать, но когда-то она ненавидела месяц, который ей предстояло провести в Венеции, отчаянно желая уехать. Это правда. А теперь ей будет не хватать его темного жгучего взгляда. Ей будет не хватать тепла его тела рядом с ней в постели. Не хватать того, как он обнимал ее своими большими руками во сне, его медленного и глубокого дыхания. Тине будет не хватать секса с Лукой. И нет уже никакого смысла притворяться, что это "просто секс". Нет смысла притворяться, что от этого можно спокойно отмахнуться и вернуться к прежней жизни.
Все изменилось. Жизнь с Лукой уже слишком много значила для нее. Он дал ей не только секс. "Только секс" никогда не бывает настолько хорош…
Они вошли в здание Оперы, которому было более пятисот лет. По этим широким мраморным ступеням на первом этаже концертного зала вот уже несколько веков поднимаются люди. Они приходят сюда, чтобы послушать музыку и насладиться ею.
Оглядываясь вокруг, Тина понимала: здесь живет высокое искусство.
Машинально она сжала руку Луки, когда он повел ее к их местам, не обращая внимания на качающийся под ногами пол.
- Что-то не так? - спросил Лука, чувствуя ее беспокойство.
- Это ведь безопасно, правда? Здание, я имею в виду.
Лука рассмеялся, и смех гулким эхом отразился от стен:
- Оперный театр здесь с тринадцатого века. Надеюсь, зданию удастся простоять еще пару часов. - Он взял Тину за подбородок и притянул ее лицо к своим губам для неожиданного поцелуя. - Не бойся. Уверяю тебя, это безопасно.
"Действительно? - Тина задыхалась, у нее кружилась голова. - Было ли это просто колебание пола под ногами или нечто большее? Пожалуйста, Господи, пусть это не будет ничего более!"
Каблуки стучали по мраморному полу, а затем все стихло, гул разговоров исчез, как и свет огней, когда наконец пришло время начать представление.
В одном из самых известных оперных театров мира заиграла музыка. В просторном концертном зале она возносила на небеса, создавая ангелов и херувимов в душе слушателей, приглашая аудиторию в чудесное путешествие.
Великолепные голоса наполняли пространство, и было невозможно не увлечься трагизмом истории Виолетты. Так, оказывается, звали героиню в оригинальной версии, и ее любовников, воюющих за любовь умирающей куртизанки. И все же, несмотря на окружающее их чудо, Тина никогда так отчетливо не чувствовала присутствие рядом с ней Луки, его случайные прикосновения. Тина хотела наслаждаться этими прикосновениями, пока еще могла. Она мечтала запомнить это ощущение на долгие ночи, которые будет проводить дома в одиночестве, когда Лука и Венеция останутся для нее лишь далеким воспоминанием…
История, рассказанная в опере, стала ясна: молодые влюбленные наконец объединились, только для того, чтобы снова быть насильно разделенными их семьями. Пели по-итальянски, и, хотя Тина понимала лишь некоторые слова, она ясно чувствовала, какую страсть испытывает героиня, какая это боль и какое мучение.