Она прижалась к нему, чувствуя, как ее сердце разрывается от безысходности. "Господи, это любовь, - думала Билли, - если бы это не была любовь, то разве бы я страдала так, как страдаю сейчас?!"
- Не думай, что я не хочу остаться, - прошептала она с горечью. - Я просто не могу. Всегда, как только я где-нибудь останавливалась и пыталась пустить корни, что-то происходило. Мной овладевало беспокойство, я впадала в панику, и мне хотелось убежать. - Она гортанно засмеялась. - Я сумасшедшая, правда?
- Нет, не сумасшедшая, - ответил он, целуя ее в висок. - Я все понимаю, Цветок Пустыни. Ты ведь в моем сердце.
Билли поняла, что тоже чувствовала Дэвида всем сердцем, только так и можно было понять его.
- Я попробую, - серьезно пообещала она, - я попробую остаться.
- Мне больше ничего от тебя не надо, - тихо ответил Дэвид. - Мы приложим все усилия, чтобы стать счастливыми. Теперь закрой глаза, радость моя, я хочу укрыть тебя в своих объятиях и охранять твой сон.
Ее веки медленно сомкнулись, но она еще лежала некоторое время без сна, с ноющим сердцем думая об ускользающем счастье и чудесах, которые так быстро кончаются.
Глава 7
- Посиди еще одну минуту спокойно, Юзеф, я должна еще немного посушить тебя феном. - Она закрутила последние бигуди на голове Юзефа и остановилась, рассматривая его голову. - Отлично получится, - произнесла Билли, надевая колпак фена на голову Юзефа.
- Господи, Билли, что ты делаешь, - спросил Дэвид, застыв от изумления в дверях ее комнаты.
- Что? - переспросила она, включив фен над головой Юзефа. - О, привет Дэвид, я освобожусь через минуту. - И прокричала Юзефу сквозь шум фена: - Девять минут.
Подойдя к Дэвиду, Билли нахмурила брови:
- Ты думал, я кромсаю его ножом?
- Билли, ты не будешь надо мной смеяться, если я поинтересуюсь у тебя, чем же он похож на ребенка? - Он закрыл дверь и прислонился к ней, с иронией глядя на гиганта под феном.
- Я решила сделать ему завивку, хотя он и спорил со мной по любому поводу: то ему не нравится запах жидкости для завивки, то процедура очень долгая. - Она нахмурилась. - Я, конечно, не профессиональный парикмахер, и времени ушло много. - Она понюхала свои пальцы и, сморщив нос, продолжила: - А он оказался прав по поводу этой жидкости.
- Завивку? - недоуменно повторил Дэвид. - Зачем ты это сделала?
- Потому что мне хотелось, чтобы он был похож на Тони Гэри - актера, который играл в "Муниципальной больнице". Знаешь такой сериал?
- "Муниципальной больнице"?
- Это телевизионный сериал. Некоторое время я была увлечена этим фильмом, когда работала в организации, занимавшейся делами индейцев в резервации.
Дэвид помотал головой:
- Зачем, ради всего святого, тебе нужно, чтобы он был похож на какого-то телевизионного актера?
- Не просто телевизионного актера, а на Тони Гэри, - с чувством произнесла Билли. - Это очень важно, чтобы он выглядел, как Люк из сериала, потому что Люк по роли очень тонкий, даже ранимый. Другие выглядят такими бодрячками. - Ее брови сошлись на переносице. - Не то чтобы Люк слабый, это просто…
Он прикрыл ее рот рукой:
- Дай-ка мне разобраться. Я так понял, что ты хочешь, чтобы он выглядел, как Тони Гэри. Теперь мы переключились на Люка. На кого все-таки он должен быть похож?
Она поцеловала его руку прежде, чем он успел убрать ее.
- Тони Гэри - это актер, играющий Люка Спенсера.
- Ты вернула меня к жизни, а то я испугался, что никогда не разберусь в этом, - улыбнулся Дэвид. - Теперь все ясно. Люк очень чувствительный парень?
- Ты правильно понял, - подтвердила Билли. - Нам не нужно, чтобы он выглядел заумным философом или чем-то в этом роде. Мы стремились создать образ чувствительного и ранимого человека.
- Ах, какие мы умные, - с усмешкой проговорил Дэвид. - Завивка поможет Юзефу стать чувствительным?
- Юзеф и так чувствительный, - возмутилась Билли. - Я просто хочу, чтобы его внешность отвечала его внутреннему содержанию. Он совсем не такой свирепый, каким кажется с первого взгляда. У него нежная душа, уж я-то знаю!
- У меня и в мыслях не было обижать твоего маленького послушного барашка, - мягко ответил Дэвид, глядя на могучего Геркулеса, покорно сидящего в плену фена. - Не думаю, что в Седихане найдется человек, который захочет его обидеть.
- В этом-то все и дело. Из-за его внешности его все боятся. Никто не дает себе труда разглядеть, какой он на самом деле милый.
"Милый", - повторил про себя Дэвид, вспомнив, как всего две недели назад этот милый человек избил двух охранников.
- Как же людям не стыдно быть такими несправедливыми к нему! И ты, значит, нашла решение проблемы?
- Да! Кудри, - просияла в ответ Билли. - У Люка были кудри, кудри по всей голове. Они так естественно и мягко лежали.
- Я надеюсь, что ты все-таки хочешь, чтобы он выглядел мужественным? Но, честно говоря, я удивлен, что Юзеф позволил втянуть себя в эту авантюру.
- Он, правда, сделал это без особого желания. - Билли сердито взглянула на Юзефа, все еще сидящего под феном. - Если бы не Дайна, он вообще бы не позволил мне все это.
- Кто это? Еще одна героиня сериала?
Билли отрицательно помотала головой:
- Она и ее семья держат ювелирную лавку на базаре. Это очень милая и скромная женщина. Но она боится Юзефа до смерти. Я встретила ее вчера утром, когда мы выходили с Юзефом в город. Ты ведь был очень занят работой над рукописью и не мог пойти со мной.
Она взглянула ему в глаза и ощутила, как желание волной пробежало по ее телу.
- Ты тратишь на меня слишком много времени, - глуховатым голосом сказала она. - Я ненароком слышала твой разговор с издателем, ты обещал выслать ему окончательный вариант рукописи в конце недели. Если бы ты не уделял мне столько внимания, тебе бы не пришлось работать ночами. Ты не ложишься раньше трех. Я боюсь, что ты просто надорвешься.
Дэвид погладил Билли по щеке, подразнивая ее.
- Поверь мне, что работа меня не утомляет, и ничто на свете не может помешать мне прийти к тебе и доказать свою любовь. - Его глаза блестели. - Надеюсь, я не разочаровываю тебя?
- Совсем наоборот! Ты демонстрируешь чудеса стойкости и неограниченных сексуальных возможностей. Я уже начинаю волноваться, что ты скоро начнешь заглядываться на других девушек.
- О, нет! - уверенно ответил Дэвид, и в глубине его глаз зажегся огонек. - Но когда я просыпаюсь, тебя уже нет рядом, и я не могу доказать тебе, как ты заблуждаешься на этот счет. Для этого я и пришел сюда. Почему бы нам не пойти ко мне, чтобы я доказал тебе, какая ты потрясающая женщина. Или ты мне докажешь это?
Она сделала порывистый шаг ему навстречу, но остановилась и отрицательно качнула головой.
- Сначала я должна закончить с Юзефом, - сказала она. - Я хочу, чтобы он выглядел наилучшим образом, сегодня днем он отправляется на свидание с Дайной.
- Ах да, тихая, скромная Дайна! Надеюсь, она по достоинству оценит ваши жертвы. Так уж это необходимо?
- О да, Юзеф без ума от нее, а она его боится как огня, - серьезно произнесла Билли. - Он больше не будет пугать ее своим дикарским видом и предстанет перед ней в совершенно новом свете.
- Тони Гэри?
Она довольно кивнула. Стараясь скрыть досаду, Дэвид подошел к ней и нежно поцеловал в нос.
- Я так понимаю, что ближайшие часы ты будешь занята. Может быть, не мешало его подкрасить и сделать ему маникюр?
- А что здесь смешного?! Ты же знаешь, что в наши дни завивку делают и женщины и мужчины. - Внезапно она выпалила: - Я бы на твоем месте помолчала! На портрете ты выглядишь настоящим мачо!
- Попала, - сказал он. - Попался в собственную ловушку.
Их разговор прервал требовательный стук в дверь, и на пороге появился Клэнси.
- Ясмин сказала мне, что ты здесь, Дэвид. Мне необходимо срочно поговорить с тобой.
Клэнси кивнул Билли и сказал:
- Привет, Билли. Извини, что я так бесцеремонно ворвался сюда. - Затем, стараясь скрыть беспокойство, он подошел к Дэвиду и вынул конверт из заднего кармана брюк. - Думаю, тебе лучше взглянуть на это.
Дэвид взял конверт в руки. Внимательно прочитав написанное, он произнес:
- Не о чем волноваться. - И Дэвид вернул конверт Клэнси. - Разве что многословнее, чем всегда, но в общем все то же самое.
- Дело в том, что это письмо пришло не по почте, как раньше, а его подбросили к воротам Казбаха, - раздраженно произнес Клэнси. - Если учесть, что два охранника стоят у ворот, а два - у центрального входа, то это просто невероятно. Тем не менее вот оно письмо. Это означает, что либо Ладрам притворился просителем, чтобы проникнуть в город, либо он здесь кого-то подкупил. Как бы там ни было, это значит, что он подобрался совсем близко. Может быть, он и сейчас здесь, в городе, а ты не хочешь считаться с этим.
- Прекрасно, - сказал Дэвид. - Значит, мы с ним встретимся в скором времени. - Он кивнул на письмо в руках Клэнси. - Все говорит о том, что Ладрам находится в сильном нетерпении. Он просто сгорает от него.
"Как Дэвид может быть таким беспечным?" - с волнением думала Билли. При мысли о том, что Ладрам где-то рядом, страх пронзил ее.
- Можно мне прочесть? - спросила она, стараясь не выдать охватившего ее беспокойства.
Внимательно вглядевшись в ее бледное лицо, Дэвид ответил:
- Не думаю, что тебе стоит читать это. Угрозы слишком откровенны.
- Это стиль Ладрама, - коротко изрек Клэнси. - В красноречии ему не откажешь. В любом случае к этому надо отнестись серьезно. Ради Бога, Дэвид, будь осторожен.
- Я всегда осторожен, - улыбаясь, ответил Дэвид.
Клэнси нахмурился.
- Сомневаюсь, - сердито произнес он. Вдруг он увидел Юзефа, и его глаза расширились от удивления.
- Господи, что вы с ним сделали?
- Это один из новейших способов пытки, - смеясь, проговорил Дэвид. - Посмотри на его страдальческий вид. Билли делает ему перманент.
- Перманент? - озадаченно переспросил Клэнси, внимательно разглядывая хмурое лицо человека, сидящего под феном. - Юзефу?
- О Господи, его давно пора вынимать оттуда, - воскликнула Билли в отчаянии. - Как бы не пережечь волосы. - Она бросилась к Юзефу.
- Вы его завили? - повторил Клэнси в изумлении. - О Господи, я этого не выдержу! Давно я так не смеялся. Кудрявый Юзеф! Вот это картина! А с чего это вы решили причесать Юзефа?
- Не могу посвятить тебя в личные дела Юзефа, - сказал Дэвид. - Но Билли считает, что по волосам, кудрявые они или нет, жесткие или мягкие, можно многое понять о внутреннем мире человека. - В его глазах зажегся смех. - Как ты думаешь, есть вероятность того, что Билли обратит свой взор на меня и захочет заняться моим внутренним миром?
- Черт возьми, Дэвид, ты прекратишь, наконец, - пробормотал Клэнси, с трудом сохраняя серьезное выражение лица. - Что ж, нет ничего невозможного для этой девчонки. Я уже понял, если Билли что-то вбила себе в голову, то остановить ее нельзя. То, как она обошлась с охранниками, яркий тому пример. Карим до сих пор не может с этим смириться. А теперь она пытается загладить свою вину перед ними и нашла для этого весьма оригинальный способ.
Дэвид перестал улыбаться, и в глазах его появилась настороженность:
- О чем, черт возьми, ты говоришь? Я ничего не знаю об этом.
- Она, наверное, не придает большого значения тому, что сделала. Помнишь, на прошлой неделе ночи были очень холодные. Билли отправила одного из слуг с горячим глинтвейном для внешней охраны и распорядилась, чтобы это делалось каждый вечер, потому что, по ее мнению, несправедливо, когда бедные люди мерзнут и не имеют никакой возможности согреться.
Пока Клэнси сообщал об очередной выходке Билли, Дэвид, улыбаясь, наблюдал, как Билли сосредоточенно раскручивает мелкие бигуди на голове Юзефа, сдвинув брови от напряжения.
- Это так похоже на Билли.
Вдруг улыбка исчезла с его лица.
- Она уже пробовала выходить без меня в город. Приставь к ней охрану. Но, ради Бога, сделай это незаметно, а то ничто не спасет меня от ее гнева, если она решит, что я сомневаюсь в ее способности самой о себе позаботиться.
- Ладрам?
Дэвид кивнул:
- Есть некоторая вероятность, что он может сделать попытку захватить ее. Видимо, он неплохо информирован обо всем, что здесь происходит. Постарайся не дать ему такой возможности.
- Хотел бы я, чтобы и о себе ты так же заботился, - произнес недовольно Клэнси. - Ты останешься, чтобы увидеть Юзефа во всей красе или пойдешь со мной пить кофе?
- Я пойду с тобой.
Дэвид бросил задумчивый взгляд на Билли.
- Возможно, что она провозится тут еще долго. Для того чтобы Юзеф выглядел более романтичным, потребуется много времени.
- Могу себе представить, как надолго это затянется. Надо сматываться отсюда, пока парень не увидел, на кого он стал похож. - С этими словами Клэнси вышел из комнаты. Дэвид не спеша последовал за ним.
Платье из хлопка было действительно очень красивым. Билли с удовольствием провела по нему руками. Конечно, оно не было таким шикарным, как то платье, в котором она была в первый вечер. Она купила его на базаре фантастически дешево. Вырез лодочкой удачно подчеркивал линию ее красивой шеи. Сегодня вечером ей необходимо чувствовать себя уверенно.
- Садитесь, я причешу вас, - сказала Ясмин, входя в комнату. - Мне хочется, чтобы вы хорошо выглядели сегодня. - Она усадила Билли на низкую скамеечку. - Вы ведь можете быть такой очаровательной и женственной, если немножко постараетесь. Думаю, что шейху Кариму это понравится.
- То, что я буду в платье? - Билли отрицательно помотала головой. - Ему не так-то легко угодить. Кроме того, я делаю это не для него. Просто мне хочется выглядеть как-то иначе.
Ясмин недоверчиво вскинула брови:
- Тем не менее теперь ваш внешний вид совпадает с его представлениями о том, как должна выглядеть женщина. Сидите спокойно и дайте мне закончить.
- Подождите, я должна прослушать, хорошо ли получилось то, что я записала прошлой ночью. - Билли встала и включила магнитофон, стоявший на низком столике, и в ту же секунду негромкий звук ее собственного голоса заполнил комнату.
- Вы чудесно поете, - сказала Ясмин, опять принимаясь за ее прическу.
- Да нет, голос у меня - ничего особенного, но слух есть, к тому же мне нравится сочинять песни.
- Шейху Кариму понравилось ваше пение, - настаивала Ясмин. - Я слышала, как мистер Донахью говорил Лизану, что у вас приятный голос и что они с удовольствием слушали вас в тот вечер в библиотеке.
- Может быть, ему и понравилось, но я пела не для него, а потому, что Дэвид попросил меня.
Ясмин замолчала, полностью сосредоточившись на своей работе, и Билли стала внимательно слушать песню, которую сочинила вчера вечером, пока Дэвид сидел над рукописью. "Неплохо, - удовлетворенно подумала она. - Первая была поинтереснее, но эта тоже неплоха. Может быть, стоит ее оставить".
За последнее время Билли записала уже несколько кассет песен и сейчас сама удивлялась своей работоспособности.
Вечерами, которые она проводила около Дэвида, она записала довольно много песен, но считала, что большинство из них не стоит оставлять.
- Не стирай, - посоветовал ей Дэвид. - Это преступление - уничтожать плоды своего вдохновения. Как много песен ты написала и забыла потом? Если они останутся на пленке, то ты всегда можешь вернуться к ним.
Она решила последовать совету Дэвида и с удивлением обнаружила, что эти записи доставляют ей удовольствие. Идея писать песни, делать записи, чтобы потом работать над ними всерьез, раньше была чужда ей, теперь же, напротив, нашла отклик в ее сердце. Но ее не оставляла мысль, что эти недели, которые она провела здесь, не имеют никакого отношения к ее реальной жизни. Билли как будто находилась на золотом облаке, парящем над действительностью, и она поймала себя на мысли, что ей хочется задержаться на этом облаке навсегда. Слово "навсегда", промелькнувшее в голове, испугало Билли, и она решила не думать об этом, а жить только сегодняшним днем. Билли казалось, что если она не будет думать об этом, то, может быть, ей и удастся заглушить в себе чувство страха и остаться с Дэвидом если не навсегда, то надолго.
- Мне нравится эта песня. Пожалуй, это лучшее, что ты написала за последнее время, - проговорил Дэвид, входя в комнату.
Она дотянулась до магнитофона и выключила его.
- Спасибо, - сказала Билли, улыбаясь Дэвиду. - Но это не моя песня. Мне захотелось исполнить одну из песен Карли Симоне.
- Да ну! - Глаза Дэвида весело щурились. - Тогда следующая песня у тебя получится на следующей неделе. Ты сочиняешь все лучше и лучше. Ясмин отложила щетку и встала за спиной Билли.
- Ты разве не заметил, как замечательно выглядит Билли, как женственно и романтично.
- Ясмин ненавидит мои джинсы, - заметила Билли. - Она считает, что женщине неприлично ходить в брюках.
- Я уверен в обратном, - пробормотал Дэвид, - все, что ты делаешь, так естественно и прекрасно, любовь моя.
- Лизан, - строго напомнила Ясмин.
- Да-да, Ясмин, я как раз собирался сказать Билли, что она сегодня особенно женственно и очаровательно выглядит. - Дэвид вопросительно поднял брови, обращаясь к Ясмин: - Ну как, Ясмин, ты довольна?
- Честно говоря, не очень, - строго сказала Ясмин. - В следующий раз найди слова поубедительнее, иначе она больше никогда не наденет платье.
Едва Ясмин вышла, Дэвид прошептал:
- Ты для меня в любой одежде хороша и желанна. Особенно если мы с тобой…
- Замолчи, - сказала Билли и счастливо засмеялась. - Ясмин все равно никогда не согласится, что в джинсах можно выглядеть женственно. - Она замолчала. - Пойдем, а то мы опоздаем к обеду. Не так уж часто мы обедаем с Каримом и не должны быть невежливыми.
- Не должны? - переспросил Дэвид. - Твое отношение к Кариму заметно улучшилось. Значит ли это, что твое мнение о нем переменилось? Ну-ка вспомним, как ты его называла. Ах да, "высокомерный старый диктатор", не так ли?
- Да, и так тоже называла, - ответила Билли, выходя из комнаты. И, обернувшись в дверях, добавила: - Еще я убедилась, что он порядочный человек, с чувством юмора и гораздо более ранимый, чем я предполагала. Нельзя плохо относиться к такому человеку. - Она остановилась, чтобы взять свою сумочку, и внезапно вскрикнула:
- Моя гитара?!
Билли только сейчас поняла, что ни на минуту не забывала о своей любимой, но, как ей казалось, безвозвратно утерянной вещи. Не сдержав крик радости, она бросилась к кровати, с волнением взяла ее в руки. Первое, что ей бросилось в глаза, это то, что разбитые части собраны с таким мастерством, что невозможно определить с первого взгляда следы трещин, а вся поверхность была до блеска отполирована.
- Ее доставили на вертолете сегодня днем, и я надеялся, что ты зайдешь ко мне, когда закончишь свои эксперименты с Юзефом.
- Не хотела тебя отвлекать от работы, - ответила она, прижимая к себе гитару и любовно поглаживая ее. - А еще мне хотелось пойти с Юзефом, чтобы посмотреть, какое впечатление произведет его прическа на Дайну.
- Она была потрясена?
Билли кивнула.