– Ему не нужна твоя жалость, Джейн. Его необходимо остановить, пока он не причинил вреда тебе или себе самому.
Джейн поежилась.
– Знаю. – Она состроила гримаску. – Брат предложил мне обзавестись телохранителями.
– И ты, разумеется, отказалась! – воскликнул Стив.
Она вызывающе дернула плечом.
– За мной и так народ табунами ходит. Если одержимый поклонник попробует меня похитить, журналисты окажутся на месте происшествия раньше злоумышленника!
– И упустят шанс сделать классный репортаж? Помяни мое слово, они отойдут в сторону и включат кинокамеры, – мрачно возразил молодой человек. – Тебе повезло, что всплыла эта скандальная история со Стернами: благодаря ей к тебе приковано внимание общественности. Хоть минимальная, а защита!
Глаза Джейн вспыхнули: уж от Стива-то она не ожидала такого цинизма!
– По-моему, радоваться тут нечему. Миссис Стерн серьезно больна. Она в реанимации, знаешь ли!
– Миссис Стерн? – повторил он. Брови насмешливо взлетели вверх. – Какое официальное обращение! А ведь речь идет о женщине, которой ты назначаешь тайные встречи! Разве вы не зовете друг друга по имени?
Язвительное замечание задело Джейн за живое.
– Это была единственная тайная встреча, черт тебя побери! – выпалила она. – Я видела миссис Стерн впервые в жизни!
Волнение молодого человека улеглось словно по волшебству.
– Должно быть, ты очень испугалась, когда начался приступ. – Теперь голос его звучал ровно и почти бесстрастно.
Джейн понурилась и закусила губу, вспоминая свои действия в тот момент.
– Не могу избавиться от чувства вины, хотя всю эту историю затеяла не я... – Она настолько погрузилась в воспоминания, что не заметила, как напрягся Стив. – Мне еще не случалось наблюдать сердечный приступ. Я ничего не могла поделать! Ужасно, невыносимо! Ненавижу это чувство беспомощности.
– Мне оно знакомо.
– Неужели?..
Джейн подняла голову: в угрюмом взгляде Стива читалась такая незащищенность, что сердце у нее заныло. Не раздумывая, она подалась вперед и ласково коснулась ладонью его щеки. Стив замер, вгляделся ей в глаза, затем опустил взгляд на розовые, чуть припухшие губки, и у Джейн вдруг снова перехватило дыхание.
– Стив?..
– Что? – Голос его прозвучал хрипло.
– Я думаю...
– Что? – Он резко повернул голову и прижал женскую ладонь к своим губам, впивая сладостное благоухание ее кожи. Глаза зловеще вспыхнули, детская незащищенность во взгляде исчезла, осталась мрачная настороженность. – Так что ты думаешь, Джейн?
От сдавленного шепота голова у девушки пошла кругом. Неважно, о чем она только что думала. Важно, что дыхание Стива, горячее и влажное, щекочет ее ладони, а его полусогнутое колено настойчиво раздвигает ей бедра. Джейн была не в силах противится его напору. И Стив не замедлил воспользоваться представившейся ему возможностью – грубо подался вперед и зажал ее бедро между мускулистых ног.
Джейн не отняла ладонь от его губ, но другой рукой изо всех сил уперлась в грудь Стива, чтобы тот не рухнул на нее всем своим весом. Стив неохотно уступил ласковому отпору, одарив Джейн яростным взглядом, что еще больше раззадорило ее. Она играла в опасную игру, и оба это знали. Знали, что Стив – сильнее и крепче, он шутя преодолеет ее притворное сопротивление, если захочет. Но Стив не захотел – потому что он джентльмен и еще потому, что ее чары внушают ему благоговение, с восторгом подумала Джейн.
Однако в арсенале у него были и другие средства убеждения. Да, ему отказали в поцелуе, но Стив нашел иной способ удовлетворить их взаимную жажду прикосновения. Не сводя с Джейн взгляда, он принялся слегка раскачивать ее, все сильнее и сильнее притискивая к шероховатому пальмовому стволу. Мускулы его дрожали от возбуждения. Он хотел большего, да и Джейн тоже, но ей нравилось дразнить партнера, оттягивая момент наивысшего наслаждения и упиваясь его предвкушением.
Во взгляде Стива бушевало пламя, пламя гнева и страсти, и явственно читалась мужская требовательная сила, не признающая отказа. Перед нею был человек, не привыкший уступать. Во рту у Джейн пересохло, жаркий туман застилал глаза. Все исчезало в этом тумане, и на расплывчатом фоне выделялась лишь фигура мужчины.
Джейн облизнула губы, бессознательно искушая именно тем, в чем отказывала. Язык Стива проник меж пальцев ее ладони, и она ощутила, как при этом напряглись его бедра, ритмично сжимаясь и расслабляясь, и непроизвольно выгнулась всем телом в традиционном женском отклике.
– Ладно! – выдохнула она, отнимая ладонь от его губ.
– Что ладно? – яростно прорычал Стив.
Джейн обвила руками его крепкую шею, легко сомкнула пальцы на затылке, удерживая равновесие и в то же время пытаясь притянуть голову Стива вниз, к себе.
– Ладно, можешь поцеловать меня, – прямо объявила она, и, к удивлению своему, почувствовала, что молодой человек противится ее порыву. – В чем дело? – прошептала Она, покачивая бедрами, так чтобы при каждом движении ощущать упругую выпуклость между его ног. – Передумал?
– Скорее разучился думать, – хрипло отозвался он, с трудом переводя дыхание и послушно наклоняя голову. – Почему я тебе все это позволяю?
При этих словах зеленые глаза торжествующе вспыхнули, словно у кошки. Итак, он признает, что всецело в ее власти...
– Неужели мне придется еще и целоваться тебя учить? – нежно проворковала она.
Стив прерывисто дышал, пожирая взглядом прелестные розовые губки.
– Чему тут учить? Поцелуй он и есть поцелуй.
Джейн рассмеялась – вызывающе, по-женски.
– Ох, Стив, какой ты глупый!
Но тут горячие губы жадно приникли к ее губам, и снисходительный смех оборвался. Влажный язык настойчиво вошел в бархатистую полость ее рта, упиваясь медовой сладостью.
Джейн блаженно прикрыла глаза, отдаваясь власти чувственного экстаза. Вокруг нее бушевал огненный вихрь, пламя взметнулось до небес, когда руки Стива проникли под тонкую ткань топа и большие пальцы принялись поглаживать бугорки грудей, выступающие над тесным лифчиком. Вот ненасытные ладони скользнули под кружевные бретельки, обхватили узкие ленточки и потянули податливую ткань вниз, высвобождая груди, так что натянулся и затрепетал упругий шелк.
Джейн запустила пальцы в его светлые волосы, упиваясь затянувшимся поцелуем, ожидая новых прикосновений. Но ладони Стива почему-то остались лежать на ее талии. Пальцы до боли вдавились в нежную плоть. Джейн беспокойно зашевелилась. Неужели он смутится и оробеет сейчас, когда... О, только не это! Джейн завладела его руками, втянула их под топ и властно положила на обнаженные груди.
В голове у нее мешалось. Спазмы неописуемого наслаждения сотрясали тело, подчиняя себе каждую клеточку, от полыхающих щек до онемевших ступней. Жаркая тьма накатывала волной, сметая мысли и волю, втягивая ее в водоворот сладострастного экстаза. Время то замедляло, то убыстряло ход, утрачивая значение и смысл. Вселенная стремительно сжималась в одну точку, и вот уже не осталось ничего, только горячее тело, неистово колотящееся сердце... И один-единственный мужчина в центре мироздания.
Странно, но именно Стив опомнился первым. Он отстранился, руки его в последний раз скользнули по ее груди и высвободились. Неистовая дрожь сотрясала все его тело, сражавшееся с гравитационным притяжением их взаимного влечения.
– Боже, что я делаю? – хрипло пробормотал он, отступая на шаг.
Джейн потрясенно уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова: в глазах Стива пылало непередаваемое презрение к самому себе. Ноги Джейн подкашивались, и только пальмовый ствол мешал ей рухнуть на колени перед человеком, что подчинил себе ее страсти и играл ими так искусно.
Ей было все равно, что они делают, где и зачем. Совсем недавно она была лукавой искусительницей, уверенной в своих силах, а в следующее мгновение ураган эмоций закружил ее в безумном вихре, и Джейн оказалась во власти собственного чувства к одному-единственному человеку, Стиву Нортону.
Его губы чуть заметно дернулись.
– Ну, наставница, сегодня вы были очень убедительны. – Стив выпрямился, заложил руки за спину и насмешливо протянул: – Полагаю, я должен поблагодарить всех твоих бывших любовников за то, что они должным образом тебя натренировали?
– Если хочешь знать, я далеко не так опытна, как полагают журналисты, – отозвалась Джейн, неохотно признавая свое поражение.
Но Стив не собирался менять тему.
– Не так опытна? А насколько опытна?
– Думаю, это не твое дело! – парировала актриса, раздосадованная его настойчивостью. Интересно, что сказал бы Стив, если бы она призналась, что ее успехи в области флирта объясняются именно целомудренным образом жизни? Непросто отказать мужчине, не ранив при этом его гордости и не утратив его как хорошего друга!
– После того, что едва не произошло между нами, я думаю, что это мое дело, – негромко заметил он.
– Между нами ровным счетом ничего не произошло, – быстро возразила Джейн.
– Я сказал "едва не произошло", – поправил молодой бухгалтер, окидывая собеседницу многозначительным взглядом: под тонким шелком топа угадывалась упругая, напрягшаяся грудь. – Но я не считаю, будто случившееся ровным счетом ничего не значит. Для меня это очень важно. На твою откровенность я не претендую, нет... Но как мне быть с этим... влечением... Я просто не знаю, что делать.
На какое-то мгновение Джейн восприняла его слова буквально.
– Ты хочешь сказать, что никогда не?.. Что ты... ты.
Потрясенная этой мыслью, она отпрянула назад, наступив на обломок коралла, и упала на одно колено.
– Осторожно!
Стив рывком помог ей подняться, затем наклонился и отряхнул песок и коралловую крошку, налипшие к свежей ссадине.
– Тебе вовсе не нужно силком тащить меня в постель, – сообщил он с абсолютно каменным лицом. – Я не настолько наивен. Твоя нога в порядке?
– В норме, – отмахнулась Джейн, не обращая внимания на боль. – Так что ты имел в виду? Сколько любовниц было в твоем темном прошлом?
– Одна, – признался Стив, мгновение поколебавшись.
Приступ безудержного веселья вдруг овладел Джейн.
– Одна – что? Одна самая любимая и незабываемая? Одна дюжина? Или одна тысяча?
Молодой человек не улыбнулся.
– Одна любовница – моя жена.
– Ты женат?
Зеленые глаза казались неправдоподобно огромными на побледневшем лице. Известие потрясло Джейн до глубины души – больше, чем в тот раз, когда она случайно заглянула на вечеринку, где ее не ждали, и застала Барни с одной из его бесчисленных "девочек-на-час". По крайней мере, тогда грустное открытие не застигло ее врасплох: Джейн давно подозревала своего поклонника в неверности. А Стив, казалось, принадлежал к тем людям, что и на курорте носят обручальное кольцо... строгих правил, безупречной честности...
– Я был женат. Она умерла.
Джейн устыдилась своих подозрений и поспешно пробормотала:
– Мне очень жаль.
– Это давняя история. – Стив взял спутницу под локоть и увлек в направлении отеля. – Пойдем-ка лучше. У меня есть крем-антибиотик, я обработаю твою царапину.
– Если это случилось давно, ты, надо полагать, женился совсем молодым...
Чуть прихрамывая, Джейн шагала рядом со Стивом, изнывая от любопытства. Интересно, какова была его жена? Красива ли? Добра ли? Умела ли его рассмешить? Умела ли дать ему счастье? Будь она жива, любил бы он ее до сих пор?
– Мне было девятнадцать, а Лорен восемнадцать.
Джейн быстро сопоставила в уме цифры. Значит, Стив женился еще в студенческие годы. Но ведь он говорил, что жил с родителями?
– Ты был вынужден жениться?
Едва вопрос слетел с ее уст, как она пожалела о своей бестактности. А что, если у них был ребенок? Или даже несколько? Что, если Стив – почтенный отец семейства! Что, если он обожает детей и свято верит, что брак служит целям продолжения рода?
– Все было как раз наоборот, – возразил Стив. – Нас с Лорен дразнили "женихом и невестой" с самого детства. Но ее семья отличалась еще более строгими правилами, чем моя. Так что вопрос о сексе до брака просто не стоял.
– Ох!
Стив перехватил взгляд, брошенный на него искоса.
– Впрочем, пожалуй, ты права: секс – одна из причин, почему мы поженились так рано, -
сухо признал молодой человек. – Мы оба были очень развиты для своего возраста и очень уверены в своих чувствах, и наши родители понимали, что нам все труднее воздерживаться от высшего проявления любви. Они охотно одобрили брак, ограждающий от греха.
Вдали показались коттеджи, и Джейн замедлила шаг, заставив Стива последовать ее примеру.
– И как долго продлилась ваша семейная жизнь?
– Год. – За нарочитой небрежностью этих слов скрывалась мучительная боль. – Лорен погибла в автокатастрофе. У водителя встречной машины случился сердечный приступ за рулем, и он в нас врезался. Она так и не пришла в сознание.
Джейн почувствовала, как внутри нее рушится последняя защитная преграда. Слова Стива словно доносились из бездны одиночества и эхом отзывались в опустевших залах ее сердца.
Молодые люди уже дошли до двери, но Стив не воспользовался этим предлогом, чтобы положить конец разговору. Он повернул ключ, пропустил Джейн вперед и продолжил все так же негромко и отрешенно, словно трагедия произошла не с ним, а с кем-то из его знакомых.
– То, что нас связывало, было подобно чуду. Лорен и я удивительно подходили друг другу: мы думали и чувствовали одинаково. Я знал, что такой идеальной гармонии не обрету ни с кем, а потому и не пытался. Мне равным образом претят и платоническая женская дружба, и чисто физическая связь. Ни то ни другое не имеет значения. Если я когда-нибудь и смотрел на женщину с вожделением, то только потому, что она так или иначе напоминала мне Лорен.
– А я? Я напоминаю тебе Лорен? – перебила Джейн.
Хозяин коттеджа опустился на бамбуковую кушетку и протянул гостье салфетку. Но разве могла она думать о пустячной царапине, когда каждое слово Стива скальпелем рассекало ей сердце?
Во рту у нее пересохло. Джейн нетерпеливо ждала подтверждения: да, его жена была хрупкой, зеленоглазой и рыжеволосой...
– Между вами нет ни малейшего сходства. – Но не успела она перевести дух, как снова сверкнул безжалостный скальпель правды. – Но я хочу оказаться с тобой в одной постели. Эта мысль меня преследует днем и ночью. Когда я на тебя смотрю, я представляю... – Стив скрипнул зубами и до боли сжал кулаки, заставляя себя договорить до конца. – Все время думаю о том, как ты и я... Мне такое лезет в голову... Особенно ночью...
На его лбу выступила испарина.
Стив умолк, но продолжения и не требовалось. Джейн отрешенно прижимала салфетку к ранке, пальцы ее дрожали.
– Понятно.
Он нетерпеливо отбросил волосы со лба.
– А вот мне непонятно. – Вид у него был рассерженный и сбитый с толку. Бедняга злился на свою беспомощность. И Джейн словно бы напрочь утратила чувство безопасности.
– Может быть, дело именно в том, что я совсем другая? – мягко предположила она. – Может, потому тебя и влечет ко мне? Ведь в глубине души ты знаешь, что я не представляю угрозы твоим воспоминаниям о Лорен.
– Нет, ты представляешь самую настоящую угрозу! Я же объяснил тебе: я занимался любовью только с Лорен...
– Но в моем случае речь идет только о сексе, так? – гордо напомнила Джейн: не он ли сам недвусмысленно дал ей это понять? – Невозможно заниматься любовью с той, которую не любишь!
– "Только секс", – грубо передразнил ее Стив. – Это все, чего ты от меня ждешь, Дженни? Только интрижка со случайным знакомым?
– По чести говоря, нет, – призналась Джейн, отмечая про себя, как тщательно Стив подбирает слова. – Не стану отрицать: в моей жизни был период, когда в отношениях с мужчинами я не отличалась особой разборчивостью... потому что меня очень сильно ранил тот, кого я любила без памяти. И я из глупой бравады решила показать миру, насколько мне все равно. Я не терплю жалости. Вот и подумала, что, если стану поступать по примеру Барни, мне станет легче. Легче не стало, и я прекратила. Да, я флиртую, но не сплю с первым встречным.
Гордо вздернутый подбородок и вызывающая нотка в голосе недвусмысленно давали понять, что Стив может принимать ее такой, какая она есть, или катиться ко всем чертям – прощения за свое прошлое она просить не станет.
– Схожу-ка я за кремом, – тихо проговорил он и без дальнейших комментариев отправился наверх, в ванную комнату.
Джейн смахнула с ресниц непрошеную слезу и встала, решив, что надо бы размяться, чтобы ссадина не засохла. Обойдя комнату, она задержалась у журнального столика, где лежала столь знакомая ей синяя папка. Папка была раскрыта. Стив не забывал о работе. Может быть, потому, что мертвые цифры отвлекали его от живых и горьких воспоминаний?
Набитая бумагами до отказа, папка производила внушительное впечатление. Джейн склонилась над столом, разглядывая ее содержимое. Никаких цифр на лежавшем сверху листе бумаги не было... или почти не было... Ну и что? Какое ей дело до чужого, может быть, конфиденциального письма? Однако, что-то же встревожило Джейн. Вот только что?
Она вновь бросила взгляд на бумагу, и на сей раз взгляд безошибочно выхватил из ряда ровных строчек ее собственное имя. Ее собственное имя... а дальше-подробнейший отчет обо всем, что она говорила и делала на Леовилле и еще раньше, в самолете.
Похоже, Стив подробнейшим образом фиксировал все мельчайшие детали их взаимоотношений – от первой встречи и по сей день.
8
– Впечатляющее зрелище, а?
Из мрака позади нее материализовалась темная фигура, но Джейн не повернула головы. Она не сводила глаз с линии горизонта. Над Леовиллем стояла звездная и ясная ночь, но далеко в море бушевала гроза. То и дело вспыхивала молния, рассыпаясь над краем мира, каскадами сверкающих брызг, так что расступались набухшие тучи. Грома слышно не было, роскошную иллюминацию дополняло только приглушенное дыхание моря. И безмолвное неистовство природы внушало еще больший ужас.
Джейн молчала. Стив присел рядом с нею на резную скамейку, стоящую под азалией.
– Почему ты убежала сегодня утром? Я всюду искал тебя... Мы же договорились...
Она отчетливо ощущала привкус озона, разлитого в воздухе, но не гроза была тому причиной. Электрические разряды пронизывали пространство между ними, однако, в отличие от грозы, бушевать безмолвно она не умела.
– Я каталась на водных лыжах... С классным парнем из бара, – добавила Джейн, не отрывая глаз от грозовых салютов.
Наступило недолгое молчание, а затем Стив тихо произнес:
– Пытаешься доказать мне ради глупой бравады, насколько тебе все равно, да, Джейн?
– Не льсти себе! Ты тут ни при чем, – солгала она, ужаснувшись тому, с какой легкостью Стив обращает ее же собственные высказывания против нее самой.
– Тогда почему ты отказываешься со мной разговаривать?
– А зачем? Чтобы дать тебе новый материал для отчета?! – взорвалась Джейн.
Ее передернуло при воспоминании о столбцах убористого текста, содержащих подробнейшую информацию о ее привычках, симпатиях и антипатиях, платьях и жестах. Стив дословно воспроизвел каждый диалог, каждую словесную перепалку.