Ни в какой аквапарк мы, конечно же, не пошли. Арсений позвонил и сообщил, что у него возникли какие-то срочные и очень важные дела. Я не обиделась. Настроение все равно было испорчено. Странно, но я вообще про это не думала. Пробормотав что-то сынишке про другой раз. Весь остаток этого дня и последующий день мои думы занимал Ризван. Необъяснимая притягательность этого мужчины вызывала состояние крайнего замешательства. Я не могла понять: как каждый раз мои мысли возвращаются к нему. К его дерзкой ухмылке, обнажающей ряд ровных крепких зубов, к его необыкновенным, редкого цвета глазам, пронизанным зеленоватыми бликами, как болотная вода на солнце.
Глава 6.
Не все то золото, что блестит.
Передавай ей приветы,
И да, спасибо большое,
Но не давай мне, любимый, советы.
Ну что же это такое?
Песня. Елена Ваенга.
Утром понедельника, отойдя от моральных потрясений, немного успокоившись, я рассказала Арсению об этом "милом" происшествии не скрывая остатков все еще бурлившей злости, но местами даже с черным юмором, с целью не показывать свою незащищенность. И сама могла бы справиться, типо того.
Впрочем, можно было и не торопиться. Ризван, наверняка, уже обо всем доложил. Ну а как же: дружба дружбой, а служба службой. Арсен терпеливо выслушал мою гневную сбивчивую тираду и расхохотался.
- Тебе смешно? - я негодовала, меряя шагами кабинет и отлично осознавая, что выгляжу, как взбесившаяся тигрица, но ничего с этим поделать не могла.
Меня всю трясло от злобы. Тут и упаковка валерьянки не поможет. Разве что стопочка коньячка. Но я - лицо фирмы. И деловых партнеров моего босса, а, по совместительству, еще и любовника, вряд ли развеселит пьяная секретарша.
- Нет, ты представляешь? Уже полтора года не подает признаков жизни. Про ребенка не вспоминает. Не давал мне ни копейки на его содержание. А теперь, оказывается, я ему должна. - Продолжала буйствовать. - Да если бы я квартиру тогда не продала, то он бы уже совсем дохлый был.
- Так ты бы и намекнула на это бандитам, когда деньги отдавала, - задумчиво произнес Арсен. - Сейчас проблем бы меньше было. Где, говоришь, они его закопать хотели?
- На ближайшей к городу помойке, - мой приглушенный ответ повис в тишине.
Вот уж никак не ожидала от любимого такой жестокости. Нет, может, конечно, бывший муженек этого и заслуживает. Но, как никак, он - отец моего ребенка. Да как я потом сыну в глаза смотреть буду, заказав его нерадивого папашу?
- Арсен, ты же не собираешься...
- Расслабься. Риз сказал, что его люди твоему Павлику все популярно объяснили. Больше у своей двери ты его не увидишь.
Я стояла и хлопала глазами, пытаясь поймать в своей душе что-то неуловимое. Не знаю, какой реакции я ожидала от Арсена, но... Наверное, мне хотелось, чтобы он взял меня под свою личную защиту, а вовсе не под защиту своей службы безопасности. Так он помог бы любому другому рядовому сотруднику. Хотелось больше участия, сочувствия... Хотелось, чтобы он как-то определил наши взаимоотношения своей реакцией на произошедшее.
- Мне нужно в аэропорт, - резко сменил тему Арсений. - Сегодня моя мама с сестрой из штатов приезжают. Нужно встретить. Можешь уйти сегодня пораньше. Переодеться. Я за тобой заеду в восемь. Хочу познакомить тебя с семьей.
Вот оно! Подпрыгнув на месте, я сиганула пулей за дверь, чтобы быстренько допечатать договора. Ну, конечно же, сколько я не старалась, никакие рабочие вопросы в моей голове в последующие часы не задерживались. Подумать только! Он хочет познакомить меня со своей мамой. Значит, он действительно серьезно ко мне относится. И я для него не просто секретарша, с которой он спит. Дождалась! Должно быть, я мечтала об этом с того самого времени, когда мы познакомились. Наверняка, он собирается сделать мне предложение. Он любит меня. Правда, любит. И никакие фотомодели и дочки банкиров или нефтяных магнатов его не интересуют. Ему нужна я. Только я.
Такие вот мысли будоражили мой несовершенный мозг, пока я перемеряла кучу одежды. Хотелось выглядеть умопомрачительно. Мне предстоит очаровать свою будущую свекровь. Ясное дело, ее не очень-то обрадует довесок к невестке в виде Никитки. Но какое это имеет значение? У Арсения столько денег, что мой малыш его нисколько не обременит. Вот только одно меня печалило. Мой любимый мужчина совершенно игнорировал моего любимого сынишку. Но он к нему привыкнет. Я уверена. И мы втроем будем счастливы. Или вчетвером. Арсен же захочет и своего ребенка иметь.
Мать Арсения Анастасия - хрупкая невысокая женщина, интеллигентная до мозга костей, чья голубая кровь, казалось, просвечивает даже через кожу. Подружиться нам не удастся - это я поняла сразу. По взглядам, которые она бросала на меня, по ее фразам и ехидным вопросикам с подковырками, предполагалось, я сразу должна была понять: мне не место рядом с ее сыном. Не о такой невестке она мечтала. Но все это в предельно вежливой завуалированной форме. Ее улыбка была настолько лучезарна и приторна, что меня аж мутить начало. При этом при всем ее льдистые серые глаза замораживали, изничтожали. Нет, право, нужно реально иметь ледяную голубую кровь, чтобы показать свое отношение к человеку, не опускаясь до прямых оскорблений. Воспитание, чтоб его. Я - человек исключительно прямой и честный. Не хамка, конечно. Но ласково улыбаться, держа за спиной камень - это не по мне.
Однако, экс королева Анастасия, в данный момент находящаяся в разводе, - это еще полбеды. Вот будущая моя золовка ей, пожалуй, еще сто очков вперед даст. Русское слово "золовка" явно произошло от слова "зло". Так вот, Елизаветта, а попросту Лиза (у моей подруги, кстати, так зловредную кошку зовут) являла собой зло в чистом виде. И эта супервоспитанная стервочка приволокла с собой из Америки подружку Дабри, которую я про себя тут же переименовала в Барби за длинную блондинистую паклю на голове. Ладно, вру. Не паклю. Прическа у нее была что надо. Как и все остальное: от носков ее фирменных туфлей до кончиков ногтей с профессиональным маникюром. Идеально сформированный образ, словно, над ним работала перед этой встречей команда из известных стилистов, модельеров и парикмахеров. Прям леди Совершенство и мисс Элегантность в одном лице. И эта мисс Барби облизывалась на моего Сенечку, как кошка на сметану. Да и он изредка бросал на нее заинтересованные взгляды, что сильно раздражало и вызывало желание испортить белобрысой фасад. И почему мужчины так падки на блондинок?
Если я правильно поняла, то сестра Арсения привезла свою подружку именно с целью познакомить ее с братом. Ну, это пожалуйста. Это сколько угодно. Никто не запретит. Но вот только своим я делиться не люблю. А Арсен - мой, и этой блонди крашенной ничегошеньки тут не обломится.
И еще меня до крайности бесило, что за ужином, да и потом, когда переместились в гостиную, все говорили по-английски. Зная язык в пределах школьного и институтского курса, я с трудом понимала, о чем речь. Разговорной практики, понятное дело, до этого момента не имела. И американский английский значительно отличается от классического, преподаваемого а школах. Но ясно, что никто этого учитывать не собирался. Видимо, само собой предполагалось, что девушка Арсена должна быть предельно грамотной, крайне благовоспитанной, эрудированной, ну и так далее и тому подобное. И всеми способами мне намекалось, как я несчастная далека от идеала, которого заслуживает их золотой мальчик.
Ну,и фиг с ними. Через две недели они уедут в свою Америку. И больше не смогут отравлять мне жизнь. Четырнадцать дней всего. Потерплю. Тем более, что выбора у меня все равно нет.
Всю неделю Арсений выгуливал свою сестрицу с ее подругой по ночным клубам и светским вечеринкам. В качестве компании для сестры он пригласил своего давнего и самого близкого друга Азара. А парой для Барби пришлось стать Ризвану. Пили, болтали, танцевали и пили. Обычная программа с небольшими развлечениями в виде исключений. Все как обычно...
Из обрывков разговоров и умело заданных мной вопросов, как бы невзначай, проявляя дружеское внимание, я смогла многое разузнать про тех людей, с которыми в сложившихся обстоятельствах проводила так много времени.
Азар - младший брат Ризвана. Когда их родители развелись, братья были уже взрослыми. Азар уехал с матерью на ее родину в Россию, а Риз остался с отцом. Когда их отец умер, Ризван продал его фирму, а деньги привез брату, который, к тому времени получил высшее финансовое образование и с помощью своего однокурсника Арсена открыл свое дело. Совместными усилиями друзей бизнес быстро пошел в гору.
Риз был далек от всего этого. Он увлекался боевыми искусствами, оружием, и этим зарабатывал на жизнь. Через несколько лет Ризвану надоело мотаться по миру, и он принял предложение младшего брата осесть в столице. Помогая Азару и Арсену отбиваться от претензий криминальных авторитетов, Риз снова сел на своего конька и согласился возглавить охранные службы обоих фирм.
Сидя за столиком в ночном клубе "Тамерлан" я рассеяно наблюдала за настойчивыми и неуемными попытками Барби завоевать Арсена. Ризван не проявлял к ней никакого интереса, как, впрочем, и она к нему. Под пристальным взглядом зеленых глаз я поежилась. Он, словно, постоянно изучал меня. Наблюдал за каждым словом, движением. И это напрягало. Что ему от меня надо? Может быть, он считает меня вражеской разведчицей, посланной конкурентами, чтобы раздобыть компроматную информацию?
- Риз, а ты вообще женщинами интересуешься, или только в профессиональных целях? - решила подколоть его я, окончательно обозлившись.
Он посмотрел на меня пристально и пронизывающе.
- С чего ты взяла? - усмешка уверенного в себе человека, в которой сквозила издевка и чувство превосходства над окружающими, которое могло смутить кого угодно.
Кого угодно, но только не меня. Меня это просто бесило.
- Ну, у тебя нет ни жены, ни невесты, ни любовницы. Когда мужчина в тридцать пять лет не имеет рядом с собой женщины, то это, по меньшей мере, странно.
Возможно, я уже выпила лишку и городила чушь. Но уж очень неуютно я себя чувствую, когда меня так рассматривают, как микроб под микроскопом. Каюсь, я использовала информацию, поведанную мне по секрету Арсеном, в личных целях. Но любопытство - одно из моих наикрупнейших недостатков. И против него не попрешь.
За секунду Риз сбросил с лица улыбку и едко поинтересовался:
- А с каких это пор секретаршу интересует частная жизнь сотрудников? До последнего момента я думал - это моя привилегия.
- Хватит бодаться, - оборвал нас Арсен, буквально спасая от пикировки, которая явно грозила моим поражением.
Он притянул меня к себе, и сладко поцеловал в губы. В первый раз под его поцелуем во мне ничего не шевельнулось. Я кожей чувствовала на себе взгляд Риза. Я не могла понять, что говорил мне этот его взгляд, но ощущала, что упускаю что-то важное.
На выходные Арсений пропал. И не подавал никаких признаков жизни. Я взвинченная, накручивая сама себя, металась по квартире, не выпуская из рук телефона. Какое-то дурное предчувствие не давало мне покоя. Он не отвечал на звонки. Никто не знал, где он. Или не хотел говорить. Все это казалось более чем странным. Настораживало? Нет, убивало.
- Риз, ты знаешь, где Арсений? - я не хотела, очень не хотела звонить начбезу своего любовника.
Но кто, как не он лучше всех знает о перемещениях своего начальника? Разрываясь между омерзительным чувством обиды ненужной брошенной женщины, ощущая себя униженной от того, что вынуждена была обратиться к нему, и тревогой, желанием знать все начистоту, я находилась на грани нервного срыва.
- А ты уверена, что хочешь знать? - лениво и сухо поинтересовался он.
- По-твоему, я просто так, из любопытства спрашиваю? - я даже не старалась скрыть злость. - Или из желания с тобой поболтать?
- Поболтать? - Риз усмехнулся в трубку. - Я не против. Какаю тему будем развивать?
- Уже озвучила, - зарычала в телефон, окончательно разъярившись.
Его спокойствие и явная насмешка дико выводили из себя. Может, этого он и добивался?
- Анжелика, - вздохнул Ризван, моментально обретя серьезность. - Послушай меня. Заканчивай ты эту свою любовь с Литовским. Хочешь совет? Уйди от него сама. Найди другую работу. Я тебе помогу. Ничем хорошим для тебя этот ваш роман не закончится. Поверь мне.
- И с чего это мы вдруг такие добренькие, такие жалостливые стали? - съехидничала я. - И с чего бы это тебя моя судьба взволновала? Ты мне не брат, не кум и даже не друг.
- Я мог бы стать твоим другом, - тихо, осторожно предложил Риз, видимо, предполагая мою дальнейшую реакцию.
И был прав. Я с яростным рыком бросила трубку. Раз я сплю с Арсением, так меня, значит, можно считать доступной женщиной? Другом он моим хочет быть. Как же! Я же видела, как Ризван смотрел на меня тайком, когда считал, что я этого не замечаю. Совершенно, надо заметить, не по дружески. И не за меня он вовсе беспокоиться. А под себя гребет. Не то, чтобы Риз был мне совсем не симпатичен. Но и ходить по рукам я тоже не собиралась. И вообще, я Арсена люблю.
Дома Арсения тоже не было. Туда я заехала в первую очередь. Меня встретила мама Анастасия и сдержанно сообщила, что ее сын в выходные дни имеет право на личную жизнь, а рабочие вопросы нужно решать в рабочее время. Вот тут я немного не поняла. Я тогда что? Личное? Или рабочее?
Не было Литовского и в офисе, и ни в одном из клубов, где мы обычно отдыхали. Зато в одном из них я встретила пьяного в хлам Азара, как обычно прожигающего жизнь в компании таких же пьяненьких развязанных девиц. На мой вопрос он лишь ухмыльнулся и небрежно пожал плечами. Отчаявшись, я решила вернуться в свою квартиру. И, конечно же, проплакала всю ночь в подушку.
В утро понедельника Арсен никак не объяснил свое поведение, а загрузил меня работой по самое не балуйся. Да еще и Никитка заболел. Поздно вечером, вернувшись домой, я обнаружила его в постели в жару с беспокойно причитавшей над ним нянькой. Правильно говорят, беда одна не ходит. И я, разрываясь между домом и офисом совсем забыла про душевные волнения по поводу наших отношений с Арсением.
В один из этих кошмарных дней, часов около девяти вечера, когда у сыночка спала температура, и он заснул, я вспомнила, что забыла папку с документами на столе в приемной. Работу никто не отменял. Мне предстояла тяжелая бессонная ночь. На завтра у моего любимого босса назначена встреча с иностранными партнерами. Нужно было до утра подготовить все необходимые бумаги. Устало вздохнув, я вызвала такси и поперлась в офис.
Дверь директорского кабинета была приоткрыта. Оттуда доносилось какое-то странное шуршание. Я обмерла. По всем законам логики через фильтр, который организовал Риз для допуска к директорскому телу, просочиться вражины никак не могли. Тогда что это там? Проклиная мое пресловутое любопытство, сжавшись от страха и игнорируя трезвую мысль, что умнее было бы туда не заглядывать, а просто предупредить охрану, я решила выяснить этот вопрос онлайн.
Мой взгляд уперся в обнаженную спину Арсена. Из-за его торса на меня воззрилась сидящая на столе Дарби в виде топлес. Ее длинные обнаженные высоко задранной юбкой ноги практически лежали на плечах мужчины. Интересненькая поза Камасутры, вернись моя память, я вспомню номер. Представьте себя на моем месте... Вот что бы вы сделали в этом случае? Арсений, заметив, что его партнерша отвлеклась, повернул голову, чтобы выяснить: какой предмет завладел ее вниманием больше, чем он.
Встретившись с ним взглядом, я какое-то мгновение медлила. Арсен тоже молчал, сверля меня убийственным взором. Повисла накаленная тишина, тянулись мгновения. Как будто, отсчитывали минуты до взрыва. Один, два, три... Я просто ушла. Призвав на помощь все свое самообладание. Не закричав, не разрыдавшись. И даже ничего не сказав. А какой смысл закатывать скандал и истерику? Потерять последние оставшиеся жалкие крохи собственного достоинства?
Застукав любимого на горячем, устраивая сцены, мы этим самым признаем свою ущербность. Выбрали ее, а не меня. Почему? Что во мне не так? Да нет. Я уверена: во мне все так. Не так у него. У них, у мужиков. Это у нас у женщин все по любви. А у них - инстинкт природы. Он управляет ими, правит их миром.
Как же все глупо. Как цинично. Грубо. Пошло. И до смешного банально. Как в одной старенькой песенке:
Видно не судьба, видно не судьба,
Видно нет любви, видно нет любви,
Видно надо мной, видно надо мной
Посмеялся ты, посмеялся ты...
Это я так - хорохорюсь. Конечно же, опять проплакав всю ночь и все утро в подушку (она скоро не выдержит и рассыплется от моих слез), нагло прогуляв вторник и среду, я явилась на работу в четверг, приложив все усилия к тому, чтобы убрать синяки под глазами, опухшими от слез. Зато в самом воинственном расположении духа. О чем я тогда думала? Не знаю... О своих поруганных чувствах. О своих растоптанных надеждах. О своей мечте прожить с любимым мужчиной всю жизнь душа в душу и умереть в один день?
И, конечно же, спустя несколько минут после моего возвращения на свое рабочее место, Арсен, подлетев к моему столу, бесстыдно, бесцеремонно, без тени угрызений совести прорычал:
- Где ты шлялась два дня? Документы готовы? Уволю...
Я неторопливо поднялась, сжав зубы. Несколько секунд смотрела в его бесстыжие, сверкавшие яростью глаза. И... Как в замедленной съемке. Неспешно собрала листы, папки и бросила всю эту кипу бумаг ему в лицо. Одна из папок стукнула его по лбу, а документы разлетелись по приемной. Арсен опешил. Да, такой реакции "его величество", явно, не ожидал, про себя удовлетворенно отметила я. Но этого мне почему-то показалось мало. Выйдя из-за стола, я методичным злобным шагом приблизилась к нему и залепила при всем честном народе, собравшимся в помещении, оглушительную, офигительную, уничтожающую пощечину.
Стоп кадр. Я горделиво удаляюсь, по всей вероятности, навсегда. Конечно же, завтра он меня уволит, чтобы поддержать свой имидж босса. Как посмела какая-то секретарша заехать ему по мордасам на глазах у всего офиса?
Но снова и снова переживая про себя этот момент, я чувствовала все то же злорадное удовлетворение. Он опять прокатил меня. Опять! Именно тогда, когда я начала ему по- настоящему верить. Чуть не молилась на него. Влюбленная дурочка. В рот ему смотрела.
Чувства никогда не советуются с мозгами, но потом расплачиваются за все именно они. Чувства или мозги? И то, и другое. А главное - мы сами.
Я упала на свою кровать в своей, а на самом деле вовсе и не своей квартире, осознавая, что этот вечер здесь последний.
Арсен мне этого не простит. Ни за что не простит такой выходки, просто сметающей его с пьедестала опытного бабника и властелина женских сердец. Да еще и великого начальника. С ним же нельзя так обращаться. Нужно было просить, скулить, умолять. Бороться за него и за его внимание. Но до такого унижения я никогда не смогу опуститься. Я не буду перед ним прогибаться. Ведь это он меня обманул. Он. Опять...
Все, приехали. Конец. Всему конец. Конец, конец, конец...