– Моя точка зрения осталась неизменной. Им предложили что-то сверх того, что предлагаете вы.
– Продолжайте, – поощрил он.
– Это граничит с финансовым самоубийством, если только у ваших соперников нет неограниченного лимита средств. Или же они готовы пойти на все, чтобы украсть у вас сделку.
Алехандро опустил глаза, и она не смогла разглядеть выражения его лица. Элиза всегда считала, что хорошо умеет считывать эмоции, но то, как было обмануто ее доверие в прошлом году, лишило ее этой уверенности. И все же она считала, что попала в точку.
Алехандро развернулся, ничего ей не ответив. Элиза встала.
– Я права? Мистер Агилар, кто-то готов предпринять невиданные шаги, чтобы увидеть, как вы провалитесь?
– Алехандро, – пробормотал он.
– Что?
– Если мы будем работать вместе, вам придется называть меня по имени и на "ты".
– Я… Хорошо.
– Шеф-повар приготовил для нас ужин. Давай поедим, заодно продолжим наш разговор.
Элиза последовала за ним в его кабинет и прошла в небольшую столовую. Стол был накрыт на две персоны, и, судя по нескольким фарфоровым тарелкам и сверкающим бокалам, ужин предполагал несколько блюд.
Они уселись за обеденным столом, и шеф внес в столовую два блюда. Элиза выбрала равиоли с курицей и едва не застонала от удовольствия, попробовав их.
– Беру свои слова обратно. Если выбирать между пятиминутной прогулкой до кафе и сэндвичем или этими божественными равиоли, я каждый день буду выбирать обед в этих стенах.
Шеф-повар, который почти дошел до двери, довольно ухмыльнулся на ее комплимент, и Элиза улыбнулась ему в ответ. Повернувшись к столу, она заметила, что Алехандро недовольно хмурится. Он прищурился, глядя на закрывающуюся дверь, и пристально посмотрел на Элизу.
– Ты флиртуешь с каждым мужчиной, который оказывается рядом с тобой?
Элиза застыла, не донеся вилку до рта.
– Я не флиртую. – Она задохнулась от возмущения.
Его обвинение мгновенно воскресило отвратительные воспоминания. Независимо от того, как часто она убеждала себя, что в нападении не было ее вины, Элиза не переставала задаваться вопросом, не посылала ли она двусмысленных сигналов своим поведением.
Ее родители, безусловно, воспользовались бы данными от природы шармом и обаянием, а Марша Джеймесон зачастую советовала дочери использовать ее сексуальность в качестве преимущества, но Элиза поклялась себе никогда не идти по стопам родителей в этом вопросе. К сожалению, ее решимость Брайан Грей воспринял как вызов…
Элиза быстро отбросила неприятные воспоминания и вскочила на ноги, но прежде, чем она успела сделать хоть шаг, Алехандро крепко схватил ее за запястье.
– Что это ты, интересно, делаешь?
– Мне не нравится тон этого разговора. Возможно, я поспешила, решив обедать здесь. И я не флиртовала, – повторила она, чтобы вновь уверить себя: в том, что случилось год назад, не было ее вины. – Но я достаточно хорошо воспитана для того, чтобы поблагодарить человека, если он что-то для меня сделал.
Алехандро смотрел на нее слишком долго.
– Сядь, Элиза. Мы еще не закончили.
– У меня пропал аппетит. – Она покачала головой. – К тому же уже семь часов, я не подписывалась на круглосуточную работу.
– Но ты взяла на себя обязательство работать сверхурочно, если это необходимо. Ты считаешь это время потраченным впустую?
– Я могу изменить свое решение, если меня перестанут подвергать беспочвенным обвинениям. – Она посмотрела на его руку, обхватившую ее запястье.
Алехандро немного помедлил и отпустил ее.
– Несколько минут назад ты наслаждалась едой. Я постараюсь не портить наш ужин разговорами на острые темы.
Элиза посмотрела сначала на свою тарелку, а потом на дверь. Она понимала, что уйти сейчас будет крайне глупо, поэтому она вернулась на свое место.
– Кстати, если ты помнишь, с тобой я не флиртовала. Разве что ты не причисляешь себя к мужчинам. – Это была дешевая провокация, и Элиза тут же пожалела о сказанном.
– Мы вроде бы решили не препираться? – слегка улыбнулся он.
Элиза промолчала, и какое-то время они ели молча. В качестве второго блюда шеф предложил им ростбиф с овощами, и Алехандро взял в руки бутылку дорогого красного вина.
– Выпьешь немного?
Элиза кивнула.
– Я не большая почитательница вина, да и алкоголя в целом, так что не обессудь, если я не оценю таких изысков.
Алехандро наполнил сначала ее бокал, а затем свой.
– Я предпочитаю честность претенциозному рассказу о несуществующем букете и послевкусии.
– Один – ноль в мою пользу, – не сдержала улыбки Элиза.
– Оставайся предельно честной со мной во всех аспектах, и ты заработаешь еще много очков.
По какой-то неведомой ей причине Элиза испугалась. Она боялась того, чего не могла спрогнозировать. Они почти доели ростбиф, когда Алехандро снова заговорил:
– Итак, в свете того, что ты обнаружила, что посоветует мне "Джеймесон пиар"?
Она знала, что ее родители посоветовали бы жесткие меры. Слежка, непристойные сплетни и грязные секреты – любимая тактика ее отца.
– Спокойное наступление. И напоминание обо всех тех преимуществах, которые Исикава получат от слияния.
– Без объявления войны моему конкуренту?
Элиза скривилась.
– Я полагаю, можно пойти и этим путем, если ты хочешь.
– А ты бы каким путем пошла?
– Не этим. Я не люблю кровопролитие.
– Возможно, тебе просто не хватает силы характера, – поддразнил он.
Решив оставить его наживку без внимания, Элиза сделала глоток вина и приятно удивилась его терпкому вкусу.
– Прямой разговор – это хороший подход, Алехандро. Ничто не сравнится с личной встречей. Сколько раз ты встречался с братьями Исикава лицом к лицу с тех пор, как было принято решение о слиянии?
– Дважды. – Он покрутил в руке бокал с вином.
– После того как твоя команда провела исследование об их рентабельности и уровне прибыли?
– Разумеется.
– Дай угадаю: обе встречи прошли здесь, в Штатах, и ты водил их в лучшие рестораны в городе?
– Каждое их желание предугадывалось. Они остались довольны.
– Это ты так считаешь.
– К чему ты клонишь? – прищурился Алехандро.
– Готова поспорить на большую часть моей коллекции комиксов манга, что ты не открыл им ни единой личной детали о самом себе.
– Не хочу повторяться, но я…
– Не склонен к сантиментам, я в курсе. Но позволь ты им узнать себя как человека, личность… и ты смог бы избежать того, что сейчас происходит.
– Это может сработать, если ты владеешь фургончиком для продажи мороженого. Если Исикава не замечают многомиллионную сделку сквозь призму собственных эмоций, то, вероятно, я веду дела не с теми людьми.
– Мы оба знаем, что это не так. – Она пристально посмотрела на Алехандро. – Корпорация Исикава – выдающееся предприятие, как и твоя компания. Успешное слияние обеспечит вам освещение сделки во всех новостях. Все, что тебе нужно, – немного прогнуться.
– Значит, вот что бы ты сделала на моем месте? Обнажила свою личную жизнь перед незнакомцами, чтобы подписать сделку?
Элиза подняла свой бокал и сделала большой глоток вина, приятное тепло разлилось по ее телу.
– Мы говорим не обо мне.
– Давай порассуждаем гипотетически, как ты любишь. Будь ты на моем месте, ты бы дала себе такой же совет?
– Да. – Она открыто посмотрела ему в глаза.
– И что бы ты о себе рассказала?
– Это слишком общий вопрос. – Она покачала головой.
– Тогда давай конкретизируем. Ты училась в университете на Западном побережье, хотя твоя семья живет на другом конце страны, в котором тоже много отличных учебных заведений. Почему?
– Из потребности расширить горизонты. – Элиза сделала еще один глоток вина, хотя интуиция подсказывала ей, что пора остановиться.
– Если у тебя была такая потребность, то почему ты вернулась и стала работать на родителей?
– А что, это противозаконно? – напряглась она.
– Такой ответ ты дашь своему предполагаемому бизнес-партнеру?
– Нет. – Она начала понимать, что падает в яму, которую сама же и выкопала. – Я согласилась работать в компании родителей в качестве возврата долга за мое обучение в университете.
Алехандро нахмурился.
– Они ожидали, что ты вернешь им деньги, потраченные на твое образование?
– Они много чего ожидали, – разоткровенничалась Элиза, списав это на выпитое вино. – Они никогда и ничего не делают бесплатно, в том числе и для собственной дочери.
– Между тобой и родителями, кажется, не слишком теплые отношения? – Понимание мелькнуло в его глазах.
– Можно сказать и так, – не удержалась от злого смешка Элиза.
– Тогда почему ты с ними работаешь?
– Рабочие места не падают с небес, как только ты заканчиваешь университет. И даже если на втором или третьем собеседовании тебе предлагают работу, то, узнав, что ты – дочь Марши и Ральфа Джеймесон, тебя спрашивают, почему ты столь пренебрежительно относишься к великой возможности работать на них. Половина потенциальных работодателей не возьмут тебя, потому что не верят, что ты будешь предана своей работе, другая половина уже имеет о тебе предвзятое мнение и даже не посмотрит в твою сторону. Семь месяцев безуспешных поисков работы, и родители, постоянно напоминающие о долге, не оставили мне выбора.
Элиза сделала еще глоток вина. Она уже сожалела о том, что открыла о себе гораздо больше, чем собиралась. Тишина, полная невысказанных вопросов, заполнила комнату. Алехандро внимательно посмотрел на нее:
– И этот долг уже выплачен?
– Почти. Я окончательно разделаюсь с ним с твоей помощью.
– С моей? – переспросил Алехандро.
– Если я помогу тебе завершить эту сделку, это, разумеется, будет прекрасно для тебя. Но это также пополнит мое резюме и, что еще более важно, освободит меня от родительских оков. Тройной выигрыш.
– Понятно. – Алехандро медленно покрутил свой бокал.
Он продолжал смотреть на Элизу, и лицо ее запылало, но это не имело никакого отношения к выпитому ею вину.
– Прости, ты не просил меня рассказывать историю моей жизни. – Поставив опустевший бокал на стол, Элиза встала и покачнулась. Алехандро тотчас же вскочил из-за стола и обхватил ее за талию. – Я же говорила, что почти не пью. – Она отвела взгляд от его внимательных глаз, и так уже увидевших слишком много.
– Говорила, но ты не пьяна. Поверь мне, я хорошо знаю разницу, – слегка насмешливо проговорил он.
– Тем не менее утром это будет выглядеть не слишком хорошо, – пробормотала она.
– Ты едва допила один бокал. Я не собираюсь использовать это против тебя.
Элиза посмотрела в его глаза и застыла, зачарованная золотистыми искорками, расходящимися от зрачка по радужке.
– Спасибо, – прошептала она.
– Не за что, – по-испански сказал Алехандро.
Они продолжали стоять так близко друг к другу, что дыхание их почти смешивалось. Элиза понимала, сколь велика опасность того, что его глаза проникнут прямо ей в душу.
– Я вообще не собиралась пить. Просто…
– Просто – что?
– Я не люблю говорить о своих родителях.
– Почему?
– Это… слишком больно, понимаешь?
– Нет. Не понимаю. – На его губах появилась мрачная ухмылка.
– Конечно нет. – Элиза нахмурилась. – Полагаю, у тебя было восхитительное детство, наполненное тошнотворно блаженными воспоминаниями.
Ладони, лежавшие на ее талии, едва заметно сжались.
– Тошнотворными – довольно часто, блаженными – нет.
Элиза внезапно осознала, что его руки все еще касаются ее тела. Она не могла думать ни о чем, кроме жара, проникающего в ее кожу от его прикосновений. Ей хотелось, чтобы эти руки скользили по ее телу, лаская и пьяня.
– Что ж, мне очень жаль.
– Жаль чего?
– Нас обоих.
– Мне не нужна твоя жалость, – резко сказал он.
Элиза вздрогнула, и он тут же провел ладонями по ее рукам, согревая и успокаивая ее. Она изо всех сил старалась сосредоточиться.
– Я просто…
Взгляд Алехандро опустился к ее губам, и все мысли мгновенно улетучились из ее головы. Элиза отвела взгляд, пытаясь восстановить здравомыслие, но его руки на ее талии затормаживали ее мыслительный процесс.
– Алехандро?
– Да? – выдохнул он.
– Можешь отпустить меня. Обещаю, я не упаду.
Руки Алехандро задержались на ее теле еще на несколько секунд, а потом он отпустил ее.
– Рад слышать. Хочешь кофе или будем считать, что на сегодня рабочий день закончен?
Она провела ладонями по рукам в тех местах, где Алехандро касался ее. Она с удивлением осознала, что вовсе не хочет, чтобы этот день заканчивался.
– Ты собирался сказать мне, кто стоит за саботированием слияния.
Разные эмоции смешались в его глазах, и от этого зрелища у Элизы неприятно засосало под ложечкой.
– Это мой брат, – наконец сказал он. Вопреки выражению глаз, голос его был абсолютно лишен эмоций.
– Твой брат?
– Да.
– Но… почему?
Алехандро сделал несколько шагов назад к сервировочному столику и налил себе кофе.
– Потому что у меня, как и у тебя, слово "семья" не вызывает радужных чувств.
Элиза слишком хорошо понимала, о чем он говорит.
– Все же это несколько чересчур… Неужели брат настолько сильно хочет причинить тебе боль?
– Ты предполагаешь, что я из тех людей, которым можно причинить боль? В худшем случае он доставит мне массу неудобств, не более.
Ошеломляющая уверенность в его словах слегка охладила ее. И все же она ощущала какую-то близость с Алехандро, испытывая эмоции, которым не могла подобрать нужного определения.
– Думаю, на сегодня все же достаточно. Пойдем. – Он вышел из столовой и направился в свой кабинет.
Элиза не торопясь последовала за ним и увидела в его руках свой пиджак и портфель. Алехандро помог ей одеться, и она смущенно пробормотала "спасибо". Она уже собиралась попрощаться, когда увидела, что он тоже надел пиджак и подошел к ней.
– Ты тоже уходишь?
– Я отвезу тебя домой.
– В этом нет никакой необходимости. – Она покачала головой. – Я поеду на метро и через двадцать минут буду дома.
Он взял ее за локоть и пошел к двери.
– Уже поздно. О том, чтобы позволить тебе ехать на метро в этот час, не может быть и речи. Завтра мне хотелось бы увидеть тебя на работе целой и невредимой.
– И все же…
– Ты уже забыла о нашей договоренности не тратить время на ненужные споры?
Элиза упрямо поджала губы и пошла за ним к лифту. Закрытая в маленьком пространстве, она не знала, что сказать человеку, чье присутствие было столь осязаемым. Она предпочла отвернуться, чтобы не встречаться с ним взглядом. В зеркале лифта она детально видела его отражение.
Даже в профиль Алехандро был потрясающе привлекателен. В электрическом свете ламп его кожа приобрела насыщенно-оливковый цвет, а темные волосы блестели так, что к ним хотелось прикоснуться. Элиза никогда прежде не испытывала желания дотронуться до лица мужчины, не говоря уж о его волосах.
В те редкие свидания, на которые она ходила в колледже, она быстро выяснила, что в подтексте каждого из них был секс. Эти реалии преследовали ее и на работе, но она быстро научилась держать мужское внимание к своей персоне на значительном расстоянии.
Но, глядя на Алехандро, она почувствовала незнакомое до сей поры желание сделать все наоборот, поддаться этому сексуальному влечению, которое пронизывало ее насквозь, до самых кончиков пальцев.
Словно почувствовав, что Элиза искоса поглядывает на него, Алехандро поднял голову, и их взгляды встретились в зеркале. Он смотрел в ее глаза, и она не смогла отвести взгляд, словно он гипнотизировал ее. Единственным звуком, нарушившим молчание, было мерное гудение лифта.
Глаза Алехандро темнели с каждой секундой. Когда его взгляд опустился к ее губам, Элиза неосознанно разомкнула их. В тишине раздался тихий вздох, словно начало то ли проклятия, то ли молитвы.
Двери лифта раскрылись с тихим стуком, и чары рассеялись.
Глава 5
Взгляд Элизы то и дело скользил в сторону мужчины, уверенно управлявшего своим "бугатти". Даже молчание, заряженное остатками той атмосферы, что окружала их в лифте, было не в тягость. Это дало ей время осмыслить, что такого было в Алехандро Агиларе, что угрожало разрушить ее столь тщательно возведенные стены вокруг собственной сексуальности и своих чувств?
И ведь он не сделал ничего такого, что могло оскорбить ее, испугать. Конечно, его комментарий о флирте неприятно ужалил ее, но не более. Но это по-прежнему не объясняло то тревожное волнение, которое она ощущает, находясь рядом с Алехандро.
Алехандро свернул в переулок, приближаясь к кварталу, в котором жила Элиза. Она старалась не смотреть в его сторону.
– Итак, – она откашлялась, – ты собираешься преследовать своего брата?
Он стиснул зубы и притормозил на красный сигнал светофора. Одна рука лежала на руле, второй он задумчиво почесал щеку, на которой уже начала пробиваться щетина.
– В данный момент я борюсь с этим желанием.
– Это хорошо, – вздохнула она.
Алехандро быстро глянул на нее, прежде чем тронуться с места на зеленый свет.
– Ты придерживаешься пацифистского курса со всеми своими клиентами?
– До сей поры мои сделки включали в себя ограничение ущерба или использование лучшего подхода, чтобы освещать клиента в выгодном свете. Я не слишком-то помогу тебе, если буду придерживаться курса, при котором ты еще долго будешь выглядеть неважно в глазах инвесторов.
– А тебе-то какое дело? – Он снова взглянул на нее. – Это твой последний контракт. То, что будет происходить после этого, не должно тебя волновать.
– Ты прав, не должно. – Элиза покусала нижнюю губу. – Может, я просто не хочу, чтобы моя лебединая песня оставила после себя неприятное послевкусие, – ответила она. Элиза посмотрела в окно и увидела свой жилой комплекс. – Если ты притормозишь здесь, я быстро выпрыгну.
Алехандро проигнорировал ее реплику, так же как и знак "парковка запрещена" перед ее домом. Он остановил машину перед входом, вышел из машины и открыл пассажирскую дверь автомобиля.
– Спасибо, что подвез.
Он взял ее за руку и повел к входу в здание.
– Поблагодаришь, когда я доведу тебя до двери квартиры. Заодно расскажешь мне, почему в этом доме нет ни швейцара, ни приличной системы безопасности. – Он с неодобрением посмотрел на подозрительного вида парочку, выбежавшую из дома прямо перед ними.
– У меня есть домофон, – отмахнулась Элиза. – Доволен?
– Нет.
Элиза скривилась.
– Не все могут позволить себе особняк в Баррингтон-Хиллз, Алехандро.
Он нажал кнопку вызова лифта. Когда тот не тронулся с места, Алехандро нажал на кнопку еще несколько раз подряд.
– Я не живу в Баррингтон-Хиллз.
– А мои родители живут.
– И ты решила жить здесь? – Он недоуменно уставился на нее.
– Да.
Он не стал расспрашивать дальше, из чего Элиза сделала вывод, что Алехандро тема семьи неприятна точно так же, как и ей самой. Он еще несколько раз потыкал кнопку лифта и выругался, потому что лифт по-прежнему стоял на месте.