Тяжело, судорожно дыша и плача от страха, Саманта прильнула к двери, упершись лбом в прочное дерево, и услышала точно такой же звук тяжелого дыхания с другой стороны… Она поняла, что это дышит тот, другой.
Задохнувшись, она отпрянула назад и в ужасе уставилась на ручку двери, которую кто-то повернул сначала в одну сторону, потом в другую. После этого не последовало ни новых звуков, ни новых движений. Ручка замерла.
Внезапно с той стороны двери раздался низкий, противный смешок, и сердце перестало биться в груди у Саманты. Сзади яростно зарычал Бандит, и она опустила руку, вслепую шаря за спиной, ища хоть какого-то успокоения в присутствии пса.
Медленно вздохнув, она прислушивалась к шагам, удалявшимся по крыльцу. Только когда раздался мягкий, приглушенный удар, означавший, что пришелец спрыгнул на землю, она перевела дух и стала ждать, когда шаги затихнут вдали.
Внезапное желание увидеть лицо убийцы подтолкнуло ее к окну над раковиной. Трясущимися руками Сэм раздвинула занавески и выглянула наружу, надеясь хоть краем глаза рассмотреть непрошеного гостя. Но в поле ее зрения не оказалось ничего, за исключением ворона, летевшего через двор к группе деревьев за забором.
- О Боже! О Боже!
Она закрыла лицо руками и рухнула на колени. Этого не могло быть. Ей казалось, что весь этот ужас, весь этот ад остался в Лос-Анджелесе. Но убийца, как видно, обнаружил ее и здесь.
- Джонни! Надо рассказать Джонни. Он знает, что делать.
Не обращая внимания на дрожащие пальцы, она набрала телефон офиса Джона Томаса и, прижав трубку к уху, вновь откинулась назад, чтобы посмотреть в щель между занавесками и убедиться, что "тот" не вернулся снова.
Но гудков не последовало.
- Проклятие, - пробормотала она и, глубоко вздохнув, попыталась убедить себя, что в панике, очевидно, набрала не то количество цифр. Только начав набирать снова, она осознала, что в трубке нет вообще никакого сигнала.
- Нет! Только не это! Пожалуйста, только не это! Нельзя отрезать меня от Джонни!
Она бросилась в гостиную к аппарату, что стоял там. Бандит не отставал от нее ни на шаг. Сэм схватила трубку, но единственным звуком, который она слышала, было биение ее собственного сердца, бешеными сокращениями гнавшего кровь по артериям. Линия была мертва. Мертва так же, как будет мертва и она, если не сможет вовремя получить помощь.
Выбраться из дома невозможно. Самое глупое, что можно сделать, - это, выбравшись на улицу, попасть в лапы к убийце. Сэм огляделась вокруг в поисках какой-нибудь подсказки, но ничего не обнаружила. Она слышала лишь глухие удары сердца и собственное затрудненное дыхание, прерываемое всхлипами. Довольно долго она стояла, замерев от ужаса и думая, что, наверное, наступил день, в который ей суждено умереть.
Но пока она стояла так, что-то вокруг изменилось. Она вспомнила найденные только что письма, потерянные годы, их страдания и вдруг снова разозлилась.
Слезы высохли. Губы перестали дрожать, рот яростно сжался. Если он появится снова, она будет готова к борьбе.
Сопровождаемая Бандитом, Саманта принялась баррикадировать дверь мебелью. Убедившись, что теперь для того, чтобы войти внутрь, потребуется вызывать армию, они сделала то же самое на кухне, придвинув к двери стол и подперев его стульями, поставленными на две ножки. Баррикады были возведены.
Проверив запоры на всех окнах и опустив шторы, Саманта отправилась на поиски оружия. Джонни ведь полицейский. У него в доме обязательно должно быть оружие, кроме того, что он носит с собой.
На полке шкафа, за коробками с мылом и стиральными порошками, она обнаружила двуствольное помповое ружье, сверкавшее полированной голубоватой сталью и лаком деревянного приклада. Уперев ружье в плечо, Саманта попыталась прицелиться, но пошатнулась под его тяжестью.
Радость ее длилась недолго - лишь до тех пор, пока она не обнаружила, что магазин пуст. Дальнейшие поиски не принесли никакого результата. Ни единого патрона. Она опустилась на пол и положила голову на колени. В груди задрожали рыдания, но Сэм не позволила им вырваться наружу.
- Джонни, помоги мне! Я не могу найти эти треклятые патроны! - В отчаянии Сэм стукнула кулаком по ноге.
Но лишь Бандит мог услышать ее жалобу. Она все же решила не сдаваться. Пригибаясь, когда приходилось проходить мимо окон, она пробралась на кухню, устроилась в углу напротив двери, сжав в руке нож и положив незаряженное ружье на колени, и постаралась найти себе положение поудобнее.
Тут же появился Бандит, плюхнулся рядом и положил голову ей на колено, повизгивая время от времени. Пес словно говорил, что она не одна, что он все понимает.
Со слезами на глазах, чувствуя спазмы в желудке, Саманта приготовилась ждать. Кто-нибудь придет. Или это будет Джонни, или… ее преследователь. Кто бы ни пришел, на этот раз она будет готова к встрече.
Время близилось к семи, когда Джон Томас вернулся в офис, ведя за собой Лема Маршала в наручниках, изрыгающего проклятия на каждом шагу. Кто из них выглядел хуже, сказать было трудновато. Делмар, диспетчер вечерней смены, изумленно уставился на обоих.
- Черт, шериф! Не могу поверить, что вы повязали его в одиночку!
- Я тоже, - ответил тот устало. - Помоги запереть его.
Делмар выбрался из-за перегородки и обошел вокруг растрепанной, промокшей насквозь фигуры, больше походившей на животное, чем на человека.
- За что мне его держать, Джон Томас?
- Просто отопри камеру, остальное я сделаю сам, - отрезал шериф и, дернув наручники, сковывавшие руки Лема, поволок своего пленника в камеру для задержанных.
- Делмар, не знаешь, догадалась ли Кэрол Энн позвонить Саманте и сказать, что я задерживаюсь? - спросил Джон Томас, расстегивая наручники и заталкивая Лема в камеру. Делмар тут же захлопнул дверь и запер ее.
- Тут вот какое дело, - промямлил Делмар. - Она говорит, что ей ни разу не удалось прозвониться. Она сказала, что звонила много раз, но никто не поднимал трубку. Припоминаю, она вроде сказала, что раз пять или шесть звонила уже после обеда.
Джон Томас ощутил противную слабость в коленях. Комната поплыла перед глазами, словно его начало выворачивать наизнанку.
- Это значит, никто не отвечал?
Делмар нахмурился.
- Точно. Я сам стоял рядом и видел, как она набирала номер в последний раз. Я тогда только заступил. Это было около пяти, возможно, в четверть шестого. Кэрол Энн казалась очень озабоченной. Она сказала, что ей так и не удалось связаться с вами по радио.
- Я был занят другим делом, - ответил Джон Томас, с ненавистью глядя на человека за решеткой камеры, из-за которого он, возможно, потерял не только новую рубашку. В тот же момент он принял решение. - Я еду домой, Делмар. Арест Лема оформлю завтра.
- Я сам начну заполнять бумаги, - предложил Делмар. - А вы добавите, что потребуется, завтра, когда появитесь. Я помню все данные на старика Лема не хуже, чем свои собственные.
Но Джон Томас уже не слушал. Он представил себе, как надрывался телефон в пустом доме, и теперь гадал, куда же делась Саманта.
Взяв патрульную машину вместо джипа на случай, если вдруг придется воспользоваться радио, чтобы вызвать подкрепление, Джонни домчался от Раска до своего дома меньше чем за восемь минут, благодаря Бога за то, что он на той стороне закона, на какой надо. Во времена его юности за подобные трюки можно было очень просто загреметь в тюрьму.
Сумерки уже сгущались, когда он свернул на подъездную дорожку. Даже отсюда было видно, что дом подозрительно темный.
Не заметил он ни приветливо открытой двери, ни улыбающейся Саманты, зовущей его ужинать. И собака не выскочила ему навстречу. Ничто не указывало на то, что в доме кто-то есть.
Джон Томас резко затормозил перед крыльцом, отчего во все стороны полетели грязь и гравий, выскочил из машины и бросился к дому, не переставая молить небеса, чтобы Сэм была там, и одновременно молясь об обратном. По крайней мере, если Саманта ушла, она, может быть, еще жива.
Он колотил в дверь и громко выкрикивал ее имя, но ответа не последовало. Подстегиваемый страхом, Джон Томас спрыгнул с крыльца и побежал вокруг дома к черному ходу. Если потребуется, он разнесет его в щепки.
Глава 9
Левая нога Саманты совсем затекла, спину разламывало от скрюченной позы, в которой она сидела. Забившись в угол кухни, девушка следила за тем, как полуденное солнце катилось к горизонту, и еще долго после этого всматривалась в густеющие вечерние тени, расползавшиеся по всему дому.
Глаза жгло; от усталости и напряжения страх, с которым она начинала свое бдение, сменился непреклонной решимостью. Месяцы жизни под гнетом ужаса ушли в прошлое. Последние несколько недель вместе с Джонни изменили ее отношение к тому, что ее преследуют. Она, возможно, не сумеет остановить убийцу, но то, что сегодня она последний раз чувствовала себя беспомощной, Саманта знала точно.
Несчетное количество раз ее глаза впивались в кухонные часы, висевшие над раковиной, и она молилась, чтобы наконец наступило пять часов. Но когда часы пробили пять и время потянулось дальше без каких-либо признаков появления Джонни, ее храбрость начала потихоньку улетучиваться.
Внезапно Сэм вновь охватил страх. Что, если убийца решил выместить свою злобу и на человеке, увезшем ее? Что, если жизнь Джонни тоже в опасности, а они об этом не подумали?
- Джонни, вернись домой, - прошептала она. Он должен знать, что она нашла эти письма. Ей нужно было сказать ему, как много он для нее значил и значит.
Испугавшись паники в собственном голосе, она глубоко вздохнула и крепко зажмурила глаза, но все равно почувствовала, что слезы катятся по щекам, капая на рубашку.
Бандит вздохнул и завозился рядом с ней, потом подвинулся ровно настолько, чтобы положить голову чуть выше ей на бедро, поближе к руке, лежавшей на полированной поверхности двуствольного дробовика.
Забывшись в полудреме, Саманта не услышала шума подъехавшей машины. Но шаги, простучавшие по деревянным ступенькам переднего крыльца, и резкие неожиданные удары в дверь с наружной стороны заставили ее мгновенно выпрямиться, дрожа всем телом.
Она слышала крики, но, прежде чем ей удалось разобрать слова, оглушительно залаял Бандит, так что единственным, что можно было расслышать, оказалось эхо неистового лая пса. Мертвой тишины как не бывало.
- О Господи, - застонала Саманта. - Он снова здесь!
С трудом встав на ноги, она положила нож на подоконник рядом в собой, так как ей нужны были обе руки, чтобы приподнять ружье хотя бы до уровня бедра. Если он вломится внутрь, ей, возможно, удастся обмануть его, сделав вид, что ружье заряжено. Если не удастся, тогда под рукой есть нож. Больше она ничего не могла сделать, кроме как попытаться сбежать, но от этого желания Сэм уже избавилась. Стоя в испуганном ожидании, она вдруг почувствовала неожиданную волну облегчения. По крайней мере закончилось ожидание неизвестности.
Все повторилось, как и раньше. Звук бегущих шагов вокруг дома и затем глухой топот ног на заднем крыльце.
У Саманты задрожали руки, она неотрывно смотрела на внутреннюю панель кухонной двери, пытаясь представить себе, каков ее преследователь, топчущийся с другой стороны, что он задумал. Но голос, который она услышала, оказался неожиданно знакомым и родным. Ее молитвы были услышаны!
- Сэм! Саманта Джин! Ты здесь? Проклятие, открой дверь!
Это был Джонни! И судя по тому, как он кричал и ломился в дверь, он был готов снести ее, если Саманта немедленно не откроет. Бандит заплясал у ее ног. Сэм перегнулась через мебель, которой заставила проход у двери.
- Джонни, это ты?
При звуке ее голоса Джон. Томас почувствовал внезапную слабость.
- Истинный крест, чтоб мне умереть, - отозвался он, с удивлением заметив, как дрожит его голос. Прислонившись лбом к шершавой поверхности двери, он стал ждать, когда сможет увидеть ее лицо.
Он услышал звук, словно растаскивали мебель. Затем непрерывный безумный лай своего пса, затем скрип отодвигаемой щеколды. Дверь распахнулась, и, не дав ему даже войти внутрь, Саманта упала в его объятия.
- Боже, Сэм, что случилось? Что, черт побери, с тобой стряслось? Ты не отвечала на звонки. Я боялся…
Он замолчал, начиная замечать ужасные судороги, сотрясавшие ее тело, и вид кухни за ее спиной. Твердой рукой он подтолкнул Саманту внутрь, зашел сам, затем запер дверь и взял девушку за плечи.
- Расскажи все.
Сэм подняла глаза и заплакала. Давясь слезами, она начала говорить, перемежая рассказ всхлипами и сдавленными рыданиями.
- Кто-то пытался проникнуть в дом. Бандит лаял и рычал у передней двери, и тут я услышала, что этот - не знаю кто - побежал вокруг дома.
Она глубоко вздохнула и показала на перевернутые стулья в соседней комнате.
- Тогда я вспомнила, что задняя дверь не заперта. Я добежала до кухни раньше, чем он, хотя чуть не опоздала.
Взглянув на ее ободранные колени и видя застывший ужас в ее глазах, Джонни понял, насколько серьезны были ее слова.
- Господи Иисусе! - Ярость в его голосе не предназначалась ей, и она знала это, но все равно вздрогнула.
- О, милая, я не имел в виду тебя, - быстро проговорил Джон, рассердившись на себя за то, что невольно вызвал у Сэм страх. Он протянул к ней руки. Не колеблясь, она нырнула под их защиту.
- Я знаю, Джонни. Но у меня есть только одно объяснение. Я провела очень плохой день сегодня. - Саманта попыталась улыбнуться и не разреветься, когда он сжал ее лицо в ладонях и поцеловал ее с нежной мукой.
Джону Томасу было просто плохо.
- Почему ты не позвонила мне, родная? Кэрол Энн сказала, что весь день пыталась связаться с тобой, но никто не отвечал.
Его руки гладили тело, прильнувшее к нему. Подумав, насколько хрупка жизнь и как близок он был к тому, чтобы потерять ее, Джон Томас вздрогнул.
- Телефоны не работают, Джонни. Я пыталась звонить по обоим аппаратам. Когда я поняла, что не смогу связаться с тобой, я попросту спряталась и стала ждать, когда ты придешь за мной.
- Боже мой!
Только теперь он увидел лежавший на столе дробовик, заметил на подоконнике поблескивание стали ножа для разделки мяса. Через какой же ад пришлось ей пройти за эти долгие часы ожидания?!
- Сэм, ружье не заряжено.
- Я знаю.
Чувство вины, словно удар в солнечное сплетение, обрушилось на него. Он боялся даже подумать, какой беспомощной она была, сидя одна в доме лишь с собакой, ножом и незаряженным ружьем.
- Подожди здесь, родная. Я выйду, осмотрюсь вокруг дома.
Обняв Сэм в последний раз, он вышел за дверь в сопровождении Бандита. Ему не потребовалось много времени, чтобы обнаружить цепочку следов, поменьше, чем его собственные, которые огибали дом. Еще быстрее он нашел место, где был обрезан телефонный провод, лежавший теперь на земле, полуприсыпанный рыхлой почвой. Он поднял его и внимательно осмотрел аккуратный ровный срез, который оборвал контакт Саманты с внешним миром.
- Сукин сын! - Больше ему нечего было сказать. Пока Джон Томас играл в шерифа, арестовывая человека, место которому было в ближайшей психиатрической лечебнице, убийца объявился здесь и намеренно издевался над рассудком Саманты…
У него не было никаких сомнений, что подонок просто играл с ней. Ясно, что изолированное положение дома позволяло ему поступить с Самантой так, как он хотел; он мог даже сжечь дом вместе с ней, если бы у него было такое намерение.
Очевидно, он хотел помучить ее подольше, прежде чем убить.
Джон Томас содрогнулся, вспомнив письма и телефонные звонки с угрозами, слова о том, что смерть очищает, смерть лечит. Кого надо лечить, Джону Томасу было абсолютно ясно, так что ему надо добраться до убийцы раньше, чем тот доберется до Саманты, иначе в следующий раз речь пойдет о жизни и смерти уже всерьез.
Он бессильно выругался и пошел к патрульной машине вызывать подмогу, все еще не в состоянии поверить, что его собственный дом стал местом преступления.
Помощник шерифа Лоулер приехал вместе с Монти. Завывание их сирены и вертящиеся полицейские огни на крыше машины, въехавшей во двор, вызвали новый приступ лая у Бандита.
- Они уже здесь, - сказала Саманта, бросив через портьеры гостиной взгляд на мерцавшие огни и соскальзывая с колен Джона Томаса.
Уже смеркалось, но Джону Томасу требовалось проверить еще одну догадку, пока не наступила полная темнота, а для того, чтобы осуществить свой план, ему нужно было дождаться, пока подъедет подкрепление.
Быстро обняв Саманту, он вскочил с кушетки и выбежал за дверь.
- Оставьте фары включенными, - приказал он, когда его помощник остановил машину. - Не заходите за ленту, которой я огородил вот эту зону. Здесь он пробегал.
- Что случилось? - спросил Монти. - Нам лишь сказали, что кто-то пытался проникнуть в ваш дом. С Самантой все в порядке?
- С ней все нормально. Правда, напугана до смерти. Но не ранена, за исключением ободранных коленей. А вы оба, прямо сейчас, отправляйтесь осматривать место преступления. Может быть, обнаружится что-нибудь, что я упустил. У меня появился другой план, но я не мог отойти до вашего приезда: боялся оставить Сэм без присмотра.
- Мы будем здесь, - ответил Майк Лоулер.
- Я отлучусь ненадолго, - сказал Джон Томас. - Что бы вы ни делали, не оставляйте ее одну.
- Можете положиться на нас, босс, - заверил Монти и вытащил из-под сиденья свой фонарь.
Саманта вышла на крыльцо, стараясь не показать, что она все еще смертельно боится, однако дрожащий голос выдал ее.
- Куда ты собрался? - высоким напряженным голосом спросила она.
Джон Томас поднялся по ступеням и взял ее руки в свои. Затем мягким движением убрал прядь волос, упавшую ей на лицо, и слегка поддел согнутым указательным пальцем кончик ее носа.
- Я хочу взять Бандита и попытаться пройти по следам убийцы. Если я смогу определить, откуда он пришел и куда ушел, то мне будет легче понять, кто он такой и откуда взялся.
- Мы останемся здесь, рядом с вами, - убеждающе произнес Майк Лоулер.
Сэм кивнула, удовлетворенная его объяснением и тем, что ей не придется быть одной.
- Я собираюсь приготовить ужин. Вы останетесь и поедите с нами, ребята?
- Да, мэм, - ответили те в унисон.
Когда Саманта вышла на крыльцо их встречать, они оба заметили на лице Сэм следы пережитого ужаса и долгих слез. Поэтому сейчас полицейские не смогли бы отказать ей ни в чем.
Монти отвернулся. Ему невыносимо было видеть, как шериф обнимал Саманту. Это слишком напоминало ему о собственном горе. Ярость переполняла его, и тогда он неслышно выругался и усилием воли загнал свои эмоции внутрь, туда, где им полагалось быть. Он начал собственный поиск, предоставив Лоулеру действовать по своему усмотрению.
Войдя в дом, Саманта нарочно оставила дверь приоткрытой. Ей почему-то было легче от звука голосов рядом и от сознания того, что она больше не заперта одна в четырех стенах.
- Проклятие!
Джон Томас пнул камень на обочине проселочной дороги, где Бандит окончательно потерял след. Став на колени, шериф начал осторожно ощупывать пальцами едва заметный след автомобильного протектора. Машина явно стояла здесь не так давно.
Кем бы ни был убийца, его машина была с низкой осадкой и у нее подтекало масло. Судя по размеру масляного пятна на земле, она протекала, словно решето.