– Ты на самом деле ужасно наивная. Думаешь, кто-нибудь захочет на меня работать?
– Возможно, те, кто сможет оценить твой вклад в защиту памятников архитектуры… и твое рвение.
– Симпатии и уважение людей меня не волнуют. Я это делаю, потому что могу.
– Но как… – Девушка прикусила язычок. – Наверно, я не имею права спрашивать…
– Не имеешь. Это не твое дело, что я могу себе позволить, а что – нет.
В ее красивых серых глазах читалось негодование.
– Я больше не стану спрашивать! Но даже такой наивный человек, как я, сообразит – все это стоит кучу денег. Прости, но я волнуюсь.
– Волнуешься? Любопытство – вот что лишает тебя покоя. Мои проблемы тебя не касаются.
На некоторое время воцарилось молчание. Натали поставила банку с пивом на землю и спустила щенка с колен.
– Я оставлю тебя в одиночестве наслаждаться своими мыслями. Мой визит затянулся.
– Давно пора, – пробормотал Деметрио, неожиданно расстроившись из-за ее намерения уйти.
– Спасибо за гостеприимство, – девушка поднялась. – Я сделаю нам обоим одолжение тем, что больше не стану докучать тебе.
– Скатертью дорога.
Натали почти дошла до шоссе, когда по ее лицу неожиданно заструились слезы. Она яростно стирала их грязными руками. Если бы сейчас кто-нибудь встретил ее, то решил бы, что жених оставил се у алтаря. Никому бы в голову не пришло, что можно так убиваться по человеку, которого презирают и осуждают твои близкие и друзья.
Я не имела права задавать ему вопросы о финансах.
Чем он занимался, на что жил, продолжил ли он грязный бизнес предков или был слишком горд, чтобы опуститься до низости и подлости? Как тяжело ему жить в стране, где верят, что сыновья наследуют грехи отцов…
Натали знала лишь одно: что-то нежное и трогательное, полное обещаний, увяло, не успев зацвести.
Что в нем влекло ее? Запретный плод, который всегда столь сладок… или загадочная душа Деметрио?
Натали никогда не любила рискованный флирт, но с того момента, как этот человек ворвался в ее жизнь, мир без него сделался для нее пустым и бесцветным.
– Ты настоящая замарашка, деточка, – заметила бабушка, пропуская ее в дом. – Тебе нужно освежиться, надеть что-нибудь красивое и поехать со мной на коктейль. Полтора часа назад звонила Марианна и приглашала нас к себе в гости. Ее племянник, Августе, приезжает из Венеции. Может, развлечешься с ним?
Нет злее участи, чем притворяться, что интересуешься посторонним и совершенно безразличным тебе мужчиной.
– Спасибо, не сегодня. У меня голова болит, и я хочу раньше лечь в кровать.
Натали лгала только наполовину.
– Хм, – Барбара нахмурилась. – Ты выглядишь утомленной, и глаза у тебя красные. Ты заболела?
– Наверно, перегрелась на солнце, – тихо призналась Натали, желая быстрее прервать эти надоедливые вопросы и страшась сгоряча выболтать правду о своем очередном визите на соседскую виллу. – Я забыла дома шляпу. Езжай без меня, бабушка. Увидимся утром.
После ванны Натали завернулась в прохладный льняной халат и уже приготовилась заказать легкий ужин в спальню, как вдруг раздался робкий стук в дверь.
– Вас просят к телефону, синьорина. Какой-то джентльмен.
Отец, решила Натали. Плюхнувшись на кровать, она подняла трубку.
– Что делаешь, принцесса? – голос не имел ничего общего с отцовским и тек янтарным медом.
Ни приветов, ни извинений, ни сожалений. Натали закрыла глаза и улыбнулась. Ее разочарование испарилось.
– Лежу на спине и гляжу в потолок. А ты?
– Смотрю на бутылку доброго красного вина и решаю, с кем мне ее распить. – Его голос понизился. – Хочешь снова помочь мне?
– Вероятно. – Вероятно, найдутся женщины, которые могут противостоять магии чувственного баритона с мелодичным итальянским акцентом, но только не я.
– Какую мне следует предложить взятку, чтобы заманить тебя?
Натали почувствовала, как от возбуждения задрожали колени.
– Все зависит… Мне следует надеть… вечернее платье?
– Лучше раздеться, – промурлыкал Деметрио. – Это обычная встреча.
Все, что связанно с тобой, Деметрио Бертолуччи, необычно. Ты – харизматичная личность. Мысль об ужине с тобой уже вызывает учащенное сердцебиение.
Натали прижала ладонь к груди.
– Когда?
– А сколько тебе нужно времени на подготовку? Часы показывали десять минут седьмого.
– Час.
Лгунья! Ты будешь готова через пятнадцать минут.
– Увидимся в семь, – сказал Деметрио и повесил трубку.
И никаких прощаний.
Едва Натали ступила за ворота, как он материализовался буквально из воздуха, напугав ее до полусмерти.
– Извини, – произнес мужчина. – Не хотел тебя пугать.
Ее глаза расширились, и в них отразилась луна.
– Почему ты слоняешься здесь вместо того, чтобы готовить обещанный мне ужин?
– Очень темно.
Ее смех напоминал звон колокольчика.
– И что? Ты живешь по соседству, Деметрио. Я не заблудилась бы.
Мужчина поймал Натали за руку. Ее пульс участился.
– Нет, но тебе пришлось бы десять минут идти по пустынной дороге.
– Это безопасная дорога.
– Возможно – Мужчина пожал плечами. – Но я не привык, чтобы мои гости плутали в потемках, а к дверям дома твоей бабушки меня не пустят, поэтому я ждал здесь.
Появление Каттанаски насторожило Деметрио, и хотя этот человечек впрямую не угрожал Натали, мужчина все же решил держать ухо востро.
– Сегодня ты мог смело звонить в дверь, – сказала Натали. – Бабушки нет дома.
– Я не боюсь твоей бабушки. Если хочешь, я открыто поговорю с ней. Просто не хотелось тебя смущать.
Натали склонила голову.
– Нам лучше оставить эту провокационную тему о том, что может меня смутить.
– Если мы собираемся продолжить наши отношения, стоит подумать о другой, более удобной дороге для встреч. Как думаешь, твоя бабушка одобрит идею сделать ворота в стене, разделяющей наши сады?
Деметрио шутил, но Натали с энтузиазмом ухватилась за его идею.
– Отличная мысль! Ее владения столь велики, что она, возможно, ничего и не заметит.
– А если заметит?
Придвинувшись к Деметрио, девушка очаровательно улыбнулась.
– Иногда лучше просить прощения, чем спрашивать разрешения.
Мужчина уже приготовился парировать, как вдруг невдалеке послышался шум автомобильного двигателя и по каменной стене скользнул свет фар. Недолго думая, Деметрио оттащил Натали в тень ближайшего дерева и прижал ее к стволу.
– Что ты делаешь? – Она тяжело дышала от волнения.
До сего момента Деметрио убеждал себя, что ужин станет всего лишь извинением за не слишком-то вежливое поведение, но теперь он ясно осознал: мотивов для встречи с этой девушкой у него больше дюжины и все они плохо вяжутся с заглаживанием вины.
Рано или поздно она придет в себя и выдворит меня из своего сердца.
Кроме того, я являюсь мишенью для Каттанаски, и отношения со мной ставят Натали под удар.
Почему же здравомыслие, спасавшее меня даже в годы моей бурной юности, оставило меня в самый ответственный момент?..
– Я очень осторожен, – сказал Деметрио, провожая глазами автомобиль. – Если бы это оказалась твоя бабушка, она бы просто задавила меня, обнаружив, что я околачиваюсь здесь с ее драгоценной внучкой.
Натали облегченно выдохнула и обняла мужчину за талию.
– Это то, чем мы сейчас занимаемся? – хихикнула она.
От короткого смешка ее грудь приподнялась, и Деметрио отчетливее ощутил ее прикосновение. А ведь он и без того едва дышал.
– Так покажется случайному прохожему.
– А как это кажется тебе, Деметрио?
Он не успел ответить – протяжный тоскливый вой огласил побережье.
Натали замерла.
– Это твой щенок воет?
– Похоже, – признался Деметрио.
– Господи, что, если он увязался за тобой и выбежал на дорогу?
– Вряд ли. Я оставил его в кухне, в специально отведенном для него загоне. Он просто извещает округу о том, что не любит оставаться один.
– Щенок мог сбежать. Пошли, посмотрим, как он.
Схватив Деметрио за руку, Натали потащила его к дому. Это стоило ей значительных усилий, потому что он был тяжелее ее, по крайней мере, фунтов на шестьдесят. Но девушка очень старалась. Кроме того, Деметрио и сам чувствовал ответственность за щенка, было бы глупо терять его после того, как он спас его в Неаполе от голодной смерти.
Щенок сидел в своем загоне и смотрел на вошедших печальными глазами.
– Видишь? Что я говорил? С дворняжкой все в порядке.
– Еще неизвестно. – Натали взяла собачку на руки. – Несчастный малыш. Думаю, он соскучился по тебе. Ты не забыл накормить его?
– Сразу после твоего ухода. Он съел все до последнего кусочка. И кстати, пока ты не спросила, завтра я везу его в ветлечебницу в Поситано.
Девушка поцеловала щенка в мордочку и потерлась щекой о мягкую шерстку.
– Твое младенчество оказалось очень несчастливым, Пирожок, но теперь, когда ты оказался здесь, жизнь станет лучше.
Да она уже прекрасна, ведь ты так трясешься над ним…
Растерявшись от собственной ревности, Деметрио кашлянул.
– Не хочу нарушать вашу идиллию, но думаю, парня пора выгуливать.
– Я пойду.
– Нет, – сказал мужчина, подхватывая стаканы и бутылку вина. – Мы пойдем вместе, полюбуемся на полную луну с вершины утеса. И кстати, принцесса, я отказываюсь владеть собакой по кличке Пирожок.
– А как ты собираешься назвать его?
Деметрио взял с холодильника большой ручной фонарь.
– А что плохого в кличке Дворняжка? – Он осветил тропинку из кухни до дальнего уголка сада. – А "паршивая дворняжка" еще лучше. Что думаешь?
– Тебе точно нужна помощь, – рассмеялась Натали, забирая стаканы из его рук. – Может "Принц" или "Барон"?
– С такой-то шерстью? Ты, должно быть, шутишь!
Они спорили всю дорогу и достигли соглашения лишь у самого утеса. Кличка "Пиппо" удовлетворила обоих.
Добравшись до вершины, с которой открывался чудесный вид на море, Деметрио осветил старую каменную скамью.
– Присаживайся, а я пока откупорю бутылку.
Натали пробралась сквозь траву к скамье и провела рукой по плоской, хранившей тепло недавнего солнца поверхности.
– Как красиво! – проворковала она, не отрывая от Деметрио мечтательных глаз. – Ты организовал это все для меня?
– На самом деле нет. Это любимое место моей бабушки. Она часто приходила сюда полюбоваться на закат или луну, и мне показалось, тебе оно тоже понравится.
Улыбнувшись, Натали села и расправила широкую розовую юбку, будто лепестки цветка.
– Правильно показалось, – поддразнила она.
Грацией и достоинством Натали напоминала юную королеву на троне. Деметрио разлил вино по бокалам, устроил бутылку и фонарь в виноградной лозе, поднимающейся вверх по скале, и присоединился к девушке.
– Рад услужить. Салют, ваше высочество!
Выражение ее лица вдруг сделалось серьезным. Она провела пальцами по краю стакана.
– Спасибо, что привел меня сюда, Деметрио. Это особое место, и мне лестно, что ты удостоил меня чести побывать здесь.
Мужчина почувствовал, что у него сжалось горло.
У этой девушки есть и шарм, и такт. Бабушка может ею гордиться.
– Приятно слышать, принцесса.
Натали удовлетворенно вздохнула и подняла лицо к звездам.
– Мне нравятся запахи ночного сада. Вдоль побережья пахнет жасмином и цитрусами: видимо, ветер дует со стороны рощи… – Деметрио не ответил, и девушка скосила на него глаза. – Почему мы не ужинаем здесь? Было бы так романтично… Можно устроить стол из большого камня.
– В трещинах живут змеи и ящерицы, не говоря уже о пауках.
Девушка взвизгнула.
– Ненавижу пауков и змей. – Ее передернуло от отвращения. – От страха могу вскарабкаться по отвесной скале.
– Знаю, именно так ты попала в мой сад, – ответил Деметрио, удивляясь, как это его рука оказалась на ее плече. – Может, в дальнейшем ты будешь внимательнее.
Жар ее тела, дразнящий аромат духов возбуждали и дразнили его чувства. Едва дыша, он обнял девушку за талию и притянул к себе. Они сидели словно два подростка, отчаянно пытаясь игнорировать обоюдное физическое влечение. Тишина оглашалась пением цикад, ласковым шепотом моря и ворчанием щенка, грызущего ручку фонаря. Натали чувствовала, что Деметрио наблюдает за ней, но головы не поворачивала.
– Что у тебя на уме? – спросила она.
– Ты, принцесса.
Вздохнув, Натали немного отодвинулась.
– Ты жалеешь, что прогнал меня?
– Да, – резко ответил Деметрио.
– Тогда почему ты так поступил?
– Не мог иначе.
– Теперь я здесь, и ты не знаешь, что со мной делать.
Приподняв брови, Деметрио посмотрел на темно-синее море.
– Тебе ведомы мои желания.
– А тебе – мои. Так почему мы сопротивляемся?
Деметрио подскочил как ужаленный, сделал несколько быстрых шагов взад и вперед и замер у стены.
– Потому что мы сошли с ума, если вообще думаем об этом.
Господи, он боится говорить о сексе.
– Нет ничего сумасшедшего в том, что двое взрослых людей следуют своим естественным потребностям.
– В нашем случае есть, – оборвал он. – Твоя семья и моя… мы из разных миров, Натали. Твоя бабушка… – Девушка резко поднялась, поставила стакан на скамью и подошла к Деметрио.
– Послушай, – ласково начала она, обвивая его шею руками, – при чем здесь моя бабушка? Есть только ты и я. Пожалуйста, перестань искать причины для отказа и просто поцелуй меня.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– Нет, – Деметрио отпрянул. – Ничего худшего мне и в голову не пришло.
Однако она уже наклонилась к нему, и он не устоял перед искушением. С прерывистым стоном он взял лицо Натали в ладони и припал к ее губам. И свет словно померк, перестали существовать два здравомыслящих человека, возникли мужчина и женщина, желающие утолить свою страсть.
Его руки скользнули по нежной девичьей шее. Чтобы не упасть, Натали обхватила его за талию. Деметрио спустил лямку бюстгальтера с плеча девушки, дразня большим пальцем руки ее сосок.
Он был самым необычным мужчиной в ее жизни, и она хотела знать о нем все: его мысли, чувства, желания.
Деметрио прислонился спиной к стене, прижал Натали к себе и приподнял розовое облако юбки, обнажив ее стройные бедра и длинные ноги.
Еще мгновение, и его рука уже ласкает теплую плоть внутренней стороны ее бедра. Почувствовав ответный трепет, мужчина издал низкий стон, похожий на довольное ворчание. Натали никогда прежде не доводилось испытывать такого желания раствориться в мужчине, познать его каждой клеткой своего естества, увидеть, как из-за страсти к ней он теряет разум, почувствовать его сладостную дрожь внутри себя.
Натали жаждала Деметрио столь сильно, что не смогла сдержать крик. Он подвел ее к краю вселенной, но сам не шел следом, позволяя ей достичь пика наслаждения.
– Деметрио! – задыхалась она, срывая с него рубашку и царапая ногтями обнаженную грудь, цепляясь за пряжку на его джинсах, словно за спасательный круг.
Натали казалось, что все нервные окончания сосредоточились в ее пальцах.
Молния на джинсах не поддавалась.
Прошло несколько секунд.
Как легко утонуть в синеве его глаз.
Возня с молнией дала Натали возможность отдышаться.
Скажи об этом сейчас, подсказывало угасающее сознание, пока есть время, иначе ты потеряешь его навсегда. Ты же слышала о мужчинах, которые наутро даже смотреть не желали в сторону женщины, с которой провели ночь.
Натали замерла и медленно подняла глаза.
– Деметрио, – прошептала она, сжимая его руку, – я должна кое-что тебе сказать…
– Что? – его голос был низким и хриплым. – Хочешь, чтобы я остановился?
– О нет! Но я… я… – Слова застряли в горле. Тело жаждало продолжения ласк, а ум подсказывал – надо быть честной.
Натали судорожно сглотнула.
– Думаю, тебе следует знать, – она перевела дух и выпалила: – Я девственница.
Несколько мгновений Деметрио не двигался. Затем он отстранился от Натали.
– Это для меня серьезная проблема, принцесса. Мы должны остановиться.
– Нет, – застонала она. – Если ты не возражаешь против того, чтобы стать первым.
Он резко оттолкнул ее. На его скулах заходили желваки.
– Возражаю. На мне и так много грехов, не хватало еще лишить девственности принцессу.
Ощущение потери нахлынуло на девушку, и слезы заструились по ее щекам. Она уже почти воспарила к небесам, но в последнюю минуту ее низвергли в ад.
– Что греховного в том, что мы испытываем обоюдное желание? – настаивала Натали. – Деметрио, я хочу тебя!
– Подумай, как тебе станет стыдно, когда на твоем горизонте появится стоящий человек.
– А вдруг ты и есть стоящий человек?
Он рассмеялся грубоватым и недоверчивым смехом.
– Нет, принцесса, тысячу раз нет!
– Откуда ты знаешь? – настойчиво спросила она – Деметрио, я влюбилась в тебя в первую же минуту!
Господи, неужели я первая признаюсь в любви?
Мужчина отвернулся, слегка покачал головой, закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– Ты не знаешь, что говоришь, – наконец начал он, оборачиваясь к Натали. – Я могу посчитать по пальцам одной руки, сколько часов мы провели вместе. Не дней, не недель, не месяцев, принцесса, – часов! И ты серьезно веришь, что влюбилась в столь короткий срок… да еще в такого типа, как я?
– Иногда человеку достаточно минуты, чтобы заглянуть в свое сердце и узнать правду.
Деметрио направился к дому.
– Разве ты не слышала, что я говорил? Мы – вода и масло, нам не быть вместе.
Натали с обидой смотрела, как он уходит. Щенок запищал у ее ног, и она подняла его на колени и зарылась лицом в его теплую шерстку.
– Я ему не верю, – шептала она. – И мне все равно, что он говорит. Я влюбилась в вас обоих сразу и навсегда.
Щенок поднял голову и лизнул девушку в лицо.
– По крайней мере, ты не считаешь меня сумасшедшей.
Ругаясь, на чем свет стоит, Деметрио мерил шагами кухню. Тело его покрылось липким потом, словно он бежал марафон. Где, черт возьми, были его мозги?
Впрочем, в его случае не отреагировать мог лишь только мертвец.
Ее грудь была так свежа и прохладна, губы восхитительно теплые, тело отзывчивое…
Он прикрыл глаза, стирая с лица пот. Каждый дюйм ее естества взывал к ласкам, тут и монах бы не устоял.
Она так умело водила руками по его груди, так сильно и требовательно сжимала бедра…
Натали – сокровище. Деметрио знал женщин искуснее и изощреннее, но она была настоящей, такой неистовой в своем желании познания и… честной. Он к этому не привык и… испугался, поэтому и бежал с утеса сломя голову.
Но человек не может убежать от себя. Рано или поздно ему придется посмотреть правде в лицо.
Звук неуверенных шагов подсказал Деметрио, что это случится скоро. Не стоило надеяться, что Натали растворится в воздухе, как утренний туман. Деметрио сделал глубокий вздох и обернулся.