- До прихода Александра, - уточнил Кайан. Он встретился с ней взглядом. - А теперь…
- Не говори о нем, - сказал Юрий. - Я ненавижу его! - Он отрезал кусочек вяленого мяса и дал его Куи. - Если бы я был воином, то победил бы его. Я бы пронзил его черное сердце своим мечом.
- Не трать свои силы на ненависть к мертвому! - сказал Кайан. - Нам нужно опасаться живых завоевателей.
- Ты вместе с дедушкой прогнал греков с нашей земли после того, как Александр умер, - сказал Юрий. - Если мы смогли победить греков, то победим и египтян.
Он помолчал, со злобой глядя на Роксану.
- Но нам бы не пришлось сражаться с ними, если бы ты не поехал за ней.
- Она наша царица, - заявил Вал. - Нам надо было ее спасти!
Взгляд серо-голубых глаз Юрия стал жестоким.
- Я бы оставил ее там вместе с Птолемеем.
Вал вскочил.
- Врешь!
- Не вру!
Юрий тоже поднялся и бросился на брата. Куи пискнула и нырнула в корзину.
- Трус! - закричал Вал.
Кайан разнял их.
- Хватит, - сказал он. - Принцесса Роксана станет нашей царицей и вашей матерью, если хотите знать. Юрий, ты должен извиниться перед ней.
- Нет! - Он пытался вывернуться из рук отца. - Я ненавижу ее. Она вышла за Александра, потому что он был царем, а сейчас ей нужен Птолемей.
- Ни слова больше! - сказал Кайан.
- Она предательница! - закричал Юрий. - Я не хочу, чтобы ты женился на ней. Я не хочу, чтобы она стала моей матерью. Я хочу, чтобы она умерла!
Слова мальчика потрясли Роксану. Сердце ее больно сжалось, она проглотила слезы.
- Я хорошо отношусь к тебе, Юрий. Я забочусь о тебе…
- Нет, это не так! - сказал он. - Ты заботишься о себе. Мы тебе не нужны.
- Да как же так… - возразила она.
- А где твой сын? - выпалил Юрий, пытаясь освободиться. - Почему он не с тобой?
Кайан закрыл рот мальчика рукой.
- Извинись сейчас же!
- Не буду! - Рука Кайана заглушала крик Юрия. - Я не стану извиняться!
- Пожалуйста, - попросила Роксана, - отпусти его. Пусть Юрий скажет все, что думает обо мне.
Кайан отпустил мальчика, и он опрометью бросился из шатра. Кайан хотел выйти следом, но Роксана остановила его.
- Не надо, - сказала она. - Позволь мне. Я приведу его назад.
Раскаленное солнце, казалось, ударило ее. Она выпрямилась и прищурилась, заслонив глаза рукой и оглядывая лагерь. Никого не было видно, все прятались в шатрах. Стреноженные верблюды стояли, отвернувшись от ветра.
Юрий, видимо, пробрался в один из шатров или спрятался среди верблюдов. Роксана подошла к животным и увидела, что Тиз осматривает заднюю ногу бурого верблюда.
Он взглянул на нее.
- Ищешь мальчишку?
Она кивнула.
Тиз показал на шатры.
- С ним все в порядке. Я присмотрю за ним.
Роксана прикрыла глаза рукой.
- Что с верблюдом?
- Ничего страшного, помогут время и бальзам. Наверное, кто-то из верблюдов его ударил. - Он посмотрел на нее своим единственным глазом. - А мальчишка разошелся, да?
Она снова кивнула. Верблюд закрывал ее от песка, но солнце нещадно жгло.
- Он сказал, что ненавидит меня.
Тиз пожал плечами.
- Ревнует, наверно. Думает, что ты заберешь у него отца.
- Я никогда не встану между ними, - сказала она. - Я люблю его!
Говоря это, она поняла, что действительно любила этого мальчика. Возможно, она полюбила Вала и Юрия потому, что тосковала по своему сыну, или же их обаяние покорило ее. Это было не важно… Она почувствовала, что оба сына Кайана ей очень дороги.
- Ты любишь мальчика или Кайана?
- Я всегда любила Кайана.
- Но ему не нужны эти твои слова "всегда любила".
- Мне трудно, Тиз. Я не из тех, кто легко влюбляется. Я вдова, которая…
- Правильно, я уже слышал это раньше. - Тиз ухмыльнулся и выплюнул песок. - Ты любила этого македонского негодяя?
- Да, думаю, что любила.
- Да, с этим приходится считаться. - Тиз смазывал ногу животного. - Я сам был трижды женат. Первую жену звали Махин, отродье Абримана. Злейшая из жен, а хитрющая! Забеременела от моего лучшего друга. Я бы развелся с ней, но она погибла, когда греки совершили набег на селение.
- Мне так жаль! А ее ребенок?
- Он так и не увидел свет. Солдаты убили Махин, когда она была на восьмом месяце. - Он посмотрел на нее. - Я плакал, когда узнал, что она погибла. Я ее ненавидел, но меня ужасала мысль о том, как ее убили. - Он погладил верблюда и отошел от него. - Я слышал поговорку, что потеря женщины сродни падению с лошади. Лучше всего сразу сесть назад. Иначе начинаешь слишком много думать и стесняться того, что упал. Потом я взял в жены Лалагуль.
- Лалагуль?
- Да, ей было пятнадцать лет, ее лицо было подобно молодому месяцу, а сердце у нее было храбрым, как у львицы. У нее уже был ребенок, и ей нужен был защитник. Не знаю, чем ее мог привлечь одноглазый разбойник, но она полюбила меня. Она родила мне двух хороших сыновей, но потом они все умерли от лихорадки.
- Тиз… - Роксана взяла его за руку.
- Я хотел сказать, что принял тогда решение больше не жениться. Я любил много женщин, но когда мой военачальник приказывал мне отправиться в поход, я немедленно уезжал. Когда мы попали в Индию, я встретил Виринду, она была красивее первых двух моих жен. Она носила под сердцем моего ребенка, когда внезапно скончалась от укуса кобры.
- Как же ты смог перенести это?
- Бог не дает испытаний не по силам, принцесса. И если я встречу женщину, которая завладеет моим сердцем и полюбит меня, я женюсь снова. Я женюсь, и мы заведем детей, которые заменят мне тех, которых я потерял. Моя Виринда умерла, Лалагуль и Махин тоже, но я-то живой! Вернуть прошлое нельзя, но я и не пытаюсь. И пусть я лучше десять раз ошибусь, чем откажусь от радости жизни, боясь жениться не на той девушке.
- Роксана!
Она обернулась и увидела Кайана.
- Где Юрий?
- В моем шатре, - ответил Тиз, - я присмотрю за ним.
Роксана поцеловала старого воина в щеку.
- Спасибо! - сказала она. - Спасибо тебе за все!
Он усмехнулся.
- Не причиняй боли тем, кого я больше всего люблю.
Она улыбнулась и повернулась к Кайану.
- Мне жаль, что так вышло с Юрием, - сказала она.
Он позвал ее в палатку.
- Отдохни здесь, пока есть возможность. Мне предстоит разговор с сыном.
- Не наказывай его. Он и так сердится на меня.
Кайан взял ее за руки.
- Роксана… я…
Она посмотрела в сторону палатки Тиза и заметила, как маленькая рука отодвинула занавеску.
- Не сейчас, - сказала она Кайану, отступая от него.
На мгновение ее взгляд встретился со взглядом мальчика. Затем Юрий выбрался из шатра, поднялся на ноги и решительно зашагал к отцу.
- Мне нужна клетка с Куи, - сказал он.
- Тебя сперва нужно как следует выпороть, - ответил Кайан.
- Нет, - сказала Роксана. - Не надо.
Юрий посмотрел на нее. Песчинки, гонимые ветром, кололи им лица, но мальчик не обращал на это внимания.
- Я был не прав, когда оскорбил вас, - сказал он холодно. - Я заслуживаю того, чтобы меня выпороли.
- Ты помнишь, чтобы я когда-нибудь порол тебя? - спросил Кайан.
Юрий продолжил:
- Я предан вам, потому что вы моя царица. Но я не обязан любить вас.
Кайан схватил его.
- Ах ты маленький…
Юрий вырвался и юркнул в шатер. Роксана и Кайан вошли за ним. Юрий держал в руках корзину с Куи.
- Не надо пороть меня перед ней, - сказал он.
- Я не понимаю, - сказала Роксана. По ее грязной щеке скатилась слеза. - Что я тебе сделала? - спросила она. - Я думала, мы друзья.
В глазах мальчика появилось выражение затаенной боли.
- Почему именно ты восстала из мертвых? Почему ты, а не моя мать? - спросил он.
- Юрий, - начал Кайан. - Ты не знаешь…
- Прекрати! - закричал Вал, вбегая в шатер. - Она мертва и не сможет вернуться к тебе. Моя мать тоже. Но, - он схватил Роксану за руку, - ты же здесь?
- Да, Вал, я здесь!
Она опустилась на колени и обняла его.
- Ну и радуйся! - крикнул Юрий. - Пусть она будет твоей матерью.
- Выйди отсюда! - сказал Кайан Юрию. - Уходи в шатер Тиза. Мы поговорим об этом позже, когда ты подумаешь над своим поведением и поймешь, как сильно обидел Роксану. Может быть, тогда ты станешь думать по-другому.
Юрий понес корзину с Кун к выходу и взглянул на Роксану.
- Я не изменю своего мнения. Ничего из того, что ты мне скажешь, не заставит меня перемениться. Ты никогда не станешь для меня матерью.
Он вышел из шатра и опустил за собой занавеску.
- Пойди за ним, Вал, - сказал Кайан. - Проследи, чтобы он не наделал глупостей.
Вал посмотрел на Роксану.
- Пойди, - сказала она тихо. - Позаботься о своем младшем брате. Ты ему нужен.
- Оставайся с ним, пока не придет время снова трогаться в путь, - приказал Кайан.
- Хорошо, - пообещал мальчик и, улыбнувшись Роксане, вышел вслед за Юрием.
- У них все будет в порядке?
- Они неделю провели одни в горах. Они растут, чтобы стать мужчинами.
- Но они еще так малы!
- Нет, в нашем положении нет.
Шатер был маленьким. Он протянул руку и обнял ее.
- Что не так? - спросила она. - Что я сделала Юрию, что он так настроен против меня? Я так хотела ему понравиться!
- Ты ему и так нравишься.
Кайан обнял ее и нагнулся, чтобы поцеловать в губы.
Ее тело пронзила волна острого желания. За мгновение до этого они говорили о сыне Кайана, а теперь он страстно целовал ее, и она отвечала ему. Задрожав, она отступила назад.
- Сейчас не время.
- Не время? - Он снова поцеловал ее, толкнул на ковер и провел руками по ее волосам. - Сколько ты еще хочешь, чтобы я ждал, Роксана?
Сейчас, когда они были наедине в этом шатре, ему показалось, что тех лет, в течение которых они знали друг друга, не было вообще. Они неделями не знали сна, страдали от зноя, но она была для него еще желаннее, чем когда-либо. Он сходил с ума от ее присутствия. Он не смог как следует разобраться с сыновьями. Он не беспокоился о том, что вынужден был солгать ей. Его не волновало то, что она рассердится на него, когда узнает правду.
Все, о чем он мог сейчас думать, - это то, что он наконец заявлял свои права на эту женщину, с которой его так долго разделяла судьба.
- Я люблю тебя, - шептал он, осыпая легкими поцелуями ее лицо и губы. Он желал ее. Не только ее тело, но и ее ум, ее смех и ее мудрость. Он хотел ее сочувствия и веры, веры в Создателя и в силы добра, всегда бравшие верх над злом.
Даже сейчас, когда его тело томилось от желания обладать ею, он знал, что не сможет принудить ее к близости. Он верил, что Роксана любила его так же сильно, как и он ее. Но она была упрямой. Если они могли надеяться на счастье, то только тогда, когда их души и тела станут одним целым.
- Пожалуйста, - попросила она, - я не хочу! Дети могут вернуться.
Жар охватил его. Разум боролся в нем со страстью. Ему было все равно, что их могут застать. Завтрашний день, возможно, будет последним для них, а сейчас они вместе.
- Я хочу тебя, - прошептал он, - ты мне дороже жизни!
Он поцеловал ее снова, погружаясь в нее, наслаждаясь теплом и нежностью ее тела.
- Роксана… - застонал он, с трудом сдерживаясь.
- Я не хочу так, - прошептала она в ответ.
- Мы с тобой обручены с детства. По законам нашей страны мы являемся мужем и женой.
Она отвернулась и проговорила:
- Это случится только тогда, когда я дам свое согласие.
Он отпустил ее и сел.
- Я пойду к воинам, если ты не хочешь, чтобы я был здесь.
- Нет, - сказала она. - Не уходи, Кайан. - Из ее глаз текли слезы, и это причиняло ему мучения. - Разве ты не понимаешь, что я чувствую? Меня всегда заставляли подчиняться мужской воле. Даже мой собственный отец выбрал тебя мне в мужья. А теперь, впервые в жизни, я могу решать сама. Ты знаешь, что я тебя люблю, но…
- Это странная любовь, и мне тяжело от нее. - Он отодвинулся от нее. - Я уже не мальчик, - сказал он. - Ты не сможешь манипулировать мной, как делала это с Александром.
Ее глаза расширились.
- Ты никогда прежде не говорил так о нем!
- А следовало бы. - Он пристегнул меч к талии. - Александр и сейчас стоит между нами.
- Ты обвиняешь меня в этом?
Она всхлипывала, и ему страстно захотелось сжать ее в объятиях и поцелуями погасить боль. Но он знал, что если притронется к ней, то все закончится тем, что они займутся любовью. Тогда он выиграет в этом сражении, где столкнулись две воли, но проиграет войну.
Он посмотрел на нее.
- Нет, я никогда не обвинял тебя, - произнес он. - Он силой заставил тебя стать его женой, но ты никогда не роняла своей чести. Ты никогда не предавала своего брачного обета, мы никогда не предавали его. Но сейчас Александр умер, Роксана. Неужели ты позволишь ему навсегда разлучить нас? Неужели он заберет тебя с собой в могилу?
Он не стал ждать ответа, повернулся и вышел.
Уходя от шатра, он слышал, что она плакала.
Глава 22
В тот вечер Кайан, собрав воинов для ночного переезда, подозвал к себе Юрия.
- Я хочу, чтобы ты сменил Фрию на Хубейна, того большого верблюда с пятнистой шерстью. Он самый сильный из нашего стада.
Юрий ожидал, его лицо было бесстрастно. Он не спрашивал почему, как поступил бы Вал.
Верблюды были упрямыми животными, со своими пристрастиями и антипатиями. Фрия, на которой обычно ехал Юрий, была молодой и быстрой, и Юрий управлял ею так же ловко, как лошадью.
- Этот переход через пустыню очень тяжел для принцессы Роксаны. Я боюсь, что силы покидают ее, - сказал Кайан, и это было недалеко от правды. - Я хочу, чтобы ты отправился верхом на Хубейне вместе с ней.
Глаза Юрия сверкнули.
- Пусть с ней поедет Вал. Он полюбил ее!
- Я не прошу тебя, - сказал Кайан. - Это мой приказ.
- Я ее терпеть не могу!
- Это твое право. А у меня, как у твоего отца и военачальника, есть право настаивать на том, чтобы ты выполнил мой приказ.
Юрий выпрямился и по-военному отсалютовал, положив правый кулак на сердце.
- Да, мой повелитель!
Его лицо было лишено всякого выражения, но в глазах светился вызов, который Кайан так хорошо знал. Из двух его сыновей с этим всегда было труднее.
- Наша принцесса является наследницей Двух Царств. Ты будешь охранять ее ценой своей жизни.
Юрий смотрел на него не мигая.
- Да, мой повелитель!
- И ты будешь вести себя наилучшим образом, - добавил Кайан.
- Как пожелаете, господин!
Роксане еще меньше, чем Юрию, понравился приказ Кайана, но здравый смысл подсказывал ей, что спорить не следовало. Шатры сложили и вместе с запасами еды погрузили на верблюдов. Кайан следил, как Юрий подвел большого верблюда к Роксане, похлопал по спине, чтобы верблюд опустился на передние колени, и ждал, пока она сядет в седло.
- Помни о том, что я тебе говорил, - сказал ему Кайан.
Юрий скривился.
Роксана вздохнула и попыталась заглянуть Кайану в глаза, но он отвернулся и заговорил с Тизом. Она не понимала, почему Кайан захотел, чтобы она ехала вместе с Юрием. Она прекрасно управлялась со своим верблюдом, а мальчику явно претила мысль о том, что он в течение долгих часов будет рядом с ней.
Юрий что-то нетерпеливо пробормотал, и она торопливо вскарабкалась на спину верблюда. Когда она уселась, Юрий запрыгнул сзади и скомандовал верблюду подняться.
Хубейн протестующее застонал.
- Вставай! - сказал Юрий.
Животное упрямо закатило свои большие миндалевидные глаза. Юрий повторил команду и ударил верблюда кнутом по крестцу. Хубейн завыл, укусил стоявшего рядом верблюда желтыми зубами и выпрямился.
- Вообще-то, это не я придумала, - сказала Роксана. - Но я рада, что у нас есть возможность поговорить.
Юрий ничего не ответил и направил Хубейна к каравану. Воины окликали его, он улыбался им и отвечал на их приветствия. Было очевидно, что воины любили мальчика, а уж он-то просто обожал их!
Она не знала, что сказать Юрию, чтобы облегчить его страдания. Она понимала, что его неприязнь вызвана горем по потерянной матери и тем, что ее невозможно вернуть.
- Подожди! - позвал Вал. Он поравнялся с Юрием и протянул ему корзину с кошкой. - Ты забыл взять Куи.
- Вези ее сам, - сказал Юрий. - Она ее не любит.
- Нет, любит, - возразил Вал. - Ты говоришь глупости.
Юрий ответил фразой, которая больше подходила для ушей простых солдат, а не персоны царской крови. Вал покраснел и привязал корзину к своему седлу.
- Следи за тем, что говоришь, мальчик, - заметил Тиз, проезжая мимо на сером верблюде. Роксана помнила, что его кличка была Зирак. - Еще раз позволишь себе что-нибудь в этом роде, и я вымою твой рот мылом.
- Ты сам говоришь это слово очень часто, - ответил Юрий, - я слышал, что ты назвал Бамана…
- Юрий! - Кайан метнул на него яростный взгляд. - Направляй Хубейна за моим верблюдом. Ты же знаешь, что Зирак и Хубейн враждуют друг с другом. Не позволяй им находиться рядом.
- Да, господин! - Юрий стегнул Хубейна, и тот поскакал к назначенному Кайаном месту.
- Ты хорошо управляешься с ним, - сказала Роксана. - Это крупный верблюд…
- А я меньше Вала, - закончил за нее Юрий.
- Я не говорила этого, - заявила Роксана.
- То, что он больше, не означает, что он сильнее.
- Я не хотела обидеть тебя.
Прошел час, затем другой. На черном бархатном небе сверкали яркие звезды и светила призрачным светом луна. Ей могло показаться, что она ехала в одиночестве, если бы не маленькие руки, обнимавшие ее за талию. Она дважды пыталась завязать разговор, и каждый раз ее попытки наталкивались на стену молчания.
Ветер завывал, верблюды кашляли. Кожаное седло скрипело, вода хлюпала в мешках. Прошел еще час.
- Хомиджи красивый мужчина, - сказал внезапно Юрий преувеличенно веселым тоном.
- Да, - согласилась Роксана, удивленная тем, что мальчик выбрал такую тему после долгого молчания. - Он очень красив.
- Он храбрый.
- Да.
- Он мог бы стать хорошим мужем для тебя.
- Для меня? Хомиджи?
Роксана попыталась скрыть смех. Ей очень нравился этот молодой благородный человек, но он был еще юношей. Ему было самое большее двадцать один год.
- Ты ему нравишься. Он сам мне говорил.
- Правда?
- Хомиджи не женат. Ему все равно, что ты настолько старше его.
- Не настолько уж и старше, - возразила она. - Сколько, по-твоему, мне лет?
- Ты уже старая. Тебе по меньшей мере двадцать пять.
Она откашлялась.
- И ты считаешь, что он станет достойным супругом для царицы?
- Он любит красиво одеваться.
- А это единственное, что требуется правителю?
- Им приходится разодеваться в пух и прах, чтобы вести беседы с другими царями.
- А тебе нравится красиво одеваться?
Он подумал.