- У меня даже два дорогих мне мужика. Сын и внук. Дело не во мне, а в тебе. Не хочу, чтоб ты потом разочаровывался. Болеть будет у обоих тогда, и сыну, глядя на нас, страданий прибавится к служебным заботам.
Он не мог нарадоваться и переспросил, чтоб уж наверняка:
- Лиза, я правильно понял, ты свободна и по-прежнему не равнодушна ко мне?
Она, боясь что он услышит сумасшедший стук её сердца, всё же потянулась к нему, чтоб прикрыть его рот ладошкой.
- Не кричи так, дети услышат, скажут, мать с ума сошла.
Он туша слёзы смехом заметил:
- Всегда была трусихой. До сих пор не могу понять, как ты меня решилась впустить в окно. Да ещё и родить моего ребёнка.
- Ненормальная, любила тебя до дури, - закрыла она ему рот опять ладонью, посматривая по сторонам, не слышал ли кто из детей про окно. Вот разболтался.
- Ой, ёй, - сграбастал он её в охапку, - сейчас уроню на кровать и поцелую.
- Думай, что делаешь. Годочки-то считать умеешь, - шипела она высвобождаясь.
Мозговой хорохорился не выпуская её из объятий.
- Какие это годочки, смех один, подумаешь за пятьдесят.
Она так легкомысленно не была настроена.
- Э-эх… Ты вообще-то последнюю цифру слышишь?
О чём - то задумавшись, он вдруг предложил:
- Давай начнём с того, на чём остановил нас "чёрный ворон".
Она испуганно посмотрела на окно.
- С окна опять?
- Лазить на третий этаж высоко, сразу перейдём к спальне, минуя окно, - хохотнул он.
- Юморист, - обиделась она, стараясь отодвинуться от него.
- Ну-ну и не надейся, что отпущу. Расскажи о сыне, какой он был, как рос?
Не остыв от обиды, выпалила:
- Такой же, как и ты шалопут. Ещё и смешно тебе.
Он ещё крепче, словно боясь, что она выскользнет и исчезнет, прижал её к себе, припечатав сердящиеся губы поцелуем. Теперь их разговор вернулся в прежнее русло только тогда, когда она выбралась из его рук на волю. Он сел смирно и заговорил опять:
- Ладный парень получился. Я им любовался при нашей встрече раньше. Вот думаю, каким-то родителям повезло.
- Тут ты прав, мужик загляденье, - поддакнула она.
- Счастливее меня нет сейчас человека на земле. Нет, вру есть, Дубов Илья.
- Как же вы оказались вместе в одном лагере? - не удержалась от вопроса она, непроизвольно сделав шаг в прошлое.
Он потёр виски.
- Случайно встретились. На этапе. "Чистых" и уголовную "шпану" в один арестантский вагон загрузили. Такое часто практиковали. Конвоирам лень было возиться. Я со второй партией позже попал в него. Ночью привели, посчитали и подсадили, кто там внутри, естественно, не знал. Места у полузабитых окошек были уже заняты. Приткнулся в уголке. В темноте нечего было делать, пытался задремать. Но всю ночь слышны были похабные песни уголовников, их вопли и омерзительная брань. Устав страшно в пересыльной, всё-таки забылся. Утром очнулся - возня, мутузят кого-то. Рассмотрел Илью. Хлеб отнимали. Так вот и пошли рядом.
- Жизнь преподносит неожиданные встречи и сюрпризы. Ездила я как-то в командировку в Москву, дела сделала и в магазин. Шапку надо было купить себе и Илье куртку. Заняла очередь стою, немножко уже остаётся и вдруг подлетает ко мне соседка из нашего подъезда, крича на весь магазин. - Ох, чуть не пробегала очередь. Я глаза таращу, откуда взялась, где Саратов, а где Москва и столица на деревню мало похожа. Однако свела жизнь.
У него горели глаза. Он всё смотрел и смотрел на неё. Не туман и не прошлое. Она настоящее. Он даже не замечал, что она постарела, ведь она старела рядом с ним, в его мыслях. Эти гляделки безумно смущали Лизу. Казалось, что каждую морщинку рассматривает в отдельности, и все вмести зараз. Ох, как она сейчас жалела о том, что годы оставили свой отпечаток на лице и теле…
- Больше не будешь ни за чем стоять в очереди. - Раздался рядом голос Тимофея. - Всё, что тебе надо пойдём и купим. Деньги у меня есть. Тратить не на кого было. Думал, найду тебя, сама решишь, что с ними делать.
- Кто про что, я ему про судьбу, а он мне…
- Про наше с тобой житьё.
Он опять притянул её к себе, торопливо покрыв поцелуями и так пылающее лицо. "Всё забыла. Успокоилась. И главное привыкла к такому своему состоянию, а сейчас чувствовала себя не в своей тарелке. Как будто всё это происходило сейчас не с ней и она горя счастьем, со стороны наблюдала эту жаркую сцену. Он жив, здоров и рядом с ней. Мечтала и не смела надеяться на это". Она впила в нагретую его рукой, ладонь ногти, стараясь вернуться в реальность и вспомнив о том, что её тревожило, спросила:
- Тимоша, скажи, а вы никогда не пытались найти того охранника?
- О ком ты Лиза? - погладил её плечо он, тут же ткнулся губами в пульсирующую жилку на шее.
- Охранник, что над Таней поглумился.
- Нет, даже и не думали, зачем он нам сдался?
- Не скажи, хотя бы узнаем, куда он её закопал, могилку восстановим. Что-то сдаётся мне, не мог он её кинуть со всеми вместе. Хоть и звериная, но ведь любовь.
- Помню только, что он после её смерти сразу пропал, перевёлся, наверное. Ну его к шутам. Праздник не хочется марать его именем.
- Это можно понять. У него тоже болело хоть и по-своему. Да и боялся, может, быть вас, убили бы. - Не собиралась сдаваться так просто она, пытаясь довести свою мысль до конца.
- Тут ты права. Караулили его. Решили сами сгинем, но его за собой утянем.
- Я так и подумала.
- Злые были, как вроде не в себе. У меня жизнь коту под хвост и у Дубова ужас…
- Надо искать Тимофей. Лизоньки нужно, чтоб было, где плакать. А место может указать только он.
- Дубов не поймёт, - засомневался он.
- Надо попробовать поговорить с ним, объяснить. Для Лизоньки важно найти её захоронение и поставить все точки над "i".
- Илья? - крикнул Мозговой в сторону кухни, имея ввиду Дубова, но пришли оба.
- Теперь у вас путаница будет, два Ильи, две Лизы, - веселился, прибежавший следом шлёпая в дедовских тапочках, Тимошка.
- И два Тимофея, про себя-то забыл, - потискал, воспользовавшись случаем его Мозговой.
- Ещё большая путаница, я и говорю, - радовался внук.
Он поставил Тимку на ноги и повернулся к сыну:
- Извини сын, я друга звал.
- Понял, - развернулся, не обидевшись тот.
Но Мозговой остановил:
- Подожди, раз уж пришёл, скажи, что там с продуктами, наскребли?
Тот виновато помучил нос.
- Есть немного. Мы сейчас с Лизонькой сварганим ужин…
- Я тоже помогаю, - заверил Тимка, перебивая отца.
Но тот оттерев сына продолжил:
- Илья Семёнович звонил кому-то, обещали привезти.
- Я тоже своих попросил, должны доставить сейчас, ну, ладно иди и Тимку забери.
- Значит, голодными не останемся, - бросив взгляд на счастливую мать и забрав упирающегося сына, вернулся к жене на кухню Илья.
Тимку распирало счастье. У него никогда не было деда. Он завидовал другим ребятишкам, которые гуляли с дедушками на детских площадках и катались в парке на карусели. Получали от них подарки и были счастливы. С Тимкой такого не случилось. Всё это с ним проделывала одна бабуся. А тут такое сказочное везение, сразу два. Здорово, но сразу-то и не сообразишь от счастья, сколько удовольствия ему это принесёт.
Дождавшись ухода зятя с внуком, Дубов подсел на кресло поближе к Лизе и Тимофею. Посмотрел на их счастливые лица и улыбнулся своим мыслям: "Враз, в его жизнь ворвалось столько новых слов, что ой, ой. Зять, внук, сваты…"
- Цветёшь понятно с чего, а улыбаешься непонятно…,- шутя погрозил другу Мозговой.
- Так ведь на вас по - другому не возможно смотреть. К тому же всё что с нами произошло за раз не только не переварить, но даже не так просто освоить…
- Ничего осваивать не требуется. Живи, пользуйся и радуйся.
- Ты чего Тимофей звал-то?
- Лиза предлагает найти охранника.
- Какого, о чём речь?
- С затона. Только не лезь на абордаж и пытайся понять.
- Не вижу надобности. Убью.
- Подожди, не пыли, послушай Лизу, очень тебя прошу.
- Надобности не вижу.
- Выслушать-то ты можешь. Она женщина и близкий к твоей дочери человек. Знает лучше нас с тобой, что для неё сейчас важно.
Подержав в тисках рук голову он уступил:
- Хорошо. Я весь внимания.
- Илья, надо найти его и попробовать поговорить с ним, безусловно, если жив, много воды утекло. Непременно следует разыскать, хотя бы, Танины косточки. Ты не видел, как приняла эту историю на свою душеньку Лизонька. Даже цветы и ягоды не рвала, боялась, что косточки матери потревожит. Без боли на её горе смотреть было не возможно. Надо перешагнуть через свою боль и ненависть ради спокойствия дочери. - Волнуясь, взяла его руки в свои Лиза. Но быстро отпустила, тут же поймав недовольный взгляд Тимофея. "Надо же, ещё и ревнует! От смеха можно лопнуть".
- Честно говоря, я в растерянности.
- Послушай Илюшенька, не ерепенься, если уж Пресвятая дева сохранила и вернула тебе ребёнка, надо довести эту историю до конца. - Воспользовавшись его растерянностью напирала Лиза.
- Столько искал, а она с тобой жила, на затоне. Не могу поверить в случившееся. Тимка дедом зовёт, а я запаздываю с ответом, пока соображу, что это ко мне. Он сердится, - дед, ты тормоз. Тормоз и есть. Надо завтра купить ему подарков.
- Вот чертёнок. Вы не очень его распускайте, дедули, а то устроите ему лафу.
- Нормально. Илья, к нашему разговору вернёмся. В жизни ведь как, потянул за ниточку, весь клубок размотается. - Помогая Лизе, сказал своё слово и Мозговой. - А вдруг?!
- Может ты и прав.
- Одно тянет за собой другое. Смотри, Лизонька, твоя дочь встречает Илью, нашего с Лизой сына. Его отправляют служить на "Затон". Там она узнаёт трагическую историю любви своей матери и отца. Причём узнаёт от меня, я помню её рыдания. Приписал тогда те слёзы эмоциям и доброте душевной. А то боль бурлила и лилась. - Воодушевился Тимофей в противовес колебаниям друга, тут же пытаясь его дожать.
- Сын вызывает меня, я бросаю работу и мчу к чёрту на кулички. - Помогая Мозговому горячо включилась Лиза. - Именно затон сводит сына с Тимофеем. Получается, что в день, когда нужно меня отправить в аэропорт ломается вертолёт, а вы решаетесь после раздумий, отложив охоту, это мужскую-то забаву, забрать меня на свой борт.
- Похоже, Лиза права, Илья, нам судьба мотает и мотает, указывая дорожку, только по ниточке иди.
- Конечно, я права, надо искать, друзья.
- Давайте попробуем, - махнул, соглашаясь Дубов.
- Вот и ладно.
- Может, права ты Лизавета, похороним её по-человечески.
- Ребята, звонят в дверь. - Вздрогнула Лиза от неожиданно раздавшейся громко трели колокольчика.
- Точно, звонок. - Вскочил Илья. - Извините, кажется, привезли продукты.
- Илья, я там тоже заказ делал, разберись за одно.
- Ладно, побежал я, а то ребята не подойдут к двери. Наверняка побоятся пока в чужой квартире хозяйничать.
Через минуту уже слышно было, как он кричал от двери. - Илья, помоги мне. Тимка и ты беги, тебе тоже есть что нести.
- Лиза, как я рад, - прижался Тимофей опять щекой к её волосам. - Сын, внук, разве я мог надеяться и мечтать о таком счастье. Даже в самых вольных мечтах, я не мог предположить такое. Крутясь, бессонные ночи наполёт, на холодной пустой кровати, думал, найду, отобью у твоего мужа, заберу тебя с детьми к себе, и будем жить. А тут всё моё.
- Мозговой, ты точно не меняешься. Или всё, или ничего.
- Ты преувеличиваешь. Я, конечно, максималист, но… Он так на меня похож, мой сын. - Не выдержав правильного курса, восторженно заявил он.
- Это точно.
- Я то гадал, кого он мне напоминает. - Прищурил счастливые глаза, словно боясь его расплескать или потерять, а из узких щёлочек не выпрыгнет, Тимофей.
- В зеркало почаще надо было смотреться, глядишь, раньше бы до правды дошёл. - Засмеялась счастливо она.
- Неужели я такой же был?
- Ты и сейчас такой, ну может, чуток рога жизнь обломала.
- Мам, - зашёл, постучавшись, сын. Он помедлил, соображая, как обратиться к Тимофею Егоровичу, а они ждали, хитро смотря на волнующегося парня. - Пап, - наконец выдавил он. - Всё готово. Идёмте в столовую, мы накрыли стол, давайте поужинаем.
- Садитесь, Илюша, без нас. Мы подойдём, руки только помоем. Покажи Тимоша, где у тебя мойдодыр запрятан.
- Без проблем. Давай за мной, - повёл он её, попутно демонстрируя квартиру, к ванной.
- Парень волнуется, Тимофей. Для него это тоже не самый простой день. - Шептала между делом она.
- Я понимаю.
- Вырос безотцовщиной, бился за это с малолетства, никогда не упрекая меня и не жалуясь. Спрошу откуда синяки и ссадины, ответ один у него, мол, упал. А я то знаю в чём причина, плачу, а чем помочь не знаю.
- Прости.
- Знаешь, ведь молодость беспощадна и бессердечна. Он много натерпелся… И вдруг вот так на ровном месте узнать, что у него тоже всё, как у людей. Мать и отец в наличии. Ещё и какой отец о-го-го. А мать не просто трахал, а и любил. Ваша с Ильёй история уже превратилась в легенду затона. Всегда ухаристый сынуля в растерянности.
- Лиза, я что-то должен сделать, сказать? Он уже взрослый мужик, а у меня нет опыта. Ты подскажи. А то я обалдел от счастья, ничего не соображаю.
- Поговори с ним, приласкай.
- Он не обидится?
- Илья всю жизнь мечтал об этом. Я уверена, уткнётся в тебя и засопит. Ты только притяни его к себе, дорогой. Он хоть и большущий, но твои руки ему ох, как нужны и твоя отцовская любовь тоже.
- Я попробую.
- И про внука не забудь. Тот набрал и твоих, и Дубова генов. Намного спокойнее, конечно, своего отца. Этого главное не пересластите.
- На мальчишку ещё время хватит, лишь бы небеса жизнь не отобрали.
- Поторопимся, а то сама не люблю, когда всё стынет.
- Подожди, - обнял он её, пытаясь поцеловать.
- Не торопись заводить часики.
- Лиза, ты в молодости не была такая осторожная, как сейчас. Чего уж теперь-то так прятаться. Нет ни родителей в живых, ни запаса жизни, - раздражённо буркнул он.
- Ты уже второй раз попрекаешь меня моим прошлым, - предательски зазвенел её голосок. - Боже! Как стыдно… Я ж предчувствовала…
Она откинулась головой на стену и закрыла лицо руками. Он оскорбил её до глубины души. Такое его поведение, она считала бесчеловечным.
Мозговой вздрогнул. Кровь прихлынула к его лицу. Ему было неловко. Вот язык без костей. Он помолчал, придумывая, как выкручиваться.
- Оно наше прошлое, - уточнил он, - и это не так. Ты моя жена.
Она откачнулась от стены, опустила руки и выпрямилась.
- Нет, я гулящая девка, пускающая тебя в своё окно, - вдруг жёстко сказала она, поджав дрожащую губу.
- Лиза, - побелел он. - Лиза, что ты говоришь?!
- Не подходи, - выставила она руки вперёд, предупреждая его порыв.
- Лиза!
- Идём, ребята ждут, - сказала она твёрдо.
- Лиза?!
- Но она, не слушая его, пошла вперёд.
Зачем же из-за пустяка сцены устраивать? Глупость какая-то, ей Богу. Так-то оно так, а сердце колотилось и в висках тоже. Замирая от страха и старательно перебивая его натянутой улыбкой, он отправился следом. Семья сидела в ожидании их, за празднично накрытым к ужину столом. Оказалось, что у Мозгового нашлись и красивые сервизы, и хрустальные фужеры со стаканами, скатерти и салфетки.
- Мама может желание загадывать, - захлопал в ладоши Тимоша, когда все устроились за столом, - она сидит между папой и дедом Ильёй.
- Посмотри внимательнее, может, еще кому с желанием так несказанно повезёт, как и твоей маме, - потрепала внука Лиза. Она отводила взгляд от расстроенного Мозгового, старательно делая вид, что ничего не произошло. Только пылающие щёки выказывали её непростое состояние.
- Ой, бабушка тоже, - вскочил опять внук. - Она сидит между дедом Тимофеем и мной. Что же у нас получается?
- Кавардак получается, надо как-то определиться, а то сегодня на зов прибежали мы оба. - Предложил Илья. Давайте я буду младшим, а Илья Семёнович старшим.
- С Тимофеями проще. - Поддержал зятя Дубов. - Один Тимофей, другой Тим, Тимошка.
- А с мамой и бабушкой?
- Точно Тимка, мы с отцом упустили этот вопрос. Бабуля, - Лиза, Лизавета, а мама твоя Тимошка как?
- Лизонька, Лизунчик.
- Вот и разобрались, - поднял большой палец Дубов в знак одобрения внука.
- Ура! Мы их победили.
- Кого?
- Обстоятельства.
- Молодец, - погладил его дед Илья.
- Давайте уж есть, а то у меня кишки взбунтуются, - пожаловался он взрослым.
- И правда, стынет же всё, - засуетилась Лиза, незаметным движением убирая с себя руку Тимофея. - Ребята старались. Давай Дубов разливай и все по слову для порядка. Нам с Лизонькой вина, мы горькую не пьём.
Дубов, присмотревшись к возбуждённой с горящими щеками Лизе и вялому не участвующему в общем разговоре Тимофею, предположил, что у ребят не заладилось с чем-то. Или произошло непредвиденное. Но оба держатся не ломая всем остальным праздник.
- Давайте по кругу, кто первый… - с напускным весельем заявил он.
- За то, что выжили, - подняла бокал Лиза.
- За женщин любивших нас, - посмотрел на неё Тимофей.
- За встречу Богом подаренную, - обнял дочь Илья.
- За лучшее, что случилось на затоне, - покашлял в кулак Седлер.
- За маму, - выпила вино Лизонька, никого не ожидая.
- А я пью за вас всех, - рассмеялся Тимка, крутя свой лимонад. - Теперь у меня так много родни. Ура!
Не всё так просто
Расходились поздно. Никому не хотелось прерывать вечер вопросов и ответов. Но с железным спокойствием время поджимало, диктуя свои правила людям. Тимка клевал носом, да и Лизонька устала. Кто-то должен был решиться подняться первым, и Лиза взяла эту миссию на себя. Воспользовавшись, тем, что женщины и Илья перешли в кухню с разборкой и мытьём посуды. Дубов потянул Тимофея в кабинет. Он сел на диван и подвинувшись вплотную к валику освобождая для Мозгового место. Тот тяжело плюхнулся.
- Что произошло? - в лоб спросил Дубов, вопросительно вглядываясь в глаза друга.
- А что? - попытался заерепениться тот. Мозговой откинулся на спинку дивана, прикрыв от разоблачения глаза. С диким упрямством он пытался отмолчаться, но Дубов не отставал.
- На тебе лица нет, и Лиза горит. Вот поэтому и спрашиваю, что вы там намыли полоская руки?
- Думаешь, ребята тоже это заметили?
- Не похоже, - покачал головой Дубов и уточнил:- Так как дела?
- Всё хуже не бывает, - махнул озабоченно рукой Мозговой.
- Не понял, у неё кто-то есть, и она не хочет терять того мужчину?
Мозговой, обхватив руками торс, тяжело вздохнул:
- Нет, дело совсем в другом.
- Конкретнее, ты можешь выражаться, - поторопил друга теряющийся в догадках Дубов.
- Куда уж конкретнее-то… Я умудрился её обидеть. Я вёл себя возмутительно. Теперь понятно.
Дубов, пододвинув ногой стул, присел.
- Чем?
- Что теперь говорить, - вздохнул тяжко тот.
- Давай не паникуй и в общих чертах, - подбодрил Илья.