– У меня все. Вся нужная информация находится в папке. Карла, если у вас возникнут какие-то вопросы, моя визитка на первой странице… – Дэррен вдруг запнулся, увидев, как помрачнел Хавьер. – Или мистер Сантино сам все объяснит вам.
При мысли о возвращении на каток Карлу вдруг сковал ледяной холод.
– Карла?
– Да? – Она подняла глаза и увидела напряженный взгляд Хавьера.
– Что-то не так?
– Нет. Все в порядке, – отвернулась она.
Карла говорила неправду. Ей становилось дурно каждый раз, когда речь заходила о возвращении на лед.
– Дэррен, на сегодня все, – сказал Хавьер. – Встретимся в офисе в понедельник.
– Да, конечно. М-м-м… Карла, рад был познакомиться с вами.
Она тепло улыбнулась, что стоило ей немалых усилий, и направилась к кожаному дивану, стоявшему в противоположном углу комнаты.
Хавьер вышел проводить Дэррена, но через несколько секунд вернулся обратно.
– Скажи мне, что с тобой происходит. Я жду.
Глава 6
Хавьер стиснул зубы, когда Карла отрицательно покачала головой. Неужели ее упрямство значит, что она не воспринимает его угрозы всерьез?
– Снова плохое самочувствие?
Только этой причиной мог Хавьер оправдать ее поведение.
– Я ведь говорила уже. Я в порядке.
Она хотела подняться, но Хавьер не пустил ее. Когда Карла находилась так близко от него, она должна была думать только о нем, а не о каких-то других вещах. Или других мужчинах.
Он стиснул зубы, вспоминая, как Карла посмотрела на Дэррена своими восхитительными глазами и одарила его такой красивой, но такой редкой улыбкой.
Хавьер сходил с ума от ревности.
Что было абсолютно неприемлемо.
– Объясни, почему ты выглядела так, будто проваливалась в транс.
– Прости, что тебе не по душе, как я выгляжу, когда думаю. – Карла пожала плечами и отвернулась.
– Не оскорбляй мои… Черт подери, смотри на меня, когда я говорю с тобой!
Она вскинула подбородок и с вызовом посмотрела на него:
– Я смотрю на тебя. Доволен?
– Буду доволен, если ты скажешь мне, что происходит. И ради моего рассудка, да и твоего тоже, не говори, что ничего.
– Ладно. Я не хочу возвращаться на лед.
– Конечно, пока ты в гипсе, ты туда не вернешься, – нахмурился Хавьер. – Эту часть рекламы мы будем снимать, когда твоя рука будет в полном порядке.
Она покачала головой, заставив его сердце сжаться от боли.
– Разве мы не можем воспользоваться компьютерной графикой?
– Объясни мне, почему ты не хочешь использовать каток?
Карла поправила шелковую тунику, струившуюся мягкими волнами на ее теле. Хавьер вдруг вспомнил, какой гладкой и теплой была ее кожа в ту ночь, и его охватило дикое желание.
– Если я не буду осторожной, могу снова упасть, и тогда о катке придется забыть еще на несколько месяцев. Зачем рисковать ради какой-то рекламной кампании?
– Потому что эта кампания принесет тебе миллионы из спонсорских фондов, которых ты запросто лишишься, если нарушишь свою часть договора. Ты ведь не настолько глупая, чтобы не понимать это?
– Но у нас есть выбор!
Хавьер чувствовал неладное. Может быть, травма, которую она получила после тренировки с Блэквеллом, – нечто больше, чем просто физическая боль? Хавьер испытывал досаду за то, что Карла не подпускала его к себе и не хотела говорить правду, и он решил закрыть на это глаза. В конце концов, согласно подписанному контракту она обязана дать все, чего он пожелает.
Хавьер тут же подумал о том, чего еще ему хотелось получить от Карлы Нардоцци. На протяжении двух недель он держался подальше от собственного дома, потому что не хотел признать, что его снедает страсть.
– И слышать не хочу ни про какой выбор. Так что, пока не скажешь мне настоящую причину, по которой не хочешь сниматься на катке, будем держаться первоначального плана.
Ответа не последовало. Хавьер подождал еще немного. Взгляд Карлы помрачнел, но она продолжала смотреть на него с вызовом.
– Я уже все сказала. Но, кажется, ты не согласен. Теперь я могу идти? Я бы хотела убраться отсюда и подышать свежим воздухом.
– Карла…
– Бог мой, только не говори, что я еще и заключенная и мне нельзя выходить! – взорвалась она.
Хавьер схватил ее за руку, которой она собиралась оттолкнуть его. Его приводило в отчаяние то, что Карла отказывалась делиться с ним тем, что ее огорчало.
– Ты не в тюрьме, но ты не можешь пойти куда-то одна. Это небезопасно.
– Ты о чем? – похолодела Карла.
– На ступеньках дома дежурит группа твоих фанатов. Если ты выйдешь одна, тебя задавит толпа.
– Я… Я не знала. – Кровь отхлынула от ее лица. – Вчера, когда я выходила прогуляться, их не было здесь. Когда они приехали?
– Под вечер. Похоже, кто-то рассказал, что ты в городе.
– Черт подери, значит, я не смогу выйти? – не глядя ему в глаза, спросила Карла.
Хавьер приподнял ее подбородок и, не сдержавшись, провел пальцем по ее щеке.
– Ты можешь выйти, но только в сопровождении.
– Кого? – выдохнула она. – Тебя?
– Именно. Особенно после того, как я узнал, что один из твоих фанатов обнаглел до того, что несколько раз просил твоей руки. Кажется, он не остановился на этом и пошел еще дальше, прислав тебе несколько своих непристойных фотографий?
– Откуда ты знаешь? – удивилась Карла.
– Когда ты поймешь, что я знаю то, что считаю нужным знать о тебе.
– По крайней мере, ты не претендуешь на то, чтобы знать абсолютно все.
– Печально, дорогая моя, но тогда все было бы по-другому, не так ли?
Она помрачнела еще больше и хотела отвернуться, но Хавьер крепко держал ее.
– И насколько далеко он зашел?
Ее лицо перекосилось от отвращения.
– Он написал несколько ужасных писем, после того как я удалила его с интернет-страницы своего фан-клуба.
Хавьеру вдруг захотелось защитить ее.
– Я сделаю так, что он и близко к тебе не подойдет.
– Я чувствую себя неуютно из-за него, но мне кажется, что он безобидный.
– Если он доставляет тебе неудобства, значит, он уже перешел черту.
– Осторожней, Хавьер, или я приму тебя за того, кто хоть немного по-настоящему заботится обо мне.
Его пальцы скользнули ей на затылок и запутались в ее волосах. Карла приподняла голову, открывая его взгляду безупречную линию шеи. Хавьеру хотелось наклониться и прильнуть к ней губами, и он с трудом сдержался, чтобы не поддаться своим чувствам.
– Я просто защищаю свои вложения.
Хавьер не стал обращать внимания на боль, промелькнувшую в ее глазах. Он заставит Карлу и ее отца заплатить за то зло, которое они ему причинили. Благодаря им его любимая мать обрела последнее пристанище среди чужих, и каждый день, который лишал его возможности восстановить справедливость, становился слишком долгим.
Хавьер отстранился и убрал руки в карманы.
– Если хочешь выйти прогуляться, будь готова через полчаса. У меня еще на сегодня запланирована видеоконференция.
– Разве у тебя не выходной?
– К сожалению, мне не дает покоя очередная сделка, которая пока кажется невозможной.
– Ты испытываешь искушение помучить еще одного человека, пока он не согнется под тяжестью твоей воли?
– Разницы никакой, – улыбнулся он. – Так что, если не хочешь, чтобы я испробовал на тебе свои методы пыток, делай, что тебе говорят.
Карла тихо выругалась и вихрем вылетела из комнаты.
Выражение лица Хавьера тут же стало серьезным. Он подумал о человеке, чья кровь текла в его жилах. Как обычно, Фернандо не дал знать, состоится ли их разговор или нет, что заставляло Хавьера кипеть от злости. Его приводило в ярость, что именно благодаря Карле ему приходилось до сих пор иметь дело со своим отцом.
Он подошел к окну и посмотрел на собравшихся поклонников Карлы.
Если бы его мать не была так же ослеплена знаменитостями, она бы никогда не позволила, чтобы ею воспользовался беспринципный человек, который не видел ничего предосудительного в том, чтобы причинить вред невинной девушке. И она не стала бы тратить свою жизнь, гоняясь за мечтой, которая была недостижимой с самого начала.
Джулиана Сантино умерла слишком рано. Официальной причиной был назван рак, но Хавьер знал, что ее силы во многом подточили печаль и горькое разочарование. И мужчина, ответственный за смерть его матери, до сих пор имел власть над Хавьером, благодаря женщине, которая в свою очередь требовала еще больше власти над ним.
Хавьер хотел положить этому конец раз и навсегда.
– Я готова, – раздалось у него за спиной.
Хавьер круто развернулся и посмотрел на Карлу.
Она надела белые облегающие джинсы, туфли на каблуках и свободную блузку, которая выставляла напоказ одно ее плечо, привлекая внимание к ее телу. Карла успела набрать вес и немного поправить здоровье, и ее кожа словно светилась изнутри.
Хавьера вдруг бросило в жар.
Карла представляла собой олицетворение невинности, но эта невинность была обманчивой.
Хавьер с трудом оторвал взгляд от ее длинных ног.
– Почему ты собрала волосы в пучок? – спросил он первое попавшееся.
Карла подняла руку с гипсом и с триумфом пошевелила пальцами.
– Теперь мне не так больно, когда я двигаю пальцами. Расчесывание волос заняло чуть больше времени, чем я планировала, и узел получился не самый тугой. Но надеюсь, прическа не развалится.
Хавьеру хотелось, чтобы ее волосы свободно струились по ее плечам, ловя отблески солнца и заставляя его гадать, какого же цвета они на самом деле. А с этим небрежно завязанным пучком глаза Карлы казались еще больше, а ее точеные идеальные скулы мешали ему сосредоточиться.
– Пошли, – хрипло сказал он, взяв со стола ключи от машины.
– Мы поедем? Я думала, мы прогуляемся пешком.
– Ты ошибалась.
– Но я бы хотела…
– За последний час толпа твоих поклонников увеличилась втрое. Я не собираюсь отдавать им тебя на растерзание. Так что выбирай: или едешь на машине, или остаешься дома.
– Но потом, когда мы будем далеко отсюда, мы сможем пройтись?
– Я подумаю, – мрачно буркнул Хавьер.
Он обнял ее за талию и провел через двери, ведущие к подземному гаражу. Усадив Карлу в машину, Хавьер услышал сигнал телефона. Он включил экран и прочитал сообщение. Потом перечитал еще раз. Как можно было надеяться, что его отец захочет поговорить с ним на этот раз? Разочарование было настолько сильным, что хотелось пробить кулаком какую-нибудь стену. Хавьер рывком открыл свою дверцу и плюхнулся на сиденье. Он безжалостно надавил на газ и заметил украдкой брошенный взгляд Карлы.
– Могу я спросить, что случилось, не боясь, что мне оторвут голову?
– Помимо неожиданного и нежданного подарка в виде еще более свободного вечера, нет, я не хочу обсуждать, что случилось.
– Этот звонок был очень важным? – немного погодя спросила Карла.
– Можно сказать и так, раз я ждал этого разговора пять долгих лет. – Хавьер резко перестроился в другой ряд, и Карла едва не упала на него, коснувшись плечом о его плечо. Его легкие наполнились ее ароматом, и его тело тут же отозвалось, но он только крепче сжал руль.
– А его нельзя перенести?
Тема разговора была очень щекотливой, и она немного усмирила пыл Хавьера.
– Когда дело касается моего отца, я всегда оказываюсь в невыгодном положении.
– Твоего отца? – эхом повторила Карла и с тревогой посмотрела на Хавьера. – Так это с ним ты должен был созвониться?
– Пока он не отменил наш разговор в четвертый раз за этот месяц.
– Исходя из личного опыта, я бы не сказала, что ты из тех, кто сидит сложа руки. Ты ведь знаешь, где он живет?
– Да. Но прежде чем ты будешь давать мне советы, скажу тебе, что последний раз, когда мы оказались с ним в одной комнате, дело чуть не дошло до драки.
– Что?
– Да, радость моя. Он единственный, кроме тебя, кто вызывает во мне самые первобытные чувства.
Карла слегка приоткрыла рот и изумленно посмотрела на Хавьера.
– Я не буду расценивать твои слова как комплимент, – отвернулась она к окну.
– Может, тебе все-таки следует это сделать, потому что моя кровь редко когда вскипает до таких температур.
– Нет, если в тебе закипает злость.
– Почему сразу злость? Есть и другие чувства, более приятные.
Карла в ответ густо покраснела.
Хавьер припарковался на одной из нью-йоркских улочек и, открыв дверцу, помог Карле выбраться из машины.
– Где мы?
– Здесь ты сможешь укрыться от посторонних глаз. Пошли. – Хавьер подошел к высоким кованым воротам и ввел код. Ворота открылись, и они очутились в арке из плюща.
На долю секунды Хавьер засомневался, правильно ли он поступил, приведя Карлу сюда, ведь в Нью-Йорке полным-полно других тихих парков.
А он взял и привез ее в любимый сад своей матери.
– Боже, как здесь красиво! И какой воздух! – воскликнула Карла и с радостной улыбкой бросилась к фонтану, тихо журчащему неподалеку.
– Не понимаю, что такого в этом свежем воздухе, – заворчал Хавьер. – Воздух как воздух. Мне кажется, свежему воздуху уделяют слишком много внимания.
Карла ничего не ответила, потому что, похоже, не слышала его слов. Она остановилась возле куста белых роз и, наклонившись, вдыхала их головокружительный аромат. Черт подери, она даже погладила один из цветков. Когда Карла выпрямилась, Хавьер с трудом оторвал взгляд от ее прелестных ягодиц.
– Когда я был ребенком, мы подолгу гуляли здесь с моей матерью. Иногда пропадали тут часами, соревнуясь, кто вспомнит больше названий цветов. Я догадывался, что мама часто уступала, чтобы я мог выиграть, – грустно улыбнулся Хавьер.
– Так кому принадлежит этот сад?
– Моей матери.
– Она здесь? – потрясенно посмотрела на него Карла.
– Нет. Она умерла пять лет назад.
– Мне очень жаль. Прими мои соболезнования. – Она вдруг осознала, что говорит на итальянском языке, и быстро поправилась: – Я хотела сказать…
– Я все понял, принцесса. Я знаю, что ты хотела сказать. Спасибо.
– Почему ты так меня называешь? Я не принцесса.
– Разве?
– Хавьер, пожалуйста, не омрачай этот момент.
С этими словами Карла повернулась и направилась к лавочке, стоявшей в дальнем углу сада. Он последовал за ней.
– Спасибо, что привез меня сюда, – подставляя лицо щедрым солнечным лучам, поблагодарила его Карла.
– Не за что, – пробормотал Хавьер.
– Наверное, твоя мать очень любила это место. Побыть в полной тишине в центре такого переполненного и оживленного города – большая редкость.
– Она… терпела. Мама сильно тосковала по родине.
– Разве ей недостаточно было твоего присутствия рядом?
Хавьер не раз задавался этим вопросом и давно получил на него ответ. С болью в сердце он признавал, что для его матери никто и ничто не могло сравниться с ее заброшенным домом на севере Испании.
– Она заботилась обо мне по-своему, – пожал плечами Хавьер, потрясенный оборотом, который принял их разговор.
– Но? – осторожно спросила Карла.
– Ее сердце было привязано к поместью Компостелла.
– Там живет твой отец?
– Неужели это для тебя новость после того, как ты покопалась в моей личной жизни?
– Я ведь сказала, этим занимался мой отец, – помрачнела Карла. – До него дошли слухи о нашем… о том, что мы провели ночь вместе, и он посчитал нелишним узнать…
– С кем его драгоценная принцесса рискнула своей безупречной репутацией? – В его голосе снова послышалась горечь.
– А разве ты сам не копался в моей жизни?
– Что бы я ни откопал, я не выставлял свои находки на всеобщее обозрение, так что, дорогая моя, меня не в чем упрекнуть.
Этот выходной оказался дурацкой идеей. Хавьер поднялся с лавочки и, оставив Карлу в саду, направился к пустующему дому. Когда-то он наивно полагал, что, обосновавшись здесь, его мать сможет начать жизнь с чистого листа и отдохнуть от своего мучительного прошлого.
Но ничего такого не случилось.
Хавьер тяжело вздохнул и пошел обратно в сад.
Услышав голос Карлы, он замер на месте, спрятанный высоким кустом роз.
– Нет, я не хочу, чтобы ты приезжал в Нью-Йорк. Нет, если ты собираешься донимать меня этим вопросом. Я все решила.
Она замолчала, и до Хавьера донесся приглушенный голос ее отца. Потом он услышал, как у нее перехватило дыхание.
– Это все, о чем ты заботишься, не так ли? Почему ты ни разу не спросил, как я себя чувствую? Или ты боишься умереть, поинтересовавшись, как у меня идут дела?
Хавьер хотел поспешить к ней, но остановился, услышав продолжение разговора.
– Нет, папочка, ничего не изменилось. Я намерена взять перерыв в фигурном катании. Да… на неопределенный срок.
Хавьер внутренне похолодел. Когда он вышел из-за куста, Карла в ужасе запихнула телефон в карман джинсов и сделала несколько шагов назад.
Хавьера позабавили ее бессмысленные движения, как будто ее могло что-то спасти. Он готов был поверить, что привез ее сюда, в дом, который он построил для своей матери, потому что она сама потеряла мать, и он искал какую-то несуществующую связь.
Бог мой. Хавьер был просто взбешен.
– Хавьер… – пролепетала Карла.
– Карла, ответь мне: да или нет. Когда ты подписывала контракт, ты знала, что планируешь сделать перерыв и не кататься какое-то время?
Кровь отхлынула от ее лица.
– Отвечай!
– Да, – дрожа, кивнула Карла.
Хавьер круто развернулся и вышел из сада. Нелепо, но ему хотелось, чтобы Карла обманула его и сказала нет.
Глава 7
– Пожалуйста, скажи что-нибудь, – прошептала Карла. – Хоть что-нибудь. Я не могу выносить твое молчание.
Там, в саду, она увидела другого Хавьера, и увиденное коснулось ее сердца. Но теперь рядом с ней сидел прежний Хавьер – безжалостный и неумолимый. Он молча вел машину, крепко сжимая руль в своих огромных руках.
– Хавьер, пожалуйста…
– Ты не собиралась говорить мне правду до получения первой суммы денег. Наверное, поощрительной премии было недостаточно, чтобы исчезнуть на горизонте?
– Нет… То есть да… – Карла запнулась и потерла виски. – Нет, я не планировала исчезать, не предупредив тебя. То есть я вообще не собиралась исчезать… Бог мой, это какое-то безумие.
– Ты считаешь это безумием? – Хавьер грубо рассмеялся. – Зачем ты вообще подписывала этот контракт? С таким телом и таким личиком ты могла бы подцепить какого-нибудь богача, который был бы слишком счастлив закрыть глаза на отсутствие чести и достоинства, взамен на некоторые услуги.
Его слова прозвучали словно пощечина.
– Да как ты смеешь? У тебя нет права оскорблять меня без причины и…
– Без причины? Да у нас ни одна встреча не прошла без того, чтобы ты не обманула меня.
– Это неправда!
– Тогда ради всего святого, принцесса, скажи, в чем я не прав?
Она снова задрожала:
– Да, я планировала взять перерыв, но еще не решила, когда и насколько.