Дети спасли положение. Уолтер очень расстроился, но он любил свою семью и не хотел, чтобы кому-то было плохо. Я проводила с ним все время, он рассказывал мне об Ирландии, и мы строили планы на будущее, когда он вернется домой. Будучи граф-маршалом, он займет прочное положение при дворе. "Это будет скоро, - говорила я, - а уж потом, если тебе придется опять уехать, то мы уедем все вместе".
И наконец Уолтер уехал. Он нежно обнял меня на прощание и извинился за дурацкие подозрения. Когда он вернется, все будет хорошо. Мы выдадим девочек замуж, а мальчиков отправим учиться в Кембридж.
Я искренне обняла его. Он выглядел таким грустным. В связи с его отъездом я испытывала облегчение, но мне было жаль Уолтера, и я чувствовала угрызения совести за то, что делаю.
Я говорила ему, что мы идем на эту разлуку ради детей. Пусть меня назовут величайшей лицемеркой всех времен, но у меня на глазах стояли слезы. Я была рада тому, что, увидев столь искреннее проявление чувств, Уолтер несколько утешился.
Он отплыл в Ирландию в июле, а я снова начала встречаться с Робертом Дадли. Он сказал, что действительно посоветовал королеве отправить Уолтера обратно в Ирландию.
- Вижу, ты всегда добиваешься чего хочешь.
- Я получаю только то, чего заслуживаю.
- Тогда я просто боюсь вас, милорд Лестер, - шутливо встревожилась я.
- Не бойтесь, будущая леди Лестер. Чтобы добиться успеха, необходимо уметь дерзко брать желаемое. Иначе не бывает.
- Но что дальше?
- Дальше? Подождем и посмотрим.
* * *
Ждать пришлось только два месяца. Из Чартли прискакал один из слуг. Он был очень встревожен.
- Миледи, - сказал он, когда его привели ко мне, - случилось нечто ужасное, и я подумал, что вы должны знать. В стаде родился черный теленок.
- Ты правильно сделал, что приехал. Но ведь это легенда, и мы все живы и в добром здравии.
- Миледи, люди говорят, что это верная примета. Она всегда означает смерть или несчастье для властелина замка, а наш милорд в Ирландии… Это скверные и дикие места. Его нужно предупредить, пусть немедленно возвращается.
- Его послала туда королева.
- Его необходимо предупредить, миледи. Он должен вернуться.
- Боюсь, королева не станет менять свою политику из-за рождения черного теленка в Чартли.
- Но если ваша милость объяснит ей… может, тогда.
Я ответила, что все, что могу сделать, - это написать Уолтеру обо всем.
Наградив слугу и отправив его обратно в Чартли, я задумалась. Неужели это действительно правда? Как странно, что сейчас родился такой теленок, как в тот раз, когда смерть хозяина замка положила начало этой легенде.
Но я не успела отправить письмо мужу. Из Ирландии пришло известие, что Уолтер умер от дизентерии в Дублинском замке.
Графиня Лестер
Джентльмен из окружения королевы напомнил ей, что граф Лестер свободен для брака, на что она сердито ответила: "Было бы недостойно моей королевской особы предпочесть слугу, которого я сама возвысила, самым знатным принцам христианского мира".
Уильям Кемден
Итак, я стала вдовой. Мне не пришлось изображать скорбь, ибо, хотя я и не любила Уолтера, все-таки он был отцом моих детей и прекрасно относился ко мне. Поэтому его смерть искренне опечалила меня. Но ненадолго. С тех пор как я стала любовницей Роберта, я беспрестанно сожалела о своем браке и эта неожиданная свобода открывала передо мной ослепительные перспективы. При мысли об этом меня охватывало волнение, затмевавшее все иные чувства.
Я с нетерпением ждала Роберта, и он пришел, тайно, как всегда.
- Мы должны быть очень осторожны, - сказал он, и я испугалась, что Роберт старается теперь избежать нашего брака. И еще один вопрос не давал мне покоя. Как случилось, что Уолтер умер так неожиданно? Говорят, от дизентерии. Что ж, возможно. Много людей умерли от дизентерии, и всегда с этим были связаны разные подозрения. Ночами я просыпалась, размышляя, что же это - ирония судьбы или к этому приложил руку Роберт. Мне становилось не по себе, но я желала Роберта как никогда. И что бы он ни сделал, - ничто не могло этого изменить.
Именно мне пришлось объявить о смерти отца нашим детям. Я собрала их в комнате, привлекла к себе Роберта и сказала:
- Сын мой, теперь вы граф Эссекс.
Он изумленно посмотрел на меня широко открытыми глазами. Меня переполняла любовь к этому мальчику, и я крепко обняла его.
- Роберт, дорогой, твой отец умер, и ты теперь наследник как его старший сын.
Роберт разрыдался, я увидела слезы в глазах Пенелопы, Дороти тоже заплакала, а младший Уолтер, глядя на них, разразился громкими причитаниями.
И я с удивлением поняла, что они любили его. А, собственно, почему нет? Он всегда был для них любящим и заботливым отцом.
- И как вы понимаете, это означает перемены для нашей семьи.
- Мы возвращаемся в Чартли? - спросила Пенелопа.
- Нет, мы не можем пока строить никаких планов. Надо немного подождать.
Роберт встревоженно посмотрел на меня.
- А что я должен делать как граф Эссекс? - спросил он.
- Пока ничего, дорогой. Пока все будет идти, как и прежде. Ты уже получил титул, но тебе еще предстоит завершить образование. Не бойся, все будет хорошо.
Все будет хорошо! Эта фраза до сих пор насмешкой звучит у меня в ушах. Мне следовало знать, что все будет совершенно не так.
Королева прислала за мной. Она приняла меня очень тепло. Елизавета вообще всегда относилась с сочувствием к чужому горю.
- Дорогая кузина, какой печальный день, - сказала она, обнимая меня. - Ты потеряла прекрасного мужа.
Я опустила глаза.
- Теперь у тебя столько забот о детях. Маленький Роберт стал графом Эссексом. Очаровательный малыш. Он, наверное, страдает от такой потери?
- Очень страдает, мадам.
- Бедняжка! А Пенелопа, Дороти и младший?
- Все очень переживают, Ваше Величество.
- Ты, несомненно, собираешься на время уехать в Чартли?
- Я не знаю, что делать, Ваше Величество. Иногда мне хочется покоя, чтобы оплакать мужа, а иногда кажется, что в провинции будет невыносимо. В Чартли все напоминает о нем.
Елизавета сочувственно кивнула.
- Тогда, пожалуй, тебе лучше самой решать, где будет лучше.
И королева прислала ко мне лорда Берли. В Уильяме Сесиле, который недавно стал лордом Берли, сразу чувствовались уверенность и надежность. Он был хороший человек. Под этим я имею в виду, что зачастую он отстаивал то, что считал правильным, не считаясь с собственной выгодой. А такое редко можно сказать о министре.
Он был среднего роста и сложения, с большим носом, умными глазами и рыжеватой бородой.
- Примите мои соболезнования, леди Эссекс, - сказал он. - Ее Величество очень тревожится за вас и ваших детей. Граф умер так рано, к тому же у него остались дети, которым будет очень недоставать отцовской заботы. Насколько я знаю, и вы, и покойный граф хотели, чтобы ваш сын Роберт перед Кембриджем воспитывался у меня. Я хотел бы заверить, что буду рад принять его в любое время.
- Благодарю вас. Ему нужно немного времени, чтобы оправиться после смерти отца, но скоро он будет у вас. Ведь в следующем мае ему уже в Кембридж.
Лорд Берли одобрительно кивнул.
- Да, я слышал, он смышленый мальчик.
- Он уже знает латынь, французский и при этом ему нравится учиться.
- Что ж, значит, у него все получится.
Я чувствовала, что поступила правильно, договорившись с Берли о Роберте. Уильям Сесил был не только блестящим государственным деятелем, но также на редкость заботливым отцом и верным мужем.
После смерти Уолтера те, кто нашептал ему о моей связи с Робертом, не успокоились.
Как-то Роберт пришел ко мне очень встревоженный и рассказал, что ходят слухи, будто Уолтера убили.
- Кто убил? - спросила я, уже догадываясь, что он ответит.
- А ты как думаешь? Стоит умереть кому-то из тех, кто был знаком со мной, и тут же я под подозрением.
- Значит, о нас сплетничают.
Роберт мрачно кивнул.
- Шпионы повсюду. Если это дойдет до ушей королевы…
- Но если мы поженимся, она ведь все равно узнает, - заметила я.
- Я сам скажу ей… по-своему. Не хочу, чтобы она узнала от кого-то другого.
- Так, может, разойдемся, пока не поздно? - с иронией предложила я.
- Не смей так говорить! - с жаром возразил Роберт. - Я женюсь на тебе! Это именно то, чего я хочу. Но пока мы должны быть очень осторожны. Кто знает, что сделает Елизавета, если узнает, что я замешан в этом. Леттис, они хотят произвести вскрытие тела Эссекса с целью выявления признаков яда.
Я не смела посмотреть ему в глаза, чтобы не увидеть в них правду. И все думала об Эми Дадли, умершей загадочной смертью в Камнор-плейс, о графе Шеффилде, скончавшемся как раз тогда, когда он хотел развестись с женой… А теперь Уолтер…
- О Господи, - я почти молилась. - Надеюсь, они ничего там не найдут.
- Не найдут, - заверил меня Роберт. - Уолтер умер своей смертью… от дизентерии. Он никогда не отличался крепким здоровьем, а Ирландия его доконала. И тем не менее, Леттис, думаю, тебе на время стоит вернуться в Чартли. Пусть сплетни поутихнут.
Я понимала, что он прав, и, получив разрешение королевы, уехала в Чартли.
* * *
С огромным облегчением я узнала, что вскрытие Уолтера не выявило ничего подозрительного, позволившего предположить насильственную смерть. Его привезли в Англию и похоронили в конце ноября в Кармартене. Я не позволила юному Роберту поехать на похороны, поскольку он был сильно простужен. К тому же он был так расстроен, что его здоровье начало вызывать у меня серьезные опасения.
Лорд Берли написал ему, что он как опекун с нетерпением ожидает его приезда.
Я сказала ему, что он покинет дом после Рождества, и, похоже, его это устроило.
Теперь я пребывала в ожидании, понимая, что не могу сразу выйти замуж. Должно пройти время, иначе это сразу породило бы очередные сплетни, чего мы стремились избежать. Я предполагала, что ждать придется не меньше года. Но с этим нетрудно было смириться, поскольку все это время мы собирались встречаться. Я намеревалась вернуться ко двору, как только маленький Роберт уедет к лорду Берли готовиться к учебе в Кембридже.
Какими долгими казались эти холодные зимние дни! Я все время думала о Роберте и о том, что происходит при дворе. Сразу после праздников я со всеми детьми, за исключением Роберта, вернулась в Дарем-хаус.
Через несколько дней меня навестила дама, которую я меньше всего ожидала увидеть, - графиня Шеффилд. Она поведала мне историю, повергшую меня в смятение.
Она хотела поговорить со мной наедине, поскольку у нее было для меня какое-то важное сообщение.
Без сомнения, Дуглас Шеффилд была очень привлекательной женщиной, и этот факт делал ее рассказ неприятно правдоподобным.
- Я чувствовала, что должна поговорить с вами, леди Эссекс, потому что мне кажется, вам нужен добрый совет. Я расскажу вам, что случилось со мной, и вы поймете, какой острожной надо быть в отношениях с неким придворным джентльменом.
- Мы одни, леди Шеффилд, - холодно ответила я. - Поэтому не будем говорить загадками. Кого конкретно вы имеете в виду?
- Роберта Дадли.
- И почему вы хотите предупредить именно меня?
- При дворе ходят определенные слухи.
- Какие слухи? - боюсь, удивление удалось разыграть не очень убедительно.
- О том, что вы очень близкие друзья. Вы же понимаете, человек его положения не может иметь любовниц, не возбуждая слухов… в свете его отношений с королевой.
- Да, конечно. Разумеется. Но с чего вы взяли, что предупреждать нужно именно меня?
- Думаю, любая женщина, которая свяжется с ним, должна знать о том, что случилось со мной.
- Мы, кажется, уже говорили об этом.
- Да, но я не все вам рассказала. Мы с графом Лестером обручились в 1571-м в доме на Кэннон-Роу в Вестминстере. Он не спешил с женитьбой, опасаясь гнева королевы, но когда я забеременела, то стала настаивать на скорейшем заключении брака, и мы поженились в Эшере в конце семьдесят третьего.
- У вас нет свидетелей, - с невольным вызовом сказала я. Ведь если это правда, то мои мечты о замужестве превращаются в дым.
- Я же говорила вам. Свидетели были. Сэр Эдвард Хорси и доктор Джулио. Потом родился мой сын. Его зовут Роберт Дадли, как и его отца, и должна сказать, граф гордится сыном. Его брат, граф Уорвик, стал крестным отцом и очень любит крестника.
- Если это правда, то зачем скрывать это?
- Вы же знаете, что королева терпеть не может, если кто-то из ее фаворитов женится, а уж о Роберте и говорить не приходится. Только из-за королевы я держу в тайне существование сына.
- Но если Роберт так гордится сыном, то…
- Леди Эссекс, вы же прекрасно все понимаете. Я пришла не спорить, а только предупредить. Похоже, он лишил меня своей благосклонности ради вас, но теперь нам обеим есть о чем тревожиться.
- Прошу ближе к делу, леди Шеффилд.
- Граф Лестер говорил с вами о браке, но как он может жениться, если уже женат на мне? Я пришла сказать вам, что он предложил мне семьсот фунтов в год, если я отрекусь от брака, если нет, то он просто бросит меня и ничего не даст.
- И что вы ответили?
- Категорически отказалась. Мы состоим в браке, и мой сын - его законный ребенок, - голос у нее дрожал, а в глазах стояли слезы.
Мне нетрудно было представить себе, что Роберту легко удалось бы одурачить такую женщину.
Но что, если она говорит правду? Не похоже, что она все это придумала. У нее на это просто не хватило бы мозгов.
- Благодарю вас, леди Шеффилд, но не бойтесь за меня. Я знаю графа Лестера, это правда. Но я только что похоронила мужа, и, пока я оплакиваю его, мне не до всей этой суеты.
- Прошу простить меня за этот визит, - понимающе и с сочувствием сказала графиня. - Забудьте обо всем, что я сказала. Просто до меня дошли слухи, и мне показалось, что я должна предупредить вас.
- Благодарю вас за вашу доброту, леди Шеффилд, - мы раскланялись, и я проводила ее до двери.
Но когда она ушла, от моего деланного равнодушия не осталось и следа. Приходилось признать, что история леди Шеффилд походила на правду.
Роберт всегда мечтал иметь сына, ведь он в свои сорок пять уже не был молод, и ему нужен был наследник, который будет носить его имя. И если он собирался иметь детей, то откладывать не стоило. Выходит, у него уже есть сын, хотя Роберт и отрекся от его матери. Он пошел на это ради меня. Я этого не забуду.
С нетерпением дождавшись очередного визита Роберта, я выложила ему все, что узнала.
- Она приходила сюда? - простонал он. - Вот дура!
- Роберт, насколько это правда?
- Не было никакого брака.
- Но ты был помолвлен с ней. И к тому же она говорит, что были свидетели.
- Я действительно обещал ей, что мы поженимся, - неохотно признал он. - Но самого брака не было! Ребенок, правда, мой. Он под опекой Уорвика и в свое время отправится в Оксфорд.
- Она сказала, что ты предлагал семьсот фунтов в год, если она отречется от брака.
- Я предложил ей деньги, чтобы она перестала болтать.
- Если она твоя жена, то как же мы поженимся?
- Да говорю же тебе, что она мне не жена.
- Только мать твоего сына.
- Малыш Роберт - мой незаконнорожденный сын. А что мне, монахом надо было жить? Чего ты ожидала?
- Действительно, чего? Ты ведь всю жизнь пляшешь под дудку королевы… Да, Ваше Величество… Конечно, Ваше Величество… Когда угодно, Ваше Величество… Бедный Роберт! Не надоело? Сколько это уже продолжается?
- Долго, - вздохнул он, - но когда-то это закончится. Мы поженимся, невзирая ни на что!
- Даже невзирая на королеву и твою жену леди Дуглас Шеффилд, - подхватила я. - Бедняжка Роберт, ты повязан по рукам и ногам.
- Не дразни меня, Леттис! На этот раз я не стану оглядываться на королеву. Что касается Дуглас Шеффилд, то она сама себя обманывает. Говорю тебе, она - не помеха.
- То есть ты хочешь сказать, что препятствий нашему браку нет?
- Ни малейших.
- Так чего мы ждем?
- Ждем, когда утихнут слухи о смерти Уолтера.
Я позволила ему себя убедить, потому что сама этого хотела.