- Джулиус сам сделает свой выбор и поступит так, как ему захочется, как, впрочем, он обычно и делает. Что же касается юной леди, то раз уж она отплывает завтра, то вмешивается Бетси или нет, практически не имеет почти никакого значения.
- Пожалуй, ты права, - проворчал герцог. - Но я все равно не уверен, что она заслуживает Королевской комнаты.
Глава 20
Очень скоро Чарли уже спешил за сестрой Дарли, когда та почти бегом поднималась по лестнице на второй этаж в комнату, которую хозяин гостиницы отвел для Элспет. Он предпочел бы идти первым и предупредить свою хозяйку, но этой возможности ему не представилось.
Бетси постучалась и, не дожидаясь ответа, открыла дверь и вошла в комнату. Вероятно, они с Дарли очень походили друг на друга, когда речь шла о достижении желаемого. А может, просто богатство позволяло им пренебрегать условностями и повиноваться лишь своим импульсам.
Элспет вскочила при виде сестры Дарли, лицо ее побледнело, все воображаемые варианты слова - беда или несчастье - мгновенно промелькнули у нее в голове.
- Какой сюрприз! - воскликнула Бетси, и одного этого слова тут же хватило, чтобы забыть все страхи в мире. - Как чудесно, что вы приехали в Лондон! Конечно же, вы должны остановиться у нас, - пробормотала она, наклоняясь, чтобы обнять Элспет.
Элспет бросила укоризненный взгляд на Чарли, пытаясь придумать вежливый предлог, чтобы отказаться от приглашения Бетси.
Но сама она онемела от шока, а ее заторможенные мозги были неспособны, быстро придумать подходящую отговорку.
Сочтя отсутствие ответа за знак согласия, сестра Дарли отпустила Элспет и заявила:
- Значит, договорились. Мы так повеселимся. А ваш чай вы завершите у нас дома, - добавила она, заметив стоящий на столе чай и бутерброды с маслом. Кивнув Софи, Бетси властно, соответственно своему положению, добавила: - Пакуйте вещички, дорогая моя. Мы отправляемся немедленно.
- Я не могу, нет, правда, я не могу, - запротестовала Элспет, краска залила ее лицо от охватившей паники, заставляя говорить скороговоркой, пока не оказалось слишком поздно.
Бетси улыбнулась:
- Ну, конечно же, вы можете.
- Как бы я ни ценила ваше доброе отношение, - Элспет запнулась, подбирая слова, - мы не можем принять ваше приглашение. Дело в том, что… в общем, мы путешествуем инкогнито.
Бетси вновь ответила улыбкой:
- Я никому не скажу, ни единая душа не будет знать, что вы в городе.
В отчаянии при мысли о том, что сам факт, что она вдруг будет гостьей сестры Дарли, вызовет массу всяческих толков и косвенных выводов, Элспет поделилась с ней новостью о смертельно опасной болезни брата в надежде сделать отказ более понятным и обоснованным. - Видите ли, боюсь, что я составлю плохую компанию. Все мои мысли сейчас только об Уилле.
- Так оно и должно быть, - возразила леди Уэрт. - Вы должны быть ужасно обеспокоены. Но быть в одиночестве в такой ситуации еще хуже, это лишь усилит ваши переживания и волнения. - Она шлепнула Элспет по руке. - А если вы опасаетесь насчет Джулиуса, то не стоит. Его нет в городе. - Это было не такой уж неправдой, поскольку она не знала точно, где он сейчас. Она не могла точно знать, как долго он собирался пробыть в Лэнгфорде. - Давайте, поехали. Просто глупо останавливаться в этой занюханной, тесной конуре, когда в нашем распоряжении целый дом, в котором, кроме моих родителей и меня самой с детишками, никого нет.
Элспет едва тут же не упала в обморок. Как она может встретиться с родителями Дарли? Что она им скажет? Что "я переспала с вашим сыном в Ныомаркете, а иначе, при других обстоятельствах, я просто была бы незнакома с ним"? Или может, прямо: "я бросила мужа, украла его деньги и теперь бегу прочь неизвестно куда"?
- Чтобы быть абсолютно честной, - заявила она, предпочитая отказаться с прямой и резкой откровенностью, которая даже любому другому, столь непредвзятому и свободно мыслящему, человеку, как леди Уэрт, могла показаться обидной, - я бросила мужа и предпочитаю анонимность в этом отеле.
- Вы бросили Графтона? - Бетси хлопнула руками в перчатках. - Как же это здорово! И весь свет тоже будет аплодировать вашему решению. Я, конечно, понимаю ваше стремление избежать излишнего шума и огласки, - продолжила она заговорщицким шепотом, - но никто не обязан знать, что вы остановились у нас. Значит, так. Все решено. Вставайте, мы поговорим в экипаже, пока служанка собирает ваши вещи.
- Нет, нет, ну пожалуйста… я не могу. Мы отплываем так рано, что нарушим весь ваш утренний распорядок.
Бетси одним движением руки решительно отмела все ее возражения.
- Тем больше резонов провести вашу единственную ночь в Лондоне в более приятной обстановке. У нас будет семейный ужин. Причем абсолютно неформальный, - подчеркнула она, отбирая запыленное дорожное платье Элспет. - Дарли так радовался вашей компании в Ньюмаркете. - Она подмигнула ей. - У меня такое ощущение, что он скучает без вас.
Брат и сестра, они оба были неотразимы, решила Элспет, они всегда находили те слова, говорили именно то, что хотелось услышать. И Элспет с полным отсутствием логики вдруг обнаружила, что ее аргументы были обоснованными и вполне приемлемыми.
- Я тоже с удовольствием вспоминаю о нашей дружбе в Ньюмаркете, - ответила она, а несколько недель любовного томления и грез о Дарли служили подтверждением этому факту.
- Джулиус говорил мне, что ваша семья просто помешана на лошадях. Почему бы вам, не посмотреть его коллекцию книг о чистокровных породистых скакунах? Мне не раз говорили, что любому любителю и завсегдатаю скачек лошадиная библиотека Дарли ужасно интересна.
Любой владелец чистокровных лошадей и коннозаводчик знал об обширной коллекции Дарли. Но очень немногим удавалось познакомиться с ней, и вот сейчас перед ней открывался доступ к этому сокровищу. А потому, ухватившись за спинку кровати и боясь пошевелиться, Элспет окончательно осознала, что ее шансы остаться в гостинице стали равны нулю.
Да и возможность посмотреть дом, где Дарли провел свое детство, не следовало сбрасывать со счетов. И последнее - а возможно, самое убедительное, решающее, - она была тронута искренней добротой, душевным теплом Бетси в тот самый момент, когда в ее жизни царил полнейший хаос и неразбериха.
И раз уж Дарли не было в городе и оставалось лишь опасение перед встречей с его родителями, что плохого могла принести одна ночь в Уэстерлендс-Хаусе? Одна-единственная ночь.
Завтра они уже будут в открытом море, и что бы ни случилось в течение этого вечера - смущающее, щекотливое или нет, - все это останется всего лишь воспоминанием.
Ее мозги работали вовсю, один довод сменял другой.
И возможно, проблеск слабой надежды срабатывал тоже.
А может, просто она почувствовала себя грустной и одинокой и дружеское, теплое предложение Бетси пришлось в самое время.
- Я всю сознательную жизнь провела с лошадьми, - заметилаЭлспет, приняв окончательное решение. - И, конечно же, я не откажу себе в удовольствии посмотреть книги Дарли о чистокровных скакунах.
- И выпить бокал шампанского? - заметила Бетси с веселой ухмылкой.
- И это тоже.
- Ну, тогда трогаемся. - Бетси подняла руку. - Надеюсь, вы не против, если за ужином с нами будут дети. Они просто обожают общество взрослых.
- Это меня беспокоит меньше всего.
Бетси протянула руку Элспет, их пальцы сплелись.
- Почему бы нам, не поболтать, пока горничная собирает вещи?
Как же это было давно, сколько воды утекло с тех пор, когда она вот так запросто могла поболтать с подругой, подумала Элспет, ощутив, как волна одиночества накатывается на нее. Но, заставив себя улыбнуться, а не заплакать, она ухватилась за протянутую ей руку дружбы.
Так, весело смеясь, женщины поднимались по лестнице.
Глава 21
Одевшись, Бетси вошла в комнату Элспет и, устроившись в кресле, пока та заканчивала свой туалет, принялась болтать, словно они были старыми подругами. Она делилась последними сплетнями, ходившими по лондонским гостиным, рассказывала о своих детишках и муже, а заодно немного о брате.
Едва в разговоре всплывало имя Джулиуса, лицо Элспет заливала краска, она тут же схватывала малейшие крохи информации на будущее, когда сможет насладиться ей в полной мере. Она сознавала всю хрупкость и бесполезность своих томлений и грез, даже больше того - их смехотворность, но все же подхватывала каждую новую деталь о человеке, который стал так много значить в ее жизни.
- Как вам понравилась наша ванна? - Бетси махнула рукой в сторону соседней ванной комнаты. - Саму ванну привезли из какого-то римского дворца, во всяком случае, мне так сказали. Она понравилась какому-то нашему предку, тот погрузил ее на корабль и привез в Англию.
- Я была просто поражена. - Брови Элспет взлетели вверх. Ванна была из зеленого мрамора, краны из золота и хрусталя, а роскошь проточной горячей и холодной воды вообще казалась неслыханной в Йоркшире. - Спасибо, что послали горничную, которая объяснила мне, что к чему.
- Я знаю, как хорошо принять ванну после поездки.
- Ну конечно, это было просто чудесно. - Элспет опустила руки. - Но я вынуждена извиниться за мой наряд. Мы планировали останавливаться в самых простых местах во время поездки. В моем гардеробе сейчас нет вечерних платьев.
- Вы выглядите просто прелестно. Муслин вам идет - в отличие от многих леди, которые выглядят слишком матронами, чтобы носить платья юной пастушки.
Элспет расправила серую юбку своего простенького французского платья, терпеливо ожидая, пока Софи завязывала синий бант у нее на талии.
- Цвет платья выбран специально, чтобы не слишком выделяться в местах более примитивных, чем Лондон. А порт, в котором высадили на берег Уилла, насколько мне известно, немногим больше простого бивуака.
- Надо, чтобы повар заготовил запасы продовольствия для вашего плавания, а еще, я полагаю, питьевая вода тоже пригодится. Марокко ведь находится в пустыне, верно?
- Я не уверена. Впрочем, скоро я смогу убедиться в этом лично.
- Будете там, будете, милая моя, - добавила Софи, закрепив бант на месте, с улыбкой разглядывая плоды своих трудов. - Вы выглядите очень мило.
- Итак, готовы? - Бетси поднялась в шуршании светло-вишневого шелка.
Элспет сделала небольшой вздох:
- Должна признаться, я очень волнуюсь.
Бетси сознательно задержала их выход, пока Элспет не успела привести в порядок пыльное дорожное платье, желая представить в лучшем свете любимую женщину брата.
- У вас нет ни малейшего повода для волнения, - улыбнулась Бетси. - Maman и папочке, вы покажетесь очаровательной.
И действительно, леди Графтон была поразительно красива - золотистые волосы и широко распахнутые невинно-чистые глаза… не привычный стиль женщин Джулиуса, но, несомненно, красавица. - А вот что касается моих детишек, должна предостеречь вас, они избалованы, просто попрошайки, ну, в общем, не слишком воспитаны, - объявила она, залившись счастливой улыбкой любящей матери.
- Значит, я предупреждена, - заметила Элспет с чуть насмешливой ноткой в голосе. - Хотя мне они показались прелестными детишками, когда я их увидела в тот день у Джулиуса.
- Они просто обожают своего дядю. Он слишком вольно и даже экстравагантно обращается с ними, но Джулиуса, как вы наверняка сами знаете, невозможно сдержать. Ну вот, я разошлась и не могу остановиться. Простите меня. Боюсь, я стала слишком болтливой и разговорчивой. Пошли, шампанское ждет нас.
В тот самый момент, когда леди входили в гостиную в Лондоне, камердинер Дарли стучался в дверь спальни маркиза в Лэнгфорде на Темзе.
- Вам письмо, милорд!
Возлегая на беспорядочно разбросанном белье в разгромленной постели, где они с Амандой проводили большую часть времени последние пару недель, Дарли чуть приоткрыл глаза, глянул на Аманду, которую тоже разбудил стук камердинера, и крикнул в ответ:
- Пошел прочь!
- Это письмо от герцогини, милорд!
- Черт, - буркнул он, явно не в том настроений, чтобы заниматься семейными делами. - Прочти его мне!
- Оно запечатано, милорд!
Мать запечатывала письма лишь тогда, когда они предназначались лишь для его глаз; обычно приглашения на ее бесчисленные рауты и ужины оставались открытыми, чтобы их могли прочесть его камердинер или секретарь.
А это означало, что ему придется выбраться из постели. С легким вздохом Дарли перекинул ноги через край постели, встал и побрел по турецкому ковру к двери. Он знал, что речь не шла о чем-то очень уж серьезном, иначе матушка послала бы личного грума.
Проведя рукой по всклокоченным волосам, он открыл дверь и, стоя на пороге в голом виде, протянул руку.
Камердинер бесстрастно опустил письмо на его раскрытую ладонь.
- Спасибо, Нед. Можешь не дожидаться ответа. Иди. - Захлопнув дверь, Дарли шагнул к окну на террасу, где света летнего вечера еще было достаточно, чтобы разобрать буквы. Он сломал печать, развернул листок и прочел:
Мой дорогой мальчик!
Я полагаю, тебе захочется узнать, что сегодня вечером нашей гостьей будет леди Графтон. Она в Лондоне одна, причем всего на одну ночь. Она отплывает с утренним отливом, чтобы привезти своего брата, заболевшего в Марокко.
Твоя любящая Матап.
Он замер, слова обжигали его мозг, мысль об Элспет в доме его родителей казалась возбуждающей и тревожной одновременно. А вдруг она забеременела? Он намеренно избегал проблем отцовства, развлекаясь с изощеренными, многоопытными женщинами - за исключением девственницы леди Графтон. Неужели она приехала, чтобы предъявить какие-нибудь претензии? Или все же существовала какая-то более приятная причина, по которой она оказалась гостьей Уэстерлендс-Хауса? Ну а, в общем-то, требовательные женщины - не столь уж редкое явление в его жизни, разве так уж это важно, в Лондоне она или еще где-то?
Он так долго стоял с письмом в руке, что Аманда приподнялась на локтях и бросила на него внимательный взгляд:
- Дурные новости?
- Нет, ничего особенного… очередной раут у maman. - Он швырнул письмо на столик рядом. - Она почему-то считает, что я в нем заинтересован.
- Ну а сам ты заинтересован?
Он не ответил, чуть нахмурившись, глядя в окно на сгущающиеся сумерки.
Непривычная к подобному невниманию, Аманда наморщила носик:
- Ты там что, совсем уснул или вдруг заинтересовался своим садом?
Дарли неспешно повернул голову:
- Ты что-то сказала?
- Будь настолько мил, - проворковала она, стараясь без нужды не раздражать Дарли, дабы не испортить собственные каникулы на Темзе, - налей мне еще бокал кларета.
Какой-то момент он пристально смотрел на нее, затем вдруг улыбнулся:
- Бокал кларета спешит к вам. А не желаете ли к нему еще и торта?
- Ну, разве что малюсенький кусочек. Он рассмеялся:
- Это будет шестой или восьмой?
- А это имеет значение?
- Абсолютно никакого. - Такими малюсенькими кусочками она уплела почти весь торт после обеда в саду. Он все так же любезно налил кларет, отрезал кусок от оставшегося торта и с изысканным поклоном поднес это ей. - К вашему удовольствию, миледи, - пробормотал он, ставя поднос на столик у постели.
- Для полного удовольствия вы могли бы предложить мне кое-что еще, - промурлыкала она, медленно опуская взгляд, пока тот не замер на предмете ее поклонения.
Он ухмыльнулся.
- И почему это я не удивлен? - Перебравшись через нее, он растянулся рядом и томно поинтересовался: - Что сначала, секс или кларет с тортом?
Взгляд Аманды переместился от столика у кровати на Дарли.
- Сначала это, - решила она, ухватив член рукой. Когда ее жаркие губы сомкнулись вокруг головки его пениса, Дарли как-то сразу избавился от сомнений и колебаний, вызванных матушкиным приглашением к ужину, вихрь непосредственных сиюминутных эмоций и ощущений затмил и задвинул в дальний угол подобные столь надоевшие и раздражающие дилеммы. А тот факт, что вот уже две недели он от души отдавал дань крепким напиткам, также способствовал этому, лишь стимулируя его ленивое, расслабленное равнодушие и индифферентность ко всему, что было за пределами постели. Закрыв глаза, он весь отдался безнравственным ощущениям.
Некоторое время спустя Аманда, сглотнув, перевернулась на спину и, лежа на груди у Дарли, облизывая губы, еще сохранявшие его соленый вкус, спросила:
- Понравилось ли вам, о мой властитель, хозяин моей души и тела?
Чуть приоткрыв глаза, он весело взглянул на нее:
- А кто ты сегодня у меня, служанка или правительница? Может, поиграем в новую игру?
- Я тут подумала, что если вам понравились мои услуги, милорд, возможно, вы позволите мне чаще работать горничной наверху?
- Я не уверен, что у тебя достаточно опыта, - прорычал Дарли, с легкостью входя в роль сурового хозяина. - Домоправительница объяснила тебе твои обязанности?
Аманда ответила призывным взглядом:
- Она лишь сказала мне, что я должна выполнять все ваши желания.
- Значит, если я попрошу тебя, ну, скажем, будить меня каждое утро подобным образом…
- Сочту за честь, милорд. - В ее голосе звучало подчеркнутое почтение.
Он с трудом сдержал улыбку. Обычно Аманда и почтение представляли собой две полярные противоположности.
- Утренние часы могут затянуться, - заметил он, состроив соответствующую суровую физиономию. - Я из тебя все соки выжму.
- Да от одного вашего голоса, стоит мне услышать вас, как у меня все увлажняется внизу, - зашептала она, потирая его грудь затвердевшими, словно драгоценные камни, сосками.
- Тебе не разрешено увлажняться, пока я не дам позволения на это, - заявил он с соответствующим высокомерием. - Мои горничные должны практиковать самоограничение.
Она бросила взгляд на его возбужденную плоть.
- А вот вы самоограничение явно не практикуете.
- Как ты посмела критиковать меня. - В его голосе зазвучал металл. - Ведь я же могу выгнать тебя без выходного пособия и рекомендаций.
- Неужели вы пойдете на это? - сладко прошептала она, своенравно и нетерпеливо поигрывая соблазнительной попкой. Хриплое ворчание Дарли напомнило ей, каким агрессивным он мог быть, если взбрыкнет. Или какой могла быть она сама.
Приподнявшись на локтях, он резко оттолкнул ее:
- А что заставляет тебя думать, что я не сделаю этого, ты, бесстыдная шлюха?
- Спросите вашего управляющего, - парировала она. - Он скажет вам, насколько я хороша в деле.
- Мне наплевать, что ты спала, чуть ли не с половиной челяди, - резко бросил Дарли. - Если ты не понравишься и не ублажишь меня, я выставлю тебя за дверь. Ясно тебе? - Аманда любила подчиняться. Дарли чем-то напоминал ей старшего брата. Ничто так не возбуждало ее, как короткие команды мужчины.
- Я исполню все, что пожелаете, милорд, лишь бы вы позволили мне остаться.
- Тогда быстренько встань на четвереньки и подними твою милую попку так, чтобы мне было легче добраться до нее. И не плачь, если вдруг будет больно.
- Только, пожалуйста, не делайте мне больно, - жалобно взмолилась она.
- Ладно, исполняй, - прорычал он. Она поспешила повиноваться.