Я пыталась бороться с улыбкой и проиграла. Он погладил мою щеку костяшками пальцев.
- У меня есть подарок для тебя, - сказал он мягко.
- Подарок под названием "Большой вспотевший мужчина"? – спросила я.
Дьюс ухмыльнулся.
- И этот тоже. Пойдем.
Он схватил меня за руку и повел внутрь клуба, оставляя позади спальни, жилую зону и, наконец, распахивая передние двери.
- Весь твой, малыш.
Ослепленная, я моргнула. А потом вообще забыла, как моргать. Застыв, я просто смотрела на эту бесценную красоту прямо передо мной.
- Нет, - прошептала я.
- Малыш, да.
Цельнолитые алюминиевые колеса, массивная передняя ось и вилка, широкий топливный бак на пять галлонов. Боковые амортизаторы аккуратно спрятаны с глаз долой, двигатель Twin Cam 96B, соединенный с рамой, и двойная хромированная выхлопная труба.
Я была в шоке.
- Парни, занимавшиеся им, столько дерьма вылили на мою голову по поводу этого блеска, дорогая. Ты мне охуенно должна.
Он не стал делать весь байк сверкающим, лишь частично, но я уже влюбилась в то, что видела.
- Поверить не могу, ты запомнил, - выдохнула я, проводя рукой по собственному байку. Мой идеальный, совершенный байк.
- Самый милый ребенок, какого я встречал. И где – в Рикерс! Болтала о сверкающих Фэтбоях и ебаных розовых шлемах с черепами и прямо в лицо сказала мне, что будешь Королевой Клуба. Такой была твоя мечта, малыш. Я твой мужчина. Чувствуешь, к чему я веду?
Бог мой. Он сделал меня королевой. Потому что он был моим мужчиной, и такова была моя мечта. Мой мужчина исполнил ее.
Он достал для меня сверкающий Фэтбой.
И мой розовый шлем с черепами.
Я повернулась, улыбаясь так широко, что скулы сводило, и ткнула его в грудь.
- Ты любишь меня.
Он фыркнул.
- Малыш. Конечно.
Я прижалась к нему. Он схватил меня за талию, развернул к себе, обнимая. Наши рты сошлись в поцелуе так, как мы всегда целовались, отчаянно, оголодав друг по другу, с таким безумным напором, этой энергии хватило бы осветить весь город.
Ох… Он так любил меня. Просто… Ох…
- Эй, - сказала я мягко, положив ладони на его щеки.
- Да?
- Что насчет твоей мечты?
На его лице появились ямочки.
- Я смотрю прямо на нее, дорогая.
Ох. Вот дерьмо. Мое сердце собиралось взорваться. Я была полностью сражена. Этот мужчина владел мной, моим телом и душой, и всем, что между этим пролегало.
- Я хочу заняться "сам знаешь чем" прямо сейчас, - прошептала я.
- Прекрасно, малыш, - прошептал он в ответ, - охуенно прекрасно.
Сплетясь в клубок, мы упали на нашу кровать, лихорадочно целуя друг друга, срывая одежду.
- Люблю тебя, - выдохнула я, - так сильно.
Он сдернул лямки платья с моих плеч и оставлял поцелуи на моих ключицах. Его рот исследовал мое тело ниже, руками он стягивал с меня платье, спускаясь по мне. Я запустила пальцы в его волосы, постанывая, моля о большем.
Кончиком языка он провел по шраму, рассекавшему мой живот.
- Охуенно люблю тебя, малыш, - прохрипел он.
Затем он поднялся на ноги и снял с меня белье. Подняв ноги, я провела ступнями, измазанными в траве, по которой я ходила во дворе, по его обнаженному торсу и хихикнула.
Ухмыляясь, он расстегнул джинсы.
- Хочешь этого грубо? – спросил он, понизив голос.
Я прикусила губу и мотнула головой.
- Хочу медленно, малыш.
Его взгляд смягчился.
- Блять, - пробормотал он. – Я просто хочу смотреть на тебя, малыш. Я просто хочу стоять здесь и смотреть на тебя, пока, наконец, не поверю в то, что ты действительно блять здесь, и ты не собираешься никуда уезжать, и ты действительно хочешь меня.
Я закрыла глаза, впитывая эти слова.
- Слезай с нее нахуй, уебок, иначе я прострелю твою ебаную башку.
Мои глаза открылись. Я знала этот голос.
Фрэнки появился за спиной Дьюса, прижимая ствол пистолета к его голове. Он выглядел кошмарно. Вонял. Его волосы были жирными и грязными, его борода была длинной и неухоженной, а его одежда была в дырах, покрыта пятнами.
- Всадник! – заорал Фрэнки. – Я сказал, отойди нахуй!
Выражение лица Дьюса говорило о его готовности убивать, ноздри расширены, он застегнул ширинку и медленно отошел в сторону. Я торопливо села и натянула платье.
- Не шевелись блять, пизда, - зашипел Фрэнки на меня. Повернувшись, он бросил в Дьюса пару наручников, которые тот поймал одной рукой.
- Приковывай себя к батарее, - скомандовал он.
Дьюс смотрел на него.
- Да ну нахуй, - прорычал он.
- Нет? – Фрэнки схватил меня за волосы и потащил по кровати. Я почувствовала дуло пистолета у моей шеи. – Хочешь, чтобы она умерла?
Сотрясаясь от ярости, Дьюс наклонился к батарее под окном нашей спальни, пристегнул один наручник к стальному отсеку батареи, другой застегнул вокруг своего правого запястья.
Фрэнки повернулся ко мне, улыбаясь.
- Следил за тобой, детка, - сказал он. – Охуенно долго следил за тобой, - он потянулся к кровати, прямо к моему лицу. – ВИДЕЛ, КАК ТЫ ТРАХАЛА ЭТОГО КОЗЛА!
Трясясь, я смотрела в потемневшие глаза Фрэнки.
- Ты убил Чейза. Ты разделал его.
- Да, - фыркнул он, распрямляясь. Он покачал головой, смеясь. – Этот уебок тоже визжал, как девка.
Я почувствовала, как по задней стенке моей глотки поднималась обжигающая желчь.
- Ты думала, я не знал, да? Но я знал. Каждый раз, когда он блять приходил поговорить со мной, я видел это в его глазах. Он думал, что обыграл меня. Думал, что сможет отмазаться после того, как трахал мою жену.
- Я сделала это для тебя, - прошептала я.
Все еще сжимая мои волосы, Фрэнки стащил меня на колени перед ним и ударил по лицу.
- Всадника ты тоже трахала для меня?
Схватившись за щеку, я посмотрела на него.
- Фрэнки, - прошептала я, - пожалуйста, не делай этого.
- Ложись на свой ебаный живот, сука, - прорычал Фрэнки, отпуская мои волосы и толкая меня. – Собираюсь продемонстрировать тебе и этому долбоебу, кто тут нахуй действительно владеет тобой.
Из горла Дьюса вырвался хрипящий шум, и я обратила взгляд к нему. Шесть футов четыре дюйма34 и двести пятьдесят фунтов35 убийственного гнева. Он с такой силой тянул наручники, что по его руке потекла кровь. Его тело было, как натянутая тетива, вены на руке и шее вздулись, глаза готовы были выскочить из орбит. Его трясло, в буквально смысле трясло, от ненависти.
Дрожа, пытаясь сморгнуть слезы, жгущие мои глаза, я, лишь бы он не тронул Дьюса, легла на живот и повернула голову в сторону, удерживая взгляд на Дьюсе.
- Слишком много ебаных сопливых моментов ты посвятила этому уебку, - пробормотал Фрэнки, задирая мое платье и раздвигая мои ноги в стороны. – Сегодня я положу этому ебаный конец.
Я слышала, как щелкнула пряжка его ремня, звук расстегивающейся ширинки, затем я почувствовала его вес на себе, и он начал проталкиваться в меня. Я прикусила губу, чтобы не плакать, и продолжала смотреть на Дьюса. Он ни разу не отвел взгляда от моих глаз, он держал этот контакт со мной, крепко затягивая меня внутрь своих синих глаз, где было тепло и безопасно, и никто не мог причинить мне боль.
☼☼☼
Он был на каждый дюйм побит жизнью.
Его душили, пытались зарезать, в него стреляли.
Он стрелял, душил, зарезал, избивал и убивал.
Он был изувечен, покрыт шрамами, жил со своей толикой безумия, ебаной ярости и убийственными наклонностями.
Блять, он был так охуенно зол, что даже прикончил собственного старика. Плоть от плоти, кровь от крови.
Но никогда, НИКОГДА, он не чувствовал такого.
Не было такого слова, которое могло бы описать то, что он чувствовал, выразить то, что происходило в его душе. Это было за гранью слов, превосходило любые эмоции.
Умереть, оставаясь живым.
Он смотрел на свою ебаную смерть.
Он ни разу не отвел глаз от Евы. Она оставалась безучастной, пока он удерживал ее взгляд, немного потерянной, будто она отделилась от своего тела и искала прибежища в его глазах. Это было единственное, что он блять мог дать ей сейчас, и этого было недостаточно. Этого никогда не должно было произойти. Он проявил небрежность, полагая, что Фрэнки больше не представлял угрозы. Это была его вина, и Ева расплачивалась за это. Он расплачивался за это.
Фрэнки не причинил ей боли, не физически, по крайне мере. Эмоционально, ментально, да, но физически он был нежен, касался ее, как мужчина, который знал, как подарить удовольствие своей женщине, знал, что ей нравилось, что заставит ее кончить, целуя ее обнаженную кожу, неустанно поглаживая ее, делая почти невозможным для нее контролировать реакции своего тела в ответ на то, что он делал.
Хуже всего было то, что это было не в новинку для нее. Фрэнки насиловал ее и раньше, он был уверен в этом. Его Ева привыкла, что ее принуждали к сексу, выучилась делать это лучшим образом, наслаждаться блять этим, потому что она знала, что Фрэнки никогда не даст ей уйти.
Это убивало его. Каждый скрип матраса, каждый хрип Фрэнки, каждый резкий выдох и хныканье Евы… убивали его.
Фрэнки сказал, что наблюдал за ними. Тогда он знал, как сильно Дьюс любил Еву. И он понимал, что это добьет его. Постепенно, день за днем, неделя за неделей, год за ебаным годом.
Чейз отделался легко.
Периферическим зрением он заметил, как Фрэнки встал на колени, поднимая бедра Евы. Его рука обвилась вокруг ее талии и исчезла между ее ног. Ева проиграла свою битву. Ее дыхание замерло, глаза закатились назад, хотя слезы продолжали бежать по ее лицу.
Ее ноги затряслись, она уткнулась лицом в подушку, тихо плача сквозь свой оргазм. Фрэнки накрыл ее, громко застонав, его тело сотрясалось.
Затем Фрэнки повернулся к нему. И ухмылялся.
Умереть, оставаясь живым.
Впервые за сорок четыре года он плакал. Всего три безмолвных слезы. Для него это был ебаный водопад.
Двадцать первая глава
18:30
Дьюс сморгнул, глядя на Кокса.
- Президент? – хрипло прошептал Кокс, уставившись на его прикованную руку.
- Мои девочки? – спросил он оцепенело. – Айви, Дэнни?
- С Ками, - прошептал Кокс. – Где Фокси?
- Ее нет, - произнес он разбито. – Фрэнки.
Кокс опустился на колени, осматривая наручники. Как будто он уже не пытался. Как будто он не лишился большей части кожи на руке и не сломал все свои пальцы, пытаясь выбраться. Но его руки были слишком блять велики. И теперь он был прикован к батарее с переломанной рукой и содранной кожей.
- Приведу Вольного, - сказал он. – Он единственный, кто сможет открыть наручники быстро.
Он кивнул.
Кокс остановился у двери.
- Дьюс, - сказал он тихо, - мы вернем ее назад.
Он не взглянул на Кокса.
- Он будет покойником, Президент.
Нет. Фрэнки не будет покойником. Он уже покойник.
23:00
Тело Фрэнки ожесточенно скручивало, это всегда случалось прежде, когда наступал приступ ярости. Я оставалась на своем месте, сидя на кровати мотеля, наблюдая за ним с близкого расстояния.
- Больше не могу так, Ева. То, что ты трахалась с Чейзом, сломало меня, а потом ты СНОВА стала трахаться с ублюдочным Всадником, родила ему ебаного ребенка, клянусь тебе, я уже миллион раз почти прикончил тебя. Приезжала в его ебаный клуб, играла с его ебаными детьми во дворе, ездила на его ебаном байке. Я стоял в очереди позади тебя в банке, держа нож у твоего ебаного позвоночника, готовый убить тебя и твоего ублюдочного ребенка. Но я блять не смог этого сделать! Я не смог причинить тебе боль! И ЭТО НАХУЙ РАЗРУШИЛО МЕНЯ, ЕВА!
- Малыш, - прошептала я, изо всех сил пытаясь не думать о Фрэнки, убивающем мою дочь, - копы знают, что ты убил Чейза. Они ищут тебя.
Он подарил мне такой взгляд, согласно которому единственной сумасшедшей в этой комнате была я.
- Детка. Да кого нахуй волнуют копы?
И внезапно его глаза вытаращились.
– Тебе нравилось трахать его, да, сука? Нравился член богатого паренька?
- Нет, - прошептала я, тяжело сглатывая. – Это то, чего он хотел за возможность вытащить тебя из тюрьмы.
Фрэнки засмеялся.
- Тогда я рад, что заставил его сожрать свой собственный член. Он нахуй заслужил это.
Неспособная прогнать из головы картинку того, что он сотворил с Чейзом, я пыталась давить рвотные позывы, мой желудок переворачивался. Фрэнки присел рядом, наглаживая круги по моей спине.
- Вот это он и делал, детка, - прошептал Фрэнки, и я могла слышать улыбку в его голосе. – Блевал и визжал.
И мой желудок был опустошен.
9:03
Дьюс смотрел на свою расхераченную руку. Врач скорой помощи не смог наложить ему гипс из-за отсутствия кожи. Им пришлось собирать и фиксировать каждый палец отдельно, после чего его ободранную руку обработали и завернули, и весь это пиздец был уложен в специальный бандаж.
Прямо сейчас он уже был в клубе, пил скотч из бутылки, наблюдая, как Дэнни играет с Айви. Он и его парни искали на протяжении всех последних часов хоть какие-нибудь следы Евы или Фрэнки и вернулись ни с чем. Выбора, кроме как привлечь копов, у них не оставалось. Копов, которые ни хрена не могли помочь им.
ФБР должно было показаться с минуты на минуту.
Дьюс понимал, что Фрэнки обратно в тюрьму не вернется. Такой, как он, лучше сдохнет, чем будет сидеть за решеткой. И конкретно Фрэнки был настолько ебанутым на всю голову, что с собой он заберет и Еву. И тогда она будет с ним навечно.
Ебаный ад.
Он снова потеряет ее из-за Фрэнки. Снова. И в этот раз по-настоящему.
- Дьюс, - сказала Ками, садясь рядом, - тебе нужно что-нибудь обезболивающее?
Ему нужна была Ева. Она была всем нахуй, в чем он нуждался. Она была всем, в чем он вообще когда-либо нуждался.
- Нет, - хрипло ответил он.
Она обвила его своими тощими руками, и он позволил ей обнять себя, потому что знал, что ей было также больно и плохо, как и ему. И если уж честно, ему так блять нужно было утешение.
Зизер смотрел на мониторы, расположенные за баром.
- Президент, федералы тут.
Рипер появился из коридора.
- Президент, вперед, впускай их.
Он кивнул в сторону Зизера.
- Уведи детей отсюда и запускай этих говнюков. Парням лучше перед ними сильно не светиться.
9:07
Я поерзала в своих оковах, морщась от того, как больно веревки натирали кожу. Я лежала на животе, руки и ноги были связаны за моей спиной, Фрэнки зашел так далеко, что привязал руки к лодыжкам и запихнул край подушки мне в рот.
И все это только для того, чтобы он мог спокойно сходить за едой.
Он не доверял мне, а когда Фрэнки кому-то не доверяет, это никогда не заканчивается хорошо.
Превозмогая невероятное количество боли и изворачиваясь, я смогла откатиться на бок, что немного ослабило давление на мои легкие и живот.
Надо было послушать Дьюса давным-давно. Фрэнки нельзя было спасти. Он был тем, кем был, и всегда таким являлся. Таким он останется навечно.
Я должна покончить с этим раз и навсегда.
9:14
- Итак, вы пытаетесь сказать нам, мистер Уэст, что Фрэнклин Дэлува, несмотря на вашу искусную систему безопасности, сумел проникнуть в ваш клуб незамеченным?
Дьюс, хмурясь, посмотрел на Агента Риккардо Квинтаниллу. Он был низким, толстым и лысым мексиканцем, носившим одежду, на размер ему малую. Ему уже приходилось сталкиваться с ним. Много, много раз он видел его ордеры и проходил через неожиданные обыски клуба. У него была новая напарница. Мелкая сексуальная блондинистая сучка с крепкой задницей, большими бодрыми сиськами и плохим настроем. Половина его парней разглядывали ее, будто она была куском ебаного торта. Он же хотел воткнуть ей в глаз отвертку.
- Он, должно быть, обхаживал это место какое-то время, - ответил Рипер, глядя сверху вниз на Квинтаниллу. – Знал, как обойти камеры.
Квинтанилла, разглядывая лицо Рипера, сморщился.
- Ручная работа Дэлувы, я полагаю, - сказал он, указав своим телефоном на лицо Рипера. – Видел такое прежде. Правда, те несчастные ублюдки уже были мертвы.
- Охуенно здорово, - прорычал он. – Давайте просто продолжим сидеть тут и трепаться насчет уебков, которых прикончил Фрэнки, пока он там начинает крошить мою ебаную женщину.
- Мммммммм, - промычала блондинистая сука, постукивая ручкой по своим губам. – Вы имеете ввиду женщину Фрэнклина Дэлувы или, может, женщину Чейза Хендерсона?
Она повернулась кругом, оглядывая комнату и всех людей в ней.
- Вы тут все поимели миссис Фокс-Дэлуву? Она женщина общего пользования?
Он подскочил с дивана, и Рипер с Джейзом повисли на нем, подталкивая его обратно.
- Скажи что-нибудь еще, сука, - проревел он, пытаясь сбросить своих парней, - и ты больше не проживешь ни дня!
- Вы угрожаете Федеральному Агенту, мистер Уэст? – спросила она. – Я всего лишь предположила, что ваша женщина могла добровольно уехать со своим мужем!
- Мари! – рявкнул Квинтанилла.
- Добровольно? – прорычал он. – Он заставил меня смотреть, как он насилует ее! Ты это нахуй понимаешь? Я был прикован к сраной батарее, глядя, как этот ебаный психопат ударил ее, и ни черта не мог поделать!
Он слышал, как кто-то - Ками или Дэнни - вскрикнул, а может обе они. Клуб затих.
Кокс втянул воздух в легкие.
- Президент, - прошептал он.
Он проигнорировал его.
- Слушай меня, Агент Пизда, - прошипел он. – Я тебе не просто угрожаю. Я прямо сейчас нахуй готов грохнуть тебя, так что надейся, что мои парни меня удержат.
- Не отпускайте его, - сухо сказал Квинтанилла. Он обернулся к напарнице. – Пошла нахуй отсюда.
11:55
Я вцепилась в мой чизбургер и картошку. Прошла вечность с того момента, когда я ела в последний раз, и я оголодала. Фрэнки наблюдал за мной из того угла комнаты, что был ближе к двери, между его ног была зажата бутылка водки, его лицо ничего не выражало.
- Можно мне немного? – шепнула я, указав на полупустую бутылку.
Он посмотрел на водку, потом на меня и кивнул.
Я соскользнула с кровати и медленно подошла к нему. Остановившись у его ног, я присела и потянулась к бутылке. Я едва положила пальцы на нее, как его рука сжала мою руку.
Я посмотрела наверх.
По щеке Фрэнки бежала слеза.
- Ева, - прошептал он – не мог спать, детка, не мог нахуй спать. Прошли недели и недели, и недели…
Мое сердце екнуло.
- Малыш, - сказала я, потянувшись к нему, - иди сюда.
Вскарабкавшись на колени, он схватил меня в объятия и зарылся лицом в мою шею. Мое сердце надрывалось, дрожа, я поглаживала его волосы, его спину.
- Помнишь мой выпускной? – прошептала я. – Помнишь, как мы танцевали на крыше потом? Мы танцевали и смеялись, пока не взошло солнце. Это была одна из лучших ночей в моей жизни.
Его огромное тело обвисло на мне, и он зарыдал.
- О Боже, малыш, нет, - я подняла его голову, чтобы видеть его лицо. – Фрэнки, - я выдохнула, вытирая слезы с его щек, - тебе больше не надо плакать. Теперь я здесь. Я никогда не покину тебя, никогда снова, малыш.