В ответ на эти слова на губах Ленарда появилась едва заметная улыбка, от которой ее охватило странное чувство возбуждения и тревоги.
Закрывая за собой кухонную дверь, она услышала, как попугай проговорил:
– Ленард – хор-роший парень.
– Что за чушь, он просто отвратителен, – пробормотала девушка себе под нос, выходя во двор.
Ленард догнал ее, когда она уже подходила к конюшне. В его руках был поднос, на котором стояли три чашки чая. Сначала Кэрол хотела демонстративно отказаться, но потом решила, что не стоит открыто проявлять свою враждебность на глазах у Патрика. В последний раз она приезжала сюда почти три месяца назад. Это был короткий визит, а Эдгар так часто напоминал ей, что на следующей неделе они едут к его родителям, что Кэрол даже начала испытывать раздражение. Получалось, что предстоящая поездка гораздо важнее этой.
Они провели в Техасе только один день, не оставаясь на ночь, и Кэрол не успела обсудить с родителями их планы.
Сейчас, войдя следом за мужчинами в конюшню, она была поражена тем, как много изменилось.
Родители раза в три расширили это помещение, и теперь здесь стало гораздо просторнее. Это мгновенно перенесло Кэрол мыслями в раннее детство, и она вспомнила, как дед водил ее по ранчо, терпеливо отвечая на многочисленные вопросы. Он умер, когда девочке было пять лет.
– В ближайшем будущем твои родители собираются установить здесь водопровод, чтобы мыть лошадей. А пока что мы с Патриком придумали кое-что попроще. Вот смотри, достаточно просто повернуть кран…
Напомнив себе, что она пришла в конюшню вовсе не для того, чтобы предаваться воспоминаниям, Кэрол сосредоточилась на том, что показывал ей Ленард. Поскольку она все-таки была дочерью фермеров, ей не нужно было объяснять, что за лошадьми нужен тщательный уход. Водить их, чтобы помыть, на реку, довольно долго, так что устроить водопровод – действительно разумная идея, признала Кэрол.
– Некоторые фермеры уже применяют в своих хозяйствах самые современные технические устройства. Пока что они еще не по карману твоим родителям, но в перспективе…
– А как насчет того, чтобы просто протянуть от колодца шланг? – перебила его Кэрол, желая показать, что кое-что понимает в этом вопросе.
– Мы так и сделали, – кивнул Ленард. – А кроме того, установили систему, которая дает предупреждающий сигнал, если возникает опасность пожара. В этом случае в доме раздается звонок.
– И что это значит?
– Это значит, что кто-то должен встать с постели, пойти сюда и проверить, все ли в порядке. Впрочем, я надеюсь, что такого никогда не случится.
Пока они шли по конюшне, Кэрол внимательно наблюдала за Ленардом. Она вынуждена была признать, что он явно любит лошадей и обращается с ними заботливо и ласково. Но это пока она здесь. Кто знает, чем он занимается в ее отсутствие? Даже если ему не удастся навредить родителям, создав какую-нибудь экстремальную ситуацию и свалив все на несчастный случай, он, как биолог, легко может заразить лошадей какой-нибудь заразой, а это полностью дискредитирует ее родителей как селекционеров. Потеряв однажды репутацию, им будет очень трудно, даже невозможно восстановить ее. Кто поверит, что это сделал конкурент?
К тому времени, когда они вышли из загона, где гуляли лошади, солнце уже почти село.
Ленард быстро показал Кэрол, как включать воду, и прошелся вдоль загонов, проверяя, все ли кормушки наполнены сеном.
– Мама говорила мне, что она собирает народные рецепты по уходу за лошадьми, – сказала Кэрол.
Ее враждебность постепенно растаяла, уступив место энтузиазму. Кроме того, она сознательно старалась сосредоточить все свое внимание на животных, чтобы отвлечься от гипнотизирующего вида мускулистых рук Ленарда.
Он наклонился, чтобы осмотреть одну из кормушек, взял оттуда охапку сена и, понюхав, с усмешкой протянул Кэрол.
– Тебе знаком этот запах?
– Что-то не могу припомнить. Кажется, клевер, – нерешительно ответила она и тут же покраснела, осознав, как по-детски наивно прозвучали ее слова.
Ленард рассмеялся, а Кэрол стояла, не в силах оторвать взгляд от мелких морщинок-лучиков вокруг его глаз, от чувственного рта… У нее возникло непреодолимое желание протянуть руку и дотронуться до его губ, обвести их контур пальцем, а потом кончиком языка. Резкий всплеск необычных ощущений, словно вспышка молнии, пронзил ее тело. А он все еще протягивал ей сено.
– Ты не совсем угадала. Попробуй еще раз.
Кэрол протянула руку, чтобы взять одну из травинок, и ее пальцы случайно сомкнулись вокруг запястья Ленарда.
– Когда что-то настоящее, это сразу чувствуется, правда? – услышала она, но не сразу поняла, что это относится к запаху свежего сена.
Она подумала… Впрочем, девушка поспешно отбросила крамольные мысли, напомнив себе, зачем она здесь и кто такой Ленард. Ее удивило, как много времени заняла уборка конюшни, а ведь это была лишь небольшая часть повседневной работы. Надо было еще следить, чтобы лошади все съели, осматривать их копыта, расчесывать гривы и хвосты…
– Твоя мама даже разговаривает с ними, – сказал ей Ленард, когда они возвращались к дому. – Она утверждает, что так они быстрее растут.
Да, Кэрол вполне могла поверить в это.
Ее мать твердо верила, что все и всё нуждаются в любви и ласке.
– А кто же делает это в ее отсутствие? – спросила она.
– Пока никто, – ответил он.
Девушка посмотрела на него с подозрением.
– Не хочешь ли ты сказать, что я должна начать разговаривать с лошадьми?
– Ну, не забывай, что они живые и очень смышленые, – с серьезным видом напомнил он. – У каждого из них свой характер, и все они привязываются к хозяевам. Твоя мама специально никогда не говорит им об их предназначении. Она считает, что им ни к чему знать, что когда-нибудь они окажутся в другом месте и будут принимать участие в соревнованиях, быть может, даже международных.
– Ну, это ты выдумал, – заявила Кэрол, с трудом сдерживая смех.
– Ты знаешь, что твой рот создан для улыбок? – мягко, но серьезно произнес Ленард. – Для улыбок и поцелуев.
Зачем он сказал это? Чтобы пофлиртовать со мной? Но в таком случае придется напомнить ему, что я связана с другим человеком. Или он просто насмехается? Неужели считает, что я настолько глупа, что способна угодить в такого рода ловушку? Нет уж, не выйдет! Я не попадусь на крючок, как бы ни была соблазнительна приманка.
Боже, да о чем я думаю? – ужаснулась Кэрол.
О том, какое наслаждение провести пальцами по его обнаженной ниже локтя руке, обрисовывая форму мускулов, ответил ей внутренний голос.
Девушка вспомнила утренний поцелуй и поняла, что страстно хочет, чтобы он повторился.
Это просто безумие, сказала себе она. Самое настоящее безумие. Что со мной происходит?! Я постоянно напоминаю себе, что Ленард – хитрый и опасный человек, но стоит мне взглянуть в его лицо, на его руки – и меня охватывает бурный поток безрассудных желаний.
Нет! Я практичный, благоразумный человек и не позволю себе поддаваться эмоциям! – поклялась себе Кэрол.
К счастью, навстречу радостно бросились собаки, и это освободило ее от необходимости отвечать на вызывающие слова Ленарда. Она наклонилась, чтобы погладить пса, и спросила:
– Их, наверное, пора покормить?
– Да, – отозвался он. – Ты знаешь, как это делается, или показать тебе?
– Думаю, я сама справлюсь, – поспешно ответила Кэрол, стремясь как можно скорее избавиться от него.
– Ну, хорошо… Тогда я пойду приму душ, а потом начну готовить ужин. Тебя устроит салат с курицей?
– Вполне, – кивнула Кэрол, слишком удивленная его предложением, чтобы возражать.
Приготовление еды – это было то, в чем она вряд ли могла ожидать помощи от Эдгара. Миссис Брент сразу дала будущей невестке понять, что после свадьбы забота о муже должна стать ее святой обязанностью, причем вне зависимости от того, бросит та работу или нет. Это вызвало у Кэрол некоторое раздражение, особенно, когда Эдгар поддержал мать, но она не оставляла надежды, что, когда они поженятся, сумеет дать ему попять, что супруги являются равноправными партнерами во всем, включая и домашние обязанности.
Услышав, что Ленард собирается сам приготовить ужин, Кэрол удивленно моргнула и широко раскрыла глаза.
– Что случилось? Ты передумала насчет курицы? – озадаченно спросил он.
– Что? Нет, нет. Я просто задумалась о лошадях, – выкрутилась она. – А кто убирает навоз?
– Это поручено Патрику, – сказал Ленард. – Я многое согласен сделать для твоих родителей, но это уже выше моих сил.
Он сказал это с таким выражением, что Кэрол от души рассмеялась.
И вдруг девушка поняла, что уже давно не смеялась так свободно и непринужденно, не подстраиваясь к тому образу, который придумала для себя. Она внушала себе и окружающим, что хочет жить в городе и стремится сделать хорошую карьеру… подгоняя себя под идеал. Но почему?
Неужели потому, что мне не нравится образ жизни родителей? Неужели я решила доказать всему миру, что, несмотря на свое деревенское происхождение, могу быть такой же умной и удачливой в карьере, как и те, кто принадлежит к другим слоям общества?
Такое направление мыслей изумило Кэрол.
Но ведь я довольна той жизнью, которую выбрала, разве не так? Довольна тем, чего достигла, довольна своей работой, квартирой, взаимоотношениями с Эдгаром, планами на будущее?
Неужели на самом деле я предпочла бы жить здесь, с родителями, делить их заботы, их надежды и разочарования, их слезы и их смех?
В ее душе царил хаос, в котором перемешались радость, боль и сожаление, и вместе с ними пришло осознание того, что она в какой-то момент сделала неверный шаг.
Наверное, именно поэтому я так неохотно приезжала домой, поняла Кэрол, а временами намеренно отгораживалась от родителей… Я боялась, что если пробуду здесь слишком долго или скажу слишком много, то уже никогда не смогу заставить себя вернуться к той жизни, которую выбрала для себя.
И девушка вдруг снова вспомнила слова Джози. Они прозвучали в ее сознании так явственно, как будто были высказаны только что.
– Ее родители, они такие простые. Вы бы не поверили… А дом! Боже, да ее мать, наверное, даже не знает, как обращаться с пылесосом. Повсюду разгуливают животные – можете себе представить? И Кэрол такая же, хоть и строит из себя деловую женщину. Я сама видела, как она кормит из бутылки жеребенка. Он положил голову ей на колени, и она поцеловала его в морду. Ужас! У меня просто мурашки по коже бегали…
И так далее, и тому подобное. Но сейчас, вспомнив эти слова, Кэрол смогла абстрагироваться от обиды, которую в свое время испытала, и понять то, что скрывалось за ними.
Она знала, что у Джози не было нормальной семьи. Когда ее родители разошлись, отец женился вторично на очень молоденькой женщине, а мать уехала в Европу. Им обоим не было дела до дочери, и та, лишенная родительской любви, была готова на все, лишь бы привлечь к себе чье-то внимание.
Кэрол восприняла ее мнение о своих родителях всерьез и только сейчас поняла, что подруга избавлялась таким образом от собственного комплекса неполноценности.
Мало того, девушка осознала, как мало она сама ценила любовь и заботу родителей, подаривших ей счастливое детство.
Неужели только желая доказать что-то окружающим, она пыталась так резко изменить свою жизнь?
Но ведь я счастлива, разве не так? – сказала себе Кэрол. Просто нахожусь под впечатлением воспоминаний о детстве. А вернувшись в Мемфис, буду смеяться над тем, что чувствую сейчас. Конечно, буду. Или нет?
7
– Ужин скоро будет готов. Открыв дверь кухни, Кэрол увидела, что Ленард стоит у раковины и моет листья салата. Видимо, он уже успел принять душ, потому что его волосы были влажными. Он был босиком и без рубашки, в чистых, хотя и поношенных джинсах.
Этот домашний вид несколько обескуражил девушку, однако Ленард наградил ее улыбкой, свободной от какого либо сексуального подтекста, и…
Кэрол предпочла не задумываться о том, почему это не успокоило ее, а наоборот, слегка задело.
– Я забыл предупредить тебя, – добавил он, – завтра у нас тяжелый день, а это означает, что придется встать очень рано – в пять утра. Впрочем, тебе вовсе не обязательно принимать участие во всем. Я просто хотел, чтобы ты не пугалась, если услышишь утром шум.
Узнав, что Ленард предлагает ей остаться в постели, когда другие будут работать, Кэрол почувствовала досаду. Она здесь не гость, чтобы получать поблажки. Она член семьи. Это он посторонний человек, а не она.
Девушка нахмурилась, и в ее памяти всплыли события того лета, когда они познакомилась с Ленардом. Тетя представила пасынка родственникам, но девушка отвергла все попытки молодого человека завязать дружеские отношения. Ей казалось, что он смотрит на нее свысока, и ее возмущало это, а также тот факт, что родители обращаются с ним, как со взрослым, а к ней относятся, как к ребенку. Для четырнадцатилетней девчонки это было просто невыносимо. Она считала Ленарда чужаком и высказала ему это, за что получила выговор от родителей, который еще больше усилил ее обиду.
– Еда самая простая, – весело сказал он, ставя на стол миску с салатом, – но вряд ли ты найдешь в ресторанах что-нибудь более вкусное.
– Возможно, тебя это удивит, – возразила Кэрол из духа противоречия, потому что на самом деле не сомневалась, что он прав, – но я привыкла к простой пище.
Ленард пожал плечами и кивнул в сторону стола.
– Садись, – распорядился он.
Кэрол подошла поближе и увидела, что кроме зеленого салата и других овощей, в том числе ее любимых помидоров, на столе стоит тарелка с нарезанной ветчиной домашнего копчения, которую обычно готовила мать, и большая миска свежих ягод.
– Если мне повезет на завтрашнем аукционе, я смогу очень скоро начать свое дело, – сказал Ленард.
– А оно не потребует слишком больших затрат? – с вызовом спросила Кэрол.
– Не знаю. Правда, когда я увольнялся из институтской лаборатории, мне выплатили довольно большое выходное пособие, а банки сейчас довольно охотно дают кредиты представителям малого бизнеса. Так что я думаю, что смогу пойти на некоторый риск.
Особенно, если воспользуешься еще и достижениями моих родителей, с горечью подумала Кэрол.
Ленард отодвинул для нее стул, приглашая сесть. Девушка испытывала сильное желание проигнорировать этот галантный жест, но поняла, что это было бы глупо. Если она хочет выяснить, каковы истинные планы Ленарда, то должна постараться, чтобы он не заметил ее подозрительности.
Как он не похож на Эдгара, подумала Кэрол, садясь к столу. Тот никогда не смог бы приготовить такой ужин и никогда не сел бы за стол, одетый в одни лишь джинсы.
Кэрол оказалась так близко от Ленарда, что не могла не чувствовать свежего и чистого запаха его кожи. Ощутив знакомый аромат грушевого мыла, которое всегда покупала мать, смешанный с другим запахом, едва уловимым и возбуждающим, в котором таился пугающий соблазн, она пожалела, что не села с другой стороны стола.
В отличие от нее, Ленард держался легко и непринужденно. Казалось, его нисколько не смущало то, что он не одет к ужину.
Впрочем, будь на нем даже смокинг, он, наверное, вел бы себя точно также, подумала Кэрол, злясь на себя за то, что ей не хватает смелости отодвинуть стул подальше. Странно, но чем меньше внимания она старалась обращать на Ленарда, тем сильнее ощущала его присутствие. Ее плечи и спину сводило от напряжения, и она с трудом заставляла себя не поднимать глаз от тарелки… Почему?! Ну почему этот мужчина пробуждает в ней бесстыдное желание смотреть на него, впитывать его черты, пожирать его глазами? И, что еще хуже, она хочет не только смотреть. Она мечтает прикоснуться к нему. Она жаждет…
Что со мной происходит? Уставившись в свою тарелку, Кэрол мучительно пыталась найти ответ на этот вопрос. Поглощенная борьбой с непрошеными чувствами, она сидела молча, стараясь не поднимать глаз.
Неожиданно тишину нарушил резкий голос попугая:
– Жалко Кэрол… Ей нужен настоящий мужчина, – проговорил Лютер с безошибочно узнаваемыми задумчивыми отцовскими интонациями.
Ужаснувшись тому, что только что услышала, Кэрол не мигая уставилась на зловредную птицу и стиснула руки в кулаки, чтобы не поддаться непреодолимому искушению свернуть попугаю шею. Она чувствовала, как ее лицо и шею заливает обжигающая краска стыда и гнева.
Одно дело – знать в глубине души, что родители, хотя и принимали Эдгара в своем доме, но все же искрение не могли понять, что нашла в нем дочь, и совсем другое – услышать, как этот ужасный попугай озвучивает их мнение перед посторонним человеком.
Задержав дыхание, Кэрол ждала от Ленарда какой-нибудь насмешливой реплики. Прошло несколько казавшихся бесконечными секунд, прежде чем она поняла, что он предпочел сделать вид, будто не слышал возгласа попугая.
Казалось, Кэрол должна была бы вздохнуть с облегчением и оценить его тактичность, но вместо этого девушку охватила удушающая ярость. Она резко вскочила на ноги, со скрежетом отодвинула в сторону стул и дрожащим от обиды и гнева голосом проговорила:
– Что же ты не смеешься? Я уверена, что тебе смешно. Но так уж получилось, что мы с Эдгаром любим друг друга.
И Кэрол резко замолчала, понимая, что если скажет что-нибудь еще, то непременно расплачется.
Что случилось? Почему она испытывает потребность защищать себя и свои отношения с Эдгаром перед этим человеком? Он же ничего для нее не значит, для него нет места в ее жизни! А может, Ленард присутствовал, когда родители говорили об Эдгаре? Неужели они поделились с ним своими сомнениями в избраннике дочери и озабоченностью ее судьбой?
Это было похоже на предательство со стороны самых близких людей.
– Послушай, Кэрол… – Ленард успокаивающе дотронулся до ее руки.
Кажется, в его голосе звучит жалость? Только этого еще не хватало! Девушка резко отшатнулась.
– Не прикасайся ко мне, – задыхаясь, проговорила она. – И еще, будь так любезен, не появляйся в моем присутствии полуодетым.
Она увидела, как изменилось выражение его лица, как поползли вверх брови, а в глазах вспыхнули удивление и насмешка.
– Да брось ты, – проговорил Ленард. – Не хочешь же ты сказать, что никогда не видела обнаженной мужской груди? Ведь вы с Эдгаром почти обручены.
– Это другое дело, – с вызовом возразила Кэрол. – Кроме того, я не знаю, что ты там вообразил, но мы с Эдгаром не…
Она осеклась и покраснела.
– Продолжай, – подбодрил, ее Ленард.
Он сохранял поразительное самообладание, тогда как Кэрол вдруг почувствовала себя сконфуженной и несчастной, как провинившийся ребенок.
– Так что вы с Эдгаром? – напомнил он.
– Ничего, – упрямо отрезала она.
– Ты хотела сказать, что вы не спите вместе? – прямо спросил Ленард.
Это было уже слишком. Никогда еще Кэрол не приходилось испытывать столько противоречивых и раздирающих душу эмоций за такой короткий отрезок времени. Никогда еще ее идеалы, ее принципы, ее чувства не подвергались такому суровому и опасному испытанию. Никогда еще она не испытывала такой растерянности и не попадала в такую ситуацию, когда каждую секунду почва грозила уйти у нее из-под ног.
– Нечему тут удивляться, – с горьким упреком сказала она. – Не все помешаны на сексе. Существуют и другие, не менее важные аспекты отношений между мужчиной и женщиной.