– Но я-то тем более не знаю, – вздохнул он в конце концов. – Поразмышляй, поанализируй. Вдруг ты весь месяц тусовалась в каком-то ночном клубе. И тебе каждый раз подмешивали в коктейль солидную дозу дури?
– Нет, Вадим, нет!
– Тогда не знаю.
– Я просто в недоумении.
– Да, это странно, конечно…
Итак, вариантов не осталось. От мысли, засвербившей в мозгу после разговора с Вадимом, меня бросило в холодный пот: кто-то планомерно в течение месяца скармливал мне психотропную отраву, вызывающую галлюцинации. В результате я лишилась ребёнка и едва не сошла с ума. Кто это делал?
И самое главное – с какой целью?
Мысли подстёгивали меня раскалёнными прутьями и гоняли по квартире. Я не могла сидеть на месте и металась из угла в угол, как тигрица в клетке.
Кто решил меня извести? И как сумел подсунуть наркотик – причём не один раз, а несколько… "Раз десять", – сказал Вадим. Значит, это тот, кто часто бывает рядом со мной… Или даже постоянно… Неужели кто-то близкий?
О, нет!
Я упала на диван и прижала руки к горячим щекам, потом начала кататься с боку на бок. Невыносимо было думать, что меня травил кто-то хорошо знакомый. Из чьих рук я спокойно взяла бы бокал и осушила его…
Нет, нет, нет!
Я вскочила с дивана, метнулась на кухню, вернулась обратно. Если бы у нас была боксёрская груша, то сейчас я её измочалила бы. Но груши у нас не было, а ярость вперемешку с отчаяньем и страхом рвались наружу. Поэтому я включила компьютер Никиты: у него на диске было записано несколько игр-стрелялок… Сейчас уничтожу всех врагов! Буду палить из самого мощного оружия, буду полосовать ножом и швырять гранаты…
Монитор засиял синим, и я увидела внизу экрана значок. Наверное, остался после Ланочки – сохранила страницу, найдя в Интернете что-то полезное. Про пальмы, должно быть.
Интересно, что же?
Я развернула "окно" и стала читать. И поняла, что по спине бегут мурашки… Это была, по-видимому, случайно сохранённая страница с записью Ланочкиной он-лайн беседы с Дэйзи. Свекровь и её лондонская подруга переписывались на английском. Но я уже довольно бодро ориентировалась в языке, чтобы и перевести, и понять, и окоченеть от ужаса…
Осмыслить ситуацию не удалось – зазвонил телефон.
– Юля, добрый день, – поприветствовала меня одна старая знакомая, Тамара, сотрудница рекламно-издательского холдинга. Этой компании принадлежал журнал "Стильная Леди". – Слушай, а ты не подъедешь к нам где-то через часок? Тут кое-кто жаждет с тобой побеседовать.
– Подъеду, – заторможенно произнесла я, размышляя о своём. – Что? А? Куда? Зачем?
– Моё начальство хочет тебя видеть, – пояснила Тамара. – Дядечки в высшей степени интересные и симпатичные.
Сейчас меня мало интересовало сборище обворожительных самцов, я думала совсем о другом. О свекрови.
Ланочка!
Она самая.
Кто бы мог подумать!
– Юлечка, приезжай к нам. В бизнес-центр "Звезда". Ты не пожалеешь.
– У вас какое-то мероприятие, прессконференция? – тут же сделала я стойку. – Намечается что-то интересное? Смогу сделать репортаж?
– Сможешь, сможешь, – пообещала Тамара. – Давай, подгребай.
Не прекращая думать о Ланочке, я распахнула шкаф, натянула джинсы и свитер, потом, чертыхнувшись, сняла их и надела деловой костюм. Потому что в последний момент вспомнила о шикарной Жениной сумке – с ней можно отлично выпендриться. Правда, к костюму придётся присовокупить сапоги на шпильках, иначе он не будет смотреться. А шпильки плохо сочетаются с педалями в моём рабоче-крестьянском авто. Но ничего, как-нибудь доеду. Не появляться же перед стаей крутых мужиков в излюбленном мною образе серой мышки.
Интересно, что там у них намечается в бизнес-центре "Звезда"? Почему меня пригласили?
Лучше бы я, конечно, осталась дома и в тишине хорошенько поразмыслила над только что сделанным открытием. Это открытие меня ошарашило, почти убило…
Что теперь предпринять?
Как жить дальше?
Но журналистская привычка всегда быть в гуще событий не позволяла сидеть на диване, когда где-то что-то происходит. Тем более я получила персональное приглашение. Тамара много раз подкидывала мне интересную информацию. Думаю, вернувшись из бизнес-центра, я смогу написать статью для "Уральской звезды", в крайнем случае – скину несколько заметок на информационный сайт…
– Молодец, что приехала, – Тамара обняла меня за плечи в холле здания. Я начала расстёгивать пальто. – Идём скорее. Там разденешься. А ты принарядилась! Отлично, попала в самое яблочко.
– А у вас дресс-код?
– Пардон, я забыла предупредить. Но, вижу, интуиция тебя не подвела. Боже, Юля, какое чудо!
Тамара принялась рассматривать сумку, позаимствованную мной у подруги.
– Потрясающе. Сколько же она стоит? Страшно подумать, – с уважением уставилась на меня сотрудница холдинга. – И пальто такое… м-м-м… английское.
– Ещё бы. Прямо из Лондона.
– У-у! Хорошо живёте, девушка.
– Да как сказать, – уныло вздохнула я.
– Юль, а ты преобразилась! Стала настоящей леди. Я-то привыкла видеть тебя в джинсах, а ты вдруг резко поменяла имидж. Шикарный костюм, крутая сумка…
Надо же, сколько эмоций! А всего-то – в последний момент решила переодеться.
Мы вышли из зеркального лифта и направились по туннелю, озарённому белым светом ламп, между двух бесконечных шеренг дверей. Я цокала шпильками по блестящим плиткам и боялась поскользнуться. Тамара летела уверенно – хотя её каблуки были не менее травмоопасными.
– А что у вас намечается?
– Сейчас узнаешь, – загадочно ответила Тамара и втолкнула меня в кабинет.
Там в глубоких креслах вольготно возлежало её начальство. С тремя персонажами из компании я была более-менее знакома, нам раньше доводилось сталкиваться. Остальных видела впервые. Как ни странно, других представителей СМИ в кабинете не наблюдалось. Что же тут будет происходить?
– А вот и Юлия Андреевна! – поприветствовали меня мужчины. – Проходите, устраивайтесь поудобнее.
Подумать только, на каком уровне приходится общаться. Взлетаю всё выше и выше.
Один из визави энергично тряхнул роскошными кудрями, они у него спускались прямо до лопаток, и внимательно осмотрел меня с макушки до самой обуви. Сам он был облачён в леопардовые мокасины, а его пиджак отливал сиреневым… Я мысленно ещё раз поздравила себя с тем, что надела не джинсы и кроссовки, а костюм и шпильки. Сев в кресло, поставила на колени Женину сумку, таким образом отгородившись ею от назойливого внимания. Сумку пусть рассматривают сколько влезет, тут не к чему придраться, – она безупречна.
Хозяина эпатажной шевелюры и мокасин я знала хорошо – это был директор самого крупного рекламного агентства, и оно являлось составной частью холдинга.
Завязалась беседа, и вскоре я, к моему безумному удивлению, выяснила, что приглашена в высокий кабинет не для освещения какого-то события, а в качестве главного блюда меню! Разговор крутился сугубо вокруг моей персоны. Владельцы рекламно-издательского холдинга, курирующего пять агентств, несколько журналов, два телеканала, восемь сайтов и т. д., предложили мне место главного редактора… "Стильной Леди"!
Мы с сумкой едва не упали с кресла.
А как же Марина Аркадьевна?!
Её хотят списать в утиль?
Получалось именно так. Марина Аркадьевна утратила динамичность, не всегда улавливает тенденции. Хотелось бы видеть на месте главного редактора более молодую, энергичную женщину, к тому же человека, хорошо ориентирующегося в рекламном бизнесе и способного генерировать идеи и воплощать их в жизнь.
– Иными словами, речь идёт о вас, Юлия Андреевна. Мы следили за вашим творчеством, пока вы работали в "Удачных покупках", наблюдаем и сейчас. Проанализировав все факты, сделали вывод, что лучшей кандидатуры на пост главного редактора нам не найти.
Я зарделась. Всегда приятно слышать комплименты в свой адрес… Должна ли я сообщить милым юношам, что несколько дней назад была доставлена в больницу в коматозном состоянии из-за передозировки наркотиков? Наверное, им было бы интересно это узнать.
Но лучше я промолчу.
Хотя нет…
Мне вдруг стало жаль Марину Аркадьевну. Вот он – мужской шовинизм! Столько лет провела она на посту редактора, трудилась не покладая рук, делала "Стильной Леди" отличные тиражи, собирала на рекламе огромные деньги. А теперь, видите ли, "им нужен кто-то помоложе"…
Козлы!
Вопрос: а они хотя бы намекнули бедной женщине, что собираются дать ей отставку? Знает ли Марина о грядущей репрессии? И если знает – каково ей сейчас? Наверное, не сладко.
Неужели я позволю закопать под плинтус моего любимого редактора?
Нет уж!
Закусив удила, я понеслась вперёд. Если необходимо что-то или кого-то прорекламировать – тут мне нет равных, поднаторела в данном искусстве, пока работала в журнале "Удачные покупки". Вот и сейчас – полчаса заливалась соловьём, перечисляя достоинства Марины: её опыт, деловую хватку, организаторские способности.
Нужного человечка в депутаты продвигают с меньшей энергией и напором. И волшебные качества засидевшейся в девках невесты расписывают менее жарко. Я извергала страстные комплименты в адрес действующего главного редактора "Стильной Леди". Мне очень хотелось сохранить status quo: Марина остаётся на своём месте, я – на своём. О лучшей начальнице и не мечтаю, сама редактором быть не хочу. Если уж в голове вдруг возникнет идея открыть собственный журнал – не буду связываться с бумагой, заведу сайт в Интернете.
Но оппонентам я не поведала о том, что редакторское кресло меня привлекает не больше, чем гея – прелести Мисс Вселенной. Поблагодарила за доверие, но тут же призналась, что не смогу заслонить свет яркой звезды и матёрого профессионала – Марины Аркадьевны. Даже и не буду пытаться…
Мужчины задумались.
– Вообще-то мы не ожидали подобной реакции, – задумчиво проговорил президент холдинга. – Согласитесь, не каждый день внештатнику предлагают место главного редактора…
Да, подумала я, в последнее время мне постоянно предлагают что-то неординарное: Никита – руку и сердце, а вдобавок – ещё и автомобиль; Олег – полцарства за согласие пиарить потенциального мэра; кто-то – чашу с ядом…
– Думаете, мы недооценили Марину Аркадьевну? – почесал переносицу вице-президент.
– Юля, где твои мозги? – возмущённо прошипела Тамара, когда после аудиенции мы вышли в белый туннель. Она постучала кулаком по моей голове. – От таких предложений не отказываются!
– Отказываются, ещё как, – пожала я плечами. – Я Марине свинью подкладывать не собираюсь.
– Знала бы ты, сколько она в месяц имеет с рекламы. Да плюс оклад нехилый.
– И пусть имеет. Я тебя уверяю, эти деньги она отрабатывает на двести процентов. Пока я час-другой-третий общаюсь с подругой или с приятным мужчиной за чашечкой кофе, она пашет, как галерный раб. Суета, напряжение, нервы – скажи, зачем мне всё это? Накропала материальчик в своё удовольствие, сдала, получила гонорар. Вот это я понимаю!
– А статус? А престиж? Эх, Юля, у тебя совсем нет амбиций!
– Это верно. Моя мама постоянно меня за это пилит.
– И она права. Ты сглупила! Зря отказалась от предложения. А они парни гордые – второй раз не позовут.
– Да и не надо, – махнула я рукой.
Сейчас мне только редакторского кресла и не хватает для полного счастья. С личными проблемами бы разобраться. Кто-то травил меня целый месяц, а возможно, и два. Становится страшно от того, что я, кажется, почти вычислила, кто это делал… Только никак не укладывается в голове.
Глава 20
Мечты моей свекрови
Я возвращалась домой по осеннему городу. Ветер гонял по асфальту сухие листья, они шуршали под колёсами, метались над капотом. Вся моя дневная прогулка – от парковки до здания, и по двору – от машины до подъезда. Но из-за холодного ветра у меня успели замёрзнуть уши и нос… Я помедлила на крыльце, прежде чем потянуть на себя железную дверь. Мысли в голове переплетались, как тропические лианы, каждая норовила вырваться из плотного узла и со свистом полоснуть по мозгам.
Удастся ли сохранить приятельские отношения с Мариной Аркадьевной после того, как она узнает, что меня прочили на её место? Марина нетривиально отреагировала на мою прошлую выходку (когда я раскричалась, как базарная торговка) – повысила мне гонорар. Не думаю, на этот раз Марина будет так же добра… Какой удар по самолюбию главного редактора: её хотят заменить внештатным сотрудником!
Вряд ли она простит мне это.
Пусть я и отказалась занять её место, и защищала изо всех сил, она, наверное, всё равно решит – пригрела на груди змею…
И звонить ей не буду.
Уйду в глухое подполье.
Тем более что мне надо разобраться с другим вопросом. Ещё более неприятным и даже страшным…
Зайдя в квартиру, я сразу включила компьютер Никиты и уставилась на экран. Словно там что-то могло измениться за то время, пока я губила свою журналистскую карьеру в бизнес-центре "Звезда"…
Нет, ничего не изменилось – на мониторе всё те же слова. Но вдруг я неправильно перевела с английского? Не так уж давно изучаю язык и могла допустить ошибку…
Увы, всё верно.
Я прочитала диалог двух подружек ещё раз – это был отрывок без начала и конца, уместившийся в одно экранное окно и ненароком сохранённый Ланочкой.
Lana: Самое отвратительное – она бесплодна!
Daizy: Ты слишком торопишься. Ещё рано судить об этом.
Lana: Как это рано? Пять лет – и никакого результата! Пять лет – разве это мало?
Daizy: И всё равно, ты слишком критично настроена.
Lana: Конечно, пять лет из жизни не выкинешь. Я очень к ней привыкла. И Никите она нравится.
Daizy: Вот видишь!
Lana: И всё же… Как бы от неё избавиться?
Daizy: Перестань! Не надо.
Lana: Мечтаю от неё избавиться. МЕЧТАЮ!
Я поставила локти на стол рядом с клавиатурой и подпёрла руками невероятно тяжёлую голову, – она превратилась в бетонную глыбу.
Мысли, мысли, мысли…
Ланочка мечтает от меня избавиться. И не просто мечтает, но активно претворяет замысел в жизнь! Теперь многое стало понятным. Я не знала, как объяснить её постоянную суету в последний месяц. Сколько раз она угощала меня деликатесами и поила чаем, не позволяя самой накрыть стол. Гнала с кухни, копошилась там, колдовала… Я не могла расшифровать внезапных изменений в её поведении. Почему Ланочка вдруг стала такой заболтивой?
А она между тем подмешивала всюду отраву.
Вдруг вспомнилось, как я, хлопнув бокал вина, торжественно преподнесённый Ланочкой в честь нашего бракосочетания, устроила широкомасштабную свитопляску в автосалоне. Это было варьете с канканом и шальным повизгиванием – я совершенно себя не контролировала.
Ещё бы!
У меня начались галлюцинации.
Бедный Никита, тогда ему пришлось спешно эвакуировать разбушевавшуюся даму из здания… Вино было отравлено. И тошнотворный травяной чай малинового цвета – тоже. И бульон! Сколько этого мерзкого чая пришлось выпить в последний месяц, только чтобы не обидеть свекровь. А она методично сживала меня со свету, раздобыв сильнодействующий препарат… Если вспомнить, что я вытворяла на дороге весь этот месяц! Сейчас мысли об этом вызывают у меня нервную дрожь, а тогда казалось, что всё замечательно. Это же так классно – ездить под кайфом! Светофоры, обвитые зелёным плющом; стальные крылья, вырастающие из днища автомобиля; восхитительное ощущение полёта…
За этот месяц я десять раз могла разбиться насмерть.
И тогда, поплакав на похоронах и выдержав паузу, Ланочка наконец-то нашла бы для сына достойную партию…
Нет.
Нет, не могу поверить в такое коварство и жестокость. Это невозможно! Мы пять лет прожили бок о бок. Я возила свекровь по магазинам и салонам, пересаживала её драгоценные пальмы, полировала паркет, мыла окна, превозмогая страх высоты. До тех пор, пока подсыпанная ею отрава кардинально не изменила мой характер, я была очень милой – заботливой, кроткой…
А она постоянно меня третировала и пилила!
Однако в этом году привезла мне целый гардероб, нарвавшись в Лондоне на серию капитальных распродаж. Буквально одела с ног до головы!
Что это было – жест королевской щедрости? Или попытка замаскироваться, прежде чем она начнёт травлю? Удачный ход! Когда я надевала тот или иной лондонский наряд и – в ответ на комплименты моему изысканному вкусу – скромно сообщала, что одежда выбрана и куплена вовсе не мной, а милой свекровью, это вызывало новый поток восхищения. Все удивлялись, какие добрые отношения связывают нас с Ланочкой. Ведь, согласитесь, такое редко встречается!
Нет, нет, нет…
Неужели она пыталась меня отравить?
Да, она высокомерна и эгоистична. Но она же не зверь! И так любит сына. А её сын любит меня – это настолько очевидно, что ни у кого не вызывает сомнений! Неужели она готова была выкорчевать меня, как вредный сорняк, из сердца Никиты – пусть даже оставив кровавую рану? Ничего, до следующей свадьбы заживёт?
Хотя… Переписываясь с подругой, свекровь употребила глагол "to like" (нравиться) вместо глагола "to love" (любить). По её мнению, я Никите всего лишь "нравлюсь"… И поэтому меня можно выкинуть за борт, как балласт?
Нет, это невероятно.
Я всё равно не верю.
Не верю!
Но вот экран, вот их диалог… Тут всё изложено предельно откровенно, простыми и ясными словами: "Она бесплодна", "Я мечтаю от неё избавиться"… Да, за пять лет Ланочка так и не дождалась от нас внуков. Но, взглянув на неё, никому и в голову не придёт, что она мечтает о внуках! Она думает о нарядах, курортах, фотоомоложении! С каких это пор она начала страдать из-за моего бесплодия (мифического, как это недавно выяснилось)?
Не понимаю, не верю!
И что же теперь делать?
Я люблю Никиту. Но он идёт в комплекте со своей матушкой. А она – коварное чудовище! Приходила в квартиру (ведь у неё были запасные ключи), пока я была на работе, и двигала вещи – чтобы окончательно свести меня с ума!
Моя голова сейчас треснет, она с хрустом расколется, как упавший на пол сочный арбуз…
За окном сгустились сумерки, я сидела в полумраке, не включая свет. Мобильник, обычно голосивший каждые пять минут, молчал – видимо, разрядился. Домашний телефон тоже не надрывался от звона, и в дверь никто не ломился. Друзья, родственники и коллеги предоставили мне удивительную возможность побыть некоторое время в тишине и одиночестве – и оказаться растерзанной моими собственными мыслями…
От моих мозгов останутся кровавые ошмётки!