21. Надежда
После того как Иван проверил на совместимость Алену, Дашу и Анну Федоровну, он решил, что его быт устроен. Следующим шагом усовершенствования жизни должны были стать успехи в работе. При всем при этом за планированием и реструктуризацией неотвязно стоял образ Марины, который не поддавался ни заклинаниям, ни просьбам покинуть мысли Ивана, может, лишь немного затуманивался. В голове Гурьева загружалась программа с кодовым названием: "Ты что, не мужик, что ли?" Форматированием мозга занялся Глеб – Ивану оставалось только ждать. Он не мог себе позволить запросто спросить у Глеба: "Ну что, ты достал телефон Марины?"
Иван считал, что Глеб скажет ему об этом сам. Но Глеб почему-то не торопился.
Через три дня Иван убедил себя, что программа загружена. Он стабилен, мозг работает как надо, Марина не снилась ему уже две ночи подряд, он забыл ее лицо, взгляд, манеру внезапно прерывать вопросом ответ на предыдущий, он забыл ее запах, цвет волос… Господи, как бы он хотел забыть все это! Впрочем, это не означало, что Иван должен отказываться от старых привычек. Тем более что надежда на Маринино появление не покидала Гурьева ни на секунду.
Войдя в кафе и усевшись на привычное место, он вдруг увидел, как она проходит мимо окна. Маленькое стройное создание, занесенное неизвестным ветром в этот жестокий мир, беззащитное и ранимое грациозное животное, которому не место на тротуаре среди прохожих. Иван весь превратился в ожидание. Он думал, что она войдет в кафе и с улыбкой спросит об архитектурной консультации. Казалось, прошла целая вечность. На самом деле прошла всего минута. Она не появилась. Иван вскочил и выбежал на улицу. Он прошел, почти пробежал вперед, до угла здания и остановился, понимая что Марина могла пойти в любом направлении. Он растерянно оглядывался вокруг, не замечая насмешливых взглядов. Все, казалось, понимали, в чем дело, и ухмылялись своими многозначительными, всезнающими отвратительными лицами. Впрочем, это только казалось Ивану. На самом деле никому не было дела до него.
Иван метался минут пять из стороны в сторону, пока не пришел к мысли, что гораздо логичнее будет вернуться в кафе и просто подождать. В конце концов, если Марина захочет его увидеть, она придет. Она точно знает, что он каждый день в одно и то же время сидит там и ждет ее. Вернее, она знает, что он там сидит.
Иван вернулся в кафе. Проведенные там полтора часа никак не изменили ситуацию. Она не пришла. А может, это была вовсе не она. Хотя в глубине души Иван был уверен, что не мог ошибиться.
Глеб уже научился вычислять с первого взгляда, как провел утро Гурьев.
– Ну что, облом? – как всегда деликатно, поинтересовался он.
– Ты о чем? – Иван сделал вид, что не понял.
– Да все о том же. Записывай телефон. Только не обессудь, если что-то пойдет не так. Я здесь ни при чем. Ты сам хотел.
– Не мели всякую чушь. Давай телефон!
Иван торопливо приготовился записывать. Глеб нарочито долго отыскивал Маринин телефон в записной книжке своего мобильного.
– Вот, пять ноль два четыре три один девять. Марина. Маркиз.
– Пять ноль два четыре три один девять, – старательно повторил Иван. – Марина.
Он знал, был уверен, что рано или поздно она полюбит его. Он покажет ей, что такое настоящее, огромное, светлое, объединяющее и бескорыстное чувство; каким может быть человек, который любит тебя просто за то, что ты есть, что ты встретился на его пути. Он мечтал, что былые невзгоды забудутся под напором истинного счастья и взаимной великой любви.
С легким сердцем Гурьев приступил к работе. Им с Глебом нужно было срочно согласовать документы по земельному участку на Пятницком шоссе.
Вечером, придя домой, Иван решил не торопиться со звонком. В гостиной было пусто, звуки доносились только из Аниной комнаты.
Постучавшись, он приоткрыл дверь и увидел милую картину: его женщины, втроем валяясь на овечьих шкурах, разыгрывали известную сценку из "Красной Шапочки". Бабушку почему-то играла Дашка, бабуля вопреки ожидаемому образу исполняла роль волка. Аня была Красной Шапочкой и охотником одновременно. Иван попросил разрешения поучаствовать в роли охотника. На что Дашка капризно заявила:
– Нет, папа, ты будешь Красной Шапочкой. Мама как была всю жизнь охотником, так и останется. Ложись!
Она сняла красный платок с Аниной головы и попыталась пристроить его на голову Ивану. Тот охотно включился в игру.
Иван понял, почему Дашка выбрала для себя образ Красной Шапочкиной бабушки. Во-первых, лежа на шкурах в роли приболевшей бабули, она имела возможность наблюдать за происходящими событиями. Во-вторых, ей нравилось повторять дребезжащим голосом:
– Дерни, деточка, за веревочку, дверь и откроется…
Деточкой в этом случае была не она, а папа. В-третьих, было смешно, когда волк – Анна Федоровна – набрасывался на нее и, щекоча, пытался съесть сказочную бабушку. При этом бабушка из сказки могла, сколько хотела, сопротивляться и хихикать до истерики.
В конце концов строгий охотник с ружьем и ножом – на самом деле Аня со скалкой и карандашом – врывался в веселье и вскрывал волку живот – развязывал кухонный фартук с набитыми карманами. Оттуда сыпались всевозможные игрушки, конфеты, карандаши, пластилин и даже один "Актимель".
Иван вошел в образ, он по-детски радовался, что проклятого волка разоблачили, что так много полезных вещей достали у негодяя из живота, и что в доме царит мир и покой. Когда сказка закончилась, было уже далеко за полночь. Он подумал про себя, что только что испытал неведомое до сих пор чувство. Он был главой семьи.
Расцеловав своих дам и пожелав им спокойной ночи, Иван вернулся к мыслям о Марине. Она не давала ему покоя. Ему было больно и страшно, когда он вспоминал о ней.
Он с удивлением обнаружил, что не хочет сейчас ей звонить.
Подобные махинации в медицине встречаются постоянно. Особенно это относится к дорогостоящим косметическим операциям и процедурам. Есть такая процедура, которая равносильна сжиганию одного из подкожных слоев с помощью фотовспышек. Гарантируют потрясающий эффект. Стоит бешеных денег. Противопоказаний множество, но о них умалчивают. Для того чтобы снизить болевые ощущения, нужно во время процедуры всего лишь прикладывать к обрабатываемым поверхностям лед – тогда боли почти не чувствуется. Однако "Исааки" считают, что отсутствие боли обесценивает процедуру, поэтому в кабинете во время ее проведения стоят крики как в пыточной камере. Зато клиент понимает – деньги уплачены не зря. Больно – значит эффективно.
22. Встреча
Марина появилась в кафе на следующий день. Как ни в чем не бывало она вошла, когда Иван заканчивал трапезу.
– Привет! – Глаза лучезарно сияли, спина была прямой, талия – тонкой, хрупкие руки с трудом удерживали сумку и пару журналов, ключицы с выступающими косточками казались почти прозрачными.
– Привет! – стараясь казаться равнодушным, ответил Иван.
Ему стоило немалых усилий удержаться от крика радости. Он прошептал про себя: "Наконец-то ты пришла!"
– Можно я присяду за твой стол? – она уставилась на него своими зелеными глазами-блюдцами.
Ивану понравилось фамильярное обращение. Марина каждый раз была новой, при этом оставалась все той же рыжеволосой хрупкой девчонкой.
– Конечно, садись.
Они немного помолчали. По телу Ивана разлилось мягкое тепло. Он подумал, что пора приступать к решительным действиям. Сейчас или никогда.
– Марин, ты можешь откровенно ответить мне всего на один вопрос?
– Конечно, – последовал наивный взгляд и в нем промелькнула веселая искра. – Если, конечно, он не касается сырников и архитектурных консультаций.
– Нет, не касается. – Иван собирал волю в кулак. Он чувствовал себя как в школе. Перед тем, как сделать предложение учительнице. С того времени его ни разу не посещала такая неуверенность, робость и всепоглощающая любовь. Собравшись с мыслями, он продолжил:
– Я хотел бы пригласить тебя вечером в кино. – Гурьев удивился отсутствию привычного красноречия.
Марина расхохоталась так задорно, что трудно было не улыбнуться, глядя на нее. Иван готов был смотреть на ее запрокинутое смеющееся лицо целую вечность.
– Я думала, ты собираешься сообщить мне, что кто-то умер или предложить пост в совете министров. Ты всегда так серьезно приглашаешь девушек в кино?
Иван оскорбился:
– Я вообще не хожу в кино, тем более не приглашаю никаких девушек.
– Извини, – кажется, она смутилась. – Ты хочешь сказать, что собираешься ухаживать за мной?
Иван мог бы многое сказать в этот момент. Он мог бы рассказать, как именно он будет ухаживать, объяснить, что пока у него не так много денег, чтобы на достойном уровне, на том, котором она привыкла (он имел в виду с Янисом) обеспечивать ее жизнь, отдых, подарки, но он сделает все, чтобы рано или поздно она поверила ему. Поверила в то, что он – единственный мужчина, который может любить ее так, как она того заслуживает. Вместо всего этого Ивану удалось произнести только банальное, зато уверенное:
– Да.
Марина задумалась, по ее лицу пробежала тень, она торопливо встала. Иван испугался, что она уйдет.
– Я сейчас, – она побежала в туалетную комнату, чуть не уронив стул. Иван решил, что она неважно себя чувствует. Вернувшись, Марина, как ни в чем не бывало, заявила:
– Ты знаешь, я готова пойти с тобой в кино. Только не слишком поздно. У меня завтра встреча с утра пораньше. Насчет дома.
Иван никак не мог стереть с лица блаженное туповатое выражение.
– Так я позвоню, когда куплю билеты?
– Конечно, запиши мой телефон.
Ему не надо было записывать, он выучил его наизусть с первого раза, когда диктовал Глеб. Но, пытаясь сохранить лицо, он демонстративно приготовился фиксировать заветный номер в записную книжку мобильника.
– Семь шесть три пятьдесят двенадцать.
Это был другой номер, не тот, который дал Глеб. Иван записал его под именем "Любимая".
Марина смотрела на него во все глаза. У нее вообще была эта манера: она могла, подолгу не мигая, гипнотизировать человека своим зеленым взглядом. Ивану казалось, что она видит его насквозь. Впрочем, он был недалек от истины.
– Марина, спасибо! – прозвучало искренне и трогательно. – Позавтракаешь со мной? – прозвучало убого и буднично.
Она уловила разницу и, вероятно, поэтому отказалась.
– Нет, я пойду. Вечером увидимся, – видимо, Марина в своем восприятии мира была тоньше, чем он. Она не собиралась омрачать эмоциональный фон животным поглощением пищи. Она протянула ему крохотную руку.
Иван задержал холодную ладонь в своей.
Марина, не отводя взгляда и не делая попытки высвободить руку, спросила:
– А как твоя семья?
– Моя семья? – Иван удивился. – Спасибо, все в порядке.
– Я имею в виду твою жену. Разве ты не понимаешь, что это – предательство?
– Я как-нибудь тебе обо всем расскажу. Но пока ты можешь мне поверить, что я никого не предаю. Более того, никогда не предавал.
– Ну, тогда хорошо. До вечера! – она улыбнулась и направилась к двери. Уже возле выхода Марина резко обернулась:
– Я видела здесь твою Аню. Она не производит впечатления счастливого человека.
Марина пропала так быстро, что Гурьев засомневался, что последняя фраза ему не померещилась.
На работе в этот день все спорилось и ладилось. Глеб радостно насвистывал "потому что нельзя быть красивой такой", Иван не мог стереть с лица дурацкую счастливую улыбку, что, впрочем, не мешало ему завершить долгие переговоры по строительству коттеджного поселка с немецкой компанией "Бауман". Немцы только недавно согласились стать эксклюзивными партнерами компании G&G, что в расшифровке означало Гурьев и Глеб или Глеб и Гурьев.
Встречи, звонки, переговоры и дискуссии с Глебом тянулись, будто мучительные дни в санатории для пенсионеров. Иван не мог дождаться восьми часов, чтобы выехать из офиса и встретить Марину в кинотеатре "Стрела". Каждый шаг, связанный с Мариной, стал предметом противоречивых размышлений. Прежде чем принять решение забронировать билеты на фильм "Охота на папиков", Иван звонил в службу бронирования и доставки билетов четыре раза. Еще он думал, стоит ли заехать домой переодеться, а может, лучше купить новый пиджак от Армани; побриться прямо в офисе на глазах у Глеба или это будет слишком? Каким парфюмом надушиться или просто воспользоваться дезодорантом? Стоять внутри или снаружи кинотеатра, а может, просто, сидя в машине, ждать, когда Марина приедет… Словом, важных вопросов было много. В итоге было принято решение: сделаю все, что смогу, а дальше – будь как будет.
Удивительно, самая болезненная и сокровенная мысль ни разу не посетила Ивана. Он даже не подумал, куда он повезет Марину, если вдруг…
Еще один вид аферизма – так называемый "привычный" или "бытовой". Так я называю составленные на коленке гороскопы, прогнозы погоды, которые никак не дружат с Гидрометцентром; гадания на кофейной гуще и прочие спиритические сеансы. Рискну, впрочем, предположить, что наши любимые зодиакальные гороскопы составлены таким образом, что любой человек сможет идентифицировать себя со своим знаком. Вы не найдете ни в одном из прогнозов гороскопа слов типа "злой, вероломный, жадный…". Куда приятней читать о себе "сильная личность, осторожный, любит драгоценности…" Если верить гороскопам, то людей второго плана на земле нет вообще.
Кстати, не так давно нашли новую звезду, в связи с чем решили все знаки зодиака сдвинуть почти на месяц. Так что Раки стали бы Львами, Львы – Девами, а Весы – Скорпионами. Правда, вскоре после находки слухи о переделке гороскопа утихли. Умные шарлатаны поняли, что ущерб превзойдет все мыслимые ожидания, и решили проигнорировать новую звезду. Кто жил без нее Козерогами – Козерогами и помрет!
23. Охота на папиков
Если честно, фильм был выбран не совсем удачно. Нет, вполне себе кино – суперактеры, завораживающий сюжет, известный режиссер, психологические ходы… Но сама идея того, как женщины используют свой арсенал, чтобы заработать денег на чувстве, показалась Ивану приземленной и не имеющей отношения к возвышенному состоянию, в котором он пребывал. Кроме того, героев фильма оставалось только пожалеть – уж слишком они были беспомощны и падки до коварных женских уловок. Гурьеву очень хотелось, чтобы Марина хоть чуть-чуть разделяла его настроение. Марине, правда, фильм понравился. Она сказала, что не смогла бы так, но очень хотела бы. Иван робко надеялся, что смог передать хоть толику своего чувства в легком рукопожатии, которое позволила ему Марина в темном зале кинотеатра. Честно говоря, он добровольно освободил ее руку, потому что почувствовал, как его ладонь за одну секунду взмокла от волнения.
После они пошли посидеть в баре кинотеатра, заказали фруктовый чай и ананас и принялись обсуждать увиденное.
Марина была задумчива и встревожена. Иван испытывал разочарование и возбуждение.
– Если ты хочешь сказать, что все мужики – такие уроды, у тебя появился шанс убедиться, что это не так! – горячо предложил Иван.
– Я вовсе так не думаю, – спокойно возразила Марина. – Просто те способы обмана, которые мы видели, настолько примитивны, насколько примитивны те, кого обманывают.
– Ты хочешь сказать, что все мужчины примитивны? – Иван начинал злиться.
Марина оставалась спокойной и рассудительной.
– Ты знаешь, Ваня, – она впервые назвала его так, – я никогда не думаю обо всех мужчинах. Для меня существуют только те, с кем я знакома лично. Могу сказать только, что все вы – разные, как и мы. Мне не нужно никаких специальных приемов, чтобы понравиться человеку, которому я просто нужна. Так же и ему, если он нужен мне.
Это прозвучало чересчур глубокомысленно, но убедительно на все сто. Если учесть, что Марина, не мигая, смотрела Ивану в переносицу.
Иван понял, что все слова, которые вылетают из уст Маринки, – святая истина. Кроме того, он понял, что она не согласится переспать с ним, по крайней мере в ближайшие несколько месяцев.
Иван стал раздумывать, как бы аккуратно расстаться, не уменьшив желание Марины увидеться с ним в следующий раз. Раздумье отняло некоторое время и заставило Ивана сосредоточиться на своих мыслях.
– Извини, я не расслышал, – он правда не услышал слов Марины. Она чуть помолчала и повторила:
– Я хочу секса. С тобой. – Ее взгляд ни на мгновение не отрывался от его глаз.
Иван оторопел, он не был готов. Он не придумал ничего глупее, чем занять неловкую паузу вопросом:
– Ты уверена? – Он не придумал.
– Уже нет, – засмеялась Марина в своей беззаботной детской манере.
– Хочешь шампанского?
– Брррр… – передернулась Маринка, – я терпеть не могу пить просто так.
"Жалко, – подумал Иван, – я бы выпил пару бокалов, одному как-то неудобно".
Марина словно прочитала его мысли:
– Хочешь, выпей, я могу отвезти тебя домой.
Иван понял, что совсем не готов к такому стремительному развитию событий. Хотя почему бы не снять напряжение? Он заказал двойной скотч со льдом. Марина с любопытством наблюдала за ним.
После скотча Иван почувствовал себя намного увереннее.
– Я согласен, чтобы ты отвезла меня хотя бы до метро. Я совершенно спокойно пользуюсь всеми видами человеческого транспорта.
– Хорошо. Машину ты можешь забрать и завтра, правда?
– Ты очень добрая. – Иван нежно взял ее ладонь в свои и поднес ее к лицу. Марина наблюдала за ним с интересом. Иван слегка повел носом и ощутил тонкий свежий аромат. Так пахли ручки у Дашки. Он закрыл глаза и прикоснулся к ладошке губами – трепетно, почти неуловимо. Потом легонько лизнул ладошку языком и почувствовал слегка солоноватый вкус Марининой кожи. Он исследовал каждую линию на ладошке, проник между пальцами, оставив горячий влажный след на перепонках. Ладонь выгибалась все больше и больше. Казалось, что нормальный человек не сможет так завернуть пальцы, они расположились почти перпендикулярно запястью. Иван нежно обволакивал языком каждый пальчик маленькой любимой руки. Он молил бога, чтобы мгновение продлилось как можно дольше. Он не просто хотел ее, он готов был раствориться в ней. Гурьев чувствовал, как оттопыривается молния брюк, не желая выпускать бойца наружу.
Вдруг на это самое место легла легкая рука и как будто из другого мира зазвучал хриплый голос:
– Поехали, Вань. А то тяжело.
Иван опомнился. Он понял, что они находятся в довольно светлом помещении бара. На виду у всей остальной публики, которая с удовольствием смотрит эротическую зарисовку.
– Поехали. Извини. – Он бросил на стойку деньги. – Достаточно? – Официант тупо кивнул, он, видимо, хотел бы досмотреть зарисовку до конца. – Сдачи не надо.
Они вышли в прохладную сумеречную весну и молча дошли до Марининой машины.
– Ну, не бойся! Я – прилежный, хотя и быстрый водитель, – подбодрила она.
Иван открыл дверь и практически упал на откинутое сиденье. Марина робко примостилась на водительском месте.