Что Макс может дать ей? Прежде всего, они лишь недавно познакомились. Попытка завязать с ней какие-то отношения, кроме деловых, была бы сумасшествием. Он уже погубил один роман из-за уверенности в том, что имеет право посвящать плантации сутки напролет и при этом не сомневаться, что жена всегда будет его ждать. Кому понравится такая жизнь? Он превратился в трудоголика, любящего свою работу больше всего на свете.
Макс взглянул на фотографию родителей, сделанную на Санта-Лючии. Они стояли перед плантаторским домом - его домом. Когда он был маленьким мальчиком, они давали ему все, чего бы он ни захотел. Он обязан спасти плантацию, с которой были связаны все их мечты.
И сделать это надо так, чтобы его дочь гордилась своим отцом.
Макс схватил губку и направился к садовому шлангу.
Горячая вода стекала по плечам Дейзи. Ей пришлось трижды намыливать губку.
Дейзи любила шоколад. Но не в качестве геля для душа.
Наконец она завернулась в банное полотенце и протерла запотевшее зеркало. Розоволицая молодая женщина смотрела на нее оттуда со слегка удивленным выражением.
Ее волосы растрепались, как обычно, и она не надеялась найти в этом коттедже щетку для волос или фен.
Насухо вытеревшись, Дейзи натянула нижнее белье, которое почти не пострадало, если не считать пятнышка на бретельке бюстгальтера, затем снова завернулась в полотенце, чтобы сохранить благопристойность. Макс невнятно пробурчал, что вымоется в кухне, но Дейзи не хотела рисковать. Вдруг она наткнется на него в коридоре, будучи в одном только нижнем белье.
Макс…
Дейзи уселась на табуретку и уставилась на дверь ванной комнаты, словно это был портал в другой мир, где может произойти что угодно.
Что предпринять?
С того момента, как она сообщила Максу, что уезжает, он стал немногословным. Он показал ей ванную комнату и спальню дочери, после чего скрылся.
Дейзи потерла лицо руками. В мастерской царил чудовищный беспорядок. Потребуются часы на то, чтобы разобрать оборудование, вымыть и высушить каждую деталь, прежде чем они смогут приступить к изготовлению новой партии шоколада.
Чувство вины заворочалось в уголке ее доброго сердца.
Макс заплатил вступительный взнос за участие в кулинарном состязании и забронировал для нее номер в отеле. Найти ей замену за такой короткий срок - дело нелегкое.
Но, возможно, это к лучшему - Макс еще не готов к работе с шоколадом. Пусть по-прежнему извлекает доход из продажи какао-бобов и изучает инструкцию. Желательно, перед тем, как опять включит Долорес.
Однако она не может прятаться в ванной весь день. Для них обоих будет лучше, если она одолжит у Макса какую-нибудь одежду, оставив сарафан сушиться в саду, и как можно быстрее уедет в Лондон.
Тогда все это останется позади.
Останется позади Макс. И его дочь Фрея. И этот хорошенький коттедж, и великолепный шоколад, который они сделали вместе. И то, как восхитительно она чувствовала себя в его объятиях…
О нет! Дейзи застонала и покачала головой.
Как ее угораздило попасть в такую ситуацию?
Что за идиотка! О чем она думала? Хотя, возможно, дело было как раз в том, что она вообще не думала.
Надо немедленно забыть об этом! Дейзи вздернула подбородок. Она сможет сделать это. Таково ее решение. Она поблагодарит Макса за предложение, но скажет, что оно ей не подходит. Ни в каком плане не подходит. Особенно в плане Макса.
Дейзи осторожно открыла дверь ванной комнаты и шагнула в коридор, в котором было странно тихо. Ни шума льющейся воды, ни гневных возгласов.
И тут она осознала, что ей чего-то не хватает, чего-то весьма важного.
Ее босоножки! Они остались в саду. Она не уедет без них.
Ее ступни начали замерзать. Может быть, мать Фреи оставила в коттедже пару тапочек, которую Дейзи одолжила бы? Иначе ей придется ехать в мокрой обуви.
Она вошла в маленькую, уютную, скромно обставленную спальню с низким потолком и прочными деревянными балками. Это была безукоризненная спальня, которая непременно понравилась бы любой маленькой девочке. Покрывало и занавески были сшиты из ткани с рисунком из бабочек и букетиков на светло-желтом фоне. Покрытые штукатуркой стены также были покрашены в светло-желтый цвет. На стене над комодом висели фотографии в рамочках.
Дейзи подошла к ним. На каждой было запечатлено какое-то событие из жизни Фреи.
На каждой из них был Макс со своей семьей.
Вот он - молодой отец, с любовью и изумлением глядящий на крошечного младенца, которого держит на руках улыбающаяся Кейт. Вот маленькая светловолосая девочка в желтом сарафанчике бежит по траве к своему папе. Вот Фрея в школе, на праздновании дней рождения и на рождественских праздниках.
У Макса в самом деле очень хорошенькая дочка, которая скоро начнет разбивать мальчикам сердца.
Дейзи села на край кровати и улыбнулась, глядя на фотографии. Именно так она хотела бы просыпаться каждое утро. Чтобы первым, что она видела, открыв глаза, были счастливые лица людей, которых она любит и которые любят ее.
Дейзи наклонилась и подняла розовый носочек, одиноко валявшийся на коврике. Ее мать умерла, когда ей было двенадцать лет. Она могла представить, как это, должно быть, тяжело для восьмилетней девочки - смириться с тем, что любимый папочка больше не будет жить с ней в одном доме и не сможет видеться с ней каждый день.
Интересно, висят ли в спальне Макса фотографии Фреи? Наверное, трудно уезжать от своей маленькой девочки, зная, что пройдут месяцы, прежде чем они снова увидятся. Что Макс говорил насчет Кейт? У нее появился жених?
Ого!
Макс Тревелейн, возможно, и не лучший в мире инженер, но он хороший отец. Тем не менее он пожертвовал возможностью быть всегда рядом с дочерью ради плантации. Но, по крайней мере, он предан Фрее и восхищается ею.
Дейзи покачала головой.
Его положению можно посочувствовать, но это не означает, что стоит идти из-за него на риск. Она очень близка к тому, чтобы открыть магазин своей мечты. Если Макс подведет их обоих на конференции, ее репутация серьезно пострадает.
Она подавила минутную слабость и, встав с кровати, сделала пару шагов по направлению к высокому гардеробу, стоявшему сбоку от камина.
С усилием открыв дверцу, Дейзи засунула руку внутрь, собираясь положить на место поднятый с коврика носок. И застыла как вкопанная.
Гардероб был забит детской одеждой. Балетные платьица с розовыми и белыми пачками. Праздничные наряды, брюки, свитера. Пижамы и крошечные пушистые тапочки, а еще шляпки, шарфики и курточки.
Макс хранил разнообразную одежду, чтобы Фрея в любую погоду чувствовала себя здесь комфортно.
Дейзи вспомнила то время, когда, вернувшись из кулинарного колледжа, обнаружила, что отец рассортировал, выстирал и выгладил всю ее старую одежду. Она так и не призналась ему, что большая часть вещей стала ей мала.
И теперь она встретила другого отца, который делает то же самое для своей дочери.
О, Макс!
Все причины, по которым Дейзи не стоило работать с ним, показались ей несерьезными.
Зато его шоколад в самом деле восхитителен.
Возможно, ее решение уехать было несколько поспешным. Возможно - не обязательно, но возможно, - все еще может получиться.
Дейзи постучала кулачком по лбу, обозвав себя безнадежно сентиментальной. Наверняка ей предстоит пожалеть об этом, но… она решила дать Максу Тревелейну второй шанс.
Но он должен понять, почему она серьезно относится к работе. Иначе им не победить.
И абсолютно - определенно, стопроцентно, гарантированно - никаких физических контактов. Никогда.
Спустя десять минут, изрядно порывшись в шкафах в коридоре, Дейзи вернулась в кухню в футбольных шортах и самой маленькой куртке, которую смогла найти, но которая все равно закрывала ее бедра.
Она осмотрелась - и замерла.
Макс все еще мылся во внутреннем дворике, и она видела, как золотистые волоски на его загорелой груди блестят от пота и холодной воды, льющейся из садового шланга.
На спине Макса не было ни унции жира. Каждый мускул, каждое сухожилие были четко очерчены. В последний раз Дейзи видела такое тело по телевизору, когда вечером, переключая каналы, наткнулась на соревнования по плаванию.
Но то по телевизору. Видеть такое в реальности, и притом на расстоянии всего в несколько ярдов, - совсем другое дело. Макс не был ни профессиональным танцором, ни пловцом, ни атлетом, но если бы он захотел сменить профессию - ему это удалось бы. Она сама написала бы рекомендацию.
Неужели мужчины рождаются с такими плечами?
Дейзи застыла с широко раскрытыми глазами. Она получала какое-то порочное наслаждение, глядя, как его мышцы двигаются, пока он поднимает ведро воды и выливает на свои длинные волосы.
Макс был чертовски привлекателен.
И с этим человеком ей предстоит работать в течение следующих нескольких дней.
О боже!
Почему, ну почему все повторяется? Ну ладно, магазин шоколадных изделий в Париже мало напоминает загородный сад в английской провинции, но во всем остальном сходство полное. Один взгляд. Одна улыбка. И Дейзи снова превратилась в девочку из ниоткуда, которая оказалась глиной в руках сильного и красивого мужчины.
Иными словами, являла собой жалкое зрелище.
Однако Дейзи точно знала, что ей следует предпринять в данном случае. Нужно приступить к работе. Главное - никаких физических контактов. Все просто.
Она справится с этим при помощи проверенного средства. Соблюдения дистанции.
Макс для нее - еще один шаг к цели. Она откроет свой собственный магазин и осуществит мечту - ее и отца. Он стольким ради нее пожертвовал!
Как раз в этот момент Макс взял полотенце и посмотрел на нее.
По-настоящему посмотрел.
Словно увидел впервые. И ему это понравилось. Их взгляды встретились, и в первый раз в жизни Дейзи почувствовала, каково это - быть объектом мужского восхищения. Ее сердце запело.
Макс улыбнулся и кивнул.
- Хороший наряд, - прокомментировал он. - На вас он выглядит намного лучше, чем на мне.
- Я в этом не сомневалась, тем не менее спасибо. Я подумываю, не стоит ли дать вашему шоколаду второй шанс. Но вначале вам следует кое-что усвоить.
Макс одарил ее ленивой улыбкой:
- Давайте. Я весь внимание.
Дейзи сделала короткую паузу, затем подняла голову, при этом ее сердце сильно забилось.
- Хорошо. Вот короткая версия, - начала она. - Мой отец был пекарем, но он обожал шоколад. Люди часто приезжали издалека, чтобы заказать ему шоколадный торт для дня рождения или даже пару шоколадных тортов для свадьбы. Но он никогда не был удовлетворен шоколадом, который покупал у местного оптовика. Поэтому каждую неделю папе по почте приходили посылки от поставщиков. Посылки из Южной Америки, Африки, Бельгии… У меня была лучшая коллекция марок в школе, и некоторое время я считала, что "Пекарня Флинна" скоро будет называться "Пекарня и шоколад Флинна". - Под взглядом Макса ее горло сжималось. Дейзи отвернулась и облизала губы. - Но этого не случилось. Когда я спросила отца почему, он ответил, что бизнес идет плохо, и у нас нет денег на инвестиции в шоколад. Он был отцом-одиночкой, трудившимся ради меня изо всех сил. Впоследствии папа вернулся к мечте о шоколаде. - Дейзи кашлянула и покачала головой. - Он умер от рака три года назад. Рецепт, по которому мы сегодня подбирали ингредиенты, я нашла на последней странице его тетради с рецептами. Он работал над созданием идеальной смеси в течение многих лет и ни разу не сказал мне об этом.
Макс сделал вдох, словно собирался выразить ей соболезнования, но не проронил ни слова, давая возможность продолжать.
Дейзи сунула руку в карман и достала драгоценный листок бумаги:
- Теперь вы понимаете, что для меня это больше, чем кулинарное состязание. Это личное. Я хочу почтить память своего отца. Значит, вы должны доказать, что я могу вам доверять. Потому что третьего шанса у вас не будет. Не со мной. - Дейзи улыбнулась и высморкалась. - Ну вот, теперь я стала сентиментальной. И раскомандовалась. Глупо, правда?
Она подняла руку, чтобы вытереть слезу со щеки и вскрикнула, так как листок выпал у нее из руки.
Макс подбежал и поднял рецепт. Когда он выпрямился, его лицо до такой степени было полно печали, раскаяния, желания и понимания, что сердце Дейзи сделало лишний удар. В эту секунду она почувствовала связь с человеком, которого знала всего пару дней, - связь столь глубокую и сильную, что у нее закружилась голова.
Дейзи утонула в его гипнотических голубых глазах, потеряв остатки здравого смысла.
Наверное, именно поэтому, когда Макс, не попросив ни разрешения, ни прощения, вытер большим пальцем слезу с ее щеки, она ему это позволила.
- Я сожалею о вашей утрате. Искренне сожалею. Спасибо за то, что открылись мне. И за то, что даете мне второй шанс.
- В таком случае, - ответила Дейзи, всхлипывая, - если мы собираемся сделать новую партию шоколада сегодня, надо прежде всего привести в порядок мастерскую. Где у вас метла?
Глава 6
- Времени для этого потребовалось гораздо больше, чем я ожидала. - Дейзи вздохнула и пригнула голову, чтобы не удариться о притолоку. - Кухня в вашем коттедже великолепна. Просто чудо.
- Спасибо. Рад, что вам она нравится, - ответил Макс. - Как насчет того, чтобы выпить кофе для бодрости? Надеюсь, нам не придется тратить еще два часа на уборку после новой партии шоколада.
- Даже не шутите по этому поводу. - Дейзи кашлянула и помахала рукой, отгоняя пыль. - Я… гм… так понимаю, что вас не было в этом котедже какое-то время?
- Я провел здесь с Фреей рождественские каникулы. Кейт уезжала на лыжный курорт со своим бойфрендом, - ответил Макс, помолчал и пожал плечами. - Впрочем, теперь это ее жених. Помните ли вы, какая погода была в январе? Снег шел в течение пяти дней без перерыва. В первый раз за многие годы поселок занесло снегом, и он был отрезан от мира. Это было чудесно!
- Чудесно? - Дейзи посмотрела на него с удивлением. - Как же вам удавалось справляться с маленькой девочкой, развлекать ее?
- В первый день снегопада мы сходили в супермаркет, наполнили холодильник и буфет продуктами. Мы не голодали. Это может показаться странным, но для нас было большим развлечением даже ходить за дровами, чтобы разжечь камин. Я вез их на тех самых деревянных санях, которыми пользовался в детстве. Я волок сани, а с неба падали снежные хлопья величиной с большую монету.
- Вы рассказываете об этом как о каком-то волшебстве, - вздохнула Дейзи. - Ваша малышка, должно быть, обожала это.
- Фрея наслаждалась каждой секундой. Поселок превратился в зимнюю страну чудес, которая семилетней девочке казалась сказкой. Прибавьте к этому игру в снежки, соревнования по катанию на санках с пологого склона за домом и настоящую рождественскую елку из местного леса. Видели бы вы снеговика, которого мы слепили!
Дейзи нашла чистое место на столе и положила на него локти, чтобы дать отдохнуть рукам.
- Фрея счастливая девочка. Мой январь был несколько другим. Вы представляете, каким кошмаром оборачивается снегопад, если вам платят за то, чтобы вы готовили новогодние вечеринки. Мы с Тарой работали чуть ли не сутками, торопясь выполнить заказы. Затем пробирались через снежные заносы, чтобы доставить их по адресам. Это было сумасшествие.
- Нам с Фреей повезло, что мы этого избежали.
Дейзи перестала рыться в своей огромной сумке и взглянула на Макса:
- Я восхищалась фотографиями Фреи, когда переодевалась. Вам часто удается ее видеть?
- Часто? - с грустью повторил он и нахмурился, на его лбу появились морщины. - Так часто, как я могу. Но это последнее Рождество было совершенно особым. - Макс начал снимать кружки и тарелки с полок над столешницей. - Проблема в том, что я большую часть года провожу на Санта-Лючии и коттедж пустует. Он этого не любит. А сад превратился в джунгли.
Он поднял глаза, и как раз в этот момент Дейзи дотянулась до первой из двух висящих на крючках чашек, расписанных вручную. Ему стоило больших усилий сдержаться и не вырвать фарфор из ее рук. Любимая чашка Фреи! Если с ней что-нибудь случится, это разобьет ей сердце.
- Все в порядке. У меня здесь есть несколько кружек, - быстро сказал Макс. - Вы будете кофе или чай?
- Чай, пожалуйста, если есть молоко. Если нет, тогда кофе, - ответила Дейзи и уселась на кресло с подушкой.
- Да, у меня есть молоко. Есть даже сыр и крекеры. Поскольку мы едва ли захотим готовить сегодня вечером, можно пообедать в местном ресторане. Там работает повар-итальянец, и некоторые из его блюд очень неплохи, особенно тушеная говядина и… Что? - спросил он, так как Дейзи уставилась на него.
- Обедать? - Она посмотрела на Макса так, будто он предложил ей сбежать из дома и присоединиться к бродячему цирку. - Зачем мне нужно здесь обедать? - Она слегка наклонила голову, и в ее голосе появилось нечто, понизившее температуру в кухне на несколько градусов. - Это недоразумение. Сегодня вечером я поеду в Лондон с несколькими блоками шоколада от "Тревелейн истейт". Надеюсь, вы не думаете, что я буду здесь работать и ездить туда и обратно каждый день.
- Что вы, конечно нет. - Макс приподнял одну бровь. - Но мне казалось, что вам лучше остаться на ночь. Тогда завтра мы смогли бы вместе поработать над рецептами. Еще сахара? Или вам достаточно сладко?
Дейзи вздохнула поглубже. Макс, не отрываясь, смотрел в ее глаза. Это вызвало у нее головокружение. Одновременно он протягивал ей сахарницу, и это смущало еще больше.
- Давайте проясним ситуацию. - Она заморгала и отмахнулась от сахарницы. - Сначала вы затащили меня за тридевять земель, в коттедж, который я искала целую вечность, а теперь хотите, чтобы я осталась на ночь, чтобы…
- В первую очередь чтобы поработать над рецептурой десертов. Это избавит вас от утомительной поездки в Лондон и обратно, - заметил Макс с улыбкой и передал ей кружку с горячим чаем.
- Вам известно, что вы невыносимы? Считается, что все женщины умеют читать мысли. - Она потерла лоб. - Я, если мысль не выражена словами, не могу понять, что творится в чужой голове. И у меня есть только один вопрос.
- Пожалуйста, задавайте, - разрешил Макс.
- Что вы хотите делать вместе со мной? У меня нет намерения остаться здесь на ночь. И я, конечно, не приеду обратно, чтобы готовить десерты.
Дейзи окинула взглядом небольшую кухню, в которой не было ничего похожего на рабочую поверхность или на ресторанное оборудование. Она привыкла к сверкающим столам из нержавеющей стали, как в Париже или в ресторанном блоке у Тары. Здесь же был лишь небольшой обеденный стол.
Дейзи стало не до шуток.
- Есть ли у вас хотя бы печь? Я, работая у Тары, целый год собирала оборудование для изготовления шоколадных изделий, и я очень требовательна к месту, в котором готовлю. Я планировала провести большую часть завтрашнего дня, экспериментируя с шоколадом и несколькими стандартными рецептами. В своей собственной кухне. Используя свое собственное оборудование.
Она сняла локти со стола, подняла голову и пристально посмотрела на него сверху вниз. Он сгорбился на своем сиденье и сразу стал ниже.