- Ослепительно.
Ошеломленная, Алисия остановилась как вкопанная. Когда эхо голоса замерло в ночной тишине, она медленно обернулась и увидела мужчину, стоявшего в тени плакучей ивы.
- Патрик?
- Да.
Вздрогнув, Алисия готова была метнуться к лежавшему на берегу халату и укрыть свою наготу от его глаз. Всем телом она ощутила неодолимую тягу к этому мужчине, ее влекло преодолеть расстояние, разделявшее их, и упасть в объятия человека, которого желала.
Алисия не сделала ни того ни другого. Стоя недвижимо, она подняла голову и взглянула прямо в глаза Патрика с гордостью женщины двадцатого столетия, свободной от предрассудков. Она заговорила на языке своего безнадежно утерянного ею времени.
- Недурная картинка, приятель?
На лице Патрика появилось искреннее изумление.
- Что вы сказали, мисс? - переспросил он, не решаясь покинуть укрытие.
Алисия раскатисто рассмеялась.
- Я не нахожу ваш тон приличным, - нахмурился Патрик.
- А подсматривать за женщинами, прячась в тени, прилично? - отпарировала Алисия не без издевки.
Патрик промычал что-то нечленораздельное и вышел на свет. Он сменил свой мундир на белую сорочку, мерцавшую призрачным отсветом в сиянии луны. Когда он подошел ближе, Алисия заметила, что воротник сорочки глубоко расстегнут. Она не могла оторвать от него своего взгляда. Ее волнение усилилось, грудь порывисто вздымалась и опадала вновь.
- Послушайте, майор… Патрик… - запинаясь, сказала она, когда увидела, что расстояние между ними стремительно сокращается.
- Да, госпожа… Алиса… - ответил он, передразнивая ее трепетную интонацию.
Не доходя двух шагов до нее, он остановился, быстро нагнулся и поднял с земли ее халат.
- Это слишком жестокое испытание для любого мужчины, - проговорил он, набрасывая халат ей на плечи. - Признаюсь, мне казалось, я заслужил некоторое снисхождение.
Он пожал плечами.
- Хотя бы в память о нашей первой встрече. Тогда, в Уильямсбурге.
Алисия вспыхнула, кутаясь плотнее в халат.
- Майор, я упала к вашим ногам не потому… - сбивчиво начала она, но он остановил ее.
- Называй меня Патрик.
- Патрик… - выдохнула Алисия.
- Да, Алиса…
Она едва могла дышать. Он был так близко. Запах мужчины. Его сильное тело… Его близость сводила с ума. Ощущая дрожь, Алисия подняла на него глаза, полные молчаливого удивления.
- Я не должна быть здесь… с тобой… так.
- И я не должен.
Он посмотрел ей прямо в глаза.
- Но ничего не могу с этим поделать, потому что я здесь. И это единственное место, где я хотел бы быть, - признался он.
- Патрик, я… - выдохнула Алисия, но не смогла продолжить.
Голос не повиновался ей.
- Я расстроил тебя, - резко произнес он. - Прости, не хотел этого.
Алисия энергично закачала головой.
- Вовсе нет. Дело в том. Просто ты очень напоминаешь мне…
Слова застряли в горле. Патрик схватил ее руку и поднес к своим губам.
- Неужели воспоминание о твоем друге заставило тебя упасть в обморок? Тогда, утром? - проговорил он сдавленным голосом.
Прикосновение его губ отозвалось тем же сладким трепетом, который испытывала Алисия при первой встрече с Шоном.
- Да, - откровенно призналась она.
- Я понимаю, - резко сказал он и, выпустив руку, отступил.
Алисия ощутила внезапный озноб.
- Патрик, пожалуйста, не уходи, - прошептала она, когда он развернулся и направился к дому.
Майор остановился, не поворачиваясь.
- Мне казалось… Я надеялся…
Его слова были прерваны вздохом.
В замешательстве Алисия двинулась к нему.
- Что тебе казалось? На что ты наделся? - спросила она, касаясь его руки своими дрожащими пальцами.
Патрик пожал широкими плечами.
- Возможно, я глупец, но в тот момент, когда увидел тебя, мне показалось, что я наконец встретил женщину, которую ждал всю свою жизнь.
Он высвободил руку.
- И когда ты выбежала встречать меня, я надеялся, что это начало нашей любви.
- Но почему нет? - воскликнула Алисия. - Патрик, взгляни на меня.
- Не могу.
Его голос был хриплым и напряженным.
- Но почему? - в отчаянии воскликнула Алисия.
Патрик решительно качнул головой, словно стараясь оправиться после тяжелого удара.
- Когда я вижу тебя, то теряю голову. Мне хочется заключить тебя в объятия и припасть к твоим губам.
Его глаза мерцали в лунном свете.
- Мне хочется повалить тебя на землю и укрыть своим телом.
Майор повернулся и коснулся волос Алисии. У нее перехватило дыхание, когда он взял ее лицо в свои ладони и заглянул ей в глаза.
- Прислушайся к моему предостережению, Алиса, - сказал он хриплым голосом и опустил голову. - В другой раз я не смогу сдержаться. Ты будешь моей.
- Зачем ждать следующего раза? - прошептала Алисия.
Подавшись вперед, она обвила шею Патрика руками, выгнувшись всем телом навстречу ему, дрожа всем телом. Ее зубы стучали, ноги подгибались, в глазах стоял туман.
Патрик глухо застонал и впился в ее губы жадным поцелуем. Его напряженное тело обдало Алисию нестерпимым жаром. Трепеща от нетерпения, она скользнула рукой по его бедру, ища застежку брюк. Ее желание, казалось, готово было осуществиться, когда Патрик внезапно содрогнулся и выпустил ее из объятий.
Его глаза смотрели ей прямо в душу.
- Подумай о моих словах, Алиса, - сказал он тихо.
Освободившись от ее ищущих рук, он отступил на шаг.
- Если тебе нужен не я, а кто-то другой, о ком ты думаешь, - уходи, пока я не взял тебя.
- Только на ночь? - тихо спросила Алисия.
- Навсегда, - глухо ответил Патрик.
- Возьми меня, - выдохнула она и упала в его объятия так естественно и просто, словно ничего другого и не могло случиться.
Это было потрясающее чувство - чувство возвращения. Вздох вырвался из груди, когда Патрик вновь коснулся ее трепещущих губ. Поцелуй становился все глубже и полнее, достигая самых отдаленных уголков ее существа. Жаркое ожидание разлилось в ее крови, пульсировавшей в ритме обморочного предвкушения.
Она сжала его бедра руками, впитывая каждым дюймом своего тела его горячее желание.
Медленно, но неотвратимо они опустились на мягкую траву. Укрыв ее своим телом, Патрик нашептывал ей на ухо слова любви, распахивая ее халат. Прижавшись губами к повлажневшей коже его шеи, Алисия трепетала, отвечая на его страстные ласки, казавшиеся ей удивительно новыми, но вместе с тем и странно знакомыми.
- Я знаю, что мне не стоило бы делать этого, - простонал Патрик, расстегивая поясной ремень.
- Не думай ни о чем, - прошептала Алисия, скользнув ладонью по его бедру.
- Но я должен взять тебя!
Убеждённость, прозвучавшая в его тоне, пронзила душу Алисии.
- Давай же, давай! Возьми меня, - шептала она, ласково покусывая его плечо.
Замерев на мгновение, Патрик приподнялся на локте и взглянул ей в лицо.
- Не знаю, почему, не знаю, зачем, - выдохнул он, - но я так невероятно люблю тебя, что не могу бороться с этим. Я буду любить тебя всегда. Я должен взять тебя сейчас и остаться с тобой навсегда.
Сознание Алисии помутилось. Она слышала похожие слова раньше. Она потеряла свою любовь… и вновь обрела ее. Слезы радости текли по щекам, но Алисия не замечала их. Она улыбнулась и крепче прижалась к Патрику.
- Я всегда буду твоей, - прошептала она, поцелуем побуждая его быть смелее.
Все произошло настолько быстро, что Алисия едва успела сообразить. Шепча ей на ухо нежные слова признаний, Патрик прижался к Алисии всем телом и слился с ней, охваченный непреодолимой страстью.
Алисия испытала восторг и блаженство! Совершенно невероятно: ее ощущения чудесным образом совпадали с тем, что она чувствовала при близости с Шоном. В ее сознании реальность смешалась с воспоминаниями, Патрик слился с образом Шона, вошел в его плоть, шептал его слова, повторял его ласки.
Это было великолепно! Алисия снова встретилась с возлюбленным, снова отдавалась страсти. Счастливая, она раскрыла ему объятия и, заливаясь слезами, громко закричала, вознося к небесам весть о ее вновь обретенной любви.
Следующие несколько дней молодые люди были бесконечно счастливы, хотя их счастье имело привкус горечи. Они проводили все время вместе, смеясь и разговаривая о пустяках, а поздней ночью, когда весь дом спокойно спал, отправлялись на берег реки и любили друг друга в тени раскидистой ивы.
Но их дни были сочтены, и они знали об этом. В последний день пребывания Патрика в усадьбе они не могли оторваться друг от друга, страдая от тоски неизбежного расставания.
Для Алисии мир постепенно погружался в темноту безнадежности. На рассвете Патрик отправлялся в армию генерала Вашингтона. Одна мысль об этом сводила Алисию с ума. Едва стемнело, она накинула халат поверх ночной сорочки и, дрожа от полуночной прохлады и желания поскорее упасть в объятия любимого, выскользнула из дома.
Патрик уже ждал у реки. Когда Алисия бросилась к нему на грудь, он с трудом устоял на ногах.
- Ты должны стать моей женой перед тем, как я уеду, - твердо сказал он, обнимая ее.
Алисия не впервые слышала подобные слова, но на этот раз они потрясли ее. Она замотала головой и, не в силах сдержать слезы, закрыла лицо руками.
- О, моя любовь, - прошептала она, плача. - Я хочу этого больше жизни, но у нас нет времени, и здесь нет…
- Здесь нет священника? - порывисто перебил ее Патрик.
Алисия кивнула.
- От бога не скроется ничто, - сурово напомнил Патрик. - Что нужды в священнике?
Алисия послушно кивнула.
- Пусть будет так, как ты хочешь, - согласилась она.
- Иди сюда, - приказал Патрик. - Стань рядом.
И он упал на колени.
Алисия опустилась рядом с ним, не чувствуя боли из-за мелких, но острых камешков на земле.
Патрик поднял голову и вперил взгляд в небеса. Его голос был громким, а слова торжественными.
- Да будет моим свидетелем господь, - сказал он, крепко сжимая руку Алисии. - Я, Патрик Шон Хэллорен, беря в жены…
Алисия вздрогнула. На короткое мгновение ей показалось, что она сходит с ума.
Это совершенно невероятно!
Вторым именем Патрика было…
В этот момент он еще крепче сжал ее ладонь, что вернуло Алисию к реальности. Глубоко потрясенная, она услышала заключительные слова брачной клятвы:
- …пока смерть не разлучит нас.
"Свершилось!" - хотела было подумать Алисия, но Патрик уже неистово ласкал ее, даже не дав ей возможности произнести благодарственную молитву.
После того, как клятвы были произнесены, а тела слились, утомленные схваткой любовники мирно уснули в объятиях друг друга, свято веря в то, что никому из смертных прежде не выпадало такое огромное счастье.
Их домом была свободная Америка, постелью - ясное ночное небо, блиставшее звездами.
Перед рассветом Патрик разбудил ее и они слились снова. Но их любовь была уже безнадежно омрачена ожиданием скорого расставания. Быть может, потому Алисия не испытала прежнего блаженства. Она чувствовала только усталость и горечь.
Когда горизонт подернулся розовой дымкой, они встали и молча побрели к дому. Меньше чем через час Патрик, уже одетый в мундир, заключил ее в объятия и крепко поцеловал на прощание.
- Ты моя навеки, - прошептал он и сбежал вниз по деревянным ступенькам крыльца.
- Я твоя навеки, - прокричала ему вслед Алисия, утирая слезы, мешавшие ей видеть, как он садится в седло.
- Не забывай меня! - воскликнул он, взмахнув рукой в прощальном жесте.
- Никогда не забуду! - твердо пообещала Алисия, еле держась на ногах.
Она провожала любимого взглядом, пока он не скрылся в облаке дорожной пыли. Стиснув зубы, Алисия неподвижно, ничего не видя и не слыша, стояла на крыльце. Ее муж перед богом отправился защищать идеалы свободы, равенства и братства.
Вернется ли он?
Дни потянулись длинной чередой после отъезда Патрика, они были пусты для Алисии. Рассеянно и равнодушно она включилась в обычную жизнь усадьбы, едва ли замечая что-либо вокруг. День одиннадцатого сентября не отличался от других. Еще не пришла горестная весть о поражении. Только Алиса знала, что битва проиграна. Только она горевала о погибших.
После четырех томительных дней, не принесших известий, Алисия начала надеяться на то, что Патрик уцелел. На пятый день Летти сообщила ей, что к ужину будет гость, старый друг семьи, недавно прибывший из Ричмонда. Не испытывая никакого желания поддерживать компанию, Алисия хотела было отказаться, но Летти так выразительно на нее посмотрела, что пришлось передумать.
Спускаясь по лестнице из своей спальни, она услышала голоса, доносившиеся из гостиной. Пройдя просторный холл, она остановилась в дверях. Джентльмен, стоявший рядом с камином, читал вслух письмо, которое держал в дрожащей руке.
"…Мы потеряли семь тысяч человек убитыми и ранеными. Доблестный Лафайетт, раненный в ногу, продолжал сражаться, хотя кровь наполнила его сапог. Улучшив минуту, он снял его - и погиб на месте, разорванный шрапнелью. Армия отступила. Генерал Хоу захватил Филадельфию. В это скорбное для нас время мой долг - сообщить вам о смерти одного из самых замечательных молодых людей, уроженцев Уильямсбурга. Майор Патрик Хэллорен погиб, защищая свою позицию, будучи всего в трех футах от командующего…"
- Нет! - дико закричала Алисия, бросаясь прочь из гостиной.
Ее голова тряслась, будто повторяя "нет!".
- Нет!
Ее широко раскрытые глаза выражали ужас, всматриваясь в будущее, которое перестало для нее существовать.
- Нет! - закричала она, и ее голос сорвался в пронзительный вопль отчаяния.
10
Алисия проснулась среди непроглядной тьмы ночи, охваченная неизбывной тоской, которая была чернее ночи. В течение нескольких минут она бездумно лежала в постели, но когда из глубин сознания поднялось воспоминание о случившемся, ее душа заметалась в отчаянии и горе.
Сперва она потеряла Шона.
Теперь - Патрика.
Алисия зажала рот рукой, чтобы сдержать крик протеста против безжалостной судьбы, отнявшей ее любовь.
- Патрик, Патрик, - повторяла она его имя.
Оно звучало молитвой об избавлении, которого быть не могло. Постепенно в сознании оформилась мысль, показавшаяся ей единственным выходом из мрака безнадежной тоски.
Когда она потеряла Шона, у нее не осталось ни малейшей надежды, ни малейшего утешения. Она не могла прийти на его могилу, чтобы оросить ее слезами. Ей было отказано даже в этом. Никогда она не пройдет по тихим аллеям кладбища, чтобы положить скромный букет на надгробие своей любви. Никогда безутешные родственники не посмотрят ей вслед с сочувствием и печалью и не спросят: "Когда же она перестанет горевать?.."
Судьба не позволила ей проститься с Шоном. Но ей было достоверно известно, где погиб Патрик. Она могла отправиться на поле сражения и припасть к земле, принявшей ее любимого.
Несколько мгновений Алисия лежала, не шевелясь, потом вскочила с постели, словно подброшенная взрывом, рожденным отчаянием. Двигаясь быстро, но бесшумно, она зажгла свечу, стоявшую у ее кровати, и тихо выскользнула из комнаты, чтобы подняться на чердак.
Войдя в темную и пыльную кладовую, Алисия поставила подсвечник на пол и приподняла крышку массивного сундука, который ей показала Летти, когда знакомила с домом.
В сундуке хранились вещи, оставшиеся от погибшего сына тетушки Кэролайн. Мысленно попросив прощения у Роберта, отдавшего свою юную жизнь во имя светлых идеалов демократии, Алисия погрузилась в содержимое сундука, отбирая нужную ей одежду. Отыскав все, что могло пригодиться, она захлопнула крышку, подняла подсвечник и поспешила назад в спальню.
Через пятнадцать минут, одетая в белую сорочку с длинными рукавами, темно-желтые бриджи и сапоги, доходившие ей до колен, она подвязала волосы шейным платком и на цыпочках выскользнула из дому.
Выбравшись во двор, она бросилась к конюшне. Ей нужна была лошадь. Решимость переполняла ее. Алисия собиралась отыскать Патрика… или хотя бы его могилу…
Прежде ей не часто приходилось сидеть на лошади, только во время поездок на Кони-Айленд в Нью-Йорке. Она не была большим специалистом в верховой езде. На мгновение ее охватил страх, когда лошадь, к которой она приблизилась, презрительно фыркнула ей в лицо.
- Спокойно, детка, - прошептала Алисия, не понимая толком, к кому обращается: к себе или к лошади.
Путаясь в упряжи, она оседлала скакуна и вывела его из конюшни, держа под уздцы и ласково похлопывая по шее. Лошадь подозрительно фыркала, но не сопротивлялась.
Забраться в седло было не просто, но Алисия все же справилась и с этим после трех попыток. Натянув поводья, она пустила лошадь рысью, не вполне представляя, как ей удастся остановить коня в случае необходимости.
Застоявшийся жеребец резво рванулся по тропинке, перейдя с рыси на привычную иноходь. Алисия не возражала. Она не видела принципиальной разницы между аллюрами. Кроме того, она была настолько поглощена своими мыслями, что не замечала почти ничего.
Свежий ветер овевал ей лицо. Звезды мерцали над головой, луна озаряла неверным светом дорогу.
Лошадь шла мерным шагом, заставляя наездницу болтаться в седле и вскрикивать при особо жестких сотрясениях. Отдавшись ритму скачки, Алисия потеряла счет времени. По ее представлениям, она путешествовала уже около четырех часов, когда луна стала затягиваться темными тучами.
Где-то вдалеке прогремел приглушенный гром. Небо потемнело, став чернильно-черным. Начал накрапывать мелкий дождь, который вскоре превратился в мощный ливень, косо падавший на землю под порывистым ветром. Алисия устала и промокла до нитки, но у нее даже не возникло мысли остановиться и отдохнуть.
Медленно рассветало. Слабые лучи зари едва пробивались сквозь завесу тяжелых туч, тянувшихся вдоль горизонта. Алисию охватила тревога, которая передалась и бедной взмыленной лошади. Несчастное животное вздрагивало при каждом раскате грома и косило испуганным взглядом на вспышки молний, сверкавших прямо над головой.
Наконец громыхнуло совсем рядом. Дико заржав, лошадь рванула и понеслась сумасшедшим галопом, не разбирая дороги. Алисия не могла ничего предпринять. В ужасе она сжала поводья и пригнулась к шее скакуна.
Вспышка молнии на мгновение осветила лесную дорогу и чащобу, ее окружавшую. Выгнув шею, лошадь закусила удила и бросилась в сторону. Алисия откинулась назад, натянув поводья изо всех сил, но удержать обезумевшее животное было уже нельзя. Лошадь неслась напролом сквозь заросли малины и ежевики.
В следующее мгновение Алисия ударилась лбом о сук, загородивший ей дорогу в этой бешеной скачке, вскрикнула и вылетела из седла.
Едва очнувшись, она прошептала любимые имена, словно проверяя, помнит ли она главное о себе. Так и не придя к определенному выводу, Алисия решила открыть глаза.
Собравшись с силами, она приподняла веки, ожидая встретить темноту смерти. Но нет. По глазам ударил яркий свет. Ослепляющий, испепеляющий, прожигающий насквозь свет. Алисия зажмурилась. Впрочем, свет не был настолько ярким, как когда-то на дороге в Уильямсбург.