Шон опоздал, и очень кстати: Алисия успела освежить свой макияж, несколько потускневший за время трудового дня. Эндри тоже была рада опозданию гостя. Она успела прибраться в гостиной. Карла использовала время для нарезания кекса и приготовления кофе.
Шон появился на пороге, обремененный двумя огромными коробками с пиццей и бутылкой вина емкостью в галлон.
- Прошу прощения за опоздание, - пробормотал он, вручая коробки Карле, вино - Эндри, а пальто - Алисии. - У меня был неотложный разговор с деканом кафедры истории.
Он выразительно хмыкнул, стягивая ботинки, облепленные снегом.
- С Рэтманом? - спросила Карла, закатывая глаза.
- С этим великим оратором? - добавила Эндри, гримасничая.
- Со светилом современной исторической науки? - рассмеялась Алисия.
Шон посмотрел на них с серьезным видом. Потом усмехнулся.
- Именно с ним, - сухо ответил он.
- Как тебе повезло! - воскликнула Алисия, с трудом сдерживая смех.
- Рэтман устраивает субботний прием для того, чтобы представить меня… - Шон не смог выдержать солидный тон, - самым серьезным преподавателям университета.
- Как им повезло! - дружно воскликнули Карла и Эндри.
Эта шутка задала тон всему вечеру. Смеясь, словно старые добрые друзья, они набросились на пиццу, начиненную грибами, курятиной, беконом, чеддерским сыром и обильно политую кетчупом, опустошили кофейник, половину бутылки вина и перешли из кухни в гостиную.
Усталые, но довольные, хозяйки дома и гость потягивали оставшееся вино и беседовали обо всем, что приходило в голову.
- Так как насчет планов на весенние каникулы? - спросил Шон.
- По-прежнему, - ответила Алисия. - В субботу утром я уезжаю в Уильямсбург.
В ее голосе прозвучало меньше энтузиазма, чем можно было бы ожидать.
Шон кивнул, сразу помрачнев.
- А вы? - спросил он, взглянув на Карлу и Эндри.
- Я поеду домой в Ланкастер навестить свою семью и подобрать книги на следующий семестр, - ответила Эндри, вытягивая ноги во всю их удивительную длину.
- А я в пятницу отбываю в Нью-Йорк. Хочу насладиться искусством в музеях и галереях, - сказала Карла, зевнув.
Изящно прикрывшись ладошкой, она поднялась.
- А сейчас я отправляюсь спать.
На губах Карлы засияла улыбка, которая столько раз сбивала с ног мужчин, имевших несчастье оказаться на ее пути.
- Спасибо за ужин, Шон, и спокойной ночи.
Взмахнув рукой на прощание, она покинула гостиную.
За ней отправилась и Эндри.
- Я тоже ухожу. Спасибо, Шон. Счастливо оставаться.
- Эй, подождите! - окликнул их Шон, порывисто вскочив. - Как вы относитесь к китайской кухне, например, завтра вечером?
- Вполне, - произнесла Карла из-за двери своей спальни.
- Великолепно, - сказала, обернувшись, Эндри.
Оставшись с Шоном, Алисия ощутила невыносимую трудность ожидания. Дрожь желания пробежала по ее телу. Разрываемая противоречивыми чувствами, она избегала взгляда проницательных глаз Шона, уставившись в свой почти пустой стакан. На поверхности вина дыхание Алисии вызывало легкое волнение.
- Что с тобой, милая? - спросил Шон, всем своим видом выражая участие.
Алисия покачала головой.
- Ничего.
- Я дал тебе слово. И сдержу его.
Она промолчала.
- Не смотри на меня так, - попросил Шон, закусывая губу.
- Как?
- Как будто боишься, что я наброшусь на тебя прямо сейчас.
Насмешливая улыбка искривила его губы.
- Мне хотелось бы, но я не стану, - вздохнул он.
Алисия медленно покачала головой.
- Ты ошибаешься, - сказала она, слабо улыбнувшись. - Я этого не боюсь.
Она помедлила мгновение, потом выпалила одним духом:
- Я жду этого. Я надеюсь, это случится.
Шон рассмеялся, мгновенно разрядив напряжение, возникшее между ними. Вскочив на ноги, он подошел к ней, ступая мягко и осторожно.
- Меньше всего мне хотелось бы обмануть твои ожидания, - улыбнулся он, вынимая стакан из ее внезапно онемевших рук.
Оглянувшись вокруг, Шон поставил стакан на журнальный столик.
- Иди ко мне, потанцуй со мной.
Взяв Алисию за руку, он вытянул ее из кресла.
- Потанцевать? - рассмеялась она. - Но ведь нет музыки.
Возбуждение Алисии возросло, когда она оказалась в его объятиях.
- Я спою сам, - сказал Шон и, к ее изумлению, действительно запел.
Глубоким хриплым баритоном он завел неуловимо знакомую песню о бесконечной и всесокрушающей любви мужчины к женщине.
- Это не Майлз Дэвис на слова Чарльза Буковски? - испуганно спросила Алисия, поднимая на него свои доверчивые глаза.
Шон отрицательно покачал головой, крепче обнимая ее тонкую талию.
- Не беспокойся, девочка. Это Людвиг ван Бетховен. Ода "К радости".
Пылающая и трепещущая, Алисия обвила руками его крепкую шею. Их дыхание смешивалось… Очарованная, она не могла оторвать взгляда от сияющих глаз Шона, потемневших от страсти. Наслаждаясь его объятиями, Алисия медленно покачивалась в чувственном ритме, прижимаясь к горячему и сильному телу Шона.
Она потеряла представление о времени и пространстве. А единственной реальностью для нее стало ощущение близости Шона, казавшееся таким простым и естественным. До боли тесно и близко прижавшись к нему, она застонала, но это была сладкая боль. Она желала любви Шона, и ее желание было опьяняющим и прекрасным.
Мягко остановившись, Шон взглянул ей в глаза, наполненные томительным предчувствием.
- Боже мой, Алисия, - прошептал он ей на ухо. - Я не знаю почему, не могу понять, как это случилось, но я чувствую, что люблю тебя, хочу тебя навсегда.
Его голос дрожал.
Глубоко тронутая, Алисия зажмурилась, чтобы не дать волю горячим слезам. Бесконечная благодарность переполняла ее душу.
- О Шон, - прошептала она. - О мой любимый, я чувствую совершенно то же.
Алисия ощутила, как дрожь пробежала по его телу. Он припал к ее губам долгим голодным поцелуем.
Застонав от наслаждения, она выгнулась навстречу ему, словно пытаясь слиться с ним, чтобы продлить очарование поцелуя навечно. Его тело напряглось, он сильнее впился ей в губы, пробегая руками по спине, касаясь ее осторожно и ласково. Все вокруг смешалось, закружилось и провалилось в бездну. Не осталось ничего в мире, кроме сладостного трепета напряженных тел и дыхания, слившегося в одном нераздельном вздохе.
Внезапно Шон содрогнулся и оторвался от ее губ. Сжав ее плечи, он мучительно отстранился, сделав нетвердый шаг назад.
- Черт возьми! - воскликнул он, с трудом переводя дыхание.
В голосе звучало отчаяние.
Сбитая с толку внезапной переменой в его настроении, Алисия нахмурилась и оглянулась вокруг, ожидая увидеть Карлу или Эндри. Но в комнате по-прежнему не было никого, кроме них. Когда их взгляды встретились, глаза Алисии были полны болью и недоумением.
- Ну вот, опять ты смотришь на меня так, - простонал Шон, беря ее лицо в свои ладони.
- Но почему ты вдруг оставил меня? - произнесла она, чувствуя, как слезы катятся по пылающим щекам. - В чем я виновата?
- Ты виновата? - повторил он, не скрывая отчаяния. - Моя любовь, ты не виновата ни в чем. Дело во мне. Мне безумно захотелось схватить тебя и утащить в постель. Но я не могу здесь…
Он выдохнул.
- Ты понимаешь меня?
Алисия моргнула, пытаясь не дать слезам воли. "Как все нелепо, - подумала она. - Ведь я уже была замужем". Ей следовало бы знать, что значит отказывать себе в том, что оба они желали больше всего на свете.
- Прости меня, - прошептала Алисия, прижимаясь к его ладоням своими губами. - О Шон, мне так жалко!
Выражение мучительного отчаяния сменилось на его лице мягкой улыбкой.
- Ничего, на этот раз я выжил, - пробормотал он, тряхнув головой. - Но мне лучше убраться отсюда, пока я не потерял тот жалкий остаток здравого смысла, который у меня еще сохранился.
Шон осторожно поцеловал ее.
- Мне не хотелось бы шокировать твоих подруг.
Когда он шагнул назад, Алисия поняла с необычайной отчетливостью: ее любовь и доверие всегда будут принадлежать только ему, что бы ни случилось в будущем или прошлом. Удивительно, но предчувствие не испугало ее.
Шон прошел через кухню к дверям. Мрачно уставившись взглядом в стену прихожей, он медленно натягивал ботинки. Когда Алисия достала его пальто из стенного шкафа, Шон нахмурился и вопросительно взглянул на нее.
- Почему ты притихла? - спросил он, надевая пальто. - О чем ты думаешь?
- Я думаю о том, что завтра наступит так не скоро, - вздохнула Алисия, чувствуя, как краска заливает щеки.
Признание заставило Шона замереть на мгновение.
- Почему? - нерешительно спросил он, рассеянно застегивая пуговицы.
- Потому что я ужасно люблю китайскую кухню.
- О детка, - воскликнул Шон. - Ты меня убиваешь!
В его голосе звучало неподдельное отчаяние.
Проклиная себя за неуместную шутку, она бросилась к нему на грудь.
- О милый, прости меня! Я не могу дождаться завтра, потому что скучаю по тебе уже сейчас, хотя ты еще не ушел.
Распахнув его пальто, она обвила руками Шона, прижимаясь к нему всем телом.
- О, Шон! Мы знакомы только три дня. Неужели можно так сильно, так глубоко влюбиться за столь короткое время?
Он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.
- Алисия, мне известна разница между влюбленностью и любовью, - сказал Шон тихо. - Я люблю тебя. Три дня, три месяца, три года - какая разница?
Он пожал плечами.
- Три дня назад, в понедельник утром, я не думал о любви и не искал ее. Я приехал сюда, чтобы подготовиться к циклу лекций. Был занят только своими планами и обязательствами перед университетом. А потом - молодая женщина буквально сбила меня с ног.
- Но ведь все было совсем наоборот, - улыбнулась Алисия.
- Конечно, - согласился он. - Просто я пытаюсь собраться с мыслями.
Шон усмехнулся.
- С тех пор я не могу сосредоточиться на своей работе. Но, отвечая на твой вопрос, скажу: да, Алисия, я верю в то, что за три дня можно безумно влюбиться. Но если у тебя есть сомнения…
Она нетерпеливо перебила.
- Нет, теперь уже нет.
Она еще крепче прижалась к его телу, полыхавшему жаром, ощутимым даже через одежду.
- Как и ты, я не могу ничего объяснить. Но я люблю тебя, Шон, очень, очень сильно.
- О Боже!
Его стон пронзил ей сердце.
- Я не могу оставить тебя. Ни сегодня, никогда, - пробормотал он, зарываясь лицом в пахучие волосы.
Медленным и непреклонным движением Шон разъединил обнимавшие его руки.
- Но я должен это сделать, любимая.
Мягко взяв Алисию за плечи, Шон осторожно отстранил ее. Слабая улыбка скользнула по его губам, когда он переступил порог.
- Я вернусь завтра, как можно скорее.
Со слезами на глазах Алисия кивнула и отступила назад, опасаясь не выдержать и вновь броситься к нему.
- Я буду дома после половины четвертого, - сказала она.
Вечер в среду почти полностью повторил предыдущий, за исключением некоторых эпизодов. Шон пришел пораньше, как и обещал. Занятия в университете закончились, студентов распустили на весенние каникулы, поэтому Эндри и Карла чувствовали себя прекрасно. Только Алисия выглядела озабоченной.
На этот раз Шон принес вместо пиццы разнообразные китайские блюда в замысловатых пакетиках, коробках и банках. Они потягивали дорогую сливовую настойку и оживленно болтали. Вместо вчерашнего скромного кекса были восхитительные миндальные пирожные, которые они запивали душистым китайским чаем, собственноручно заваренным Шоном.
Когда Карла и Эндри разошлись по своим спальням, Шон решительно поднялся и направился прямо к дверям. Алисия проводила его взглядом, полным желания и удивления.
- Почему ты уходишь так рано? - спросила она, прижимая его пальто к своей груди.
- Ты прекрасно знаешь, почему, - ответил он, забирая пальто. - Когда я с тобой, то не могу поручиться за себя. Лучше уйти, пока я способен держать себя в руках.
- И даже не поцелуешь меня на прощание?
Шон улыбнулся, но покачал головой.
- Нет, любимая. Я жутко хочу тебя. Поцелуй - это слишком мало для меня.
Слова Шона потрясли Алисию. Она никогда бы не поверила, что кто-нибудь мог заставить так страстно и так мучительно сладко желать любви мужчины. Ни один мужчина еще не признавался ей в том, что хочет ее. Алисия улыбнулась, произнеся мысленно неожиданное слово "покорность", всплывшее в ее сознании. Она была покорена мощью желания Шона. В это мгновение Алисия понимала, что и ей слишком мало поцелуя. Это придало ей уверенности.
- Мы можем встретиться завтра вечером. И никто нам не помешает, - сказала она, внутренне удивляясь собственной решимости. - Тебя ждет нечто большее, чем поцелуй.
Шон застыл на месте. Его глаза вопрошающе сузились.
- Ты действительно сказала это или мне просто послышалось? - переспросил он, не смея верить в свое счастье.
- Да, и тысячу раз да, - выпалила Алисия одним духом, отбросив ложную застенчивость.
Шон шагнул к ней, потом приостановился и, смеясь как ребенок, вновь отступил.
- О моя мучительная любовь, - простонал он. - Надеюсь, ты не изменишь своего решения.
Повернувшись, Шон потянул дверь и вышел на лестничную площадку. Вновь замерев в нерешительности, он остановился и посмотрел на Алисию уже знакомым ей притягивающим взглядом, полным любви и желания.
- Имей в виду, - прошептал он. - Я не собираюсь отказываться. Ни за что!
И порывисто сбежал вниз по лестнице, оставив в памяти Алисии отголоски смеха и ощущение колючих щек. Да, и вправду, в тот вечер на лице Шона определенно проглядывала свежая щетина! Невероятно для преподавателя!
"Бедный мальчик, - думала Алисия с нежностью. - Я его так замучила, что ему некогда даже побриться".
В пятницу утром рассвет был ярким и ясным. Легкий бриз принес с собой неуловимый запах весны, снег заметно подтаял. Вдоль тротуаров бежали ручейки, превращавшие улицы в подобие узких и мелких речек. Голоса студентов, вырвавшихся на свободу, звенели в прозрачном воздухе.
В квартире Алисии царил обычный хаос, сопутствующий отъездам. Пока Карла и Эндри шныряли по комнатам, занятые последними приготовлениями, Алисия спокойно готовила завтрак. Это могло показаться удивительным, но они собрались за столом в обычное время.
- Почему ты такая хмурая, Алисия? - спросила Эндри, рассеянно надкусывая свой тост. - Что-нибудь с Шоном?
Алисия пожала плечами.
- Нет. С Шоном все нормально. Я думаю о завтрашнем дне.
Карла бросила на нее проницательный взгляд.
- Тебе уже не хочется ехать в Уильямсбург, не так ли?
Она нахмурилась в ответ на утвердительный кивок Алисии.
- Потому что тебе придется платить за номер в гостинице, а ты не можешь позволить себе этого, не так ли?
- Да, - вздохнула Алисия.
- Кроме того, ты недостаточно хорошо водишь машину, особенно взятую напрокат, верно?
Алисии пришлось вновь кивнуть.
- Все ясно, - сказала Карла. - Ты боишься оставить его одного.
- О Боже! - воскликнула Эндри. - Эта твоя вечная категоричность, Карла!
Алисия ничего не ответила. Выражение упрямой строгости мгновенно исчезло с лица подруги. Карла импульсивно потянулась к ней и схватила Алисию за руку.
- Но ты могла бы использовать эту поездку для того, чтобы проверить свои чувства к Шону. Разлука многое расставляет по местам, - сказала она, заглядывая Алисии в глаза.
- Я люблю его, - убежденно ответила Алисия. - И не нуждаюсь ни в каких проверках.
Она упрямо подняла подбородок.
- Я верю, что Шон тоже любит меня.
- О'кей, - сказала Карла, улыбнувшись нежно и открыто. - Но вы проведете вместе весь остаток жизни, почему бы не расстаться хотя бы на неделю?
Эндри сжала свободную руку Алисии.
- Карла права. Ты готовилась к этой поездке так долго. Поезжай и окунись в историю. Шон останется здесь, а потом, возможно, ему будет приятно обсудить с тобой твое путешествие и новые впечатления.
Алисия молчала несколько минут, потом грустно улыбнулась.
- Вы правы. Я такая глупая. Пожалуй, стоит поехать. Во всяком случае, что значит одна неделя?
Когда Эндри и Карла ушли, Алисия попыталась собраться с духом, прибираясь в квартире. Вместо того, чтобы принять свой обычный на скорую руку душ, она забралась в ванну, наполненную теплой водой с жасминовой ароматической солью, и тщательно промыла шампунем волосы, пока они не стали шелковистыми и блестящими. Вытеревшись, Алисия надела легкую, просторную юбку и шелковую блузку.
Шон появился, когда Алисия заканчивала свои приготовления, накладывая последние мазки лака на свежеотполированные ногти. В одной руке он сжимал букет ярко-желтых нарциссов, в другой держал небольшую плоскую коробочку, обтянутую бархатом.
Восхищенно ахнув, Алисия принялась расставлять цветы в высокой вазе, пока Шон стягивал пальто и ботинки. Она бегала по комнате, выбирая достойное место для букета, когда Шон незаметно подкрался к ней и, обвив талию Алисии руками, уткнулся лицом в нежный изгиб ее тонкой шеи.
- О, ты так прекрасно пахнешь! Свежестью и сладостью, как весенний дождь.
Рассмеявшись, Алисия повернулась к нему лицом и обвила его шею.
- Ты тоже замечательно пахнешь. И вообще ты очень привлекательный мужчина.
- Неужели? - улыбнулся Шон. - Но ты еще не видела меня без рубашки.
Они дружно рассмеялись, чтобы через секунду внезапно прерваться и взглянуть друг другу в глаза.
- Боже мой, как я хочу тебя, Алисия, - проговорил Шон напряженным, хриплым голосом. - Хочу, чтобы ты стала частью меня. Хочу быть частью тебя.
Карие глаза Алисии сияли любовью, по губам блуждала чувственная улыбка. Она запустила пальцы в его волосы и притянула голову Шона к себе.
- И я хочу стать частью тебя, - прошептала она, припадая к его губам. - Хочу ощущать тебя внутри, глубоко и полно.
Шон замер, не дыша, потом подхватил ее на руки и осторожно понес в спальню.
Мягко опустив Алисию на кровать, он впился в ее в губы страстным поцелуем. Его губы были восхитительно горячими, а трепещущий язык напомнил Алисии о раздвоенном жале библейского змея, чьи речи и уговоры заставили первую женщину лишиться невинности.
Алисия упивалась жаром, исходившим от Шона. Она приоткрыла рот, чтобы позволить поцелую стать еще глубже. Медленно, в промежутках между поцелуями, они помогли друг другу избавиться от стесняющих одежд, осыпая поцелуями и ласками каждый вновь открывшийся кусочек их тел. В самых поэтических благоговейных выражениях Шон тихо восхищался совершенством форм Алисии, шелковистостью ее кожи, но… не проявлял нетерпения.
Они не спешили. Нетерпение охватило их в тот момент, когда их обнаженные тела сплелись в мучительно сладостном объятии. Обнимая Шона, Алисия подняла глаза на него и с удивлением увидела сосредоточенное выражение его лица.
- О Боже! - воскликнула она. - Что случилось?
Шон пожал плечами.
- Совсем забыл, - сказал он. - У меня подарок для тебя.
Его ладонь мягко накрыла ее грудь.