- Правда? - Этель хотела показать, что ей это безразлично, но на самом деле судорожно пыталась вспомнить, что же она тогда говорила. Но помнила только то, что произошло позднее, когда она приехала к мужу в гостиницу. Это была их последняя встреча. И тогда она рассказала Артуру всю правду. И он перестал звонить ей.
- Ты устала? - участливо спросил Ральф, удивляясь отсутствию эмоций в голосе Этель.
Она и сама себе удивлялась. Неужели ей стало все так безразлично?
Возможно, она действительно ожесточилась? Настолько, что может противостоять даже Ральфу Макартуру?
Но кого она пытается обмануть? Самое себя? Противостоять Ральфу! Да она не могла даже поднять на него глаз!
Этель облегченно вздохнула, когда появилась Фредди, чтобы спросить, может ли она пойти к себе в комнату посмотреть телевизор.
Этель решила воспользоваться случаем и уйти вместе с дочерью.
- Когда ты завтра заедешь за Фредди? - спросила она у Ральфа.
- Около десяти, - ответил он, тоже поднялся со стула, проводил их до лифта и неожиданно поехал вместе с ними.
Этель никак не могла справиться с ключом. Ральф взял его, быстро открыл дверь, но сам в номер не вошел.
- Всего хорошего, - тихо сказала девочка, заходя в комнату.
Ральф улыбнулся ей вслед и жестом попросил задержаться Этель, которая хотела последовать за дочерью.
- Я хотел бы, чтобы ты кое-что рассказала Фредди.
- Что именно?
- У Артура была любовница, - коротко сообщил Ральф.
- Ну и что же? Я уверена, что, с тех пор как мы поженились, их у него было двадцать или тридцать.
Ральф решил пропустить мимо ушей цинизм этого признания и продолжал голосом, лишенным интонации:
- Очень молодая девушка.
Но и это не очень удивило Этель. Для себя она давно уже решила, что ее увлечение Артуром тоже можно объяснить прежде всего молодостью.
- И сколько ей лет? Пятнадцать? Шестнадцать?
- Двадцать.
- Боже! Слишком стара для Артура, - прокомментировала Этель.
- Эта девушка будет присутствовать на похоронах. Я постараюсь, чтобы Фредерика с ней не встречалась. Но лучше все же предупредить девочку.
- Хорошо, я попробую.
Предложение было разумным, Этель, конечно же, понимала это. Но благодарить Ральфа за совет не собиралась. Потому что вообще не хотела ни за что его благодарить.
- Послушай, я ведь хочу сделать как лучше, - устало вздохнул Ральф. - В конце концов, Фредерика не несет ответственности за то, как сложились отношения ее родителей.
- Это так, - согласилась Этель, - но скажи мне, кто все-таки за это должен ответить? Хотя, подожди, я сама догадаюсь. Конечно же, я.
- Я этого не говорил. Никто не спорит, Артур обращался с тобой отвратительно. Но, если вспомнить, никто из нас не вел себя очень хорошо… - Он внимательно посмотрел ей в лицо, как бы напоминая обо всем, что произошло в те годы.
- Замолчи! - закричала на него Этель и хотела пройти в номер.
- Нет, этого забывать нельзя, - Ральф схватил ее за руку, не давая уйти, - все эти годы выбор был за тобой. Ты снова вернулась в постель к брату и забеременела от него прежде, чем насовсем рассталась с ним.
- Все совершенно не так.
Голос Этель дрожал от гнева.
- Нет, так! Ты вернулась к Артуру, чтобы бросить его. Ты вела себя как неразумный подросток.
- Но я и была подростком! - крикнула Этель. - Глупой, доверчивой идиоткой, которая не могла понять что к чему. Это что - преступление?
- Возможно, нет, - согласился Ральф, - но что же ты натворила дальше? Ты захотела отомстить мужу? Может быть, он этого и заслуживал. Ну а как насчет дочери? Как в отношении ее чувств?
- Я… я… Ты же не знаешь…
Этель пыталась защититься, но он не дал ей говорить.
- Я знаю, что иметь отца лучше, чем не иметь. Даже если это плохой отец. Да, Артур был страшным эгоистом, но никогда не причинил бы вреда дочери. И я могу поспорить, что Фредди тоже хотела встречаться с ним. Но ты не позволила ей этого, не так ли?
- Ты же не знаешь, - повторила Этель, задыхаясь от несправедливости его слов, - все было не так.
- Тогда расскажи мне, как! - потребовал Ральф, до боли стиснув ее руку.
Рассказать ему? Все самое плохое внутри нее говорило: "Да, да, скажи ему. Это будет так просто. Надо снять с себя бремя, которое ты несла в течение двенадцати лет, и которое с каждым годом становилось нести все труднее. Надо сказать ему!"
- Фредди не…
Звук собственного голоса словно вернул Этель к реальности. Нет, она не может рассказать Ральфу об этом. Во всяком случае, не теперь.
- Что не?..
Ральф пристально посмотрел в ее глаза, как будто пытаясь заглянуть в глубину души. Продолжать борьбу Этель не могла.
- Это не твое дело, - произнесла она слабым голосом.
Ральф посмотрел на ее бледное, худое лицо. Оно не выражало ни гнева, ни страсти. Он понял, что она больше ничего ему не скажет. Ему захотелось встряхнуть ее, ударить, чтобы привести в чувство, и на мгновение его пальцы впились в ее руку. Но он тут же отпустил ее, повернулся и быстро пошел по коридору.
Радости Этель не почувствовала. Ее охватил страх - она чуть не сказала ему: Фредди - не дочь Артура! Это все, что она хотела сказать. Но разве Ральфу этого не было бы достаточно?..
4
- Мамочка, мне не хочется идти на похороны, - заявила Фредди жалобным голоском за несколько минут до того, как Ральф должен был заехать за ней.
- Но ведь нужно, - строго ответила мать и тут же тепло и участливо спросила: - Ты нервничаешь?
Фредди кивнула.
- Там будет много народу?
- Не знаю, - честно призналась Этель. - Наверное. Твой отец пользовался большой популярностью. Но в любом случае дядя присмотрит за тобой. Все пройдет нормально, Фредди, я обещаю.
Вероятно, слова матери не особенно убедили девочку.
- Да, обещаешь… Но ведь сама ты не особенно любишь этого дядю Ральфа.
- Я…
Этель растерялась. Неужели это так заметно? Да уж, наверное, если даже Фредди заметила. Обычно она обращала внимание только на то, что непосредственно касалось ее. Может быть, лучше рассказать дочери полуправду, чтобы она не копала глубже?
- Мой разрыв с твоим отцом сказался на отношениях со всей семьей Макартур. Естественно, твой дядя принял сторону брата.
- Это все из-за меня, да? Ведь папа не любил детей? - тихо спросила Фредди.
Сердце Этель сжалось. Ей казалось, она все так хорошо объяснила дочери. И вот, пожалуйста, все стало еще хуже.
- Вовсе нет, - поспешила Этель успокоить девочку, - у меня с твоим отцом начались разлады еще задолго до твоего появления.
Тут очень кстати зазвонил телефон. Это Ральф сообщал из фойе, что поднимается к ним.
Этель внимательно осмотрела дочь: на девочке простое темно-синее платье, колготки и туфли на низком каблуке. Скромно и строго, как и полагается на похоронах. Черные, как у ее дяди, волосы и лицо, как у Элизабет Тейлор, говорили о том, что Фредди со временем будет очень красивой женщиной.
Раздался стук в дверь. Этель вздрогнула. Даже заранее зная о приходе Ральфа, она не могла справиться с чувствами. Даже в день похорон бывшего мужа она чувствовала это дикое физическое влечение к его брату.
Не глядя на вошедшего и вообще на дверь, Этель подошла к туалетному столику, на котором лежал приготовленный для Фредди шарфик.
- Вот, возьми, - сунула она его в руку дочери и сказала, по-прежнему ни на кого не глядя: - Не давай ей слишком много волноваться.
- Постараюсь, - серьезно пообещал Ральф и положил руку на плечо Фредерики.
Та приняла защиту дяди как нечто вполне естественное. Этель грустно наблюдала, как они вместе двинулись вдоль коридора. Черные как смоль волосы и строгая красота обоих выдавала их близкое родство. Никогда не покидавшее Этель ощущение своей вины заговорило в ней с новой силой.
Она попыталась вспомнить, как ненавидит Ральфа, но совсем другое чувство одерживало в ней верх - чувство горького сожаления о безвозвратно утраченном. Как по-другому могла бы сложиться ее жизнь! Если бы только Ральф поступил так, как он должен был поступить. Если бы он попытался удержать ее, не позволил уйти к мужу. Или если бы судьба свела ее сначала с ним, а не с его старшим братом.
Нет, все это глупости, покачав головой, подумала Этель. Артур или Ральф, какая разница! Ей не суждено быть счастливой ни с одним из них.
Трудно сказать, когда ей стало ясно, что она больше не любит Артура, а может, никогда и не любила его. Долгое время она обманывалась, старалась убедить себя в том, что любить мужа - ее обязанность и уж тем более необходимо соблюдать свадебную клятву.
Но как ей было трудно! Но ведь и с Ральфом было не легче…
Все началось тогда, когда миссис Макартур убедила ее пойти с Ральфом на концерт.
Тот вечер стал поворотным в их отношениях. До этого он относился к Этель, как к маленькой девочке, хотя и присутствовал при ее первых родах. В тот вечер он начал обращаться с ней как со взрослой, уважаемой леди.
Этель, забыв о враждебности, тоже воспринимала его как равного. Она наслаждалась классической музыкой, любовь к которой унаследовала от отца, и впервые за долгое время была почти счастлива.
Через неделю Ральф пригласил ее покататься с его друзьями на яхте. Этель никогда прежде парусами не занималась и сомневалась, что у нее получится. Но Ральф убедил ее, сказав, что она будет на яхте только пассажиром. Однако потом оказалось, что кто-то не явился, и Этель пришлось занять место члена экипажа.
Она нервничала, но Ральф оказался хорошим учителем, и она постепенно освоилась. Даже когда погода ухудшилась, Этель не испугалась. Они вышли в Ла-Манш, когда светило солнце, а вернулись, когда разразился настоящий шторм. Было холодно, Этель промокла и страшно проголодалась, однако не жаловалась. Ее охватило какое-то странное возбуждение. У нее появилась новая страсть - к хождению под парусами.
Потом Ральф часто брал ее с собой в плавание. У него была собственная небольшая яхта.
В течение нескольких недель она познакомилась со многими друзьями Макартура, и от них последовали приглашения на всяческие встречи.
Сначала Этель отнекивалась под предлогом, что должен приехать муж, но скоро отказываться стало просто неприлично.
- Мы обязательно придем, - заверил как-то однажды Ральф друзей, прежде чем Этель успела что-то сказать, и, взяв ее под руку, отвел в сторону. - Они уже два раза приглашали тебя. Нельзя все время отказываться.
Этель смущенно посмотрела на него:
- Но я думала, что тебе это не очень нравится. Я имею в виду - сопровождать меня, в то время как…
- …Я мог бы пригласить какую-нибудь более красивую женщину, которая с охотой согласилась бы составить мне компанию, - продолжил Ральф с улыбкой неоконченную фразу.
- Да, что-то в этом роде, - чистосердечно призналась Этель.
- Полагаю, что я легко найду такую, - добавил он, продолжая улыбаться.
Этель тоже улыбнулась, зная, что он поддразнивает ее. Свекровь успела проинформировать ее, что в этом у Ральфа недостатка не было.
- Но ты не волнуйся. Хоть ты еще девчонка, но один вечер я выдержу…
- Ах, ты… - Этель бросилась на него с кулаками.
Ральф, улыбаясь, увернулся. Этель, полусердито, полушутливо, продолжала наступать на него. Вдруг Ральф схватил ее за руки, резко повернул спиной к себе и крепко обхватил руками.
Какое-то время она продолжала сражаться, затем оба замерли. Этель почувствовала его дыхание на волосах, тепло его тела, и ей стало трудно дышать.
Оглядываясь назад, можно сказать, что это было первое предупреждение. Первое из многих последовавших за ним, но на которые она не обратила внимания.
Это было так давно и вовсе не с ней…
- Все прошло нормально? - спросила она через несколько часов дочь, которая вернулась в гостиницу бледная и усталая.
- Да, все в порядке, - ответила Фредди. - Мне хочется посмотреть телевизор.
И она без сил упала на кровать, уставившись на экран.
Ральф жестом пригласил Этель выйти в коридор, чтобы Фредди не слышала их разговора.
- Там было несколько фотографов, - сообщил он коротко, - во время церемонии нам удалось держаться подальше от них, но они преследовали нас до самой машины. Фредди нервничала.
Этель понимающе кивнула:
- А как прошла месса?
- Фредди хотелось плакать, - признался Ральф, - но она справилась с собой. Вообще, она была молодцом. Намного лучше, чем другие.
- Ты имеешь в виду подружку Артура? - догадалась Этель. - Я обо всем предупредила Фредерику.
- И правильно. Они никак не могли разминуться, - Ральф тяжело вздохнул, - я подозреваю, Эмили плакала для прессы. Она выделывала такие номера, разве только в могилу не прыгнула.
Этель решила вступиться за девушку:
- Возможно, она по-настоящему любила Артура, откуда тебе это знать.
Ральф как-то нехорошо рассмеялся.
- Неужели ты все еще веришь в любовь?
Вопрос был чисто риторическим - и Этель решила не отвечать. Совершенно ясно, что сам он не верил в любовь, не верил никогда.
- Как ты себя чувствуешь? - вдруг тепло и участливо спросил Ральф.
Она поняла, о чем он спрашивает, - как она себя чувствует в день похорон своего бывшего мужа - и ответила откровенно:
- С тех пор прошло так много времени… и я…
- Да, - спокойно согласился с ней Ральф, - но я все помню.
На какое-то мгновение их глаза встретились, и прошлое воскресло в их памяти так четко, как будто все случилось только вчера. Этель так хотелось открыть этот, закрытый в течение многих лет, ящик, но она устояла.
- Мне нужно собрать вещи, - решила она переменить тему.
- Ты хочешь уехать сегодня же? - спросил Ральф. - Я заказал этот номер на три дня.
- Зачем? - удивилась Этель и спокойно сказала: - Мне необходимо вернуться. Надо закончить работу.
- В таком случае, - голос Ральфа стал официальным, - мне надо поставить в известность поверенного в делах, сообщить, что он должен будет назначить встречу с тобой на другое время.
- Какого поверенного? - заморгала глазами Этель.
- Адвокат Артура, - сухо ответил Ральф, - он намеревался завтра переговорить с тобой.
- О чем?
Ральф недоуменно посмотрел на нее:
- О завещании Артура, разумеется.
- О завещании Артура? Ах да, я как-то не подумала. Конечно, весьма вероятно, что он оставил что-то Фредерике.
Ральф отрицательно покачал головой.
- Нет, он завещал кое-что тебе.
Этель недоверчиво рассмеялась.
- А что в этом удивительного? Ты же была его женой. И у тебя было двое детей от него.
В устах Ральфа это прозвучало как обвинение, как будто это она предала мужа.
- Что это за игра? - возмутилась Этель. - Я не настолько глупа, Ральф. Если Артур и имел много денег, то, судя по его образу жизни, давно все истратил, так что вряд ли мог оставить что-то мне.
- Это не деньги, - сухо ответил Ральф.
Этель ждала дальнейших объяснений. Но их не последовало. Это действительно была игра. Ральфу хотелось, чтобы Этель попыталась догадаться.
Но она сделала неожиданный ход:
- Ладно, что бы это ни было, мне этого не нужно, - решительно заявила она, - поэтому если бы ты мог сообщить адвокату…
- Дела так не делаются, - возразил Ральф. - Тебе придется лично переговорить с адвокатом. Необходимо ознакомиться с документами и подписать их.
Этель тяжело вздохнула. И тут ее неожиданно осенило:
- Минутку, но ведь адвокатом Артура являешься ты!
- Я вел его деловые контракты, но не занимался личными делами, - ответил Ральф.
- Никогда?
- Никогда.
- Но Артур сказал…
Этель вспомнила, что ей говорил Артур во время оформления развода. Впрочем, она никогда и не забывала этого. Да, он много раз подчеркивал, что именно брат давал ему советы по этому делу. И тогда она получила очень маленькую сумму.
- Что сказал Артур? - переспросил Ральф.
- Ничего.
Не стоит об этом рассказывать, Ральф не поверил бы ей, а доказать что-либо она не могла. Да и какое это сейчас имело значение?
Но Ральф догадался.
- Ты все еще веришь Артуру больше, чем мне? - с горечью спросил он.
- Нет, - твердо ответила Этель, - я просто никому из вас не верю.
Ральф продолжать спор не стал. Возможно, он посчитал это бесполезным.
- Интересы брата представляет наш семейный поверенный в делах из фирмы "Стивенс, Стивенс и Банк" в Труро, - сказал он, - я попрошу его связаться с тобой и изложить суть дела.
Этель заметила сарказм в его голосе. Возможно, он хотел предупредить, чтобы она не ожидала многого, или, наоборот, намекал, что ее ждет что-то необыкновенное. В любом случае ей все это действовало на нервы.
- Хорошо, - резко произнесла она, чтобы закончить разговор, и сухо попрощалась.
- Тебе придется позвонить мне, - деревянным голосом промолвил Ральф, прежде чем удалиться.
Позвонить ему? Зачем? Если Макартур хотел заинтриговать ее, то до определенной степени ему это удалось. Но это длилось недолго. Через три дня пришло заказное письмо. Этель сразу все поняла, увидев обратный адрес: "Стивенс, Стивенс и Банк". В письме кратко сообщалось, что она является наследницей по завещанию ее бывшего мужа. К письму прилагалась копия завещания для ознакомления.
С трудом продравшись сквозь юридическую терминологию, Этель наконец добралась до самого главного и замерла. Это либо ошибка, либо шутка, все, что угодно, но правдой это быть не могло.
Этель была потрясена. Она подошла к телефону и набрала номер Ральфа.
Трубку сняла его секретарша, которая прекрасно умела отваживать неугодных клиентов:
- Мистер Макартур проводит совещание.
- Но мне нужно поговорить с ним, - настаивала Этель.
- К сожалению, сейчас это невозможно, - хорошо поставленным голосом невозмутимо отвечала секретарша, - но если вы…
- Мне он нужен немедленно, - почти закричала в трубку Этель, - скажите ему, что звонит Этель Макартур, он знает, о чем идет речь.
- Макартур? - переспросила секретарша и тут же превратилась в воплощенную любезность. - Извините, миссис Макартур, я сразу не поняла. Я только недавно здесь работаю. Сейчас я приглашу шефа.
У Этель появилось время обдумать предстоящий разговор - ведь до этого она действовала совершенно импульсивно.
- Хэлло, - раздался в трубке голос Ральфа.
- Хэлло, говорит Этель, - коротко ответила она.
- Да, я уже догадался. Моя новая секретарша подумала, что ты моя жена, - зачем-то сообщил Ральф.
- Но я ей этого не говорила! - возмутилась Этель.
- Да я и не думал, что ты ей это сказала. Чем могу помочь тебе? - вежливо и по-деловому спросил Ральф.
Этель возмущала его бесстрастность. Он ведь в курсе дела. В его обязанности входило прочесть завещание.
- Я только что получила письмо от поверенных Артура, - нервно сообщила она.
- И его завещание? Я просил их направить тебе копию. Ну и что? Возникли проблемы?
- Да. Я совершенно ничего не понимаю.