Чуть дальше раскинулся город, столица Кордины – жемчужина Средиземноморья, славящаяся старинной, причудливой экзотикой. Бри его обожала. Ей не требовалось возвращать память об этом чувстве, оно жило в ней всегда. Кордина – это дом и убежище, это прошлое и будущее.
Ей так хотелось спуститься туда, но это было невозможно.
– Ваше высочество. – На террасу вышел Любэ, припадая на левую ногу. – Надеюсь, что не побеспокоил вас.
Хотя Бри предпочитала побыть одна, она с улыбкой протянула ему обе руки. Надо быть снисходительной, во всяком случае, ей импонировала жена Любэ, которая была молода и очаровательна и Бри очень понравилась. Ей казались их отношения такими романтичными – немолодой и сухой министр и эта любовь.
– Вы хорошо выглядите, месье.
– Благодарю, ваша светлость, – произнес министр по-французски и поднес ее руку к губам. – Осмелюсь сказать, что вы цветете. Дома всегда лучше, чем в больнице.
– Я только что думала, – Бри снова взглянула на город, – дом не всегда только крыша и стены. Тот город, внизу, тоже мой дом. Вы пришли к моему отцу, месье Любэ?
– Да. Мне назначена встреча через несколько минут.
– Скажите, месье, вы работаете с моим отцом много лет. Вы его друг?
– Смею надеяться, что это так, ваше высочество.
Любэ был такой дипломатичный, консервативный, что хотелось его растормошить.
– Послушайте, месье, я не должна задавать этот вопрос, но, тем не менее, задам. – Бри приподняла бровь. – Ведь не кто иной, как вы хотели, чтобы моя амнезия была скрыта от всех. Поэтому, пока я сама не вспомню, я задаю вопросы. У моего отца есть друзья и вы один из них?
Любэ сделал паузу, прежде чем ответить, он всегда тщательно подбирал слова, взвешивал их методично, прежде чем произнести.
– Есть люди великие, и один из них – ваш отец. Великие люди часто окружены врагами и завистниками. Есть просто хорошие люди, они, как правило, врагов имеют мало. Ваш отец совмещает и то и другое. И несет двойную ношу.
– Кажется, я понимаю. – Бри вздохнула и прислонилась к стене.
Любэ тоже с улыбкой стал смотреть на город.
– Я не гражданин Кордины – по закону государственный министр должен быть французом. Я люблю мою страну, и я не согласился бы служить чужой, если бы не дружба и мое отношение к вашему отцу.
– Хотела бы я быть так уверена в своих чувствах, – пробормотала Бри.
– Ваш отец очень любит вас, – сказал Любэ так проникновенно, что Бри почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. – Не сомневайтесь, для князя Арманда самым важным сейчас является ваше полное выздоровление.
– Вы меня пристыдили.
– Ваше высочество…
– И вы правы. Мне есть о чем задуматься. – Она протянула министру руку. – Благодарю вас, месье.
Он отвесил церемониальный придворный поклон, вызвав ее улыбку.
Любэ ушел, а она, глядя на город, тут же забыла о нем, и ее мысли вернулись к отцу. Ни она, ни Любэ не обратили внимания на молодого садовника, который возился с цветочными горшками в дальнем конце террасы. Равно как и на служанку плотного телосложения, протиравшую оконные стекла с другой стороны террасы.
Отец что-то скрывал от нее. В этом Бри была уверена. Но ведь и причины были ей неизвестны. Возможно, они очень важны. Оправдание князя не принесло ей облегчения, возмущение оставалось. Она решила, что сама найдет причину, по которой он и другие стараются скрыть от нее правду.
Появился Рив. Он обыскал весь дом, все места, где она могла быть, пока, наконец, не вспомнил о террасе. Он не показал вида, что испытал громадное облегчение, увидев ее. Арманд заверил, что Бри непрерывно охраняют, и он сразу опытным взглядом увидел двух людей, казалось занятых своим делом, но наблюдающих за принцессой. Арманд проявил осторожность и не назвал имена тайных агентов.
После разговора с князем он теперь лучше понимал причину, по которой тот пригласил его в Кордину. Для него эта страна и королевская семья не вызывали таких патриотических чувств, как у жителей Кордины. Равно как и родственных. Но так было раньше. Сейчас он в этом сомневался, глядя на Габриелу. Как раз теперь, когда ему, как никогда, нужна объективность, он влюбился и уже не мог быть беспристрастным. Придется смириться с этим фактом.
– Бри.
Она обернулась, не выразив тревоги, как будто почувствовала его приближение. Ее волосы слегка растрепались от ветра, глаза смотрели ясно, она уже могла разговаривать спокойно.
– Когда, в тот первый вечер, мы были здесь, у меня было много вопросов, слишком много, на некоторые я постепенно получила ответы, но на большинство – пока нет. Ты не расскажешь, о чем вы говорили с отцом, когда я ушла?
Рив ответил сразу, не задумываясь:
– Твой отец сейчас думает в первую очередь о тебе, о твоей безопасности, если это тебя успокоит.
– А ты?
– Я нахожусь здесь ради тебя. – Он подошел и встал так близко, как в тот, их первый вечер. – И другой причины нет.
– Ради меня, – повторила она, глядя прямо в синие глаза, как будто искала в их глубине ответ. – Или потому, что тебя просил лучший друг твоего отца?
– Что ты хочешь? – Он взял ее руки и подумал, какие они маленькие и слабые, но в то же время какая сила в ее взгляде. – Мое чувство к тебе не имеет ничего общего с профессиональным долгом и семейными связями. Мое пребывание здесь полностью зависит от того, что я чувствую к тебе.
Рив не назвал это чувство. Он слишком осторожен? Почему бы просто не сказать люблю!
Она взглянула на их соединенные руки. Вероятно, для него все выглядит иначе, и на это есть причины. Ведь далеко не все сказки имеют хороший конец. Рив – не рыцарь на белом коне, который спасает принцессу и увозит в свой край. Он настоящий мужчина. Она никогда не отдала бы сердце рыцарю.
– Мне так хочется, чтобы все скорее закончилось. – Всевключало и ее прошлое, которого она не помнила, и неопределенность настоящего. – Я хочу снова быть сама собой.
Он послал подальше все свое благоразумие и взял ее за плечи.
– Я заберу тебя в Америку.
– В Америку?
– Ты можешь пока побыть на моей ферме со мной, пока здесь все не разрешится.
Пока.Слово напомнило ей, что все когда-то кончается. Бри беспомощно опустила руки.
– Но это дело касается только меня, я не могу сбежать.
– Но тебе не обязательно сейчас здесь быть.
План вдруг показался Риву простым и ясным – Бри уедет с ним, у Арманда будут развязаны руки, и он сможет осуществить план по раскрытию заговора.
– Но ведь я именно здесь потеряла память и не смогу найти ее за тысячи миль.
– Когда придет время вспомнить, ты вспомнишь. И не имеет значения, где в этот момент ты будешь находиться.
– Но это имеет значение для меня. – Она отступила назад. К ней вернулась гордость, ее происхождение и долг диктовали ей другое решение. – Ты считаешь меня трусихой? Ты думаешь, что я просто повернусь и уеду, оставив людей, которые использовали меня, в покое? Мой отец хочет, чтобы я больше не задавала вопросов?
– Тебе лучше знать.
– Я ничего не знаю, кроме того, что все мужчины в моей жизни стараются оградить меня от чего-то, от чего я не хочу прятаться. Только сегодня утром ты говорил, что мы станем теперь работать вместе.
– Я говорил правду.
Она не сводила с него внимательного взгляда.
– А теперь?
– Я по-прежнему так думаю.
Лаконичный ответ не предполагал рассказа о том, что Рив узнал от князя. Не сказал он и о своей любви.
– Тогда начнем, – предложила Бри и подумала, что тоже скрыла свой разговор с Джанет.
Они вдруг одновременно сделали шаг друг к другу и обнялись.
– Как бы я хотела очутиться сейчас с тобой вдвоем, как тогда на яхте.
– Мы с тобой поплывем завтра.
Она покачала головой, потом прижалась щекой к его груди.
– Но я не могу. Бал требует внимания, времени почти не осталось, и еще столько дел.
И у него тоже.
– Тогда после бала.
– Ты обещаешь? – Она закрыла глаза. – Дай слово.
Он поцеловал ее в волосы.
– Какое?
– Когда все кончится, по-настоящему закончится, ты со мной проведешь целый день на море. – Она обвила руками его шею. – Обещай.
– Обещаю. Она вздохнула:
– Я тебя заставлю сдержать слово. Их губы встретились. И каждый не хотел сейчас думать о том, что будет после того, последнего, дня на море.
Глава 11
– Я сказал профессору Спарксу, что человек должен быть сделан из камня, чтобы сосредоточиться на Гомере, если в том же классе находится такая девушка, как Лиза Бэрроу.
– Он тебя понял? – рассеянно спросила Бри, наблюдая, как только что вымытая люстра ползет вверх к потолку.
– Ты смеешься? Он не способен понять. Но у меня уже назначено свидание с восхитительной мисс Бэрроу. Что скажешь?
Она рассмеялась, просматривая список недоделок и прикидывая, что осталось сделать.
– Скажу, что ты не за тем поехал в Оксфорд, чтобы пополнить записную книжку.
– Но ты не станешь мне читать нравоучения. Я тебя знаю. Послушай, я видел список гостей, и среди них есть божественная миссис леди Лоуренс.
Бри подняла глаза от списка.
– Беннет, леди Лоуренс лет тридцать, и она замужем.
Брат бросил на нее взгляд неисправимого, но очаровательного шалуна и проказника:
– Ну и что?
Она только покачала головой. Он от рождения такой беспечный?
– Все-таки, кажется, придется прочитать тебе нотацию.
– Оставь это Алексу. Он все сделает с чувством и толком.
– Я уже поняла, – пробормотала Бри.
– Он и тебе уже успел сделать выговор?
Она снова озабоченно сдвинула брови, наблюдая, как очередной светильник подтягивают вверх.
– Александр всегда такой?
– Такой уж у него характер. – В тоне Беннета не было осуждения, он был снисходителен к брату.
– Принц Совершенство.
– О, так ты помнишь? – Его лицо оживилось и просветлело.
– Мне сказал доктор Франко.
– А! – Он стиснул ее руку, ободряя и утешая. – Я не мог с тобой вчера поговорить, извини, поздно приехал. Хотел спросить, как у тебя дела.
– Хотела бы тебя порадовать, но… Ставьте вдоль окон, – скомандовала Бри, когда рабочие внесли два длинных стола. Надо накрыть их льняной скатертью и сервировать на них легкие закуски, сладкие деликатесы, чтобы гости могли подкрепиться во время бала. – Доктор Франко признает, что физически я окрепла, но остальное под сомнением. К тому же возникло много дополнительных сложностей.
Беннет повернул ее руку так, что бриллиант заиграл на свету.
– И это одна из них?
Бри напряглась на мгновение, но тут же расслабилась.
– Да, но это временно. – Она вспомнила о термосе. – Беннет, хочу спросить о няне. Как ты считаешь, няня не кажется тебе странной?
– Няня? – удивился брат. – Она заболела? Никто мне не сказал об этом.
– Нет, нет, она не больна. – Бри колебалась, потому что тема была слишком щекотливой. И не решалась заговорить о подозрении, потому что это затронет чувства близких людей. Нельзя же взять и выпалить, что она подозревает старую няню? Или все-таки сказать и покончить с этим? – Няня стареет, а ты знаешь, что в определенном возрасте люди часто меняются…
– Маразм? У няни? – Беннет расхохотался. – Да она соображает лучше всех нас. А если она слишком надоедает своей опекой, все время о тебе печется, то потому, что любит тебя.
– Разумеется. Я понимаю. – Сомнения не исчезли, но затаились. Она подождет и понаблюдает.
– Ходят слухи, что вы с Ривом – пара влюбленных.
– О? – Бри приподняла бровь и невольно бросила взгляд на бриллиант. – Мы просто подыгрываем в затеянной не нами игре.
– Но это действительно только игра?
– И ты туда же. – Она нетерпеливо пошла к дверям террасы, говоря на ходу. – Я уже объяснялась по этому поводу с Александром.
– Но я спрашиваю не потому, что люблю совать нос в чужие дела. – Беннет неохотно поплелся за ней следом.
Они старались говорить тихо, потому что оба были возбуждены, а слуги славятся отличным слухом.
– Но ведь вполне объяснимо, что меня интересует…
– А ты проявил бы такое же участие, если бы помолвка была подлинной? – Ее ледяной тон многое объяснил без слов.
– Но я чувствую свою ответственность, ведь, в конце концов, это была и моя идея тоже.
– Твоя? – Она швырнула свой блокнот на столик.
Брат немного растерялся. Лучше было держать рот на замке. Меньше всего на свете он желал спорить с женщинами. Он всегда проигрывает им.
– Ну, признаюсь, это я указал папе, что постоянное присутствие Рива около тебя и то, что он живет во дворце, может вызвать нежелательные слухи. И… О, черт?… – Он не мог больше выносить надменный отчужденный взгляд Бри и, замолчав, взъерошил волосы. – Ты понимаешь, как быстро распространяются сплетни…
– Почему меня должны волновать сплетни? Они раньше меня расстраивали?
– Тебе не приходилось с ними иметь дело. Послушай, Бри, я, может быть, самый юный в семье, но именно я сталкивался часто с таблоидами.
– И заслуженно, как я понимаю.
– Да, справедливое замечание. – Он тоже постепенно закипал. – Но я сам выбрал такой путь, а ты – нет. Твое имя сейчас всюду, о тебе сплетничают. И пусть лучше ты разозлишься на меня, чем пострадаешь снова.
Бри могла, конечно, заставить брата замолчать. Имела право сказать, чтобы он не пытался лезть в ее дела. Но своими вопросами Беннет разбередил рану, о которой и не догадывался. Она снова взглянула на кольцо с бриллиантом – однажды она взглянет на руку, и его не будет там. Вот что ранило ее больше всего, а не слухи.
Она могла злиться и негодовать, но любовь уже пронизала ее существо и согревала. А брат был слишком молод, и он переживал за нее.
– Перестань, Беннет. – Она обвила руками его шею. – Мне бы надо обозлиться на тебя, но я не могу.
Он щекой прижался к ее волосам.
– Я догадался, Бри, прости, не знал, что ты влюбилась.
Она могла все отрицать и сохранить остатки гордости, но вместо этого только покачала головой и тяжело вздохнула:
– Я тоже не думала, что так выйдет.
Отстранившись от брата, она увидела, как лакей вводит в залу двух женщин. Она знала, что Кристину Гамильтон с сестрой сразу проведут к ней, как только они появятся.
Бри изучила внешность подруги по фотографиям и сразу узнала высокую, очень красивую брюнетку в костюме от Сен-Лорана. И ничего не испытала, кроме чувства паники.
Что ей делать? Броситься навстречу с объятиями или ждать с улыбкой, когда гостьи подойдут? Быть вежливо любезной или дружески непосредственной? Как же ей надоела эта амнезия.
– Она твоя лучшая подруга, – пробормотал Беннет ей на ухо. – Ты говорила, что у тебя есть не только братья по рождению, но и сестра по счастливому случаю. Это Кристина.
Этого было достаточно, чтобы паника утихла. Войдя, гостьи церемонно присели, при этом младшая не сводила глаз с принца, а старшая с ласковой усмешкой смотрела на Бри. И, повинуясь инстинкту, Бри пересекла комнату, протянула обе руки. Кристина тоже поспешила навстречу.
– О, Бри, – Кристина разглядывала ее на расстоянии вытянутой руки. Ее глаза были нежны, но полны смешинок, красивый волевой рот улыбался, – ты выглядишь замечательно. Замечательно!
И Бри очутилась в сильных объятиях. От Кристины пахло дорогими незнакомыми духами, запах был приятен. Паника ушла и не вернулась.
– Я так рада тебя видеть, – сказала она и поняла, что действительно это так. Ей нужен был друг, не семья, не любовник, а друг. – Вы, наверное, устали.
– О, длительный перелет оставляет меня в состоянии нервного возбуждения. А ты похудела.
Бри улыбнулась.
– Всего на пять фунтов.
– Только на пять! – Кристина закатила глаза. – Недавно я побывала в дорогом спа, несколько месяцев назад. И там набрала пять фунтов. Принц Беннет. – Кристина протянула руку для поцелуя. – Неужели это воздух Кордины делает всех таким такими цветущими?
Беннет, желая проявить галантность, чуть коснулся губами руки Кристины и, глядя на Еву, произнес:
– А воздух Хьюстона, кажется, творит волшебство.
Кристина не упустила взгляда принца. Она и не ожидала другой реакции. На Еву обращали внимание мужчины, и это начинало серьезно беспокоить старшую сестру.
– Принц Беннет, – сказала она, – вы еще не встречались с моей сестрой, Евой.
Беннет уже держал руку Евы. И его губы прижались к ней чуть дольше, чем требовали приличия. Он отметил все: роскошные темные волосы, поэтический взор больших голубых глаз и рот, довольно большой, чувственный и красивый. И его сердце немедленно было взято в плен.
– Ваше высочество. Счастлива познакомиться.
Голос Евы был грудной и волнующий, тембр восхитителен, как и ее роскошные волосы.
– Ты такая красивая, Ева, – сказала Бри. – Я так рада, что вы приехали.
– О, здесь все так, как вы описали, – улыбка девушки была ослепительна и естественна, как солнечный луч, – правда, я еще так мало видела.
– Я могу помочь, – Беннет оттеснил сестру от Евы, – я вас провожу, покажу дворец и окрестности, пусть Бри и Крис побудут вместе, им есть о чем поговорить. – И, поклонившись дамам, повел Еву из комнаты. – Что бы вы хотели увидеть в первую очередь?
– Ну и ну, – Бри не знала, сердиться или смеяться, глядя вслед молодой парочке, – он действительно времени не теряет.
– Ева и сама не возражает. – Кристина раздумывала некоторое время, что делать с сестрой, потом, решив, что не может всегда быть при ней дуэньей, улыбнулась: – Ты очень занята?
– Не очень, – Бри мысленно перебрала расписание дел на сегодня, – вот завтра у меня не будет ни минуты свободной.
– Тогда и мы не будем терять времени. – Кристина продела руку под локоть Бри. – Не верится, что прошел целый год, нам есть о чем поговорить. Ты можешь попросить подать чай и какой-нибудь кекс в твою гостиную? Как раньше. Надо многое обсудить.
Если бы знать мысли подруги по колледжу, думала Бри, пока они шли по коридору в ее комнаты, потому что она понятия не имела, как себя вести.
– Расскажи мне о Риве, – попросила Кристина, беря с подноса глазированное розовое печенье.
Бри, прежде чем ответить, долго и задумчиво мешала ложечкой в чашке, хотя забыла положить туда сахар.
– Не знаю, право, что рассказать.
– Все, – драматически произнесла Кристина, – я хочу знать все с самого начала. Сгораю от любопытства. – Сбросив туфли, она с ногами забралась на диван. Возбуждение от долгого перелета постепенно улеглось. Она, конечно, заметила замешательство подруги, но отнесла это на счет нервного напряжения накануне бала. – Внешность можешь опустить. – Она махнула рукой с половиной печенья, вторая половина была уже во рту. – Каждый раз, когда я брала в руки журнал, с обложки смотрело его лицо.
Бри вспомнила прогулку на яхте, поездки на автомобиле, обеды и ужины, когда Рив сидел рядом и, время от времени склоняясь к ее уху, нашептывал свои замечания, отличавшиеся наблюдательностью и точностью характеристик.
– Мне с ним интересно. Он очень сильный, умный и немного гордец, – улыбнулась она.
– Да, ты, кажется, попалась, – Кристина следила за выражением лица подруги, – и я рада за тебя.