Джейс быстро просмотрел статью, затем прочитал еще раз, уже не спеша. Смайт пишет, что Артур Стюарт, любимый сын и владелец Прайори-Хауса, пренебрег богатой молодой женщиной, на которой мог бы жениться, и вместо этого женился по любви на милой, прелестной дочери викария из местного прихода и привез ее в Прайори-Хаус. Увы, она и ее любимый отец умерли в следующем году. Но Артур не остался в одиночестве, у него была его любимая дочь, Энн, его надежда и утешение.
- Любимая, - сказал Джейс. - Каждый человек должен любить кого-то.
К 1877 году дом настолько обветшал, что нуждался в большом ремонте, но у Артура Стюарта, известного ученого, не было денег, чтобы заплатить за него. Хьюберт Лонгстрит, богатый американец, захотел купить дом, но он также хотел, чтобы его сын женился на девушке из аристократической семьи, то есть из семьи Стюартов. Хотя титулов больше не предвиделось, но верилось, что это продолжение королевских Стюартов и даже существует связь с британским троном. Лонгстрит, комплексуя из-за своего низкого происхождения, стремился повысить социальный статус, а Артур Стюарт был доведен до отчаяния, вынужденный сохранять дом своих предков, не имея для этого достаточных средств.
Двое мужчин заключили сделку. Они пришли к соглашению, что их дети поженятся и они будут жить вместе в огромном поместье Прайори-Хаус. Но это была дьявольская сделка. Дэнни Лонгстрит был необразованный мужлан, который пьянствовал и играл в карты и вообще имел плохую репутацию. Энн Стюарт напротив - леди самой высшей пробы, тихая и послушная, любимая всеми.
"Энн во всем старалась повиноваться отцу, - пишет Н.А. Смайт, - но когда дело дошло до замужества, она не могла примириться с этим. За два часа до свадьбы она выпила яд. Она предпочла умереть, чем выйти за такого никчемного человека, как Дэнни Лонгстрит".
"Энн похоронили в ее свадебном платье, но, к сожалению, за оградой церкви, так как смерть наступила в результате суицида".
"Через несколько недель после назначенного дня их свадьбы местная девушка из Маргейта призналась, что отец ее незаконнорожденного сына не кто иной, как Дэнни Лонгстрит".
"Бедняжка Энн, пусть покоится в мире".
Джейс закрыл книгу. Нет, Энн Стюарт не упокоилась в мире. Она вообще не успокоилась. Она обречена блуждать по Прайори-Хаусу в течение... Как долго? - подумал он. Пока кто-то не узнает, что она была убита и не опровергнет самоубийство, которое приписывали ей?
Он сел на кровати. Убийство. Когда Джейс впервые услышал, что женщина, которую он любил, совершила самоубийство, он сразу сказал, что ее убили, но никто не пожелал слушать его. Стейси страдала бессонницей, поэтому всегда имела при себе снотворное. Но в те годы, когда они встречались, она прекратила принимать его. Он даже не знал, что у нее все еще есть рецепт. После ее смерти доктор, о котором он никогда не слышал, позвонил и извинился, что выписал Стейси новый рецепт. "Она новый пациент, и я не имел представления, что она может впасть в депрессию". "Но с ней этого не случалось", - сказал Джейс, прежде чем его дядя Майк взял трубку. Майк тихо разговаривал о чем-то с доктором в течение нескольких минут, затем положил трубку. Лицо Майка было красным от гнева. "Я думаю, он беспокоится, что мы начнем расследование, поэтому старается доказать, что Стейси была неуравновешенной". Все, что услышал Джейс из его слов, было слово "была". Стейси ушла навсегда. Она была.
В течение нескольких недель сущего ада, в котором пребывал Джейс после ее смерти, все, что он слышал, были утверждения о ее душевной нестабильности. Ее семья, казалось, согласилась, что помолвка с таким типом, как Джейс, довела ее до последней грани. У него слишком много работы, слишком много поездок... Она хотела отменить эту свадьбу, но не знала, как объяснить отказ. Мачеха Стейси сказала, что она не хотела оскорбить чувства Джейса. "Поэтому убила себя?" - спросил Джейс. В ответ на это мачеха начала плакать. Отец Стейси увел ее, а дядя Майк увел Джейса.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, как много выигрывала мачеха Стейси, если смерть падчерицы будет классифицирована как суицид. Со смертью Стейси она получала все внимание мужа. Он никогда особенно не заботился о своей другой дочери Регине, которая рано вышла замуж и родила четырех детей. Только Стейси могла заставить его смеяться. Только она могла зажечь огонек в его глазах.
Джейс закрыл глаза и позволил себе вспомнить то, что старался забыть: похороны Стейси. Безжизненное лицо мистера Эванса, глаза пустые и красные от горя. Стейси была его любимицей. Он привык говорить, что она создавала для него проблемы, но стоила этого. На похоронах мистер Эванс бессильно опустился на стул, оцепенев от шока. Вокруг него суетились жена и нелюбимая дочь, убеждавшие его в суициде Стейси.
Что произошло бы, если бы смерть Стейси рассматривали как убийство? - подумал Джейс. Тогда Роджер Эванс не нуждался бы в утешении двух женщин, он был бы похож на разгневанного льва. Он положил бы жизнь на то, чтобы узнать, кто убил его любимую дочь.
Мать Джейса всегда говорила: если хочешь узнать, почему кто-то сделал то или иное, обрати внимание на результат. Когда Регина и мачеха Стейси обвиняли Джейса и убеждали инспектора английской полиции, что Стейси была глубоко несчастна, они преследовали две цели. Они требовали большего внимания со стороны Роджера Эванса и отделяли себя от семейства Монтгомери. Джейс понимал, как был доволен отец Стейси, что его дочь войдет в семью Монтгомери, богатую и властную. Но в то же время это не могло не обидеть Регину, так как ее муж, кажется, никак не мог найти работу, обеспечивавшую бы семью.
Джейс провел рукой по глазам. Все вдруг стало ясно. По крайней мере, мотивы людей, которые были живы, теперь прояснились.
- Но что случилось со Стейси?
Джейс оглядел комнату. Он не сомневался, что какие-то высшие силы привели его в этот дом. Казалось, что письмо, которое он нашел, ждало своего часа. То есть долгие три года. Ему требовалось время, чтобы справиться с горем, и время, чтобы прийти к решению, что он должен узнать правду. Он не может продолжать жить с мыслью, что каждая женщина, с которой он знакомится, может... Он не может не думать о последствиях.
Убийство. Не суицид. Эта мысль теперь прочно обосновалась в его голове, но кто, почему, как?
В одном он был убежден - появление привидения не случайно.
Джейс взял том "Истории Маргейта" и снова просмотрел главу, посвященную Энн Стюарт. Из того немногого, что он видел во сне, казалось, что история, изложенная в книге, искажает факты. По словам Кэтрин не скажешь, что Энн была любимой дочерью Артура Стюарта. И несмотря на все прегрешения Дэнни Лонгстрита, Энн, казалось, стремилась к этой свадьбе.
- Что случилось? - спросил он вслух. - И что я должен делать с этим? - Он понимал, Энн иногда появлялась и перед другими людьми, но только он видел ее в саду. Это определенный знак.
Джейс встал. Он знал, что ему нужна Энн Стюарт. Он должен знать, что случилось в этом доме. Но он знал и другое, а именно - что и он нужен ей. Он догадался, что она ищет. Он подсчитал. Невероятно, возможно ли, что через сто двадцать семь лет она ищет кого-то, кто перенесет ее останки на территорию церковного кладбища?
- Ты поможешь мне, а я помогу тебе, - сказал он, но не услышал ответа. Не только в комнате, но и во всем доме стояла гнетущая тишина. Это заставило Джейса улыбнуться, он подумал, что за сегодняшний день успел дважды напугать Энн: один раз в саду, другой сейчас. Из всего, что он понял, выходило, что она сейчас прячется в башне Барбары Казуэлл и планирует никогда не выходить оттуда.
Он должен поговорить с ней и рассказать ей о Стейси. Он должен встретиться с ней.
Неторопливая улыбка блуждала по его лицу. Он готов поухаживать за ней, увлечь ее... Он должен сплести паутину и поймать ее в свои сети.
Все еще улыбаясь, Джейс прошел в главную спальню, чтобы хорошенько обдумать все. У него появились помощники: Мик и Глэдис... Хотя это и не просто, но ему придется довериться этим людям.
Глава 5
Глэдис отложила кисть.
- Я должна передохнуть.
- Конечно... - Джейс посмотрел на Мика и Глэдис и увидел, как они смотрят на него.
Они были молоды, любили друг друга и хотели провести уик-энд вдвоем. Было три часа воскресного дня, а они работали с середины пятницы.
- Идите, - сказал он, - я здесь закончу сам. А вы... - Он не успел договорить, как они уже поспешили к выходу.
- Все хорошо, - крикнула Глэдис, повернувшись, и они побежали вниз по лестнице.
Джейсу пришлось зажать свои чувства в кулак, когда их смех наполнил весь дом.
- Это замечательно, если наконец в этом доме кто-то будет смеяться, - пробормотал он.
Затем вернулся назад, взглянуть на комнату Энн. И остался доволен.
В пятницу он сказал миссис Браун, что собирается провести уик-энд в Лондоне. Он вежливо выслушал ее объяснения, что в Англии принято проводить неделю в Лондоне, а уик-энд подальше от него.
- Но я не англичанин, правда? - возразил Джейс, понимая, что для нее не быть англичанином - худшее из всех преступлений.
Когда он подошел к своему автомобилю, как он и надеялся, Мик был рядом, и Джейс предложил ему работу на уик-энд.
- В Лондон? С моей девушкой?
- Вы не возражаете, если остановитесь в "Клариджесе"? - спросил Джейс и подумал, что Мик умрет от счастья. Любой местный житель знал, что это самый престижный отель.
Так как Джейс не хотел, чтобы в городке знали, что собирается делать в Лондоне мистер Монтгомери, он встретился с молодыми людьми в Сент-Олбансе. Мик оставил свою машину на парковке, и на "рейндж-ровере" Джейса все трое отправились в Лондон. Правил Мик, Глэдис сидела рядом с ним, Джейс на заднем сиденье. Он делал рисунки и писал пояснения, положив лист бумаги на специальную подставку, которую миссис Парсонс предусмотрительно включила в число необходимых письменных принадлежностей.
Джейс не распространялся о причинах, побудивших его совершить эту поездку, а молодая пара не задавала вопросов. Он просто сказал, что планирует переоборудовать спальню в южном крыле дома и сделать ее такой, какой она была в 1878 году.
- Ситцевая комната, - уточнил Мик, глядя на Джейса в зеркальце заднего вида.
- Эта спальня и есть ситцевая комната? - спросил Джейс, припоминая, что это была комната Барбары Казуэлл. - Откуда вы знаете это?
- Моя мать работала в Прайори-Хаусе, когда я был ребенком. Я всегда прятался там от миссис Браун, потому что мы знали: она уволит мать, если узнает, что она взяла меня с собой. Она узнала, и мать была уволена.
Джейс открыл рот, но Мик заговорил первый:
- Нет, сэр. Я не знаю, где находится потайная лестница. Никто не знает.
Никто из живых, подумал Джейс, глядя снова на свои зарисовки. Он не был художником, но сумел изобразить статуэтки, фарфор, мебель, ткани, обои и платья Кэтрин и Энн.
- Мик, - спросил Джейс, - миссис Браун уволила много людей?
Неожиданно Мик и Глэдис громко рассмеялись. Смех был недобрый. Он получил ответ.
В Лондоне они заняли два смежных номера в шикарном дорогом отеле "Клариджес". Джейс старался проигнорировать выражение лиц Мика и Глэдис. Он прекрасно понимал, что они хотят заняться совсем другим, нежели поиски антиквариата, но еще не было пяти, поэтому он дал задание каждому. Мик должен был заказать трейлер-прицеп, чтобы они могли увезти с собой назад в Маргейт то, что приобретут, затем отправиться на блошиный рынок, чтобы купить безделушки, какие были в ходу в 1878 году.
- Я совсем не разбираюсь в этом, - возражал Мик, глядя на Глэдис.
- А я немножко разбираюсь, - сказала она, подвигаясь поближе к нему.
- Но вы не можете идти вместе, - сказал Джейс. - Глэдис, я хочу, чтобы вы кое-что отыскали. - Он протянул ей лист со своими записями. - Тут все, что я знаю об интересующей меня женщине и ее муже. Они жили в Лондоне в тысяча восемьсот семьдесят восьмом году. Я хочу, чтобы вы узнали о ней все. Мне нужны любые свидетельства, будь то фотографии или предметы, то есть все, что вы сможете найти.
Получив задание, она выглядела заинтригованной и отошла от Мика.
- В тысяча восемьсот семьдесят восьмом?
- И после. Что случилось с женщиной и ее детьми? Мик, понимаете, вы должны купить мне много маленьких рамок для картин. - Он дал им наличные.
Несмотря на недовольство Мика по поводу его задания, все трое были полны энтузиазма. Вечером в восемь часов они встретились снова за обедом в номере Джейса и рассказывали о том, как провели день.
Мик заказал трейлер. Затем взял такси и отправился на блошиный рынок, где познакомился с пожилой леди, которая выказала радостное желание помочь ему.
- Я сказал ей, что участвую в съемках на Би-би-си и должен обставить спальню для юной леди 1878 года. Она спросила о месте действия, и я рассказал ей о Прайори-Хаусе. Все, что мне нужно было делать дальше, - это слушать ее, она знала историю каждого предмета. - Он начал разворачивать свои покупки и достал флаконы для духов, щетку для волос в серебряной оправе, гребень и ручное зеркало, фарфоровые статуэтки, прелестные шпильки и заколки для волос. И даже пару чулок. - Если вы хотите больше, она будет там завтра. Кажется, все, что она делает, - это рыщет по разным рынкам. Ее старшая дочь... - Улыбаясь, Мик замолчал и посмотрел на Глэдис. - А что тебе удалось достать?
Джейс улыбнулся тому пониманию, которое бывает между влюбленными.
- А как насчет вас, сэр? Что вам удалось? - спросила Глэдис.
Джейс понял, что у них было не так много времени и, видимо, Глэдис пока ничего не узнала. Он не хотел смущать ее. Он посетил четыре антикварных магазина и нашел кровать, вполне возможно, принадлежавшую Энн, и зеленый пуфик, совсем такой, какой он видел во сне. Владелец одного из магазинов сказал, что то, что он выбрал, относится к Викторианской эпохе, и если он знаток...
Джейс прервал его, не желая тратить время, выслушивая дешевые басни. То, что мебель в комнате Энн была "более чем обычная", укрепило его веру в то, что она не была "любимой дочерью" Артура Стюарта.
На какой-то момент Джейс подумал о более дорогой мебели. Может быть, ему стоило купить кровать палисандрового дерева, какая была точной копией кровати Линкольна в Белом доме? Но нет, идея заключалась в том, чтобы восстановить интерьер, какой был знаком Энн, поэтому он остановился на том, что видел.
После того как Джейс рассказал о своих приобретениях, он повернулся к Глэдис:
- У вас было время узнать фамилию Кэтрин?
Глэдис вышла из-за стола и вернулась через несколько минут со стопкой фотокопий.
- Аристократы Англии оставляют свои следы.
Джейс взял бумаги и начал просматривать их. Кэтрин Найтингейл Стюарт вышла замуж за Перегрина Уилмота, графа Кингсклера в 1872 году. У них было девять детей.
- Я зашла в туристическое бюро и получила это. - С застенчивой улыбкой Глэдис передала Джейсу рекламный буклет, приглашавший осмотреть замок. Он занимал территорию в несколько акров, лабиринты, игровая площадка для детей и...
У Джейса перехватило дыхание, когда он взглянул на последнюю страницу. На ней была фотография портрета Кэтрин. "Самая красивая обитательница замка Верэн, Кэтрин Найтингейл Уилмот, - прочитал он под фотографией. - Мать девяти детей, но при этом не утратившая талию в восемнадцать дюймов".
Джейс посмотрел на Глэдис:
- Завтра...
- Да. - Она кивнула. - Я уже просмотрела расписание поездов, чтобы поехать туда завтра. Я вернусь к обеду, куплю все книги, где упоминается ее имя, и все возможные фотографии, которые имеют к ней отношение.
- Прекрасно, девочка! - воскликнул Джейс.
Затем заметил взгляд, которым обменялись молодые люди. Он был многозначителен. Глэдис хотела большего, чем просто похвала, она хотела, чтобы он поделился с ними своей тайной. А именно - для чего ему нужна вся эта информация?
- Скажите, зачем вам все это нужно? - не выдержала она.
Джейс не хотел лгать.
- Чтобы привлечь привидение.
Мик, казалось, был готов убежать прочь, но в глазах Глэдис вспыхнул интерес. Мистер Хэтч прав, думал Джейс. Или Мику придется подняться до уровня этой девушки, или она бросит его.
- Вы хотите восстановить интерьер ситцевой комнаты? Комнаты Леди Грейс? - спросила Глэдис. - Но разве вам не известна ее репутация? Она же убивала людей!
- Что, если я расскажу вам, что в этом доме когда-то жила другая юная леди, которая, как считали люди, совершила самоубийство?
- Энн Стюарт, - сказала Глэдис, и Джейс улыбнулся.
- Глэдис знает все об истории Маргейта, - заметил Мик. - И в будущем думает занять место в городском муниципалитете.
- Не сомневаюсь. Я бы даже сказал, что Глэдис вполне может стать премьер-министром, - улыбнулся Джейс. Мик рассмеялся, а Глэдис покраснела.
Джейс рассказал им все, что собирается делать, поэтому мог сменить тему.
В субботнее утро все трое снова разошлись по своим делам. Мик не спрашивал, может ли он присоединиться к Глэдис в ее путешествии. После ее триумфа в предыдущий вечер Мик, казалось, решил превзойти ее. При нем были копии рисунков, сделанные Джейсом, и он ушел до девяти утра. "У меня свидание", - дразнил он Глэдис, уходя из отеля.
У Джейса возникло много проблем с обоями. Ему наконец удалось найти обои точь-в-точь такие, какие были в ситцевой комнате при жизни Энн. Но их было недостаточно, чтобы оклеить комнату. Ему сказали, что кто-то уже заказал большое количество рулонов. Тогда он предложил хозяйке магазина двойную цену. И мог прочесть ее мысли: "Уж эти мне американцы!"
Джейс получил обои, затем купил чайный сервиз, поразительно похожий на тарелки на камине Энн. Пожилой продавец, видимо, разбирающийся в истории, заверил его, что именно такой рисунок был распространен в 1878 году.
Джейс совершил четыре поездки по Лондону за покупками и уложил все в трейлер Мика. В восемь часов вечера они встретились в его номере. Джейс был готов вернуться в Прайори-Хаус и начать переделку комнаты, но после одного взгляда на Мика и Глэдис он сдался. Им явно хотелось провести еще одну ночь в отеле.
Но все же Джейс не постеснялся разбудить их в пять утра, и они безропотно собрались. У миссис Браун был выходной, значит, Джейса ждал рассказ о том, как она провела этот воскресный день со своими приятельницами миссис Парсонс и миссис Уилер. Джейс хотел воспользоваться ее отсутствием и осуществить те перемены, которые он задумал сделать в ситцевой комнате. И было бы хорошо сохранить это в тайне от всего городка.
Он подвез Мика и Глэдис в Сент-Олбанс, где они пересели в свою машину, и поехал в Прайори-Хаус один. Он был рад, что ему не нужно было с ними проезжать через городок, трейлер-прицеп вызвал бы ненужные разговоры.
Три часа ушло на то, чтобы перенести в дом все их покупки, затем они занялись обоями. Джейс понятия не имел, как это делается, но Мик и Глэдис оказались знатоками и в этом деле и тихо посмеивались над его неудачными попытками.