– Даже идеальным парам нужно отдыхать в медовый месяц друг от друга, разве нет? Или это разрушит видимость твоего идеального брака? В конце концов, можешь сказать им, что я устала от ежедневного сумасшедшего секса…
Их взгляды встретились, у нее перехватило дыхание, его голубые глаза потемнели.
– Сумасшедший секс, да? Так ты мстишь мне за то, что я тебе не верил? Можешь не сомневаться, твой способ работает.
Она поднялась со своего места, ноги дрожали.
– Хорошо, я все отменю. Все равно это показ мод, тебе бы, наверно, понравилось, но, раз ты не хочешь, я не буду настаивать, – непринужденно сказал Алекс.
У нее внутри вдруг разлилось тепло. Оливия не должна испытывать чувства к Александру – он принадлежит Ким. Но она не могла игнорировать влечение.
– Ты не должен тратить…
– Мы семья. Пора бы уже начать ладить друг с другом.
Ей показалось, что Алекс ее ударил, и она невольно отступила на шаг.
– Ты точно знаешь, как заинтересовать девушку, не правда ли? – Оливия впилась в него взглядом. – Если думаешь, что я привлеку к себе ненужное внимание…
– Нет.
Он схватил ее за запястье, когда она задвинула кресло.
– Я решил, что нам нужно узнать побольше друг о друге. Я ведь понятия не имею, сколько трудностей выпало тебе. Можно провести день вместе.
У нее их было достаточно. С каждым днем мыслей об Александре становилось все больше, а воспоминания о Жаке тускнели. Она сцепила дрожащие руки. "Отлично продвигаешься, Оливия. Из огня да в полымя". Не желая смотреть на него, она принялась крутить свою чашку из-под кофе.
– То, что происходит между нами… Выбирать неправильных мужчин – это моя коронная фишка, можно сказать. Но ты уже и так это знаешь.
– Ты заслуживаешь награду за свои актерские способности.
– Я о том, что ты…
– Нет, я о том, как правдоподобно ты притворяешься Ким.
Оливию раздражала способность Алекса выворачивать ее душу наизнанку с помощью всего пары ласковых слов.
– Я люблю свою сестру и никогда не завидовала ее успеху и всему тому, чего она добилась.
Оливия сказала правду, если только исключить из этого перечня человека, сидящего рядом с ней.
Алекс кивнул, когда она улыбнулась сквозь силу. Закинув сумку на плечо, Оливия решительно развернулась, собираясь уйти.
Александр откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Она на мгновение замерла, жадно рассматривая его, зная, что он не видит ее.
– Лимузин в твоем распоряжении. Можешь заняться своими делами, – вдруг произнес он.
– Не нужно…
Однако, подумав, Оливия признала его правоту. Алекс станет неотъемлемой частью жизни Ким, а это значит, что ей надо примириться с его присутствием и научиться контролировать себя.
– Ты говорил серьезно о том, чтобы провести день вместе?
Он пожал плечами:
– Ты действительно хорошо на меня действуешь, так что я не отказываюсь от предложения. – Открыв глаза, он устремил на нее любопытный взгляд. – Может, тебе будет легче принять решение, если я скажу, что мне бы этого очень хотелось.
– Хорошо, но сегодня мы займемся тем, чего хочется мне, и ты не будешь возражать против моего выбора.
– И чем же мы займемся?
– О, тебе понравится, обещаю.
Схватив его за руку, она потащила его за собой.
Александр уже забыл, когда в последний раз чувствовал такое любопытство и возбуждение. Лимузин летел по улицам Парижа, и только что они выехали на трассу А1. На всем протяжении поездки Оливия отказывалась признаваться, что задумала, и теперь, чувствуя себя ребенком, Алекс с нетерпением ждал, когда они прибудут на место. Он уже получил по рукам, когда пытался опустить тонированные стекла.
Он беззаботно слушал болтовню Оливии о том, сколько времени она прожила в Париже, как изменился город со времени ее последнего посещения, о том, сколько раз она попадала во всякие передряги, чем и заработала свою репутацию. Алекс не мог понять, что изменилось между ними, но ему все это нравилось.
Широко улыбаясь, он удобнее расположился на сиденье, его любопытство росло с каждой минутой. Он уже догадался, что они едут на неофициальную встречу, судя по внешнему виду Оливии. Волосы она завязала в конский хвост, а одета была в джинсовые шорты и футболку с эмблемой "Хард-рок-кафе". Выглядела она при этом изумительно. Его она заставила надеть шорты и футболку поло. Они как будто и не притворялись. Выглядели как молодая семейная пара на медовом месяце. Так и было бы, если тут вместо Оливии сидела бы Ким. Ким… Даже воспоминание о ней не охладило любопытство Алекса. Тут лимузин затормозил. Они приехали.
– Ну что, готов? – спросила Оливия.
Он кивнул, его любопытство достигло апогея. Они вышли, и его накрыл уличный гул, вокруг слышались радостные голоса и мелькали счастливые лица. Александр стоял, засунув руки в карманы и осматриваясь по сторонам. Он не знал, чего ожидал, но точно не этого. Они приехали в парк аттракционов. Стоял погожий летний день, и парк был полон детей и взрослых, веселившихся от души. Его первой мыслью было развернуться и уйти, остановило только то, что Оливия отпустила лимузин и направилась к кассам. Он пошел за ней, стараясь не выпускать ее из поля зрения, словно Оливия могла его защищать в случае чего. В таком парке Алекс был только однажды – на свой седьмой день рождения, и все проведенное там время он наблюдал за ссорой родителей с папарацци, которые их преследовали.
Оливия подошла к нему с билетами. Алекс заметил, что ее улыбка слегка померкла, и отодвинул свои воспоминания на задний план, решив не портить этот день.
Она помахала билетами перед его носом:
– Только не говори, что твое время слишком дорого для того, чтобы тратить его на "американские горки".
Он сжал в карманах кулаки и, стараясь говорить спокойным голосом, признался:
– Я никогда не катался на них.
Она широко раскрыла глаза и захлопала ресницами, приняв самое наивное выражение лица, на которое была способна.
– Серьезно? Тогда тебе точно понравится.
Он закатил глаза и улыбнулся, позволяя ей взять его под руку.
– Знаешь, очень хорошо, что ты отказалась от идеи стать актрисой. Честно сказать, тебе не хватает харизмы, – заметил Алекс.
– Я так не думаю. – Подтолкнув его немного вперед, она сравняла их шаг. – И прежде чем ты начнешь выяснять, зачем мы здесь, отвечу сразу. Я устала от притворства, и мне необходимо немного расслабиться и побыть самой собой.
Он покосился на нее, ее кожа светилась на солнце, глаза блестели.
– Почему-то я совершенно не удивлен тому, что опасность для тебя – способ расслабиться.
Она прикусила губу и посмотрела в сторону:
– На самом деле, для того чтобы расслабиться, мне нужен хороший, долгий…
Он поймал ее руку и притянул к себе, почувствовав соблазнительный аромат ее духов.
– По-твоему, это смешно?
– Нет, но чего ты от меня ждешь? Мне остается либо обращать все в шутку, либо… – Ее карие глаза потемнели. – Сам знаешь, о чем я.
Весь этот контроль и лишения хороши для душевных чувств, но не для физической близости.
Следующий час они простояли в очереди на самую крутую горку. Когда они наконец сели в кабинку, Александр, чрезмерно волновавшийся, обратил внимание на то, что Оливия вся дрожит. А он-то думал, что горки – это как раз ее стихия. Когда запустили аттракцион, Александр забыл все свои тревоги, он от души смеялся, адреналин зашкаливал. Оливия схватила его руку и сжала до такой степени, что пальцы побелели. Алекс повернулся к ней с намерением подразнить, но передумал, увидев, какая она бледная. На лице застыло выражение ужаса, она кричала от страха на каждой петле. Он обнял ее за плечи и притянул к себе, отмечая чувство, перекрывающее даже такой выброс адреналина.
К тому времени, когда они добрались до пентхауса, Александр пребывал в приподнятом настроении. Он не мог найти слов, чтобы описать прошедший день, а тихий вечер дома только добавил прелести уходящему дню.
Оливия была права: эта поездка была самой интересной в его жизни. И главное – вовсе не "американские горки", а те мелочи, из которых она сложилась. Они прокатились еще три раза, сфотографировались в кабинке моментального фото, и теперь у него было десять снимков на память, и он даже выиграл для Оливии игрушку в тире.
Алекс никогда еще не чувствовал такой легкости, даже когда был ребенком. А затем, когда ему исполнилось двадцать, он стал заботиться о себе и своей сестре. Он заработал миллионы, но так и не научился смеяться и находить положительные стороны в повседневных вещах. Он даже не догадывался, как много упускает в жизни.
Оливия села на диван, подоткнув под себя ноги, и устало вздохнула. Ее карие глаза блестели от радости и возбуждения.
– Ну что, каков вердикт?
– Ждешь вынесения приговора?
– Да.
– Могу сказать, что это было самое увлекательное времяпровождение за много лет.
Она просияла:
– И самое главное – мы ни разу не поспорили.
Ее взгляд задержался на его губах. Слишком уставший, чтобы сопротивляться своим желаниям, Алекс с жадностью смотрел на нее, в то время как она доставала лед из холодильника. Каждая мышца его тела напряглась до предела, когда Оливия стала проводить кубиком льда по лицу и шее, ее футболка намокала от струек воды.
– Спасибо за сегодняшний день. Я замечательно провела время, за исключением того, что ты отказался делиться со мной сахарной ватой, – произнесла она, улыбаясь.
Он рассмеялся:
– Ты была слишком зеленой после аттракционов, так что я не рискнул делиться с тобой, тем более что мы собирались еще на один. Неужели ты согласилась еще на пару поездок, только чтобы побыть со мной?
Она бросила в него кубик льда:
– Ты и правда считаешь себя таким неотразимым?
Он стиснул кубик в кулаке, подумав о холодном душе.
– Теперь не так смешно, правда?
– Спокойной ночи, Александр.
Поднявшись с кушетки, он преградил ей путь:
– Серьезно, ты выглядела испуганной каждый раз. Я все ждал, что ты откажешься, но ты так этого и не сделала.
Оливия пожала плечами:
– Каждый раз, когда я иду в парк, я говорю себе, что не буду бояться, но это никогда не срабатывает.
– И все же ты идешь туда, даже зная, что тебе будет страшно?
– Острые ощущения иногда полезны. Чувствуешь себя живым.
– В таком случае вся твоя жизнь состоит из острых ощущений. И ты даже не задумываешься, какую цену заплатишь за них, – бросил он, стерев улыбку с ее лица.
– Ты прямо сделал из меня заядлую адреналинщицу.
– Скорее заядлую истеричку.
– Я так понимаю, перемирию конец.
Алекс почувствовал то самое беспокойство, которое когда-то едва не уничтожило его. Но он не желал беспокоиться о ней. Оливия не нуждалась ни в ком, а значит, и он ей не нужен. Алекс никак не мог понять, почему она совершает подобные поступки. До сих пор он приписывал все простому безрассудству, но теперь не мог придерживаться этой версии.
Алекс взял Оливию за локоть, все его тело отозвалось на это прикосновение. Он никогда никого не хотел поцеловать так сильно, как ее. Пока в его жизнь не ворвалась Оливия, все было идеально, подчинено правилам. Теперь позиция Александра подверглась тщательной проверке.
– Но ведь не все в жизни забывается, как "американские горки", – заметил Александр.
– Я не понимаю, о чем ты…
– Твой роман, карьера, выбор…
Оливия побледнела, взгляд ожесточился.
– Ты считаешь, я закрутила роман с Жаком просто так? Ради острых ощущений?
– Нет, я имею в виду, что ты привыкла делать неверные шаги, но ведь проще взять все под контроль и идти ровной дорогой. Я знаю, о чем говорю, я сам прошел через это.
Оливия с недоумением посмотрела на Алекса, и он понял, что словами ее не убедить.
– Спокойной ночи, Оливия, – сказал он, поцеловав ее в щеку.
Лежа в своей постели, Оливия провела рукой по тому месту на щеке, куда пришелся поцелуй Алекса. Ей вспомнились его слова. Он говорил мягко, без тени насмешки, и в тот момент ей очень хотелось верить ему. Закрыв глаза, Оливия прокрутила в памяти сегодняшний день – лучший в ее жизни.
Глава 8
Следующим утром Оливия, предприняв вторую попытку включить свой ноутбук, тихо выругалась. У нее была пара минут до начала селекторного совещания с ее, возможно, будущим боссом, Нейтоном, и старенький ноутбук, как и всегда, подвел ее в самый важный момент.
Расположившись на диване, Оливия неотрывно смотрела на синий экран ноутбука. Александр, прошмыгнувший в комнату, расположился рядом и подвинул к ней новенький розовый ноутбук. Она изумленно взглянула на него и выдавила:
– Что это значит?
Он задумчиво ответил:
– Я заметил, что твой ноутбук работает с перебоями, и подумал, ты порадуешься новому. Он полностью настроен, тебе нужно только скинуть нужные документы со старого.
Он протянул ей ладонь, на которой лежала флешка. Оливия несколько секунд ошарашенно смотрела на его ладонь, прежде чем нерешительно взяла флешку, пробормотав слова благодарности.
Для Александра это был жест, не требующий особых затрат денег и времени, тем не менее Оливия оценила его дороже, чем кулон, который стоил целое состояние. Это был самый дорогой подарок, который она когда-либо получала. Откашлявшись и смахнув навернувшиеся слезы, Оливия подключила наушники и загрузила свой новенький ноутбук.
Она показала свою презентацию и ответила на все заданные вопросы, но не могла избавиться от неприятного ощущения неудачи, гнетущего ее с самого начала разговора.
– Я сожалею, Оливия, но… – после долгого молчания начал он.
Она тут же поняла, что что-то не так. Нейтон обычно рубил сплеча, а тут вдруг заколебался.
– Нейтон… просто скажите мне вердикт.
Читая письмо от своего адвоката, Александр нахмурился. Изабелла подала запрос на рассмотрение прав на дочь, а значит, слухи были правдивы, и она начала действовать. Ему необходимо нанести удар. Нужно встретиться со своим адвокатом и обсудить план действий. Черт возьми, ему было необходимо присутствие жены. Погруженный в свои мысли, Александр обратил внимание на то, что Оливия побледнела и повторяет одни и те же слова.
– Я понимаю, Нейтон… Нет, я понимаю, что вы имеете в виду… Просто… – Она вздохнула, голос срывался. – Да, все в порядке.
Ее глаза блестели от слез. Выдернув наушники и захлопнув ноутбук, она вскочила.
Александр моментально оказался рядом. Слезы, которые она со злобой смахнула с лица, застали его врасплох. Он привык считать, что Оливия слишком сильная, чтобы кто-то мог причинить ей боль. Приобняв ее, он заглянул ей в глаза:
– Оливия, что произошло?
Она постаралась ответить бодро:
– Мне отказали.
– Но почему? Я видел, как кропотливо ты работала над этой презентацией.
– У "Лайф-стайл, инк" новый директор по маркетингу.
– Да, Винсент Грей, я назначил его три дня назад. Но при чем… – Алекс внезапно замолчал, поняв, в чем проблема.
Она ударила Винсента на его помолвке с Ким за расторгнутый раньше установленного срока контракт.
– Но Винсент прекрасно знает, что личные обиды нельзя переносить на работу. – Она промолчала, и он продолжил: – В любом случае вам было бы трудно сработаться, – подытожил он, ненавидя себя за эти слова.
– Им понравилась моя идея, но меня не берут, потому что не хотят ставить под угрозу существование агентства.
– Что, черт возьми, это значит?
– Нейтон боится, что, если возьмет меня в свою команду, Винсент забракует нашу работу или не будет предоставлять нам контракты.
Александр нахмурился:
– И это независимо от твоей работоспособности?
– Да.
– Тебе нужно еще многому научиться, если ты действительно думаешь, что в моей компании такая политика. То, что ты сейчас сказала, не просто непрофессионально, это неэтично. Если бы ты сделала такое заявление публично, я бы подал на тебя иск за клевету.
– Дело не в правилах и формальностях, а…
– В чем же тогда?
Оливия замкнулась в себе и отвернулась от него с намерением уйти.
– Не делай этого. – Он подошел к ней со спины, сам не понимая, почему не может просто дать ей уйти. – Ты ведь была в хороших отношениях с ним, и у вас был неплохой контракт с ювелирной компанией. И раз для тебя важна карьера в рекламной сфере, почему ты его ударила?
Она старательно отводила от него взгляд.
– Какое это имеет значение?
– Я хочу знать.
– Он… домогался меня.
Александр пораженно уставился на нее.
– Я знаю Винсента уже десять лет. Мы вместе начинали работать. Он никогда… – Александр замолк и нервно провел рукой по волосам. Теперь он уже ни в чем не был уверен. – Может, ты не так поняла…
Оливия горько рассмеялась. Она ждала, что Алекс скажет нечто в таком духе, но не могла и представить, как ей будет больно. Глупо было надеяться на то, что несколько дней, проведенных под одной крышей, изменят его отношение к ней.
– Думаешь, я ничего не понимаю? С первой минуты, как я начала работать с ним, он делал мне недвусмысленные намеки. Он говорил, что такие, как я, не отказывают; или просил задержаться после работы. А на вашей помолвке он сказал, что Нейтон согласился помочь мне только из-за того, что я спала с ним. Поэтому я его ударила.
– Я просто не могу поверить в то, что Винсент способен на такое…
Она стиснула зубы, стараясь справиться с нарастающей болью и злобой внутри.
– Принимая во внимание, что у меня был роман с женатым человеком, который не мог помочь мне ни в материальном плане, ни в плане карьеры, – наверно, да, все, что я сказала, ложь.
Александр закрыл глаза и тихо выругался. Ее слова задели его, он не хотел в них верить, все это вызывало у него лишь отвращение.
– Я не говорил, что ты лжешь.
– Но ты подразумевал это.
Сказав это, Оливия решительно повернулась к выходу, но Александр тут же преградил ей путь.
– Я врежу тебе, если ты не уйдешь с дороги.
Он притянул ее к себе, смотря на свое отражение в ее шоколадных глазах.
– Оливия, я лишь пытаюсь помочь…
– Нет, ты ничем не помогаешь. Ты слишком рационален, все анализируешь.
Она попыталась освободиться, и он прижал ее к стене. В нем бурлил адреналин и гнев, и все же ему было трудно сосредоточиться, когда она рядом.
– Почему ты не подашь на него в суд?
– То есть ты веришь мне?
Он хотел сказать "да", но не мог. Она обмякла в его руках и горько вздохнула:
– Твое молчание красноречивее ответа. В конце концов, это ведь я, все считают, что я сплю с каждым встречным, не так ли?
Это был удар под дых. Именно это Алекс и хотел доказать в ту ночь на пляже. Неужели он ничем не лучше Винсента?
– Что ты собираешься делать?
– Ничего.
– То есть как? Ты готова так легко отказаться от своей мечты?
– Кажется, только вчера ты мне говорил, что нужно уметь принимать решения…
– Да, но я имел в виду обоснованные решения, прежде чем, к примеру, соглашаться показывать свою жизнь на всю страну.