К тому времени все уже изрядно выпили, и пошла пьяная болтовня. Даже Ситронелла и та наклюкалась.
- Но как же это тяжело - помогать людям советом, - угрюмо проговорила Лана Маккорд.
- Не знаю, - ответила я.
- Мы же берем на себя страдания других людей. В самом деле, какого черта нам это нужно?! Зачем?
- Затем, что мы можем многое изменить, - ответила я. - Можем спасти чьи-то отношения и даже жизнь. Выручить людей из неприятностей, - добавила я. - Вот зачем мы это делаем.
- Я так не думаю, - возразила Мэри Крейцлер. - По-моему, нам просто нравится наблюдать хаос, царящий в жизни других людей. Нас это успокаивает.
- Нет, это призвание, - настаивала я, - и, самое главное, мы понимаем, что нужны нашим читателям.
- Нет, - вмешалась Кэти. - Это они нам нужны. Давайте начистоту, девочки, все мы занимаемся этим, потому что тоже страдаем. Помогая другим, мы залечиваем собственные раны. У меня, например, было ужасное детство, - затянула она, потягивая куантро. Покачала головой и вздохнула. - Родители развелись, когда мне было восемь.
- Подумаешь, - возмущенно фыркнула Джун Снорт, - мои разошлись, когда мне было всего два года!
- А я с десяти лет хожу к психиатру, - призналась Кэти, откусывая птифур.
- Ну и что? - парировала Салли Трумен. - Я не вылезаю из кабинета психоаналитика с пятилетнего возраста!
- Я перепробовала все существующие наркотики, - заявила Лана. - Марихуана, кокаин, таблетки.
- В детстве мои родители меня просто не замечали.
- Моя мать страдала анорексией. Она мучила нас голодом.
- А мой отец был алкоголиком!
- Моя мать не разрешала мне завести дома животное - даже котенка!
- А у меня был котенок, но он умер!
- А мой щенок умер в мой день рождения - мне было пять лет!
- А надо мной в школе издевались! - выкрикнула пьяная Ситронелла. Мы тут же замолкли и подняли головы. Ее круглое лицо с зобом перекосилось от жалости к себе, брови полумесяцем поникли в поисках сочувствия. - Дети сделали меня козлом отпущения, - призналась она обманчиво мягким голосом. Я бы скорее поверила, что это она издевалась над всеми остальными детьми в школе. - Они вели себя так жестоко, - продолжала она, - но хуже всего было то, что я училась в очень дорогой частной школе. - Ага, заливай дальше. - И все потому, что они мне завидовали, - добавила она с пьяным вздохом, - потому что я была лучшей ученицей в ихней школе.
- В их школе, - поправила я.
- Что?
- Ты была лучшей ученицей в их школе, - невозмутимо повторила я.
Она кинула на меня злобный взгляд.
- Это было… ужасно, - произнесла она со скорбным выражением лица.
- Бедняжка, - проговорила я. Не смогла удержаться.
Она с ненавистью посмотрела на меня и подняла голову, словно кобра, готовая нанести удар. Растянула тонкие губы, и я тут же смутилась, вытаращившись на ее зубы. Крупные, квадратные, желтые, покрытые странными желобками, с бородавкой посередине верхней десны.
- Не надо, Роуз, - с улыбкой прошептала она. - Ведь и у тебя были проблемы, правда? Когда твой муж бросил тебя спустя всего - сколько - семь месяцев? И ради кого - ради семейного психолога! - с презрением добавила она. - Какое несчастье. Особенно в твоем положении.
Вот значит как.
- Но твой муж ушел от тебя к парикмахеру, Ситронелла.
- Не к простому парикмахеру. Он был мастером международного класса! - гордо парировала она.
- А мой муж ушел к своей секретарше, - сказала Мэвис Сэквилль, срываясь на плач. - Мы были женаты тридцать лет. Он порвал со мной в аэропорту. Как вам такая история?
- Моя мать била меня по любому поводу, - призналась Мэри Крейцлер.
- А у меня отец избивал мать, - сказала Джун Снорт.
- Это еще ничего, вот мой отец съел мою мать, - выкрикнула Лана Маккорд. Коллективные жалобы на жизнь возобновились с новой силой, и я внезапно поняла, что наше сборище впору именовать "Съездом бедных горемык". Я пыталась заглушить их голоса, накачиваясь спиртным.
- Мои родители ни разу не сказали, что любят меня. Ни разу!
- А мои больше любили сестру.
- Мои родители даже хомяка любили больше меня!
- Моя мать как-то сказала, что лучше бы меня вообще на свете не было!
Ну все. Хватит с меня этого соплежуйства. Они по крайней мере знали, кто их мать! Мое терпение кончилось. Я вскочила со стула.
- Вы еще не знаете, что МОЯ мать сделала со МНОЙ! - закричала я.
За столиком повисла тишина, и все ошеломленно вытаращились на меня. Поджилки у меня затряслись, голова закружилась. Вдруг до меня дошло, что я перебрала с выпивкой.
- И что же такого сделала твоя мать? - с любопытством спросила Стефани Уайман.
- Да, что она сделала? - присоединилась Кэти Бридж.
- Расскажи, - потребовали они хором. - Не бойся, Роуз. Расскажи нам.
Ну ладно, так уж и быть. Расскажу.
- Она… - Я вздохнула. - Она… - Проклятье. Я - пьяное ничтожество. В груди растекалась лужа черноты. - Она… - Я могла бы признаться им прямо сейчас. Могла бы произнести это вслух и наконец избавиться от бремени. Но я этого не сделала. - Неважно, - промямлила я. - Неважно. Я, пожалуй, пойду. Поздно уже. - Испытывая легкое смущение, мы заплатили по счету и, пошатываясь, вышли на улицу, слишком энергично махая проезжающим такси, как всегда делают пьяные.
- Воксхилл-бридж, пожалуйста, - сказала я. - Здание "Объединенной газетной компании".
- Здание "Объединенной газетной компании"?
- Я так и сказала.
Я откинулась на сиденье такси, глядя, как перед глазами расплывается Элдвич. И тут зазвонил мобильный.
- Роуз! Это Белла.
- Привет!
- Как ты?
- Нормально. Только что пообедала. Как провела Рождество?
- Прекрасно. Послушай, Роуз, я не могу долго разговаривать, мы тут занимаемся отделкой помещения, но ты не хочешь поужинать со мной на следующей неделе? Я познакомлю тебя с Эндрю, - добавила она.
Это еще кто? Ах да, Эндрю, ее новый парень.
- С Джексоном Поллоком?
- Да. Он просто прелесть!
- Значчч все хршшшо?
- Замечательно, - поэтому я и не звонила. Так поужинаешь с нами на следующей неделе? В среду?
- Да, кааанешн, - сказала я.
- Роуз, ты что, выпила? - осторожно проговорила она.
- Выпила? Ик!
- Если тебе нужна помощь…
- Помощь? Нее-е, поммщь - моя работа!
- Ну… в общем, ты там поосторожнее, о'кей?
Вздохнув, я убрала мобильник и поняла, что Белла права. В последнее время я слишком много пью. Подойдет любой предлог. По-моему, это началось с тех пор, как мои родители умерли, - даже не знаю почему. Но нужно взять себя в руки, внушила я себе, когда мы переезжали мост через Темзу. Ничего себе пообедали, подумала я, когда такси повернуло на Ламбет-Палас-роуд. Хотя я была уверена, что Кэти Бридж говорит чушь. Неправда, что мы хотим помогать лишь потому, что сами страдаем. Не суди по себе, Кэти! Я даю советы, потому что мои читатели нуждаются во мне, напомнила я себе, когда такси притормозило у здания моего офиса.
- Сколько с меня? - пробормотала я, шаря в сумке. Внутри был не такой идеальный порядок, как обычно; куда катится моя аккуратность? Я даже не могу найти кошелек. - Сколько? - Я опять попыталась нащупать кошелек среди старых чеков и конфетных фантиков.
- Нисколько, - ответил водитель.
- Шш-тто?
- Нисколько, - повторил он. - Я вас знаю. Вы - Роуз Костелло.
- Да.
- Я слушаю ваше шоу, когда работаю в ночную смену. Даже звонил полгода назад, и вы дали мне прекрасный совет. Вы спасли мой брак.
- Правда? Что ж, я очч-ч рада.
- Вы дали мне совет бесплатно, и я бесплатно вас довез.
- Очч-ч мило с ваш-ш стороны. - Ха! Что я говорила? Я нужна моим читателям! Я могу изменить их жизни. Я спасла брак! Мое сердце пело.
- Спасибо вам, Роуз. - Он улыбнулся, и мои глаза наполнились слезами благодарности.
- Нет. Вам спасибо, - ответила я.
Глава 10
- В эфире Радио-четыре! - проникновенно провозгласил Руди в четверг. - А сейчас - мелодии тропических островов! - Он весь вечер не умолкает, глупая птица. - Расскажите о своем первом диске.
Хмм. Я просмотрела список своих любимых записей. Что лучше - побольше классики или поп-музыки? Наверное, всего понемножку. Из классики, пожалуй, выберу медленные пассажи Концерта для фортепиано Скрябина и квартет из оперы "Так поступают все женщины" Моцарта. Романсы Шуберта тоже подойдут, и одна из чудесных "Мелодий из Оверна". Немного латиноамериканских ритмов для поклонников, к примеру, "Буэна Виста Соушл Клаб". Сколько уже песен? Пять - значит, осталось еще три. Из поп-исполнителей обожаю "Симпли Ред", песню "Stars" и "Here comes the Sun" из "Битлз". И еще мне придется сказать, с какой песней у меня связаны особенные воспоминания. Я взглянула за окно, в сад, и горько усмехнулась. "Вуе-Вуе Baby". Разумеется. И, если у меня будет желание удариться в жестокую иронию, "Mamma Mia!" в исполнении "АББА". О да. Я, конечно, не собираюсь вдаваться в детали в духе Сью Лоули, мы все-таки не на передаче "Кушетка психиатра". А какая песня лучше всего охарактеризует мою карьеру? Хмм… "Bridge Over Trouble Water" Саймона и Гарфанкела. Идеально. Зрители будут лить слезы ручьями. Довольным взглядом я еще раз пробежала свой список - у меня безупречные разносторонние вкусы.
Пусть меня пока не приглашают на программу, но неплохо бы подготовиться. Хотя Эдит Смагг было уже восемьдесят лет, когда ее пригласили, но я надеялась, что мне не придется ждать так долго. Может, попросить Серену закинуть удочку, прозрачно намекнуть? Потом, есть же еще программа "Это твоя жизнь" на телевидении. Я услышала, как в замке поворачивается ключ. Вошел Тео. С тех пор как он нагло вмешался в мою личную жизнь новогодним вечером, я держалась с ним прохладно, но после приятного инцидента с водителем такси мне захотелось проявить благосклонность и доброту души.
- Привет. Как прошел день? - вежливо поинтересовался он.
- Хорошо. Спасибо.
- До сих пор работаешь? - спросил он, кивнув на мой список.
- Да, дел по горло.
- Это же безумие, Роуз, ты никогда не останавливаешься. В жизни не видел человека - кроме своей жены, - который бы так много работал. Везет мне на таких женщин, - пробормотал он. - Попадаются одни трудоголики.
Везет мне на таких женщин? Я улыбнулась.
- Ну… - проговорила я, глотнув еще вина, - я же не могу позволить, чтобы письма накапливались. Раз уж человек набрался храбрости и написал мне, значит, он заслуживает быстрого ответа. - Тео положил газету на столик и достал сковородку. - О, я и не знала, что ты читаешь "Дейли пост".
- Я и не читаю, - ответил он, открывая холодильник. - Кто-то забыл газету в автобусе. Я прочитал твою колонку.
- Правда? И?..
- По-моему, колонка супер. Но мне кажется, Кэрол из Ковентри не стоит давать своему парню еще один шанс.
- Почему же?
- Он ей изменил.
- Знаю. Но у них трое детей, и он пережил сильный стресс.
- Это действительно так…
- И она сама ему изменила в девяносто восьмом, помнишь?
- Ммм, - пробормотал он. - Да, наверное.
- Обычно я не терплю неверности, - сказала я, - но иногда супруги должны смотреть на вещи в перспективе, задуматься, смогут ли они все исправить.
- Возможно. И еще я сомневаюсь, что двенадцатиступенчатая программа лечения поможет Люси из Лютона избавиться от наркотиков.
- Неужели? - возмутилась я. - Не стесняйся, если возникнут проблемы с квазарами, черными дырами или чем там еще, о'кей? - Тео поднял руки в знак капитуляции и улыбнулся. - Пива хочешь? - добавила я.
- Спасибо. Странно, наверное, целый день решать чужие проблемы, - задумчиво произнес он, пока я разливала пиво. - Тебе не наскучило?
- Наскучило?
- Все время разбираться с одними и теми же неприятностями. - Он открыл газету на моей рубрике. - Я-то думал, что всему есть предел и рано или поздно любому человеку надоест твердить одно и то же о расстройствах пищеварения, изменах, алкоголизме и облысении.
- Вообще-то, Тео, ты не прав. Если бы ты разбирался в человеческих слабостях так же, как я, - произнесла я с притворной напыщенностью, - тебе бы никогда не наскучило.
- Но неужели ты еще не устала от всего этого? - спросил он и достал кастрюлю из шкафчика.
- Нет, - я поежилась в кресле. - Все равно что я спрошу тебя: не надоело все время пялиться на одни и те же планеты и метеоритные дожди?
- Для меня астрономия бесконечно интересна, - невозмутимо возразил он.
- А для меня бесконечно интересно вести рубрику экстренной помощи. Это так по-человечески, - заметила я. - Это то, чем живут люди. Между прочим, при всем уважении, то, чем ты занимаешься, не имеет никакого отношения к реальности. Ты лишь отворачиваешься от таких же человеческих существ, как ты сам, предпочитая холодные и безжизненные звезды.
- Они не холодные, на самом деле они невероятно горячие, - сказал он, промывая рис. - И не безжизненные - кто знает?
- Я понимаю, что могу изменить жизнь людей, - продолжала я, игнорируя его. - Я - отдушина для страдающих сердец.
- Но ты же не знаешь своих читателей, - заявил он, помешивая что-то в сковородке. - Газетный психолог - это не настолько человечно, как, скажем, врач, или сотрудник первой помощи, или медсестра. Легко раздавать советы тем, кого никогда в жизни не увидишь.
- Но я волнуюсь за них, - возразила я. - Ночью у меня бессонница, потому что я лежу и ломаю голову, стала ли их жизнь лучше, помогло ли им то, что я сказала.
- Но ты же никогда не встречала своих читателей лично. Не сталкивалась с ними лицом к лицу.
- Хммм. Ты прав. Но именно потому, что мы не знакомы, они чувствуют, что могут безоговорочно довериться мне, и это замечательно.
- Знаешь, самое замечательное в астрономии то, что эта наука основана на точных математических законах, - пояснил он, - и, значит, всегда можно отыскать решение. - Всегда можно найти решение? Как мило… - Я готовлю ризотто, - вдруг сказал он. - Хочешь?
- Ну, я…
- Давай, Роуз, ты почти ничего не ешь. Надеюсь, ты не на диете? - добавил он с недовольным выражением лица.
- Нет. Просто я не люблю есть. Но я принимаю витамины, чтобы восполнить недостаток, - сказала я, показывая на полочку, на которой аккуратным рядком в пластиковых бутылочках выстроились пищевые добавки от витамина A до цинка.
- Принимать витамины и правильно питаться - не одно и то же. Я ни разу не видел, чтобы ты готовила.
- Не умею готовить и не буду, - беззаботно заявила я. - В последний раз я готовила в восемьдесят восьмом году.
- Как же вы жили, когда ты была замужем?
- О, мы ели обеды быстрого приготовления из "Маркс и Спенсер". Эд все время жаловался, что они слишком дорогие - ну это на самом деле так - но зато все готово в одну минуту, а времени у меня было в обрез. У него на кухне огромная плита, но я всегда пользовалась только микроволновкой. Как же его это бесило!
- Ты прямо как моя жена, - бросил Тео через плечо. - Она тоже никогда не готовила, потому что работала допоздна, так что это была моя обязанность. Мне пришлось самому всему научиться, и я полюбил готовить. Если хочешь, могу тебя научить.
- Ну… хорошо. Спасибо.
Он обернулся и улыбнулся. И в то же мгновение я вдруг почувствовала себя бесконечно счастливой. Мне нравилась такая домашняя обстановка. Я жила в одном доме с молодым человеком, который мне не муж, не любовник и перед которым не нужно выпендриваться. Между нами не было романтического и сексуального напряжения, которое всегда все портит. В этот момент у него зазвонил мобильный.
- Привет, дружочек! - воскликнул он. Ого. Это еще кто? - Да, готовлю кое-что на закуску. Буду через полчаса.
- Свидание? - как бы невзначай спросила я, когда он убрал телефон в карман.
- Не совсем. Я иду к Бев. Ей нужно поменять лампочки.
- А Тревор не может?
- Он по лестнице не умеет подниматься.
Я засмеялась.
- Ты очень хороший сосед, - добавила я.
- Я только рад помочь, Беверли - классная девчонка, - с нежностью проговорил он. - Она не такая, как все.
Внезапно я ощутила укол страха и боли. Тео раскладывал по тарелкам ризотто со сливочным соусом, а я тешила себя презренной мыслью. Я надеялась, что у Тео с Беверли все будет развиваться не очень стремительно, потому что иначе он оставит меня. Правда, низко даже думать об этом? Но, как я уже говорила, к людям привыкаешь, и, если бы он уехал, я бы, наверное, стала по нему скучать.
- Сегодня у моей жены день рождения, - объявил он, посыпая ризотто тертым пармезаном.
- Ей исполняется тридцать?
- О-о-о, нет.
Сердце мое упало. Да, скорее всего она даже моложе его. Может, ей двадцать пять. Или даже двадцать три. Я совсем упала духом.
- Ей тридцать восемь.
Моя рука с вилкой застыла на полпути.
- Твоя жена тебя на восемь лет старше?
- Ты сильна в математике. Да, так и есть. И что такого? Вряд ли меня можно назвать любителем бабулек. Большинство моих подружек были того же возраста, но Фиона оказалась немного старше. Разве ты никогда не встречалась с мужчинами моложе тебя, Роуз?
- Нет.
- Но мужчинам моего возраста как раз такие женщины и нравятся.
- Правда?
- Конечно.
О!
- Можно задать тебе очень личный вопрос?
- Почему нет? Я же тебя все, что угодно спрашивал.
- Твоя жена хотела иметь детей?
- Нет, - ответил он и передал мне салат. - Но мы не поэтому расстались. Я бы уважал ее решение, хотя, если честно, я очень хочу детей. А ты?
Хмм… я?