Кевину очень нравилось это ее быстрое движение головой, нравилось, как длинные каштановые волосы качались вокруг тонкой, изящной шейки. Ему все в ней нравилось. Для него это была любовь с первого взгляда. До встречи с Кассандрой у него была череда мимолетных подружек, но так, ничего серьезного. С Касс все было по-другому.
- Дело в том, - произнес он с сомнением, - что ты живешь сейчас в достаточно уютном родительском доме. Если же мы сейчас поженимся, то нас ждет однокомнатная съемная квартира, а денег не будет хватать даже на билеты в кино или в театр и на все те милые пустяки, которые я хотел бы тебе подарить. - Он кинул остаток недоеденной булочки в траву. Стайка воробьев, уже наевшихся, проигнорировала угощение и разлетелась. - Вот кому повезло, - заметил молодой человек. - У них уютные теплые гнездышки, они могут там сидеть себе, целоваться клювиками, ворковать, и никаких тебе налогов, никакой дороговизны. Почему мы не птички?
- Я буду твоей маленькой птичкой, дорогой, - легкомысленно откликнулась девушка, хотя на сердце у нее было по-прежнему тяжело. В голове все еще звучали утренние слова генерала. - А если серьезно, Кевин, мне правда это не важно. Пусть бы даже нам пришлось на всем экономить, главное, чтобы мы жили вместе, - добавила она. - А дома мне живется совсем не весело, знаешь ли. Генерал отравляет мне жизнь, как медленный яд. И меня убивает, что бедная бесхарактерная мама во всем идет у него на поводу, это просто невыносимо.
Ее спутник сложил руки на груди и нахмурился.
- Мама у тебя милая, но мне не очень нравится, что она мало заботится о тебе, и все из-за этого гадкого типа.
- Знаешь, мне кажется, она его любит. Уж я-то знаю, что такое любовь, - с чувством проговорила Касс.
- Только не надо меня равнять с каким-то генералом Майлзом Вудбером, ради бога! - воскликнул Кевин, поморщившись. - Меня любить - это совсем другое дело.
Ее теплые карие глаза улыбнулись.
- Хочешь меня убедить, что ты не такой гадкий?
- Нет, конечно, я блестящий начинающий писатель, честный, у меня доброе сердце, и девчонки выстраиваются за мной в длинную очередь.
- Да ты просто невыносимо тщеславен.
- Почему, дорогая, нисколько!
И они радостно расхохотались.
- Да нет, я знаю, что ты не похож на моего отчима, - примирительно сказала девушка. - Совсем наоборот. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Я считаю, ты просто замечательный.
- Не знаю, с чего ты это взяла, - отозвался юноша. - Но мне приятно. - Он наклонился и быстро коснулся губами ее теплой шеи.
Касс придвинулась к нему ближе - он показался ей самым близким человеком в мире. Она почувствовала к нему такую любовь, что все ее печали и несчастья словно перестали существовать. Она не понимала, насколько была одинока, пока не встретила Кевина. Молодой человек был прав, утверждая, что у него доброе сердце и честный характер. Он, правда, был несколько мечтателен, склонен строить воздушные замки и размышлять о будущем, вместо того чтобы приводить свои планы в исполнение. И с деньгами у юноши вечно была проблема. С тех пор как они познакомились, Кевин потратил на свою возлюбленную кругленькую сумму, не слушая ее возражений. Он постоянно залезал в долги, и поэтому ему приходилось подрабатывать ночами, строча статьи в газеты за жалкие гроши, вместо того чтобы всерьез приняться за книгу, о которой он много говорил.
Кевин был, что говорить, гораздо менее практичным, чем Касс, однако девушка убеждала себя, что ее избранник - человек творческий, а такие люди не труженики и не скапливают богатства. Однако от этого она любила юношу не меньше - напротив, его литературные склонности, его эрудиция ее очаровывали. Кассандре нравилось слушать его интересные беседы и споры обо всем на свете с его молодыми приятелями.
Сейчас девушка снова почувствовала на своем плече его теплую руку.
- Касс, посмотри на меня, - попросил молодой человек.
Кассандра повернулась к нему. Она обожала его глаза - ярко-голубые, с густыми темными ресницами. В жилах ее возлюбленного текла ирландская кровь. Его мать была из Коннемары. А Кевином мальчика назвали в честь дяди, который был убит во время одного из ирландских восстаний.
Длинные темные волосы, которые так возмущали генерала, были густыми и слегка вились. Лицо юноши было слишком худым и узким, чтобы считаться по-настоящему красивым, но Касс любила смотреть на это лицо, в котором было странное обаяние. Голос молодого человека всегда звучал искренне и выразительно. Если Кассандра и находила в своем избраннике какие-то недостатки, то главным из них был его эгоизм: Кевин был слишком поглощен собой. Он всегда так увлекался своими словами или занятиями, что даже сердился на Касс, когда она отвлекала его от размышлений. Но девушка считала эту черту характера признаком творческой индивидуальности и не обижалась. Эта его сосредоточенность на себе могла помочь развитию его незаурядного таланта. И потом, когда юноша обращался к ней всей душой, как, например, сейчас, то Касс была на седьмом небе от счастья - кто другой мог дать ей такие любовь и внимание? Да, девушка была уверена, что он ее любит и что они очень подходят друг другу.
- Я смотрю на тебя, Кевин, - сказала она с шутливой покорностью. - Что ты хочешь от своей рабыни?
- К черту рабов, - усмехнулся молодой человек и поцеловал ее в мочку уха. - Это я твой раб. Я просто хотел сказать, что если тебе дома так плохо, то я не позволю тебе больше там жить ни дня. Твои предки в курсе наших отношений, и у них была возможность согласиться на скромную, тихую свадьбу. Что ж, не хотят - не надо. Да кому это нужно - соблюдать всякие приличия? Ты в белом атласе и фате, я в строгом костюме, потом все эти старомодные ритуалы и прием для гостей?.. Нам все это не нужно, мы и без этого обойдемся.
Касс закусила губу. Она давно поняла, что среднестатистический мужчина может и не разделять страстного стремления среднестатистической девушки к традиционной свадьбе. Ей как раз очень хотелось соблюдения всех этих "старомодных ритуалов". Но, постоянно общаясь с Кевином, она немного изменила свои взгляды. С ним она чувствовала, что в этом сложном, непредсказуемом мире необходимы лишь простые, реальные вещи, не более.
- Что ты задумал, Кевин? - спросила она.
Спутник отодвинулся от нее, достал пачку сигарет из кармана, потом сунул их обратно, оглянулся на нее через плечо и криво ухмыльнулся:
- Лучше поберегу. Теперь надо на всем экономить.
Сердце у девушки сжалось. Это замечание могло означать только одно.
- Ты что, серьезно хочешь, чтобы мы поженились прямо сейчас?
- Ну, если ты этого желаешь.
- Нет, а ты сам чего хочешь? - настаивала Кассандра.
- Ты даже не представляешь, как сильно я этого жажду, - ответил молодой человек с чувством, от которого сердце у нее подпрыгнуло и на щеках выступил румянец.
- О, Кевин… Кевин, дорогой, но как?..
- А что, я свободный человек и могу делать все, что пожелаю. Так что теперь все в твоих руках.
- О, я только рада, я совсем не против, - смущенно пролепетала Касс. - Генерал категорически заявил сегодня утром, что ни за что не даст согласия на наш брак, а мама всегда подчиняется его приказам. Но они не могут нам помешать.
- Вот именно! - согласился Кевин.
Юноша сразу же увлекся, как обычно, далекими перспективами. Он мечтал о том, как станет знаменитым писателем и они с Касс будут жить в роскошном доме, с садом, в сельской местности, которую оба обожали. У них будет большая машина, в отпуск они будут ездить в континентальную Европу, а в свое время обзаведутся парой очаровательных малышей. И жизнь будет прекрасна.
Он сказал решительно:
- Давай сначала поженимся, а уж потом будем жалеть об этом.
Девушка схватила его ладонь и прижала к своей пылающей щеке.
- Что ты говоришь! Мы не будем ни о чем жалеть. Мы каждый день будем праздновать.
- Идет, - согласился ее избранник. - Будем праздновать. Давай обсудим наши планы.
Она затаила дыхание. Кассандра чувствовала себя польщенной - такой замечательный молодой человек хочет на ней жениться, отказываясь от холостяцкой свободы. О, она так его любила, но не хотела быть ему обузой.
- Пока мы можем оба работать, - сказала Касс радостно. - Найдем какую-нибудь приличную квартиру, а расходы разделим пополам. Сейчас все так делают.
- Мой приятель, Барни, уезжает в начале июня. Но я не хочу, чтобы ты жила в нашей с ним квартире. Там не особенно уютно, - пояснил Кевин. - Ну, ты же видела, какой там беспорядок. - Помнишь, когда приходила на вечеринку и познакомилась с Барни? Тебе ведь там не понравилось, кажется?
- Не очень. Но если бы я была твоей женой и мы бы поселились там вместе, я бы все переделала! - воскликнула она, краснея. - Там просто надо немного подкрасить стены и сменить обои, чтобы было мило и уютно. Ну, разумеется, два холостяка не станут этим заниматься.
- Ты хочешь сказать - нужна женская рука, - усмехнулся Кевин.
- Все равно после моего дома это будет рай, - вздохнула девушка. - Но ты уверен, что действительно готов ради меня поступиться своей свободой? Может, ты хочешь пока подождать?
- Чтобы этот тиран продолжал тебя мучать и заставлял плясать под свою дудку? Нет, этому пора положить конец, любовь моя.
- Хорошо, пора так пора, - весело согласилась Кассандра, - тогда сегодня вечером я все скажу родным.
- Да? - Молодой человек взял обе ее руки в свои и внимательно заглянул ей в глаза. - Касс, ты замечательная. Ты просто необыкновенная.
- Я готова ко всему, Кевин, лишь бы мы были вместе, - прошептала она.
На том они и порешили.
Глава 3
В тот же вечер в доме отставного генерала Майлза Вудбера разразилась нешуточная буря. Поначалу Касс убеждала любимого, что о свадьбе она может сообщить сама, но он настоял на том, чтобы поехать с ней. За этот поступок она стала еще больше уважать своего избранника. Кем бы ни был Кевин Мартин - поэтом, писателем или бездельником, - но он не трус и не позволит своей возлюбленной в одиночку вступить в борьбу с разгневанным генералом.
Молодой человек вслед за Касс вошел в гостиную, где сидели ее отчим и мать, собиравшиеся смотреть телевизор - любимую передачу генерала "Это было вчера". В ней участвовало много военных чинов, то и дело мелькали кадры кинохроники, и генерал чувствовал себя самым отважным из героев, больше прочих заслужившим свои медали.
Он даже не поднялся навстречу, когда вошла его приемная дочь, только окинул яростным взглядом молодого парня рядом с ней. "У этого длинноволосого неухоженного мистера Мартина такой вид, словно ему не помешало бы принять хорошую ванну", - думал генерал, забывая, что юноша с утра был на работе и у него не осталось времени помыться и переодеться.
- Я, кажется, уже предупреждал тебя, что этот твой… э-э-э… друг… нежеланный гость в нашем доме, Кассандра, - произнес отчим.
Миссис Вудбер нервно переводила взгляд с мужа на молодую пару. Она сделала вид, что не расслышала слов Майлза.
- О… э-э… проходите, пожалуйста… наверное, вы устали. Не хотите выпить чего-нибудь прохладительного? - начала она.
Генерал протянул руку, глаза его, как и всегда, сверкали двумя кусочками голубого льда за стеклами тяжелых роговых очков.
- Минуточку, Дороти.
Женщина сразу вытянулась по стойке "смирно", и дочери, как всегда, стало ее жаль. Ей до сих было обидно, что мать у нее никогда не была сильной женщиной, что она не из тех матерей, которые всегда готовы вступиться за родное дитя. Как миссис Бирнхэм, например, мать лучшей подруги девушки, Элизабет. У Лизы возникла похожая ситуация - ее отец не хотел, чтобы она выходила замуж за своего любимого, но ее мать всячески защищала дочку, и вот теперь Лиза собиралась устроить свадьбу к концу лета. Касс немного жалела об этом - она будет очень скучать по своей подруге.
Отчим вперил взор в гостя.
- Когда я был молодым человеком вашего возраста, юноша, я служил в армии младшим офицером, - заявил он. - Я был приучен к дисциплине и, смею надеяться, принадлежал к числу воспитанных людей, которые уважают мнение старших. Когда мы с вами встречались в последний раз, я ясно дал вам понять, что не одобряю вашего знакомства с моей падчерицей.
Кевин врос в пол. Он откинул со лба непослушную прядь волос и некоторое время стоял молча, с вызовом глядя на отвратительного типа, приемной дочерью которого имела несчастье быть его возлюбленная.
- Прежде всего, сэр, хотя вы и старше меня по возрасту, я не считаю, что вы можете отдавать мне приказы, - произнес он наконец. - Заметьте, я не младший офицер и не обязан подчиняться командиру. И потом, я не понимаю, почему вы запрещаете мне встречаться с Касс.
Генерал испепелил его взглядом:
- А это уж, сэр, позвольте мне решать.
- Прошу вас не забывать, генерал, что вы мне не отец, - вмешалась в разговор девушка. - Да, я знаю, я выросла в вашем доме, но это еще не дает вам права решать мою судьбу.
- Ты всегда была неблагодарной девчонкой, Кассандра. Как ты можешь забыть о том, чем я пожертвовал ради тебя и твоей матери?
Миссис Вудбер отчаянно заморгала. Она не могла припомнить, чем пожертвовал для них ее второй муж, - разве что сделал их обеих несчастными; но она была слишком робка, чтобы сказать это вслух. Она всю жизнь твердила себе, что Майлз у нее такой славный, такой импозантный… Хотя в глубине души она очень симпатизировала Кевину Мартину.
- Я уже утром говорила, - продолжала Касс, - что на самом деле вам не в чем обвинить Кевина, так что не стоит начинать все сначала. Сегодня мы пришли сюда вдвоем, чтобы сообщить: мы собираемся пожениться в начале июня.
Молчание, воцарившееся в комнате после этого отчаянно дерзкого заявления, дышало холодом ледяной пустыни.
- Вот именно, - в запале добавил юноша. - И сегодня я посмел пересечь порог вашего дома, генерал, чтобы сообщить вам лично, глядя в глаза, что все равно женюсь на Касс, как бы вы нам ни препятствовали. Вот так!
Мистер Вудбер поднялся, застегнул сюртук до последней пуговицы и поправил свой строгий черный галстук. Дороти присела в кресло, потому что ноги у нее подкосились. Лицо у нее плаксиво сморщилось, однако слез не было. Сухими, полными ужаса глазами она смотрела на дочь. Касс, сердце у которой было мягкое и доброе, подошла к матери, положила руку на ее худенькое плечико, впервые заметив, как та постарела в последнее время - появились седина в каштановых волосах и морщинки под глазами. Касс даже стало страшно, когда она подумала, что любовь может кончиться вот так… Безумно, безоглядно влюбленная женщина вдруг обнаруживает, что обожает черствого эгоиста, каким оказался генерал, и все эти годы отчаянно пытается убедить себя, что все равно привязана к нему. Бедная мама!
Однако Кассандра была преисполнена уверенности, что не повторит судьбу матери и не раскается в своем выборе.
- Мамочка, не надо так расстраиваться, - прошептала она, пока отчим с ее женихом продолжали перебранку. - Я люблю Кевина, и мне нет смысла продолжать жить с вами. От этого и я страдаю, и ты тоже.
Миссис Вудбер опустила голову:
- Не поступай опрометчиво, Касс. Станет еще хуже, если ты уйдешь.
Дочери стало не по себе от этих слов.
- Думаешь, он выместит зло на тебе, если я его не послушаюсь?
- Касс, детка, может быть, ты и права, не знаю… - пробормотала женщина. - Но как вы будете жить - на одну зарплату, без сбережений, без поддержки?
- Мы молоды, и нам не нужны никакие сбережения. Мы ведь совершенно не похожи на вас, - бодро ответила девушка.
Генерал услышал эти слова.
- Тем хуже, - выпалил он. - Если бы вы вели себя прилично, как люди в наше время, вам что-нибудь перепало бы от нас.
- Думаю, нет смысла препираться, - решительно возразил Кевин. - Наше поколение не похоже на ваше, так же как и вы в свое время были не похожи на своих отцов, вот и все.
- Прошу не обобщать! - гневно загрохотал генерал, грозно сдвинув брови и глядя на молодого человека поверх очков. - Мы с моим отцом были очень похожи. Оба солдаты, оба порядочные люди с крепкими моральными устоями. У нас тогда не было такой вседозволенности, как сейчас, - все эти красивые наряды, наркотики и прочее… - Пожилой мужчина взмахнул в воздухе рукой и закончил: - Впрочем, вы правы, нет смысла продолжать наш спор. Прошу вас, покиньте наш дом. Если Кассандра хочет окончить свою жизнь под мостом, пусть уходит с вами.
Для Касс это заявление не было неожиданностью. По дороге домой они с женихом обсудили все возможные варианты развития событий. Но сердце ее дрогнуло и упало, когда она увидела, что мать при этих словах сжалась и побледнела. Дороти, сидевшую в кресле, била дрожь, по щекам катились слезы.
Девушка повернулась к отчиму.
- Вы, видно, забыли, что недостойно так обращаться с людьми, как вы обижаете и мучаете мою бедную маму! - в бешенстве закричала она. - Каждый день, каждую минуту!
Генерал ничего не ответил - уселся в кресло, взял в руки газету и принялся читать.
Кевин протянул Касс руку:
- Пошли отсюда. Вот из-за такой нетерпимости и косности мышления чиновников и военных и происходят студенческие бунты, потому мы и хотим переделать мир. Но такие люди, как мистер Вудбер, никогда нас не поймут.
Генерал даже бровью не повел, молча продолжая читать. Миссис Вудбер сделала слабую попытку примирить вражеские стороны.
- Майлз, дорогой, ты же не выгонишь девочку, - заискивающе пролепетала она. - То есть, я хочу сказать, ей же надо сначала собрать вещи и все такое. Ты же не можешь выставить ее прямо сейчас. Что скажут люди?
- Мне дела нет до того, что скажут твои подружки, - проворчал ее муж. - Д люди, чье мнение для меня небезразлично, будут со мной полностью согласны.
- Ничего, мама, не волнуйся обо мне, - успокоила ее Касс. - Я этого ждала. Я с работы позвонила Лизе, она позволила мне пока пожить у них дома. Ее мама будет очень рада приютить меня до свадьбы. А Кевин достанет специальное разрешение, чтобы мы могли пожениться в любое время, когда захотим.
Дороти начала задыхаться. "Она похожа, - думал юноша, - на полудохлую рыбку на берегу, которой не хватает воздуха. Рыбка, которая скоро совсем задохнется и будет корчиться на песке. Бедное создание!" Его почему-то раздражало, что миссис Вудбер похожа на Касс, пусть даже чуть-чуть. Однако в стареющей женщине не было юной энергии его невесты, ее мужества и сияющей красоты.
Генерал решил, что последнее слово должно остаться за ним.
- Предлагаю не терять времени. Меня больше не интересует судьба моей падчерицы и ее жениха. Пусть сама расплачивается за свою глупость и строптивость. Одно могу сказать точно - здесь она больше никому не нужна. Пусть переночует, соберет вещи и утром уходит.
Тут миссис Вудбер, не на шутку расстроенная, начала рыдать всерьез.